Черный лед

ПЯТАЯ ГЛАВА

— У вас не найдется пенни, мистер? — захныкал Шерлок, стараясь казаться младше, чем был на самом деле. — Я несколько дней не ел. Всего лишь пенни на кусок хлеба.

— Не строй из себя ловца кроликов, — зарычал бородач. — Я на это не куплюсь.

— Хорошо, — выпрямившись, ответил Шерлок своим нормальным голосом. — А что такое ловец кроликов?

Коротышка широко ухмыльнулся. От зубов у него остались лишь гнилые пеньки.

— Ты хочешь знать, почему именно кроликов? Домашний кролик, выращенный на мясо, ручной, и не сбежит, когда ты придешь свернуть ему шею. А ловец кроликов — это человек, который притворяется, будто ловит этих кроликов, то есть притворяется, что делает очень тяжелую работу, которая на самом деле очень легкая.

— А… то есть жулик, — сказал Шерлок.

— Точно. А теперь, когда мы это выяснили, говори — зачем ты следил за мной?

— Я не следил за вами! — возразил Шерлок.

Коротышка поднял кустистую бровь:

— Помни, сынок, я вижу тебя насквозь. Ты начал меня преследовать еще у театра и дошел за мной до этого места. Все, что я хочу знать, — зачем? — Он оглядел Шерлока с ног до головы. — Ты не щипач. — Заметив выражение лица Шерлока, он пояснил: — Не карманник. Так чего ты хочешь?

— Ничего.

— Ты шел за мной через весь Лондон, по мосту Ватерлоо и дошел до туннелей.

— Совпадение, — ответил Шерлок.

— Совпадений не бывает, — пожал плечами коротышка. — Не хочешь сейчас говорить — не говори. Я легко это из тебя выбью. Люблю такие штуки. Давненько я никого не калечил — слушался инструкций и сидел тихо. Несколько недель уже не видел, как течет кларет, и скучаю по этому зрелищу.

— Кларет? — спросил Шерлок, зная, что не очень-то хочет услышать ответ.

— Кровь, сынок. Кровь. — Рука коротышки скользнула в карман, и оттуда показались два стальных предмета, звякнувших друг о друга. — Догадываюсь, что ты или работаешь на одну из местных банд, и они хотят знать, что происходит в театре, или заметил в театре что-то странное и надеешься, что сможешь заработать несколько медяков, послав сказочку в бульварный листок. — Он продел пальцы правой руки сквозь одну из железок. Она выглядел как несколько скрепленных вместе колец, надевающихся на костяшки и покрытых обращенными наружу шипами. — В любом случае ты дорого заплатишь за любопытство.

Он надел на левую руку вторую железку и поднял кулаки. Тусклый свет играл на металлических шипах. Руки превратились в смертельное оружие, которое легко могло изуродовать Шерлока до неузнаваемости.

— А теперь приступим, ладно? Это много времени не займет. Дел-то у меня полно.

Шерлок начал пятиться, его сердце колотилось от испуга.

Коротышка перекрывал выход из арки, но оставался второй путь — во тьму. Надо было только отыскать его.

Бородач холодно улыбнулся. Он сунул руку во внутренний карман пальто — при этом шипы кастетов зацепились за ткань — и вынул несколько серебряных монет, зажав их между пальцами.

— Полкроны первому, кто приведет ко мне мальчишку! — выкрикнул он. — Вы слышите? На эти деньги целый месяц можно жить королем! Полкроны, даже если вы ему что-нибудь сломаете. Только чтобы на вопросы мог отвечать.

В воздухе послышался какой-то шорох. Шерлок наивно думал, что здесь, в арке под вокзалом Ватерлоо, кроме них с бородачом, никого нет, но из тьмы внезапно появились пять, шесть… десять низеньких фигур. Казалось, они отделялись от стен или поднимались с раскисшей от влаги земли. Эти люди были очень маленькими — гораздо меньше, чем Шерлок и его друг Мэтти, — и сквозь их лохмотья виднелась серая от пыли и грязи кожа. Похоже, грязь въелась настолько, что ее уже нельзя было отмыть.

Дети. Обитатели туннелей, беспризорники — ни семьи, ни средств к существованию. Все, что им оставалось, — подбирать в грязи вещи, оброненные пассажирами. С глазами, большими и темными, как у крыс, с острыми и длинными ногтями, черными от грязи. Их рты были оскалены; покрытые волдырями, растрескавшиеся губы едва прикрывали больные десны. Те немногие зубы, которые еще остались, чернели зазубринами, как древние горы. Эти дети даже стоять прямо не могли: они так много времени проводили, ползая по узким туннелям и роясь в грязной жиже в поисках упавших монет, что их спины согнулись и скрючились. Ноги и руки у них были тонкими и кривыми, как ветки, а животы — странно вздутыми. Всклокоченные волосы скрывали лица. Шерлок не мог даже отличить мальчиков от девочек: грязь и голод стерли все различия. И запах! Боже правый, исходившая от них вонь распада и гниения была так сильна, что казалось, воздух дрожит от миазмов.

«Как могут люди так жить?» — спросил себя Шерлок, делая шаг назад. В их глазах не было ничего, кроме ненасытного голода. Сам он был для них лишь способом добыть еду. Его отношение к ним менялось на глазах. В первое мгновение он увидел в них чудовищ, исчадий тьмы, готовых броситься на него и повалить в грязь, но потом они стали всего лишь детьми, которых голод толкал на отчаянные поступки. Шерлок чувствовал, как в его душе ведут борьбу сочувствие и ужас. Как можно было допустить, чтобы люди… дети… жили такой жизнью? Это же совершенно неправильно!

— Вы не должны этого делать, — все еще пятясь, прошептал Шерлок.

Бездомные дети склонили головы, прислушиваясь к словам, но вряд ли хоть что-нибудь поняли. А даже если и поняли, было ли им до этого дело? Все, что они знали, — бородач готов платить за то, чтобы они поймали Шерлока, а если они сломают ему руки или ноги, тем хуже для него.

У Шерлока возникло ощущение, что здесь, во тьме, они творили дела и похуже.

Он повернулся, чтобы броситься наутек, но там уже стояли четверо… нет, пятеро мальчишек. Они бесшумно возникли из темноты.

Чьи-то пальцы схватили его за рукав. Шерлок отшатнулся, отдергивая руку, и услышал, как ткань рвется под острыми ногтями. Его окружили.

В слабом свете, проникавшем с улицы, он видел широкую тень бородача. Тот смеялся.

Шерлок отчаянно старался подавить растущую панику. Нужно было думать, и думать быстро.

Еще одна рука схватила его за локоть. Он оттолкнул ее. Кожа, к которой он прикоснулся, казалась скользкой. Шерлок машинально вытер пальцы о пиджак. Через пару мгновений бродяжки бросятся на него. Холмс огляделся в поисках любой возможности для бегства.

Стена. Его единственной надеждой была изгибающаяся аркой стена с левой стороны. Беспризорники толпились со всех сторон, но путь к стене был свободен.

Шерлок ринулся к ней и подпрыгнул, когда до стены оставалось несколько футов. Пальцами он попытался ухватиться за бороздки между кирпичами и заскреб ногами по стене в поисках опоры. Он подтянулся, чувствуя, как арка выгибается назад над его головой, и попытался влезть так высоко, как только мог. Сила тяжести тянула его вниз. Дети под ним тоже начали карабкаться вверх, но изгиб арки означал, что он сейчас ближе, чем они, к центру туннеля.

Шерлок оттолкнулся от стены, не то упав, не то перепрыгнув через их головы. Ударился о рыхлую почву посреди туннеля, пошатнулся, но быстро вскочил на ноги. Прежде чем дети успели опомниться, Шерлок повернулся и бросился бежать во мрак — в направлении, противоположном выходу. Через мгновение он оказался в полной темноте. Сзади доносилось шлепанье босых ног по влажной почве. Его преследовали. Он продолжал бежать, надеясь, что ему повезет и он не врежется с разбега в стену. То ли его глаза начали привыкать к темноте, то ли сверху просачивалось немного света, а может, кирпичи были покрыты фосфоресцирующими лишайниками, но Шерлок постепенно обнаружил, что может различать очертания стен.

Он разглядел сбоку изогнутый контур еще одной арки — там туннель, по которому он бежал, соединялся с соседним. Шерлок свернул в ту сторону. Единственный шанс избавиться от преследователей — сбить их с толку, сворачивая на перекрестках. Если же бежать по прямой, они наверняка его догонят, и тогда… Впрочем, он не был уверен, что обещанные полкроны смогут противостоять их голоду и желанию немедленно обыскать его карманы.

Туннель оканчивался глухой стеной, и Шерлок не врезался в нее лишь чудом. Только чуть более застоявшийся зловонный воздух предупредил его о том, что впереди тупик. Шерлок остановился и осторожно протянул руку вперед. Стена была примерно в двух футах перед ним. Если бы он вовремя не понял, что к чему, то налетел бы на препятствие, расшибся и стал бы легкой добычей для своих свирепых преследователей.

Что же теперь делать — вернуться и попробовать проскочить мимо них?

Лица коснулся легкий ветерок — теплый и несвежий, но все-таки это был ветерок. Может, это и не тупик вовсе? Может, снова пересечение двух туннелей?

Шерлок повернул налево и снова бросился бежать, выставив руку вперед на случай, если там тоже окажется стена. Но ее не было. Туннель тянулся в ту сторону где, возможно, его ожидали новые испытания.

Неожиданно над головой загрохотало, и Шерлок невольно вздрогнул. Казалось, этот оглушительный шум не кончится никогда. Со свода туннеля срывались капли затхлой воды и падали на лицо. Поезд? Наверное, наверху как раз один из путей, отходящих от вокзала Ватерлоо.

Может, это даже поезд в Фарнхем, где живут друзья Шерлока. Увидит ли он их когда-нибудь или погибнет здесь, в темноте и безвестности?

К горлу подкатил комок. Где-то наверху остался тихий, упорядоченный мир, где хорошо одетые люди спокойно шли по своим делам. Там синее небо, ровные кирпичные стены, гладкие мраморные полы и газовые фонари. Там рай. А тут, внизу, по выщербленным стенам сочилась вода, почва была скорее мягкой, чем твердой, воздух пах дегтем, отбросами и гнилью, а жили здесь угрюмые дети, немногим отличающиеся от животных. Это место точно было адом.

Шерлок почувствовал, что не может больше идти. Ему захотелось сесть на землю, свернуться клубком и попытаться проснуться, чтобы кошмар закончился. Ведь это всего лишь кошмар, правда ведь? В том правильном мире, где жил Шерлок, просто не могло быть подобных мест. И все же это место было реальностью. Он знал, что это реальность. И отсюда нужно было выбираться. Потому что от него зависела судьба Майкрофта.

Вдруг Шерлок увидел над головой луч, пересекающий туннель по диагонали. Скорее всего, неяркий солнечный свет проникал внутрь сквозь трещину в кирпичной кладке, но для привыкших к темноте глаз этот лучик казался колонной из золота. Шерлок заковылял в ту сторону, надеясь, что трещина может оказаться достаточно широкой, чтобы влезть в нее и вскарабкаться наверх, к вокзалу. К чистоте и безопасности.

Но его ждало разочарование. Ширины едва хватило на то, чтобы просунуть внутрь пальцы, а свет рассеивался, отражаясь в стекавшей вниз влаге. В гневе Шерлок начал царапать стену — в тщетной надежде, что сможет расширить брешь. Несколько секунд кирпич сопротивлялся, но затем рассыпался, и куски попадали на пол туннеля.

В дыре, из которой выпал кирпич, что-то двигалось — черное, твердое и блестящее. Шерлок уставился туда, гадая, что это может быть, а затем в ужасе отшатнулся, поняв, что смотрит на кишащих там плотной массой жуков или тараканов, разбегающихся от света и воздуха. Он разрушил их логово. Через мгновение насекомые исчезли, остался только неровный проем. Шерлок огляделся вокруг, по его телу бежали мурашки. Неужели за каждой стеной, за каждым кирпичом творится то же самое? Тайный мир безглазых жуков, живущих в пустотах и трещинах и подъедающих то, что остается от бездомных детей?

Шерлок внимательно прислушался, и ему показалось, что он различает, как со всех сторон шуршат жуки. Окружая его. Погребая его под собой.

Не в силах сдержать крик, Шерлок бросился прочь. Но не успел пробежать и десяти шагов, как что-то упало на него сверху из темноты. Он заорал, пытаясь содрать с себя нечто, прижавшееся к лицу. Ему представлялась шевелящаяся масса жуков, двигающаяся как единое целое, или гигантский таракан размером с голову, но вместо этого его пальцы вцепились в лохмотья и скользкую кожу. Кто-то хватал его за шею, пытаясь душить. Девчонка! Одна из тех беспризорников, которые преследовали его в туннелях. Каким-то образом ей удалось вскарабкаться наверх и ждать, вжимаясь в кирпичную кладку, пока он не оказался прямо под ней.

Он схватил девчонку, как только она попыталась вгрызться остатками зубов ему в щеку. Она была маленькой и слабой, и, как ни извивалась, пытаясь вывернуться, Шерлок сумел второй рукой поймать ее за ногу, а может, и за руку. Он мгновение колебался, потому что она была ребенком, девочкой, а он знал, что цивилизованные люди девочек не обижают, но ее ногти больно царапали кожу. Другого выхода не было. Судорожным движением Шерлок оторвал девочку от себя и швырнул на пол туннеля. Она упала на мягкую, раскисшую землю и откатилась в сторону. Шерлок видел, как блестят ее глаза в рассеянном свете. Девчонка зашипела и юркнула в темноту, но он знал, что она отбежала недалеко. Она оставалась поблизости, следила за ним и ждала своего шанса.

Чувства снова захлестнули его, и он с отчаянием вспомнил Мэтти, который сам добывал себе пропитание и часто не знал, где сумеет достать свой обед. Много ли надо, чтобы довести Мэтти до такого же состояния? Шерлок подозревал, что немного. Но господи, это же дети! Не вампиры какие-нибудь!

Он двинулся вперед, слушая тихие шаги крадущейся за ним девочки. Откуда-то сзади доносились бессвязные вопли других преследователей. Детей или вампиров — неважно. Шерлок был готов к смерти. Спасения не было. Шерлок чувствовал, как сердце колотится о ребра, как отчаянно воздух врывается в легкие, как горят мышцы ног. У него не было сил продолжать эту гонку.

— Дай фартинг, и я спасу твою жизнь, — прошипел за его спиной чей-то голос.

— Хорошо, — выдохнул Шерлок. — Будет тебе фартинг.

— А ты покажи.

Шерлок сунул руку в карман и вытащил пригоршню мелочи.

— Можешь взять это все, если выведешь меня отсюда живым.

Было слышно, как ребенок втянул в себя воздух.

— Как много денег, — прошептал он. — Ты, наверное, богач.

— Что толку в богатстве, если я здесь умру? — возразил Шерлок. Звуки погони приближались. — Отведи меня туда, где я вошел.

— Нельзя. Они следят и ждут. Пойдем другой дорогой.

Шерлок сглотнул:

— Какой другой?

— Иди за мной.

Рядом с Шерлоком, отделившись от стены, возник какой-то силуэт. Ребенок — мальчик? — едва доставал Шерлоку до груди, но в его глазах таилось нечто такое, что делало его гораздо старше. Похоже, он за свою жизнь столько повидал, что Шерлоку и не снилось.

— Как тебя зовут? — спросил Шерлок, когда мальчишка скользнул во тьму, словно рыба в поток.

— Никак, — донесся до него ответный шепот.

— Но ведь у каждого есть имя, — настаивал Шерлок.

— Не здесь. Внизу имена не нужны.

Он не сколько увидел, сколько догадался, что мальчишка свернул, направившись к неровной стене, со стороны которой и пришел. Шерлок двинулся за ним. В кирпичной кладке было отверстие, которое поднималось от пола примерно до высоты человеческого роста. Это была не трещина, а часть конструкции с ровными стенками. Возможно, ее оставили для вентиляции. Шерлок услышал, как его проводник протискивается внутрь. Сделав глубокий вдох, Шерлок полез следом. Следующие пять минут были худшими в его жизни. Зажатый между двумя сырыми, крошащимися стенами, слыша или даже чувствуя, как безглазые насекомые ползают в своих норах в каких-то дюймах от его лица, он забирался все глубже и глубже в неизвестность.

Шершавый кирпич царапал лицо и руки. В волосах застревала протянутая от стены к стене паутина. Какие-то мелкие насекомые падали за воротник, и Шерлок боролся со все более настойчивым желанием остановиться и хлопать себя по одежде, пока не убьет всех, кто пытался спрятаться в ее складках. То и дело он нащупывал руками струйки, стекавшие по стене. Шерлок надеялся, что это вода, но в темноте он не мог ее видеть, и даже если это была вода, воняла она ужасно. Стены из-за этого казались живыми и липкими, как будто Шерлок протискивался все глубже и глубже в глотку громадного дракона, а под его пальцами была едкая драконья слюна. Он чувствовал, как хлюпает под ногами раскисшая почва (если это действительно почва, а не драконий язык), и его охватило кошмарное ощущение: стоит остановиться — и его затянет в трясину. Сначала по колени, затем по бедра, и наконец, если ноги не коснутся чего-нибудь твердого, жидкая грязь сомкнется над головой и поглотит его без остатка.

Мальчишка-беспризорник впереди скорее карабкался, чем шел. Пальцами рук и ног он цеплялся за выступы в стенах и двигался над этой жижей, а не по ней. Его ногти царапали кирпичи с таким скрипом, что Шерлоку хотелось закричать. Мальчишка определенно умел передвигаться по туннелям гораздо более ловко, чем он.

Внезапно стены сблизились настолько, что Шерлоку пришлось протискиваться боком. Кирпичи давили на спину и грудь. Он выдохнул, чтобы стать тоньше, и продолжал продвигаться вперед, пока выступающий кирпич не вжался в его ребра с такой силой, что Шерлок понял: он застрял окончательно.

Дышать было невозможно. По крайней мере, нормально дышать. Щель была такой узкой, что Шерлок мог втягивать в себя воздух только крохотными глотками. Его охватила паника.

Он попробовал было вернуться назад, но щель как будто изменилась. Возможно, протискиваясь сквозь нее, он как-то сдвинул кирпичи. Казалось, что расщелина, через которую он лез, пропустила его и сомкнулась. Как только Шерлок попытался сдать назад, что-то твердое вонзилось ему в позвоночник. Он не мог сдвинуться с места. Это была ловушка!

Шерлок закричал бы от ужаса, но не смог набрать в легкие достаточно воздуха. Глаза заволакивал красный туман. Сердце стучало гулко и неровно, словно пыталось пробить грудную клетку так же отчаянно, как он — протиснуться сквозь расщелину.

И тут чья-то рука схватила его за запястье и с силой потянула из щели. Кирпичи сдирали кожу с его спины и ребер и рассыпались дождем из песка, пыли и отчаянно извивавшихся насекомых, пока наконец Шерлок не вылетел из расщелины, как пробка из бутылки. Бродяжка стоял перед ним. Это он вытащил Шерлока из ловушки.

— Ты мог просто бросить меня, — давясь воздухом, пробормотал Шерлок. — Мог подождать, пока я задохнусь, и потом вытащить деньги у меня из карманов.

— А… — сказал мальчишка, — да. Мог бы, наверное. — Он повернулся, чтобы идти дальше, и оглянулся через плечо: — Идем быстрей. Они ненамного отстали.

В нескольких футах от щели начинался узкий лестничный пролет. Шерлок последовал за мальчишкой вверх и наружу. То, что он увидел, заставило его задохнуться от удивления.

Они попали в какое-то место, похожее на огромный склад, весь заставленный штабелями ящиков. За ними не было видно стен. Но потолок был открыт. Он состоял из закопченных стеклянных панелей, вставленных в железные рамы. Сквозь них лился благословенный солнечный свет, такой яркий, что пришлось сощурить привыкшие к темноте глаза, чтобы хоть что-нибудь разглядеть. Пространство под потолком пересекали большие железные балки. Откуда-то сверху доносился птичий щебет.

Но в первую очередь Шерлока заинтересовали ящики. Они были длинными — примерно футов семь — и узкими, а к тому же неправильной формы. Сначала ящики расширялись к точке, которая находилась примерно в четверти длины от торца, а потом снова сужались. Несколько мгновений Шерлок тупо смотрел на них, пытаясь определить их назначение, и только потом понял. На самом деле он узнал их сразу, но сопротивлявшийся рассудок не позволил ему осознать страшную правду.

Гробы.

— Что это за место? — выдохнул он.

— Здесь складывают трупы, чтобы отправить их в Некропс.

— Некропс? — Шерлок никогда не слышал этого слова.

— Ага. Ну знаешь, место, куда покойников забирают.

Шерлок лихорадочно соображал.

— Ты имеешь в виду кладбище? — И тут в голове у него щелкнуло. — А, Некрополис! — Он вспомнил уроки греческого языка в Дипдинской школе. Некрополис, город мертвых.

— Ага. Это в Бруквуде. Туда поезд ходит.

Бруквуд? Это недалеко от Фарнхема, где живут дядя и тетя. И тут Шерлок вспомнил, что ему сказал Мэтти Арнетт при первой встрече — что он не хочет ехать в Бруквуд на велосипеде. И не объяснил почему, а Шерлок не стал расспрашивать. Теперь он знал. Похоже, там находилось одно из гигантских кладбищ, куда свозили трупы со всей округи.

— Почему же их не хоронят в Лондоне? — спросил он.

— Нет места, — коротко ответил его спаситель. — Кладбища переполнены. Трупы кладут на трупы. Сильный дождь — землю размоет, и гробы вылезут наружу на глазах у всех.

Шерлок бросил взгляд на груду гробов, обратив внимание, что сбоку на каждом проставлен номер. Наверняка где-то велись списки, в которых были указаны все эти номера, чтобы во время похорон не перепутать покойников.

— И все эти гробы… заняты?

Мальчишка кивнул:

— Ну да. — Он помолчал. — Хорошая добыча.

— Что ты имеешь в виду?

— Иногда ящики падают. Разбиваются. А мертвяков со всем скарбом хоронят — с часами, кольцами и все такое. И одежда у них хорошая. Есть люди, которые хорошо платят за приличный пиджак. Им все равно, на ком он был до этого.

Шерлок почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. Этот мир был ему незнаком и совершенно не нравился. Но как бы ни было противно, он не мог удержаться от вопросов. Ему нужно было узнать все.

— И как они попадают в Бруквуд?

— Специальная ветка. — Мальчишка махнул рукой. — Ветка в Некропс. Вот там.

— И по ней ходят поезда для мертвецов?

— И для провожающих. — Он ухмыльнулся, обнажив единственный оставшийся во рту гнилой зуб. — Гробы везут первым, вторым и третьим классом. Умер — путешествуй со вкусом. — Он обвел рукой груды ящиков. — Хорошо, что люди не видят, как заботятся об их любимых, перед тем как погрузить в поезд, правда ведь?

Шерлок снова окинул взглядом штабеля гробов, поднимавшиеся над его головой. И все — с телами внутри. Вокруг него лежало столько трупов, что ими можно было заселить небольшой город. Жутковато.

— Ладно, — сказал он. — Пошли.

Мальчишка покачал головой:

— Дальше ты сам, приятель.

— Хорошо. — Шерлок высыпал ему в руку пригоршню мелочи из кармана. — Спасибо.

Мальчик кивнул:

— Ты держишь слово. — Он шагнул назад, сунул пальцы в рот и так громко свистнул, что у Шерлока заложило уши. — Он зде-есь! — завопил он изо всех сил. — Убега-ает!

— Я думал, ты помогаешь мне, — возмутился Шерлок.

— Помогал. — Мальчишка показал кулак с зажатыми в нем монетами. — Дело сделано. Теперь помогу им. Может, они отдадут мне твои ботинки.

Шерлок услышал шум из отверстия, из которого они только что вылезли, — скрежет длинных ногтей по кирпичу. Вглядевшись в темноту, он различил блеск моргающих на свету глаз. Он шагнул вперед, схватил мальчишку за запястье, развернул его и толкнул в сторону лестницы.

— У него мои деньги! — закричал Шерлок. — Он их держит в руке!

Парнишка в ужасе оглянулся на Шерлока, но через мгновение множество маленьких рук втащили его в темноту. Шерлок услышал его крик, а потом — только звуки борьбы и рвущейся одежды. Он бросился наутек. Пока преследователи отвлеклись, у него был шанс отсюда выбраться.

Все еще задыхаясь, чувствуя боль и в мышцах, и в груди, Холмс бежал между штабелями гробов так быстро, как только мог. Через несколько секунд он выскочил на свободное пространство.

Впереди стояли три состава. На рельсах, но в тупиках у барьеров. На таком же поезде они с Амиусом Кроу приехали в Лондон, но эти были выкрашены в черный цвет — и паровозы, и вагоны. На каждом из вагонов спереди и сзади был намалеван белый череп со скрещенными костями. Шерлок предположил, что эти составы ходят только по ночам. Если бы кто-то увидел их днем, то пережил бы сильное потрясение.

Хотя и ночью — возникающий из мрака, в клубах дыма, с котлом, подсвеченным красным из топки, — такой поезд был ужасающим зрелищем.

Шерлок оглянулся через плечо: за штабелями гробов ему чудился блеск наблюдавших за ним глаз, но возможно, ему просто померещилось. Никто за ним больше не гнался.

Дети не решатся выйти на свет, а уж он не собирался возвращаться в темноту. Все было кончено. По крайней мере, пока.

Он развернулся и шагнул вперед. Под ногой что-то хрустнуло. Он глянул вниз и увидел белый осколок кости, торчавший из земли. Он только что наступил на него, разломив надвое. «Иногда ящики падают, — сказал ему беспризорник. — Разбиваются». Похоже, где гроб упал, там и осталось его содержимое. Вся эта пышность и церемонии — специальные поезда, огромный город мертвых в Бруквуде — и останки, брошенные гнить на том же месте, где вывалились из разбившегося гроба. Словно спектакль, который важнее настоящей жизни. Скорбящие и не знают, а может, их и не волнует, лежит ли в гробу, который они хоронят, их усопший родственник.

Где-то вдалеке за поездами пути выходили на свежий воздух. Оттуда дул ветерок, отгоняя запах подземелий, сквозь которые пробрался Шерлок и где чуть не расстался с жизнью. Он побрел туда, навстречу слабому дневному свету. Где-то там, в реальном мире, над Майкрофтом все еще висело обвинение в убийстве, и нужно было помочь восстановить его доброе имя. Как бы ни устал Шерлок, как ни болели его мышцы, это не имело значения. Он должен был помочь брату.

Шерлок был так погружен в свои мысли, что не сразу заметил человека с волосами-сосульками, шагнувшего к нему от одного из паровозов.

— Не убежишь, сынок, — сказал он и поднял руки. Тусклый свет блеснул на шипах его кастета. — И похоже, полкроны я сэкономил.