Черный Маг Императора 21

Глава 4

На мой вопрос насчет двух теней Нарышкин не ответил. Но этого и не требовалось. Теней действительно было две, и когда мы подошли еще немного ближе, я понял, что мне не показалось.

— Не может быть, чтобы она была третьей, Громов сказал, что третьим участником будет парень, — припомнил я наш первый разговор с мастером темных классов и Орловым насчет турнира.

— Угу, я тоже так слышал. Значит они передумали, что здесь такого? — пожал плечами Нарышкин. — Или думаешь им нужно было с нами посоветоваться?

— Да нет, просто… Ты знаешь ее? — шепотом спросил я у своего друга. — Мне кажется, я видел ее несколько раз в школе.

— Кто она такая — знаю, но личного знакомства с ней не водил, — ответил княжич. — Ленка Горчакова. Она на пятом курсе учится.

— Как она там может учиться, если я ее в школе не вижу? — удивился я. — И почему ты решил, что она у нас будет третьей?

— Наверное потому, что Горчаковы классные призыватели, а насчет ее учебы я тебе потом расскажу, — пообещал он, а девушка тем временем двинулась к нам навстречу.

— Кстати, личное присутствие на уроках не обязательно, хозяин, — решил просветить меня Градовский. — Особенно для тех, кто в совершенстве обладает Даром фокусированного предвидения. Как я, например.

— Макс, не слушай его, — посоветовал мне Дориан. — Лучше посмотри какая у этой девчонки коса!

Да, Мор был абсолютно прав, это стоило внимания. Никогда еще не видел, чтобы косу заплетали так сложно. Не знаю, сколько понадобилось прядей, чтобы добиться такого эффекта, но выглядело это так, будто из волос сплели змеиную кожу.

Впрочем, мое внимание привлекла не только необычная прическа девушки, сама она тоже была достаточно примечательной. До этого момента я еще ни разу не видел ее так близко и сейчас мог сказать только одно — очень странная девчонка.

Она была на голову выше Лешки, тощая как тростинка, в облегающем черном пальто, которое опускалось ей почти до самой земли. По всему пальто тянулась мерцающая серебряная вышивка в виде незнакомых мне рунических символов. При этом руны не стояли на месте, а медленно перетекали как ртуть, все время меняя форму. Выглядело очень круто.

Еще меня поразил цвет ее лица. Если я считался бледным, то даже не знаю, что сказать про эту девушку. Наверное, у нее под кожей циркулирует не кровь, а ледяная вода. Лицо было белым, с каким-то синим оттенком. Как у мертвеца. Эти острые скулы еще… Вот, пожалуй, именно так я представлял себе снежную королеву из детских сказок.

— Мертвячки… — поправил меня Дориан. — Макс, ты видишь? В ее косу вплетены серебряные нити. Из настоящего серебра! Странно, правда? Все-таки — девушки, странные люди. Зачем засовывать всякие железяки в волосы?

— Добрый день, Елена, — тем временем поприветствовал девушку Лешка и это было очень кстати. Честно говоря, молчание немного затянулось.

— Привет, Нарышкин, — сказала она и, к моему удивлению, голос у нее оказался очень мелодичным, что совсем не шло ее внешности. — И тебе привет, Темников.

— Добрый день, — ответил я и кивнул в сторону конструкта. — Уже познакомилась с Борисом?

— Барум… Бадам… Горчакова… Брррр… — сказал конструкт, что видимо означало ответ «да» на мой вопрос.

— И с твоим дубом тоже, — сказала девушка.

— Вообще-то, его зовут Бродяга, а вон того маленького — Теретей.

Девушка даже не обернулась, чтобы посмотреть, на кого я ей показываю. Чудная какая-то. Еще и выше меня на голову, это же надо… Как можно вымахать такой тощей шваброй?

— Пришла полюбоваться школьным озером? — решил спросить у нее Нарышкин после небольшой паузы.

— Да, но уже ухожу. Еще увидимся, — на ее лице появилось подобие улыбки, а под тонкой белоснежной кожей показалась синева на висках. — С завтрашнего дня я буду чаще бывать в «Китеже».

Девушка еще раз посмотрела на нас, затем кивнула и пошла в сторону главного корпуса. Не знаю, как ей не было холодно в таком тонком пальто, но судя по походке, она никуда не спешила, и со стороны казалось, будто по белому снегу медленно плывет странный черный призрак.

— Слышал, что она сказала? — спросил Нарышкин. — С завтрашнего дня будет здесь чаще бывать. Значит сто процентов будет третьей участницей…

— Что-то по твоему голосу я бы не сказал, что ты этому слишком сильно обрадовался, — сказал я Лешке, глядя на Теретея, который медленно подбирался к княжичу со спины, собираясь как следует напугать.

Однако не вышло. В самый неподходящий момент княжич перестал смотреть вслед Горчаковой, повернулся ко мне и заметил небольшую ель, коварно подбирающуюся к нему сзади.

— Теретей, отвали, — улыбнулся Лешка и пошел в сторону беседки.

— Так что с ней не так? — вновь вернулся я к нашему разговору, после того как мы смахнули с лавочек залетевший в беседку снег и уселись на свои любимые места.

— Как будто ты сам не видел, что с ней не так, — ответил он.

— Ну, если не считать того, что она длинная как телебашня, бледная как луна и отбрасывает две тени вместо положенной одной, то в остальном все в порядке, — сказал я и вспомнил еще кое-что. — А-а… Прическа у нее еще необычная и пальто прикольное. Запоминающаяся, я бы сказал.

— Прическа… — усмехнулся Нарышкин и нахмурился. — Макс, ты хоть раз видел людей с двумя тенями?

— Нет, — признался я. — Но это не самая большая странность, которую мне приходилось видеть, поверь. Я смотрю на это проще — у каждого свои недостатки, разве нет? Кстати, ты случайно не в курсе, почему у нее их две? Мне вот, например, и одной вполне достаточно. Может быть, не мешало бы проверить ее на проклятья?

— Дело не в этом, дружище, просто она доппель, — пожал плечами княжич. — Слышал, что это такое?

— По-моему, какая-то болячка, — припомнил я.

— Болячка, — скривился Лешка, как будто я его смертельно обидел такой упрощенной формулировкой. — Неизлечимая магическая болезнь, которой в древности страдали Одаренные, в данный момент практически не встречается. Кстати, Горчакова, мне кажется, единственная, кого я знаю с такой, как ты говоришь, болячкой.

— Как проявляется болезнь? — спросил я и посмотрел в ту сторону, в которую совсем недавно ушла Елена. — Она кидается на людей?

— Кстати, ты зря смеешься, вполне может и кинуться, это я тебе как целитель и председатель «Медики» говорю, — ответил Нарышкин. — Внутри доппелей, по сути, живут два разных человека, и один из них практически состоит из всего плохого, так что…

Я задумался над словами своего друга и у меня возник вопрос. Если все так плохо, то как тогда понимать слова Горчаковой о том, что с завтрашнего дня она сюда зачастит? Если она может кинуться на людей, то звучит как-то не очень. С такой болезнью она же всю школу может перекусать. Собственно, об этом я и спросил княжича. Мне стало интересно, что он думает на этот счет?

— Хороший вопрос, Макс, — кивнул он. — Вообще-то, она обычно в школе редко показывается. Даже на зимних экзаменах не появляется. Весь год находится на домашнем обучении, а потом летом все сдает.

— Это я заметил и без тебя, поэтому и спрашиваю.

— Как, по-твоему, она до сих пор всех не перекусала, как ты говоришь? — спросил он. — Есть заклинания длительного действия, которые позволяют таким как она контролировать свои действия. Неудобно, конечно… Все время приходится обращаться к целителям, но что делать. К сожалению, у нас еще существует много всяких таинственных болезней магического свойства, которые не поддаются лечению. Живут же с ними люди, и ничего.

— Ты знаешь такие заклинания? — на всякий случай уточнил я.

Честно говоря, мне было бы намного спокойнее, если бы мой друг ответил на мой вопрос положительно. Если Горчакова действительно составит нам компанию, то будет неплохо, если рядом со мной окажется человек, который будет ее успокаивать, если что… Конечно, я могу и сам за себя постоять, но причинять боль просто больному человеку — это такое себе…

— Нет, — ответил он и подмигнул мне. — Такие заклинания не входят в программу школьного обучения. Но ты не беспокойся, Макс. Уверен, что если у нее случится приступ, то нам обязательно придет на помощь Веригин или кто-нибудь еще из медицинского блока.

— Шутишь? Ну шути-шути… — нахмурился я. — Между прочим, ты меня очень разочаровал. Целыми днями что-то учишь, а не знаешь самого элементарного заклинания. Тоже мне, целитель называется…

— Ладно, брось, Макс. Будем считать, что мне очень стыдно, — хохотнул Лешка. — Уверен, что завтра у Громова найдется побольше ответов на твои вопросы, чем у меня. Скоро перемена закончится. Давай про Шелехову. Рассказывай, что она от тебя хотела?

— В общем, слушай…

Мой рассказ не занял слишком много времени. Рассказывать-то, по сути, и не о чем было. Больше времени у меня заняли мои собственные выводы и размышления на этот счет. Все время, пока я говорил, Нарышкин поглаживал подбородок, что говорило лишь об одном — он серьезно раздумывает над моими словами.

— Забавно… — сказал он после того как я закончил, и глубоко вздохнул. — Я тогда на балу решил, что она к тебе просто клеится. Ты же у нас с каждым днем все более завидным женихом становишься. А оно вот оказывается что… Правда одно другого не исключает, конечно, но все-таки не этого я ждал.

— Чего бы ей ко мне клеиться? — спросил я. — Тебя послушать, так если девчонка рядом с тобой оказалась по какой-то причине, то однозначно она к тебе клеится. Бывает и по-другому, между прочим.

— Да ну? Может быть, приведешь хоть один пример? — усмехнулся он. — Ты мне когда-то про Прасковью рассказывал, что она как родниковая вода, с одними лишь чистыми помыслами в голове. Только о дружбе думает и все-такое, а чем закончилось?

— Ну… Урусова не показатель… — упорствовал я.

— Еще какой показатель, поверь, — сказал княжич и похлопал меня по плечу. — Вот и Шелехова тому пример. Она же не просто так с тобой выплясывала, а с вполне конкретными целями. Так что прислушайся к моим словам, Макс, я тебе врать не стану. Всем от тебя что-то нужно, сто раз же тебе говорил.

— Угу, значит и Кречетниковой твоей от тебя тоже? — ударил я тяжелой артиллерией. — Так получается?

— Анна — это другое, — сказал он и пихнул меня плечом. — И вообще… Что за удары ниже пояса?

— Все с тобой ясно, — победно улыбнулся я. — Другое… Надо же…

— Ладно, проехали, — кивнул он, признав свое поражение, и сразу же стал серьезнее. — Правду говоришь. В случае с Кречетниковой будем считать, что ей от меня ничего не нужно, если не считать удачного брачного союза в принципе. Хотя это тоже в чем-то подтверждает мое правило. Пусть и в меньшей степени.

Он помолчал немного и посмотрел на Теретея, который между делом добрался до беседки и стоял теперь неподалеку. Видимо, он решил не сдаваться и организовал Нарышкину засаду.

— Все-таки интересно, кто ей разболтал про Змеиный Орден, как думаешь? — спросил княжич.

— Разве это важно? Я думаю, кто-то из девчонок, скорее всего, — ответил я, так как для меня этот вариант был самым очевидным. — Или Гагарина или та же Урусова, которая еще чем-то подгадить хотела. Она же не знала, зачем Машке Шелеховой эта информация.

— Конечно важно! — сказал Нарышкин. — А если это не девчонки? Мне было бы интересно узнать, кто у нас из парней слабое звено.

— Ты лучше скажи, что насчет моих слов думаешь, — это меня интересовало гораздо больше, чем поиск виновного болтуна.

— В целом, мыслишь в правильном направлении, — сказал он. — Над этим всем еще нужно будет хорошенько подумать, но идея неплохая. В следующем году мне точно будет не до Змеиного Ордена. По правде говоря, я уже размышлял об этом и кое-что для себя решил. Ты думаешь, я сам не догадывался, что мне в следующем году нужно будет сменить Собакина? Конечно думал!

— Само собой… — хмыкнул я. — Зная твою любовь ко всяким высоким должностям… Только не говори, что тебе не хотелось бы стать главой Змеиного Ордена.

— Твоя правда, Макс, водится за мной такой грешок, сам знаю. Я бы не отказался рассказать своим внукам на старости лет, что когда-то был главой тайного ордена в «Китеже», — признался Нарышкин. — В этом году я бы даже принял на себя такое тяжелое бремя. Но вот в следующем — не получится. Как бы мне этого не хотелось. У меня совсем другие планы и цели… Рядом с ними стать главой Змеиного Ордена…

— Можешь не продолжать, я это все понимаю, — прервал я его. — Примерно то же самое я тебе только что и сказал. Поэтому я говорю — давай подумаем насчет Шелеховой?

— Ну не знаю… — с сомнением в голосе сказал княжич. — Учитывая ее Дар, с одной стороны, это неплохо, а с другой — слишком гладко у нее все получается… Переживаю, как бы из традиционного школьного Ордена она не сделала тайное общество по добыче магических зверей и обогащению собственной семейки. Тогда получится, что остальные ребята из школы, по сути, на нее работать будут?

— Как-то ты глубоко копаешь, — сказал я, удивившись тому, куда пошла мысль моего друга. — Честно говоря, в таком ключе я об этом не думал. Но мне кажется, ты преувеличиваешь. Есть у тебя склонность во всем видеть самое плохое. Уверен, что без выгоды Шелехова не останется, но никакое тайное общество из этого делать не будет. К тому же, я не говорю, что сразу нужно все вверх дном перевернуть. У нас еще есть время к ней присмотреться.

— Чего это ты так ее защищаешь? — неожиданно спросил княжич. — Что, понравилась девочка?

— Она не в моем вкусе, — ответил я и это была чистая правда. — Просто если не думать об этой ситуации так плохо, как ты предлагаешь, то из Ордена, который занимается сплошными убийствами, могло бы получиться нечто большее. Я считаю, что ловить и приручать магических зверей лучше, чем их убивать, разве нет?

— Согласен, — кивнул Нарышкин. — Кстати, я не сказал, что будет именно так, а просто описал один из вариантов. Между прочим… Ты сам почему не хочешь? В следующем году у тебя еще не будет такой нагрузки как на пятом курсе. Заодно и за Шелеховой присмотрел бы подольше, а потом уже и решение принимал.

Лешка посмотрел на меня, и я увидел по его взгляду, что такой вариант он считает самым правильным. Возможно, он был в чем-то прав, и со стороны это выглядело логично. Вот только в моем случае вообще не работало.

Если все пойдет по тому жизненному плану, который пока у меня складывается на данный момент, то как раз в следующем году присмотреть за Шелеховой у меня не получится. Хотя бы по той простой причине, что часть года я проведу не в «Китеже». Именно так мне сказал Александр Николаевич, когда мы с ним встречались в «Серебряном Бору».

Пока я еще не знал, где буду учиться и даже когда это случится — в начале учебного года или наоборот, меня не будет в «Китеже» во втором полугодии. Однако это ничего не меняло. Главное в этом то, что главой Змеиного Ордена я быть никак не смогу.

Конечно, можно было бы оставить на время кого-нибудь вместо себя, но какой в этом смысл? Уж лучше сразу сделать так, чтобы от меня ничего не зависело. Тем более, что для самого Ордена так будет лучше. Что же… Раз уж так складывается, может быть, Шелехова действительно не случайно появилась на моем горизонте. Знаковое совпадение какое-то…

А вообще забавно, что Нарышкин и Дориан рассуждали схожим образом относительно ближайшего будущего. Причем общие мысли у них возникли независимо друг от друга. Даже удивительно.

— Ничего удивительного здесь нет, — сказал Дориан. — Просто в отличие от тебя, кое-кто умеет продумывать хоть что-то наперед. Не обижайся, Макс, но в этом плане твой друг способнее тебя.

Разумеется обижаться на слова Мора я не собирался. Тем более, что так оно и было на самом деле. Лешка все время что-то продумывал и строил сложные взаимосвязи в своей голове. Мне кажется, случись у него несварение желудка, Нарышкин первым делом спросил бы себя — кто в этом мог быть виноват персонально и какие есть варианты.

— Что молчишь? — отвлек меня от разговора с Мором княжич. — Задумался над моими словами?

— Угу, — кивнул я. — Можно сказать, что уже все обдумал.

— И что решил?

— Некогда мне главой Ордена становиться, — ответил я. — Слишком хлопотное дело. К тому же, ты сам знаешь, сколько у меня всяких дополнительных уроков. Так что давай думать над предложением по Шелеховой. Я думаю, ты зря на нее наговариваешь. Она не кажется мне плохой девчонкой.

— Я не наговариваю, я просто предполагаю, — сказал Лешка и посмотрел на часы. — Ладно, пойдем. Опаздываем уже. Нужно к этому разговору Собакина подключить, а там видно будет. Если что — я принципиальных возражений не имею. Хотя я тебя сразу предупреждаю, Костя может заартачиться.

— С чего вдруг?

— Вроде бы только недавно разговаривали насчет девчонок в Ордене, а тут мы с таким разговором, — ответил княжич.

— Ну мало ли… — пожал я плечами. — Она ведь не совсем обычная девчонка. Все-таки с особым Даром. А потом… Бывают же среди них исключения?