Чёрный полдень

22 6.29 ФЕЙЕРВЕРК

— Если Рекс не появится прямо сейчас, я его убью.

Джонатан устало посмотрел на Десс, потом на свои часы.

— У него есть еще минута.

— Одна минута жизни, хочешь сказать?

— Не совсем, — ответил Джонатан. — Если Рекс появится в течение минуты, это будет означать, что он пришел вовремя. Тогда и убивать его будет не за что. А если он опоздает, ты попросту не сможешь его убить — как можно убить того, кого нет? В любом случае у него в запасе больше одной минуты жизни.

Десс попыталась испепелить его взглядом. Чтобы Летун одолел ее логикой — нет, в это субботнее утро мир определенно сошел с ума!

— Джесси, — простонала она, — скажи Джонатану, чтоб не умничал.

Джессика, дремавшая на плече Летуна, хотела что-то ответить, но только широко зевнула и вяло отмахнулась.

— Погоди-ка, — сказал Джонатан. — А это не они?

Джессика выпрямилась.

— Что? Ты про ту тачку?!

У Десс от изумления отвисла челюсть.

— Не может быть!

Прямо через поле, подпрыгивая на кочках всем своим длиннющим корпусом, к ним катил розовый «кадиллак».

— Рекс говорил, что найдет на чем ездить, — с тихим благоговением в голосе произнесла Десс. — Но мне и в голову не пришло, что он имел в виду машину своей мамы. — Десс почувствовала, как ее губы сами собой растягиваются в улыбке.

Задразнить Рекса — это куда лучше, чем просто убить его.

Мать Рекса занималась продажей косметики «Мэри Кей», ходила из дома в дом, предлагая товар, и в награду за продажу то ли миллионного, то ли еще какого-то набора получила розовый «кадиллак». Но Десс ни разу так и не видела этот легендарный автомобиль. Рекс отказывался ездить на нем в школу, и Десс даже не могла вообразить его за рулем этого чудовища.

«Кадиллак» въехал в Дженкс с таким торжественным видом, словно весь город принадлежал ему, и остановился рядом с машиной Джонатана.

Летун коротко рассмеялся.

— Bay, Рекс! Дин-дон!

— Вообще-то это все «Эйвон», — сообщила Мелисса, выходя из машины. — Могли бы и вы заработать.

— Ага, — согласился Джонатан. — Только я вряд ли стал бы так уж надрываться. Я хочу сказать… — он махнул рукой на «кадиллак», — уж больно он розовый!

Рекс вышел из машины и демонстративно оглядел ее:

— Надо же, действительно розовый. А я и не заметил. — Он повернулся к остальным и натянуто улыбнулся.

Десс облегченно вздохнула — Рекс, впервые за несколько дней, пошутил. Вдобавок спросонья он не причесался, и лохматость придавала ему почти человеческий вид. Возможно, он начал приходить в себя после того, как Мэдди неосмотрительно спустила с цепи темняка у него в голове.

— Как это тебе удалось уговорить маму доверить тебе такую тачку? — спросила она.

После несчастного случая с отцом мать Рекса вообще почти не появлялась в Биксби. Десс не могла даже вообразить, чтобы та вдруг вручила ему ключи от машины и позволила с утра пораньше отправиться невесть куда.

— Она заезжала позавчера вечером, — пояснил Рекс, — и мне пришло в голову, что можно просто отсоединить провод зажигания.

У Десс чуть глаза не выскочили из орбит.

— Чего-о?!

— Это было совсем нетрудно. Я выскочил на улицу, пока она принимала душ, и вытащил провод. — Рекс одарил всех своей новой зловещей улыбкой. — Она, как всегда, ужасно спешила куда-то, так что я вызвал ей такси. Мама уже взяла напрокат другой «кадди», так что этот в моем распоряжении до тех пор, пока я ей не сообщу, что его починили.

Десс и Джонатан переглянулись. Даже полусонная Джессика очумело заморгала.

— Рекс, — сказала Десс, — это как-то уж слишком сурово.

— Верно. — Он кивнул. — Но мне нужна была машина. Для всяких важных дел.

— Например, чтобы вытащить нас из постели в полседьмого утра, причем в субботу? — ехидно спросил Летун.

— Именно так. — Рекс посмотрел на часы. — Идемте.

Следопыт повел их через поле к месту разрыва времени, и Десс порадовалась тому, что надела юбку выше колена. В этот утренний час высокая трава была тяжелой от росы, и кеды Десс моментально промокли, как будто она прошла через автомойку.

Пока они добирались до места, над деревьями вдалеке поднялось солнце, и пронизывающий предрассветный холод поспешил прочь от его огненного взгляда.

— Ну смотри, Рекс. Если все это из-за какой-то ерунды…

— Не беспокойся, Десс, — откликнулся он. — Думаю, тебе будет интересно.

— В полседьмого утра я вправе рассчитывать на что-нибудь не просто «интересное», Рекс.

— Уверен, Джессика нас не разочарует.

Десс оглянулась на Джессику, но та в ответ лишь недоуменно пожала плечами.

Вдруг Десс заметила, что Мелиссы с ними нет.

— Эй, а где наша воображала? Что, устроилась в твоем «кадди» поспать?

Рекс покачал головой.

— Она нас догонит через… две минуты.

— Отлично. Опять с точностью до доли секунды! — вздохнула Десс. — Надеюсь, этот твой план сработает лучше, чем предыдущий.

— Ребята, меня беспокоит еще кое-что, — обеспокоенно сказала Джессика. — Касси Флиндерс живет как раз здесь. Что, если она нас увидит?

— Она нас не помнит, — отрезал Рекс.

— Уверен?

Рекс вскинул брови.

— А почему нет?

Джессика тревожно оглянулась на двойной трейлер Флиндерсов.

— Ну, раз уж об этом зашла речь, они с моей сестрой… вроде как подружились. Я боялась вам об этом сказать, потому что… — Она не закончила.

Потому что боялась, что Воображала разнесет мозг ее сестренке, подумала Десс.

Она покосилась на Рекса: вдруг он опять настроен покомандовать и вот прямо сейчас продемонстрирует чудесное преображение? Но тот, помолчав, пожал плечами.

— Скоро все узнают о синем времени, Джессика. Это уже не имеет значения.

— Класс! — ошарашенно выдохнула Джессика. — Успокоил, нечего сказать.

Летун с улыбкой обнял ее за плечи, но Десс хорошо понимала Джессику: ее тоже передернуло при мысли о том, что с секретностью можно будет попрощаться. Она повернулась к разрыву, чтобы рассмотреть его внимательнее, ей вдруг представилось, как Самайн изменит все вокруг, и ее опять пробрала дрожь.

Здесь, в обычном времени, разрыв не светился красным, но Десс вполне могла различить его подвижную границу по цвету травы — как будто искривление представляло собой нечто вроде большой садовой беседки и отбрасывало на траву тень. Возможно, клетки, содержащие хлорофилл, мутировали от воздействия темной луны или еще что… Так или иначе, Десс смогла разглядеть форму разрыва: это был длинный узкий овал, концы которого смотрели на восток и запад.

Взяв «Геостацорбиту», Десс определила координаты овала. Почти точно на тридцать шестой параллели. Может, это и не стоило того, чтобы вставать ни свет ни заря, но определенно было интересно…

— Ладно, порядок. Дневных поблизости нет, — сказал Рекс.

— Ну, это потому, что нормальные люди в это время спят, — напомнила ему Десс.

Рекс не обратил на нее внимания.

— Я хочу провести здесь сегодня кое-какие эксперименты и чтобы вы все понаблюдали. Когда наступит Самайн, весь Биксби — а может, и не только Биксби — окажется поглощенным этим искривлением. А вы уже заметили, что разрыв не совсем то же самое, что синее время. Вы ведь видели, как там в полночь падают листья?

— Да, — кивнула Десс. — Но в чем тут суть? Сейчас-то не полночь.

— Пока нет, — ответил Рекс.

— Да. — Десс посмотрела на «Геостацорбиту». — И она не наступит еще шестьдесят две тысячи шестьсот двенадцать секунд. Но тогда зачем мы сюда…

— Эй! — перебил ее Джонатан. — Что это с Мелиссой?

Десс обернулась — и увидела, что к ним через поле, подпрыгивая на кочках, летит «кадиллак». Машина взяла штурмом железнодорожную насыпь, запрыгнула на рельсы и, разбрасывая колесами гравий и пыль, помчалась в их сторону, как сумасшедший розовый локомотив, мигающий фарами.

— Она что, с ума сошла? — закричала Десс.

— Нет, — спокойно ответил Рекс, глядя на свои часы. — Она как раз вовремя. Но нам лучше убраться в сторонку.

Все четверо ссыпались вниз с железнодорожной насыпи. «Кадиллак» зарычал, как будто обрадовался, что они ушли с дороги, и прибавил скорость. Его колеса подняли огромное облако пыли.

Десс ощутила покалывание в кончиках пальцев, как недавно в школьной столовой на большой перемене, и вдруг поняла, что должно прямо сейчас произойти.

— Оно идет, — негромко сказала она.

— Угадала, — откликнулся Рекс.

Десс с тревогой посмотрела на несущийся словно в атаку «кадиллак».

— Но разве она не?..

Чернильно-синий свет «затмения» нахлынул с востока, затопив безоблачное небо и просторные поля, остановив холодный ветер и накрыв мир тишиной. Темная луна внезапно выскочила на небо и зависла, казалось, над самой головой, словно огромная летающая тарелка.

Однако «кадиллак» не остановился — он катился по алеющему овалу разрыва. Его мотор заглох, габаритные огни погасли, но он не застыл мгновенно на месте, как того следовало ожидать. Автомобиль продолжал катиться по инерции, пока наконец не миновал область разрыва и только тогда встал как вкопанный, подняв облако пыли и мелкого гравия.

Десс даже зажмурилась от потрясения: вместо того чтобы вышвырнуть Мелиссу сквозь лобовое стекло, машина погасила инерцию движения.

— Как она там? — испуганно спросил Летун.

Рекс кивнул:

— С ней все в порядке. Как я и подозревал, разрыв пропускает в синее время не только людей, но все на свете. Я предположил, что если сухие листья там продолжают падать, то и неживой металл тоже может пересечь разрыв.

— Ну, знаешь, вам обоим жутко повезло, что твое предположение подтвердилось, — покачала головой Десс.

Не то чтобы она так уж переживала за Мелиссу, но все же не хотела, чтобы та снова загремела в больницу. У телепатки и так хватало жутких шрамов после недавней аварии.

— Она была пристегнута, — спокойно произнес Рекс.

— Погоди-ка, Рекс, — сказала Десс, — а откуда ты знал, что сейчас будет «затмение»?

Он помолчал несколько мгновений, его фиолетовые глаза прищурились.

— В них есть некая закономерность. Я могу предвидеть «затмения», всю их череду до самого Самайна. Нынешнее продлится немного дольше.

— Закономерность, говоришь? — оживилась Десс. — Какую?

Он покачал головой.

— Я не могу ее описать. Для этого нужны цифры, а от цифр у меня голова лопнет. А вот Мелисса тебе расскажет. — Он кивнул в сторону «кадиллака».

Дверца с водительской стороны открылась, и из машины неуверенно выбралась Мелисса, ухмыляясь от уха до уха.

— Это было круто!

Десс покачала головой. Ну нет, больше она не будет сочувствовать Мелиссе.

— А я думала, ты боишься быстрой езды, — сказала Джессика.

Воображала пожала плечами.

— Чтобы победить свой страх, нужно заглянуть ему в лицо, Джесси. Это мне Рекс недавно объяснил.

— Вы оба просто чокнутые, — фыркнула Дездемона.

Рекс приподнял одну бровь.

— Десс, мы экспериментировали не для развлечения. Надо было убедиться в том, что, когда вместе с Самайном наступила долгая полночь, она не убьет всех, кому случится в это время сидеть за рулем. А значит, у нас одним поводом для тревоги меньше.

Все замолчали на несколько секунд, переваривая сказанное. Десс виновато подумала, что ей самой это в голову не пришло. А ведь если разрыв расширится настолько, что действительно накроет миллион человек и из них хотя бы один процент окажется в машинах, то это уже означает десять тысяч человек… Десять тысяч человек могли бы разом повторить полет Мелиссы сквозь лобовое стекло.

Десс поежилась. Чем больше она задумывалась о предстоящей катастрофе, тем больше всякой жути всплывало на поверхность.

— Значит, с машинами все в порядке, — сказал Летун, подпрыгнув и зависнув в воздухе. — А как насчет самолетов?

Рекс немного подумал.

— Маленькие аэропланы смогут совершить аварийную посадку. Но с крупными авиалайнерами будут проблемы.

— Мы можем позвонить во все аэропорты в день Хэллоуина и сказать, что в самолетах заложены бомбы, — предложил сверху Джонатан.

— Угроза взрыва? — воскликнула Джессика. — Погоди-ка секунду, Рекс. А почему мы вообще об этом говорим? Разве ты не сказал, что мы попытаемся предотвратить наступление Самайна? Я думала, смысл в том, чтобы Оклахома вообще не провалилась в синее время!

Рекс глубоко вздохнул, потом покачал головой.

— Мы можем попытаться предотвратить кое-что из того, что должно произойти, — самые страшные катастрофы, панику. Бессмысленную гибель многих людей…

— Бессмысленную гибель многих, Рекс? — переспросила Десс. — А остальные смерти что, будут осмысленными?

Он одарил ее ледяным взглядом.

— Хищники возвращаются, Десс. Спасти всех невозможно, и с этим придется смириться.

Она зло уставилась на него в ответ. Этот новый Рекс, с темняком в душе, похоже, запросто мог рассуждать о том, о чем нормальному человеку и помыслить невозможно. Прежний Рекс ужаснулся бы, если б пришлось говорить о неизбежности одной-единственной смерти. А этот разглагольствует о тысячах, словно речь идет не более чем об очередном проигрыше школьной футбольной команды.

— Все, что мы можем, так это следовать старым традициям, — сказала Мелисса.

Она опиралась о плечо Рекса — колени у нее до сих пор дрожали после безумной гонки.

— Это как? — спросила Десс. — Нарядиться во всяких страшилок?

— Валяй, если хочешь, — сказал Рекс. — Но я имел в виду другое. Надо организовать людей, собрать их вместе и научить, как защититься. А тем временем мы постараемся удерживать темняков на расстоянии так долго, как сумеем. — Он посмотрел на Джессику. — Возможно, в этом и есть твое предназначение.

— В смысле? — переспросила она.

Рекс прищурился.

— В смысле, ради этого судьба и забросила тебя в Биксби, ради этого ты и появилась на свет. Тебе ведь дана власть возжигать огонь, а нам понадобится по-настоящему большой костер.

И Рекс начал серию экспериментов.

Сначала он заставил Джессику зажечь свечу в пределах разрыва и отойти от нее. Обычно в тайный час свеча сразу шипела и гасла, как только Джессика отводила от нее руку: без ее дара огнетворения пламя не могло существовать в синем времени. Но вот Джессика зажгла свечу, поставила ее на землю и отошла от нее сначала на ярд, потом подальше, потом наконец вышла за пределы разрыва, перешагнув светящуюся красным границу, — а свеча все горела. Джессика смотрела на это чудо во все глаза. В разрыве законы синего времени действительно были иные. Огонь не гас сразу после того, как его зажгли, как не остановился розовый «кадиллак».

— Это цена, которую темнякам пришлось заплатить за ослабление синего времени, — пояснил Рекс. — И если обычные люди могут проходить через разрыв, то и пламя может.

— То есть кто угодно сможет разжечь костер? — спросила Десс.

— Сомневаюсь. — Рекс несколько раз подряд щелкнул зажигалкой — из нее не вылетело ни единой искры. Но когда Рекс поднес зажигалку к свече и щелкнул снова — на ней вспыхнул крохотный огонек. Рекс улыбнулся, подняв вверх миниатюрный факел. — Но если огонь разожжет Джессика, ей уже не надо будет его поддерживать. Люди смогут передавать его друг другу.

— Ухты! — воскликнул Джонатан. — Джесси, проверь-ка, твой фонарь тоже так сработает?

Джессика подождала, пока все они закроют глаза, потом прошептала имя — Вдохновленный — и зажгла фонарь.

Десс, осторожно глядя в щелку между пальцами, увидела, как синеву «затмения» вспорол ослепительный белый луч. Но когда Джессика положила фонарь на дорогу и отошла от него, он тут же мигнул и погас.

— Нет, не думаю, — сказал Рекс. — Химические реакции в батарейках слишком сложны, чтобы поддерживать самих себя… как это делает автомобильный мотор. Но если Джессика подожжет пучок факелов, мы сможем защитить одновременно многих людей.

— Да, если будет время. Но это же начнется в полночь, Рекс, — сказал Джонатан. — Люди будут рассеяны по всему Биксби, вообще повсюду. И как же мы их соберем вместе без радио или телефонов?

— Мы не будем никого собирать, Джонатан. Мы спасем тех, кого сумеем спасти.

Все замолчали.

Десс слегка затошнило от ужаса. Вся эта история с концом света вдруг сделалась очень и очень реальной. Это совсем не то, что спасти одну маленькую девочку. Жизни бесчисленных незнакомцев зависят теперь от них пятерых.

Сколько человек может сожрать за ночь один темняк? Сколько всего темняков явится в город? От простых подсчетов ей быстро поплохело. Числа хороши, пока остаются абстрактными — координаты места, или компьютерные байты, или секунды, оставшиеся до полуночи… Но стоит числам превратиться в человеческие жизни, в них появляется нечто отвратительное.

А Рексу хоть бы хны — стоит и рассуждает о том, что да как надо будет сделать, когда придет долгая полночь.

— Прежде всего необходимо будет разбудить как можно больше народа, — говорил он. — Потом подать какой-то сигнал, который будет виден из любой точки города. Будем надеяться, что это привлечет внимание людей и они соберутся вместе. И наконец, нужно найти способ защитить их от темняков. — Рекс прищелкнул языком. — Вот я и подумал, что большой фейерверк может выполнить все три задачи сразу.

Десс кивнула. Рекс рассуждал обо всем холодно, бесчувственно, но он дело говорил. Когда Джессика впервые обнаружила свой дар, она забавы ради пыталась запускать в синем времени шутихи, но огненные шары гасли, пролетев всего пару футов. Однако в пределах разрыва они, возможно, будут гореть и дальше — и послужат огненной стеной, которая пусть на мгновение, но приостановит наплыв темняков.

Рекс рассуждал, Джессика стояла столбом, все еще не в силах осознать масштабы происходящего. Но когда Рекс воткнул в гравий петарду, она тут же взяла себя в руки и сосредоточилась. Опустившись на колени, она подожгла запал, потом поднялась и отступила назад.

Из хвостовой части петарды посыпались ослепительные искры, с пронзительным шипением петарда взмыла в воздух, поднялась примерно на двадцать футов над землей, оставляя за собой огненный след, а потом вдруг погасла.

— Бракованная петарда? — предположил Джонатан.

— Нет, — покачала головой Десс. — Разрыв имеет три измерения. И теперь мы знаем, на какой высоте он заканчивается.

Ракета была отлично видна всем — она повисла в воздухе, застряв на границе разрыва. Когда «затмение» кончится, она взорвется.

Рекс снова заговорил о самолетах, о том, на какой высоте они должны находиться, чтобы попасть в область разрыва в момент наступления Самайна.

Не в силах больше слушать хладнокровные рассуждения об авиакатастрофах, Десс отошла в сторонку и направилась к краю разрыва, пытаясь понять, продолжает ли он увеличиваться.

Вот если бы Рекс преодолел в себе страх темняка перед числами и записал точные даты и время всех предстоящих затмений… Если уж даже он, с его аллергией на вычисления, уловил там некую закономерность, то Десс смогла бы глубоко проанализировать происходящее. И тогда, возможно, они впятером сумели бы сделать для Биксби нечто более полезное, чем просто фейерверк.

Например, найти способ вообще не допустить весь этот ужас.

За спиной Десс зашуршал гравий. Она резко обернулась — и увидела Мелиссу.

— Не трогай меня! — рявкнула Десс.

Мелисса вскинула руки.

— Успокойся! Я не собираюсь прикасаться к тебе против твоей воли.

— Против моей воли? Да будь моя воля, я б к тебе и близко не подошла!

— Послушай, Десс, я была с Рексом, когда Мадлен вломилась в его разум. Я видела то, что ему известно. Я могу передать это тебе.

Десс упрямо покачала головой.

— Десс, послушай, мне очень жаль, что я так с тобой поступила, я виновата, прости. Но сейчас ты нужна нам всем. Я знаю, ты уже поняла, насколько все это серьезно.

Десс отвернулась. Конечно, телепатка прочитала ее эмоции.

— Должен быть способ остановить все это, Десс. Но найти его можешь только ты.

Перед внутренним взором Десс нарисовалась жуткая картина Биксби, в который ворвались сонмища темняков. Возможно, подумала она, это видение подбросила телепатка. Но даже если и так, кошмар все равно станет реальностью уже через тринадцать дней… если они не найдут выход.

— Ответ может находиться прямо где-то здесь, рядом с нами, — сказала Мелисса. — Но это «затмение» скоро кончится.

Десс тяжело вздохнула. Хороший выбор, нечего сказать: позволить телепатке прикоснуться к себе или смириться с ужасающими расчетами Рекса. Пустить Воображалу копаться в своей голове — или стать свидетельницей массовых убийств.

Но было бы несправедливо позволить погибнуть тысячам человек. Слишком несправедливо.

— Только побыстрее, — процедила она сквозь стиснутые зубы и протянула Мелиссе руку.

Мелисса закрыла глаза.

При первом же соприкосновении их пальцев в Десс ворвалось нечто огромное и темное. В ее голове начали вспыхивать картины: контурная карта окрестностей, красный огонь, бегущий вдоль линий, обозначающих долготу и широту… Она видела все дни между текущим моментом и полночью Самайна, и мощные удары «затмений», расшатывающих синее время, разбивающих его границы, и разрыв, распространяющийся все дальше, на тысячи миль. Она видела, как долго это будет продолжаться, она видела двадцать пять часов застывшего времени — и людей внутри разрыва, пытающихся выжить, и тех, кто остался по другую сторону границы, замерших в неподвижности, ничего не осознающих…

Потом она увидела точные очертания разрыва… и отправную точку решения.

Десс вырвала руку из пальцев Мелиссы, сообразив, что слышит какие-то звуки вдали. Это был негромкий ритмичный шум, похожий на стук дождя по железной крыше.

Она повернулась, не сказав ни слова, и пошла вдоль рельсов туда, где на насыпи рычал «кадиллак». У светящейся красным границы разрыва в воздухе висела темная завеса, медленно опускающаяся вниз.

Десс протянула открытую ладонь…

Пыль постепенно оседала на ее кожу. Потом что-то громко звякнуло о рельсы рядом с ней — упавший камешек гравия запрыгал по шпалам.

Десс отступила на несколько ярдов назад и сквозь завесу пыли посмотрела вверх, на темную луну. Как и застрявшая в воздухе петарда, пыль и гравий, поднятые колесами огромного розового автомобиля, все еще висели над головой, захваченные остановившимся временем. И они четко очерчивали границу разрыва: длинный, вытянутый овал…

Десс кивнула; все это внезапно стало ясным и понятным. Шины «кадиллака» подняли в воздух массу пыли и гравия в момент начала «затмения», и все это застыло до возвращения естественного времени. Но пыль внутри разрыва постепенно осела, подчиняясь обычной силе притяжения. И теперь Десс могла видеть всю область разрыва в трех измерениях. Ее похожие на дирижабль очертания были обрисованы снаружи пылью — как будто некая удлиненная овальная пустота, пещера в теле горы.

Но почему пыль все еще продолжает оседать?

Десс вернулась к границе разрыва, снова подставила ладонь — и обнаружила, что теперь пыль падает чуть дальше вдоль рельсов.

Ну конечно… Разрыв увеличивается, разделяя синее время на две части. И по мере того как его края раздвигаются, все больше пыли падает на землю.

Десс посмотрела вверх; ее сердце забилось быстрее. Расширение разрыва можно было видеть воочию. Десс всмотрелась в парящую пыль, пытаясь поточнее определить границы облака и проклиная тусклый синий свет. Если Рекс запланировал устроить тут эффектный эксперимент, почему он не додумался выбросить целое облако шариков для настольного тенниса, чтобы можно было точно видеть все границы разрыва? Тогда Десс могла бы рассчитать, как быстро расширяется разрыв синего времени, и абсолютно точно определить его пределы.

Она спустилась с насыпи к дальнему краю разрыва и снова протянула вперед ладонь. Но здесь на нее пыли почти не упало.

— Десс! — окликнул ее Рекс.

— Подожди.

Она снова поднялась вверх по насыпи. Ну да, разрыв расширялся намного быстрее с заостренного конца овала.

Десс промчалась мимо стоящей четверки полуночников, мимо «кадиллака» — к удлиненной стороне разрыва. Когда она посмотрела вверх, ей в глаза тут же попала пыль. Точно, здесь пыль тоже гуще. Но почему расширение идет вдоль железной дороги?

Десс закрыла глаза, позволяя обрести четкие очертания тем знаниям, что передала ей Мелисса.

— Ну конечно! — сказала она вслух.

— Конечно что? — спросил издали Рекс.

Десс досадливо махнула рукой, чтобы он замолчал. Она теперь видела это — и так ясно, что ей захотелось дать самой себе по лбу за то, что она не поняла всего раньше. До этого момента она воображала, что разрыв по очертаниям напоминает Вселенную — что это огромный пузырь, сфера. Но он-то оказался длинным и узким…

Разрыв разрастается вдоль и поперек, быстрее вытягиваясь в длину, чем в ширину, как настоящая дыра в лопнувшей ткани. И что же окажется там, куда он упрется?

Десс отчетливо представила карту округа, постоянно хранившуюся в ее голове, — и мгновенно поняла, что вообще происходит и почему центр разрыва находится именно здесь. Дженкс просто-напросто лежал точно на полпути в никуда, он занимал точку между центром Биксби и чем-то в глубине пустыни.

В синем времени строилась длинная и прямая дорога, нечто вроде скоростного шоссе для темняков, вроде коридора между хищниками и жертвами. Разрыв устремлялся на запад в горы, где обитали древние, те, что уже тысячи лет не пробовали настоящей пищи. И одновременно разрыв шел на восток, точно к густонаселенному центру города Биксби.

— Десс? — снова окликнул ее Рекс, и в его голосе она услышала нечто вроде разочарования.

Но она не стала отвечать. Потерпит, не умрет.

Закрыв глаза, Десс мысленно проследила за железной дорогой, припоминая все линии той схемы, которую передала ей Мелисса.

Что, если разрыв растет уже давно, год за годом, и будет расти впредь, постепенно разрезая страну с каждым Хэллоуином?

Он захватит Биксби, вытягиваясь вдоль тридцать шестой параллели. Эта же параллель проходит через Броукен Эрроу (почему Грейфуты и решили срочно эвакуироваться). Потом разрыв, постепенно расходясь и в ширину тоже, захватит множество маленьких и средних городов и… и постепенно доберется до Нэшвила, лежащего на широте 36° 10. Оттуда он продолжит движение и поглотит Шарлотт в Северной Каролине — широта 35° 14. Дальше к западу в разрыв попадет Лас-Вегас — широта 36° 11. И все это будет располагаться в сотнях миль от нового места обитания деда Грейфута — Лос-Анджелеса.

— Десс! — снова позвал ее Рекс. — Ну в чем дело?

— Мы можем спасти куда больше людей, чем ты думаешь, Рекс. Или, по крайней мере, отсрочить нападение темняков до тех пор, пока не организуем все в Биксби.

Рекс промолчал, но его фиолетовые глаза вспыхнули, и он улыбнулся. И тут Десс поняла, что на ее выводы он и рассчитывал… А она ничего не соображала из-за недосыпа и страха перед прикосновением Мелиссы.

Но теперь все получилось.

— И как мы это сделаем? — спросил Рекс.

— Нам нужно устроить два огромных костра… а еще лучше — два основательных фейерверка. Один, вон здесь, запрет их на столько времени, сколько мы сами сумеем продержаться.

— Запрет?

— Да. Разрыв будет длинным и узким, Рекс, как дорога. Он пройдет здесь, прямиком от гор к городу. Если мы задержим их на какое-то время в Дженксе, заставим их обходить нас, у нас хватит времени, чтобы организовать людей в Биксби.

Рекс проследил взглядом воображаемую линию разрыва до самых гор; его лицо стало задумчивым, как будто он обращался к бесчисловой математике темняков, спрятанной в глубине его разума.

— Да. Это будет правильно.

И тут мир содрогнулся — темная луна камнем рухнула вниз, подсвеченное алым кантом разрыва синее время растаяло — и на Десс тут же обрушился утренний холод, пробрав ее до костей. Она задрожала, но больше все-таки от волнения, чем от холода.

Теперь у них есть способ остановить темняков… хотя бы на время. Может, удастся дать жителям Биксби время на то, чтобы они поняли происходящее, дать им шанс пережить эту адскую ночь. Может быть, тысячам человек не придется умирать.

Ракета над головой Десс внезапно высвободилась из застывшего времени, взлетела в небо и там негромко, но эффектно взорвалась.