Художник не только несет ответственность перед обществом, но и привлекает общество к ответственности.
Писательство — самое вульгарное и заурядное из всех искусств. Оно слишком открыто, однозначно и доступно проверке. Даже самые плодотворные мысли выражены так, что eo ipso становятся банальными, нежизненными. И позиция пишущего, и его старания навязать свой взгляд читателю очевидны. Нет тайны. А где нет тайны — нет истины.
Своими дидактическими и другими произведениями поэзия делает наслаждение жизнью более глубоким. Она обостряет чувства и даже боль превращает в наслаждение.
Чтобы литературные произведения входили в ящик стола, их надо подвергать обрезанию. В кино я видел, как Чаплин укладывал вещи в чемодан. Все, что после отчаянных усилий осталось снаружи — обшлага и целые штанины, — он просто отхватил ножницами.
Когда в человеке иссякает интерес к литературе, он пропал.
Язык создан, чтобы осуждать дела человеческие. В этом его единственная роль. Но и с ней он не справляется.
Забывать надо добрые дела и хорошие произведения, но не промахи и неудачи4.
По старой привычке вновь стал выглядывать утром из окна; воздух здесь прямо–таки целебный. А вот от другой привычки почти отказался: читать на сон грядущий детективные романы. За все время дочитал до конца не более трех.
Рецепт успеха в сочинении киносценариев: писать по возможности хорошо, но так, чтобы было достаточно плохо.
Я считаю Барлаха одним из крупнейших скульпторов, которые когда–либо были у нас, немцев. Смелость замысла, значительность содержания, мастерство исполнения, красота без украшательства, величие без аффектации, гармония без приглаженности, жизненная сила без брутальности — все это делает творения Барлаха шедеврами. Тем не менее мне нравится не все, что он создал, и если у него, как говорят, следует многому учиться, то позволительно спросить: чему? когда? как? То, что «Ангел с памятника в Гюстрове» (бронза, 1927) потрясает меня, не удивительно. У него лицо незабвенной Кете Кольвиц5. Мне нравятся такие ангелы. И хотя никто еще не видел летящего ангела или человека, можно смело сказать, что полет передан Барлахом великолепно.
Подлинное искусство нищает вместе с массами и с ними же вместе богатеет.