Цирк Зверей

Глава шестнадцатая

Антон слышал все, что говорил Циркач и остальные, слышал очень хорошо, но не обращал внимания. Сначала он прислушивался к словам, а потом просто перестал: мысль, которая крутилась в голове, требовала полного сосредоточения. Вот он и отбросил в сторону болтовню Циркача, сосредоточившись только на том, что предстояло сделать. Он не был уверен, что у него получится, но и выбора не было: если он не сможет, то их, скорее всего, превратят во что-нибудь столь же неприятное, как эти псы. Впрочем, едва подумав об этом, он выкинул и эту непрошенную мысль из головы.

Он снова посмотрел на пляшущий огонек над головой Боголепова, огонек, так похожий на пламя свечи в кабинете Малика. Огонек трепетал под неощутимыми сквозняками, иногда казалось, что еще немного — и он потухнет, но каждый раз пламя вспыхивало с прежней силой, зло рассыпая искры в разные стороны. Эта пляска завораживала, Антон почувствовал ту самую сонную дремоту, охватывающую его в классе. Не хватало только бубнящего очередную непонятную ерунду Малика и тогда…

— Антон!

Мальчик вздрогнул и посмотрел на Настю.

— Посмотри на Пла…

— Тс-с, — прошептал в ответ Антон и, не обращая внимания на вытянувшееся лицо Насти снова стал смотреть на огонек. Он понимал, что обидел ее, но сейчас это тоже было не важно. Он извиниться перед ней позже, когда это все закончится. Сейчас надо попробовать сделать так, чтобы это позже вообще наступило.

Циркач снова что-то начал говорить, но Антон слышал только бормотание, похожее на то, которое слышишь, когда ныряешь с головой под воду и отнимаешь от ушей ладони: разговоры людей, больше похожие на унылое брюзжание призраков. Так хотелось спать. Просто взять и уснуть. Сознание поплыло, он даже почувствовал запах нагретого солнцем дерева и услышал потрескивание горящей свечи. Огонек словно вырос в размерах, затмив все остальное… Антон качнул головой, выплывая из транса, прислушался.

— …этот мальчик, Антон Захаров, должен ответить мне на пару вопросов, касательно эликсира, а так же того, как ему удавалось столько времени прятаться от моих людей. С этими двумя я не знаком, поэтому они не представляют для меня никакого интереса.

Антон понял, что Циркач имеет ввиду Бессоновых, поэтому спросил:

— Вы их отпустите?

— Возможно.

— Я расскажу все, что знаю, только отпустите их! — попросил мальчик, понимая, что надеяться напрасно, но не в силах сдержаться.

— Антон, не смей!

— Ты в любом случае расскажешь все, мой мальчик, — Циркач с циничной улыбкой смотрел прямо в глаза Антону. — Сейчас ты не в том положении, чтобы ставить какие-то условия. Отсюда убежать через окно тебе не удастся.

Антон несколько секунд смотрел в темные глаза Циркача, а затем опустил взгляд. Нет, он не смутился, он просто боялся, что маг увидит, что Антон собирается сделать. И помешает.

Мальчик дождался, пока Циркач продолжил свою самовлюбленную речь, а потом снова посмотрел на позабытый магом сгусток огня. Сосредоточился и почти тотчас почувствовал сонливость. Может быть, у него что-то и получится, уроки Малика явно не прошли даром… если, конечно, он не учил его, как можно заснуть в любой обстановке. Оставалось надеяться, что все-таки старик преследовал несколько иную цель. Он же наверняка хотел, чтобы Антон… чтобы Антон… научился…

Сознание поплыло на теплых волнах сна, мысли начали путаться, перескакивать с одного на другое, но все равно, где-то глубоко внутри он оставался самим собой и четко понимал, чего добивается. Циркач что-то говорил, кажется, он обращался к Антону, спрашивал его о чем-то, но отвечать не хотелось, ничего не хотелось, хотелось только смотреть на огонек, который был такой теплый, что умудрялся согревать даже издалека, Антон ощущал идущее от него тепло лицом, ладонями, грудью, хвостом…

Хвостом?!

Мальчик почувствовал ликованием, разом охватившее его, сметавшее сон мощным порывом невидимого ветра. У него получилось, он чувствовал это. Правая рука пульсировала в такт участившемуся сердцебиению, краем глаза они видел трепещущий зеленый свет, которого не было, и который все же был. Белое сияние тотчас поглотило слабый болотный огонь, но это было не важно, Антону уже все стало не важно, он сосредоточился на одном — закончить начатое, не останавливаться, останавливаться было нельзя, иначе он проиграет и подведет своих друзей. Циркач посмотрел на огонек, которым сам же и наказал Боголепова, обернулся к Антону, и мальчишка увидел, что тот все понял, увидел по дрогнувшим губам, по нахмурившимся бровям, Циркач сообразил, но слишком поздно, слишком…

— НЕ СМЕТЬ!

Этого окрика Антон не услышал — весь мир, включая звуки, поглотила безмолвная белая вспышка.

А потом Антон с кипящей в груди радости увидел, что мир вокруг стал стремительно уменьшаться в размерах, запахи ударили по нему знакомой могучей волной а звуки стали в сто раз четче и объемней. У него все-таки получилось. Он смог.

И значит, у них появился шанс.

— НЕ СМЕТЬ!

Вспышка — и Антон исчез. Точнее, почти все подумали, что исчез. Некоторые — в числе них Настя и Сашка — поняли, что именно произошло. Поэтому когда Антон, превратившийся в уже знакомого им кота, кинулся к собакам, они не растерялись, а рванулись в сторону, освобождая место для того, что сейчас должно было произойти.

Антон всего этого не видел — он сразу же, едва успев обратиться, кинулся к собакам, удивленно моргавшим из-за все еще пляшущих перед глазами отсветов белой вспышки. Псы сейчас казались еще страшнее; чего там, они походили на гигантских монстров, подобных Церберу, если тому отрубить две лишние головы. То есть страху нагоняли не меньше, а вот злости, пожалуй, было и побольше. Пахли они странной угрожающей смесью чего-то горячего и сильного. Приближаться к ним было куда как страшно даже пока он был человеком, а учитывая то, что превратился в кота…

Впрочем, если Антон и притормозил, то только мысленно: по полу метнулась серая тень, мальчик-кот на мгновение замер перед ближайшим ошарашенным псом, а потом подпрыгнул и ударил лапой по носу. Когти выпустились как-то сами собой, поэтому Антон даже вздрогнул от испуганного визга собаки, получившей по носу. Остальные псы смотрели на эту картину, не понимая, что происходит: для них кот все еще пах человеком, но ведь это явно был не человек.

Антон на мгновение растерялся, не зная, что предпринять. Он ожидал, что они тотчас кинуться за ним, но псы просто окаменели, слишком удивленные выходкой наглого и странного кота. Они не шевелились, только непонимающе хлопали глазами. Тогда Антон пронзительно зашипел (сам удивился, как это у него получилось) и с фырканьем запрыгал перед собаками на негнущихся ногах, напоминая заводную игрушку или испуганного до вставшей дыбом шерсти кота из мультика.

Этого хватило.

Собаки пронзительно взвыли как одна и кинулись на наглого котяру, позабыв про все на свете: Платон успел только ойкнуть, как упал на пол лицом вперед, выпустив поводки.

Антон кинулся прочь, чувствуя, как в груди бьется маленькое сердце, и ощущая позади горячее дыхание собак, которые вовсе не собирались играть с ним в салочки. Они хотели разорвать его на куски и чем быстрее, тем лучше.

Что ж, на это он и надеялся.

Настя и Сашка едва успели отскочить в сторону, как мимо них пролетел Антон, преследуемый пятью собаками (одна из них, бежавшая самой первой, слизывала с носа капельки крови). Актеры вскакивали со своих мест, еще не понимая, что именно произошло, но осознавая, что что-то все-таки произошло.

Первым понял Циркач. Он едва успел обернуться, поднимая руки, и крикнуть:

— Стоять!

Естественно, слушать его Антон не собирался: он просто взял и прыгнул магу сначала на штаны, с них на грудь, оттуда на плечо и уже с него обратно на пол. Циркач вскрикнул, чувствуя, как маленькие коготки вонзились в кожу под рубашкой, но крик тотчас превратился в хрип, когда в грудь ударились сразу два пса, опрокидывая несчастного колдуна на пол с такой силой, что с одной ноги у того слетел ботинок, тотчас исчезнувший где-то в темноте за границе освещенного круга.

Это словно сбросило оцепенение с стоящих и сидящих актеров и они тотчас загалдели, поднимаясь на ноги и устремляясь к центру арены, где ворочался их главный, пытавшийся подняться на ноги и восстановить дыхание.

— А ну замерли, гады! — раздался пронзительный крик.

Сержант Гришков стоял, водя стволом пистолета с одной цели на другую.

— Слышь, братишка, опусти… — начал Рашан, гигант-клоун, но полицейский, не раздумывая, нажал на курок, выстрелив куда-то поверх головы здоровяка. Тот тотчас замолчал и остановился.

— Ах ты паскуда, — с обидой в голосе произнес бородач-Иван и пошел на полицейского, с каждым шагом увеличивая скорость.

— Не с… — договорить Гришков не успел.

Еще одна яркая белая вспышка осветила пространство под куполом цирка, и на месте Ивана возник тот самый медведь, которого Настя тотчас узнала: именно он напал на Стига в квартире их тетки. Если бы она могла, она бы вцепилась в этого гада, но вместо этого девочка потянула Сашку за руку и они побежали прочь от все нарастающей кучи малы в центре арены. Раздалось несколько выстрелов, потом короткий рык, кто-то что-то крикнул, еще несколько вспышек, когда артисты начали перекидываться в животных.

Антон бегал кругами вокруг Циркача, собаки прыгали по магу, не давая тому встать, клоуны изумленно таращились на нарастающий вокруг хаос, Гришков уворачивался от объятий Ивана, раненого в лапу, которую он подволакивал, оставляя пятна крови на манеже. Напарник сержанта успел смыться, даже и не подумав помочь: впрочем, до него никому не было никакого дела. Платон тоже вскочил и убежал куда-то в темноту, Антон увидел это краем глаза.

Рашан попытался помочь Циркачу, но заметивший это Антон прошмыгнул у того между ног. Мгновение — и здоровяк-клоун с грохотом рухнувшей башни распластался на полу, сбитый с ног двумя мускулистыми псинами, яростно гавкающими на шустрого кота, убегающего прочь, обратно к Циркачу, успевшему подняться на колени.

Вокруг стоял крик и гам, полнейший бардак и неразбериха. Антон носился по кругу, выскальзывая из жадных рук артистов-зверей, собаки сбивали с ног всех подряд, пытаясь дотянуться до наглого кота. Кое-кто превращался в зверей и пытался догнать Антона, но вместо этого вносил еще большую неразбериху и толкотню в происходившее. Антон надеялся только на одно: воспользовавшись наведенной им паникой, Настя и Сашка сумеют ускользнуть прочь, сбежать из Цирка и, возможно, привести помощь. Если смогут. Если у них получится.

— ХВАТИТ!

Многократно усиленный крик разнесся под куполом цирка, заставляя всех вздрогнуть и обернуться.

В центре манежа, освещенный четко различимым молочным сиянием стоял Циркач. Его руки, сжатые в кулаки, казалось, источали капли белого огня, стекающие с костяшек и гаснувшие, не долетев до земли. Рядом с ним лежали две собаки, одна из них еще дышала, но вторая была явно мертва.

— Довольно, — произнес своим обычным ровным голосом Циркач.

— Надо помочь! — крикнул Сашка, вырывая руку у сестры из ладони.

Настя сама это понимала, но чем они могли помочь? Чем, они же были всего лишь…

Между тем Сашка достал из пакета полупустую бутылку Пепси и с размаху запустил ее в затылок какому-то артисту, со спины подбирающемуся к Гришкову, едва успевавшему уклоняться от объятий Ивана, превратившегося в медведя. Бутылка ударила по голове маленького мужичка (одно из тех, говорливых, сидевших в компании таки же на бортике манежа). Он остановился, обернулся и недоуменно посмотрел на мальчишку.

Сашка запрыгал на месте, почесывая себя под мышками и ухая, явно изображая макаку. Настя с удивлением смотрела на эту пантомиму, не понимая, что с ее братом.

Мужчина, которого дразнил Сашка, вдруг пронзительно завыл и с каким-то визгливым бормотанием кинулся к Бессоновым, размахивая над головой непропорционально длинными руками и явно позабыв про свою предыдущую цель.

— Бежим! — крикнул Сашка, кидаясь прочь от разгневанного человека, похожего на ополоумевшую мартышку.

Бессоновы добежали до края манежа, перепрыгнули через него и рванули в темноту лестниц и скамеек. Позади них недовольно ухал толстый мужичок, донельзя разозленный выходкой Сашки. Они свернули в одну сторону, в другую, впереди мелькнул освещенный тусклыми лампочками проход. Настя оторвалась от Сашки и бежала чуть впереди, буквально в паре метрах.

Неожиданно она налетела на кого-то высокого, одетого в длиннополый фрак. Настя испуганно посмотрела вверх и встретилась взглядом с мужчиной, голубые глаза которого радостно вспыхнули, словно этот человек был очень рад видеть девочку. Полные красные губы разошлись в улыбке, на щеках показались ямочки, и мужчина воскликнул:

— Вот это встреча! Все-таки насколько тесен этот мир! Но я очень спешу, а так был бы рад поболтать со старой знакомой. Как поживает отец? Передавай ему привет! Arrivederci!

Он махнул им рукой и проскользнул между скамейками, направляясь куда-то наверх, к куполу цирка, где нет и не могло быть выхода.

— Настя! Кто это? Бежим! — крикнул Сашка, выскакивая из-за ее спины, и дергая сестру за руку, с открытым ртом смотрящую вслед мужчине, убегавшем прочь. Мужчине, который, похоже, знал отца.

Прямо перед ними, в какой-то паре метров сверху спрыгнул кто-то большой, такой большой, что земля под ногами ощутимо вздрогнула.

— Куда это вы собрались, мои маленькие друзья? — спросила фигура, выступая на свет.

Гигантская горилла, в которой все еще явственно угадывались черты Рашана, здоровяка-клоуна, смотрела на испуганных ребятишек багровыми точками глаз.

— Ведите их к боссу, — приказал Рашан грубым голосом, с трудом выговаривая слова. И закончил, скаля клыки: — Пора с ними заканчивать.

— Антон, ты слышишь меня? — спросил Циркач в пустоту.

Сияние, окутывающее его фигуру, чуть поблекло, стало едва видимым, но все же никто не сомневался в том, что оно было. Как и в том, что босс сейчас зол. Нет, не так. Босс не просто зол.

Он в ярости.

— Антон? — позвал маг.

Тишина была ему ответом, артисты оглядывались вокруг, большинство уже превратилось в тех или иных животных. Им нужно было всего лишь движение, даже намек на него, чтобы кинуться и разорвать несчастного мальчишку на клочки.

— Мальчик мой, давай поговорим и придем к какому-то решению, — мягко сказал Циркач.

Снова ему никто не ответил.

Циркач кашлянул, опустил руки, капельки белого огня исчезли, аура, освещавшая его, еще чуть поутихла… но не исчезла совсем.

— Я знаю, что ты здесь. Чувствую тебя. Ты очень смелый малыш, надо признать, очень смелый. Я не ожидал от тебя такой прыти, признаю. Это было не только смело, но и умно: ты в любой момент можешь убежать и добраться до ближайших дэшей — прошу прощения, полицейских — и сообщить им, что здесь произошло. Похищение детей это не шутка, они наверняка тебе поверят, — Циркач хихикнул в полной тишине, словно только что произнес хорошую шутку, хотя и сам этого не ожидал.

— А есть другой вариант. Выходи и мы поговорим. Просто поговорим, а потом я вас отпущу. Обещаю. А я никогда не нарушаю своих обещаний, — он остановился, посмотрел в темноту. — Ну как? Честная сделка, как по-твоему?

Мгновение ничего не происходило, а потом в круг света выступил серый кот. Тигр и одна из обезьян тотчас дернулись в ту сторону, но Циркач рявкнул:

— Стоять! — и они остановились, замерли на полушаге.

Циркач улыбнулся, присел на корточки, не спуская с кота темных, словно бы всегда смеющихся глаз.

— Видишь, я держу свое слово, — улыбнулся он. — Я отпущу вас, как и обещал, если ты ответишь мне на один вопрос. Согласен?

Антон на мгновение задумался, а потом кивнул.

— Отлично. Не мог бы ты обернуться? — попросил Циркач. — Разговаривать с котом… чувствуя себя немного сумасшедшим.

Вспышка и на месте кота стоял, упершись ладонями в пол, Антон. Мальчик медленно выпрямился, встал, не спуская при этом настороженного взгляда с мага.

— Вы и так сумасшедший, разве нет?

На короткое мгновение сияние вокруг Циркача стало ярче, а потом снова потухло, мужчина рассмеялся:

— Ах ты маленький негодник! Так и знал что тебе палец в рот не клади!

Антон не улыбаясь смотрел на мага. Он не доверял не единому его слову, но каждая минута этой болтовни давала возможность Насте и Сашке убежать как можно дальше. Да, он действительно мог бы убежать без всяких проблем, в этом Антон не сомневался. Но Сашка и Настя… в то, что они смогут уйти вместе, он вовсе не был так уверен.

Циркач перестал смеяться и посмотрел на Антона.

— Поздравляю, малыш, ты овладел искусством перекидывания. У тебя, судя по всему, был хороший учитель, — как ни в чем не бывало сказал маг. — Не скажешь, как его зовут? Я мог бы и сам поучиться у него.

Антон молча покачал головой.

— Что ж, я другого и не ждал от такого благоразумного ребенка, как ты.

Циркач помолчал, не сводя пронзительного взгляда с Антона. Тот молча ждал, не говоря ни слова.

— Ладно, хорошо, — кивнул Циркач, чуть недовольный. — Так ты скажешь мне, как так получилось, что ты не слушаешься моих приказов, в отличии от всех остальных, кто попробовал мой эликсир?

— Может быть, дело вовсе не в вашем эликсире?

— Умно, малыш, но недостаточно умно, чтобы обмануть меня. Я сделал его, я его придумал и я, как творец, вижу его в тебе. Так что сам понимаешь, в твои слова я предпочту не поверить, — он чуть улыбнулся. — Итак?

— Я случайно пролил эликсир на руку, — ответил Антон, понимая, что врать бессмысленно, да и не нужно. — Всего несколько капель.

— Пролил? — Циркач нахмурился.

— Ну да. Еще тогда, когда вы меня поймали во время вашего представления.

— Да, ты подчинился моей команде, а потом… потом перестал, — Циркач задумчиво посмотрел на мальчика. Сияние, окутывающее его, пропало. — Ты просто… пролил его и все?

— Да, — кивнул Антон, не желая вдаваться в подробности.

— Верю, верю, — кивнул Циркач. — Весьма любопытный эффект, я никогда не пробовал… впрочем, не важно.

Он помолчал, глядя на Антона. Сколько прошло времени? Пять минут? Десять? Может быть. Наверное, Настя с Сашкой успели выбраться, во всяком случае, их не было рядом.

— Теперь я могу идти? — спросил Антон.

— Что? — Циркач отвлекся от каких-то раздумий, недоуменно посмотрел на Антона, словно успел позабыть про него.

— Я могу идти? — повторит мальчик.

— Конечно-конечно, мы же договаривались, верно? — с подкупающей улыбкой ответил маг.

Антон сделал шаг назад, уже повернулся, чтобы уходить (впрочем, не очень-то в это веря), когда его догнал голос Циркача.

— Только еще один вопрос, если позволишь, Антон.

Мальчик посмотрел на улыбающегося мага.

— Ты не мог бы сказать мне, где же все это время ты скрывался?

— Я… я прятался. Нигде не задерживался дольше одного дня, — ответил Антон и эти слова прозвучали ложью даже для него самого.

Циркач покачал головой, на его лице отразилось разочарование, словно Антон только что чем-то серьезно его огорчил.

— Ну что же ты, Антон… Мы так хорошо начали наш небольшой разговор, остался всего-то один маленький вопросик, ответить на который тебе не составит никакого труда — и все, ты свободен, я больше не побеспокою ни тебя, ни твоих маленьких друзей.

Циркач улыбнулся мальчику открытой улыбкой, от которой тот задрожал.

— А сейчас ты говоришь мне какую-то ерунду, про то, что якобы скрывался, — Циркач разочарованно поцокал языком, покачал головой. — Боюсь, если ты не собираешься выполнять свою часть сделки, то и я не обязан.

Антон, ожидавший этого, приготовился перекинуться. Он не сомневался, что сейчас у него все получится, он уже почувствовал, как заискрился каждый нерв в теле, готовясь к превращению. Всего мгновение и…

— Кстати, забыл сказать одну вещь, — сказал Циркач и Антон замер. Маг хмыкнул и продолжил: — Твои друзья… Как бы это сказать…

Из темноты за спиной мага, повинуясь его жесту, вышел Рашан, превратившийся обратно в человека. Его могучие лапищи сжимали головы испуганных Насти и Сашки: ладонь лежала у каждого на темечке, а пальцы, похожие на волосатые лапки гигантского паука, без труда обхватывали лоб и виски. Сомневаться не приходилось, стоит Рашану чуть напрячь мышцы и головы Бессоновых лопнут как пустые тыквы.

— В общем, кажется тебе все-таки придется задержаться и воспользоваться моим гостеприимством, — с холодной усмешкой прокомментировал Циркач.

Антон замер, чувствуя нарастающую в груди панику. Он не знал, что делать, он мог смотреть только на бледного Сашку и Настю, не выглядевшую испуганной… если бы не капельки пота, выступившие на лбу.

Циркач кашлянул, и Антон перевел взгляд на него. Вокруг мага снова начало разгораться молочное свечение, словно до этого он сдерживал себя, но больше не видел в этом необходимости.

— Я отпущу вас, если ты поведаешь мне, где же все-таки вы прятались. Я сам и мои помощники не могли найти тебя как ни старались… Ни в том маленьком городке, где мы встретились в первый раз, ни в окрестных городах, нигде. А потом, когда мы хотели поговорить с этими милыми детишками в их квартире и Иван вместе с Селин ожидали возвращения малышей…

— Что вы сделали с нашей тетей? — спросила чуть дрогнувшим голосом Настя.

— Если хочешь, мы потом поговорим об этом, девочка, — взглянул на нее Циркач. На мгновение его взгляд скользнул по лицу Насти, на тонком лице мага отразилось любопытство. — Я с удовольствием побеседую с тобой, в тебе есть что-то, чего я пока не могу понять… но позже, чуть позже.

— О чем это я? — он снова повернулся к Антону, щелкнул пальцами, вспоминая. От щелчка вокруг его руки вспыхнул белый огонь, артисты, стоявшие поблизости, испуганно шарахнулись, но Циркач не обратил на это внимание. Он говорил и говорил, и с каждым словом аура вокруг него вспыхивала все отчетливее, набирая силу, черпая ее из злости, звучавшей все явственней в каждом слове.

— Так вот, Иван и Селин дожидались ребят в квартире, и они пришли, но с кем-то, кто умудрился сбежать из тщательно расставленной ловушки и при этом сбежать, нанеся моим людям — а значит и мне — некоторый ущерб. Как потом оказалось, этот человек уже переходил мне дорогу, когда на ваш след вышли там, в Ольменьево. Мы почти поймали вас, но тот человек — по описанию я понял, что это один и тот же мужчина — вмешался и спас вас. Меня очень заинтересовало, кто такой этот мужчина, появляющийся так неожиданно и мешающий моим планам. Немного подумав, я пришел к выводу, что он же помог вам спрятаться. А это значит, что помимо меня есть как минимум еще кто-то — мне неизвестный — способный обмануть моих ищеек. И я — с твоей помощью — очень хотел бы встретиться с этим человеком, чтобы узнать, кто он такой и по какому праву вмешивается в дела, которые его совершенно не касаются. Мне передали, что он кидался каким-то Кругом Равных, а я такой уж человек, что не могу остаться равнодушным перед лицом новых… знаний. Вот мне и стало интересно, что же это за Круг Равных. И я очень надеюсь, Антон, что ты меня всенепременно просветишь на эту тему, иначе твоим друзьям придется на себе ощутить силу рук Рашана и — что гораздо хуже, поверь — мой гнев.

Циркач замолчал и несколько секунд просто смотрел на Антона, окутанный молочным сиянием.

— Итак? — наконец, произнес он с приятной и абсолютно фальшивой улыбкой. — Ты расскажешь мне, малыш, что это за мужчина, спасший и спрятавший вас и — что мне гораздо более интересно — за организация этот проклятый Круг Равных? Ну?

Антон молчал, не зная, что предпринять. В голове все перепуталось, он не знал, просто не знал, что делать. Мальчик встретился взглядом с Настей, и это странным образом решило дело.

Антон открыл рот, но не успел произнести ни слова, как позади него раздался знакомый голос:

— Антон, позволь мне сделать это вместо тебя.

Мальчик радостно вскрикнул и обернулся, из темноты вышел тот, кого он и не рассчитывал здесь увидеть. Высокий мужчина в коричневом плаще; в правой руке поблескивал пистолет, а в левой — переливался отраженным светом клинок.

— Это он! — прошипела Селин.

— Стиг, к вашим услугам, — слегка поклонился бородач, вставая рядом с мальчиком. — И повторяю для совсем глухих и особо тупых: эти трое находятся под моей защитой.

Циркач не стал ждать, он просто поднял руку, выкрикивая странные, гортанные слова, и в сторону Антона и Стига метнулся поток белого огня. Стиг дернул мальчишку в сторону, одновременно нажимая на спусковой крючок пистолета. Загрохотали выстрелы, щеку Антона обожгло чем-то металлическим, но он едва обратил на сей факт внимание: не успев упасть он уже превратился в кота и одним прыжком оказался около ошеломленного Рашана, не успевшего своим маленьким мозгом сообразить, что происходит.

Антон сам не знал, что делает, он просто прыгнул на лицо гиганта, выпуская когти, которые тотчас впились в кожу. Рашан закричал и отпустил испуганных брата и сестру. Он поднял руки, собираясь оторвать от себя кота, метившего когтями в глаза. Со всех сторон раздавались крики и выстрелы, откуда-то бежали люди, все как один похожие на Стига мрачным выражением на строгих лицах. Запаниковавшие артисты бросились врассыпную, но вновь прибывших было много, не меньше сотни, они шли со всех сторон и каждый был вооружен пистолетом и мечом. Циркач что-то кричал, он уже больше не походил на человека, это был живой факел белого огня, кидающего горсти пламени в подходящих к нему Эмиссаров.

Антон впился когтями в лицо кричавшего человека-гориллы, а потом что-то большое и тяжелое схватило его, с треском оторвало от лица, и он полетел куда-то в сторону, в темноту, мимо Эмиссаров, мимо Насти и Сашки, прячущихся под скамейки, мимо Циркача, сцепившегося со Стигом в рукопашной, мимо всех знакомых и незнакомых людей.

"Я умер?" — успел подумать Антон, а потом он ударился обо что-то головой, мир вокруг озарился ярчайшей вспышкой, и все поглотилось чернотой, неожиданно выплеснувшейся из этого белого огня.

Антон открыл глаза. Перед ним было небо, серое небо, затянутое облаками, такими близкими, что их, казалось, можно было потрогать рукой. Он попытался поднять правую руку и — вот она! — возникла перед ним. Пошевелил пальцами, но до неба, конечно же, не дотянулся. Ему снился странный сон, что он был котом и дрался с собаками, а потом с какой-то огромной гориллой, причем происходило это все в цирке, расположенном в другой стране…

В поле зрения вдруг возникла коротко стриженная мальчишечья голова и спросила:

— Очнулся? Вставай давай, все уже кончилось.

Так значит это был не сон!

Антон попытался подняться и с помощью Сашки ему это удалось. Оказалось, что он лежал на куске брезента, кем-то заботливо расстеленным на склоне невысокого холма. Внизу, у подножия, раскинулся купол цирка, тот самый купол, который они впервые увидели в Горецке. Только сейчас он не казался таким уж новым и белоснежным; ткань словно выцвела и больше не полыхала тем первозданным цветом, который так поразил их тогда, в парке. Ничего необычного, Цирк Зверей словно растерял всю свою магию.

У купола суетились какие-то люди, одну группу куда-то вели, в сторону рощицы.

— А где… все?

— Настюха отошла за водой, тебе принести, — охотно пояснил Сашка. Он плюхнулся рядом с Антоном. — Все закончилось буквально через минуту после того, как тебя вырубили. Ты совсем чуть-чуть не дождался.

— Что произошло?

— Стиг выиграл, — просто сказал Сашка. Увидев изумлением на лице друга, он покачал головой: — Я не видел, что произошло, но все эти, из Цирка, вдруг перестали сопротивляться и посмотрели в центр, туда, где Стиг дрался с Циркачем. Стиг стоял, а тот — нет.

— Он… убил его?

— Понятия не имею, — с беспечным видом пожал плечами Сашка, но Антон видел, что его этот вопрос тоже тревожит. — Стиг и еще один Эмиссар почти сразу же унесли Циркача прочь. А все остальные — я имею ввиду, артисты — перестали сопротивляться и просто сдались на милость Эмиссарам. Несколько, правда, удрали, и среди них Иван, Селин и твой приятель, Рашан.

Антон вздрогнул, вспомнив огромного клоуна, которому он кинулся на лицо. Если подумать, то ему очень повезло, что этот клоун не разорвал его пополам, а просто откинул в сторону как… как кутенка.

Антон улыбнулся и Сашка, заметив это, тоже заулыбался.

— А здорово ты его, ага? — спросил он.

— Ага, — кивнул Антон.

— Не страшно было?

— Очень страшно, — ответил Антон.

— А почему тогда прыгнул?

Антон помолчал, не зная, как объяснить, Сашке, что одного взгляда в глаза Насти для него оказалось достаточным, чтобы совершить такой опрометчивый поступок. Нет, дело было не в том, что она просила его помочь взглядом. В ее глазах не было и тени страха, во всяком случае, он его не заметил. Ему показалось, что девочка была совершенно, невероятно спокойна… и это заставило его действовать. Не мог же он испугаться, когда девчонка, бывшая гораздо слабее его, не выказывала никаких признаков страха? Поэтому он прыгнул. А попытаться объяснить все это Сашке? Нет, это было невозможно. Да и какая, по большому счету, разница?

— Не мог же я вас оставить в лапах этой обезьяны.

— Кинг-Конга, — сказал Сашка.

— Что? — не понял Антон.

— В лапах Кинг-Конга.

— Кто это?

Сашка посмотрел на Антона и, после минутной паузы, хмыкнул:

— Все-таки нам еще заниматься и заниматься твоим образованием. Ты как был неучем из прошлого, так им и остался.

— Я знаю, что такое Волновая Теория Струн, — ухмыльнулся Антон.

— Вот я и говорю — неуч самый натуральный, — деланно вздохнул Сашка и Антон рассмеялся.

Через несколько минут к ним подошла Настя, принесшая с собой бутылку воды и несколько шоколадок, которые, как она пояснила, удалось отобрать у Стига. На вопрос Антона, где сам Стиг, она ответила, что сейчас он с другими Эмиссарами исследует Цирк. Они вроде бы надеются найти запасы эликсира и чего-нибудь еще, не менее ценного.

— Знаешь, кто им помогает? — спросила Настя.

Антон промычал нечто невнятное, его рот был забит шоколадным батончиком.

— Твой приятель, Платон, — сказала девочка.

— Пвавда? — прошамкал мальчик.

— Ага. Это он открыл дверь Стигу и другим Эмиссарам. По словам Стига, они никогда не смогли бы сообразить, что ковер в квартире — это Дверь в Цирк. Наверное, кто-нибудь из циркачей потом забрал бы его, когда про нас и думать забыли.

Настя помолчала, Антон задумчиво дожевывал батончик.

— Кстати, Стиг сказал, что ты можешь вернуться в Убежище, — сказала Настя. — Твоих родителей не нашли…

— Постой, а как же слова Маркуса? — удивился Антон.

Настя кисло улыбнулась:

— Маркуса самого обманули.

— Кто?

— Эрик Персон, — ответила Настя. — Сашка, закрой рот, у тебя все валится на колени.

— Эрик Персон? Тот дядька с Совета? — изумленно спросил Антон. Он не верил своим ушам.

— Именно, — кивнула девочка. — Если я правильно поняла, то он отчаялся найти Циркача обычным способом и решил провернуть такой вот хитрый трюк: сказать Маркусу, чтобы он сказал тебе, где, якобы, находятся твои родители, а потом поймать Циркача как…

— Как рыбу на живца, — мрачно закончил Антон. Ему вдруг стало холодно, и он поежился.

Настя кивнула.

— Мне сразу этот гад не понравился, — заметил Сашка.

— Интересно, а как Циркач узнал, где нас ждать? — спросил Антон, не обращаясь ни к кому конкретно.

Настя улыбнулась и сказала:

— Стиг сказал, что это будет первый вопрос, который он задаст на Совете по возвращению в Убежище.

Несколько минут они помолчали, просто глядя на копошившихся внизу, около Цирка, людей. Эмиссары что-то таскали, кого-то уводили прочь, работа кипела, и было приятно просто сидеть, смотреть и ничего не делать.

— Кстати, — нарушила молчание Настя. Она повернулась к Сашке: — Стиг предложил и нам с тобой пожить в Убежище, пока не найдут тетю Женю. Ты как?

— Здорово! — обрадовался Сашка. — Я бы и сам попросил, только не знал — как. Круто, Тош, ага?

— Еще бы, — улыбнулся Антон. — В самом деле круто.

— Первым делом, как вернемся, надо будет поговорить с этим твоим учителем… как там его, Мальком.

— Маликом, — поправил Антон.

— Ну да, ну да, — махнул рукой Сашка. Его глаза возбужденно горели. — Надо вернуть ему те шарики, что я нашел в его столе…

— Про что это ты? — с подозрением спросила Настя. Не дождавшись ответа от брата, она, нахмурившись, повернулась к Антону: — Он что, что-то стащил у твоего учителя?

Антон вздохнул, но в глубине души он улыбался. Никогда с того момента, как он попал в будущее, он не чувствовал себя так хорошо, рядом со своими новыми друзьями.

— Сашка, колись, что ты опять умудрился натворить! — воскликнула Настя.

Через несколько минут пошел дождь, а они так и сидели на склоне холма, в пятидесяти милях севернее Манчестера, накрывшись брезентом и обсуждая свое ближайшее будущее.

Ну вот, опять пошел дождь. Здесь в этой стране почти всегда непогода, поэтому я Англию не очень и люблю, знаете ли. Земля здесь хорошая, камни помнят много историй, но все равно мне здесь не уютно. Зябко и небо всегда кажется ближе к земле, чем в других местах.

Давайте оставим наших маленьких героев ненадолго.

Нет-нет, поверьте, с ними все будет хорошо, по крайней мере сейчас. Они посидят под дождем, а потом их найдет Стиг, и они все вместе вернуться в Убежище. Я бы, конечно, на их месте спрятался от дождика, хотя бы под куполом, но я прекрасно понимаю их нежелание приближаться к месту, где они столько натерпелись. Один из них точно простынет, поверьте мне на слово, но ничего страшного, они же дети, пусть сидят и разговаривают о своих делах, радуются тому, что смогли избежать опасности. Пусть отдыхают, пока есть возможность.

Идемте, оставим их одних.

Вот сюда, проходите, давайте, я подержу… Да, хорошо. А здесь прохладно, правда? Цирк потерял большую часть своей силы вместе с уходом хозяина, но немного еще осталось. Идемте за мной, я хочу кое-что показать, думаю, вам стоит это увидеть. Вы обещаете никому не говорить то, что сейчас увидите? Отлично. Сюда. Да, встаньте здесь, подождем немного.

Слышите? Идут. Эмиссары и наш друг Стиг. Тащат ящики и, судя по стеклянному бряканью, ящики эти набиты отменным Эликсиром Циркача, как он сам себя называл. Смотрите, сколько много всего. Один, два, три… Нет, бессмысленно считать, да нам это и не особенно интересно, правда? Подождем еще чуть-чуть.

Почти все. Последним идет Платон. Этот молодой человек действительно помог Эмиссарам, открыв дверь в Цирк. Он, можно сказать, спас жизни Бессоновым и Антону. И я позволю себе небольшой совет: не доверяйте всем подряд, пусть даже они однажды и помогли вам. Просто не доверяйте. О чем я толкую? Терпение, сейчас вы все поймете.

Видите, Платон останавливается и бросает взгляд на спины Эмиссаров. Одного этого хватит, чтобы заподозрить его в нечистой игре, верно?

Чувствуете, как потеплело? Не удивляйтесь. Просто мы с вами больше не одни. Смотрите на Платона, смотрите внимательно. Видите, рядом с ним кто-то стоит, скрываясь в тени? Видите? Возможно, и нет, но вы чувствуете его, я вижу это по вашим глазам.

Тс-с, послушайте, кажется, Платон — если его, конечно, так зовут — собирается что-то сказать.

— Все прошло так, как ты и планировал, Отец.

— Отлично. Ты узнал эту девочку?

— Да, Отец.

— Как причудливы изгибы судьбы, верно? Мне кажется, нас ждет впереди много интересного.

— Да, Отец.

— Не подведи меня. Я буду ждать.

— Я не подведу, Отец.

Осторожно, осторожно, отойдите в сторону, а не то он заденет вас!.. Просто шучу, не бойтесь, мы для него невидимы и неосязаемы, я уже говорил. Идемте отсюда, мы видели все, что нужно, здесь кроме нас никого больше нет.

Вы смотрели внимательно? Все запомнили?

Вот, возьмите меня за руку, я отведу вас тогда, где продолжится эта история.

Впереди нас ждут весьма опасные приключения, которые произойдут там, где никто из наших новых друзей (кроме Насти, а она очень постаралась об этом забыть) еще не бывал.

Разве я не говорил вам, что все только начинается?

22 апреля 2011 г.

КОНЕЦ