Да, были люди в иное время!

Глава 27

Осень, октябрь. Столица Австрии встретила меня сухой погодой, но по-осеннему прохладной. Ветер уже оборвал с деревьев все яркие лоскуты разноцветных листьев и теперь шумел в голых ветвях, напоминая о приближающейся зиме. В ярко-синем безоблачном небе пролетел большой клин гусей, улетающих зимовать в теплые края.

Солнце уже не печет по-летнему, только слегка пригревает, приятно лаская кожу лица, как бы прощаясь до весны. У меня возникло чувство, что это последние тихие, теплые и чистые деньки в Вене, скоро зарядят дожди и так будет до самого первого снега.

Наблюдая это осеннее великолепие, я чувствовал, что вернулся в привычный для себя климат, все здесь почти как у нас в России. Но вертеть головой некогда, надо искать гостиницу. Усевшись в экипаж, приказал извозчику отвезти меня в приличную и недорогую гостиницу. Такой оказалась гостиница «Дунай».

Вполне приличный номер за небольшие деньги. Наполнил ванну горячей водой и с превеликим удовольствием понежился, смывая усталость от путешествия и очищая тело от грязи длительных и небезопасных, щекочущих нервы, странствий. Эх, сейчас бы в русскую баньку, какая в нашем родовом гнезде грустит без меня да хорошенько пройтись по телу березовым веничком, заставить кожу подышать всеми уставшими от заморской пыли порами. Но чего нет, того нет, приходится довольствоваться тем, что есть. Тщательно помывшись и переодевшись, спустился со второго этажа в ресторан, время ужина наступило, кушать хочется так, что в животе соскучившиеся по еде пустые мои кишки пищат и урчат. Попросил портье поискать информацию о сдаче внаем на длительное время недорогого жилья.

На ужин заказал себе стейк из телятины, салат из морепродуктов, бокал красного вина «Солнце Сицилии», а на десерт – чашку кофе и кусок сладкого пирога. Ужин поглощал в гордом одиночестве. Надо отдать должное поварам ресторана, блюда приготовлены хорошо, в меру приправлены специями. А вот вино мне не очень понравилось, оно мне показалось слишком терпким, а может, это я привередничаю.

После посещения ресторана, возвращаясь в номер, получил от портье несколько адресов, которые, по его мнению, отвечают моим требованиям. Поблагодарив работника гостиницы, ушел отдыхать.

Утром на извозчике отправился осматривать предлагаемое жилье. Сразу подобрать не смог: там не устраивала цена, здесь – условия проживания. В одном адресе я опоздал, дом сдали. Жилье я подбирал не просто так, а с умыслом. В первую очередь оно должно быть удобным для моей негласной работы, чтобы при малейшей опасности я мог беспрепятственно исчезнуть с места жительства, и затеряться среди большого скопления людей. Учили нас правильно выбирать себе местожительства, вот и мучаюсь теперь, перебирая варианты.

Последним был адрес на улице со странным названием – улица Желтой акации. Под номером семь меня встретил небольшой аккуратный одноэтажный домик, по самую крышу оплетенный густым плющом, правда, сейчас плющ утратил всю свою привлекательность. На стук маленького молоточка, в виде причудливо изогнутого дракончика, по чуть позеленевшей от времени медной пластинке овальной формы, привинченной к тяжелой входной двери из мореного дуба, украшенной геометрическим узором из толстых кованных заклепок, появилась седая круглолицая женщина лет пятидесяти в темно-сером платье с белым воротником из брюссельских кружев, тихим голосом представившаяся фрау Терезой. От нее я узнал, что жилье сдается на длительный срок, и она готова показать мне расположение комнат в домике. Не отказался.

Большая гостиная, немаленькая кухня, она же столовая со столом в окружении шести стульев (успел сосчитать). Также имелись ванная и туалетные комнаты. Правда, горячую воду получить можно лишь предварительно растопив небольшую чугунную печку, нагревающую специальный бак. Маленькая комната-библиотека. Приличных размеров кабинет с массивным, двухтумбовым столом с красивыми резными ножками в центре этой светлой квадратной комнаты. В завершение осмотрели две спальни. В одной из них кровать была с балдахином. Подумалось: наверное, в ней раньше проживала женщина. Имелась в доме и понравившаяся мне очень полезная особенность – запасной выход, ведущий в притягивающий мой взгляд своей ухоженностью небольшой и уютный сад, примыкающий одной стороной к соседней улице. Обслуживанием дома занимаются фрау Тереза и ее муж Клаус, проживающие в доме на соседней улице. В общем, меня все устраивало, и цена приемлемая, часть которой составляла плата за работу фрау Терезы и Клауса. Я согласился снять домик на год, с возможностью продления срока найма, внес небольшой задаток. Фрау Тереза сказала, что завтра к обеду я могу переезжать, она к этому времени наведет идеальный порядок в доме и подготовит договор. Возражать не имело смысла. Напоследок я поинтересовался у фрау Терезы странным названием улицы. Оказалось, примерно пятьдесят лет назад, на этой улице действительно росли большие и красивые желтые акации. Но в одну из зим стояли сильные морозы, от которых все акации погибли. Деревья убрали, посадили липы, но название улицы не меняли.

Два дня обживался на новом месте, а затем отправился в компанию «Леманн и сыновья», пора уже приступать к активной работе. Наверное, уже заждались меня.

Нужную мне компанию разыскал на улице Марияделштрассе в доме под номер пятнадцать. Хорошее место, удобный подход с разных сторон, довольно оживленная улица, да еще находится почти в центре австрийской столицы. На всякий случай сделал круг вокруг квартала прогулочным шагом, тщательно проверяясь, чем черт не шутит, вдруг за домом ведется наблюдение. Не обнаружив ничего подозрительного, вошел в парадное, над которым располагалась, красиво оформленная вывеска компании.

Преодолев небольшой тамбур, я попал в приемную внушительных размеров. Стены комнаты отделаны до потолка светло-коричневыми лакированными деревянными панелями, вдоль которых стояли удобные стулья. За большим монументальным столом, центральная часть столешницы которого была обтянута темно-зеленым сукном, восседал молодой человек примерно моего возраста, с прилизанными светлыми волосами. Подумалось, что он нанес на волосы специальную смазку для укладки. Тонкие щегольские усы, слегка закрученные вверх, торчали в разные стороны, придавая его лицу некоторую комичность. Молодой человек, удивленно приподняв белесые густые брови, вопросительно посмотрел на меня своими светло серыми, почти бесцветными глазами.

– Добрый день, меня зовут Генрих Вольф, – представился я странному молодому человеку, успев подумать о нем: ни рыба, ни мясо. – Могу я видеть гера Леманна?

– Все, что вы пожелаете, я передам геру Герту Леманну, – неспеша, как бы нехотя ответил преисполненный собственной важности молодой человек, даже не удосужившись назвать себя.

– Тогда передайте ему пять тысяч швейцарских франков мелкими купюрами, – последовало мое предложение.

– У меня, у меня, нет таких денег, – тут же заикаясь, захлопал глазами странный молодой человек, – я не знаю, где их взять.

– Тогда я вас очень попрошу пойти к геру Леманну и доложить о моем визите.

Через пару минут я прошел в кабинет гера Леманна.

За столом сидел мужчина под пятьдесят лет, одетый с иголочки: в двубортном отличном дорогом сером костюме, в чуть заметную тонкую светлую полоску. Костюм на Леманне сидел как влитой, безупречно – ни морщинки, ни складочки, ни единой болтающейся ниточки. Седые, слегка волнистые волосы гера Леманна были аккуратно пострижены явно очень хорошим парикмахером. Небольшая бородка и усы уместно смотрелись на его круглом лице с узкими, упрямо сжатыми губами. Быстрым взглядом внимательных карих глаз, хозяин кабинета цепко оглядел меня с ног до головы. Ажурное пенсне Герт Леманн держал в правой руке, слегка постукивая им по столу. В общем и целом, хозяин кабинета соответствовал словесному портрету, который мне сообщил полковник Терехов.

– Добрый день, я – Генрих Вольф, долго пришлось искать ваш адрес, – произнес я условленный пароль, глядя в глаза хозяина кабинета.

– Вена – столица крупного государства Европы, – прозвучал отзыв из уст Герта Леманна.

Обмен паролями прошел успешно, значит, пока я все делал верно.

– Прошу, присаживайтесь, – предложил Леманн. – А вы, оказывается, шутник, Генрих, так моего секретаря Шульца озадачили швейцарскими франками.

– Просто я хотел быстрее попасть к вам в кабинет, потому и решился на шутку.

– Я ваше появление ожидал не раньше декабря.

– Опередил я события?

– Никоим образом. У вас с документами все нормально? А впрочем, зачем я спрашиваю, были бы проблемы, в страну бы вас не пустили.

– Я имею паспорт и подданство Аргентины. Франц Вольф помог мне в этом, принял хорошо, проявил заботу и снабдил деньгами на первое время.

– Где остановились?

– Я снял на год жилье на улице Желтых акаций.

– Далековато. Придется тратиться на извозчика.

– Буду больше ходить пешком. Сегодня, кстати я это сделал. Всего сорок три минуты неспешной ходьбы, и я у вас.

– Тогда поступим так. Сейчас едем ко мне домой, я вас представлю моей дражайшей супруге Гертруде. Должна же она обрадоваться приезду своего дальнего родственника. Затем обедаем и переходим к обсуждению насущных вопросов. Дома я вам вручу письмо от вашего знакомого. Ни слова больше, все вопросы после обеда.

Честно говоря, обедать мне еще не очень хотелось. Фрау Тереза накормила меня отличным завтраком, состоящим из яичницы с колбасками, свежих булочек и большой чашки превосходного кофе. Но и отказываться от угощения в доме гера Леманна будет неприлично – это же мое первое знакомство с очень дальними родственниками! Пусть это просто часть моей легенды, но все же.

Небедно живет гер Леманн. Небольшой ухоженный двухэтажный домик, окруженный высокими елями, располагался на окраине Вены. Я заметил, что большинство находящихся здесь домов, построенные в едином архитектурном стиле, смотрелись как близнецы. Везде царил идеальный порядок, нигде не видно ни единого опавшего листа. Улица была совершенно пустынной. Интересно, а кто здесь живет вдали от городской толчеи?

– Здесь тихое и спокойное место, Генрих, – сказал Герт, как бы уловив мои мысли. – Эти дома построили в прошлом веке для чиновников страны и для иностранцев, полезных Австрии. Мне тоже посчастливилось купить здесь домик. Дышать чистым и целебным воздухом, напоенным свежим запахом хвои полезно для здоровья.

– Вы не только по этой причине выбрали себе жилище.

– Не только. Мне ли вам рассказывать? Ладно, проходите в дом, фрау Гертруда нас заждалась.

Действительно. В прихожей нас встретила супруга гера Леманна, стройная, одетая в строгое темно-синее платье с юбкой до пола, с длинным рукавом, застегнутое на все пуговицы, с жестким воротником. Талия подчеркивалась темно зеленой лентой. Похоже, фрау Гертруда была ровесницей гера Леманна, ее лицо имело едва заметные морщины и румянец. Темно русые волосы женщины были собраны в сложную прическу, увенчанную заколкой с несколькими жемчужинами. Жемчужные серьги гармонировали с заколкой. Ярко-голубые глаза изучающе и с интересом смотрели на меня. На губах еле проступала почти неразличимая улыбка.

– Познакомься, дорогая, – тихо произнес гер Леманн, – Генрих Вольф, собственной персоной. – На днях прибыл из Аргентины.

Я поклонился фрау Гертруде, приложился к ручке, и вручил небольшой букет цветов, купленный в цветочной лавке по пути.

– Вы так галантны, Генрих! – воскликнула фрау Гертруда, – заставили меня немного покраснеть. – Давно мне не дарили цветы молодые мужчины, однако приятно. Давайте, пока оставим разговоры на потом, а сейчас к столу, наша кухарка Грета уже все приготовила.

Суп из копченых ребрышек, свиная рулька в собственном соку с добавлением пряностей, говяжья отбивная в томатном соусе с чесноком, гарниры из круп и картофеля, салаты из грибов, квашеной капусты, появились на столе очень быстро. В дополнение к блюдам предлагалось итальянское красное и белое вино. Все это изобилие предстояло съесть, ну если не съесть, тогда все надо попробовать, уважить старания хлебосольной хозяйки и ее кухарки. Немного удивился: обычно немцы, имеется ввиду коренные жители Германии и Австрии, не являлись сторонниками излишнего чревоугодия. Наверное, хозяева решили в честь моего появления накрыть богатый стол. Возникает вопрос. Откуда они знали о моем приезде? Я никому об этом не сообщал.

– Не удивляйтесь, Генрих, мы так обычно обедаем, – сказала фрау Гертруда, – ведь поутру Герт ограничивается только чашкой чая с молоком. – Обедает плотно, а от ужина часто отказывается, заменяя его чаем с булочками. Под его влиянием и я перешла на такой же режим питания, только вместо чая, предпочитаю кофе. Вам нравится, как готовят кофе в Вене?

– Об этом мне судить еще рано, я пробовал его только в ресторане гостиницы «Дунай», да еще моя хозяйка фрау Тереза готовит вкусный кофе.

– Давайте, пока отложим разговоры, – нетерпеливо произнес явно голодный, истосковавшийся с утра по еде гер Леманн, хищно и нетерпеливо поглядывая на заставленный снедью стол – обед стынет.

Примерно минут сорок никто ни о чем не говорил, был слышен стук ложек по тарелкам и легкий звон других столовых приборов. Мы насыщались. С этим надо что-то делать, если такая обильная трапеза предстоит мне в дальнейшем, то я заплыву жиром за месяц. А чего это я собственно размечтался? Ну, побывал в гостях разок, надо и честь знать, не становиться же на довольствие к геру Герту, а думать, как кормить самого себя обедом. Завтрак и ужин мне фрау Тереза обеспечит.

Затем мы втроем переместились в кабинет Леманна.

– Если кого-то интересует мое мнение, то я готова его высказать, – с некоторой ленцой произнесла фрау Гертруда. – Генрих мне понравился, как человек. Воспитан хорошо, я бы сказала даже отлично. Одет безукоризненно, рубашка, костюм, пальто и шляпа подобраны со знанием дела. Обувь тоже в тон костюму и по погоде. Умеет уверенно пользоваться всеми столовыми приборами, значит, в повседневной жизни ими пользовался постоянно. Наличие небольшого, едва уловимого диалекта выдает в нем приезжего из Богом забытой провинции. Загорелое лицо может все же навести на мысль, что Генрих и вправду приехал из Аргентины. Симпатичный, я бы сказала красивый молодой человек, опасный покоритель девичьих сердец. Или я не права, Герт?

– Дорогая, зачем гадать, давай дадим слово нашему родственнику, пусть он расскажет о себе, – предложил гер Леманн.

Примерно полчаса я пересказывал свою легенду, рассказал о пребывании в Аргентине. Супруги внимательно меня слушали не перебивая.

– Я все время находился на открытом воздухе и не прятал лицо от солнца, вот мое лицо и приобрело такой своеобразный оттенок, – завершил я свой рассказ.

– На первый взгляд, – подвел итог Герт, – легенда хороша, изъянов мы в ней не обнаружили. – Есть слабые места: детство, юношество и период нахождения в плену. Я поработаю над этими моментами, снабжу нужными сведениями. Рекомендую вам, Генрих, эти темы в разговорах обходить, напускайте больше тумана, говорите двусмысленно, пусть ваши собеседники ломают голову, как понимать ваши слова. Думаю, образ молодого человека приехавшего из неизвестных мест, и стремящегося врасти в общество вам к лицу.

– Дорогой, а не лучше ли Генриха начать вводить в общество ненавязчиво и постепенно, – подала голос фрау Гертруда. – Поведем его в Венскую оперу, там дают «Дон Жуана». Наверняка кто-то из наших знакомых там будет. Такой красавчик бросится в глаза, им заинтересуются, а он постепенно начнет знакомство с людьми. Как у вас, Генрих, обстоит дело с женщинами?

– В смысле? – не понял я вопрос фрау Гертруды.

– Не боитесь ли вы женщин? Вот о чем я хотела узнать.

– Не боюсь.

– А если придется с кем-то соревноваться за внимание женщины, не спасуете перед себе подобным? – осведомился гер Герт.

– Я умею неплохо пользоваться различным оружием, да, и без оружия смогу легко сломать противнику руку или ногу.

– Хорошо, принимается, – удовлетворенно произнес Герт. – Теперь о работе. Завтра, как дальнего родственника, вас представлю Ульриху Миллеру. Он у нас специалист по коммерческим делам, будете у него учиться. Наша компания занимается поставкой всего, что можно продать и купить, начиная от коробок зубочисток, и заканчивая вагонами с чугуном и сталью. Клиенты у нас по всей Европе. Вам будет поручена работа с покупкой и продажей металлорежущих станков. Совместно с Ульрихом постарайтесь найти еще несколько партнеров в Великобритании и Германии. Попытайтесь найти выходы на страны Северной и Южной Америки.

– Гер Леманн, а мясная тушенка и копченые окорока нашу компанию интересуют?

– Конечно, это продовольствие длительного хранения, его обычно закупают для войск, и для создания государственных резервов на случай стихийных бедствий и войны. Вы можете что-то предложить?

– Дядя Франц в Аргентине имеет завод по выпуску консервов. В его асьенде готовят хорошие окорока. Кстати он меня в дорогу снабдил этими продуктами, груз должен на следующей неделе прибыть в Вену. Сможем лично убедиться в качестве продукта.

– А каковы мощности производства у Франца?

– Этого я не знаю. Могу сказать, что если появится уверенный сбыт его продукции, то дядя Франц легко может увеличить свое производство, в средствах он пока не стеснен.

– Удивительно слышать, скряга Франц готов торговать с Европой, – усмехнулась фрау Гертруда. – Он в молодости не страдал излишней щедростью, трясся над каждым талером или гульденом.

– И, тем не менее, фрау Гертруда, дядя Франц выделил мне причитающуюся моему отцу долю, открыл мне счет в банке Буэнос-Айреса, снабдил деньгами на дорогу, – ответил я на высказывания женщины. – Может, раньше он был прижимистым, но время меняет многих людей.

– Скажите, Генрих, Франц не заметил подмену племянника вами?

– За те два месяца, что я провел рядом с ним, я не почувствовал какой-то враждебности. Дядя Франц общался со мной, как с родным племянником. Говорил, что я похож на своего отца – Мартина. Правда это или нет, сказать не могу, в душу и в мозги Франца влезть невозможно.

– Ладно, дорогая, Генрих у нас будет частым гостем, еще наговоришься о своей родне, – вклинился в наш разговор Герт. – Я Генриху дам письмо от его знакомого, ему нужно прочесть его в полной тишине и наедине с собой.

Небольшой конверт из плотной бумаги лег на стол, я не заметил, откуда Герт его достал. Супруги оставили меня одного в кабинете.

«Здравствуй, Крестник. Надеюсь, ты смог уже приехать к родственникам, с чем тебя поздравляю. Тетя с дядей – люди хорошие. Они тебя научат умным вещам, прислушивайся к ним. Ты оказался прав в отношении А и Г, эти ветреные дамы начали плести далеко идущие интриги, которые Р могут испортить жизнь. Они еще к себе пригласили И, Т и В, чтобы вместе придаваться развлечениям и другим гнусностям. Пока они ведут себя тихо, но их друзья пытают пролезть в окружение к М, и просто ломятся в Р. Присмотри за А и Г, а то их развязность мне не нравится, да и шатание из одного места в другое мне не по душе. Еще хочу сообщить, что твои друзья в полном порядке. Пиши, не забывай Крестного.»

Я еще раз перечитал завуалированное послание от Терехова и, в соответствии с инструкциями, сжег в камине, горевшем в углу, лениво постреливая искрами и плавно наполняя кабинет ароматным и уютным домашним теплом. Домой потянуло с непреодолимой силой, ностальгия до реальной боли сжала мое сердце своей когтистой лапой, но я усилием воли в очередной раз безжалостно вырвал из головы все мысли о доме, детях, родителях и друзьях … Нет у меня живых родителей как нет и детей, как нет их и у Генриха Вольфа. Я – немец. Немец Генрих Вольф, сотрудник компании «Леманн и сыновья», имеющий многочисленных родственников в Аргентине. Вдалбливая мысленно это себе в голову в очередной раз, по-немецки, я все повторял и повторял, как мантру, эту фразу…