Да, были люди в иное время!

Эпилог

Целую неделю, попав в заботливые руки любимой жены и мамы, я приходил в себя. По неизвестным причинам у меня разболелась рана на ноге, она даже немного распухла. Отец собирался искать доктора, сведущего в лечении огнестрельных ранений, но, слава Богу, не понадобилось. Посещение парилки бани и какие-то мази, втираемые в ногу ласковыми руками Анны, возымели чудодейственное действие, я начал нормально ходить, перестал пользоваться тростью.

В конце недели все газеты Швейцарии разразились праведным гневом в отношении Германии. Она планировала использовать отравляющие газы на Восточном фронте. Однако в городке Расшенбург по вине военных разыгралась настоящая трагедия.

Как сообщали швейцарские и австрийские газеты, по неизвестным причинам ровно в пять часов утра взорвались вагоны с баллонами хлора, вызвав детонацию боеприпасов в пакгаузах и в составах, заполнивших все пути станции. Взрыв был такой силы, что железнодорожную станцию, и прилегающую к нему большую часть городка, накрыло желто-красным шаром огромного размера.

Часть городка лежала в руинах, казалось, что не осталось ни одного целого здания. Из разбитых окон, вырывались языки яркого пламени, пожирающего все на своем пути. Везде валялись осколки стекла и кирпича, искореженные куски кровельного железа, кое-где встречались куски человеческих тел. Аллеи деревьев, растущих вдоль улицы, примыкающей к железнодорожному полотну, превратились в обгоревшие скелеты. Едкий дым от пожаров и хлор застилали все вокруг, вызывая у людей продолжительные приступы кашля. Пожары никто не тушит. Выжившие люди торопятся покинуть место развёзшегося ада. Кое-кто пытается разбирать завалы домов, реагируя на призывы о помощи, но с каждой минутой криков становится все меньше и меньше. Огонь и хлор, сделали свое дело.

Еще через неделю Европу облетела новость об успешном покушении на Кайзера Германии Вильгельма ІІ. Кайзер и сопровождавшие его военачальники покушение не пережили. Вся власть перешла в руки канцлера Германии Теобальда Теодора Фридрих Альфреда фон Бетман-Гольвега. Буквально через два дня газеты сообщили, что Германия подписала с Российской империей мирный договор. Спустя три дня президент Третьей республики Раймон-Никола-Ландри Пуанкаре от имени Франции подписал мирный договор с Германией. Согласно договоренностям, воюющие стороны отводят свои войска и признают границы государств, в которых они находились до начала войны. Никакие репарации и контрибуции договорами не предусматривались.

Великобритания, естественно, как всегда не была довольна таким завершением войны, она ничего существенного не получила, но успела навыдавать кредитов противоборствующим государствам.

В сентябре огромная пороховая бочка под названием Российская империя взорвалась – там произошла буржуазно-пролетарская революция. Ударная волна русской революции, преодолев границы, прокатилась по всей Европе, частично задев Османскую империю.

Достоверной информации о событиях в России получить не удалось, но слухи, доходившие в Швейцарию, свидетельствовали о начале гражданской войны.

Я и мои близкие наблюдали, какое разрушительное воздействие оказывает революционное движение на Австро-Венгерскую империю. Входящие в ее состав страны пожелали быть независимыми. Так называемый «развод» проходил цивилизовано. Если возникали недоразумения, то они решались без применения оружия. Как выразился мой отец, одна большая и богатая империя распадается на множество государств, которые в скором времени обнищают.

В Германии ситуация была несколько иной. Оставшись без ресурсов, с подорванной финансовой системой и экономикой, со скудным запасом продовольствия на душу населения, страна начала терять одну за другой федеральные земли. То, чему посвятил всю свою жизнь великий человек Отто фон Бисмарк, превращалось в прах.

К середине октября страны Балкан полностью очистились от присутствия Османской империи, но тут же сцепились между собой за спорные территории. Третьей Балканской войны не случилось, но вооруженные столкновения Сербии с соседними государствами были.

Вернулся работать в банк. Правда, перед этим встретился с Людвигом Ротшильдом. Своим решением он оставил меня на прежней должности, а вот с «дополнительным заработком» пришлось расстаться, значительно снизился объем финансовых операций. По этому поводу я не сильно переживал, на моих счетах накопилось достаточно средств для безбедной жизни всей семьи. А если учесть средства, поступающие от дядюшки Франца, а от родства с ним я не собирался отказываться, то мне можно просто жить – ведь мы тратили меньше денег, нежели их поступало на счета.

Наши дети подрастали. В деревне, рядом с замком, стараниями Анны с моего согласия, была образована школа. Жена наняла в Швейцарской высшей технической школе Цюриха преподавателей, обеспечила их нормальным жильем, питанием и достойной платой за работу. Как выразилась моя ненаглядная Анна, через пять-шесть лет Степан и София могут продолжить учебу в университетах Европы, если у них будет такое желание.

В декабре, перед Рождеством, у нас в гостях побывал сослуживец отца, полковник в отставке Викторов Георгий Иванович. Он недавно с семьей обосновался во Франции, в пригороде Лиона. От него мы получили более-менее достоверную информацию о событиях в России.

После заключения мирного договора с Германией император Михаил I издал указ о демобилизации солдат с военной службы. Полки действующей армии возвращались в места постоянной дислокации, вооружение демобилизованных частей принималось в арсеналы.

Поначалу все проходило спокойно. В сентябре все пошло наперекосяк. РСДРП(б) под предводительством некоего Ульянова подняла восстание против самодержавия. Одурманенные агитаторами солдатские массы присоединились к восставшим социалистам, выйдя из повиновения военному командованию. С лояльных офицеров срывали погоны, а несогласных с творившимся бедламом офицеров, поднимали на штыки. Беззаконие коснулось всех родов войск и прокатилось от польских земель до Камчатки. Страна в считанные дни полностью лишилась генералитета.

Апофеозом вакханалии стала гибель императора, его двора и большинства представителей августейшей фамилии. По словам Викторова, весь зимний дворец был залит кровью, а императора Михаила I мертвым распяли на Александровской площади.

Никем не управляемые войска начали разбегаться во все стороны, оставляя при себе оружие. По всей территории Российской империи начались погромы и поджоги помещичьих имений и усадеб, их обитатели жестоко уничтожались. Появилось множество хорошо вооруженных банд, грабивших не только богатые поместья, но и зажиточных крестьян.

Прошел месяц и в стране началась настоящая бойня, все воевали друг с другом, понять, кто и к чему стремится, стало невозможным.

Гражданин Ульянов созвал съезд депутатов от всех слоев населения и от военных, провозгласил себя Председателем избранного Совета, и сообщил, что власть перешла в его руки. Нескольким сотням людей это понравилось, но на остальной территории империи местные «князьки» приняли выгодное им решение. Российская империя рассыпалась на глазах. Провозгласили суверенитет: Финляндия, Курляндия, Польша, Белая Русь, Южная Русь, Независимая Сибирь и Земли Войска Донского. Дальневосточные земли объединились под названием Тихоокеанской республики. В Азии, образовался эмират со столицей в Бухаре.

Вновь появившимся псевдогосударственным образованиям требовались финансы для построения вертикали власти, и они деньги нашли, грабя население на своих территориях. В пользу таких государств, а скорее всего для «князьков» лично, отбиралось все более-менее ценное.

Естественно, Ульянову и его соратникам в рамках Российской федерации, объединяющей часть центральных губерний, было тесно, хотелось обладать всей территорией, поэтому они начали военные действия против своих соседей.

Георгий Иванович сравнил сегодняшнее состояние России с периодом XI–XII веков, когда разрозненные княжества вели постоянные войны между собой. Только сейчас эти сражения более кровавые и беспощадные – оружие-то посерьезнее стало, да и безжалостность людская тоже, что трудно понять.

Когда Викторов покинул замок, мы еще несколько дней пребывали в шоке.

– Стас, сынок, ты намерен оказывать помощь Отечеству? – спросил отец, когда мы с ним находились в его кабинете наедине. – Ты видишь, страна истекает кровью.

– Отец, я прошу меня простить за то, что ты сейчас услышишь. Посмотри правде в глаза. Той страны, которой мы с тобой присягали на верность, нет. Да, есть территория, на которой мы родились, выросли и которую защищали, не щадя живота своего, там были наши родные и близкие. Какому Отечеству ты предлагаешь помогать? Занять правую сторону в гражданском конфликте невозможно, для любой из них, мы станем врагами. Воевать со своим народом, в интересах сумасшедших политиков, я не желаю. Мое Отечество здесь в замке Тарасп. Здесь упокоены наши предки, здесь живет моя семья, здесь живет моя мама, и здесь живет мой ОТЕЦ. Для меня все вы вместе являетесь Отечеством, я вас буду защищать до последней капли крови, до последнего моего дыхания.

– Сын, я горжусь тобой, – сказал сквозь слезы растроганный отец.

Потом мы праздновали Рождество, встречали новый, 1916 год. Смотрели изумительный по красоте фейерверк. Но душу мою разрывали противоречивые чувства: от бесконечной радости до нескончаемой печали…