33


Впервые в жизни я чувствую себя главной героиней.

Знаете, в ТикТоке есть люди, к которым просто тянутся другие? Те, на которых смотришь и понимаешь, что они — звезды своей собственной жизни? Я всегда это понимала и смотрела на них с некоторой долей зависти, чувствуя, что для меня это навсегда останется недосягаемым. Но впервые в жизни я чувствую, что люди смотрят на меня так.

Я стою в центре большой библиотеки Макли, на краю импровизированного танцпола, в изумрудно-зеленом платье в пол с асимметричным вырезом. Волосы распущены пляжными волнами по плечам, макияж легкий, за исключением бордовой помады.

— Сегодня все внимание приковано к тебе, — говорит мне Нера с яркой улыбкой.

Она стоит напротив меня в смелом оранжевом платье. В таком, в котором я была бы карликом, но которое только подчеркивает ее красоту.

Яростная — вот слово, которое приходит мне на ум, когда я смотрю на нее.

— Не только я, посмотри на себя. — Я говорю, и в моих словах звучит благоговение.

Она делает полный оборот передо мной, широкое полотно ее платья задевает мое.

— Тебе идет оранжевый цвет лучше, чем кому бы то ни было, кого я когда-либо встречала, — честно говорю я ей.

— Спасибо! Моя мама прислала… — Нера прерывает фразу, заметив кого-то над моим левым плечом.

Я знаю, кто это, даже не оборачиваясь. Его тело словно зовет меня: я чувствую тепло на своей спине, меня тянет прислониться к нему. Я чувствую его взгляд на себе, как собственническое прикосновение к моей пояснице.

Она бросает на меня заговорщицкий взгляд.

— Кто-то не может оторвать от тебя глаз. — Она целует меня в щеку и подмигивает. — Мы догоним тебя позже. Развлекайся.

Я оглядываюсь через плечо, и мой взгляд сталкивается с парой грозовых глаз.

Он выглядит потрясающе. Он одет в смокинг, сшитый на заказ, подчеркивающий его высокий рост и развитую мускулатуру.

Он выглядит дорого и мощно.

Он выглядит опасным.

Его взгляд скользит по моему телу и становится голодным, когда он видит, как платье облегает мои изгибы. Платье скромное и стильное, но то, как оно облегает мое тело, граничит с неуместностью.

Он протягивает ко мне руку.

— Потанцуй со мной.

Положив свою руку на его, я позволяю ему потянуть меня на танцпол.

— Позаботься о ней! — слышу я сзади крик Сикс.

Он выводит нас на середину танцпола, притягивает меня к себе, а его рука по-хозяйски обхватывает мою талию.

— Ты прекрасно выглядишь. — Он говорит, глядя на меня с высоты своего немалого роста. — Как гребаный сон.

Мои щеки пылают под его взглядом, пока он ведет нас в этом медленном, чувственном танце. Он здесь, рядом со мной, его тело прижимается к моему, его пальцы впиваются в мою плоть, и в то же время кажется, что он далеко от меня. Я просто замечаю это расстояние. Не настолько, чтобы задаться этим вопросом, но все же достаточно, чтобы понять, что что-то изменилось с сегодняшнего утра. Я не могу не задаваться вопросом, не сделала ли я что-то не так.

Это платье — часть предварительной подборки, которую он прислал мне сегодня утром, а прическу и макияж сделал оплаченный им стилист, который появился в моей квартире за два часа до вечеринки.

Я не уверена, что что-то изменилось.

— Спасибо. — Я говорю, не в силах придумать что-то более креативное, пытаясь понять, является ли разница только в моем воображении или нет.

— Просто констатирую очевидное. Каждый парень здесь хочет тебя.

— А ты?

— Я? — спрашивает он.

Я киваю, мое дыхание замирает в горле, пока я жду его ответа.

Медленная, сексуальная и довольная улыбка растягивается на его лице, стирая все сомнения, которые у меня были раньше.

Видимо, расстояние между нами было плодом моего воображения.

— Ты у меня уже есть. — Он еще крепче сжимает меня в объятиях, прижимая к себе еще ближе, пока он ведет нас по комнате.

В его словах звучит правда, которую я редко слышала от него.



— Ты не видел Роуга? — спрашиваю я Риса.

Он стоит в стороне и смотрит на Тайер и Картера. Последний удивил ее сегодня утром, прилетев в Швейцарию и неожиданно появившись у дверей наших апартаментов.

Они танцуют посреди комнаты и выглядят как счастливая пара. Только я могу сказать, что она чувствует себя неловко. Ее плечи напряжены, тело скованно, она бросает украдкой взгляды в сторону Риса.

Мужчина, о котором идет речь, крепко сжался, его взгляд прикован к руке Картера, обвившейся вокруг талии Тайер. Он не слышит моего вопроса, его внимание полностью приковано к Тайер. Я осторожно кладу руку ему на плечи, привлекая его взгляд к себе.

— Роуг? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами и снова переводит взгляд на мою лучшую подругу.

— Не видел его.

Я тоже. Когда мы закончили наш танец, он просто поцеловал мою руку и ушел. Я тогда не обратила на это особого внимания, подумав, что он пошел выпить, но его не было уже больше часа.

Я общалась с друзьями, знакомилась с новыми людьми, даже столкнулась с отцом Роуга. Он загнал меня в угол в комнате, спрашивая, как дела у Роуга. Я ответил ему банальностью на банальность, сглатывая ненависть в горле и сохраняя спокойствие, зная, что Роуг не захочет, чтобы я устраивала сцену.

Однако с тех пор человек, о котором идет речь, так и не появился.

Я бесцельно брожу по коридорам АКК.

Вытащив телефон, я отправляю ему короткое сообщение.

Я: Где ты?

Когда через пять минут он не отвечает, я кладу телефон обратно в сумку. Может быть, он отвечает на звонок в одной из этих комнат?

Я начинаю с конца коридора, открываю дверь сначала в класс английской литературы, затем в комнату, где, как я знаю, проходят европейские исследования, и обнаруживаю, что обе они пусты. Открываю третью дверь и тоже обнаруживаю, что она пуста. Слегка разочарованная его отсутствием, я иду к следующей двери.

Интересно, ушел ли он домой и просто не сказал мне об этом? Мы все еще работаем над его несовершенными коммуникативными навыками, поэтому я не удивлюсь, если он так и сделал.

Я открываю четвертую дверь, решив, что эта будет последней, которую я проверю, если не найду его, и спотыкаюсь, когда вижу спину мужчины и женские руки, обвивающие его шею. Его голова наклонена, руки обхватывают ее талию.

Я уже собираюсь извиниться за то, что помешала, когда мужчина отряхивает пиджак, отбрасывая его в сторону, и срывает галстук.

Он все еще не повернулся, но я знаю, как движется это тело. Я видела, как такие же руки срывали с него и с меня одежду, когда он отчаянно пытался добраться до голой кожи.

Словно наблюдая за крушением поезда в реальном времени, я застыла, глядя, как он снимает свою рубашку.

Я знаю эту спину. Широкие плечи, узкая талия, ямочки на позвоночнике чуть выше талии. Я знаю это тело, оно изгибалось надо мной десятки раз.

Его голова поворачивается в сторону, когда не сразу раздается звук открывающейся двери, и я узнаю прядь волос, которая падает ему на щеку.

Я узнаю руки на талии другой девушки.

Я узнаю зеленые глаза, которые смотрят на меня мертвым взглядом.

— Роуг? — спрашиваю я, мой голос тихий и недоверчивый.

Этому должно быть другое объяснение. Этого не может быть, не сейчас.

Прежде чем он успевает что-то сказать, голова Лиры — высовывается сбоку.

Дежавю очень сильное, мой мозг сливает воедино воспоминания о том, как я впервые застала его вот так с ней, с этими свежими образами нового предательства.

Она впивается ногтями в его спину без рубашки, словно в порыве страсти. Мой взгляд прикован к ее рукам. Как она смеет прикасаться к нему, как я к нему прикасаюсь?

Как он смеет позволять ей это?

— Ты не против? Закрой эту чертову дверь, ладно? — Она усмехается.

Мне становится дурно. Ощущение такое, будто одновременно обрушились торнадо, цунами и землетрясение. Тревоги, крики, вопли, смерть, кровь, звенящая в ушах, и все же я уверена, что за пределами моей головы мир спокоен.

Он все еще ничего не сказал, и я тоже.

Каким-то образом, даже имея перед глазами очевидные доказательства, я все еще достаточно глупа и наивна, чтобы поверить, что есть шанс, что все это недоразумение. Не может быть, чтобы он так поступил со мной, когда меньше недели назад я призналась ему в любви.

Когда он умолял меня повторять это каждый день и каждый час.

Не может быть, чтобы он встал и вылез из моей постели сегодня утром только для того, чтобы трахнуть ее на мероприятии, на которое он пригласил и меня. Даже в самые злые времена он никогда не был таким жестоким.

— Роуг? — повторяю я, стараясь скрыть дрожь в голосе. Мои слова едва слышны. Если я скажу еще громче, он услышит в моем тоне душевную боль.

Я едва узнаю его. Он выглядит так же, как в нашу первую встречу и в те последующие недели, когда он изводил меня. Он отстранен и недосягаем. То немногое человеческое, что осталось в его глазах, уходит из его взгляда, а челюсть сжимается.

Я знаю, что он собирается нанести удар.

— Ты ее слышала. — Он говорит. — Закрой дверь.

Этого не может быть.

— Роуг, остановись. — Я умоляю.

— Чего ты не понимаешь? — спрашивает он, по-прежнему не поворачиваясь ко мне лицом. Я понимаю, что Лира сидит на стойке, ее ноги по обе стороны от него. Кроме ее рук на его талии, они не касаются друг друга.

— Что ты делаешь! — кричу я. — Почему ты здесь с ней?

— Она — для меня. — Он отвечает холодно, без обиняков. — Она всегда была для меня всем. Ты была лишь средством достижения цели, способом заставить ее ревновать, чтобы я мог вернуть ее.

Внутри меня боль борется с кипящим гневом за господство.

Он уже слишком много раз злоупотреблял моей добротой и терпением. В прошлый раз я предупредила его, что у него больше нет шансов.

Измена — это так далеко за гранью, что нет такого мира, в котором я бы простила его за это. Он больше не будет делать из меня дуру и уж точно не увидит, как я сломаюсь.

— Так вот кто тебе нужен? — выплюнула я вопрос. — После всего, что мы пережили.

— Да.

Ответ из одного слова.

Просто.

Мой позвоночник напрягся, и я выпрямился во весь рост.

— Поздравляю, — говорю я, мой голос холоден как лед. — Вы заслуживаете друг друга.

Я поворачиваюсь на пятках и ухожу, не сказав больше ни слова. Всю дорогу я чувствовала, как его глаза смотрят мне в спину. Закрывая за собой дверь, я думаю, слышит ли он звук моего сердца, ударившегося о землю и разбившегося на куски.

Видит ли он зияющую рану, которую оставляет после себя?

Я слышу, как за моей спиной открывается дверь. Неужели он действительно идет за мной?

— Беллами, — говорит он, хватая меня за запястье.

Я вырываю руку из его рук.

— Не прикасайся ко мне. Ты больше никогда меня не тронешь. — Я усмехаюсь, находясь в дюйме от его лица.

— Почему ты ведешь себя так обиженно? — Он имеет наглость спросить меня. — Ты знала, на что подписывалась со мной. Я никогда не притворялся милым. Я с самого начала говорил тебе, что я злодей в твоей истории, а не герой. Это ты меня не слушала.

— Это ложь. — Я огрызаюсь. — Если бы ты действительно был злодеем в моей истории, ты бы не позволил моим друзьям остаться на поздний завтрак. Ты бы не успокаивал меня после приступа паники. Ты бы не остался со мной на ночь, когда у меня были месячные, и не организовал мне маникюр на следующий день, потому что знал, что мне было тяжело. — Я отталкиваю его со всей силы, стараясь физически отдалиться от него, насколько это возможно. Видимо, моя ярость придает мне дополнительные силы, потому что на этот раз он хотя бы делает шаг назад. — Может быть, я наивная, что не послушала тебя, когда ты сказал эти слова в самом начале наших отношений, но ты тот, чьи действия не отражают твоих намерений. Это ты обещал, что не разобьешь мне сердце. — Я задыхаюсь, горло сжимается. — Ты лжец. Ты лгал мне все это время.

Я разражаюсь непроизвольными слезами, рыдания сотрясают мое тело, когда я стою перед ним. Он делает шаг ко мне, но я вскидываю руку, чтобы остановить его продвижение, и делаю три шага назад, чтобы сохранить дистанцию.

— Остановись. — Я говорю, высоко подняв голову, несмотря на то, что слезы текут по моему лицу. — Ты все разрушил. Все хорошее, что у нас было, и ради чего? Ради бессмысленного траха? Не позволяй мне оставить тебя. — Я добавляю со смехом, граничащим с истерикой. — Надеюсь, тебе понравится. Мне надоело страдать из-за тебя. Я так устала от тебя.

— Мы закончили, — заключает он, его голос лишен каких-либо эмоций.

— Мы закончили в тот момент, когда ты решила трахнуть кого-то еще. — Я гремлю, мой голос отдается эхом в пустом зале. — Ты совершил самую большую ошибку в своей жизни. И к тому времени, когда ты это поймешь, я уже буду жить дальше, и ты станешь для меня лишь плохим воспоминанием.

Радуясь, что сделала последнее напутствие, я поворачиваюсь на пятках к выходу. Плечи назад, подбородок вверх, достоинство лишь слегка запятнано.

Только выйдя на улицу, я замечаю в углу коридора отца Роуга. Он явно был свидетелем моего унижения.

Мои шаги замедляются, когда я вижу его, часть меня задается вопросом, что будет дальше с Роугом и будет ли он в безопасности.

Это больше не твоя проблема, Беллами. Он выбрал другую.

Почему я вообще беспокоюсь? Теперь, когда я ушла, он просто вернется в ту комнату и закончит то, что начал. Он трахнет ее, как трахал меня бесчисленное количество раз до этого. Она будет впиваться ногтями в его спину и звать его по имени, как когда-то звала я.

Я кричу от досады, пытаясь выкинуть этот образ из головы.

Когда я прихожу домой — домой, который я делю со своими друзьями, а не тот, который был в последние несколько недель, — я падаю на свою кровать. Прижимая колени к груди, я сворачиваюсь калачиком и плачу всю ночь.

Я не понимаю, как мы в одно мгновение превратились из совершенства в разрушение.



— Беллами? — спрашивает голос. Рука опускается на мое плечо и легонько трясет меня, чтобы я проснулась. Должно быть, я в какой-то момент заснула. Из окна в комнату проникает солнечный свет, поэтому я предполагаю, что сейчас утро. — Ты в порядке?

Я моргаю на голос Тайер и с трудом открываю глаза. Они опухли и покрылись коркой от многочасовых слез.

В дверном проеме я вижу обеспокоенные лица Неры и Сикстайн.

— Что случилось, Би? — осторожно спрашивает Тайер. — Я видела, как ты выбежала, но не поняла, почему. Роуг выглядел таким же опустошенным, как и ты. Что-то случилось?

Я невесело усмехнулся.

— Опустошен? Да, я так не думаю, — говорю я, садясь в кровати. — Мы расстались вчера вечером.

— Что? — восклицает Нера.

— Я думала, что у вас все отлично. — Сикс добавляет.

— Если судить по тому, как он смотрел на тебя прошлой ночью, он был одержим тобой, как обычно, — заканчивает Нера.

— Почему вы расстались? — спрашивает Тайер, не обращая внимания на разговор позади нее и сосредоточившись на мне.

— Я поймала его. — Я говорю, и мои слова спотыкаются о комок эмоций, застрявший в моем горле. — С Лирой.

За спиной Тайер раздается резкий вдох Сикс.

— Ты шутишь.

— Этот гребаный мудак, — добавляет Нера, из ее ушей чуть не валит пар, настолько она зла.

— Почему? — снова спрашивает Тайер.

Я вздыхаю, эмоционально истощенная. Я не хочу больше тратить время на размышления о причинах его поступков. В моем сердце зияет рана, кровь льется на пол. Имеет ли вообще значение оружие?

— Не знаю. Он устал, наверное.

— Не-а, — отвечает Тайер, качая головой. — Я на это не куплюсь. Ни на секунду.

Я хмурю брови, глядя на нее.

— С каких пор ты его фанатка? — спрашиваю я.

— С тех пор, как я увидела, как он был с тобой. Этот человек одержим тобой. Одержим, Би.

— Я видела его своими глазами.

— Должна быть причина, — отвечает она, убежденная.

— Нет. Он просто феноменальный лжец, а я — идиотка, которая на это купилась. Вы, ребята, были правы, предупреждая меня, я просто не слушала.

Загрузка...