Даже хороших драконов наказывают

— Похоже, я привык быть размером с человека, — он посмотрел на свое мумифицированное тело. — Я исцелюсь?

— Конечно, — Фредрик почти бодро улыбнулся ему, Джулиус еще не видел такого выражения у хмурого брата. — С едой и отдыхом вы будете как новенький через несколько часов.

Это было лучше того, к чему Джулиус привык, и он поблагодарил мысленно счастливые звезды, что Клык дедушки сломал печать его матери. Кстати о Клыке…

— Где мой меч?

— Рядом с вами, — Фредрик кивнул на край кровати, где ждал Клык Джулиуса, прислоненный к боку койки, его обмотанная рукоять выглядывала из-за матраца, и Джулиус мог легко сжать ее правой рукой. — Конрад сам его там оставил.

Джулиус растерянно моргнул.

— Конрад?

— Верно, — сказал Фредрик. — Вы были без сознания. Конрад вас спас.

— Конрад? — Джулиус ощущал себя как попугай, но в этом не было смысла. Конрад был рыцарем Бетезды, а он попал в этот кошмар из-за Бетезды. — Почему?

Ф пожал плечами.

— Кто знает? Он говорит только с Бетездой. Но что бы ни увело ее от нее сегодня, похоже, теперь Чемпион Клана прочно в команде Джулиуса. Он опустился и спас вас от Грегори на глазах всей семьи.

Джулиус не верил ушам. Когда он видел Конрада в последний раз, тот прислонялся к стене сокровищницы, изображая колонну, пока Бетезда буйствовала. Но даже у рыцаря их матери были пределы. Джулиус был рад этой идее, но радость затмевал страх из-за намеков в последней части истории Фредрика.

— Ты говоришь, что он спас меня, — он нервно сглотнул. — Он же не убил…

— Нет, — Фредрик покачал головой. — И я думаю, это было ошибкой. Но он, видимо, уважал вашу решимость не убивать семью, потому что, хоть Грегори заслуживал публичной казни, Конрад милостиво предложил ему на выбор изгнание. Трус Грегори выбрал изгнание, а не смерть. Он жив, но уже не Хартстрайкер.

Это еще ударит по ним позже, но сейчас Джулиусу было все равно. Он был занят, обмяк на кровати с облегчением, ощущая драконью радость от победы.

Он это сделал. Столкнулся с планами матери и Грегори и победил. Да, только из-за Конрада, спасшего его, но это тоже было победой! Конрад всегда был на стороне Бетезды. Теперь он открыто ослушался ее, чтобы помочь Джулиусу, и он никого не убил. Ему было бы просто раздавить Грегори, так что то, что он дал ему жить, было сознательным решением, и он сделал это на глазах у всего клана. Конрад практически открыто заявил, что поддерживал новый взгляд Джулиуса, и когда Конрад говорил, другие драконы слушали.

— Это могло все изменить.

— Не «могло», — сказал Фредрик. — Многие Хартстрайкеры считают Конрада образцом идеального дракона. Хотел он или нет, но то, что он публично поддержал вас, означает, что вся гора теперь заявит, как они всегда тайно любил вас. Иен заходил три раза, пока вы были в операционной, чтобы узнать, в состоянии ли вы идти с ним по горе и агитировать драконов. Он хочет провести голосование этой ночью, не ждать до завтра, чтобы использовать текущее настроение.

Это было похоже на Иена.

— А что говорит Бетезда?

— Ничего, — Фредрик выглядел нахально. — Матушка не выходила из своих покоев после случившегося.

— Она не умела никогда принимать поражение, — буркнул Джулиус, пытаясь почесать сквозь слои бинтов. — Но я удивлен, почему она не послала Челси… ты знаешь…

— Убить вас? — закончил Фредрик. — Уверен, она хочет, но не может. Вся гора и Конрад сейчас за вами. Если Челси убьет вас сейчас, все будут знать, кто отдал приказ. Если это случится, матушка получит мятеж, но этот не закончится Советом. Без вас ее голова окажется на копье.

Это было ужасной картинкой, но Джулиус улыбнулся так широко, как позволяли ожоги.

— Ты знаешь, что это означает, да?

— Да, — Фредрик улыбнулся в ответ. — Поддержка Грегори рухнула, когда он был побежден. Теперь Бетезде пришлось отступить, значит, ничто не мешает голосованию Совета. Вы победили.

— Мы победили, — Джулиус сжал кулаки. — Мы это сделали! — с этим все, чего он хотел — выборы, Совет, лишение матери абсолютной власти — сбудется. Он совершил невозможное. Он изменил упрямую гордую семью к лучшему, и он сделал это, никого не убив!

Он на это надеялся.

— Как Джастин?

— Все еще без сознания, — сказал Фредрик. — Он потерял много крови. Но такой мелочью Рыцаря горы не убить. Как говорит моя сестра Францес каждый раз, когда латает его, ваш брат слишком упрям, чтобы умереть.

Джулиус сам такое говорил много раз, но слышать это от эксперта в медицине драконов было облегчением. Но, хоть ему было приятно слышать, что Джастин выжил, он переживал за еще одного родственника.

— Как Челси?

Улыбка пропала с лица Фредрика.

— По-прежнему, — мрачно сказал он. — Джастин выжил, потому что она быстро доставила его сюда. Логично, ведь она его порезала. Но спасение Хартстрайкеров — часть ее работы, как и вредить им, и, несмотря на обстоятельства, Челси всегда выполняет свою работу.

Его голос стал горьким в конце, и у Джулиуса проступили мурашки. Он невольно решил защитить Челси:

— Она не хочет, — сказал он. — Она презирает все это, как и мы, но Бетезда держит ее за горло. Нельзя ненавидеть кого-то за то, что им приходится делать.

— Я не ненавижу ее, — сказал Фредрик. — Все мы живы из-за Челси. Она никогда не была мягкой, но она защищала мою кладку с тех пор, как мы вылупились. Она была нам большей матерью, чем Бетезда, но… — он прищурился, склонился к кровати и понизил голос до шепота. — Я знаю, что она сказала вам не освобождать нас.

Глаза Джулиуса расширились.

— Ты ее слышал?

Фредрик покачал головой.

— Даже мой слух не так хорош. То, что Челси сказала вам в своих комнатах, — это ваша тайна, но мне не нужны тонкости, чтобы догадаться. Она всегда говорила, что нас нельзя освободить, но не говорила, почему, — он хмуро посмотрел на Джулиуса. — Она сказала вам?

Это был очень сложный вопрос. Технически, Челси сказала Джулиусу, что он не мог освободить ее или Ф, потому что Бетезда знала тайну, которая всех их погубит, которую она использует, едва ощутит угрозу ее хватке на Челси. Но, хоть Джулиусу было просто поверить в худшее о его матери, как и Фредрику, Челси рассказала ему это строго конфиденциально. Она была близка с кладкой Ф, и если Фредрик не знал, на то была причина.

Пока Джулиус не узнает это, он не собирался выпускать такого дракона из мешка. Но ему казалось при этом, что Фредрик заслуживал знать. Ф были пленниками этого, как и сама Челси, но, в отличие от нее, он не выбрал их страдания. Челси служила Бетезде, чтобы защитить тайну, но Фредрик и другие Ф были пойманы не по своей вине, и это было неправильно. Смыслом Совета было освободить их семью от Бетезды. Что толку от его победы сегодня, если целая кладка оставалась в оковах?

Что-то в Джулиусе встало на место. Может, победа его опьянила, но он не хотел компромисс. Он пошел по этой тропе, чтобы клан стал лучше, чтобы на драконов не давили, чтобы их не бросали. Он все время преследовал эту мечту, и он терял кровь ради нее достаточно раз, чтобы уже не желать принимать что-то меньше полной победы. Если он хотел изменить Хартстрайкеров, ему нужно было сделать это для всех, включая кладку Ф и Челси. И если Бетезда попытается остановить его, он одолеет ее снова. Какой бы нож она ни вытащила, какую бы тайну ни вытянула, он найдет путь, как обошел другие ее планы. Плевать, пострадает ли он при этом. Боль была теперь частью его работы. Поражением будет, если он оставит кого-то позади, и после всего, что она сделала с ними — с ним — Джулиус не собирался проигрывать матери снова.

Фредрик явно увидел, что он пришел к решению, потому что не перебивал. Он просто смотрел и ждал, разглядывая младшего брата зелеными глазами, скрывающими эмоции, пока Джулиус не сел прямее на кровати. Было ужасно больно, но Джулиусу казалось, что нужно было привстать для такого. Встать он не мог, так что хотя бы сел.

— Я не могу сказать, почему Челси решила, что свободы не будет, — серьезно сказал он. — Я не могу нарушить ее доверие, да и сам всего не знаю. Но я могу сказать, что она делает это по серьезной причине. Я видел, как Челси билась с духом-охотником на драконов в сто раз больше нее, не дрогнув, но то, чем Бетезда давит на нее, чтобы она слушалась, пугает ее, и я уважаю ее оценку. Никто не ненавидит Бетезду больше Челси. И если она не вырвалась, на то есть повод, но Челси не понимает, что это уже другой клан. У Бетезды больше нет власти. У нас есть. Такой была цель с самого начала, и теперь мы вот-вот получим полный Совет, и меня уже не будут сдерживать старые угрозы. Я сказал тебе вчера, что я освобожу тебя, и я сдержу это обещание. Как только голосование пройдет, и Совет будет полным, я подниму вопрос об освобождении тебя, твоей родни и Челси. Если у Бетезды с этим проблемы, мы разберемся, но она уже не определяет наше будущее.

Обещание было безрассудным, но Джулиус говорил от сердца. Он не знал, как собирался разобраться с проблемой, но Иен и весь клан хотели, чтобы Челси перестала нависать над ними, так что он мог найти рычаг, чтобы убедить его мать молчать. Вряд ли это будет сложно. Ему нужно было продумать ситуацию, чтобы сохранение тайны Челси было для Бетезды выгоднее, чем ее раскрытие, и ее эгоизм закончит дело. Но, хоть его радовало это решение, это не могло сравниться с радостью в глазах Фредрика.

— Вы серьёзно? — спросил он, его обычно строгий голос дрожал.

— Абсолютно, — Джулиус постучал ладонью по груди Фредрика там, где была печать Бетезды на драконах Ф. — Я освобожу тебя. Всех вас. Как только Совет будет избран, это будет сделано.

Обещание было очень безрассудным. Он все еще был одним из троих, но Джулиус все равно собирался сдержать слово. Он это сделает. Судя по его лицу, Фредрик верил в это.

— Тогда мы с вами, сэр, — прошептал он, сжимая перебинтованную ладонь Джулиус. — Все мы. Что бы ни было нужно, если это в наших силах, это ваше.

— Я буду рад, если ты просто пообещаешь скрыть это от Челси, — сказал Джулиус с нервной улыбкой. — Она долго в этом. Вряд ли она хорошо воспримет попытки перемен.

Фредрик кивнул.

— Это ясно. Она восхитительно скрывает это, но она все еще старый дракон. Они так легко не меняются.

Джулиусу пришлось рассмеяться.

— Тебе шестьсот лет. Это делает и тебя старым драконом.

— Верно, — Фредрик встал. — Но, в отличие от Челси, мы не сдаемся. Мы ждали этого шанса все наши жизни. Кстати…

Он повернулся и прошел к двери, высунул голову, тихо заговорил с кем-то, ждущим снаружи. Через секунду он вернулся с подносом еды, заставленным так сильно, что Джулиус не знал, как он протиснулся в дверь.

— Что это?

— Ваш ужин, — Фредрик опустил огромный поднос на кровать Джулиуса. — Если Иен так успешен, как, думаю, он будет, но Хартстрайкеры сегодня проголосуют за последнее место в Совете, и, если вы не хотите прибыть туда в инвалидной коляске, вам нужно есть и восстанавливаться, — он кивнул на стейк, колбаски, хлеб, курицу и корнеплоды, которых хватило бы футбольной команде. — Этого должно хватить для начала. Я вернусь с добавкой через час.

Джулиус в ужасе смотрел на него.

— Добавка? С ума сошел? Я умру, если съем все это!

— Сказано драконом, который слишком много времени провел как человек, — Фредрик скрестил руки на груди. — Восстановление забирает энергию, и если вы не хотите поглощать свой огонь, нужна еда. Ешьте, или придется вас кормить.

— Да, сэр, — вяло сказал Джулиус, потянулся к ближайшей тарелке горячих кукурузных кексов в масле.

Фредрик следил, как сокол, громко стучал ногой каждый раз, когда Джулиус замедлялся. Но, хоть мозг Джулиуса думал, что он погибнет от еды, его тело думало иначе. Ему не становилось плохо, было даже приятно столько есть. Чем больше он ел, тем лучше ему было. Он не успел понять, как поднос опустел. Не прошло и десяти минут, что обычно было бы стыдно. Даже Джастин не ел так быстро. Но Джулиусу так полегчало, что он не мог стыдиться. А Фредрик с довольной ухмылкой забрал пустые драконы, вел себя как дракон, который оказался прав.

— Я вернусь вскоре с добавкой, — он умело держал поднос одной рукой. — Пока что отдыхайте. Но сначала я должен отдать вам это.

Он вытащил из кармана гладкий черный прямоугольник, который вручил Джулиусу. Джулиус не понял.

— Что это?

— Телефон, — сказал Фредрик, словно это было очевидно. — Ваш упал на землю и разбился, когда вы превратились посреди боя с Грегори, и я приобрел вам новый. Я уже перенес все номера, счета и прочее. Стоило подождать, пока вы поспите дольше, но я подумал, что вы хотите знать, учитывая количество пропущенных звонков от вашего мага.

Все внутри Джулиуса сжалось. Он так запутался в семейной драме, что полностью забыл о Марси. Теперь Фредрик напомнил ему, и факт, что Марси тут не было, ужасал. Все видели, как он рухнул. После такого Бетезда не смогла бы остановить Марси, бегущую к нему. Так где она была?

— Не знаю, — сказал Фредрик, когда он спросил. — Но, пока вы не подумали худшего, она звонила вам каждые пять минут с тех пор, как Конрад принес вас, так что вряд ли она в опасности.

Это радовало. Джулиус включил новый телефон и улыбнулся при виде горы пропущенных звонков.

— Ты можешь дать…

— Конечно, — Фредрик вышел из комнаты с подносом. — Я скоро вернусь с добавкой.

Джулиус произнес губами «спасибо», но не смог ничего сказать вслух, потому что уже нажал на фотографию Марси в списке контактов, скривился, когда новый телефон тут же включил видеозвонок. Он пытался понять, как отменить это, ведь не хотел, чтобы Марси видела его таким, но было уже поздно. Всего один гудок, и Марси ответила, ее милое лицо появилось в дополненной реальности перед ним.

— Джулиус! — ее темные глаза расширились в ужасе, глядя на бинты на его голове, шее, торсе — всюду. — Боже, ты…

— Я в порядке, — быстро сказал он. Когда стало ясно, что она не поверила, он добавил. — Ладно, мне очень больно. Но я исцелюсь. Я — дракон, помнишь?

Он не думал, что скажет такое, но сейчас Джулиус ощущал себя уютно в своих перьях. Теперь его желудок был полон еды, и он ощущал, как его магия работала, от этого зуд был сильнее, ожоги стали заживать.

— Прости, я пропустил твои звонки. Только проснулся, — он нахмурился. — Сколько я не был на связи?

— Почти три часа, — Марси склонилась, чтобы он увидел еще не севшее солнце за ее плечом… вместе с видом на ферму с высоты в пару тысяч футов.

— Где ты?

— В самолете, — она села прямо. — Потому я и звонила.

Джулиус застыл.

— Ты ушла?

Это звучало душераздирающе даже для него, и Марси безумно замахала руками.

— Нет, нет! Все не так! Я не хотела идти. Я хотела остаться до голосования, но Грегори напал на меня после твоего падения, и…

Стало еще хуже.

— Грегори напал на тебя?

— Не переживай. Я поставила его на место, — она хитро улыбнулась. — И нет, я не убила его. Я хотела после того, что он сделал с тобой, но не собиралась рушить твою тактику, так что просто потрепала его.

Когда она закончила, Джулиус улыбался так сильно, что лицо болело. Если бы он не был уже влюблен по уши в Марси, это понимание довершило бы работу.

— Спасибо, — сказал он, когда снова мог говорить, — За все. Прости, что я сомневался, что ты можешь постоять за себя, но я все еще не понимаю, как нападение привело к тому, что ты в самолете.

— Об этом, — Марси заерзала. — Я не видела первую атаку Грегори. Призрак не дал ему поджарить меня, но на это ушли все его силы. Теперь он сильно поврежден, и я не могу помочь ему с магией тут. Спасти его можно только у него дома, в СЗД.

Страх сжал Джулиуса в кулаке.

— СЗД? — прошептал он, ладони на кровати дрожали. — Марси, туда нельзя. Алгонквин воюет с драконами. Она знает, что ты со мной. Если она…

— Ты был бы прав, — сказала Марси, — но я уже с этим разобралась. Я лечу в СЗД как особый гость ООН, и Алгонквин не воюет с ними.

— Это ее не остановит, — Джулиус старался скрыть панику. — ООН — человеческая организация. Алгонквин не следует их правилам. Что они сделают, если она на тебя нападет? Запретят СЗД?

— У меня нет выбора, — недовольно сказала она. — Я делаю это не из-за того, что хочу. Если бы решала я, я была бы с тобой, но нет. Я делаю это ради Призрака. Он — мой дух, ему плохо, и ему нужна моя помощь. Если для этого нужно доставить его в СЗД, то мы летим туда. Ты бы так сделал, если бы я была в беде, да?

Моментально, но это не прогнало ледяной страх, пробегающий по спине Джулиуса.

— Это плохо кончится.

— Все будет хорошо, — сказала ему Марси. — Ребята из ООН сильны. Мы улетим раньше, чем Алгонквин узнает, что мы там были.

Может, так и было, но от ее слов Джулиус только сильнее переживал.

— Почему они помогают тебе? — с подозрением спросил он. — Я понимаю, что Призрак особенный, но, признай, немного подозрительно, что генерал и замминистра магии бросают все и летят с тобой в СЗД.

— Не подозрительно, — ее глаза сияли восторгом Марси, который означал проблемы. — Призрак — дух, победивший Ванна Егеря, но есть шанс, что он станет сильнее. Помнишь, я рассказывала тебе о Смертных Духах?

Джулиус кивнул.

— Он может быть первым, — гордо сказала она. — Это серьезно. Достаточно серьезно, чтобы ООН платили за такси.

Этого Джулиус и боялся. Он встречал людей ООН лишь раз, но узнал в них сильных игроков в своей области. По его опыту, сильные игроки — люди, драконы или духи — не отпускали активы как Марси, когда получали их. Они доставляли ее в СЗД сейчас, пока это было в их интересах, но Джулиусу было не по себе от того, что могло случиться потом.

— Ты можешь расслабиться? — Марси закатила глаза. — Ты так переживаешь. Все будет хорошо. Все знают, что это разовое мероприятие, чтобы спасти Призрака. Как только он снова наберется сил, я вернусь к тебе. Если повезет, мы справимся за несколько часов, я вернусь на гору к голосованию завтра.

— Иен пытается передвинуть его на сегодня, — сказал Джулиус. — Но это не важно. Когда бы ты ни вернулась, я буду рад, особенно, если поскорее. Я скучаю по тебе.

Он не хотел говорить последние слова. Сентиментальные слова вылетели сами, и лиц Джулиуса вспыхнуло. К счастью, бинты почти все скрыли, но не скрыли то, что он вел себя как угрюмый, навязчивый идиот. Но, пока он ругал себя за глупости, Марси отреагировала на его слова иначе.

— И я скучаю, — тихо сказала она, смущенно улыбнулась ему, и он забыл обо всем. — Я знаю, мы почти не говорили последние несколько дней, но пока мы говорим на эту тему, я хочу, чтобы ты знал, что я… это…

Она убрала волосы с глаз нервно, но Джулиус не двигался. Он не осмеливался дышать, чтобы не пропустить даже доли секунды того, что пыталась сказать Марси. Она не успела попробовать, что-то черное и пернатое пролетел перед камерой телефона, и они оба вздрогнули.

— Зараза, — буркнула она, бросив на что-то недовольный взгляд. — Мы не одни.

— Так прогони его, — взволнованно сказал Джулиус, склоняясь в кровати. — Прошу, продолжай.

— Такого я прогнать не могу, — она раздраженно выдохнула. — Но это, наверное, к лучшему. Я не хотела говорить это по телефону. Мы закончим это, когда я вернусь завтра, без зрителей.

Странное карканье прозвучало с ее стороны, но Джулиус едва его слышал. Как только Марси пообещала, что они продолжат это завтра, наедине, его бедное сердце забилось так сильно, что он поражался, как не запищал монитор пульса у его кровати.

— Я буду ждать тебя, — быстро сказал он. — Клянусь, Марси, как только голосование закончится, мы устроим отпуск от всего. Я полечу с тобой, куда захочешь.

— Звучит райски, — с тоской сказала она. — Не могу дождаться, — странное карканье повторилось, и Марси закатила глаза. — Мне нужно идти. Удачи с голосованием. Позвонишь мне, когда это пройдет?

— Хорошо, — пообещал он. — И, прошу, будь осторожна.

— Эй, — сказала она. — Это я. Я — всегда профессионал, и я — человек. Мы не пульсируем магией, как вы, и нас в СЗД девять миллионов. Я буду стеклянной иглой в стоге сена. Алгонквин даже не узнает, что я там.

Джулиус надеялся, что она была права. Ему все еще не нравилось, что она летела в СЗД, но, как она и сказала, выбора не было. Частью любви к Марси был уважение к ее связи с ее духом, и если Призраку нужно было помочь, он не будет ей мешать. Он только надеялся, что не сойдет с ума от тревоги.

— Просто… прошу, будь осторожна, — повторил он. — И звони. Когда есть время, даже если нечего сказать, я буду рад послушать твой голос и знать, что твоя голова не на копье Алгонквин.

— Оу, это мило и ужасно, — сказала она, смеясь. — Это и тебя касается. Восстановись и постарайся больше не давать драконам трепать тебя, иначе ничего не останется к моему возвращению.

— Я постараюсь, — пообещал он.

Одному из них пора было прощаться, но Джулиус не хотел делать это. Марси тоже медлила, не хотела это делать. Но, хоть Джулиус был рад сидеть и смотреть на нее вечность, было ясно, что она уже не была одна. Они избегали прощания, а большое черное пятно, мелькавшее раньше, запрыгнуло на спинку сидения Марси. Силуэт склонил голову к камере ДР, и Джулиус увидел, что это была птица. Точнее, ворон, и большой. Куда больше, чем могла быть птица. Он уже открывал рот, чтобы спросить, был ли это Ворон, дух, когда птица стала тянуть нетерпеливо Марси за волосы.

— Ты можешь прекратить? — рявкнула она, отмахиваясь от птицы. Она повернулась к Джулиусу с виноватым видом. — Мне пора. Береги себя. Увидимся завтра.

— До завтра, — ответил он. — И, Марси, я…

Звонок оборвался, не дав ему закончить, и он лег на кровать со вздохом. Он смотрел на телефон, пытался подсчитать, когда будет приемлемо позвонить ей еще раз, когда дверь открылась.

Он с улыбкой поднял голову, ожидая, что это был Фредрик с добавкой, но порог пересек не Ф. И не Иен, пришедший забрать его, даже не Челси или Боб. Это был последний дракон, кроме Бетезды, которого Джулиус ожидал тут увидеть, но это явно Дэвид прошел в его комнату, на красивом лице была непоколебимая улыбка политика. Джулиус невольно потянулся к мечу.

* * *

— Это было необходимо? — Марси потирала голову.

— Абсолютно, — Ворон спрыгнул на кожаное сидение напротив нее в конце шикарного военного самолета генерала Джексон. — Я видел, как твой вид проходит ритуал ухаживания миллионы раз, и я видел, что ты собиралась сделать критическую ошибку.

Она вздохнула.

— Какую?

— Не признавайся дракону в симпатии первой, — мудро сказал он. — Даже если это правда, эти слова дарят им власть над тобой, а ты знаешь, какими становятся драконы, когда им даешь власть.

Марси вздохнула сильнее. Это не касалось Джулиуса, но было бессмысленно объяснять их уникальные отношения старому и далекому от нее Ворону. Наверное, так было даже лучше. Если она хотела набраться смелости и признаться Джулиусу, она хотела сделать это в лицо, чтобы получить то, что произойдет дальше. Она не хотела, чтобы у этого были зрители, так что Марси сказала себе радоваться, что им придется подождать. Она повернулась к Ворону, чтобы узнать, чего он хотел.

— Задать вопрос, — он повернул к ней каждый черный глаз по очереди. — Ты, похоже, знакома с Пророком Хартстрайкеров. Ты хорошо его знаешь?

— Мельком, — она тряхнула головой. — Он любит врываться порой в наши жизни и приносить загадки.

— Это фишка пророков, — Ворон кивал. — А его… спутница, скажем так? Ты видела ее раньше?

— Ты про голубку? — Ворон кивнул, и она задумалась. — Она с ним, сколько я его знаю. Около шести недель, если честно, но никто не удивлен ей, значит, она с ним уже какое-то время.

Или драконы так привыкли к странностям Боба, что не реагировали уже на такие вещи, как голубь на его плече. Но Джулиус легко воспринял ее, значит, голубка была стандартным украшением Боба. Но настоящим вопросом было:

— Почему ты хочешь знать?

— Потому что она не голубка, — сказал Ворон. — Я хорошо знаю Голубя, и он глупый, как птицы, которые его создали. Точно не в состоянии дружить с гением-предсказателем Хартстрайкеров. И дух голубей не покидал Центральный парк Нью-Йорка с тех пор, как проснулся, когда магия вернулась шестьдесят лет назад, так что это не он.

Марси нахмурилась. Глупо, что она даже не подумала о духах до вопроса Ворона. Она всегда думала, что голубка Боба была просто птицей. Она бы не сказала это при нем, но Боб казался Марси одиноким драконом. Выведение нового вида умного и волшебного голубя как питомца казалось ей подходящим для него занятием. Но Ворон не спрашивал бы ее, если бы голубь Боба был просто птицей, так что, если голубка была не зверем и не духом, то кем?

— Ты назвал ее Безымянным Концом.

— Да? — невинно каркнул дух. — Не припоминаю…

— Я помню, — сказала она. — Ты это сделал. Ты сказал, что она — Безымянный Конец, и что нам нужно бежать. Почему? Понятно, что название «Безымянный Конец» добра не обещает, но насколько все плохо?

— Ты — очень любопытная смертная, — буркнул Ворон. — Обычно мне это нравится, но любопытство убивает не только котов. Учитывая состояние твоего кота, я бы не давил.

— Не трогай Призрака, — Марси прижала ближе тонкую связь с бедным угасшим духом. — Это ты поднял тему. Я все время вижу Боба. Если он ходит с чем-то опасным, я хочу знать.

— Будто быть близко к величайшему пророку в истории драконов в этом измерении недостаточно опасно, — буркнул Ворон, закатив глаза. — Ты не хочешь задать другой запрещенный вопрос? Я могу рассказать тебе о Мерлинах, какими они были раньше.

Это манило, и Марси чуть не согласилась на смену темы, но сдержалась. Ей не нужно быть драконом, чтобы знать, что Боб был теневой рукой за подъемом Джулиуса. Он был силой, толкающей все это, и если он был вместе с чем-то зловещим, это могло стать их проблемой.

— Нет, я не хочу задать другой вопрос, — твердо сказала она. — Я хочу знать, что это за Безымянный Конец, и я хочу знать, почему ты этого испугался. Смысл этой затеи в том, что я могу быть Мерлином, а Мерлины — достаточно сильные маги, чтобы защитить людей от серьезных проблем. Если это так, тогда то, что пугает тебя, считается тем, о чем должен знать первый Мерлин.

— Ты еще не Мерлин, — напомнил ей Ворон. — Но ты права.

Он выглянул из-за сидения на генерала Джексона. Она сидела впереди, махала руками среди гор невидимых экранов ДР. Через ряд напротив нее сидел Мирон, завалил стол бумагами и писал что-то, при этом гневно говоря по телефону на немецком.

Когда стало ясно, что они не обращают на них двоих внимания, Ворон хлопнул крыльями и прыгнул на колено Марси.

— Хорошо, возможно Мерлин, — прошептал он, глядя на нее мудрыми черными глазами. — Ты хочешь знать о Безымянных Концах? Вот, что я могу тебе рассказать.

Он притих, и Марси склонилась, прислушавшись, ждала его слова.

И ждала.

И еще немного подождала.

— Эм… — сказала она. — Что ты можешь мне сказать?

— Это все, — сказал Ворон. — Ничего.

— О, иди ты!

— Не надо, — рявкнул дух, хмуро глядя на нее. — Попытайся увидеть это с моего места. Я люблю людей. Когда вы начали говорить, вы стали самыми интересными на этой планете. Вы развлекали меня тысячи лет, но это не отменяет факта, что вы очень юны. Самые старые из твоего вида — лишь миг для многих духов. Это не ваша вина. Уверен, вы бы не умирали, если бы вы выбирали. Но, к сожалению, вы умираете, и эта смертность не дает вам прожить достаточно долго, чтобы приобрести то, что мой вид считает взрослой и ответственной натурой.

Марси выпрямилась, возмущенная.

— Если мы живем не тысячи лет, мы не можем быть взрослыми?

— Именно, — сказал Ворон. — Для нас вы будете всегда детьми, и многие духи, считая Алгонквин, говорят, что потому вам нельзя доверить ничего важного. Судя по тому, какой бардак вы устроили с нашей планетой, пока мы спали, я не могу их винить за такие мысли, но я всегда ощущал, что людей нужно оценивать отдельно, а не целым. Стада людей неизменно опускаются для наименьшего общего знаменателя, но я встречал тысячи, а то и миллионы личностей, которые отличались умом, учитывая краткость ваших жизней. Но в этом мире есть то, что люди еще слишком юны, чтобы понять. И дело не в уме, смертности или знаниях в магии. Дело в опыте и способности смотреть вдаль, и взгляд духов куда дальше, твой вид просто не понимает время так, как нужно для этого.

Она это ненавидела, но Марси признавала, что он был прав. Люди работали годами, десятками или веками, если были организованы. Но духи жили миллионы лет. Они функционировали на геологической шкале времени, и не было оскорблением то, что люди не могли понять всего. Как можно было понять миллион лет, когда люди с деньгами и лучшим здоровьем умирали в сто двадцать? Но, хоть Марси не спорила с ним тут, это не объясняло, почему Ворон не мог рассказать ей о Безымянном Конце.

— Хорошо, — сказала она. — Мы не ценим время на том уровне, что вы. Справедливо. Но если это так опасно, как ты думаешь, неведение нам не поможет. Почему ты не можешь попытаться мне объяснить? Я могу не понимать всего, но я видела голубку больше, чем ты. Тебя может потрясти то, на что я способна, несмотря на мой недостаток смертности.

— Не сомневаюсь, — Ворон снисходительно коснулся ее руки. — Но, боюсь, это больше тебя и меня. Безымянные Концы — не то, что вызывают случайно. Вряд ли дракон знает, что делает, и он — пророк. Он видит будущее, и я все еще не верю, что он достаточно мудрый, чтобы сделать верный выбор, когда придет время.

— Безымянные Концы, — повторила Марси, улыбаясь. — Он не один?

Ворон щелкнул клювом.

— Вот видишь? — он хмуро глядел на нее. — Умная, но не знаешь, когда остановится. Конечно, многие духи предпочитают молчать, а не говорить людям что-нибудь.

— Прости, прости, — быстро сказала Марси. — Просто я переживаю. Даже если я не могу понять полностью Безымянные Концы, я все еще хочу знать достаточно, чтобы мне не пришлось вслепую доверять тому, что вы, духи, справитесь с ними одни. Я не сомневаюсь в вашей мудрости и опыте, но многие из вас не очень-то ценят жизни людей, и я не хочу, чтобы меня защищали такие стражи от чего-то такого опасного, что ты даже не хочешь мне рассказывать.

— Пожалуй, это справедливо, — ответил ворчливо Ворон. — Но мой ответ прежний. В случае с таким большим любые знания могут быть опасны. Если бы ты была Мерлином, все было бы иначе, но ты еще не такая, но ты еще не такая, еще раз напомню тебе.

— Знаю, — сказала она. — Я пытаюсь, ладно? Но я не знаю, как это сделать, как и не знает Призрак, — она с мольбой посмотрела на Ворона. — На этот запрещенный вопрос у тебя тоже нет ответа?

— Нет, — он покачал головой. — Но в этот раз не из-за того, что не хочу. Я не могу сказать тебе, как стать Мерлином, потому что все Мерлины, которых я встречал, становились такими иным путем, — он пожал плечами. — Тебе придется самой понять.

— Отлично, — простонала Марси, отклонившись в сидении. — И что будет, если я этого не сделаю?

— Будешь жить так же, как сейчас, — сказал Ворон. — Пока твой Смертный Дух тебя не съест.

Она моргнула.

— Что?

— О, да, — сказал он. — Не хочу давить, но, как ты уже заметила, твой Смертный Дух растет. Он станет слишком большим для тебя, и если ты не успеешь стать Мерлином, не сможешь этим его подавить, тебе придется ему служить.

Марси побледнела.

— Серьезно?

Ворон кивнул.

— Я видел такое много раз, и это некрасиво. Смертные Духи — воплощения базовой натуры людей, а люди не славятся добротой.

Мысль была мрачной. Хуже, она совпадала с тем, что она уже знала о Призраке, что означало, что это могло быть правдой. К сожалению, Марси не знала, как решить эту проблему. Она даже не знала, где искать ответ. Она хотела спросить у Ворона подсказку, когда самолет содрогнулся.

Марси сжала сидение, ее желудок сжался. Даже Ворон дико хлопал крыльями, чтобы не упасть, пока самолет трясло. За окнами ясный осенний вечер стал тьмой, но в этом нее было смысла. Хоть они летели на восток через временные зоны, было еще рано для такой ночи. Через миг вспышка света доказала, что это была не тьма. Это были грозовые тучи. Черная стена туч вокруг самолета, а в центре была огромная тень.

Марси увидела это при вспышке молнии, так что не была уверена, но выглядело как большая хищная птица. Сокол или ястреб. Но размер был как у кита, который оказался в небе, и птица неслась к ним.

— Час от часу не легче, — сэр Мирон вздохнул, глядя хмуро в окно на быстро приближающуюся тень. — Эмили?

— Уже решаю, — генерал встала и сняла пиджак. Она сняла и белую блузку, оставив майку, но Марси пялилась не из-за этого. Она глазела из-за того, что торс генерала — руки, плечи, грудь и все, что она видела — было из того же металла, покрытого заклинанием, что и ее опасная ладонь. Человеческими у нее были только голова шея, они были покрыты нормальной коричневой кожей, хотя это мог быть пластик. Марси не могла понять после пары секунд молнии, но генерал не спешила, аккуратно сложила вещи на сидении и прошла в заднюю часть самолета.

— Ворон, — сказала она у сидения Марси. — Не попадайся на глаза.

— Не нужно повторять, — каркнул он. — Но передай Громовой птице от меня привет.

Она кивнула и прошла к двери в конце. Марси думала, то была дверь в туалет.

— Эм, куда она?

— Выйдет сзади, — Ворон прыгнул к окну. — Это самолет Эмили. Сзади есть отсек без давления для такого случая. Без него всех бы выбросило, когда она открыла дверь.

Глаза Марси расширились.

— Выбросило? Так она покидает самолет? Выходит туда?

Она указала на почти постоянно сверкающие молнии, и Ворон кивнул.

— Конечно, — сказал он. — Как еще поговорить с Громовой птицей? Я не могу это сделать. Мы вошли в воздушное пространство Алгонквин. Я тут запрещен хуже драконов.

В этом заявлении было скрыто так много всего, что Марси не знала, с чего начать, и она перешла к самому крупному:

— Это Громовая птица? — она смотрела в круглое окно самолета на огромную хищную массу туч и молний, движущуюся к их самолету.

— Ты же не думала, что буря возникла сама? — Ворон рассмеялся. — Да, это он. Он — дух бурь, который появляется над Великими Долинами. Точнее, так был. Нынче он — как швейцар Алгонквин. Она сбила Трех Сестер и заставила его следить за ее небесами, чтобы не было неавторизованных проникновений.

Марси нервно сглотнула.

— Как мы?

— Нет. Мирон позвонил и обеспечил нам доступ до того, как мы покинули Нью-Мехико. Алгонквин просто нравится мучить Эмили, ведь Эмили моя.

Она растерянно смотрела на него.

— Генерал Джексон — твой человек? Я думала, она не маг.

— Она не маг, — сказал Ворон. — И я не звал ее своим человеком. Я похож на дракона? — он поежился. — Я сказал, что она моя, потому что я построил ее.

Марси чуть не подавилась.

— Построил?

Рейвен рассмеялся.

— Ты же была умной. Ты не подумала, что она родилась металлической, да?

— Нет, — выдавила Марси. — Но…

— Она — конструкция, — гордо сказал Ворон. — Хотя, думаю, правильнее нынче говорить киборг. Она — очаровательный микс зачарованных металлов и современной техники, которыми я обернул человеческую душу.

— Обернул? — повторила потрясенно она. Когда она коснулась ладони генерала, Марси заметила, что она ощущалась как зачарованный меч Джулиуса. Но она не думала, что так и было. — Как ты это сделал?

— Вороны всегда были умны с инструментами, — гордо сказал он. — Но тут не моя заслуга. Структура и идеи были моими, но я — дух. Я не могу двигать магию, так что пришлось полагаться на помощь людей. Моя Эмили — продукт многих рук, включая Мирона в недавние годы. Он понял, как вложить в ее ладонь ту милую пушку.

— Но как это работает? — спросила восхищенно Марси. — Если она не маг, откуда энергия для выстрела? Или для движений?

— От меня, — Ворон выпятил грудь. — Я же говорил, она моя. Каждая ее часть привязана ко мне, потому Алгонквин ее терпеть не может. Но Хозяйка Озер не понимает, что ее связь со мной — меньшее, из-за чего она должна бояться Эмили. Она думает, что я — кукловод, но старый водный дух не может осознать, что меня не интересует контроль. Я выбрал Эмили не из-за того, что хотел оружие. Я выбрал ее, потому что она попросила меня, и мне было интересно, как далеко она зайдет.

— Ты сделал из человека конструкцию из любопытства? — поразилась Марси.

— Потому я делаю многое, — Ворон пожал плечами. — Я знаю, вечность людям понять сложно, но это моя реальность. Если у меня закончится то, что мне любопытно, моя жизнь станет невыносимо скучной, и я буду в беде.

Это казалось странной причиной делать первого киборга, наполненного магией, но Марси достаточно знала о Вороне, чтобы понимать, что он не врал. Она не успела задать еще вопрос, дверь в конце самолета открылась, и мокрая генерал Джексон прошла в кабину.

— Все чисто, — спокойно сказала она, стряхивая воду с лица, словно она прогулялась под дождем, а не стояла на самолете, пока он летел на большой высоте. — Громовая птица знал о нашем доступе, но заставил меня произнести код четыре раза.

— Я рад, что в этот раз в самолет не ударила молния, — проворчал сэр Мирон, поправляя бумаги, разлетевшиеся от тряски. — Когда он сделал это в прошлый раз, пришлось менять автопилот.

— В этот раз он был осторожен, — сказала генерал, вытащила полотенце из шкафчика у двери и вытерла металлические руки и плечи. Марси видела теперь, что они были покрыты пересекающейся паутиной выгравированного заклинания разных школ магии. — Наверное, потому что мы были окружены коммерческими рейсами. Алгонквин настороже, но не станет рушить туризм в СЗД. Город все еще открыт для дел, если ты не дракон, значит, нам нужно быть осторожными, но вряд ли будут проблемы.

Она посмотрела на Марси, закончив, встретила ее потрясенный взгляд вздохом.

— Думаю, Ворон сказал тебе, какая я?

— Ясное дело, — чирикнул Ворон, опустился на ее плечо. — Я — гордый папа.

— Ты точно мне не отец, — сказала генерал и повернулась к Марси. — Надеюсь, это не навредит твоей способности доверять мне, мисс Новалли, — она подняла металлическую ладонь. — Уверяю, помимо нескольких модификаций, я все еще человек, как ты или Мирон. Я родилась тут, в Детройте, и я могу показать фотографии, если нужны доказательства.

— Нет-нет, я верю, — быстро сказала Марси. — Просто я никогда… я не знала, на что вы способны. Я слышала, что мы все еще пытались понять, как заставить чары оставаться на бумаге, что говорить о человеке.

— Я — особый случай, — генерал села напротив нее. — И я не так и зачарована. У меня нет своей магии. Мое тело — просто сложный проводник магии Ворона. Он дает силу, и я решаю, как ее использовать, как пилот.

— Как это произошло? — выпалила Марси. — Не хочу грубить, но, признайте, это необычно.

— Точно, — сказала генерал. — За всю историю было лишь несколько успешных людей-проводников. Всех сделал Ворон, добавлю.

Дух пожал плечами.

— Что я могу сказать? Мне нравится играть в бога.

— Мы заметили, — генерал повернулась к Марси с улыбкой. — Не дай ему тебя одурачить. Он делает вид, что это его идея, но я просила об этом. Ворон явился мне, когда я умирала, и предложил шанс пожить еще. Я согласилась, но только если сохраню контроль. Он согласился, и все произошло. Я работала на правительство — сначала США, потом ООН — как оружие, защищающее людей от монстров, которые вдруг появились среди нас, со скромным успехом уже пятьдесят лет.

— Пятьдесят? — Марси глядела на лицо генерала без морщин. — Но вам не дашь больше сорока.

— Уверяю тебя, я намного старше, — генерал рассмеялась, постучала костяшками по бедру с металлическим звуком. — Порой выгодно быть из металла и пластика, как и постоянные улучшения. Вообще-то мне восемьдесят шесть.

— Ого, — Марси подсчитала мысленно. — Так вы родились в настоящем Детройте, не СЗД.

Взгляд генерала стал злым.

— Я родилась до всего этого, когда еще не было магии, и Детройт был обычным городом. Я росла, думая, что магия, драконы и духи — просто выдумки. Но, когда случился потоп, я жестоким образом поняла, как ошибалась.

Когда она закончила, Марси почти подпрыгивала в сидении.

— Вы были там? — завопила она. — Вы видели возвращение магии и потоп Алгонквин своими глазами! Как это было?

— Конец мира, — с горечью ответила она, глядя на Марси так, что ее восторг увял.

— Простите, — Марси вдруг стало стыдно. — Это все история для меня. Я не думала о том, как ощущалось это для тех, кто пережил это.

— Это хорошо, — спокойно сказала генерал Джексон. — Такое не стоит представлять. Но я не против ответить на твои вопросы. Когда случился потоп, я все еще была в морской пехоте. Я была дома, навещала семью, когда мы ощутили дрожь земли. Мы думали, это было землетрясение, но потом я поняла, что мы ощутили падение метеорита на камень Канадского щита в восьми сотнях миль от нас в Квебеке. А потом мы ощутили кое-что намного хуже. Было больно, словно что-то внутри нас рвалось, но не в физических телах.

— Открытие магии разрывом, — кивнула Марси. — Я читала об этом.

— Поверь, это не было весело, — генерал Джексон поежилась. — Я не была магом, мне быстро полегчало, но мой брат почти час страдал от боли. Мы пытались доставить его в больницу, когда земля задрожала, но в этот раз не утихла. Когда мы вышли посмотреть, что это было, мы увидели стену воды, — она покачала головой. — Она все смыла. Весь мой район был уничтожен, моя семья утонула. Я выжила, но ненадолго. Мои ноги раздавили обломки дома, и хоть я пережила волну Алгонквин, я умирала от потери крови. Тогда появился Ворон и предложил спасение.

— Она думала, я был дьяволом, — рассмеялся Ворон. — Это было забавно.

— Что еще мне было думать? — прорычала она. — Тогда я не знала, что магия была реальна, а ты был большой говорящей птицей. Выбором было дьявол или галлюцинации от боли.

— Но ты все же согласилась на мою сделку.

— Ясное дело, — сказала она. — Я видела, как мою семью убило нечто, что я не понимала и не могла объяснить. Я хотела только одного, и мне было все равно, нужно ли заключить сделку с дьяволом для этого.

Марси могла догадаться.

— Месть?

— Нет, — Эмили посмотрела на нее как на безумную. — Силу убедиться, что такое не повторится. Потому я делаю все это, — она указала на самолет. — Потому я перенесла десять лет операций и экспериментов, чтобы мое тело работало. Чтобы, когда существа, как Алгонквин, пытались наступить на нас, я их останавливала. Потому я делала все последние шестьдесят лет, и потому я так рада найти тебя.

Она странно посмотрела на Марси, словно та была надеждой для мира.

— Ты — то, чего мы ждали. Я трудилась, но всегда знала, что я была самодельным оружием, чтобы помочь нам дотянуть до возвращения Мерлинов. Теперь ты тут, и мы сможем давать отпор, и я не могу описать, как сильно жду этого.

— Ясно, — Марси вдруг ощутила слабость. — Но вы знаете, что я могу еще такой и не оказаться?

— О, ты справишься, — уверенно сказала генерал. — Мы поможем, — она постучала по окну, где двуслойный СЗД сиял в дождливой ночи. — Мы спустимся и сделаем все, чтобы твой дух набрался сил. Плевать, если придется носить тебе Алгонквин в ведрах, первый Мерлин будет нашим. Я сделаю тебя щитом человечества или умру, пытаясь.

В словах было убеждение глубже и старее, чем вовлеченность Марси в это, и она ощутила себя пешкой. Обычно Марси ненавидела бы это, но было сложно злиться на того, кто хотел только защитить людей. Все это вызвало старые мечты о героизме. Марси подавила эти мечты. Герои творили глупости, позволяли другим убить себя. Она была магом, раздвигающим границы магии. Если она собиралась совершить нечто такое опасное, как проникнуть в СЗД, чтобы стать силой, которая могла свергнуть Алгонквин, она извлечет из этого выгоду для себя и Призрака. И она убедится, что контроль будет у нее. Генерал Джексон казалась благородной, но она все еще была военной, а у таких была плохая привычка захватывать власть в ответственный момент. Марси должна быть готова дать отпор, когда нужно. Но сначала ей нужно было вернуть своего кота.

— С этим разберемся позже, — она выглянула в окно, самолет опускался. — Сейчас нам нужно к дому, где я впервые привязала к себе Призрака. Это будет непросто с Громовыми птицами в небе.

— Вообще-то, — сэр Мирон, наконец, присоединился к ним. — Громовая птица — меньшая из наших тревог. Алгонквин выпустила патрули после объявления войны. Громовая птица только следит за небом, ведь там может помочь только дух бурь. Остальная группа Алгонквин хитрее, в чем-то опаснее. Ванн Егерь был ее лучшим бойцом, но безвредных духов нет.

— Так какой план? — спросила Марси. — Громовая птица уже знает, что мы тут, значит, за нами проследят, когда мы уйдем. Если другие так опасны, как вы говорите, нам конец.

— Так было бы, будь с тобой другие, — сэр Мирон провел пальцами по своим кольцам. — Но ты с нами, мисс Новалли, и мы не допустим неудачи.

От других это звучало бы бредом, но это был сэр Мирон Роллинс. Он был знаменит не просто так, и Марси не сомневалась в нем.

— Как скажете, — нервно сказала она, провела потной ладонью по волосам. — Я дам адрес.

Мирон нетерпеливо кивнул, стуча ногой, а Марси нашла клочок бумаги и написала адрес, где была ее первая работа в СЗД, щурясь в угасающем свете. Дождь лился вокруг них от патрулирующей Громовой птицы.

Глава 14

Когда Дэвид закрыл дверь, Джулиус крепко сжимал рукоять Клыка. Отчасти из-за принципа: раненому дракону было не по себе рядом с противником сильнее. Но, в основном, из-за того, что Дэвид был кандидатом Бетезды, и после того, что случилось с их матерью, Джулиус не верил, что Дэвид пришел просто так. Но, хоть Джулиус нервничал, магия Клыка пронеслась по Дэвиду, не застав его даже вздрогнуть, так что он пока не задумывал насилия. Это не отменяло того, что он не мог передумать, но пока что Дэвид был не опасен, и Джулиус решил послушать его.

— Я могу чем-то помочь?

— Нет, — сенатор остановился у изножья кровати. — Веришь или нет, я пришел помочь тебе.

Джулиус ощущал сомнения, но не спешил делать выводы.

— Ладно, — он чуть расслабился, но не убрал руку с меча. — Что такое?

— Это, — сказал Дэвид, бросил на кровать у ноги Джулиуса официального вида свиток. — Я официально отказываюсь от гонки за место в Совете.

Джулиус решил, что ослышался.

— Прости, — он тряхнул перемотанной головой. — Ты мог бы еще раз…

— Все тут, — его старший брат указал на свиток. — Прочти сам.

Джулиус взял свиток, сломал печать и развернул его на кровати. Да, было так, как и сказал Дэвид, он отказывался от роли кандидата на место в Совете, и отказ был написан древним цветистым языком, каким обычно официально сдавались. Но, хоть значение было ясным, Джулиус все еще не понимал.

— Почему?

— Потому что я не дурак, — Дэвид пожал плечами. — Продолжение кампании, где шансов на победу нет, — трата времени и ресурсов. Иен укрепился, благодаря твоей поддержке, но твое мастерское управление ситуацией с Грегори вызвало маленький бунт во всем клане. Я не могу пройти по коридору, не услышав, как драконы говорят, что всегда знали, что ты был особенным, и раз ты уже поддерживаешь Иена, я оказался в меньшинстве.

— Вряд ли все так плохо, — Джулиус вдруг ощутил печаль за брата. Дэвид мог быть змеей, но он пытался честно выиграть место в Совете. Если он уйдет, останется лишь один кандидат. — Все сейчас взволнованы, но, как только что-то еще произойдет, они забудут и отправятся дальше. Ты не можешь просто сдаться.

Дэвид покачал головой.

— Будь у нас больше времени, может, шанс был бы, но даже если Иен не сможет провести голосование раньше, у меня меньше суток, чтобы развернуть результат. Я на хорошем уровне, но не настолько.

— Но…

— Хватит, — утомленно сказал Дэвид. — Меня не интересует проигрыш. Они обидятся, услышав это, но в выборах драконы похожи на людей. Мы все любим быть в команде победителя. Если бы Грегори убил тебя, как все верили, твои мечты о Совете умерли бы с тобой. Но это не произошло, и все покидают корабль.

Джулиус сглотнул.

— Этого ты хотел? Моей смерти?

— Конечно, — Дэвид беспечно пожал плечами. — Это не личное. Я был на вершине старой системы. Зачем мне это менять? Когда я увидел шанс увеличить власть, я сговорился с Бетездой свергнуть тебя. Мы планировали запугать тебя ловушками и угрозами твоей смертной, но тебя удивительно сложно загнать в угол. Грегори должен был это исправить. Он был последним решением, чтобы прогнать тебя, но и это не сработало. Он не только не убил тебя, он проиграл, а ты получил публичную поддержку Конрада. Это сильно по меркам любого. Теперь вся гора старается сообщить, как они были тайно на твоей стороне все это время, и я не хочу тратить деньги на продолжение, — он вздохнул. — Ты победил, и раз я тут был только ради власти, я не вижу смысла биться дальше, раз победить не выйдет. Особенно раз, как ты всегда говорил, будут другие выборы Совета через пять лет.

Это было неуместно, но Джулиус чуть не рассмеялся.

— Если ты не можешь нас одолеть, нужно присоединиться к нам?

— Настоящий дракон всегда ищет путь к власти, — напомнил ему Дэвид. — Я проиграл тут, но пять лет — много времени, чтобы вы с Иеном устроили бардак, а я вернулся и показал, как должен управлять ответственный политик.

Он уверенно улыбнулся, и, что странно, Джулиус улыбнулся в ответ. Еще пару секунд назад он был уверен, что э то была уловка. Дэвид был настоящим драконом. Он не умел сдаваться. Это было стратегическое отступление. Дэвид не сдавался, а менял стратегию, и это давало Джулиусу больше надежды на будущее, чем все, что случалось до этого, ведь он говорил об этом.

При Бетезде поражение воспринималось бы как падение, при котором с собой забирали как можно больше врагов. Но теперь, из-за выборов, Дэвид мог просто дождаться другого шанса. Насилие не требовалось, смерть и кровь не были оправданы, хотя до этого всегда отмечали борьбу драконов за власть. То, что он пришел сюда с письмом, а не ножом для горла Джулиуса, доказывало, что планы Джулиуса уже работали. Он снова видел своими глазами, как Хартстрайкеры менялись, и Джулиус был так рад, что не мог сидеть смирно.

— Не могу описать, как это важно для меня, — он встал с кровати. Хоть он получил силы, поев, стоять было плохой идеей, но Джулиус хотел пожать руку брата должным образом. — Жаль, что ты покидаешь гонку, но я уважаю твое решение, и нам нужно, чтобы Совет работал как можно скорее. С твоим сотрудничеством все это может закончиться к ужину.

Они могут даже успеть провести первое заседание, и он сможет поднять вопрос об освобождении Челси и кладки Ф этой ночью! Больше никто не помешает, борьбы не будет, просто единый клан, движущийся вперед. Вместе.

Этого хватило, чтобы голова Джулиуса кружилась от счастья. Или от потери крови. Он все же улыбался как идиот, когда шагнул и сжал протянутую ладонь брата, пожал ее изо всех сил, какие были в его пострадавшем теле.

— Спасибо, что поступил по-взрослому, Дэвид. Твое решение выйти из выборов мирно все серьезно изменит.

— Хорошо бы, — Дэвид сдавил пальцы Джулиуса. — Потому что системе Совета нужны доработки. Одно место, которое меняется между пятью Клыками, и одно место для всех остальных — ужасно несправедливо. Даже с новой популярностью Иена я все еще могу получить достаточно голосов, чтобы он попотел. Ты получил место, потому что другие Клыки не захотели этим заниматься.

— Знаю, система не идеальна, — быстро согласился Джулиус, пытаясь высвободить пальцы из ладони Дэвида. — Но это просто наша первая попытка, собранная из того, что мы успели продумать. Когда Совет будет собран, мы сможем изменить правила, разделить власть равномернее, начиная с места Клыка, — он улыбнулся брату. — Ты был сенатором дольше, чем я живу, и я был бы рад выслушать твое мнение эксперта.

— Не сомневаюсь, — Дэвид сжал сильнее. — Но ты меня не так понял. Мне нравится одно место для пяти Клыков. Меньше конкуренции, и получить свой Клык не так тяжело.

Джулиус растерянно глядел на него.

— О чем ты…

— Вытащить зуб из черепа Кетцалькоатля сложно, да, — продолжил Дэвид. — Но когда Клыки вытащены, они пойдут с любым, кто подходит к их широким требованиям. Посмотри на Джастина. Ты же не думаешь, что он — то, как наш дедушка представлял Рыцаря Горы? Конечно, нет. Он получил Клык, потому что он был безрассудным, горделивым и жестоким. Зуб уже был вынут из черепа, этого хватало. А теперь ты сделал невозможное, вытащил Клинок Дипломата, и любой Хартстрайкер-политик должен смочь подойти и…

Его свободная рука — которой он не сдавливал ладонь Джулиуса — устремилась к рукояти Клыка Джулиуса, оставленного на кровати. Но, хоть Дэвид был быстрее человека, он был не таким быстрым драконом. Джулиус все еще был самым быстрым из своей кладки. Даже раненый, он сжал запястье брата вовремя. Но его мозг соображал не так быстро.

— Что ты делаешь? — осведомился он, пытаясь удержать руку Дэвида на месте. — Ты слышал себя? Все изменилось. Ты не можешь уже так победить!

— Знаю, — улыбка Дэвида превратила кровь Джулиуса в лед. — Потому я выиграю так.

Его другая ладонь, которая до этого тисками сжимала плацы Джулиуса, отпустила его и устремилась вперед. Все еще не так быстро, но, пока Джулиус останавливал первую попытку Дэвида, он повернулся так, что ладонь его брата уже была менее чем в футе от перевязанного живота Джулиуса. Дэвиду не нужно было тянуться далеко. Джулиус едва заметил блеск ножа, который вылетел из рукава Дэвида, и дракон вонзил его в него, рассекая бинты. Клинок впился в ребра, повернулся к сердцу.

Он был близок к успеху. Хоть Джулиус вернул облик дракона, он слишком долго был человеком. Где другие драконы уже изменили бы облик, чтобы разница в размере испортила атаку, Джулиус попытался отскочить. Он все еще сжимал запястье Дэвида, чтобы не пустить его к Клыку, и отскочить было невозможно, а ошибка дорогого ему стоила. Пока он пытался отпрянуть и закрыть собой Клык, Дэвид шагнул ближе, погрузил нож в уже раненую грудь Джулиуса по рукоять. А потом, когда Джулиус был уверен, что обрек себя на самую глупую смерть, произошло чудо.

Дверь палаты открылась, и Фредрик ворвался в комнату, бросил поднос с едой и налетел на Дэвида. Другой дракон так сосредоточился на Джулиусе, так привык игнорировать Ф, что даже не заметил нового дракона, пока ладони Фредрика не обвили его грудь, оттащили его и вырвали нож из ребер Джулиуса за миг до того, как клинок добрался до сердца.

— Идиот! — взревел он, убирая руки от Дэвида, словно держать другого дракона было физически больно. Наверное, так и было из-за печатей послушания, которые Бетезда наложила на его кладку. — Она убьет тебя за это!

Дэвид мог лишь глазеть на Ф в шоке, а потом он взял себя в руки, стряхнул кровь с манжет рубашки, словно делал это каждый день.

— Не смеши, — сказал он, глядя на кипящего Фредрика с презрением. — Бетезда так не сделает. Она хотела смерти мелюзге уже….

— Он говорил не о Бетезде.

Холодный шепот заставил их застынуть. Даже Джулиус, который старался не умереть от потери крови, замер, взглянул на тени за Дэвидом, который побелел, как простыня. Но, в отличие от последних ужасных минут, в этот раз инстинкты Джулиуса не подвели. Только он увидел в тенях Челси до того, как она схватила Дэвида.

Он почти жалел об этом. Он видел сестру в разном свете, но она никогда не выглядела так опасно, как сейчас. Она сжала горло Дэвида, словно собиралась порвать его тут, притянула его к себе, чтобы Дэвид не мог отбиваться.

— Я предупреждала, — прорычала она, когда Дэвид издал испуганный звук. — Ты знал, что будет, если ты совершишь глупость. Дэвид, это, — она повернула его голову к Джулиусу, — было очень глупо. Теперь ты узнаешь тяжелым способом, что случается с глупыми драконами, которые не слушают.

— Погоди, — выдавил Джулиус, протягивая ладонь в крови. — Челси, стой! Не…

Сестра не слушала. Она повернулась и открыла дверь ногой, вытащила Дэвида за собой в коридор. Джулиус попытался пойти следом, но ноги не слушались. Он все еще пытался шагнуть, когда Фредрик толкнул его на пол.

— Замрите, — прошипел Ф, прижимая его к полу. — Вы умрете от потери крови.

— Это просто ножевая рана, — прошипел Джулиус, вытягивая шею, чтобы видеть Челси и Дэвида. — Я буду в порядке. Я — дракон.

— Вы — Дж, — прорычал Фредрик, отпустил Джулиуса на миг, схватил тканевую салфетку из кучи, какой стал брошенный им поднос. — И вы уже были серьезно ранены. Думаете, Дэвид просто так напал сейчас? — он покачал головой, сунул салфетку в рану Джулиуса. — Он знал, что делал. Вы могли умереть от этого, и где тогда все мы будем?

— Нигде, если я не сделаю что-нибудь, — процедил Джулиус, сжал лацкан пиджака Фредрика, пытаясь подняться. — Я должен пойти за ней.

— Нет, — прорычал дракон, прижимая его к полу. — Если вы умрете, вся наша работа была напрасной.

— Но я и пытаюсь это предотвратить! — завопил Джулиус, с мольбой глядя на брата. — Прошу, Фредрик. Если Челси убьет Дэвида, потому что он пытался убить меня, все, что я терпел с Грегори, будет напрасным.

— Он должен умереть, — прорычал Фредрик. — Он знал, что проиграл, но все еще попытался вас убить.

— Не важно, — Джулиус задыхался. — Мы не можем так продолжать. Сестра убивает брата, мать убивает ребенка, и так снова и снова. Плевать, насколько дракон заслуживает смерти, пока кто-то не перестанет убивать, убийства не прекратятся. Потому я не бился с Грегори. Потому я делал все это, и потому я не могу позволить Челси сделать то, что она вот-вот сделает. Ты должен меня отпустить.

— Нет, — прорычал Фредрик, глядя ему в лицо. — Вы не понимаете? Вы — наша единственная надежда. Моя кладка всю жизнь была рабами Бетезды. Вы вот-вот будете в положении сделать что-то, чтобы изменить это, и я сломаю вам обе руки, но не дам отбросить жизнь и нашу свободу, пытаясь спасти монстра как Дэвид.

— Но я не пытаюсь спасти Дэвида! — вопил Джулиус, слабо ударяя кулаками по груди Фредрика. — Я пытаюсь спасти всех нас. Думаешь, я не знаю, насколько проще была бы моя жизнь, если бы я просто убивал драконов, которые пытались меня остановить? Если бы я убил Бетезду? Я мог бы все это исправить одним взмахом меча, но не стал. Не из-за того, что она не заслужила умереть, но из-за того, что мирное будущее на трупах не построить. Это для меня важнее, чем справедливость. Мы в крови семьи по уши с основания клана. Теперь у нас есть шанс на перемены к лучшему, но это произойдет, если мы перестанем убивать друг друга на время, чтобы перемены произошли, — он сжал руки Фредрика так сильно, как мог, приподнялся, и они казались нос к носу. — Прошу, брат, — умолял он. — Если тебе важно то, что я делал последние несколько дней, помоги мне.

Фредрик прищурился, Джулиус на долгий миг был уверен, что Ф бросит его на пол. Но, к его изумлению, Фредрик склонился и просунул руку под Джулиуса.

— Прижимайте это к ране, — приказал он, сунув окровавленную салфетку в руку Джулиуса. — И не пытайтесь идти. Я вас понесу.

Джулиус кивнул, ему было плевать, как глупо они выглядели, когда его брат поднял его с пола. Время достоинства будет позже, а сейчас важно было поймать Челси, пока она не убила Дэвида при всех, разбив всю тяжелую работу Джулиуса.

— Скорее, — прохрипел он, скрипнув зубами, прижимая ткань к ране на животе.

Фредрик послушался, помог Джулиусу покинуть комнату на удивительной скорости. Они все еще не успевали за Челси, но ее след было легко найти. Нужно было просто следовать за глазеющими драконами в коридорах от лазарета вверх по лестнице к большой столовой на этаж выше.

В эту комнату утром Иен притащил Джулиуса на завтрак. Теперь тут было полно драконов. Даже Иен выпивал перед ужином с толпой поддержки. Но, хоть было очевидно, что все сплетничали, когда Фредрик и Джулиус прошли в комнату, все утихли. Все зеленые глаза смотрели на Челси, она обрушила Дэвида на изящно украшенный банкетный стол в центре, сбив в процессе вазу с цветами высотой с Джулиуса.

— Ты не можешь это сделать! — кричал Дэвид, Челси вытащила меч, показала ему белый клинок Клыка, а потом прижала его к груди Дэвида. — Тебе было запрещено помогать ему!

— Я не помогаю ему, — холодно сказала Челси. — Я наказываю тебя, — она склонилась ближе. — Ты не знаешь, какой день у меня был. Но, раз я не могу убивать тех, кто это заслуживает, я разберусь с тобой. Ты станешь публичным примером того, что случается с Хартстрайкерами-идиотами, которые…

— Челси!

Ее тело напряглось, она повернулась опасно медленно, хмуро посмотрела на Джулиуса, которого медленно передвигал Фредрик.

— Джулиус! — завопил Иен, глаза расширились при виде крови, капающей с живота брата. — Что случилось с…

— Молчи! — взревела Челси, Иен сел от этого. Она глядела на Джулиуса. — А ты — не лезь в это.

— Нет, — Джулиус хмуро смотрел на нее. Фредрик опустил его на ноги перед ней. — Не так мы теперь делаем все.

— Так мы все делаем, — прорычала она и повернулась к жертве. — Дэвид пытался тебя убить, это все еще против правил. Пока Совет не скажет иначе, никто не убивает Хартстрайкеров, кроме Бетезды и меня. Дэвид это знал, но пронзил тебя, и он заплатит за это.

Дэвид чуть позеленел от пыла в ее голосе, и Джулиус сжал руку сестры.

— Нет, — повторил он. — Ему не за что платить. Я еще жив.

— Только из-за Фредрика, — прорычала Челси, убирая руку. — И то, что ты выжил, только означает, что Дэвид — нарушитель правил и неудачник, и мы знаем цену неудачи.

Согласный шепот пронесся по комнате, кожу Джулиуса покалывало. Нет. Он боролся так сильно не ради того, чтобы все теперь рухнуло, особенно, из-за такой глупости. Челси даже не смотрела на Дэвида. Она билась вслепую, засохшая кровь Джастина еще была на ее пальцах, облетала, пока она сжимала меч так сильно, что он мог сломаться. Когда он это увидел, он понял, что нужно делать.

— Челси, стой, — тихо сказал он. — Ты не хочешь убивать Дэвида.

— О, уверяю тебя, хочу, — прорычала она, скалясь ему поверх плеча. — Ты знал, что он заставлял Грегори? Он — причина всех твоих ран, не только ножевой. Все еще думаешь, что он не заслуживает умереть?

— Мне плевать на то, что он заслуживает, — сказал Джулиус. — Для меня важно то, что делает нас лучше, и это не смерть. Ты знаешь это лучше всех. Ты убила больше драконов, чем все мы вместе. Скажи, это сделало клан лучше?

Его сестра оскалилась.

— Я знаю, чья смерть решит все наши проблемы. Но ты этого не сделаешь, да?

— Да, — сказал он. — Я не убью Бетезду.

Взгляд Челси стал убийственным.

— Тогда ты не помешаешь мне исполнить ее волю.

— Но это не ее воля, — сказал он. — А твоя, — он указал на Дэвида, еще лежащего на банкетном столе перед ними, как курица, которую вот-вот приготовят. — Ты убиваешь его, потому что не можешь убить Бетезду. Потому что она ранила тебя, и так ты можешь ранить ее, не ослушавшись технически. Я это понимаю, ясно? Понимаю. Но потому я не могу позволить тебе это сделать, ведь ты — не убийца. Ты лучше, чем она тебя сделала, Челси, и как только Совет будет сформирован, я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе не нужно было убивать снова.

— Ты не можешь ничего изменить, — прорычала Челси. — Для нас ничто не изменится, Джулиус. Пока Бетезда жива.

— Ты ошибаешься, — прорычал он. — Мы уже многое изменили. Осмотрись! Сидело бы тут так много драконов, если бы Бетезда все еще была у власти?

Она фыркнула.

— Они просто боятся.

— Тебя, — сказал Джулиус. — Но не обязаны, — он выпрямился, как мог с раной. — Я уже доказал, как далеко готов зайти, чтобы изменить этот клан, и это было не зря. Грегори изгнан, Дэвид провалился. Все фигуры Бетезды на доске проиграли, потому что она уже не мастер игры. Она — лишь еще одна пешка, как и все мы, но настоящая победа в том, что мы теперь ведем свою игру. Мы определим в ней правила, и это включает тебя. Я не говорю, что ты должна простить ее, я прошу работать со мной. Помоги мне сделать клан лучше, где это, — он кивнул на Дэвида, — не происходит.

— Невозможно, — буркнула она, но звучала уже не так уверенно. — Драконы всегда убивают.

— Как и люди, — напомнил он. — Но они не позволяют убийству править ими. И, если смертные так могут, мы — тем более. Но мы не узнаем, пока не попробуем. Я уже сделал первый шаг. Теперь твоя очередь, — он улыбнулся ей. — Позволь помочь тебе, Челси. Отпусти его.

Челси долго молчала. Она медленно подняла меч и убрала его в ножны.

— Ты не знаешь, как тебе повезло, — прорычала она Дэвиду и повернулась к остальным. — Шоу окончено. Но это не значит, что у вас перерыв. Совет или нет, я всегда слежу, не забывайте.

Джулиус подавил вздох. Не так он хотел закончить это, но Челси нужно было сохранять хватку на вещах, пока он не исполнил обещание, не улучшил ее ситуацию. Пока что ее метод работал. Толпа молчала так, что можно было услышать дыхание улитки. Челси повернулась и вышла, хлопнув двойными дверями за собой так, что люстры затряслись.

Грохот разбил испуганную тишину, и все стали говорить. Несколько драконов бросились к Джулиусу, но Иен опередил их, появился рядом с ним так быстро, словно Свена научила его перемещаться.

— Что я говорил? — гордо сказал он, обвив рукой плечи Джулиуса. — Ничего не боится. Он даже с Челси может договориться!

— Я не поэтому так поступил, — Джулиус скривился от боли, хватка Иена задевала еще заживающие ожоги на плече. — Я…

— Теперь вы видите доказательства, — продолжил брат, словно Джулиус не говорил. — Я говорил, что он — серьёзное дело. Некоторые не верили, но Бетезда билась бы так сильно, если бы он не был истинной угрозой? Нет. Она бросила в него лучшее, даже Челси, а Джулиус все еще на вершине. Он даже убрал последнее состязание, — он кивнул на Дэвида. — Теперь нам осталось только забрать победу.

Комната захлопала, и Иен упивался этим, сжимая Джулиуса еще крепче.

— Мы смогли, — восторженно прошептал он. — Ты сможешь вытерпеть голосование?

Джулиус не знал. Кризис отступил, и его тошнило, голова кружилась. Если бы Иен не держал его, он, наверное, упал бы лицом в банкетный стол рядом с Дэвидом. Но, хоть ему было плевать на шоу, Иен был прав. Впервые все Хартстрайкеры вокруг улыбались и восторженно общались. Это была большая перемена после недоверия, граничащего с жестокостью, которые он видел, когда они собрались на горе вчера утром, и Джулиус отчаянно хотел удержать этот позитив, пока Бетезда не нашла способ его уничтожить. Так отчаянно, что, хоть он знал, что Фредрику придется держать его все голосование, он кивнул, заслужив сияющую улыбку Иена.

— Я знал, что ты был одним из нас, — гордо сказал его брат, взглянул на дрожащие ноги Джулиуса. — Пожалуй, нужно попросить кого-то принести тебе стул.

— Спасибо, — буркнул Джулиус, опустился на стул, который уже принес один из Дж, которые всегда были рядом с Иеном. Он сел, вздохнув, закрыл глаза, чтобы терпеть боль, пока Иен управлял комнатой, приказывал драконам собрать всех в тронном зале, потому что они сделают это ночью. Он хотел попросить Фредрика принести ему еще поднос с едой, потому что силы ему понадобятся, когда Дэвид вдруг оттолкнулся от банкетного стола.

Внезапное движение заставило Джулиуса инстинктивно отдернуться, но дракон-политик в этот раз не казался опасным. Наоборот. Он был бледным, все еще немного напуганным, но посмотрел на Джулиуса смущенно, с благодарностью и потрясением.

— Ты не дал ей убить меня.

— Ясное дело, не дал, — раздраженно сказал Джулиус. — Сколько раз это повторять? Мы не убиваем…

— Нет, — перебил его Дэвид. — Ты спас мою жизнь. Она вспорола бы меня, если бы ты не остановил ее руку, — он опустил взгляд. — Я в долгу перед тобой, Джулиус Хартстрайкер.

Джулиус кривился раньше, чем он закончил. Только не снова. Но, когда он открыл рот, чтобы отказаться от долга, в голову пришла идея лучше.

— Ты в долгу, — кивнул он. — Знаешь, что? Я попрошу его оплатить сейчас же.

Дэвид в смятении повернул голову, но Джулиус разогнался.

— Ты хочешь отплатить за спасение своей жизни? — сказал он с улыбкой, искренней, несмотря на боль. — Помоги этому Совету работать. Ты был профессиональным политиком десятки лет. Значит, ты эксперт в проблемах, с которыми мы столкнемся. Ты — лучший наш ресурс для этого, так что за спасение жизни до следующих выборов поклянись помогать мне построить этот Совет. И я не говорю устроить все для твоей выгоды. Я про помощь мне создать клан, который будет гладко и мирно работать на выгоду для всех драконов в нем.

Когда он закончил, Дэвид был в ужасе.

— Я не знаю, возможно ли то, что ты описываешь, — предупредил он. — Драконы не…

— Драконы — то, какими мы хотим быть, — твердо сказал Джулиус. — Нам все наши жизни говорили, что если мы не жестокие, жадные и амбициозные, мы не драконы, но любой с глазами видит, что это глупо. Драконы бывают всех видов, личностей и с разными мечтами. Эти различия означают, что всегда будут конфликты, но это норма. Мы не пытаемся построить утопию. Я просто хочу создать систему, где быть достаточно сильным, чтобы съесть противников, не единственный вариант победы. Что-то со справедливыми и понятными правилами, а не прихотями лидера. Знаешь, правительство, какое многие люди воспринимают как должное, как то, для чего ты работал пятьдесят лет. Я не прошу тут луну. Я хочу, чтобы ты помог мне построить то, что сработает. Управление клана, которое извлекает уроки из лучшего, что уже раскрыли люди, но все еще принимают во внимание длительность жизни драконов. Этого я хочу. Помоги это построить, и я посчитаю твой долг оплаченным.

Он вытер кровь с ладони и протянул ее, но Дэвид забавно посмотрел на него.

— Ты мог сделать меня своим рабом, — сказал он, пожимая ладонь Джулиуса.

— Мог бы, — сказал Джулиус, радуясь, что Дэвид пожимал его руку нормально, а не как до этого. — Но я не думаю, что нам это понравилось бы. Ты кажешься плохим рабом, а я точно буду плохим хозяином. А это решение использует наши сильные стороны.

Дэвид кивнул, закрыл глаза, кривясь от резкой магии долга, впившейся в них, закрепляя их обещания.

— Я надеюсь, что ты знаешь, какой бардак зовешь, — он отпустил руку Джулиуса и тряхнул пальцами. — Создание системы, которую драконы не могут разбить, будет непростым делом.

— Потому я позвал тебя помочь, — Джулиус отклонился на стуле, выдохнув с облегчением. — Никто не может все сделать сам.

Дэвид снова ошеломленно посмотрел на него, словно его лицо заклинило. Он не успел ничего сказать, Фредрик влез между ними с большой тарелкой еды, которую он бесцеремонно сунул в руки Джулиуса.

— Хватит этого, — прорычал Ф, мрачно глядя на Дэвида. — Долг озвучен, но если ты хочешь, чтобы Великий Джулиус был в сознании на голосовании, ему нужно есть и отдыхать.

— Я уже уходил, — заверил его Дэвид. — Впереди много работы, — он поклонился Джулиусу, который был бы изящным, если бы не было заметно, как Дэвид не привык опускать голову. — Надеюсь, тебе лучше.

Джулиус кивнул, во рту было полно вкусного жареного мяса. Как только Дэвид ушел, Фредрик встал рядом с Джулиусом, отгонял драконов, пока Джулиус запихивал еду в себя так быстро, как только мог.

* * *

После восторга при входе в воздушное пространство Алгонквин остальное возвращение Марси в СЗД было довольно скучным.

Они опустились на маленькую личную полосу рядом с огромным современным и постоянно людным аэропортом СЗД, отправились сразу в машину, которая уже ждала их на асфальте. Как только они были в машине, генерал выключила автопилот и повела сама, устремилась в Подземелье. Когда Марси попыталась сказать ей, что они едут не туда, она прижала палец к губам и ехала дальше, возила их кругами почти час, а потом они оказались на неприметной парковке под центром, наполненную черными внедорожниками, похожими на тот, на каком они ехали. Они сидели там какое-то время, и, словно она достигла нужной точки, Эмили приказала им выйти из машины и сесть в такую же рядом, а потом включила автопилот на прошлой машине и послала ее в город пустой. Когда машина уехала, она присоединилась к сэру Мирону, Ворону и Марси в новой машине, сэр Мирон уже ввел там адрес.

— Я знаю, мы пытаемся не попасться, — сказала Марси, когда генерал села с ними на заднем сидении бронированного внедорожника. — Но разве это не перебор?

— Лучше пере, чем недо, — сказала генерал Джексон, садясь ровнее. — Алгонквин настороже, а ты — известная мишень. Мы не можем перегибать с защитой в таких обстоятельствах.

— И мы не можем дать ей твоего Смертного Духа, — добавил сэр Мирон, глядя на пустые руки Марси. — Как он?

Марси потянулась внутрь ментальной рукой и погладила крохотную тень Призрака.

— По-прежнему, — печально сказала она. — Но все буде хорошо, как только мы доставим его домой.

Маг был настроен скептически.

— А где его дом? Адрес, который ты нам дала, близко к Земле Восстановления. Это посреди пустоты.

— Но адрес верный, — возразила Марси. — Расслабьтесь. Я знаю, куда мы едем.

Сэр Мирон не был убежден, но он замолчал, новая черная машина выехала из Подземелья на открытые улицы, которые раньше были милым районом Юниверсити-Хайтс.

Старый дом, где жила Марси перед встречей с Джулиусом, был таким, как она помнила: набитым мусором, покрытым дырами от пуль, и на грани разрушения.

— Боже, — сказал Мирон, когда машина остановилась.

— Тут ты нашла первого Смертного Духа? Я видела военные зоны в лучшем состоянии.

— Я видел хуже, — сказал Ворон, взлетая. — Не так много, но несколько.

— Что случилось? — спросила генерал, тыкая израсходованные боеприпасы, которые все еще валялись на дороге, носком отполированного сапога. — Или это не твое?

— Этим стреляли в меня, — сказала Марси, выбираясь из машины. — Я поссорилась со старым союзником. Он пытался забрать у меня нечто мое. Я отдавать не хотела.

— Ясное дело, — сказал сэр Мирон, глядя на сгоревшие кусты в соседнем дворе. — Что он хотел забрать?

Марси открыла рот, но ничего не прозвучало. Она уже решила не говорить им о Космолябии, которая все еще была спрятана в ее сумке, но когда она попыталась назвать им другую причину ее ссоры с почившим Биксби, Марси вдруг поняла, что не могла вспомнить. Она была уверена, что было что-то еще, но, когда она попыталась вспомнить, почему убегала от Биксби, и откуда у нее взялась Космолябия, была лишь пустота. Она знала, что у нее был повод ненавидеть его, что она была права, но, чем сильнее она тянулась к правде, тем больше она угасала.

Марси все еще боролась с этим, когда прохладная ладонь опустилась на ее плечо, и она увидела, как генерал Джексон стояла рядом с ней с тревогой в глазах.

— Ты в порядке?

— Да, — соврала Марси, прилепляя улыбку к лицу. — Я в порядке. Просто плохие воспоминания.

Как всегда, сэр Мирон не поверил ей. К счастью, они были тут не из-за прошлого Марси. Они вышли из машины, и бродячие коты, которые отсутствовали, когда они подъехали, стали появляться, выглядывали из кустов и пыльных разбитых окон дома. Коты были даже на рушащейся крыше, их отражающие глаза сияли в дождливом вечере, пока они смотрели на гостей. Было жутко, как и помнила Марси, и она выдохнула с облегчением.

— Идемте, — сказала она, сжимая сумку, хотя знала, что Призрака в ней не было. — Нам нужно внутрь.

Глаза сэра Мирона расширились в ужасе.

— Туда? Выглядит так, словно вот-вот рухнет.

— Выстоит, — сказала Марси, поспешила по старым ступенькам вниз, прошла в дверной проем того, что осталось от ее квартиры в подвале. — Тут я нашла Призрака.

— О вкусе никто не думал, — Ворон опустился на ступеньку, заглянул во тьму на гору мусора, которая стала вонять сильнее без двери. — Он — дух культуры потребления?

Марси хмуро посмотрела на птицу. Она не гордилась местом, но не считала его таким уж плохим, особенно там, где она убрала. Конечно, из-за осколков, пуль и прочих следов боя было сложно понять, где были те убранные части. Но немного удачи было на ее стороне, потому что участок бетонного пола, где она рисовала круги, был еще чистым, лишь немного промок от дождя, залетающего в разбитые окна.

— Ах, ах, ах. Нет.

Это был вопль сэра Мирона, и Марси оглянулась. Замминистра магии пытался осторожно не пустить бродячего кота в дверь, отодвигая его носком дорогой кожаной туфли.

— Все хорошо, — она стала искать в сумке мел. — Впустите их.

Он уставился на нее.

— Ты хочешь бродячих котов в зоне колдовства?

— Обычно — нет, — сказала Марси, опустила сумку на каменный пол и села на колени, чтобы начать рисовать круг. — Но, думаю, они часть этого.

Сэр Мирон что-то буркнул под нос о тауматургах и их нехватке стандартов, Марси решила это не слушать, сосредоточилась на заклинании, которое записывала в быстро нарисованном круге. Это же заклинание она написала на щите, когда привязала Призрака во второй раз после того, как он одолел Ванна Егеря, насколько она помнила. Она не была уверена насчет некоторых частей, но эта магическая территория была неизвестной для всех, так что она могла надеяться лишь на догадки.

К счастью, она все время спешила, и новые оковы были довольно простым заклинанием. Даже так Марси проверила каждый символ, чтобы убедиться, что они были теми, что нужно. Она проверяла в последний раз, когда ее локоть врезался во что-то мягкое и пушистое. Она удивленно подняла взгляд и увидела, что подвал был полон котов.

Они явно были уличными, мелкими, с худыми телами, потрепанной шерстью и голодными настороженными глазами. Несмотря на их количество, они не наступали на круг, не издавали ни звука. Они сидели тихо вокруг ее заклинания, смотрели на пустоту в центре, словно зрители, ждущие начала шоу. Даже для Марси, привыкшей к такому, было жутко, но команда ООН была в ужасе. Сэр Мирон подавлял желание прогнать котов, смотрел нервно на заклинание Марси.

— Какой, говоришь, дух твой Призрак?

— Я не говорила, — напомнила она, он мрачно посмотрел на нее. Если честно, было глупо молчать, особенно, когда они ей помогали, но Призрак боролся с силой за свое имя. Говорить его незнакомцам было неправильно. Может, она перегибала, но пока он не скажет ей иного, Марси решила, что истинное имя и природа Пустого Ветра были только ее.

Конечно, если она не поспешит, они уже не будут ее.

— Ладно, — она убрала мел в карман. — Сойдет.

Она прошла в точку начала заклинания, опустила ладони, пальцы коснулись края ярко-желтого круга. Когда она заняла верное место, Марси отогнала все мысли и потянулась, собрала густую магию СЗД в себя, направила ее в свои руки, через пальцы в круг перед собой.

Это не заняло много времени. По сравнению с рассеянной магией горы Хартстрайкер, в СЗД она словно стояла под водопадом. Она едва протянула руку, и магия полилась, тут же наполнила круг. Магия кружила и собиралась, и мерцающая фигурка стала появляться в центре, пульсируя, как блуждающий огонек во тьме.

— Вот так, — прошептала она, толкая больше магии в круг. — Вернись к нам. Вспомни свое обещание.

Слова звенели неожиданной силой, и Марси удивленно подняла взгляд, увидела, что коты двигали ртами одновременно с ней. Они не издавали звуки, не могли физически произносить слова, но это не было важно. Они явно работали с ней, почти как команда магов, и, пока они следовали за ней, Марси ощущала тусклые линии их естественной магии, смешанной с ее, все это поддерживал кто-то еще. Что-то холодное и знакомое.

Это была сила забытых, поняла она, вздрогнув. Тоска тех, кого не помнили, и она была не только от котов. Там были и другие, тени замерли у края темного подвала. Каждый раз, когда Марси тянулась за силой для круга, они встречали ее, подавали ей магию, холодную и одинокую, как могила.

Если бы Марси не была в центре заклинания, это заставило бы ее бежать. Одно дело смотреть, как нежить терзает жестокого духа-охотника на драконов, но другое — брать их магию, как чашку сахара у соседа. Это было жутко, но убежать она не могла. Заклинание по краю круга было не только оковами для Призрака. Она сделала заклинание таким, что оно резало обоих, и с каждой горстью магии, которую она отдавала ему, Марси прочнее привязывала себя ко всему вокруг себя: котам, призракам, пустоте, смерти. Но, хоть она была неотъемлемой частью этого, магию предлагали не ей. Магия двигалась через нее, и на почти слышала тихие голоса, зовущие его проснуться, вспомнить то, что не помнил больше никто. Пробудиться и сохранить имена забытых душ СЗД, на которых город был построен, быть защитником забытых мертвых.

Я не забыт.

Марси чуть не выскочила из кожи. Низкий голос поднялся ветром в ее разуме, сметая другие мысли. После него остался лишь холод, могильный, пронизывающий до костей, хотя это не помешало Марси мысленно крепко его обнять, она подняла взгляд с улыбкой.

— С возвращением

Посреди ее круга был Призрак, пушистое тело сияло, как луна, в темном подвале. Он оставался таким, пока она не посмотрела на него. Тогда он снова изменился, кот рассеялся пылью, и появился призрачный солдат в древнем доспехе центуриона, его голубые глаза радостно сияли из глубин пустого шлема.

Ты пришла за мной.

— Ясное дело, пришла, — она рассмеялась с облегчением. — Я всегда буду приходить за тобой. Мы — пара, помнишь? Ты — мой, а я — твоя.

Всегда, — закончил он, его тело дрожало от эмоций. — Я был прав, выбрав тебя.

— И я, — гордо сказала она. — Лучший кот. Теперь, — она растопырила пальцы, втянула магию из воздуха, сколько смогла. — Давай накормим тебя и заберем отсюда. Не хочу хвастаться, но я сейчас, наверное, в топе списка тех, кого хочет убить Алгонквин, и я не хотела бы тут задерживаться.

Не нужно. Я готов.

Марси нахмурилась.

— Уверен? Я только накормила тебя…

Ты была добра со мной, и я буду добр с тобой, — твердо сказал Пустой Ветер. — Ты верила, Марси Новалли. Я буду делать так же.

Это не звучало как то, что было связано с получением большого количества магии, но она не успела это сказать, ее дух стал действовать. Как только Пустой Ветер закончил говорить, центурион пропал, его тело растаяло на ветру, который она не ощущала. Тени по краям комнаты тоже пропали во тьме, хором выдохнув с облегчением. Остались только коты, и посреди них гордо стоял, как король, Призрак, большой, белый и сияющий ярче, чем обычно. Он посмотрел на Марси и медленно моргнул.

Готов, когда готова ты.

— Снова кот? — она покачала головой. — Ты так меньше впечатляешь.

Но и менее заметный, — ответил Призрак. — Вряд ли твои гости могут вынести больше. Напыщенный маг выглядит так, словно вот-вот лопнет, — он тряхнул хвостом. — Мне это понравилось бы.

Как и Марси, но она не стала это говорить. Когда она развернулась, выражение лица сэра Мирона ее уже обрадовало.

— Ч-что это было? — осведомился он, повернулся и посмотрел на теперь пустые углы, где были тени мертвых. — Что ты сделала?

Марси пожала плечами и протянула руки к Призраку, он ловко запрыгнул к ней на руки.

— То, что и сказала. Я вернула своего духа в его дом и накормила его магией. Теперь ему лучше, видите?

Она подняла сияющего кота и показала сэру Мирону, но маг отпрянул.

— Ты сказала, что он — Смертный дух! — завопил он, голос стал злым. — Но это дух смерти.

Марси кивнула.

— И я сначала так думала, но, хоть смерть — часть его сил, он не дух смерти. Видите ли, духи смерти — просто отголоски…

— Я знаю, что такое дух смерти, — рявкнул сэр Мирон. — Я говорю не о технической классификации. Я о том, что это не может быть первый Смертный Дух! Смертных духов создаем мы. Они — живые воплощения одержимостей людей: любви, войны, мудрости, храбрости, гнева, плодовитости. Для этого мы создаем богов. Как может быть, что дух этого, — он указал на бродячих котов, которые испугались и стали убегать от мусора, руками, — поднялся первым? Что это говорит о человечестве? О нашей магии, — он хмуро посмотрел на Марси. — Что это говорит о тебе?

— Постойте, — гневно сказала она. — Вы так говорите, словно Призрак — злой, а это не так. Да, его сила немного жуткая, но виноваты мы, не он. Смерть — естественная часть жизни, — она посмотрела на Призрака. — Все боятся умереть, быть забытыми, — она нежно его гладила. — Это точно универсальнее для людей, чем то, что вы перечислили.

— Как убийства и жадность, — прорычал Мирон. — Но я не хочу, чтобы они были первыми Смертными Духами.

Генерал Джексон скрестила руки на груди.

— Смертный Дух поднялся на пятьдесят лет раньше графика, а ты вредничаешь?

— Да, — Мирон выпрямился во весь рост. — Тут стоит вредничать! Мы говорим о паре духа и человека, которые могут повлиять на курс человеческой магии на века вперед. Если мы начнем со смерти, вряд ли нам понравится исход, — он указал на Марси. — Она даже не сказала еще, какой аспект смерти он представляет! Он может быть духом убийства.

— Он не дух убийства! — закричала Марси. — Он…

— Он что? — дразнил сэр Мирон. — Хуже?

Марси с мольбой посмотрела на Призрака, но он только глядел на Мирона с отвращением.

Не давай мое имя узколобому идиоту, — прошипел он, задирая нос. — Дух убийства, да.

— Теперь вы оскорбили его, — Марси недовольно тряхнула головой. Но, пока она искала способ защитить Призрака, не раскрывая его личность, генерал Джексон встала между ними.

— Не важно, — холодно сказала она, мрачно глядя на замминистра. — Мы не можем терять такой шанс, Мирон. Моряки на тонущих кораблях не выбирают вид судна, плывущего спасти их. Мы будем работать с тем, что есть.

— Но какой ценой? — спросил сэр Мирон. — Некоторые из нас еще теряют человечность, генерал.

Эмили прищурилась. Она не успела ответить, в комнате послышалось хлопанье крыльев, Ворон влетел в пустой дверной проем.

— Внимание! — закричал он. — У нас вот-вот будет компания.

Генерал Джексон развернулась.

— Почему я слышу об этом только сейчас?

— Я не хотел перебивать, — Ворон опустился на ее плечо.

Лицо генерала стало яростным.

— Я оставила тебя на страже, а ты не хотел перебивать?

— Ладно, — рявкнул Ворон. — Я не мог перебить, — он злобно посмотрел на Призрака. — Дух кота тут с сильными мнениями, и меня сюда не пускали до этого.

— Призрак! — завопила Марси.

Дух тряхнул ушами, будто пожимал плечами.

Его магия плохо сочетается с моей. Был бы бардак.

Она нахмурилась с любопытством.

— Что за бардак?

— Он обо мне, — сказал Ворон. Но, пока Марси осознавала, что ответ означал, что Ворон слышал то, что Призрак говорил в ее разуме, дух взлетел на одно из разбитых окон. — О, видите? — каркнул он. — Пока вы обвиняли меня в пренебрежении, они теперь всюду.

— Кто? — осведомилась генерал, прошла к окну так быстро, словно переместилась. Она тут же заметила ответ, потому что отошла оттуда так же быстро и схватила Марси за руку. — Другой выход есть?

Марси скривилась. Такой вопрос не сулил ничего хорошего.

— Сквозь мусор можно подняться наверх, — она кивнула на дальнюю часть подвала. — Но…

— Заблокировано, вижу, — сказала генерал Джексон, отпустив ее. — Ладно, планы меняются. — Мы проведем переговоры.

Теперь Марси встревожилась.

— С кем? — спросила она, встав на носочки, чтобы выглянуть из разбитых окон во тьму. — Я не вижу…

Ее перебил громкий стук, и ряд прожекторов загорелся, ослепляя. Свет был таким ярким в дождливой ночи, что Марси не видела грузовики за прожекторами, пока солдаты не стали выбегать оттуда.

— Марси Новалли!

Марси застыла. Она слышала много жуткого в жизни, но звук ее имени из мегафона полиции, включенного на полную громкость, тут же возглавил список.

— Известная сторонница драконов, — продолжил голос, мегафон искажал слова, было сложно различить их. — Убийца Ванна Егеря и Юджина Биксби. Ты окружена. Сдавайся сейчас, и Хозяйка Озер смилостивится.

Он не сказал, что будет, если они не сдадутся, но ему не нужно было говорить. Глаза Марси привыкли и видели в соседнем дворе много танков, так что ответ был ясен.

— Что ж, — она сползла у влажной кирпичной стены, вздыхая. — Хоть кто-то меня воспринимает всерьез.

— Это не для тебя, — Эмили выглянула в дверной проем. — Видишь гарпуны с ракетами? Это танки против драконов. У меня старая версия такой же модели в моем отряде, но эти новые, улучшенные ракеты могут пробить пятьдесят сантиметров стали, — она приподняла бровь. — Твой дракон оставил сильное впечатление.

— Они вряд ли могли послать меньшее, — сэр Мирон рылся быстро в карманах. — Это же пара, убившая известного охотника на драконов. Алгонквин не повторяет ошибки.

— Вряд ли она допускает ошибки, — сказала генерал, щурясь в свете прожекторов, хотя Марси почти ничего не видела. — Тут хватит оружия, чтобы сравнять это место с землей дважды, и я вижу, кажется, отряд против магов сзади, — она повернулась к духу на своем плече. — Сколько там боевых магов?

— Слишком много, — каркнул Ворон. — Но я переживаю не из-за них.

Марси уже боялась спрашивать, но кто-то должен был.

— Что хуже отряда боевых магов?

Вместо ответа Ворон поднял взгляд. Дрожа, Марси последовала примеру, сжав мокрый подоконник. Ее взгляд скользил выше.

И выше.

И выше.

— Ого, — прошептала она, ее глаза расширились, когда она поняла, что за огромный силуэт нависал над ними в дожде. — Это не…

— Левиафан? — мрачно закончила генерал Джексон. — Да.

— Но это не может быть, — прошипел сэр Мирон, толкая Марси, чтобы тоже видеть в окно. — Левиафана не было видно с тех пор, как Алгонквин впервые затопила город.

Генерал мрачно посмотрела на него.

— Знаешь еще что-то такое большое, работающее на Алгонквин?

Мирон не ответил. Марси тоже не могла. Она была слишком занята, пытаясь понять, что видели ее глаза.

Даже с дождем и тьмой размер Левиафана было легко разглядеть, когда знал, что он был там. Он был высоким, как гора, блестящая черная плоть, как у акулы, ехала на постоянно двигающихся щупальцах. Марси ожидала, что такое большое существо будет громким, но Левиафан не издавал ни звука. Он стал двигаться, и она поняла, почему. Хот он выглядел плотным, тело Левиафана прошло сквозь дома вокруг них, словно было из дыма, и это объясняло, как что-то такое большое могло подкрасться к ним. Это ее впечатляло, но она видела, что делали Ворон и Призрак, так что прохождение сквозь дома было трюком духов.

Это не дух.

Марси вздрогнула и посмотрела на Призрака, сжавшегося в ее руках, глядящего в разбитое окно на Левиафана почти со страхом.

— Нет?

— Нет, — тихо сказал Ворон.

Раздражение Марси к духу-птице, лезущему в личный разговор, было подавлено волной боязливого любопытства.

— Тогда что это?

— Проблема, — Ворон повернулся к Эмили. — Нам нужно уйти. Ты не можешь с этим биться.

— Не знаю, — генерал отклонила голову. — Он не такой и большой.

— Ладно. Ты не можешь биться с Левиафаном и танками. Счастлива?

Генерал пожала плечами, это не успокоило панику Марси.

— Что нам делать?

— То же, что и всегда, — ответила генерал Джексон, отталкиваясь от стены. — Мы — ООН. Мы проведем переговоры.

— Переговоры? — завопила Марси. — С этим?

— Сначала дипломатия, это лучший вариант в любой ситуации, — мудро сказала генерал. — Мы — рациональные люди, мисс Новалли. Не монстры, — она странно улыбнулась. — Это будет позже.

Марси не успела уточнить, о чем она говорила, генерал повернулась к сэру Мирону.

— Делай чары.

— Уже, — он двигал пальцами, его странная извивающаяся магия потянулась по комнате.

Когда стало ясно, что он уже этим занимался, Эмили глубоко вдохнула, выпрямилась во весь рост и вышла в пустой дверной проем подвала.

— Я — генерал Эмили Джексон из ООН, — прокричала она, поднимая пустые руки. — Прекратите наступление, и мы проведем переговоры…

Переговоров не будет.

Призрак сжался в руках Марси от слов. Марси тоже сжалась, в ушах хлопнуло. Как и у Ванна Егеря, голос не был человеческим. Но, где дух фьорда звучал как скрежет льда в море, этот голос был музыкальным, красивым и странно ужасающим, словно голова была под мягко текущей водой, тянущей на дно. Марси все еще пыталась осознать противоречия, когда дождь перед Эмили замерцал.

Он менялся на глазах Марси, вода двигалась в свете прожекторов, пока не приняла облик человека. Женщины, если точнее, чье лицо и тело были идеальным отражением генерала Эмили Джексон.

— Так-так, — Эмили опустила руки. — Сама королева. Я польщена.

— Так и должно быть, — Алгонквин — это не мог быть никто другой — ответила, подняв свое отражение ладони генерала в перчатке, чтобы сжать щупальце, которое Левиафан пустил по земле. — Я сделала это все для тебя. Даже я знаю, что нельзя недооценивать самое страшное оружие людей или ее поддержку, — она взглянула на Ворона, и ее губы изогнулись в насмешливой улыбке, какая никогда не появилась бы на лице генерала. — Здравствуй, Ворон. Все еще катаешься в грязи со смертными?

— Всегда, — ответил Ворон, опустился на плечо настоящего генерала. — В отличие от тебя, я знаю, как повеселиться. Но не будем медлить. Как мы тебе?

— Глупый вопрос от такой умной птицы, — ответила Алгонквин, подняв голову к мрачному небу. — Идет дождь.

— И? — сказал Ворон. — Это Громовая птица, не ты, и он слишком дикий и безрассудный, чтобы переживать о том, что будет с его водой.

— А я — нет, — Алгонквин взглянула на мокрую землю. — Ни одна буря не создает свою воду. Все это из моих озер, и там, где мои озера, есть я, — она широко улыбнулась. — Ты об этом не подумал, умная птица?

Молчание Ворона было ответом, но генерал Джексон только начала.

— Зачем ты это делаешь? — осведомилась она. — ООН и СЗД были нейтральными напарниками десятки лет. Мы не нарушили законы, придя сюда.

— Законы для смертных, — заявила Алгонквин. — И я тут не для тебя. Я тут из-за нее.

Она склонилась и выглянула из-за генерала в дверях. Ее тело пошло рябью при этом, вода двигалась, и лицо Эмили превратилось в идеальное отражение Марси.

— Ого, — сказала Марси, нервно отпрянув на шаг. — Если дело в Ванне Егере, я…

— Поражение Ванна Егеря меня не тревожит, — дух пожала плечами. — Я позволила эту охоту, потому что это было выгодно для нас обоих, и он не мертв. Мы — земля. Мы не можем умереть. Пока Гейрангер-фьорд существует, Ванн Егерь появится снова, и голова твоего дракона будет на первом месте в его списке, когда он вернётся. Но я тут из-за вас, — она взглянула на Призрака. — Вас обоих.

Эмили грозно нахмурилась.

— Надеюсь, ты готова к разочарованию, — она встала между духом озера и Марси. — Марси Новалли под защитой ООН. Она никуда не пойдет.

— Будто мне есть дело, — Алгонквин рассмеялась. — Но я уже сказала: законы для смертных. И, если кто тут и нарушает что-то, так это ты. Это моя земля. СЗД не признает договора. Ты не имеешь тут прав, кроме тех, которые я соизволю тебе дать. Если я захочу вас всех убить, меня никто не остановит. Даже если бы они знали, даже если бы им было дело, никто не осмелился бы.

Генерал оскалилась, и улыбка Алгонквин стала шире.

— Но не бойся. Я — не монстр как ты, Феникс. Я — озеро. Я — земля. Моя воля — воля самой Земли. Я не хочу завоевывать или править. Я хочу лучшего для всех, и это начнется с правильного обучения первого в мире Мерлина.

— Жаль, — рявкнула генерал, — но ты ее не получишь.

Хозяйка Озер фыркнула.

— С каких пор ты говоришь за независимого мага? Юная леди достаточно умна, чтобы пережить махинации двух драконов-пророков. Она в состоянии ответить за себя.

Все посмотрели на нее, и Марси глубоко вдохнула. Ситуация быстро вышла из-под контроля, но она не могла понять, как ее выровнять. Несмотря на ее слова, что она не была монстром, Алгонквин не отпустит их. Если они попытаются бежать или биться, она разгромит их и заберет Марси в плен. И хоть Марси видела, как хороша была Эмили Джексон, она не могла сравниться с огневой мощью, окружившей их, и Левиафаном, все еще нависающим, как смерть, ждущая приказа. Алгонквин играла жестоко, так что выхода не было, они были в ловушке.

Вес осознания вызвал дрожь в коленях Марси. Они были в ловушке. Они думали, что смогут пробраться, что размер города защитит их, но Алгонквин ждала этого с самого начала, и теперь они попались. Судя по их лицам, все это знали, но, хоть Эмили не отступала, Марси видела, что пути к победе нет. Месяц назад она отчаялась бы, но если она чему-то научилась у Джулиуса, то это тому, что всегда был другой путь из сценария, где не видно победы. Ей нужно было сохранить жизни себе и остальным и найти его.

Потому путь был ясен, и Марси шагнула вперед, опустила Призрака на плечо и подняла пустые руки над головой.

— Я сдаюсь.

— Что? — взревела Эмили и схватила ее за руку. — Ты не можешь ей сдаться!

— А что еще нам делать? — Марси оглянулась. Когда генерал не ответила, она повернулась к Алгонквин. — Я пойду с тобой мирно и выслушаю тебя, — предложила она. — Но взамен ты отпустишь генерала Джексон и замминистра, позволишь им покинуть СЗД этой ночью невредимыми. Иначе сделки не будет.

— Ты не можешь требовать, — нахально сказала Алгонквин. — Но это не важно. В отличие от драконов, к которым ты привыкла, я щедрая, — она махнула рукой. — Твои подельники могут идти. Подарок, чтобы отметить начало наших взаимовыгодных отношений.

Она улыбнулась в конце, ожидая, что все упадут на колени в грязь и будут благодарить ее за милосердие, но Марси повернулась к другим.

— Идите, — тихо сказала она. — Я буду в порядке. Верите или нет, у меня много опыта с таким. Мне все время угрожали сильные монстры, и Призраку даже лучше, если я останусь сейчас в городе.

— Не лучше, — прорычала генерал, темные глаза были яростными. — Марси, ты не знаешь Алгонквин. Она не будет справедливой, какими были мы. Если у тебя есть то, чего она хочет, она возьмет это, а мы не можем потерять первого Мерлина из-за духа, с которым ей нужно биться.

— Не недооценивайте нас, — Марси прижала ладонь к холодной шерсти Призрака. — Мы сбегали много раз там, где не должны были. Но вам нужно уходить, пока она еще играет щедрость. И не говорите Джулиусу, — Марси могла оставаться сильной одна, но если Джулиус бросится помогать ей — а она знала, что он это сделает — Алгонквин использует оружие против нее. — Просто идите, — сказала она. — Я справлюсь.

Генералу это не нравилось, но после взгляда на Левиафана и танки вокруг них она опустила голову.

— Мы вернемся за тобой, — пообещала она, с ненавистью взглянув на Алгонквин. — Останься живой.

— Я всегда так делаю, — Марси широко улыбнулась и сцепила ладони за спиной, чтобы скрыть их дрожь.

Не бойся, — прошептал Призрак, сжавшись на ее плече. — Она не может нас удержать.

«Я на это рассчитываю, — подумала Марси, стараясь звучать как можно тише на случай, если Алгонквин могла подслушать, как Ворон. — Но мы не можем вывести всех нас сразу, а я не хочу, чтобы эти люди погибли за то, что помогли нам, — она посмотрела на Алгонквин, которая все еще улыбалась ее же улыбкой. — Пока что подыграем. Но при первой возможности убежим».

Призрак тряхнул хвостом, но Марси уже приняла решение. Часть нее была даже рада услышать сторону Алгонквин во всем этом. Это было перебором в плане оптимизма, но лучше отчаяния, и Марси держалась за это изо всех сил, стараясь шансом получить ответы придать себе смелости, чтобы выйти под дождь, подняться по лестнице к дороге, где ждала Хозяйка Озер.

— Сюда, — Алгонквин махнула рукой Марси с браслетами на лимузин, стоящий дальше по улице.

Марси не сдвинулась с места.

— Нет, пока я не увижу, что мои спутники ушли невредимыми.

Дух вздохнула и повернула голову, крикнула поверх плеча солдатам-людям:

— Сопроводите генерала Джексон и Мастера Лабиринтов к границе.

Приказ едва прозвучал, и солдаты стали действовать, повели хмурого сэра Мирона и готовую убивать взглядом Эмили к их машине. Когда они сели в машину и поехали, окруженные солдатами Алгонквин, Хозяйка Озер повернулась к Марси.

— Довольна?

Насколько это было возможно.

— Давай покончим с этим.

— Не надо так, — упрекнула Алгонквин. — Я теперь на твоей стороне. Не была до этого из-за твоих друзей, но это закончилось. Тут ты в безопасности, свободна ото всех, кто манипулировал бы тобой. Я хочу, чтобы ты расслабилась и насладилась моим гостеприимством.

Марси в это не верила, но не было смысла обвинять духа во лжи, пока она с Призраком была в меньшинстве. Она прошла к ждущему лимузину, опустила холодное тело, пропитанное дождем, на кожаное сидение с подогревом без уколов вины. Но, когда она подняла голову, чтобы проверить, поедет ли с ней Алгонквин, дух уже пропала. Как и Левиафан. Остались только танки и солдаты в свете прожекторов в дождливой ночи.

Это Марси увидела последним, и бронированная дверь закрылась, запирая ее внутри, машина поехала по улице.

Глава 15

Как только ее и Призрака заперли внутри, бронированный — и, как Марси быстро выяснила, сильно зачарованный — лимузин Алгонквин повез их к Земле Восстановления.

Это место назначения было очевидным. Ванн Егерь тоже забрал ее туда, когда схватил ее, хотя это похищение Марси нравилось больше. Беспомощность злила, но поездка на лимузине была приятнее, чем попасться в мешок на парковке.

Они не ехали в этот раз к комнате с водостоком. Как только лимузин проехал врата ограды из сетки, отделяющей зону Алгонквин от города, гниющие дома и рушащиеся дороги СЗД на окраине сменились поразительным лесом, подернутым туманом. Они словно заехали в идеализированную фотографию старого леса. Всего шестьдесят лет назад тут был пригород, и Марси знала, что деревья не могли быть такими старыми, какими выглядели, но с количеством магии в воздухе все казалось возможным.

— Ого, какая густая, — пробормотала Марси, схватила горсть, чтобы ощутить, как тяжёлая магия капала с ее ментальных пальцев. — В таком месте я могла бы колдовать вечно.

Конечно, густая, — Призрак стоял, упершись лапами в дверцу, прижавшись носом к зачарованному стеклу. — Это земля духов.

— Наслаждайся, пока можешь, — с горечью сказала Марси, погладив его холодную шерсть, которая сияла, как свежий снег в свете луны, из-за силы в воздухе. — Вряд ли мы будем долго кататься на лимузине.

Слова оказались пророческими. Через секунды после них бронированный лимузин остановился. Замки щелкнули, как только машина замерла, и Марси открыла дверцу, вырвалась наружу, надеясь убежать. Надежда умерла, когда она увидела, что их ждало.

Дорога, по которой они ехали по лесу, резко кончалась, казалось, в Гималаях. Тут не было плавного перехода. Неровная каменная гора резко поднималась из мягкой земли леса, словно кто-то бросил ее там. Но высокая гора — с белым снегом на вершине — была не самым странным и большим зрелищем, ожидающим их. Это почетное место занял Левиафан.

Марси не знала, как он попал сюда раньше них, но, когда она вырвалась из машины, монстр Алгонквин уже ждал, его черная плоть блестела в последних лучах вечера, падающих с уже ясного неба. Марси не знала, было дело в близости или густой магии этого места, усиливающей Левиафана, как Призрака, но слизень-переросток выглядел еще больше, чем раньше. Даже рядом с неуместной горой он закрывал горизонт, гладкая черная поверхность без глаз поднималась перед ними дугой, будто касалась неба. Она все еще глазела, когда монстр протянул одно из тысяч щупалец, которыми он поддерживал себя, тихо по земле. По сравнению с остальным монстром, щупальца казались тонкими, но когда такое приблизилось к Марси, она поняла, что влажного вида черный отросток был размером с автобус, но кончик сжался до размера шара для боулинга, замерев перед ней на уровне груди, словно предлагал пожать руку.

— Эм… — она отпрянула на шаг. — Я не…

Входи.

Приказ задрожал в земле, как землетрясение. Дрожь повторилась через миг, Левиафан опустил щупальце дорогу за машиной, асфальт треснул, а Марси упала при этом.

Входи, — приказал он снова, большое щупальце нетерпеливо подрагивало. — Сейчас.

Марси встала с гримасой. Порой ей хотелось прожить двенадцать часов без приказов или угроз огромных существ. Но сегодня этого не будет, и она убрала своего сияющего духа в сумку и выбралась, кривясь, когда ее пальцы задели холодную черную плоть Левиафана, воняющую, как старая вода в озере. Призрак вздрогнул в ее разуме, но по другой причине.

Он не как мы, — сказал он, выглянув из ее сумки, чтобы мрачно посмотреть на лицо Левиафана без черт, прижав уши к голове. — Мне это не нравится.

— И мне, — сказала Марси. — Вряд ли у нас есть…

Она выругалась, когда щупальце поднялось с земли с пугающей скоростью, поднимая Марси и ее духа все выше сквозь туман в воздухе, пока они не оказались в сотне футов от снежной вершине горы. Там щупальце остановилось, чуть склонилось, и пассажиры скатились на плоский выступ, вырезанный в склоне горы. Марси рухнула на камень, охнув, поднялась на ноги, чтобы увидеть, куда упала.

Они были ниже линии снега, достаточно высоко, чтобы было холодно, но не так высоко, чтобы ручейки, текущие от шапки снега, замерзли. Но, хоть склон и холодные ручьи выглядели так, словно монстр бросил их в глушь, центр каменного выступа был вытесан до состояния гладкой широкой платформы под нависающим камнем. В этой нише был хороший ковер, маленький столик и пара стульев нейтрального цвета, какие можно было увидеть в фойе хорошего отеля. Там даже был поднос с выпечкой, соком, кофе и свежими нарезанными фруктами, такое тоже можно было найти в хорошем отеле. Вот только эта комната была на склоне горы с обрывами во много тысяч футов по бокам.

— Теперь все нереальное, — Марси повернулась к Левиафану, который убрал щупальце и стоял в тумане. — Что будет дальше?

Но монстр не ответил, а отвернулся, пронесся над лесом без звука. Его огромное тело проходило сквозь деревья, как дым. Он пропал с поразительной скоростью, черное тело растаяло в ночном тумане на ее глазах. Через секунды оно пропало, и Марси смотрела на пустое небо и темные деревья в тумане.

— Думаю, придется тут ждать, — буркнула она.

Тут хотя бы есть еда, — Призрак запрыгнул на стол. — Если она не отравлена.

— Алгонквин не тратила бы столько сил, чтобы отравить меня, — Марси выглянула с края утеса. — Ты не знаешь трюки, как слезть с горы?

Нет, если хочешь достичь дна живой, — Призрак задумался. — Есть ли чары полета?

Марси побледнела.

— Я пробовала это, но, скажем так, есть причина, по которой маги не летают всюду. Люди плохи в объемной навигации, и количество магии, которая нужна, чтобы хотя бы поднять себя, огромное, — и, хоть магии тут было много, она не хотела тянуть в свое тело странную магию Земли Восстановления. Призрак мог такое есть, но Марси эта сила ощущалась неправильной, словно вода из пруда, покрытого водорослями. — Мы оставим это на крайний случай, — она прошла к Призраку. — И разве тебе не любопытно? — она взяла булочку с корицей и изюмом, а потом карту рядом с тарелкой, где были перечислены все вкусы, калории и информация об аллергенах, а еще логотип Гостеприимства Корпорации Алгонквин вместе с фотографией улыбающейся коренной американки средних лет, какой было публичное лицо Алгонквин. — Это точно не обычная камера для допроса. Если она дает нам пятизвездочные удобства, она что-то очень хочет. Мы можем это использовать.

Не будь так уверена, — предупредил Призрак. — Алгонквин старая и мудрая.

— Не такая старая, — сказала Марси. — Великие Озера были созданы при последнем Ледниковом периоде двадцать тысяч лет назад. Она довольно юна по меркам духов.

Но все еще старше драконов и всей записанной истории людей.

— Точно, — признала Марси. — Но Ванн Егерь был тоже намного старше нас, и мы с ним справились, — с часами подготовки и помощью двух драконов, но все же. — Мы умеем разбираться с теми, кто больше нашей весовой категории. Мы справимся.

Я переживаю, ведь мы все еще ее не видели, — Призрак вглядывался во тьму. — Ночь уже наступила, и мы знаем, что Алгонквин может быть во многих местах сразу. Если она заставляет нас ждать, она делает это намеренно.

Это было хорошее замечание.

— Хочешь осмотреться? — спросила она, жуя булочку. — Тебя не остановить обрывом в тысячи футов, и шанс заглянуть на Землю Восстановления бывает раз в жизни.

Я был тут несколько раз, — спокойно сказал Призрак.

Марси уставилась на него.

— Туда ты уходил, когда бродил сам по себе? — завопила она. — И не говорил мне?

Я ходил в разные места, — дух тряхнул ушами. — И я не говорил тебе, потому что у меня не хватило бы слов на объяснения. Мое осознание тогда было слабее, если помнишь.

Точно.

— Ты узнал что-то хорошее?

Пару трюков, — заявил он. — Но я не мог оставаться долго. Это место грозное для чужаков, потому я не оставляю тебя одну сейчас, — он тряхнул хвостом. — Воздух сегодня кровавый.

Она не знала, что он имел в виду, но, учитывая ее нежелание трогать магию Земли Восстановления, Марси не спорила. Ее телефон тут не работал, так что они с Призраком не были готовы к безумным планам побега. Марси опустилась на стул и стала наслаждаться завтраком, ожидая появления врага.

Это произошло быстро. Она допивала вторую чашку кофе, когда один из ручейков на горе замерцал, вода поднялась и сформировала силуэт женщины. Она замерла на миг, трясясь, как желе, а потом вода стала тверже, превратилась в идеальное отражение Марси вплоть до помятых черных брюк и шелковой блузки, которые она одолжила у Хартстрайкеров утром.

— Спасибо за ожидание, — сказала Алгонквин странным водянистым голосом, сошла со склона на утес. — Думаю, тебе было уютно?

— Вполне, — Марси опустила чашку, пока жидкость не выдала, как сильно она дрожала. В доме с котами страх и адреналин не дали ей думать ни о чем, кроме выживания. Теперь она успокоилась и осознала, что говорила с Алгонквин, Хозяйкой Озер, диктатором СЗД, самым известным и опасным духом в мире.

Алгонквин знала, как влияла на нее, или Марси не так быстро опустила чашку, потому что ее отражение лица Марси исказила тревога.