Дама пик

Глава 40

Пятница, три часа утра

По возвращении домой Магдалена ощутила острый приступ ностальгии. Скоро эта роскошная квартира, которую она обставила по своему вкусу, останется только воспоминанием. Придется покинуть место, где она была так счастлива.

Больше никогда она не ляжет в постель, чтобы прижаться к Франсису. Единственный мужчина, которого она любила, покинул ее навсегда.

Она вытерла слезы. Позже у нее будет время поплакать. А сейчас ей еще многое нужно сделать.

Она бросила в кофр содержимое карманов Франсиса, его КПК, ключи, мобильник с парой десятков сообщений (некоторые – от Царя-Ворона), поставила кофр на платформу с колесиками, подкатила к американскому двухдверному холодильнику. Тело, завернутое в прозрачный пластик, лежало в положении зародыша. На внутренней поверхности пленки выступили капельки конденсата, и лица Франсиса почти не было видно. Несмотря на холод (она выставила регулятор на максимум), кровь должна была натечь под ягодицы и ступни, и ей следует это учесть при выстраивании мизансцены, когда она поместит тело туда, где его найдут полицейские. Низкая температура ускорила трупное окоченение. Тело было твердым, как каменная статуя, и почти таким же тяжелым. Магдалена натянула перчатки и опрокинула его в кофр.

По дороге на парковку она никого не встретила. Охранник спал между очередными обходами – он проводил их регулярно в половине каждого часа. У Магдалены оставалось еще десять минут. Она открыла заднюю дверь большого внедорожника Франсиса, подняла платформу встроенным в нее домкратом до уровня пола машины, заблокировала тормоза колесиков и толкнула кофр в багажник. Она все правильно рассчитала – дверца закрылась впритык.

Она выехала с парковки, направилась к Сене и пересекла ее под воздушной линией метро.

В это время суток до места назначения, холостяцкой квартиры в шестнадцатом округе на улице Рейнуар в Пасси, максимум пять минут езды.

Задним ходом она припарковалась напротив здания. Накануне уикенда свободных парковочных мест хватало.

Магдалена извлекла кофр из автомобиля так же легко, как она его туда погрузила, и докатила до входа в здание.

Набрала код – Франсис все записывал в своем КПК – и поднялась на лифте на последний этаж.

Она быстро осмотрела замок, нашла нужный ключ в связке Франсиса, открыла дверь и вкатила кофр в квартиру.

В конце коридора зажегся свет, и навстречу вышел в трусах Эрве, сын председателя и любовник Франсиса. С голым торсом и голыми ногами он казался еще более жалким, чем в одежде. К ее горлу подкатил комок желчи при мысли, что Франсис прижимался к этому телу, что он…

– Вы кто? Что вы здесь делаете? – спросил парень сонным, слегка подрагивающим голосом. – Да я вас узнал…

Она решительно двинулась к нему:

– Я жена Франсиса. Идемте, я вам кое-что покажу.

Она схватила его за локоть и увлекла за собой.

Он не сопротивлялся и не отрывал взгляда от кофра. Она отпустила его и откинула крышку.

При виде скрюченного тела любовника Эрве затрясло. Магдалена изо всех сил ударила его по лицу и приставила дуло пистолета к правому виску. Он закрыл глаза, его пронизала дрожь, но он даже не попытался отстраниться. Ей бы хотелось, чтобы месть длилась много ночей подряд, однако время поджимало.

После выстрела голова парня резко откинулась назад, он упал. Тело несколько раз дернулось, и он затих. Мертвым он стал красивее, чем при жизни: подогнутые в одну сторону ноги, руки, вытянутые вдоль обнаженного, слишком худого торса, доверчиво раскрытые ладони, лицо, повернутое вверх. Он напомнил ей картину, которую она когда-то видела в Мадриде: Христос, снятие с креста, возможно, кисти Сурбарана.

Она вложила пистолет в руку мертвеца и выпустила вторую пулю в стену В квартирах этого дома из цельных каменных блоков должна быть хорошая звукоизоляция.

Потом она вкатила кофр в спальню, вынула тело Франсиса и расположила его на постели, у стены, сняла пленку и засунула ее в кофр. Он наверняка перевернется на бок, как только оттает, но это не имеет значения, потому что его найдут раньше.

Она быстро обследовала квартиру. Настоящее любовное гнездышко, обставленное подобно номеру люкс в роскошной гостинице. Джакузи в ванной, кровать шириной два метра и роскошный шкаф с дверцами из красного дерева в спальне. Одежда обоих любовников висела вперемешку. Десятки фотографий приклеены к зеркалам на внутренней стороне дверок. Фото Франсиса и того, второго. На большинстве снимков они обнажены и позируют на постели – по отдельности или вдвоем, обнявшись. У Магдалены закружилась голова, но она заставила себя рассмотреть каждое фото.

В маленьком салоне она нашла несколько безделушек, отсутствие которых в доме как-то заметила. Франсис тогда сказал, что унес их на работу. Она задохнулась от приступа убийственной ярости. Как ей удавалось быть такой наивной и глупой?! Сколько времени все это продолжалось? Месяц? Полгода? Как она могла ничего не заподозрить?

Она заставила себя успокоиться. С этим было покончено.

Утро пятницы

Мартен в принципе согласился с Марион насчет переезда, однако четких планов относительно совместной жизни в ближайшее время у них не было. Он не знал, собирается ли она вернуться, чтобы временно обосноваться в его квартире, или же они будут жить то у нее, то у него, пока чудом не найдут устраивающее их жилье.

– Я приступаю к поискам прямо сегодня, – предупредила Марион, как только они проснулись, одним махом лишив его призрачных надежд. – Что-нибудь симпатичное и спокойное, с хорошей детской. Дуплекс подошел бы идеально.

Заметив его обеспокоенность, она поспешила добавить:

– Не забывай, за аренду мы будем платить вдвоем. Я тоже зарабатываю на жизнь. Может, еще и побольше тебя.

– Конечно, больше, – согласился Мартен. – Но этого не хватит. То, что ты ищешь, будет стоить две с половиной – три тысячи евро в месяц.

Они произвели подсчеты и быстро получили сумму, которую могут себе позволить. Ее было недостаточно, чтобы поселиться в районах, которые оба любили. Придется довольствоваться девятнадцатым или двадцатым округом, в лучшем случае улицами на границе восемнадцатого. Эти кварталы казались им такими же отдаленными, как самая глухая провинция.

– Можно полностью отремонтировать квартиру и поменять всю мебель. Это обойдется значительно дешевле, даже если нанять фирму. И будет совсем новый дом, – выдвинул предположение Мартен. Потом, перехватив мрачный взгляд Марион, быстро произнес: – Это всего лишь идея. На тот случай, если поиски затянутся.

– Прекрати, – возмутилась она, – ненавижу, когда ты лицемеришь. У тебя все просто – ты никогда ничего не хочешь. Хочу всегда я. Самое скверное, ты делаешь при этом вид, будто согласен со мной, надеясь, что я в конце концов успокоюсь.

– Я не лицемерю. Но нам, вполне вероятно, не удастся найти то, что мы хотим, до родов.

– Ты действуешь мне на нервы. Пойду оденусь. – Она развернулась, взяла свой кофе и ушла.

Мартен выслушал послание Жаннетты и позвонил ей.

– Я только что получил твое сообщение, – сказал он, слыша звуки уличного движения.

Жаннетта еще не доехала до работы. Она поделилась с ним выводами, к которым они пришли с Билье и Ландовски. Если это не маловероятное совпадение, кто-то из людей, близких к расследованию, снабжает убийцу информацией. Сознательно или по случайности? И в каких целях?

– Мы почти уверены в том, что это наша убийца расправилась с неким Дюпюи, бывшим руководящим работником Союза ради прогресса. Его нашли в собственном доме, смерть наступила в результате пыток, так же, как в случае сестры Жюли Родез. Раны почти идентичны. Но она на этом не остановилась. Сожгла семейную пару пенсионеров: муж тоже был членом Союза ради прогресса. Поднимется страшный шум, – продолжала Жаннетта. – Слухи уже пошли. Ландовски полагает, что дело у нас вот-вот отберут. Оно слишком политизируется.

– Ты права, – согласился Мартен. – Кстати, о политике и Союзе. Я встречался с женщиной, которую вы ко мне отправили, Магдалену Пети. По совпадению, она – жена Франсиса Пети, личного помощника Шеналя, председателя партии. Нетрудно догадаться, как она сумела раздобыть дело об убийствах. Она явилась со всеми материалами расследования под мышкой и попросила их прокомментировать.

– Ты отказался.

– Ну да. Ей это не понравилось. Сначала она жестко настаивала, а потом неожиданно дала задний ход, словно утратив интерес.

– Вот уж не думаю.

И тут Мартен наконец-то понял, что его напрягло.

– Это выглядело так, словно она не хотела, чтобы я подумал, будто для нее это сколько-нибудь важно. В тот момент такая резкая смена поведения показалась мне странной. Какая-то фальшь проскальзывала.

– То есть?

Мартен сконцентрировался.

– Когда я сейчас размышляю, мне кажется, она вела себя так, словно у нее есть личная заинтересованность в этом деле. Которая значительно превосходит возможное любопытство, проявляемое кинопродюсером, как она себя называет. Что-то тут не так. И я убежден, что наша дама – один из главных элементов всей этой запутанной комбинации, в особенности после того, как ты мне сообщила о тройном убийстве, связанном с политикой и с той же самой партией…

– А если ее вызвать? – предложила Жаннетта.

– Не вызывай ее. Она не придет. Организуй временное задержание, – ответил Мартен.

– Под каким предлогом?

– Обладание секретными документами.

– А такое есть?

– Не знаю. Сама придумай. Если как следует обосновать, прокурор согласится задержать ее на двадцать четыре часа. Это может вызвать быструю реакцию Союза ради прогресса. Ее муж точно среагирует. Но прикройся приказом Ландовски, Русселя, да кого угодно. Главное, вовлечь как можно больше народу. Похоже, во всей этой истории присутствуют люди, которых убийство не пугает. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. И пожалуйста, держи меня в курсе.

Он повесил трубку и поймал взгляд Марион. На сей раз в нем было больше интереса, чем недовольства.

– Не хочешь рассказать, что происходит? – спросила она.

Выключив телефон, Жаннетта задумалась о разговоре с комиссаром. Он предостерег ее, но, если хорошенько подумать, главной мишенью является сам Мартен, ведь это он встречался с женщиной. Мартен счел ее поведение странным, а Жаннетта безоговорочно доверяла его оценкам. Если он назвал эту встречу странной, значит, такой она и была.

Жаннетта перезвонила Мартену. Сработал автоответчик.

– Мартен, с ней встречался ты, а не я. Если она произвела на тебя такое впечатление, для этого наверняка есть основания. Кроме того, ты ее спровоцировал. Она может оказаться опасной. Будь осторожен. Я не шучу. Перезвони, как сможешь.

Она отключилась, чувствуя, что не сказала или не сделала все, что могла.

Утро пятницы

Мартен вернулся домой, чтобы переодеться перед встречей с Фурнье, Русселем и коллегами из отдела внутренних расследований. У него было твердое намерение не допустить слишком сильного давления. Если они попытаются, он хлопнется в обморок. Это произведет впечатление, а в его теперешнем состоянии отключиться не составит особого труда.

Войдя в квартиру, он испытал странное ощущение, будто что-то не на месте. Дома было пусто и холодно. Что бы ни думала Марион, он попросит у Изабель разрешения превратить комнату, где она жила, в детскую. Омолодить и обновить квартиру гораздо легче, чем его самого.

Он заглянул в комнату Изы. Если Марион уступит, старая розовая, частично облупившаяся краска скоро исчезнет – вместе с выцветшими постерами звезд девяностых. Принс, Киану Ривз и прочие Фредди Меркьюри уступят место детским книгам, картинкам со зверюшками, а потом каким-нибудь новым идолам, когда младенец, в свою очередь, станет подростком. Жизнь – вечное повторение. А сколько лет будет ему, Мартену, когда его ребенку исполнится десять? Пятьдесят семь лет.

В кабинете ощущение какой-то аномалии вернулось с новой силой. Может, запах, след духов? Пойди пойми…

Он обошел все комнаты, не заметив ничего непривычного. Беспорядок, как всегда. Открыл несколько ящиков. Вроде все на месте.

Он поколебался, потом заглянул под кровать, чувствуя себя смешным. Там нашлись лишь привычные клубки пыли, скомканные бумажные носовые платки да забытые газеты. Мартен воспользовался случаем, чтобы немножко прибраться.

Потом он проверил стенные шкафы и исследовал замок входной двери. Язычок был немного испачкан смазкой, но это, наверное, нормально. Следов царапин в замочной скважине он не заметил.

Мартен направился на кухню. В горле пересохло. Наверное, последствие больших доз антибиотиков, лекарств, разжижающих кровь, и других медикаментов, которые он все еще принимал.

Его мобильный зазвонил, и он выслушал сообщение Жаннетты, открывая холодильник.

Мартен, с ней встречался ты, а не я. Если она произвела на тебя такое впечатление, для этого наверняка есть основания. Кроме того, ты ее спровоцировал. Она может оказаться опасной. Будь осторожен. Я не шучу. Перезвони, как сможешь.

Он еще раз прослушал сообщение. Она права. Он тоже находится под прицелом, кем бы ни был человек, который ждет, держа палец на спусковом крючке.

Мартен осторожно ощупал голову. Новое нападение, третье за три месяца, явно будет лишним. Он его не переживет.

Ему до смерти хотелось пить. В холодильнике нашлась только открытая бутылка “контрекса”, минеральной воды, которую он не выносил, а обе девчонки обожали, да три натуральных йогурта с 0 % жирности. Как Иза, так и Марион были полны решимости свести к минимуму количество набираемых килограммов, и Мартену, хочешь не хочешь, пришлось присоединиться к их диете.

Он выпил воды из-под крана.

Потом вынул оба йогурта и открыл первую баночку.