Дамская визжаль

Барабан

Нет такого нормального ребенка, который не мечтал бы в детстве иметь барабан. Взрослые, конечно, скажут, что ребенок, имеющий барабан, имеет этим барабаном… Много они понимают, эти взрослые! Я рос нормальным ребенком. И такая мечта у меня была. С ней я и вырос. Правда, без барабана. Но кто сказал, что мечта умерла? Как сказал поэт, «она затаилась на время».

Три или четыре года спустя после рождения сына мечта дала о себе знать. К тому времени их уже было две — у меня и у сына. И обе воспалились. В ответ на слезную просьбу ребенка приобрести барабан жена, глядя мне в глаза, высказалась в том смысле, что барабан купить можно, но барабанить ребенок будет только над ее трупом. Нет, конечно, если я твердо решил купить это орудие убийства, то… Мы отступили, роняя скупые мужские и щедрые детские слезы. Пару-тройку раз сыну давали побарабанить друзья во дворе, причем бабушка его друга Витьки хотела даже отдать Валере барабан насовсем, но эта попытка была пресечена моей бдительной супругой. Один раз ребенок отвел душу с казенным барабаном на новогоднем утреннике в детском саду, поскольку мама неосторожно сшила ему костюм зайца, но разве это могло быть воплощением мечты?..

Затаившаяся, она, однако, упорно ждала удобного случая. И случай представился. В тот день жена уехала в однодневную командировку в Москву, а мы с сыном остались на хозяйстве. В списке необходимых покупок среди картошки, сахара и подсолнечного масла оказался… нет, не барабан. Калькулятор. Надо сказать, что магазин, торговавший калькуляторами, имел еще и отдел детских игрушек. Так что, пока я глазел на калькуляторы, сын времени даром не терял и отправился в соседний отдел. Там и произошла их встреча. Его и мечты. Мечта была изумрудного цвета, расписанная по жестяному боку зайцами и волками из мультфильма «Ну, погоди!». Разноцветный ремешок имел золотую пряжку для подгонки по росту юного барабанщика. Палочки… Да что там говорить!

Ребенок знал, что нельзя. Он и не просил. Просто стоял и смотрел, открыв рот. С глазами, полными слез. Пожилая продавщица за прилавком, казалось, вот-вот тоже смахнет слезу, глядя на него. Наверное, если бы он плакал, даже кричал и бросался на пол, то я бы устоял. Но он выбрал единственно правильную тактику. Я сделал последнюю попытку — напомнил ему о том, что есть обстоятельства непреодолимой силы, которые… Ребенок всхлипнул так, что я пришел в себя только тогда, когда продавщица спросила: «Вам упаковать в коробку или так понесете?» Странный вопрос!..

Выйдя из магазина, я сказал сыну:

— Давай договоримся. Ты будешь барабанить только тогда, когда мамы не будет дома. Все остальное время барабан будет спрятан в надежном месте. Согласен?

— Да, па! — ответил счастливый сын.

— Точно обещаешь?

— Очень точно.

— Тогда начинай барабанить прямо сейчас, чтобы успеть набарабаниться до маминого возвращения.

И сын стал барабанить. К своему дому мы подошли с грохотом сводной роты суворовцев на военном параде. Потом ребенок барабанил за обедом, сидя на горшке после обеда и еще немного после того как. За это время моя детская мечта осуществилась как минимум раз пять и скончалась, оглохшая и пресыщенная. Его же, судя по тому азарту, с которым он барабанил, была живее всех живых. До приезда жены оставалось менее часа. С немалым трудом отклеив сына от барабана, я стал думать, куда бы спрятать улику.

Вообще-то я тугодум и в ситуациях, когда надо быстро принимать решение, как правило, принимаю единственно неправильное. Этот раз не был исключением. Почему-то я решил, что лучше всего спрятать барабан под нашей кроватью, среди коробок с зимней обувью. Нашел пустую коробку, положил в нее барабан, прикрыл старыми газетами и задвинул подальше в пыльную темноту. За всем этим внимательно наблюдал безвременно обезбарабаненный сын.

Раннее утро следующего дня было субботним. Сквозь сон я услышал какое-то шебуршанье и пыхтенье рядом с кроватью. Потом кто-то чихнул. Открыв глаза, я увидел торчащие из-под кровати голые детские ноги. Случилось то, что должно было случиться: ребенок пришел воссоединиться со своим барабаном.

Сон как рукой сняло. Немедленно вытащив пыльного барабашку за ноги, я отвел его в другую комнату и стал трагическим шепотом увещевать. Увещевался он из рук вон плохо. Даже норовил вырваться из этих самых рук и устремиться к месту захоронения барабана. Поняв, что я не выпущу его из комнаты, он стал меня уговаривать:

— Папочка, я побарабаню совсем чуточку, совсем тихонько. Мама же все равно спит! Когда она проснется, я сразу перестану!

Такая перспектива обрадовать меня никак не могла. Что же касается спящей жены, соседей… Пришлось нарушить устав молодого отца и дать мучителю две шоколадные конфеты до завтрака. У ребенка в таком возрасте голова маленькая — в ней нет места для нескольких мыслей сразу. Либо барабан, либо шоколадная конфета. Две конфеты могут вытеснить из детской головы не только барабан, но даже рояль. Так мне казалось…

Через час, когда запахи гренок и кофе из кухни стали оглушительнее звона любого будильника, жена велела мне умыть ребенка и приходить завтракать. Сын нашелся в нашей спальне. Он сидел на полу рядом с кроватью, с лицом, перемазанным до пупка шоколадом, и задумчиво катал пожарную машину. Я попытался отвести ребенка умыться, но… попробуйте отогнать сенбернара от сугроба, под которым он нашел альпиниста! Я посмотрю, как у вас получится. Мы стали препираться. Сообразительный ребенок предложил мне отвести маму погулять хотя бы на часок. А он тем временем… В ответ я пообещал ему дать по тому месту, на котором он так упорно отсиживался. И немедленно сдержал обещание.

На шум пришла жена. На вопрос «что случилось?» мы оба не смогли дать вразумительного ответа. Начался допрос. Пока я охотно каялся в том, что дал конфеты не вовремя, не в таком количестве и вообще не тому, кому следовало бы… того, кому не следовало бы, как гвоздь магнитом втянуло под кровать…

Вытаскивала его уже мама. Вместе с магни… то есть с обувной коробкой, в которой лежал… В это мгновение, как наяву, я увидел перед собой картину — арена цирка, посреди которой стоит шпрехшталмейстер и громовым голосом объявляет: «А сейчас — смертельный номер!» И раздается леденящая душу барабанная дробь…

После завтрака приехала моя мама. Мы обещали отдать бабушке и дедушке внука на выходные. Жена собрала Валеру в дорогу. Уже прощаясь и вручая бабушке сумку с детскими вещами, она обронила:

— Там у Валеры кое-какие игрушки. Пусть у вас ими играется. Можно не привозить обратно. Мы уж и так не знаем, куда их складывать.

— Да, мам, — сказал я, — у тебя дома, кроме свистка милицейского, и поиграть толком нечем. А тут… ну… веселей, в общем.

Сын стоял молча…