Дарт Лонгботтом

Глава 68 Смерть невинных может стать предупреждением

Гарри проснулся от храпа, доносившегося с соседней кровати. Он весело улыбнулся, в кои-то веки чувствуя себя в полной безопасности. Сколько раз Рон будил их своими могучими руладами — не перечесть. Раздражающий всегда храп сегодня казался по-настоящему милым. Гарри понял, что скучает о Хогвартсе, по прежним беззаботным временам, и едва не подскочил на кровати от пришедшей в его голову светлой мысли.

— Вставай, соня-засоня! — воскликнул обрадованный Поттер, швырнув подушкой в друга. Тот проснулся, хлопая глазами, а потом пробормотал что-то невнятное и отвернулся к стене.

— Рон, ну хватит уже придуриваться! — снова позвал Поттер. — Слушай, я тут подумал, раз Волдеморт остался без тела, значит, мы теперь можем спокойно возвращаться в Хогвартс. «Пожирателей Смерти» схватили авроры, и нам пока что ничего не грозит. Мы сможем спокойно доучиться, Рон, это же здорово!

— Мерлиновы панталоны! Умоляю тебя, Гарри, давай ты не будешь с самого утра об учёбе вспоминать! — простонал трущий глаза Уизли. — Мне и Гермионы хватало. И как ей не надоедает нас всё время поучать, — буркнул рыжий, недовольный внезапной побудкой.

— Угу, это она любит делать больше всего, — рассмеялся Поттер, натягивая штаны, и добавил с лёгкой тревогой: — Вот только вчера Гермионе, похоже, здорово досталось от Нагайны. Ты вспомни, Герми весь вечер просидела как сонная муха. Пошли, спросим, как у неё дела. Может, её в Мунго стоит показать?

— Да что с ней станется! Ноги-руки целы, а царапина на шее совсем крошечная. Подумаешь, рана боевая, тьфу, — отмахнулся Рон, почёсывая живот. — Лучше пошли умываться, а потом завтракать. Персик попросил свою подружку наготовить нам еды на неделю, пока мама лечится. Как классно, что есть копирующие чары, — потянулся рыжий, зевая, — иначе пришлось бы и нам с Джинни учиться готовить.

— Это совсем не тяжело, — принялся одеваться Поттер. — По крайней мере яичницу с беконом точно, — пробубнил он, натягивая майку.

После всех гигиенических процедур они спустились на первый этаж и застали на кухне Персиваля Уизли с Пенелопой Клируотер, которые что-то увлечённо готовили, стоя у плиты. За столом уже сидели Джинни и Гермиона, успевшие переодеться в городскую одежду. Только они с Роном по-прежнему были в пижамах, что заставило Гарри мысленно дать себе подзатыльник. Близнецы, видимо, с раннего утра убежали в свой магазин, мистер Уизли, как обычно, был на работе, а Чарли с Биллом и вовсе давно не ночевали в родительском доме.

— Овсянку с молоком или сухофруктами? — спросил, повернувшись к ним, Перси. — Решайте быстрей, детишки, а то нам с Пенни тоже в Министерство пора отправляться. Она у меня теперь важная шишка, — легко ущипнул Перси хихикнувшую невесту и сказал с искренней гордостью: — Пенелопа — секретарь Министра магии и Верховного волшебника Визенгамота! Ей теперь до Главной помощницы остался один шаг.

— И станет тогда твоя подружка похожей на Амбридж, — тихо буркнул Рон себе под нос.

Гермиона не обращала на них никакого внимания, и рыжего приятеля, похоже, это весьма раздражало.

Перси с коварной улыбкой отлевитировал брату тарелку с овсянкой, и Рон завопил, едва не свалившись под стол, — в каше плавал большой рыжий акромантул. Гарри рассмеялся и взмахом палочки развеял наколдованную иллюзию. В отличие от строгого и немного надменного старосты, которого он помнил по Хогвартсу, дома Перси вёл себя как типичный Уизли: был весел, жизнерадостен и любил над кем-нибудь пошутить. А сейчас Рон, видимо, задел Перси сравнением его невесты с «Розовой жабой» и был наказан в обычном уизлевском стиле.

«А ведь Амбридж больше нет. Её же дементор высосал», — вспомнил последние события Гарри, и ледяные мурашки пронеслись у него по спине. Поттер считал, что Министерство поступило слишком жёстко, скормив дементорам бо́льшую часть «Пожирателей Смерти». Овсянка показалась пересоленной, и Гарри незаметно вздохнул. Конечно, Амбридж попила им крови в своё время, но убивать?..

— Мне надо домой, — внезапно поднялась с места так и не притронувшаяся к еде Грейнджер.

— Мы с тобой, Герми! — подскочил Рон, с недоумением вглядываясь в бледное лицо девушки. Гарри тоже начал вставать, интуиция подавала сигналы тревоги, но откуда ожидать опасности, он не понимал. Гермиона окинула их безразличным взглядом и холодно сказала с какими-то новыми интонациями:

— Не надо никуда со мной идти. Мы и так ещё увидимся со всеми вами в Хогвартсе.

Гарри удивлённо переглянулся с Роном, а Грейнджер продолжила таким же отстранённым тоном:

— Я поеду в Австралию на поиски родителей и попытаюсь вернуть им память. А осенью экстерном сдам экзамены ЖАБА и отправлюсь в путешествие по миру, как и подобает каждому юному волшебнику. Всё, прощайте.

Сказав это, Гермиона развернулась на носках и быстро пошла к выходу из дома. Обиженный холодностью подруги Рон сел за стол, бурча под нос насчёт слишком возомнивших о себе заучек, а Гарри помчался догонять Гермиону.

— Стой, Герми, подожди! — догнал он девушку на пороге. — Может, тебе помощь какая нужна?

Грейнджер повернулась к нему и внезапно оказалась близко-близко. Через миг девушка впилась ему в губы каким-то ужасно возбуждающим поцелуем. И когда Гарри уже подумал, что сейчас взорвётся, Гермиона отпрянула от него и прошептала:

— Великая Сила. Какой же чистый и милый мальчик. Даже немного жаль, что ты должен умереть из-за этой штуки во лбу. Я бы предпочла вначале сорвать цветок твоей невинности.

Легко сбежав с крыльца, Грейнджер аппарировала, оставив Гарри глупо хлопать глазами, стоя в дверях. Ступор Поттера продолжался до тех пор, пока крепкая девичья ладошка не треснула его по щеке со всего маху. Удар оказался хорош, у Гарри даже зазвенело в ухе. Зато в мозгах сразу прояснилось.

— Что это сейчас было, мистер Поттер? — сердито уперев руки в боки, прорычала Джинни. В этот момент она напомнила Гарри миссис Уизли. Та иногда ругалась со своим мужем с такими же точно интонациями. Подобное сравнение вызвало у него весёлую улыбку.

— Он ещё и лыбится! — взревела Джинни и, отступив на шаг, запустила летучемышиным сглазом. Гарри в очередной раз поздравил себя, что столько лет играл на позиции ловца. Реакцию он развил превосходную, и это позволило ему в последний момент увернуться от опасности.

— Прими своё наказание как мужчина! — продолжала наступать Джинни, осыпая его заклинаниями. Это продолжилось и в саду, куда, смеясь, попытался сбежать Гарри от взбешённой фурии, в которую превратилась рыжая девушка.

Наконец, когда Джинни выдохлась, они уселись рядом на садовые качели, и Гарри сказал, что совершенно не понимает, чего это нашло на Гермиону.

— Она ещё шипела тебе что-то — змея подколодная! — обиженно пробурчала Джинни, не скрывая ревности. — Чего она тебе наговорила?

— Да так, чушь… какую-то… — похолодело в груди Поттера. Он внезапно понял, что показалось ему странным. Гермиона говорила с ним на парселтанге!

Работа в качестве министра магии сразу же захлестнула Палпатина девятым валом. Теперь, когда весь бюрократический аппарат был в его распоряжении, Палпатин мог гораздо проще реализовать свои идеи по преобразованию консервативного общества местных одарённых. Однако до задекларированного превращения магической Англии в новую империю было ещё очень далеко.

Впрочем, Шив давно знал, что самая длинная дорога начинается с маленького шага. И в первую очередь он собирался выстроить социальную политику, улучшить демографию в магическом государстве и укрепить международное положение. Семенной материал, взятый невыразимцами у «Пожирателей Смерти», выпитых дементорами, также был использован по назначению. Множество простых волшебниц согласились стать матерями и регентами осиротевших родов. Можно было надеяться, что в течение года древние семьи, которые остались без наследников, начнут постепенно возрождаться.

Хагрид, отправленный послом в племена великанов, смог договориться о сотрудничестве с нечеловеческими анклавами. Правда, для этого леснику пришлось доказывать сородичам свой авторитет в драке на дубинах. Официально вернувший себе палочку Хагрид справился с этим заданием без особых проблем и даже получил массу удовольствия, осыпая тумаками ранее превосходивших его во всех отношениях великанов.

Совет племён официально утвердил брак с Олимпией Максим и даже позволил тем завести детей. Хагрид ходил вне себя от счастья, а Палпатин ожидал, что вскоре на международном магическом рынке появится много редких ингредиентов. Великаны, естественно, менялись только на алкоголь, производимый Лонгботтомами, и вся прибыль должна будет осесть в его сейфах.

Отложив в сторону очередную пачку документов, Шив решил отдохнуть и пощекотал пальцем задремавшего на насесте Дарта Филина. Разбуженный пернатый почтальон злобно защёлкал клювом и немедленно попытался отхватить Палпатину палец, но не преуспел. Ярость хищной птицы была весьма забавной, и Шив продолжил играть с питомцем в «откуси Императору палец».

Раздался осторожный стук в дверь, и заглянувшая в кабинет Пенелопа Клируотер негромко доложила, что в приёмной сидит Полумна Лавгуд. Немного помявшись, секретарша добавила:

— Сэр, мисс Лавгуд странно выглядит, и мне кажется, она ранена.

Шив поднялся из кресла и следом за Клируотер вышел в приёмную. Лавгуд сидела на диванчике для посетителей и, казалось, дремала. Шив внимательно осмотрел ауру девушки и тут же приказал секретарше:

— Мисс Клируотер, пригласите сюда дежурного целителя, срочно.

Та быстро написала пару строк и отправила самолётик-послание в Отдел магического правопорядка, где обычно находились дежурные целители. Через пять минут в приёмную министра забежала тройка волшебников в мантиях лимонного цвета. Маги, отдуваясь, спросили, что от них требуется, и сразу же приступили к работе по профилю.

Через час, придя в себя, Лавгуд зашла к нему в кабинет и присела на краешек кресла для посетителей. Полумна поведала Шиву весьма любопытную историю. Вчера домой к Лавгудам пришли Гарри Поттер с Гермионой Грейнджер, и во время разговора с друзьями у Полумны случилось пророческое виде́ние, о котором та, не подумав, сразу же сообщила отцу.

— И что же ты увидела, дитя? — спросил Палпатин с благожелательным выражением лица. Однако в душе бывшего ситха уже тревожно звенел колокольчик интуиции. Шив чувствовал, что этот мир готов преподнести ему очередной неприятный сюрприз.

Полумна сглотнула, дождалась, когда за секретаршей закроется дверь, и заговорила:

— Я видела, что тело Гермионы Грейнджер захватило невообразимо древнее чудовище. Личинка этого существа проникла в её мозг. Душа бедной Гермионы заснула и через сорок дней будет извергнута захватчиком. Магия сообщила мне, что чудовище, как и наш далёкий предок, родом из мира богов. А ещё мне показалось, что это существо… оно чем-то похоже на вас, Посланник, — со страхом едва слышно добавила Полумна.

Шив пристально посмотрел на Лавгуд мгновенно пожелтевшими глазами, и та не стала сопротивляться, доверчиво встретив его тяжёлый взгляд. Шив увидел всё, о чём рассказала Полумна, и даже больше. В разуме Лавгуд обнаружился свежий травматический блок, какие-то воспоминания, закрытые подсознанием девушки от самой себя.

Палпатин человеколюбием не страдал, поэтому тут же разблокировал запечатанный участок. Увиденное заставило его выругаться. Работа с чужой памятью напоминала головидео с полным погружением. Сконцентрировавшись, он словно незримым духом воспарил над головой Лавгуд.

Полумна наслаждалась свежим воздухом и пасла в огороде огромных жуков, которые выглядели довольно устрашающе. Однако эти существа слушались Лавгуд, словно овцы пастуха. Девушка весело смеялась, иногда доставая из карманов белых мышей, которых жуки-переростки с удовольствием разрывали на кусочки и поедали.

Внезапно из дома, расположенного за спиной Лавгуд, послышался характерный звук аппарации. Полумна обернулась и в ужасе вскрикнула, увидев, что сливы-цеппелины, оплетавшие фундамент дома, почернели и осыпались. Эти растения были основой защиты башни Лавгудов. Однако какой-то волшебник, явно с недобрыми намерениями, без особого труда уничтожил охранную систему.

Девушка вскочила на ноги и, выхватив палочку, заспешила к дому. Жуки-переростки последовали за Лавгуд, некоторые даже обогнали её, образовав вокруг девушки своего рода защитный ордер. Осторожно поднявшись по ступенькам, Полумна услышала крики. Стремительно ворвавшись в гостиную, Лавгуд увидела, как Гермиона Грейнджер направляет поток фиолетовых молний на отца, а тот кричит от боли и начинает гореть заживо…

Момент смерти Ксенофилиуса Лавгуда едва не заставил Палпатина потерять концентрацию. Чувства Полумны, которая осталась сиротой, напомнили ему страдания Энакина Скайуокера, убившего жену из-за собственной неосторожности. Будущий Дарт Вейдер всю жизнь считал себя виноватым в смерти Падме, с каждым прожитым годом погружаясь во тьму отчаяния всё глубже. Однако сейчас Шива мало заботили чужие эмоции, и он спокойно продолжил смотреть воспоминания девушки, запоминая повадки нового врага. В том, что ситх, вселившийся в тело подружки Поттера, был именно врагом, Палпатин не сомневался. Перестав отвлекаться на бушующий шторм эмоций, он вновь нырнул в чужие воспоминания. Сразу завоняло озоном и горелой плотью.

Оставив обуглившееся тело старшего Лавгуда дымиться, Грейнджер повернулась к Полумне и презрительно выплюнула:

— Твой отец был неплох в ментальной магии, глупая ты девчонка. Вот только по сравнению с моим могуществом вы все — пыль и жалкие микробы. Ха! Теперь я знаю про все ваши делишки. Какая прелесть! Этот выскочка Лонгботтом выучил откуда-то несколько слов истинного языка ситхов и обманул вас, идиотов. Никогда не было никакого императора, кроме Его Светлейшего Величества, Убийцы Изакса, Вечного Владыки и Заступника Закуула — нашего Бессмертного Императора Валкориона. А имя твоего далёкого предка я вообще никогда не слышала там. Да и здесь Экзар Кун прятался от меня по углам тысячу лет, жалкий трус, пока не умудрился сбежать из этой клетки с помощью своих тупых слуг. Он был обычным павшим джедаем и никогда не смог бы стать императором ситхов! Экзар Кун — такая же пыль под ногами истинных владык, как и остальные джедаи. Впрочем, ты всё равно ничего не понимаешь, да, ничтожество? Твой любимый папочка умер по твоей вине, Полумна! Из-за твоего неумения промолчать. Только ты виновата в его смерти и будешь сейчас наказана, хе-хе.

И в этот момент Палпатин заметил, что на шее Полумны проявились отпечатки невидимых пальцев, а кожа девушки мгновенно посинела. Лавгуд забилась, словно бабочка, схваченная энтомологом за крылышко, и мысленно позвала на помощь. В следующий миг разбежавшиеся по углам жуки-переростки одновременно бросились на ситха, вселившегося в подружку Поттера.

Во все стороны брызнула кровь, Грейнджер завопила. Неожиданное нападение спасло Полумну. Передавленное горло освободилось, и Лавгуд немедленно трансгрессировала, мысленно держа в голове его собственный образ. Последнее, что видели глаза Полумны: вал ветвистых фиолетовых молний, несущийся во все стороны от упавшей Грейнджер.

Палпатин тщательно проверил разум девушки и не обнаружил в том никаких закладок, которые мог бы оставить враг. Хотя такая тщательная проверка, конечно, негативно скажется на состоянии Лавгуд, которая едва только пришла в себя, но это было лучше, чем столкнуться с неожиданным предательством. Здоровье Полумны восстановят в Мунго, а Шиву необходимо точно знать, правдива ли информация, которую он обнаружил в её голове.

Как сейчас понял Шив, девушка едва не разбилась о защиту здания Министерства. Лавгуд выбросило из портала рядом с телефонной будкой. Не обращая внимания на сломанные кости и ужасную боль, Полумна сумела попасть в Атриум, отвела глаза охраннику на входе и через какое-то время добралась в приёмную министра, только здесь потеряв сознание.

«Надо будет устроить выволочку Аврорату, — подумал раздражённо Палпатин. — Расслабились при Скримджере. Похоже, убийство прежнего министра их ничему не научило».

— Мерлин всемогущий! Ей опять стало плохо? — покинув чужой разум, Палпатин услышал взволнованный голос вошедшей Клируотер. Во время полной проверки Лавгуд потеряла сознание и сейчас валялась в кресле сломанной куклой. Из носа Полумны тонкой струйкой текла кровь, а лицо было белее мрамора и покрыто сетью лопнувших сосудов, напоминавших трещины во льду Хота.

— Пожалуй, вызови сюда целителей, пусть они её сразу переправят в Мунго, — сухо произнёс Палпатин. — А мне срочно нужно отлучиться по важному делу. Так что всех просителей записывай уже на завтра. Сегодня я больше не появлюсь в Министерстве, у меня есть дела.

Шив вернулся в свой кабинет, быстро разложил накопившиеся бумаги, оделся и вышел. В приёмной никого не было, и он, попрощавшись с секретаршей, покинул Министерство магии.

Уже через пятнадцать минут Палпатин был возле дома Лавгудов, вернее, бывшего дома. На холме догорали руины разрушенной башенки, вся земля вокруг была изрыта глубокими бороздами и оплавлена. Воняло сгоревшим хитином и кровью.

Шив обошёл руины вокруг, но никаких следов ситха не нашёл. Всё было предусмотрительно затёрто. Вот только сомнений он не испытывал. Здесь сражался последователь тёмной стороны Силы, но довольно слабый, раз получил ранения от каких-то жучков. Впрочем, Шив тут же одёрнул себя за самоуверенность.

С огромным удовольствием изучая наследие пиктов, он осознал, что существа и растения, созданные местными магами, могли бы доставить немало проблем даже некоторым ситхам. Поэтому перед встречей с неизвестным врагом стоило перестраховаться на всякий случай.

Несколько лет назад он смотрел оперу «Лазарь, или Торжество Воскрешения». Во время антракта Палпатин вспомнил, что задолго до того, как попасть на Землю, он заказал партию клонов со способностями одарённых. На тех клонах прежний Палпатин отрабатывал процесс переселения в новое тело. Однако здесь, на Земле, у Шива не было «цилиндров спаати», как и многого другого, поэтому он решил проблему, исходя из имеющихся возможностей.

В Мунго уже несколько лет благополучно «лечилось» его запасное тело. И если вначале он поместил Локхарта в палату Януса Тики просто по просьбе Августы Лонгботтом, то впоследствии продолжал оплачивать содержание бывшего писателя вовсе не для того, чтобы сделать приятно матери своего нынешнего тела.

Нет, Шив предусмотрительно готовил себе запасное вместилище, и при каждом посещении лечебницы не забывал подчищать Локхарту память, модифицировать источник и магические каналы. Более того, в прошлом году Палпатину удалось пересадить Локхарту свои клетки вместе со способностями к метаморфизму. Несчастный писатель и сам не понимал, почему до сих пор остаётся в Мунго. Локхарт крутил роман с медсестрой, подписывал открытки, но по-прежнему считался больным амнезией.

Впрочем, Палпатин и не собирался возвращать Локхарту память, потому что так мог безопасно хранить запасное тело в госпитале под присмотром целителей. К тому же к разуму Локхарта уже давно была проложена астральная связь, что значительно упрощало перемещение в новое вместилище.

Затерев следы собственной магии возле остатков сгоревшего дома Лавгудов, Палпатин аппарировал в приёмный покой лечебницы. Надо было проверить состояние Полумны и заодно внедрить в её тело портал, который в случае опасности перенесёт последнюю Лавгуд к нему в мэнор. Вдруг жизнь дементоров в этом мире была завязана на кровь потомков Экзар Куна? Лишиться возможности покинуть Землю тем же путём Шив не хотел.

Как всегда, рассвет над Годриковой впадиной был прекрасен и полон очарования. Ранним утром у распахнутого окна, возле которого он пил свежезаваренный чай, наслаждаясь ароматами садовых цветов, появилась важная сова. Дамблдор взмахнул палочкой и, сняв защиту, впустил почтальонку в дом. Долгожданное письмо от гоблинов пришло как нельзя вовремя — он уже собирался уходить. Альбус бросил сове немного печенья и внимательно прочитал сообщение, написанное витиеватым почерком коротышек. Гоблины, как и было условлено, предупреждали, что сегодня в банке появится Беллатрикс Лестрейндж.

Развеяв письмо пеплом и выпроводив пирующую сову, Альбус оделся и вышел из дома. Стоявший наискосок коттедж Батильды Бэгшот издалека почему-то показался ему каким-то перекошенным. Ауры хозяйки внутри больше не ощущалось, видимо, старая змея вновь куда-то отправилась по своим делам.

«Когда-нибудь я найду способ убить тебя чужими руками, тварь!» — подумал он и тут же, выругавшись, достал волшебную палочку. Дамблдор быстро вытащил из головы светящуюся нить крамольной мысли и тут же развеял по ветру. Он не хотел, чтобы Бэгшот узнала о его способности противостоять её ментальному воздействию. От навязанной давними клятвами слепой верности он освобождался долгие десятилетия. Однако когда-то подаренная Фламелем техника медитации позволяла Альбусу очищать сознание всего через несколько дней после очередного контакта с древней тварью. К сожалению, лично противостоять Бэгшот он всё равно не мог. В своё время похожее колдовство использовал Геллерт Гриндевальд, и из-за этого Дамблдор долгое время не мог серьёзно противостоять бывшему другу.

Альбус привычно накинул на себя маскировку и трансгрессировал на Косую аллею. К своему удивлению, он обнаружил, что потеря Старшей палочки только пошла ему на пользу. Альбус перестал сутулиться и совсем не ощущал себя немощным стариком. Даже потеря магической подпитки от Хогвартса больше не заботила его. Собственный источник вырабатывал достаточно энергии, чтобы Альбус мог уверенно себя чувствовать в любой ситуации. Никто не узнавал Дамблдора, и он спокойно шагал по Косой аллее. Старый волшебник то и дело недовольно морщился, встречая взглядом расклеенные по информационным тумбам собственные фотографии. Мерцающие красным надписи предупреждали: «Разыскивается», «Особо опасен при задержании», «Просьба немедленно сообщить в Аврорат».

Расстроенный Дамблдор быстро поднялся по ступенькам и очутился в просторном холле Гринготтса. Здесь царила привычная для этого места деловая суматоха: тихо шумела очередь к кассам, несколько солидных волшебников вели приватные разговоры со своими поверенными, отовсюду доносилось клацанье арифмометров и звон золотых галлеонов. Даже прохладный воздух, казалось, был наполнен богатством и роскошью.

Дамблдор сел на один из диванчиков, расставленных вдоль стен, и стал ждать. Он время от времени использовал «истинное зрение», чтобы не пропустить приметную ауру Лестрейндж, которая наверняка будет под маскировкой, так же как и он сам.

Наконец в дверях появилась жгучая брюнетка, чем-то похожая на типичную представительницу рода Блэк. Видимо, «Пожирательница» не захотела заморачиваться с оборотным зельем, а просто немного изменила свой облик косметическими чарами. Лестрейндж подошла к стойке и что-то неслышно сказала дежурному гоблину. Тот кивнул, выскочил из-за конторки и посеменил куда-то в глубину бокового коридора, оставив посетительницу ждать. Дамблдор поднялся и решительно направился к Лестрейндж.

— Добрый день, моя девочка, — произнёс он негромко.

Ведьма резко повернулась к нему, выхватив палочку.

— Мерлиновы панталоны! Ты что себе позволяешь, ублюдок? — прошипела Лестрейндж, вглядываясь в его изменённое чарами лицо.

— Я Альбус Дамблдор, — улыбнулся он добродушно. — И не надо направлять на меня палочку, Беллатрикс. Это не приведёт ни к чему хорошему. Я всего лишь хочу поговорить с тобой.

Ощутив на миг давление его ауры, Лестрейндж побледнела и прищурилась:

— Что тебе надо, Дамблдор? Не боишься, что я вызову авроров?

— И отправишься вместе со мной в Азкабан? — парировал весело Альбус. — Ты тоже находишься в розыске, так что давай не будем сориться. Это может прозвучать неожиданно, — усмехнулся он добродушно, — но я хочу помочь тебе вернуть Тома к жизни.

Если бы в этот момент гоблины вокруг внезапно покрылись чешуёй и закукарекали, Беллатрикс удивилась бы меньше. По крайней мере, вид у Лестрейндж, по мнению Дамблдора, был совершенно ошарашенным.

— Вы хотите вернуть к жизни моего господина? — ошеломлённо переспросила Беллатрикс, сразу став вежливой.

— Да, моя девочка, — твёрдо ответил Альбус. — У нас всех есть общий враг! Наши с Томом разногласия мы можем решить позже, а сейчас нужно остановить того, кто собрался уничтожить магическую Англию.

— Я видела воспоминания одного сочувствующего нашему движению волшебника, — задумчиво произнесла Лестрейндж. — Вы говорите о Лонгботтоме?

— О том, кто занял его место, — покачал головой Дамблдор. — Это уже давно не Лонгботтом. Я не знаю, где негодяй Керриган держит настоящего Фрэнка, но уверен, что бедолага до сих пор жив. Иначе оборотное зелье не сработало бы.

— Мне кажется, ваш маразм переходит все границы разумного, директор, — криво усмехнулась Лестрейндж. — Верховного волшебника Визенгамота, как и Министра магии, невыразимцы ежедневно проверяют на оборотку. Негласно, конечно, но будь это не мордредов Лонгботтом, а кто-то другой, они бы уже давно забили тревогу.

— У Керригана везде есть свои люди, — едва не сплюнул Дамблдор. — А невыразимцы теперь у него с рук кормятся. До того как мой старый друг перестал выходить на связь, мне удалось узнать, что Лонгботтом предложил Отделу тайн крупный грант на исследования ближнего и дальнего космоса. А тому, кто откроет безопасный способ путешествий на так называемые экзопланеты, новый министр пообещал вечную славу и, представь себе, целый миллион галлеонов!

— Что за бред, — фыркнула Лестрейндж. — Кому нужны эти безжизненные обломки, что вертятся в пустоте? Помню, я ещё в детстве читала в библиотеке родителей, что раньше для особо сильных метаморфов использовали один экзотический способ казни. Односторонний портал в солнечную корону или открытый космос. И, судя по тому, что ни один из метаморфов не вернулся, средство было надёжное.

Поняв, что Лестрейндж немного успокоилась и даже убрала палочку в кобуру, Дамблдор вкрадчиво сказал:

— Мне кажется, твой повелитель спрятал в сейфе Лестрейнджей один из своих крестражей. Я попрошу Снейпа сварить основу зелья, нужного для ритуала, а сам помогу возродить Тома. Думаю, моя кровь тоже пригодится вам, все же мы всегда с Реддлом долго враждовали. Или ты не собираешься помогать Тому вернуться?

— Моргана вас побери, Дамблдор! — прорычала Лестрейндж, тряхнув кудряшками. — Конечно, я собираюсь возродить моего Лорда! Вот только сомневаюсь в вашей честности, — добавила мрачно «Пожирательница».

— Мы можем дать друг другу непреложный обет, — предложил Альбус, пожав плечами. — Я поклянусь, что не стану отбирать у тебя крестраж силой и помогу в возрождении. А ты поклянёшься, что не будешь пытаться убить меня, пока мы не разберёмся окончательно с Лонгботтомом и тем, кто за ним стоит.

Лестрейндж нахмурилась, видимо, обдумывая его предложение, и наконец кивнула в знак согласия:

— Хорошо, Альбус. Но как же Поттер? Или вы готовы пожертвовать своим любимчиком?

— Гарри — умный мальчик, — вздохнул Дамблдор. — Если Поттеру всё правильно объяснить, он поймёт необходимость временного перемирия. Конечно, это будет огромной жертвой с его стороны, ведь Волдеморт виновен в смерти его родителей…

— Оставьте ваши проповеди для глупцов, — насмешливо фыркнула Лестрейндж. — Я уверена, что вы сами и подставили Поттеров. Давайте сначала оформим все договорённости непреложным обетом, а потом согласуем место следующей встречи.

Дамблдор мысленно проклял недоверчивость Лестрейндж, но делать было нечего. Ему нужно было обеспечить победу над Керриганом, и он надеялся, что вместе с Волдемортом и Поттером они смогут этого добиться.