Глава восемнадцатая, в которой мне предстоит хорошенько изучить своих конкурентов

Раньше я почти не задумывалась о возрасте, и у меня для этого были веские, можно сказать, исторические основания. Дело в том, что процесс жизнедеятельности мне пришлось осуществлять с некоторым опережением графика. Так, родители отдали меня в школу в шесть лет, и вплоть до одиннадцатого я всегда была самой маленькой в классе. Логическим продолжением стало то, что на факультете я оказалась самой юной. Признаться, к хорошему очень быстро привыкаешь: молодость казалась мне чем-то самим собой разумеющимся. Однако с годами оказаться в компании, где ты моложе всех, становится все труднее. Не то чтобы я взрослела — скорее окружающие по какой-то странной закономерности с каждым годом молодели. Под ногами все время кто-то путается, и этих «кого-то» — юных, высоких, полуголых — становится все больше. Город захвачен молоденькими красотками, он наполнен ими, словно Клязьменское водохранилище кишечными палочками. Студентки, тусовщицы, менеджеры — летом мегаполис превращается в гигантскую чашку Петри: в питательной среде его супермаркетов и сушибаров юные, модельного вида девицы, кажется, размножаются делением, брызнув друг на дружку новым ароматом от Givenchy. Омерзительное зрелище, расстраивающее и без того расшатанную нервную систему одиноких девушек чуть за тридцать! Если бы все красотки вдруг превратились в зомби, я бы не протянула и десяти минут. Да, они совсем не выглядят безопасными: не следует обольщаться их наивными улыбками и миккимаусами на майках из H&M! Стоит лишь на мгновение задуматься, что любое из этих беззаботных существ может запросто составить тебе конкуренцию, — и они перестают казаться такими уж милыми. Природа создала их, чтобы побеждать. Иначе почему на их лицах нет и тени усталости, хотя я уверена, что половина из них питается хот-догами и вареньем, а ночью танцует на стойке бара в прокуренном клубе. Их идеальные ноги заканчиваются идеальными задницами, которые не требуют отказа от любой человеческой еды и сорока приседаний в любую погоду — стужу, зной и ледяной ветер, — чтобы оставаться круглыми, упругими и аппетитными. И куда только смотрит антимонопольная служба?! Это нечестная конкуренция! С высоты прожитых трех десятков могу ответственно заявить — психологическое противостояние всему этому безобразию возможно. Конечно, комплексовать, сердиться, выпячивать интеллект и опытность в постели и подтрунивать над тупоумными длинноногими шлюшками бесполезно. Но лично я избрала для себя другой метод. Я их полностью игнорирую! Да-да, хоть это и непросто.

— Игнорировать моделей может только слепой глухонемой капитан дальнего плавания, — саркастически заявляет мне Ирина. — Модель — она на то и модель, чтоб на нее все пялились.

— На них никто не женится, — сообщает Алена. — Их возят в средиземноморские круизы уже женатые мужики.

— А мне есть что противопоставить моделям, — подумав, добавляет Ирина. — И не только мой ломоносовский интеллект! Вот сиськи еще, к примеру. И я готовить умею. Могу хорошо мужика накормить, борщом с пампушками. А эти гламурные особы с их «Ну зачем стоять у плиты, когда можно заказать суши!» мне абсолютно не конкурентки.

— Да-да, ничего тяжелее клатча в руки не беру, — подхихикивала Алена. — Признаться в интересе к домашнему хозяйству, если тебе двадцать два, — ужасный моветон!

— Разве это не миф? Вот эта гламурная барышня, которая питается воздухом и никогда ничего не делает по хозяйству? Кто-нибудь вообще таких видел живьем? — засомневалась я.

— Куда там! Видела, и не одну! — уверила меня Ира. — Они действительно уверены, что могут делать только то, что «вошло в тренд». Винтаж, к примеру! Как полоумные бросились скупать старые тряпки в секонд-хендах, как только парочка журналов написала, что это круто.

— Я была в секонд-хенде «Фрик Фрак», — смущенно пробормотала Алена. — Там такой запах... специфический! В общем, это не мое.

— В двадцать два всем хочется быть удивительно тонкими, — продолжала Ирина. — Интересоваться «другим кино», даже если ни черта не понимаешь, что там происходит, или — что еще глупее — если тебе ужасно скучно интересоваться «другим кино». Надо быть не как все, интеллектуалкой, с легкой такой идиотинкой! Недавно вот сходила на пикник «Афиша» в Коломенское. Видела целую толпу ярких индивидуальностей: все в кедиках, мешковатой одежде, с холщовыми сумками через плечо. Обязательные идиотские очки и желательно шляпа, лучше мужская, идеально — котелок! Просто кукольный театр какой-то, мама родная своего бы не нашла: такие все одинаковые. В глазах рябило! Как будто я увидела разом сто тысяч зебр из «Мадагаскара», пасущихся на зеленой травке.

— Но акриловые ногти до сих пор в моде, — вздохнула я. — Лучше уж кедики и сумки!

Внезапно я вспомнила свои двадцать два. Отчаянные мини-юбки, серьезный слой косметики, первые накладные ногти и... страшную неуверенность в себе. Я была практически совершенна, особенно по сравнению с моим сегодняшним состоянием, но ощущала себя совсем не на миллион долларов. Наверное, и у нынешних моделей полным-полно тараканов в голове... Но здесь я вспомнила барышню, которая подрулила ко мне с Алексом, и жалеть молодых и наглых мне почему-то расхотелось. Мы могли смеяться над ними, мы могли пытаться их понять, но факты оставались фактами — эти ядовитые сороконожки приходили в наш мир на своих бесконечных ногах, чтобы отнимать последних мужиков. И разве такое положение вещей можно назвать справедливым?

Неудивительно, что в компании, где всем, кроме меня, было «чуть под сорок и старше» я сразу же почувствовала себя как рыба в воде. Возрастное преимущество вернулось, но к нему, как и в годы студенчества, прилагались неодобрительные взгляды остальных участниц забега.

— Добрый день, дорогие девушки, я рада, что мы все собрались сегодня здесь! — зазвучал медовый голос ведущей. Воспользовавшись тем, что все присутствующие сосредоточили взгляды на ее рыжей шевелюре и слушали зажигательное вступление, я внимательно огляделась вокруг.

В рамках ежемесячной борьбы с конкурентами Светлана регулярно засылает кого-нибудь из нашего агентства проследить, как проходит осчастливливание одиноких москвичек во вражеских лагерях. Конкурентами Светлана считает всех: от экстрасенсов, снимающих «венцы безбрачия» и выбрасывающих их в и без того загрязненную Москву-реку, до специализированных агентств, дающих рекламу в газетах, по радио и телевидению. Марго конечно же презрительно относится к идее Светланы шпионить за конкурентами; более того, Марго считает, что конкурентов у Heart Hunt & Co нет. Однако после того, как она пару раз увидела своих клиентов среди участников телешоу «Давай поженимся», ее уверенность в монополизме на брачном рынке несколько поколебалась.

— Может быть, в этой затее и есть какой-то смысл, — мрачно заявила Марго. — Катя! Десантируем тебя, а то совсем от безделья расслабилась.

Я с трудом оторвала голову от толстой пачки резюме клиентов, которую мне нужно было проверить за ближайший час. Руководящий пыл Марго, как всегда, пришелся кстати: я ненавижу рутинную работу и с удовольствием разомну спину. Пробегусь по брачным агентствам, имитируя отчаявшуюся одиночку, а потом сделаю отчет. Впрочем, в отличие от Светланы, к примеру, мне и имитировать ничего не нужно.

Так я и оказалась здесь, в торговом центре «Европейский», на мероприятии для одиноких женщин, которое проводилось под эгидой свахи федерального масштаба — Лилии Мамедовой. «Практический тренинг „Раскованная женщина“», судя по цветистому анонсу, ставил перед собой масштабные задачи: «Вы научитесь управлять собой, пройдете психологическую подготовку и совершите разведку боем в мире знакомств».

В наше сложное время, когда на одну невесту приходится ноль целых двадцать десятых потенциального жениха, люди научились делать деньги не только на брачных церемониях, но и на самих ожиданиях, неизменно сопровождающих одинокую девушку, еще не встретившую своего принца. Разнообразные курсы невест за сто двадцать долларов с человека обещают скрасить тоскливые дни, а заодно и подкорректировать явные огрехи. Можно потренироваться под руководством оперного певца говорить глубоким грудным голосом, научиться сексуальной походке в стиле Мэрилин Монро в танцевальном классе или отрепетировать навыки знакомств под пристальным контролем прославленного специалиста — Лилии. На разведку боем пришли готовые на многое, чтобы не сказать на все, раскованные женщины чуть за тридцать пять. Впрочем, некоторые были и постарше. Всего нас, желающих немедленно снять оковы и отыскать свою судьбу в солнечную августовскую среду, было около пятнадцати человек. Тренинг проходил в большом зале, рассчитанном на многолюдные банкеты: каждое слово Лилии отдавалось эхом в затянутых искусственным шелком стенах помещения.

— Стесняться можно до тридцати. — Тренер, похоже, собиралась сразу взять быка за рога. — Нам уже ничего не стыдно! — Слова, вылетающие из подведенного яркой помадой рта цветущей Лилии, подействовали на меня освежающе. Несмотря на то что я всячески пыталась абстрагироваться от ситуации и понимала, что попала на тренинг по заданию Марго, я все равно чувствовала себя слегка униженной — хотя бы потому, что, придя сюда, публично признавала: да, у меня существуют проблемы в личной жизни. Такие, которые я не могу решить сама. И вот теперь оказывается, что одного признания недостаточно — новый круг ада предполагал, что меня принудительно «раскуют» и попытаются лишить стыда и совести, а заодно и последнего оплота — спасительных комплексов! — на глазах у абсолютно незнакомых женщин.

— Хотите богатого, молодого, красивого, умного? Сами должны соответствовать! — продолжала гнобить собравшихся женщин автор тренинга.

На минуту мне даже показалось, что я разговариваю со своей бывшей свекровью. Женщина лет пятидесяти с аккуратной «гулькой» на голове, сидящая рядом со мной, аккуратно конспектировала житейские мудрости, извергаемые Лилией, в потрепанном блокноте. Откровения все сыпались и сыпались, как снег на голову. В ближайшие полчаса мне стало ясно: Лилия собрала нас здесь, чтобы поквитаться с женским родом. Чем-то ей явно насолили одинокие тетки. Может быть, их в ее жизни просто слишком много? Так или иначе, притихшим женщинам в полупустом банкетном зале было представлено довольно однообразное меню, приготовленное по весьма сомнительному рецепту. Лилия с жаром убеждала собравшихся, что все проблемы, с которыми им приходится столкнуться, есть результат их неправильного поведения, неправильного образа жизни, неправильного питания и неправильного отношения к окружающему.

— Одинокая женщина — это женщина, которая ведет себя неумно и непрофессионально, — продолжала ведущая.

Мы все здесь оказались неправильными пчелами, которые делали неправильный мед. Прислушиваясь к обличительной речи, которая щедрыми потоками выливалась из уст Лилии, я на минутку забыла, кто я и зачем сюда пришла, и запаниковала. Конечно, если оценивать меня трезво, то, пожалуй, для меня и Аркашка, присватанный маман, покажется перебором. Наверняка Лилия бы представила его как «холостого москвича, перспективного ученого со своей жилплощадью и уживчивым характером». А меня — как переспелую разведенку. Но почему же ее преувеличенная объективность так невероятно раздражает?

Может быть, меня все еще не покидает вера в чудо?

А законна ли она у меня или вот у той женщины, которая сидит у самой стены и косится на выход? На вид ей чуть больше сорока, пышные темные волосы до плеч красиво уложены, легкий макияж подчеркивает благородные черты лица... Я невольно залюбовалась незнакомкой. И куда мужики смотрят?

Тем временем вечер переставал быть томным. После нескольких советов, неохотно данных свахой, она перешла к, как оказалось, ключевому моменту тренинга. Так сказать, его апогею.

— Ну а теперь, когда мы подробно исследовали суть комплексов и разобрались с внутренними зажимами, стоит попробовать, на что вы способны на практике, — сообщила тренерша, потирая руки. В воздухе запахло страхом. — У вас есть сорок минут, чтобы выйти из этого зала и познакомиться с мужчинами. Каждая, кто соберет меньше пяти телефонов, может считать, что потратила зря свои деньги и мое время, — отстраненным тоном произнесла Лилия. — Потом мы возвращаемся сюда, делимся впечатлениями и пьем шампанское. Чур, не теряться!

— Ой, а как знакомиться? — заволновалась женщина в очках, по виду напоминающая школьную учительницу. — Что им говорить-то?

— Так и знакомиться, — устало вздохнула Лилия. — Говорите: не желаете ли познакомиться со мной? Рассказываете о себе, а если не желают — быстро переходите к следующему.

Через десять минут на мирных линиях торгового центра, где толпились не почуявшие беды любители шопинга, праздные мамаши с детьми, студенты, сбежавшие с пары, чтобы сгонять в кинотеатр, и офисные работники из ближайших зданий, развернулся незримый театр абсурда. Бледные женщины средних лет бродили по рядам в поисках судьбы: они выбирали, выбирали, выбирали, но никак не могли отважиться отнести выбранный товар на кассу. Впрочем, далеко не все были так напуганы. Среди тех, кто внимательно слушал Лилию, оказались и вполне напористые особы.

— Мужчина, вы не хотели бы со мной познакомиться? — Вопрос, заданный игривым тоном, был адресован симпатичному мужичку лет сорока семи, застывшему около витрины с детскими игрушками.

— Папа! Папа! Купи мне танк, а Тане мишку!

Из магазина с криками высыпалась кучка отпрысков мал мала меньше. Папа, испуганно вздрогнув и заколебавшись на секунду, решительно выбрал меньшее из двух зол — схватился за кошелек и рванул на кассу.

— Ну а ты чего стоишь? — неожиданно ко мне подкралась Лилия. Кажется, она сообразила, что я пытаюсь отлынивать. — Если ты до сих пор не научилась кадрить мужиков, то так и до пенсии простоишь, глядя на других, — заявила она мне.

Это заявление стало последней каплей. Дальше меня было уже невозможно удержать. Я покажу этой нахалке, кто здесь настоящий профессионал по знакомствам! Я сжала губы и решительно бросилась в... сторону ближайшего туалета.

Резинку для волос — долой! Голову — под сушку. Через минуту мои длинные светлые волосы выглядели небрежно, растрепанно, но объемно и сексуально. Если порыться в сумочке, можно накопать килограмм косметики MAC — я ей почти не пользуюсь, но почему-то все время таскаю с собой. Наверное, как раз на тот случай, когда мне придется закадрить парочку мужчин на скорость. Итак, немного блестящей пудры для щек и конечно же глянцевый блеск для губ... Вот так уже лучше! Так быстро и с таким остервенением я не красилась со школьного выпускного! Щеки мои пылали от злости. Я покажу сейчас этой Лилии раскованную женщину! Будет знать, что говорить роковой женщине Екатерине Соколовой!

Пристально оглядев свое отражение в зеркале, я решилась. Зашла в кабинку, сняла лифчик и вороватым движением затолкала его в сумочку. Пуговицы, расстегнутые на офисной рубашке ровно наполовину длины, довершали смелый образ «девушка, которая хочет всего и сразу». На меня тревожно покосилась уборщица, заглянувшая в клозет. Она по-своему оценила мое волнение.

— Бумагу положьте, рулонами воруют, — пробурчала она. — Ишь какая!

Я одарила хамку высокомерным взглядом, царственным жестом смахнула разложенную косметику обратно в сумку, брызнула на себя духами из флакона и выдвинулась за дверь, оставив после себя шлейф аромата Desire Me.

Дело было за малым: нужно найти в этом торговом центре тех мужчин, которым закон разрешает оставлять свои телефоны полуголым женщинам. Папы с детьми и несовершеннолетние не подходили. И где же их тут искать? По торговому центру, словно привидения, носились всклокоченные конкурентки с тренинга. Они старательно высматривали одиноко стоящих мужчин и бросались на них, как голодные гарпии. Но эта стратегия была не по мне. Внимательно осмотрев этаж, я решительно двинулась к ресторану Goodman. Высокие цены, хорошо работающий кондиционер, мясные блюда — по всем признакам здесь должны были водиться мужички. Во мне неожиданно заговорил профессионал.

«Сиськи правят миром», — любит повторять Ирина, у которой размер DD. Я, конечно, не столь щедро одарена природой, но после сегодняшнего приключения склонна с ней согласиться.

— Привет! — широко улыбался мне блондин в летнем льняном костюме. Судя по акценту, он был иностранцем. И ему, кажется, невозможно сложно было смотреть мне в глаза!

— Привет! — Я соблазнительно улыбнулась, как будто передо мной не лысоватый американец, а порнозвезда Рокко Сиффреди. Старая Катя Соколова умерла бы со стыда, но новая только что прошла унизительный тренинг и не желала уходить с него побежденной.

— Что-нибудь выпьете? — обратился иностранец к моей блузке.

— Сейчас мне некогда, — бросаю я обещающим голосом, — но ты должен оставить мне свой телефон, и я тебе позвоню через несколько часов.

Есть! Одна визитка у меня в руках, а я еще даже не успела присесть за столик.

В ближайшие полчаса я познакомилась с двумя командированными из Хабаровска, одним странным парнем, который говорил, что он диджей, и офисным работником по имени Марк. После рюмки текилы, которую все-таки вкатали в меня командированные, знакомиться получалось почему-то значительно легче! Я вошла во вкус и закадрила еще и бармена. Поговорить с новыми друзьями я толком не успела: увидев, что за столик в углу присели трое мужчин, я немедленно рванула к ним. Время было на исходе: я вернусь к Лилии и осыплю ее своими военными трофеями — визитными карточками.

— Привет, я вас где-то видела. Вы в кино не снимались? — верещала я, подсаживаясь.

Дешевый трюк, в ответ на который я сама бы сбежала куда подальше. Но моя неотразимая улыбка и воля к победе, кажется, действовали обезоруживающе. Мужчины начали улыбаться. Мне было плевать, даже если они принимали меня за профессиональную проститутку. Текила, выпитая на голодный желудок, только подстегнула внезапный азарт.

— Катя... — От неожиданности я вздрогнула, как от удара хлыстом. — Я не знаю, какого черта ты тут делаешь, но я решил поучаствовать.

— Что вы?.. Откуда ты тут взялся?

Я совершенно не ожидала этой встречи. Медленно поднимая взгляд, я уже знала, что передо мной стоит он — как всегда насмешливый, одетый в безупречно выглаженную светло-сиреневую рубашку с коротким рукавом. Мне стало очень, очень стыдно. Неделя ушла на то, чтобы выбросить из головы красавчика Алекса, и вот передо мной лежал кусочек картона со знакомой фамилией Герштейн.

— Ты что, шпионишь за мной? Сначала на стадионе, теперь тут, — зашипела я. — Как тебе не стыдно? Немедленно оставь меня в покое!

— Ну можно еще подумать, что я тут обедаю, раз уж тут в двух шагах мой офис. Но наверное, тебе не помешало бы, если бы кто-то за тобой последил, — хмыкнул он, скользнув по моей расстегнутой блузке внимательным взглядом.

По коже у меня побежали мурашки, я почувствовала себя совершенно голой на площади, полной мужчин. Не то чтобы это чувство было неприятным, но... Захотелось немедленно застегнуться на все пуговицы и нырнуть под стол.

— Да, и если ты не позвонишь, я добьюсь увольнения этого бармена. — Герштейн неожиданно привлек меня к себе и чмокнул в щеку, чуть коснувшись губами. — Пока, дикарка.

Собирать визитные карточки мне больше не хотелось. Я чувствовала себя очень, очень глупой. И очень счастливой. Так, будто мне было не больше двадцати одного.

Загрузка...