De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II

Предисловие

Второй том сборника «De Personae / О личностях» открывает монография К. А. Фурсова «Взлёт и падение Субхаса Чандры Боса». Она посвящена одной из наиболее противоречивых фигур истории Южной Азии первой половины XX в. Будучи левым лидером Индийского национального конгресса, этот политик из Бенгалии был самым бескомпромиссным антиколониальным деятелем такого масштаба. В годы Второй мировой войны бескомпромиссность толкнула Боса на союз с Германией и Японией, куда он бежал из — под ареста в Калькутте. Воспользовавшись их помощью, Бос попытался противопоставить Британской империи современную армию из индийцев. Державам «оси» он, в свою очередь, был нужен как символ поддержки Индией их войны с Британией. На фигуре Боса сфокусировались многие процессы мировой истории первой половины XX в. — антиколониальное движение, утрата Британией остатков легитимности в колониях, распространение в Азии идей социализма, попытка держав «оси» выстроить новый мировой порядок и распад колониальной системы.

В статье «Нацисты в Аргентине: мифы и реальность» Н. Н. Платошкин пытается разобраться в вопросе, действительно ли Гитлеру, Борману и Мюллеру и другим «бонзам» Третьего рейха удалось бежать в Латинскую Америку и скрыться то ли в Аргентине, то ли в Чили, то ли в Парагвае. Автор даёт отрицательный ответ на вопрос по поводу Гитлера, Бормана и Мюллера, приводя свои аргументы. Не вступая с ним в полемику, отмечу, что убедительные аргументы в пользу положительного ответа на поднятый автором статьи вопрос даёт ряд серьёзных исследователей, в частности весьма информированный П. Файан де Вильмаре (Неприкасаемый. Кто защищал Бормана и Гестапо — Мюллера после 1945 года. М.: РОССПЭН, 2014). В то же время Н. Н. Платошкин представляет широкую картину присутствия 20–30 тыс. бывших нацистов в Аргентине и их использования Западом в борьбе против СССР.

Работа А. В. Багаева «Британские агенты, легендарные и настоящие» логически продолжает тематику предыдущей работы автора — «Презумпция лжи». А. В. Багаев поставил задачу — разобраться, что такое «британский агент», оттолкнувшись от биографии Яна Флеминга — разведчика, представителя богатейшей семьи и автора 12 романов о Джеймсе Бонде. Исследование показало, что без анализа британского истеблишмента, британского правящего класса с его специфической организацией ответить на вопрос о британском агенте невозможно. Особенностью британских спецслужб является наличие ряда неформализованных структур, состоящих из представителей самых богатых и знатных семей и не получающих за свою службу зарплату. При этом они верно служат своему классу. Поэтому А. В. Багаев подробно описывает ряд британских семей с самого верха социальной пирамиды, с одной стороны, и британский (и даже шире — англо — американский) истеблишмент, с другой. Когда — то кто — то из советских вождей сказал, что настоящий коммунист должен быть хорошим чекистом. Британцы вполне могли бы сказать: настоящий представитель британского истеблишмента должен быть хорошим разведчиком — в этом и заключается суть того, что именуется «British agent».

Работа И. И. Смирнова «Римский клуб — отцы — основатели. Опыт криптобиографий». Формально у истоков Римского клуба — три персоны: Аурелио Печчеи, Александр Кинг и Джермен Гвишиани. Однако за каждым из них стояли определённые политические силы, а за двумя первыми ещё и закрытые наднациональные структуры. Автор рассматривает Римский клуб как форму межэлитного взаимодействия Запада и СССР, а потому кроме биографий создателей Римского клуба обращается к более широкому контексту, без и вне которого ни возникновение Римского клуба, ни логика межэлитного взаимодействия не будут понятны. Широкий контекст, о котором идёт речь, включает столь разные события и явления, как деятельность Кембриджской пятёрки и свержение Мосаддыка в Иране, закрытую наднациональную структуру «Круг» и берлинское восстание в июне 1953 г., борьбу не на жизнь, а на смерть в советском руководстве и структуру итальянской аристократии, швейцарские банки, Ротшильдов, Рокфеллеров и многое другое. Перед нами — живая картина мира как он есть и как он создаётся персонами Печчеи, Кинга и Гвишиани, а в ещё большей степени силами и структурами, стоящими за ними.

Работа известного британского специалиста по Ближнему Востоку П. Сила «Абу Нидаль: наёмник — убийца» (в реферативном изложении К. А. Фурсова) посвящена одному из самых известных террористов XX в. Абу Нидалю. Несмотря на его известность, книг о нём почти нет, работа П. Сила находится почти что в гордом одиночестве. Её плюсом является то, что биография Абу Нидаля становится средством показа политической борьбы на Ближнем Востоке во второй половине XX в.

Завершает сборник работа известного специалиста по истории Ватикана О. Н. Четвериковой «Политика Ватикана в период перехода и утверждения неолиберальной стратегии (середина 70‑х гг. XX — начало XXI в.). В центре работы — с одной стороны, высшие иерархи католической церкви, включая понтификов, с другой — различные структуры католической церкви, прежде всего «Опус Деи». Хорошо показана, во — первых, та роль, которую Ватикан в союзе с западными спецслужбами непосредственно сыграл в 1980‑е гг. в ослаблении, а затем и разрушении СССР; во — вторых, его роль в объединении Европы. При этом, как считает автор, католическая верхушка ревизует христианское учение о Церкви Христовой.

Символично, что наш сборник (том I) о тайных пружинах, субъектах и структурах истории начался христианской тематикой — статьёй о Маркионе и, в частности, о его критике иудаизации христианства — и завершается христианской же тематикой: тайным и явным в политике Ватикана, критическими размышлениями об экуменизме и других «фокусах» папства. Экуменизм в том виде, в котором его продавливают глобальные элиты, идёт, конечно же, в разрез с духом истинного христианства. Католический истеблишмент зашёл столь далеко, что устами антисоветчика и русофоба папы Павла II признал традицию ифа/вуду (ифа — в Нигерии, на Гаити — это вуду) частью католической религии, дав ей статус конфессии, т. е. практически уравняв с протестантизмом и православием. Так что вуду — католицизм из цикла романов А. Панова «Анклавы» — это не еретическая хрень, а реальность.

По принципу конструкции он полностью отвечает замыслам глобалистов — один мир, одна власть, одна религия. Однако из этого вряд ли что получится. Терминальный кризис позднего (финансиализированного) капитализма опрокидывается и на христианство, прежде всего западное, католико — протестантское, тянет его за собой. Похоже, этой религии и стоящей за ней финансово — политической спецслужбистской структуре, возникшими в последнюю треть существования античного мира, пережившими феодализм и капитализм (правда, постоянно меняясь — mutabor! — и утрачивая первоначальные суть и замысел), придётся столкнуться с серьёзными проблемами. Особенно в Европе, где будет нарастать давление ислама, а роль и значение христианства — падать.

Символично, что в 93‑м районе Парижа, в Сен — Дени, где находится базилика с прахом Карла Мартелла, остановившего в 732 г. в битве при Пуатье продвижение арабов, 30 % населения — мусульмане и только 15 % — католики, но при этом даже в частных католических школах 70 % — дети из мусульманских семей. Среди мусульман — школьников о важности религии в своей жизни говорят в два раза больше детей, чем среди белых французов. Трудно представить, как Ватикан будет решать эту проблему в условиях продолжения курса мультикультурализма, поощрения миграции и т. п. В этой ситуации экуменизм, похоже, представляется для папства спасительным кругом для сохранения — нет, не веры, а власти.

Заключая, остаётся повторить слова, сказанные в конце Предисловия к первому тому о том, что несмотря на все различия, у личностей, которым посвящён данный сборник, есть ряд общих черт. Кроме личностей здесь был рассмотрен и ряд организаций, структур: структуры сквозь призму личностей, личности с их биографиями — сквозь призму структур. А завершить я хочу фразой Б. Дизраэли, вынесенной А. В. Багаевым в качестве эпиграфа к его работе: «Забудьте историю, читайте лучше биографии, ведь только в них и отражена безо всяких мудростей настоящая жизнь». Жизнь личностей, персон, а потому — De Personae / О Личностях.

А. И. Фурсов