Дело незадачливого жениха

Глава 9

Перри Мейсон, увидев впереди группу людей, сбавил скорость. К северу, в лучах утреннего солнца, далекие дома Океансайда выглядели ослепительно белыми.

К западу от шоссе простирался пляж, а за ним безмятежно плескался под безоблачным небом голубой океан.

Мейсон остановил машину на обочине дороги.

Офицер дорожной службы героически пытался заставить машины следовать дальше, однако многие из проезжающих, снедаемые любопытством, отъезжали в сторону от дороги и останавливались.

Когда адвокат приблизился, заместитель шерифа, заметив его, велел ему вернуться к машине.

— Следователь еще не прибыл, — сказал он. — Уходите, тут нельзя стоять.

Мейсон был вынужден удалиться, но, как только помощник шерифа отвлекся, снова осторожно двинулся вперед.

Человек Пола Дрейка, увидев Мейсона в толпе зевак, протиснулся к нему и доложил:

— Я работаю на Дрейка. Чем могу быть вам полезен, мистер Мейсон?

Адвокат отвел его в сторону и спросил:

— Вы вокруг все осмотрели?

— Да, — ответил детектив. — Все осмотрел, отпечатков пальцев не оставил, ничего незаконного не делал.

— Что с револьвером?

Мужчина открыл записную книжку и сказал:

— Вот номер оружия.

Мейсон сверил его со своими записями в записной книжке и объяснил:

— Пол Дрейк продиктовал мне его по телефону. Сколько было сделано выстрелов?

— Только один. Оружие — револьвер 38-го калибра системы «Смит-и-Вессон». Барабан был полностью заряжен. Стреляная гильза осталась в гнезде барабана. Пуля угодила в левый висок.

— Порохом обожгло? — спросил Мейсон.

— Полагаю, да. Волосы опалены. Признаться, я не смотрел слишком пристально.

— Что еще интересного?

— Есть один факт, который может быть важен в этом деле, — сказал детектив. — Зажигание было выключено. Я включил его, чтобы узнать по прибору, сколько осталось бензина. Оказалось, бензобак был полон.

— Вы проверили бензозаправочные станции у Океансайда?

— Конечно.

— Нашли ту, на которой она заполнила бак?

— Я обошел все работающие ночью станции. Никто не припомнил машину Эзел Гарвин.

— Вам придется проделать это еще раз, как только уйдете отсюда, — потребовал Мейсон. — Это очень важно. А пока я осмотрю местность, может быть, что-нибудь найду.

Сперва он держался поодаль от машины, но постепенно приблизился к ней, осмотрел ее и все вокруг нее.

Тело лежало правее руля. Рука в перчатке застряла внутри его обода, о который, видимо при резком падении тела, была поранена кисть жертвы.

Детектив неотступно следовал за Мейсоном.

— Фары горели, когда вы обнаружили машину? — спросил адвокат.

— Нет. Все было так, как сейчас. Очень смахивало на самоубийство.

— Но почему же, черт побери? — спросил Мейсон. — Разве она проделала бы столь долгий путь сюда, чтобы именно в этом месте свести счеты с жизнью? Кроме того, женщина, собирающаяся уйти из жизни, не заботилась бы о том, чтобы наполнить бензобак.

Мейсон еще раз обошел машину, при этом внимательно оглядев ее. На ветровом стекле он заметил много мелких пятен. Вероятно, они образовались при столкновении с ним ночных бабочек, когда автомобиль несся на предельной скорости навстречу смерти.

— А могли ее убить в другом месте и лишь потом привезти сюда тело в ее собственной машине? — спросил Мейсон.

— Я не думал об этом.

Вы не видели мою секретаршу, Деллу Стрит?

— Я не знаю, как она выглядит.

— Прекрасно… Сейчас она подъедет, — воскликнул адвокат, завидев ее машину.

Делла Стрит, быстро приближаясь с северной стороны, сбавила скорость. Офицер дорожной службы жестом приказал ей продолжать движение, но она, улыбнувшись, отрицательно покачала головой и, чуть проехав вперед, остановила машину.

— Вы заметили вокруг какие-нибудь следы? — спросил Мейсон, наблюдая за Деллой Стрит, которая спешила к нему.

— Нет, ничего особенного. Очевидно, в этом месте уединяются влюбленные парочки. Приезжает много машин. Своими колесами они уже проложили колею от шоссе к океану. Везде обычные следы парковки и разворотов… Но следов, о которых я мог бы сказать, что они для нас представляют интерес, нет… Конечно, сейчас все изрядно затоптано. Здесь уже побывало человек сто: подходят, расспрашивают и топчутся тут, пока полицейские их не прогонят.

В это время к ним подошла Делла Стрит. На ней была безукоризненно сшитая юбка и жакет. Держалась она собранно и уверенно.

— Привет, шеф.

— Привет, Делла. Извини, что тебе пришлось добираться сюда столь рано. У тебя есть блокнот?

— Конечно.

— Знакомься — сотрудник Пола Дрейка… Моя секретарша. Мы сейчас как раз говорим о следах. Продолжайте, я слушаю.

— Ну, как я уже сказал, эту красивую прибрежную полосу облюбовали приезжие для пикников и приятного времяпрепровождения. Слева от машины я заметил ведущие к дороге следы человека, но в основном их уже затоптали, прежде чем полиция спохватилась и оттеснила толпу любопытных назад. Теперь здесь много и моих следов. Я слишком увлекся своим делом, но мне удалось убедить полицейского, что я и не понял, была ли она мертва или просто мертвецки пьяной, когда обнаружил ее. Если бы даже кто-нибудь и был в машине, полицейский уверен, что тот, покинув ее, следов бы не оставил.

Со стороны Сан-Диего послышался нарастающий звук сирены. Вдалеке замаячила мигалка полицейской машины, как только она свернула с шоссе.

— Кто первый обнаружил тело? Подойдите-ка сюда! — крикнул заместитель шерифа.

Сотрудник Дрейка, оставив Мейсона, направился к заместителю шерифа.

Проводив его взглядом, адвокат обратился к своей секретарше:

— Думаю, мы узнали все, что можно. Попытайся посмотреть на это дело глазами женщины. Я пока отправляюсь в город, позвоню оттуда Полу. Встретимся в аэропорту.

Добравшись до Океансайда, Мейсон сразу же связался с агентством Дрейка.

— Пол, у тебя есть какие-нибудь сведения о револьвере?

— Как раз этим я сейчас и занимаюсь, — ответил детектив. — Есть имя покупателя.

— И кто же он?

— Френк Л. Байнам. Проживает в Риверсайде. Я уже отправил на его поиски своего человека. Пока сообщений от него не поступало.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Я здесь уже закончил. Сейчас захвачу Деллу, найму самолет и вернусь вместе с ней. Теперь что касается результатов нашей поездки. Похоже, миссис Гарвин вела машину по прибрежной дороге на максимальной скорости. Лобовое стекло сильно испачкано разбившимися о него ночными бабочками. Поверь мне, они ударялись довольно сильно. Все лобовое стекло забрызгано.

— Ничего удивительного в этом нет, раз она ехала быстро, — заметил Дрейк. — Неужели она в столь поздний час отправилась в небольшое приятное путешествие?

— Нет, это не так, — разделил его сомнения адвокат. — Незадолго до трагического конца в Океансайде или где-нибудь рядом она залила бензобак доверху, тем не менее ни на одной заправочной станции, работавшей ночью, ни ее, ни машину не опознали. Возможно, ситуация изменится, если увидят ее тело. Правда, я не очень в этом уверен. Теперь, если ты объяснишь мне, зачем женщина мчалась по шоссе с бешеной скоростью к Океансайду, где заправила машину, и почему, съехав с дороги недалеко от города, покончила с собой, то получишь от меня ценный подарок… — Мейсон на мгновение умолк и, ухмыльнувшись, добавил: — Ну, например, авторучку.

В трубке воцарилось молчание. Насладившись произведенным эффектом, адвокат продолжил:

— Если же ты сможешь растолковать, почему женщина гнала машину по шоссе, затем свернула с него на прибрежную полосу, где обычно отдыхают влюбленные парочки, и ждала там чего-то, пока не получила пулю, то в Этом случае, так и быть, подарю тебе… свои наручные часы.

Дрейк от души расхохотался.

— Перри, твоя щедрость не знает границ.

— Ты зря смеешься, — серьезно сказал Мейсон. — Меня просто снедают эти вопросы. Что все это значит? Она заправляла машину там, где ей почему-то не протерли лобовое стекло. Что скажешь?

— Ох, ох! Думаешь, это было на ранчо?

— Да.

— Хочешь ему позвонить?

— Пока нет. Сначала мы займемся револьвером. Тебе придется возглавить расследование до моего приезда. Пока Делла изучает труп с позиции женщины, я найму самолет и подготовлю его к полету. Мы будем скоро. К нашему возвращению постарайся проработать версию относительно револьвера. Мне бы хотелось опередить полицию.

— Я все понял, — ответил Дрейк, — С минуты на минуту мы доберемся до Байнама.

Зафрахтовав в аэропорту самолет, Мейсон поджидал Деллу Стрит.

— Ну, что-нибудь еще обнаружила? — спросил он ее, как только она появилась.

— Да. Пропала шляпа. Ее нет в машине. Вспомни, агент Дрейка говорил, что, когда она вышла из апартаментов, на ней была небольшая шляпа. Это может оказаться для нас очень важным.

— Возможно, она сняла или забыла ее, — предположил Мейсон.

— Может быть, но за женщинами обычно такое не водится. Еще вот что. Кто-то в толпе любопытных сказал, что хозяин ближайшего дома заметил стоявшую здесь машину с зажженными фарами, а оперативник Дрейка обнаружил ее уже с выключенными. По свидетельству местного жителя, фары горели минут пять-десять. Их свет бил прямо в окна его спальни и мешал ему спать. Выстрела он не слышал.

— Но это могла быть другая машина, стоявшая рядом.

— Не исключено, — подхватила Делла. — Это вполне могла быть машина какой-нибудь влюбленной парочки.

Заниматься любовью при включенных фарах? Да-а… — протянул Мейсон.

— В общем, вам решать, заслуживает ли этот факт внимания, — рассмеялась секретарша.

Их разговор прервал подошедший пилот:

— Если вы все в сборе, можно отправляться. Адвокат и Делла забрались в маленькую кабину.

Самолет разогнался по взлетной полосе и взлетел. Уже в воздухе Мейсон сообщил:

— Дрейк выяснил адрес первого покупателя револьвера. Это Френк Байнам из Риверсайда. Он обещал разобраться с этим делом к нашему приезду. Как только прилетим в аэропорт, сразу же позвоним ему. Хотелось бы опередить полицию по части этой улики.

Затем они переключились на другую тему и умолкли, лишь когда самолет заметался при встречном сильном ветре, пролетая над холмистой местностью поблизости от Сан-Хуан-Капистрано. За ней потянулись пашни, затем появились отдельные постройки, которых становилось все больше и больше по мере приближения к Лос-Анджелесу. Здесь самолет пошел на снижение, готовясь к посадке в аэропорту.

— Свяжись с Полом Дрейком, пока я расплачусь с пилотом, — сказал Мейсон, и Делла Стрит, кивнув, поспешила к таксофонам.

Мейсон расплатился с пилотом и торопливо зашагал к телефонным кабинам аэровокзала. Он знал, что, когда увидит лицо Деллы Стрит в дверное стекло телефонной кабины, она уже будет располагать необходимой информацией.

Делла толкнула дверь и сказала:

— Встреча с Френком Байнамом уже состоялась. Он говорит, что револьвер отдал своей сестре для самообороны. Она снимает апартаменты «Диксиленд», номер двести шесть. Дрейк интересуется, вы не против того, чтобы он ей позвонил?

— Скажи Полу, пусть его попридержит, чтобы тот не смог связаться с сестрой. Я сам ей позвоню, — сказал Мейсон. — А ты возьмешь такси до офиса и уже оттуда позвонишь Эдварду Гарвину в гостиницу «Виста де ла Меса» в Тихуане. Как дозвонишься, в первую очередь возьмешь у него список акционеров, которых можно вызвать по телефону на дневное собрание. После этого расскажешь ему о том, что произошло. Убеди его остаться в Мексике и ни в коем случае не поддаваться на уговоры полиции вернуться для опознания или еще чего-нибудь в Штаты. Возьми с него слово не давать репортерам интервью. И не рассказывай о смерти его жены слишком подробно. Расскажи ему обо всем в общих чертах. Я еду. — И Мейсон побежал к стоянке такси.

В апартаментах «Диксиленд» не оказалось ни коммутатора, ни клерка, но зато имелся список жильцов, каждому из которых сбоку соответствовала своя кнопка вызова.

Мейсон нашел имя мисс В.К. Байнам и указательным пальцем нажал на кнопку, расположенную справа от таблички.

Мгновение спустя телефонная трубка, висевшая на крючке у двери, издала пронзительный звук, и адвокат, подняв ее, сказал:

— Алло, я ищу мисс Байнам.

— Кто вы и что хотите? — спросил голос. Мейсон решил прибегнуть к хитрости:

— У меня для нее посылка, за доставку нужно заплатить двадцать три цента, — соврал он. — Не хотите спуститься сюда и принять ее?

— Ох, минуточку. Я сейчас спущусь… а вы бы не могли быть столь любезны подняться в комнату двести шесть? Я как раз одеваюсь и…

— Хорошо, я поднимусь, — охотно согласился Мейсон.

Раздался электрический сигнал, разрешающий открыть дверь, и адвокат, толкнув ее, вошел в длинный, слабо освещенный вестибюль.

Комната за номером 206 оказалась на втором этаже, поэтому Мейсон поднялся на него пешком и пошел по коридору, отыскивая нужный номер.

Когда он был уже в ярде от двери комнаты 206, она распахнулась, и появилась молодая женщина, именно та, которую он уже однажды видел на пожарной лестнице. Тогда она представилась Вирджинией Колфекс. Девушка наспех набросила халат, придерживая его спереди левой рукой. В протянутой правой руке были приготовлены двадцать три цента.

— Где посылка? — спросила она и вдруг, узнав Перри Мейсона, с поспешностью отпрянула назад, невольно испуганно вскрикнув.

Мейсон сказал:

— Посылку вы выбросили и потом подобрали.

Он проник в комнату, воспользовавшись ее растерянностью.

— Вы!.. Как вы нашли меня?

Мейсон, прикрыв за собой дверь, произнес:

— У нас мало времени для разговора, поэтому давайте ближе к делу. Итак, признайтесь, когда вы заметили, что я увидел револьвер, вы его выбросили.

— Почему я…

— Позже я осмотрел переулок, — сказал адвокат, — и не смог его найти, а значит, либо с вами действовал сообщник, либо вы бросили револьвер куда-нибудь, где я не смог бы найти, а позже вернулись за ним и подобрали.

Она уже успела прийти в себя.

— Мистер Мейсон, я одеваюсь…

— Я хочу знать все об этом револьвере.

— Посидите, — попросила она, — пока я не закончу одеваться. Комната небольшая. Я только возьму одежду, схожу в ванную комнату и…

— Сначала вы мне расскажете о револьвере, — настаивал Мейсон.

— Я вам уже говорила тогда, что у меня не было револьвера.

— Револьвер, — продолжил он, — дал вам ваш брат, Френк Байнам, который живет в Риверсайде. Сегодня ночью он был использован при убийстве миссис Эзел Гарвин. Рано или поздно вам придется давать показания, стоять в суде и рассказывать присяжным заседателям все, что вы знаете о револьвере, и как вы шпионили на пожарной лестнице у окон кабинета корпорации «Гарвин Майнин эксплорейшн энд девелопмент компани». Считайте, у вас сейчас генеральная репетиция, своего рода подготовка, так что вам предоставляется исключительный случай отшлифовать изложение всей истории до совершенства.

— Мистер Мейсон, я… тот револьвер… Эзел Гарвин! Боже мой!

— Так, давайте-ка начнем излагать историю.

Она села как подкошенная, сраженная тем, что сообщил ей Мейсон.

На мгновение наступила тишина. Затем Мейсон произнес:

— Если вы убили ее, то вам лучше ни мне, ни кому-либо еще не рассказывать об этом, пока вы не переговорите со своим адвокатом. Но если есть другое объяснение, то для меня чрезвычайно важно знать его. Я представляю интересы Эдварда Гарвина.

— Он… ваш клиент?

— Да.

— А при чем тут он?

Мейсон нетерпеливо покачал головой и резко сказал:

— Бросьте запираться. Как вы оказались к этому причастны?

— Я… ту ни при чем.

— Как же ваш револьвер попал в руки убийцы?

— Несколько недель назад его у меня украли, — отбивалась она. — Я хранила его прямо здесь, в этом ящике. Посмотрите сюда, я покажу, где он лежал. — Она направилась к ящику и сказала: — Полюбуйтесь, вот здесь, в этом углу.

Мейсон даже не шелохнулся в кресле. Он вытащил портсигар, открыл его и протянул ей сигарету.

Она отказалась, покачав головой, и снова указала на ящик:

— Вот, посмотрите, он лежал в этом углу. В картонной коробке остались следы смазки. Мой брат начитался в газетах о всплеске преступности и об изнасиловании девушек и решил, что его оружие будет надежным подспорьем для моей самозащиты. Кроме того, он настаивал, чтобы я ночью не отвечала на звонки и…

— Когда он пропал?

— Честно говоря, я не знаю точно. Я обнаружила пропажу, лишь когда полезла в ящик за вещами. Вы видите, здесь у меня лежат чулки и нижнее белье. Совсем недавно… о, я не знаю, возможно, три или четыре недели…

Мейсон с недоверием в голосе сказал:

— Той ночью, когда я застал вас врасплох на пожарной лестнице, в вашей руке был револьвер. Вы заметили, что я его обнаружил, и бросили вниз, в переулок. Чтобы улизнуть, вы успешно надули меня. После вашего бегства я пошел в переулок с единственной целью найти его. Но его там не оказалось. Если бы он там был, я бы, несомненно, нашел его. Припоминаю: там были ящики, контейнеры с разным хламом и корзины с макулатурой. Я рассчитывал найти револьвер на тротуаре, но не нашел его там. Что же с ним приключилось?

— Я уже сказала вам, его украли и…

— Я утверждаю, что видел его позавчера ночью в вашей руке, — настаивал Мейсон.

— Вы сможете присягнуть в том, что это был именно тот револьвер?

Мейсон улыбнулся.

— Нет, мисс Прокурор. Я не могу этого сделать, но клянусь, это был револьвер, и полиция уж непременно дознается.

Мгновение она колебалась, а потом сказала:

— Мистер Мейсон, я действительно не знаю, у кого оказался револьвер. Это все, что я могу сказать. Вы правы, я выбросила его тогда, и с тех пор оружия у меня не было.

— Что вы делали на пожарной лестнице?

— Следила за одним человеком, находившимся в кабинете фирмы «Гарвин Майнин эксплорейшн энд девелопмент компани».

— За кем?

— Точнее говоря, я притаилась там, чтобы наблюдать за тем, что происходило ночью в офисе. Я прямо опешила, когда открылась дверь и вошла женщина, которую я никак не ожидала встретить в этом месте и в это время. Этой была первая жена Эдварда Гарвина.

— Что она делала?

— Мне так и не суждено было узнать об этом. Вы помешали. Она держала в руках пачку бумаг, которые, как я сейчас думаю, скорее всего были доверенностями. Эзел Гарвин открыла ящик с уже оформленными доверенностями в тот самый момент, когда вы застали меня за моим занятием и, увы, выдворили меня оттуда.

— Почему вы следили за кабинетом? За кем вы следили?

Она округлила свои и без того огромные глаза и сказала:

— За секретарем-казначеем фирмы. Его зовут Денби.

— Вы его знали?

— Да.

— Хорошо?

— Нет.

— Почему вы следили?

— Потому что моя мать вложила все свои деньги в эту компанию, и я боялась, что она обанкротится.

— Теперь кое-что проясняется, — сказал адвокат. — Что заставило вас думать, что компании грозит крах?

— Я думала, что было что-то… ну, скажем так, странное в ее делах.

— Что навело вас на эту мысль?

— Мама получила по почте еще один формуляр на оформление доверенности. Она всегда посылала доверенности на имя мистера Гарвина. Так все поступали. Все пайщики полностью доверяли администрации компании. Она гарантировала хорошие дивиденды. Думаю, что такое положение вещей всех устраивало. Я тоже хотела бы, чтобы все было по-прежнему.

Адвокат сказал:

— Послушайте, довольно ходить вокруг да около. Вы что-то пронюхали. Неспроста вы были в столь поздний час на пожарной лестнице с револьвером в руке. Вы же не собирались его использовать в качестве декорации. Вы намеревались его использовать с определенной целью.

Она возмутилась:

— Я просто собиралась использовать его в целях самозащиты, мистер Мейсон. Дело в том, что я всегда беру его с собой, когда мне приходится быть где-нибудь поздно ночью. Я устроилась на работу стенографисткой и иногда работаю по ночам. Фирма в трех кварталах отсюда. Я возвращаюсь домой пешком. В такое время всякое может случиться — ну, вы читаете в газетах о случаях с девушками, подвергшимися нападению, поэтому я вынуждена носить револьвер. Вот почему мой брат дал мне его. Конечно, мне не следовало носить его без официального разрешения, но вы же понимаете, что в жизни могут возникнуть всякие непредвиденные обстоятельства. Все очень просто.

— А почему тогда вы взяли его с собой и держали в руке наизготовку, когда находились на пожарной лестнице? На вас никто не нападал.

— Потому что я испугалась. Я не знала, что произойдет, если меня поймают.

— Так все же, что вы делали на пожарной лестнице?

— Как я вам уже говорила, мистер Мейсон, моя мама получила второй бланк доверенности и заполнила его, а потом при встрече со мной, когда случайно зашел разговор о компании, она поведала мне об этом. Я никак не могла понять, почему были высланы две доверенности подряд, но сначала не придала этому особого значения, пока она не упомянула о том, что последняя доверенность несколько отличалась по содержанию от тех, которые обычно присылались до этого случая. Эта доверенность оформлялась на номер сертификата фондовых акций Гарвина. Ну, я начала сомневаться и пошла в компанию, где спросила у секретарши, кто в офисе занимается организационными вопросами, в частности, готовит проведение собрания пайщиков, а затем, назвавшись, попросила разрешения взглянуть на доверенности моей матери.

— И что же?

— Девушка ушла и сообщила об этом мистеру Денби. Он встретился со мной. При разговоре все время улыбался, был подчеркнуто вежлив. Выслушав уже от меня мою просьбу, он сказал, что не имеет ничего против того, чтобы показать мне доверенность, присланную моей матерью. Денби вышел и вернулся с первой доверенностью, которая была оформлена на имя Э.К. Гарвина. В ней не был указан номер сертификата.

— Поэтому вы забрались на пожарную лестницу и… Она спросила:

— Мистер Мейсон, вам кажется это абсурдным?

— Честно говоря, мне кажется это несколько подозрительным.

Она изо всех сил боролась с зевотой, прикрывая рот ладонью. Покрасневшие веки свидетельствовали о том, что последнее время она недосыпала.

— Продолжайте.

— Если хотите, назовите это женской интуицией. Я не знаю, как еще объяснить, однако в любом случае я всегда доверяла своим предчувствиям. По пути в офис я обратила внимание на вывеску, которая гласила, что в здании находится сыскное агентство Дрейка, открытое двадцать четыре часа в сутки, и что от посетителей, приходивших в агентство, регистрации не требовалось.

Я долго думала об этом и в конце концов решилась пойти в сыскное агентство Дрейка со своим делом.

По пути в агентство меня осенила блестящая мысль. Я вспомнила, что лестничная площадка пожарной лестницы примыкала к окну горнопромышленной компании. Я покинула этаж, на котором расположено сыскное агентство, прошла по ступенькам на два пролета выше, затем, разыскав, лестничную площадку пожарной лестницы, забралась на нее и, крадучись, спустилась по ней на один пролет. Так я оказалась прямо у окна офиса корпорации.

Окно было чуть приоткрыто. Я боролась с искушением проникнуть через него в комнату, но тут неожиданно за матовым стеклом входной двери возникла чья-то тень. Благодаря коридорному освещению было очевидно, что этот некто подбирает ключ к двери офиса.

Меня прямо бросило в жар. При мысли, что я только что собиралась войти, чтобы посмотреть картотеку, из которой мистер Денби доставал мамину доверенность, и меня могли застать за этим занятием, мне стало дурно. Одной ногой я опиралась на подоконник.

— Продолжайте, — сказал Мейсон.

— Ну, я быстро ретировалась и начала спускаться вниз по пожарной лестнице. В этот момент неизвестный уже вошел в комнату и включил свет. Я сообразила, что он освещает не только комнату, но и пожарную лестницу, а значит, меня могут заметить, поэтому я опустилась еще ниже и наткнулась на вас. Вы уставились на мое платье, которое, на ваше счастье, мистер Мейсон, от сильного ветра вздулось парашютом, — сказала она и обезоруживающе улыбнулась. — Только безвыходность моего положения заставила меня войти к вам.

— Тоже мне счастье, — произнес Мейсон. — Но в смелости вам отказать действительно трудно.

— Вам только кажется, мистер Мейсон. Сожалею и прошу извинить меня за ту пощечину.

— Ну что ж, я у вас в долгу. Девушка нервно засмеялась:

— Я вам не доверяла. Я не чувствовала, что вам можно было рассказать о том, что привело меня на пожарную лестницу… Мне казалось, что вы не поверите моему отчаянному положению.

— А теперь почему-то вы рассказываете весьма охотно.

— Сейчас совсем другое дело. Вы пришли ко мне. Когда я вас увидела, мне сразу стало понятно.

— Что же вам понятно? — спросил адвокат.

— Что вы нашли мой револьвер. Я почувствовала, что с ним связано что-то неладное.

— Вы уверены, что рассказали о револьвере все? — настаивал Мейсон.

— Я не выбросила его в переулок, а лишь сделала вид. Вместо этого я положила его у стенки лестничной площадки. Позже, когда я вернулась за ним, его там не оказалось. Я решила, что вы догадались, где он может лежать, и забрали его. Наверное, по номеру оружия вы вышли на моего брата и затем на меня. Вот как все было!

Адвокат спросил:

— Вирджиния, как вы узнали, что револьвер пропал? На мгновение выражение ее глаз переменилось, но затем, быстро справившись с собой, она открыто взглянула ему в лицо.

— Очень просто: наклонилась и посмотрела.

— Очень познавательно, — съязвил Мейсон.

— Прошлым вечером, как только стемнело, я прошла в здание и провела в нем всю ночь. Вот почему я так поздно встала сегодня утром. В офисе работали всю ночь. Пребывая на пожарной лестнице длительное время, я почти окоченела. Я с надеждой взглянула на ваш кабинет и подумала, что сейчас отдала бы все, лишь бы согреться в нем.

Вы дежурили именно этой ночью? — спросил Мейсон.

— Да, всю ночь.

— Расскажите мне об этом поподробнее.

— Ну, — продолжала она, — я подождала, когда уборщица покинет помещение, затем проделала все так же, как и накануне, поднялась на этаж, где расположено сыскное агентство Дрейка.

— Но к нему вы не пошли. Что же вы сделали?

— Поднялась двумя этажами выше, вышла на площадку пожарной лестницы и прокралась к тому месту, где оставила револьвер. Его там не оказалось. Это меня встревожило.

— Давайте оставим это. Я, кажется, понял, почему вы так бойко щебечете.

— Что вы имеете в виду? — спросила она.

— Ничего, — ответил адвокат.

— Давайте ближе к делу.

— Ваши слова бьют хуже пощечины.

— Не сомневаюсь, — сказал Мейсон. — Рассказывайте вашу историю дальше.

— Я стояла в раздумье, как вдруг на меня обрушился сильный ветер, и начался дождь. Отправляясь туда, я захватила с собой теплую одежду, связав ее в узел. Моя экипировка была рассчитана на длительный срок пребывания на пожарной лестнице: шерстяной свитер, кожаное пальто поверх него, брюки и спортивная шапочка.

— И вы оставались там всю ночь?

— Всю ночь.

— Вам не кажется это несколько неправдоподобным, чтобы кто-то, подобно вам, мог отважиться прийти туда — ох, скажем, в час или два ночи?

— У меня не было другого выбора, мистер Мейсон. Собрание пайщиков состоится сегодня в два часа дня. Я собираюсь быть там и отстаивать мамины интересы. И вот что я вам скажу: в этой компании происходит нечто странное. Все держится на обмане.

— Что заставило вас так думать?

Она ответила:

— Тот мужчина, который выполняет обязанности секретаря и казначея корпорации — по-моему, его зовут Денби, — пробыл в кабинете всю ночь, занимаясь какими-то делами.

В глазах Мейсона появился интерес.

— Какими делами?

— Я не уверена, следует ли мне рассказывать вам об этом, мистер Мейсон. Я не знаю, какая у вас будет реакция. По моему суждению, вы представляете интересы человека, враждебного мне и моей маме.

Мейсон сказал:

— Тем не менее, вы уже довольно много рассказали. Давайте все-таки выясним до конца, что же действительно происходило. Итак, что делал Денби?

— Он все время диктовал. Сначала я подумала, что этот Денби выполняет сверхурочную работу: он сидел и диктовал в диктофон восемнадцать протоколов. В общем, ничего особенного: верный компании человек старается выполнить работу, которую необходимо было успеть сделать к собранию пайщиков. Но потом я начала сомневаться.

— Почему?

— Он начал просматривать картотеку, потом принялся вытаскивать оттуда бумаги и складывать их в кейс. Это выглядело подозрительно. Смахивало на побег кассира. Затем он открыл сейф и взял из него еще какие-то бумаги и тоже положил их в кейс. После этого он занялся книгами, делая цифровые записи с различных страниц, и именно то, как он это проделывал, меня и насторожило.

— Долго он был там? — спросил Мейсон.

— Когда я подошла к окну, он уже был там, и оставался всю ночь напролет. Могу поручиться за это.

Я, как пластырь, была приклеена к пожарной лестнице до самого рассвета. Когда стало светать, я почувствовала себя ужасно незащищенной. Меня могли заметить как жители соседних домов, так и секретарь-казначей. Поэтому я вскарабкалась по лестнице на верхний этаж, проникла в коридор, походила по нему, стараясь согреться. Затем сложила верхнюю одежду в узел из пледа. В это время лифт начал ходить регулярно, так что меня могли обнаружить, поэтому я спустилась по лестнице на этаж, где находится кабинет Дрейка, и нажала на кнопку вызова лифта. На нем я приехала на первый этаж и благополучно покинула здание.

Дома я приняла горячую ванну, выпила немного кофе и решила, что мне следует часика два-три поспать. Обеспокоенная сознанием надвигающейся беды, чтобы не проспать, я завела будильник на утро. Мне нужно было присутствовать на собрании и что-нибудь предпринять, защищая мамины интересы.

— Где вы жили раньше? — поинтересовался Мейсон.

— В Айдахо.

— И там же работали?

Она возмутилась:

— Мистер Мейсон, почему вы без конца суете нос в мою жизнь?

Адвокат усмехнулся.

— Мое лицо до сих пор горит от вашей пощечины. Это дает мне некоторое право.

Вирджиния сказала:

— Ну уж если вы так настаиваете… Я работала в Айдахо совсем недолго. Я из тех женщин, которые любят риск и перемену обстановки. Мне приходилось работать и на предприятиях горной промышленности, и в казино.

— В Айдахо есть казино?

— Сейчас уже нет, — уточнила она, — но несколько лет назад были. В горных районах в игорных домах имелись разного рода азартные игры — рулетка, игровые автоматы и многое другое. В ходе игры я способна сохранять хладнокровие, собрана, четко оцениваю ситуацию. К тому же, я из тех, кого называют везучими. Все признавали, что у меня цепкий глаз.

Внезапно она пересекла комнату, села на широкий подлокотник кресла, в котором сидел Мейсон, и улыбнулась ему.

— Я очень хорошо разбираюсь в людях, — промолвила она бархатным голосом. — Работа в казино научила меня этому. Я знаю, вы видите людей насквозь. И это прекрасно, мистер Мейсон. Вы, несомненно, справедливый человек. Посетители казино считают, что с девушками, работающими в подобных заведениях, можно вести себя свободно. Я была просто вне себя, когда кто-нибудь позволял себе какую-либо вольность, поэтому я держалась подчеркнуто холодно, и поверьте мне, мистер Мейсон, такая работа требует особой взыскательности к себе.

Вот почему я рассердилась, когда вы обыскивали меня. Надо отдать вам должное, во время обыска вы были весьма корректны. За это я, право, очень вам признательна.

Она улыбнулась, положила руку на его плечо и, склонившись к нему так, что ее лицо оказалось совсем рядом, сказала:

— Вы знаете…

Ее слова были прерваны повелительным стуком в дверь.

Девушка быстро вскочила с подлокотника кресла, при этом ловко запахнув халат.

Удары в дверь возобновились. Вирджиния Байнам с тревогой взглянула на Мейсона. Стук же становился все более настойчивым.

— Кто… кто там? — крикнула девушка.

— Уголовная полиция, сержант Голкомб. У меня ордер на обыск. Открывайте!

Вирджиния Байнам, побледнев, направилась к двери, повернула ключ и открыла ее.

Сержант Голкомб, толкнув плечом дверь, стремительно вошел в комнату.

— Доброе утро, сержант, — поздоровался с ним Мейсон и, обернувшись в сторону девушки, заметил: — Думаю, мое присутствие сейчас очень кстати.

— Ошибаетесь, — заявил полицейский, — сейчас вам придется покинуть комнату.