Дело о драконе-убийце

Глава 21 КОНЕЦ ДЕЛА

Поздно вечером Маркхэм, Хэс и я сидели в саду на крыше дома Ванса, и пили шампанское.

Мы недолго пробыли в доме Штамма после его смерти. Хэс остался наблюдать за последними деталями дела. Бассейн снова осушили, и тело Штамма извлекли из-под камней. Его трудно было узнать. Лиленд с помощью мисс Штамм управлял домашними делами.

Ванс, Маркхэм и я закончили обедать около десяти часов, и вскоре к нам присоединился сержант Хэс. Ванс угощал нас шампанским «Пол Роджерс» 1904 года.

— Изумительное дело, — заметил он, развалясь в кресле. — Изумительное и очень рациональное.

— Но мне не ясны многие детали, — сказал Маркхэм.

— Зато известна база, — отозвался Ванс, — и все, как в мозаике, становится на свои места… Первое убийство Штамму было достаточно легко осуществить. Он устроил дома прием, пригласив людей, из которых любого можно было заподозрить в убийстве Монтегю. Он был уверен, что, когда его гости будут купаться, тщеславный Монтегю захочет прыгнуть первым. Штамм специально устроил попойку и симулировал жестокое опьянение. Возможно, он еще никогда в жизни не был трезвее, чем в тот день. Во время пьянки в библиотеке он незаметно выливал свои напитки в почву под одним из растений.

— Так вот почему вы им так заинтересовались?

— Конечно. Штамм «осушил» две кварты виски, то есть вылил в землю. Я потрогал землю пальцем и понюхал, — она явно пахла алкоголем.

— Но показания доктора Холлидея…

— О, Штамм действительно был сильно пьян, когда его осматривал доктор. Вы помните, что он приказал Трейнору принести бутылку виски перед самым уходом всех остальных купаться? Когда он вернулся в библиотеку после убийства, он, несомненно, выпил целую бутылку и когда Лиленд нашел его, опьянение было настоящим. Все выглядело достаточно правдоподобно.

Ванс встал, разлил по бокалам шампанское и снова уселся в кресло.

— Снаряжение и абордажный крюк Штамм еще раньше спрятал в своей машине в гараже, — продолжал Ванс. — Затем, притворившись пьяным, он ждал, когда все пойдут к бассейну. Сразу же после этого он пошел в гараж, взял машину и поехал по Ист-роуд до цементированной дорожки. Надеть водолазный костюм прямо на вечерний, прикрепить баллон с кислородом — на это нужно не много времени. Он разложил доски и направился в бассейн. Он был уверен, что Монтегю будет прыгать первым, и успел выбрать удобное место, чтобы кинуть абордажный крюк в тот момент, когда из воды покажется голова Монтегю. Техника преступления для такого опытного водолаза, как он, была несложной.

Ванс затянулся сигаретой.

— Здесь у меня есть некоторые сомнения в том, что случилось дальше, — продолжал он. — Монтегю нырнул, и Штамм бросил крюк, который и расцарапал тому грудь. Очевидно, Штамм на крюке так и тащил под водой тело Монтегю. Затем Штамм уложил тело в машину, убрал доски, снял водолазный костюм, спрятал его в старом гробу в склепе и отвез труп Монтегю к выбоине, куда и сбросил его. Все повреждения на теле Монтегю, очевидно, от волочения тела по дну и камням до машины. После этого Штамм поставил машину в гараж, вернулся в библиотеку и напился.

Ванс помолчал.

— Это было почти совершенное алиби, — заключил он.

— Но элемент времени, Ванс… — начал Маркхэм.

— У Штамма было достаточно времени. Всем остальным нужно было, по крайней мере, пятнадцать минут, чтобы переодеться, а Штамму переодеваться не надо было. И, конечно, ему потребовалось меньше пятнадцати минут, чтобы убрать доски, спрятать водолазный костюм, отвезти тело, сбросить его в выбоину и вернуться домой.

— Но он отчаянно рисковал, — заметил Маркхэм.

— Наоборот. Штамм имел все необходимое: у него было снаряжение и не было свидетелей. Если бы Монтегю не нырнул в этот раз, то убийство было бы перенесено на более удобный момент. Штамм просто вылез бы из бассейна и вернулся домой. — Ванс нахмурился. — И, однако, в его расчеты вкралась роковая ошибка. Штамм был очень осторожен, но он переиграл. Штамм упустил из виду, что некоторые из приглашенных были знакомы с его подводными экспедициями или, по крайней мере, знали, что он этим занимался. Эти люди могли догадаться, как было совершено преступление…

— Вы думаете, что Лиленд первым догадался об этом? — спросил Маркхэм.

— Я почти не сомневаюсь, что, когда тело Монтегю не было обнаружено, он заподозрил Штамма. Но, с одной стороны, ему не давало покоя чувство справедливости, а с другой — любовь к Бернис Штамм. И Лиленд принял компромиссное решение: позвонил в полицию и настаивал на расследовании. Он не стал нам намекать на брата женщины, которую любил, но, как честный человек, не мог сочувствовать убийце. Вы знаете, Маркхэм, он явно обрадовался, когда я сегодня днем сказал ему, что знаю правду.

— Вы думаете, что еще у кого-то были подозрения? — спросил Маркхэм.

— О да. У Бернис Штамм. Лиленд сам сказал об этом днем. Вот почему у сержанта, когда он впервые увидел ее, создалось впечатление, что она не очень обеспокоена исчезновением Монтегю. И я убежден, что Татум тоже догадывался об этом. Не забудьте, что он был в путешествии со Штаммом на Кокосовые острова и имел возможность наблюдать подводные экскурсии. Но, несомненно, данная ситуация казалась ему невероятной, и у него не было доказательств. Грифф тоже помогал снаряжать экспедиции и, несомненно, имел свою идею относительно случившегося с Монтегю.

— А другие тоже подозревали? — спросил Маркхэм.

— Нет, я сомневаюсь, чтобы миссис Мак-Адам или Руби Стил подозревали правду, но, я думаю, они обе чувствовали, что в этом доме что-то не так. Руби Стил была увлечена Монтегю, она ревновала его к Бернис Штамм и миссис Мак-Адам. Когда Монтегю исчез, ей, несомненно, пришла в голову мысль о нечестной игре. Поэтому она возненавидела и Лиленда.

Ванс, немного помолчав, продолжал:

— Миссис Мак-Адам тоже подозревала нечестную игру. Она наговорила нам на Гриффа и Лиленда — на людей, которые ей не нравились. Хотя вскоре ее обычное равнодушие взяло верх над сердцем. Страх перед возможным убийством Монтегю и вызвал у нее бурную реакцию. Когда я сообщил ей о всплеске в бассейне, она решила, что с Монтегю случилось что-то ужасное. Женское сердце снова заговорило, Маркхэм.

— И, конечно, машина, шум которой слышали Лиленд, Грифф и миссис Штамм, принадлежала Штамму? — спросил Маркхэм.

— Несомненно, — ответил Ванс.

Маркхэм кивнул.

— Но была еще записка от некоей Брюетт, — сказал он.

— Мой дорогой Маркхэм, такой личности нет. Штамм создал ее только ради исполнения своего плана. Он надеялся, что эта цепочка уведет нас в другую сторону. Записку о свидании он написал сам и сунул ее в карман костюма Монтегю, когда вернулся из бассейна. Вы должны помнить, что он обнаружил эту записку, едва открыв шкаф.

— Не удивительно, что мои ребята не смогли найти и следа этой дамы, — сказал Хэс.

Маркхэм задумался.

— Хорошо, — наконец сказал он, — я могу согласиться с линией Брюетт. Но как быть с жуткими предсказаниями миссис Штамм?

Ванс улыбнулся.

— Это не предсказания, Маркхэм, — заметил он. — Это лишь попытки старой женщины защитить сына. Миссис Штамм многое подозревала и почти все, что она нам говорила, имело целью отвлечь нас от правды. — Ванс помолчал. — Конечно, у нее были галлюцинации и частично ее попытка спасти сына основывалась именно на них. — Ванс вздохнул. — Это трагическая попытка, Маркхэм, и все другие ее попытки тоже были трагическими. Она пыталась построить все на гипотезе о драконе, потому что была не в состоянии придумать что-либо другое. Больше того, она догадывалась, что Штамм заберет тело из бассейна и спрячет, поэтому и предсказала, что тела в бассейне не окажется. И она могла догадаться, где именно Штамм спрячет тело. — Он помолчал. — Ее прогнозы относительно второго убийства были скорее попыткой защитить идею дракона. Она, несомненно, подозревала, что если ее сын разделался с Монтегю, то при удобном случае разделается и с Гриффом. Мне кажется, она знала о финансовых махинациях Гриффа и чувствовала, что Штамм его ненавидит. Она могла даже видеть или слышать, как ее сын прошлой ночью ходил с Гриффом к бассейну, и могла понять, что из этой прогулки вышло. Вы помните, как она бешено цеплялась за легенду о драконе, когда услышала об исчезновении Гриффа. Я считаю, что уже тогда она знала гораздо больше, чем хотела показать. Поэтому-то я сразу решил осмотреть выбоины… О да, эта старуха знала, что ее сын виновен.

— И уверенно пришел к каре, — заметил практичный сержант. — Но почему он боялся оставить отпечатки?

— Штамм защищал себя, сержант, — объяснил Ванс. — Любой отпечаток водолазного ботинка немедленно разбил бы все дело. Следовательно, он принял меры предосторожности и подкладывал доски.

— Но он не скрыл следы на дне бассейна, — заметил Маркхэм.

— Верно, — согласился Ванс. — Это не пришло ему в голову. Он очень испугался, увидев их, он думал, что сейчас же все изменится. Должен признаться, что в тот момент я не подумал о водолазном снаряжении. Позже это подозрение возникло у меня, поэтому я и решил проверить свою теорию, разыскивая водолазный костюм, ботинки и перчатки. В нашем округе мало компаний, выпускающих водолазное снаряжение, и мои поиски не были долгими: я нашел фирму, у которой Штамм покупал свое снаряжение.

— Но как же Лиленд? — спросил Маркхэм. — Ведь он-то должен был узнать следы.

— О да. Как только я сказал ему про странные следы, он тут же понял, какого они происхождения, а увидев, как ими занимается Сниткин, понял всю правду. Я думаю, он надеялся, что мы сами тут же все поймем, хотя не мог прямо сказать нам из-за преданности Бернис Штамм. Она же подозревала правду — вспомните, как она забеспокоилась, когда я упомянул про странные следы. И миссис Штамм тоже поняла всю важность этих отпечатков, когда услышала про них. Но она очень умно повернула их в свою пользу и заговорила о драконе.

— Эта часть мне понятна, — сказал Маркхэм. — Но неясно кое-что, связанное со смертью Гриффа.

— Я не могу сказать, было ли убийство Гриффа запланировано на эту неделю или решение пришло случайно. Но несомненно, что возможность этого Штамм учитывал, когда составлял свой план, и не вызывает сомнений тот факт, что он ненавидел и боялся Гриффа и не видел иного способа избавиться от него, кроме убийства. Вероятно, Штамм затеял разговор с Гриффом о драконах и следах. При этих фантастических обстоятельствах Штамм чувствовал себя в безопасности. Гриффу было интересно поговорить с ним, и любопытство привело его к гибели. Штамм ударил его по голове, а все остальное — дело техники.

— В случае с Гриффом он не выжидал удобного момента, — заметил Маркхэм.

— Это верно. Но трудностей не было. После гневной вспышки Штамма в субботнюю ночь Грифф был только рад принять его приглашение поговорить в библиотеке. Помните, Лиленд рассказывал, что они долгое время разговаривали перед сном. Может быть, они разговаривали о новой экспедиции, и Грифф предлагал свою помощь. Потом, когда они поднимались по лестнице, Штамм, несомненно, пригласил Гриффа в свою комнату выпить, и они продолжили разговор, а затем вдвоем пошли прогуляться. Это было в то время, когда Лиленд и Трейнор слышали, как отпирали дверь. — Ванс отпил шампанского. — Как Штамм уговорил Гриффа сходить в склеп, мы не узнаем никогда. Может быть, он сказал, что Грифф поможет ему раскрыть тайну смерти Монтегю. Так или иначе, Грифф пошел с ним, мы это знаем…

— Гардения и пятна крови, — пробормотал Маркхэм.

— О да, это очевидно… Убив Гриффа, Штамм проделал все то же самое, что и с Монтегю, только он шел не по Ист-роуд, где была охрана, а по пескам, вдоль скал, чтобы не привлечь к себе внимания.

— А потом бросил тачку в кустах и пешком потопал домой, — усмехнулся Хэс.

— Верно, сержант. Больше того, тот шум, о котором говорил Лиленд, очевидно, был произведен дверью склепа и колесами тачки. А когда он вернулся домой, Лиленд и Трейнор снова услышали шум засова.

Ванс вздохнул.

— Это убийство не было совершенным, Маркхэм. Но оно тоже было наглым. Опасное дело — совершать два одинаковых убийства подряд.

Маркхэм мрачно кивнул.

— Теперь и эта сторона прояснилась, — сказал он. — Но почему ключ от склепа был найден в комнате Татума?

— Это и есть основная ошибка Штамма. Как я уже говорил, Штамм был сверхосторожен. Один раз использовав ключ, он не решился его выбросить. Ему еще нужно было избавиться от водолазного костюма, хранящегося в склепе. Следовательно, для собственной защиты он спрятал ключ сначала в комнате Гриффа, пытаясь переложить на него подозрения. Но когда представился удобный случай для убийства Гриффа, Штамм подбросил ключ в комнату Татума. Штамм любил Лиленда и хотел, чтобы тот женился на Бернис. И это, несомненно, было первой причиной его ненависти к Монтегю и, конечно, он не стал бы ставить Лиленда под подозрение Когда я впервые обыскивал комнату Гриффа, я искал там ключ. Там его не оказалось. Он нашелся в комнате Татума.

— Но я не могу понять, Ванс, — спросил Маркхэм, — почему с самого начала вас так интересовал этот ключ?

— Мне казалось, что этот ключ является ключом к разгадке тайны. Я не мог понять, как первое убийство совершилось без использования этого склепа. Мысль о склепе не покидала меня, поэтому я и спросил у миссис Штамм, не знает ли она, где ключ. И когда я узнал, что ключа на месте нет, я убедился, что именно в нем разгадка.

— Но как вы пришли к мысли, что убийца — Штамм? Он ведь был единственным человеком с отличным алиби.

Ванс покачал головой.

— Нет, дорогой Маркхэм, он единственный, у которого вообще не было алиби. По этой причине я с самого начала не спускал с него глаз. Штамм-то, конечно, считал, что у него совершенное алиби. Но он оказался единственным человеком, который не был у бассейна в момент прыжка Монтегю. Анализ всех возможностей дал мне первый шаг к правде. Естественно, я стал думать о симуляции опьянения, о том, что он мог совершить преступление, вернуться домой и напиться. Когда я узнал, что он весь вечер просидел в библиотеке, я, естественно, стал интересоваться, куда бы он мог вылить невыпитые напитки.

— Но, Ванс, — запротестовал Маркхэм, — если у вас с самого начала были такие подозрения, почему вы поддерживали всю эту дурацкую болтовню о драконах?

— Должен признаться, что я не принимал все это всерьез. Во всяком случае, я считал необходимым осмотреть коллекцию рыб Штамма. Но с его экспонатами я был более или менее знаком, а вот в почве для растения я обнаружил следы алкоголя.

— И не дали Штамму сообразить, почему вы вдруг заинтересовались его растениями, — улыбнулся Маркхэм.

— Возможно, — улыбнулся в ответ Ванс. — Как насчет еще одной бутылки «Пол Роджерс»? — И он позвонил Карри.

Не прошло и года после этих трагических событий, как Лиленд и Бернис Штамм поженились. Они были сильными и мужественными людьми, но происшедшие события крепко засели у них в памяти. Они покинули старый дом Штаммов, построив новый на холмах возле Бестчестера, и перебрались туда. Мы с Вансом побывали у них вскоре после их свадьбы. Поместье отошло к городу и там был устроен Инвуд Хилл Парк. Дом был разрушен, от него остался лишь фундамент. Старой Лужи драконов больше не существует, воду отвели в сторону, русло засыпали и теперь там растут цветы. Ничто сегодня не напоминает о страшной трагедии.