Дело о пиратском сундуке

Глава IX Никакой ясности

Александр Федорович остановился на ступеньках у порога своей дачи да так и замер. Мелькнувшая было улыбка при виде огромного чучела сбоку дома сменилась тревожным недоумением.

— Где бандит, о котором ты говорил? — спросил он у Ромки. — И что это за люди?

— Бандита больше нет. Вместо него — мент. — Ромка указал на Алексея, затем сделал жест в сторону чучела, а затем показал на бывшего майора: — Там майор Иван Петрович, тут — майор Петр Иваныч, сплошные, короче, стражи порядка.

Алексей, не обращая внимания на Ромкину болтовню, подвинул к племяннику открытый «Рубин» и указал на масляное пятно.

— Не объясните ли нам, что это такое? Племянник растерялся, прямо-таки оторопел.

— Лучше вы скажите, что все это значит? И зачем вы распотрошили мой телевизор?

— Мы? Это, кажется, ваша дача и ваш телевизор.

— Все верно. Только я его никогда не открывал. Хотел выбросить, но все руки не доходили.

Александр Федорович с удивлением оглядел свою гостиную, будто видел ее впервые в жизни, подошел к ведущей в мансарду лестнице.

— Да что такое здесь происходит? — снова воскликнул он и подозвал к себе Лешку: — Ты-то можешь мне объяснить, в чем дело? И почему здесь такой бедлам?

— Мы с Венечкой совершенно случайно рассыпали бананы, — красноречиво глядя на Алексея, сказала девочка. — Сейчас я все уберу, вы не волнуйтесь, пожалуйста. А про телевизор я и сама ничего не знаю. Его Венечка обнаружил. А они… Они здесь сами появились.

И Лешка опрометью кинулась за шваброй и веником. Тщательно вымыв лестницу, убрав следы в гостиной, она еще раз прошлась веником по полу и вдруг заметила у стола маленькую картонную спичечную коробочку. Она была бледно-сиреневой, на этом фоне выделялись сине-фиолетовые цветы и витиеватая надпись: «Камассия». Такие фирменные спички она видела в ресторанах, куда их иногда водила мамина подруга Эля, когда приезжала к ним в гости из своей Америки. Но откуда они могли здесь взяться? Она же вчера и подметала, и мыла везде полы. И еще искала здесь Венечкин телефон, и не заметить такой яркий коробок ну никак не могла. Может быть, его Алексей уронил при кувыркании с лестницы? Она подбежала к парню.

— Послушай, ты спичек не терял?

Тот качнул головой.

— Не курю.

— А вы? — Лешка дернула племянника за руку.

Александр Федорович отреагировал точно так же. Петр Иванович тем временем предъявил ему найденный Венечкой пистолет.

— Ваш?

Племянник уже, казалось, вообще мало что понимал.

— У меня вообще нет никакого оружия.

— Этот пистолет лежал в вашем телевизоре, — прошептал ему на ухо Венечка.

А Алексей раскрыл перед Александром Федоровичем свое удостоверение.

— Вот, можете ознакомиться.

— Лейтенант… — только и успел прочитать племянник, как Ромка дернул лейтенанта за руку, отвел его в сторону и угрожающе прошептал:

— Если ты его арестуешь, если только посмеешь, то я напишу на тебя, знаю куда, жалобу, как ты людей на чужих дачах по ночам пугаешь.

— Я и не собирался этого делать, — ответил Алексей.

Вернувшись к племяннику, он вытащил из пистолета обойму, пересчитал патроны: их оказалось пять штук. Затем списал в записную книжку номер пистолета и сказал:

— Вам придется сдать его в отделение и самому объяснить, как он оказался на вашей даче.

— Что я должен там говорить? — вскинул голову Александр Федорович.

— Что найдете нужным, — ответил Алексей и продиктовал племяннику адрес, по которому ему следовало явиться в понедельник.

— Все верно, — сказал Ромка. — Добровольная сдача оружия освобождает от уголовной ответственности. А за хранение и приобретение можно схлопотать до трех лет.

— Ну вот он вам все и объяснит, — указал лейтенант на Ромку, и они с дедом покинули дачу. Ромка побежал следом.

— Постой, — сказал он Алексею. — Ты мне дай свои координаты, я тебе позвоню, вдруг пригодится. Ты теперь, как я понял, под нашего племянника копать будешь? Заметь, мы тебя ему не выдали, как ты тут ночью привидение изображал, так что ты тоже нам теперь кое-чем обязан.

— Я оценил, — кивнул Алексей. — Визитки у меня с собой нет, записывай. Есть куда?

— Говори так, я запомню.

— Он запомнит, — кивнула выскочившая за Ромкой Лешка и, тоже внимательно прослушав номер телефона Алексея, обратилась к Петру Ивановичу: — А вы не знаете, кого искали вчера на станции?

— Дезертира, сбежавшего из армии. Уже нашли.

— А того, со стенда? Ну, убийцу-грабителя. Его тоже поймали?

— Тот давно в бегах, эта фотография там еще с зимы висит.

— Понятно, — прошептала девочка.

Вернувшись в дом, Ромка с Лешкой услышали, как Венечка расспрашивает племянника:

— Я вам махал, махал руками, а вы не остановились. Куда вы ездили?

— О чем ты говоришь? Куда и когда я ездил?

— Ну, только что, с полчаса назад. Перед тем, как вошли сюда.

— Не понимаю, о чем речь. Ты что-то путаешь. Я только что из Москвы. Зачем бы мне сюда подъезжать, а потом снова уезжать?

— Неужели я ошибся? — воскликнул Венечка.

— Видимо, так, — ответил племянник.

— А почему вы ночью проехали мимо нас? — тут же включился Ромка.

— И это тебе показалось. Ночью я спал у себя дома.

Ромка сморщил нос.

— Я, что ли, тоже ошибся?

Племянник промолчал.

— А давайте завтракать, — миролюбиво предложила Лешка. Ей не терпелось поскорее выпить горячего чаю, потому что горло у нее болело все больше и больше.

— Да, попьем чайку и во всем разберемся еще раз, — сказал Александр Федорович.

Лешка включила чайник «Тефаль» и стала делать бутерброды. Глядя, как она выкладывает на тарелку аккуратно нарезанный хлеб с остатками колбасы, украшая ее ломтиками помидоров и стебельками укропа, племянник заметил:

— Хозяйственная ты девочка, с тобой уютно.

— Вообще-то у нас равноправие, — дернула плечом Лешка. — Я просто не рискую поручать такие дела Ромке. Он только и умеет, что батоны пополам резать и поливать их майонезом с кетчупом.

А Венечка все никак не мог успокоиться. Он даже заглянул хозяину дачи в глаза.

— Мы вас никому не выдадим, честно-пречестно, только скажите: вы сюда правда не подъезжали? И в телевизоре ничего не хранили? И «Макаров» этот, действительно, не ваш?

Племянник взял в руки пистолет и внимательно его оглядел.

— «Макаров», говоришь? А я и не знал, спасибо, что просветил. Видишь, ты лучше меня в оружии разбираешься. И если намекаешь на то, что этот пистолет у меня был здесь, и причем не один, то посуди сам, стал бы я вас приглашать на дачу, начиненную оружием, отлично зная, какие вы у меня шустрые? Честно говоря, я пока и сам не понимаю, что все это значит. Чертовщина какая-то вокруг творится. И на работе…

Александр Федорович не договорил, так как в окно постучали.

Вздрогнули все, включая племянника. В окно заглядывала женщина в широкополой джинсовой шляпе и спортивном костюме.

— Сосед, не одолжишь грабли? В моих черенок сломался.

— Привет, Антонина, — ответил племянник. — Рома, сходишь с ней в сарай?

Ромка знал, где хранятся ключи. Он достал связку из ящика стола и сорвался с места.

— Конечно.

Проследив за женщиной и братом, Лешка оторвалась от окна и спросила:

— А Маргарита Павловна когда приезжает?

— В понедельник утром.

— Жаль, что мы ее не встретим, — огорчилась девочка. — Мы в это время в школе будем.

— Ничего страшного, увидитесь потом. Тетка намерена здесь долго пробыть.

Племянник улыбнулся, но глаза его остались грустными.

Александр Федорович сначала отвез Венечку на его «Проспект Мира», потом Ромку с Лешкой на их «Рижскую». То есть не прошло и десяти-пятнадцати минут, как, расставшись с племянником, брат с сестрой оказались дома. Но стоило им переступить порог, как раздался телефонный звонок, и Валерия Михайловна с трубкой в руке вышла в прихожую.

— Это вас.

— Кто? — удивилась Лешка.

— Друг ваш, Венечка. Третий раз уже звонит. Неужели за целые сутки не смогли наговориться?

Ромка взял трубку у мамы, а Лешка кинулась к параллельному телефону.

— Я не хотел ни на чем настаивать и тем более спорить с племянником, — взволнованно заговорил Венечка, — но только то была его машина с царапиной в виде молнии, я не мог ошибиться. А еще я вспомнил, что следы масла в той коробке на его работе напоминали отпечаток пистолета, и теперь понятно, почему ими заинтересовались менты.

— Но он же нас уверял, что ни разу не подъезжал к своей даче! — воскликнула Лешка.

— Я тоже не стал ему перечить, но ночью я его хорошо видел, — прибавил Ромка. — А когда ходил с его соседкой за граблями, она жаловалась, что племянник миллион раз проезжал мимо ее дачи, но ни разу ни сам не зашел, ни ее к себе не пригласил.

— Когда? Весной? — затаил дыхание Венечка.

— Ну да. Она с конца марта по выходным на свою дачу ездит.

— Ну и ну! А если он и впрямь оружием торгует? Дело прибыльное. Может быть, у него в фирме не все идет гладко, и он таким образом решил поправить свои дела?

Ромка молчал, а Лешка, округлив глаза, растерянно прошептала:

— А если племянник занялся такими делами, то мы, разузнав все, его заложим, да?

— Нет, — твердо сказал Ромка. — Мы его друзья, и если он во что-то влип по недомыслию или недоразумению, то заставим его одуматься. Но что племянник на такое пойдет, можно допустить лишь на одну миллионную долю процента, да и то с большой натяжкой. Ну не могу я поверить в то, что он мог пригласить вас на дачу, где дело нечисто. Он бы тогда или обтяпывал его в другом месте, или повременил бы с уборкой.

— И что ты намерен делать? — спросил Венечка. Лешка так и знала, что Ромка сейчас заявит: «Буду думать».