Дело об отпечатке губ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

После того как порядок в зале был восстановлен, Перри Мейсон произвел еще одну потрясающую сенсацию.

– Ваша честь, – обратился он к судье, – Фей Эллисон либо виновна либо не совершала преступления в котором ее обвиняют. Если она невиновна значит, кто-то сфабриковал свидетельствующие против нее улики. В таком случае только одно лицо могло это сделать – лицо имевшее доступ в квартиру обвиняемой лицо, имевшее возможность перенести из одной квартиры в другую стаканы зубные щетки одежду и прочие предметы со следами пальцев Фей Эллисон. Ваша честь, я ходатайствую перед вами о том, чтобы вызвали Аниту Бонсал.

Опять воцарилась напряженная тишина.

Находящаяся в зале Анита почувствовала себя так, словно с нее разом сорвали всю одежду сделав ее наготу достоянием любопытных взоров уличной толпы. До сих пор она сидела среди публики полностью поглощенная слушанием дела стараясь понять, что происходит приноровить свое сознание к быстрому развитию событии. После слов Мейсона все находящиеся вокруг люди принялись нескромными назойливыми взглядами высматривать ее в зале.

В приступе панического испуга Анита сделала самую большую из возможных в данной ситуации ошибок она пустилась в бегство.

Паника придала ее ногам необыкновенную резвость Анита опрометью бросилась вниз по лестнице и очутилась в другом коридоре здания суда. Позади слышался гомон людской массы перерастающий в рев возбужденной толпы. Она бежала лихорадочно разыскивая еще одну лестницу но безуспешно.

Стоявший с открытыми дверцами лифт показался ей вожделенной гаванью Анита буквально прыгнула в кабину.

– Куда торопитесь? – поинтересовался лифтер. К Аните постепенно возвращался здравый рассудок.

– Сейчас должны объявить слушание моего дела, – ответила она. – Выпустите меня на...

– Знаю, – улыбнулся лифтер. – Третий этаж, суд по гражданским делам.

Он плавно остановил кабину.

– Вам налево. Зал двенадцатого округа.

К Аните вернулись ее обычные качества – хладнокровие и хитрость. Она благодарно кивнула лифтеру, быстро пошла налево, толкнула дверь названного ей зала и с уверенностью свидетеля, явившегося для дачи показаний, вошла в полупустое помещение.

Здесь ее никто не знал, и она наслаждалась своей анонимностью. Лишь учащенное дыхание да неистово колотящееся сердце свидетельствовали о ее бегстве от погони.

Постепенно торжествующая улыбка стала исчезать с ее лица. С мучительной внезапностью к ней пришло сознание того, какие последствия навлекла она на себя этим бегством, фактически признав свою вину. Куда бы она ни бежала, ее вина неотступно будет следовать за ней, ставшей объектом людского презрения.

Хотя Перри Мейсон и доказал, что не она убила Карвера Клементса, он также доказал, что именно она совершила другое, с точки зрения человеческой справедливости не менее тяжкое преступление. Она предала дружбу, пытаясь опорочить Фей Эллисон. Она покусилась на жизнь своей подруги, дав ей смертельную дозу снотворного.

Ей остается одно – исчезнуть, но это будет непросто к вечеру ее фотографии появятся на страницах всех газет города.