Дело об отпечатке губ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Через дверь, соединяющую кабинет Мейсона с приемной, вошла Делла Стрит. Глаза ее искрились.

– Он здесь, шеф, – сообщила она.

– Кто? – хмурясь, спросил Мейсон.

Секретарша засмеялась.

– Не надо хмуриться. Нашу контору сейчас может интересовать лишь один мужчина.

– Дейн Гроувер?

– Конечно.

– Каков он из себя?

– Высокий и, судя по внешности, чувствительный. Волнистые темно-каштановые волосы, мечтательный взгляд, в нем есть что-то поэтическое. Разумеется, он ужасно переживает.

Секретарша вышла и через несколько мгновений ввела в кабинет Дейна Гроувера. Мейсон пожал гостю руку и пригласил его сесть. Гроувер с сомнением посмотрел на Деллу Стрит. Адвокат улыбнулся.

– Эта женщина. Гроувер, моя правая рука. Она записывает мои мысли, а свои держит при себе.

– Боюсь показаться вам чересчур впечатлительным, заговорил Гроувер, – но я терпеть не могу снисходительности, нравоучений или соболезнований.

Мейсон кивнул головой.

– После того как вышли сегодняшние газеты, – продолжал посетитель, – мне всюду мерещатся все эти оттенки отношения ко мне.

Адвокат снова кивнул.

– Однако я пришел заверить вас, что не сдам своих позиций.

Услышав это. Мейсон немного задумался и посмотрел Гроуверу прямо в глаза.

– Как долго продержитесь?

– До самого конца.

– Невзирая на факты?

– Ваши факты говорят о том, что любимая мною женщина состояла в содержанках у Карвера Клементса. Значит это не факты, а ложь. Я, к вашему сведению, люблю Фей и не отступлюсь от нее, так ей и передайте. Вам остается лишь брать у меня деньги. Вы не должны останавливаться ни перед чем и располагать деньгами – всеми деньгами, которые могут вам понадобиться.

– Прекрасно, – ответил Мейсон, – хотя моральная поддержка прежде всего; теперь я могу сообщить Фей Эллисон о вашей верности. Кроме того, мне нужны некоторые факты.

– Какие?

– Например, сколько времени вы встречались с Фей Эллисон?

– Порядка трех-четырех месяцев. До этого я... Ну, вроде бы ухаживал за обеими девушками сразу.

– Вы имеете в виду Аниту Бонсал?

– Да. Сначала я познакомился с Анитой и некоторое время встречался с ней, затем с ними обеими, но позже стал тяготеть к Фей. Я думал, что встречаюсь с ней просто так, а на самом деле влюблялся в нее все сильнее и сильнее.

– А как Анита реагировала на это?

– Во всей этой истории никто бы не смог проявить больше благородства, чем Анита. Она обещала сделать для Фей все, что в ее силах.

– Могла ли Фей Эллисон сожительствовать с Карвером Клементсом?

– Физическая возможность у нее была, если вы это имеете в виду.

– Вы не каждый вечер с ней встречались?

– Не каждый.

– А что думает Анита?

– Она считает это обвинение просто смехотворным, совершенно абсурдным.

– Вы случайно не знаете, могла ли Фей Эллисон иметь доступ к цианистому калию?

– Об этом как раз я и хотел вам рассказать, мистер Мейсон. Этим ядом пользуется мой садовник, не знаю точно, для каких целей. На днях, когда он водил мою невесту по саду.

– Да, да, – нетерпеливо проговорил Мейсон, видя, что Гроувер замялся, – продолжайте.

– Так вот, садовник в моем присутствии объяснял ей что-то об этом веществе. Он предупредил ее, чтобы она не притрагивалась к мешку с цианистым калием, и, помнится. Фей задала несколько вопросов о применении этого яда, но я не очень внимательно слушал их разговор. Цианистый калий используют, кажется, для опрыскивания растении.

– Кто еще присутствовал при этом разговоре?

– Только мы трое.

– Ваш садовник читал газеты?

Гроувер утвердительно кивнул.

– На него можно положится?

– Лично я доверил бы ему даже собственную жизнь. Он чрезвычайно нам предан – работает у нас лет двадцать.

– Как его зовут?

– Барни Шефф. Моя мать приняла большое участие в его судьбе, можно сказать, перевоспитала его.

– У него были неприятности?

– Да.

– Сидел в тюрьме?

– Совершенно верно.

– Д потом что?

– Потом вышел на свободу, моя мать предоставила ему эту работу, и с тех пор он безмерно предан нашей семье

– У вас имеется оранжерея?

– Конечно.

– А вы досконально исследовали возможность выращивания орхидей?

– Нам нет нужды выращивать орхидеи, мы их покупаем и...

– Меня интересует, – повторил адвокат с прежней интонацией, медленно произнося слова, – досконально ли вы изучили возможность выращивания орхидей в вашей оранжерее?

– Я же вам ответил, что мы...

– Досконально ли вы изучили возможность выращивания орхидей? – снова произнес адвокат.

– Вы имеете в виду... А-а-а, вы хотите, чтобы я отослал Барни...

– Тщательно изучить возможность разведения орхидей.

Дейн Гроувер в течение нескольких секунд молча смотрел на Мейсона, затем резко поднялся с кресла и полез в карман со словами:

– Я принес немного денег и думаю, что вам они понадобятся.

Он небрежно бросил на стол конверт.

– А что по этому поводу думает ваша матушка? поинтересовался адвокат.

Гроувер облизнул пересохшие губы и сжал челюсти так, что его рот вытянулся в прямую линию.

– Мать, – наконец произнес он,– естественно, испытывает смятение. Однако я полагаю, что сейчас не время разбираться в ее чувствах. – С этими словами он вышел из кабинета.

Мейсон взял в руки оставленный Гроувером конверт – он был набит стодолларовыми банкнотами. Делла Стрит приблизилась к шефу, чтобы забрать деньги.

– Я настолько растрогалась, что совершенно забыла посчитать задаток, – сказала она. – Вот уж не думала, что могу так безнадежно впасть в сентиментальность! Сколько там, шеф?

– Предостаточно,– ответил Мейсон.

Делла Стрит пересчитывала деньги, когда на ее столе резко зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала голос Дрейка.

– Привет, Пол,– отозвалась она.

– Приветик, Делла, Перри у себя?

– У себя.

– Хорошо, – утомленным голосом продолжал Дрейк. Сообщаю о результатах проделанной работы. Передай Мейсону, что лейтенант Трэгг зацапал садовника работающего у Гроуверов – чудака по фамилии Шефф. Его задержали как важного свидетеля. Полицейские вне себя от радости, но я так и не смог узнать что же именно они раскопали. Прижав трубку к уху, Делла Стрит застыла у стола. – Алло, алло! закричал Дрейк. – Ты слышишь меня?

– Слышу. Я передам ему, – ответила Делла и повесила трубку.