Дело в чемодане (СИ)

Глава 37

Приходила в себя тяжело. Затылок разрывался пульсирующей болью. Глаза удалось открыть со второй попытки. Осмотревшись, мне не удалось определить место, в котором я находилась. Я лежала в маленькой комнатке без окон, на узкой постели с не слишком чистым постельным бельем. В комнате никого не было. Отсутствовали какие-либо отличительные детали, чтобы я смогла понять, куда угодила. Я, не делая резких движений, попыталась аккуратно сесть на постели. С трудом, но мне это удалось. Некоторое время просидела, опираясь на спинку кровати, окончательно приходя в себя и размышляя, что же делать. Попытаться встать и открыть дверь? Вероятнее всего, она заперта. Да и навряд ли похитившие меня люди настолько беспечны, чтобы оставить меня без присмотра. Попытаться привлечь к себе внимание и дать похитителям знать, что пришла в себя? А стоит ли? Хотя с другой стороны, глупо было тешить себя иллюзией, что обо мне забыли. Все равно придется рискнуть, ведь безшумно выбраться отсюда не удастся. Так хотя бы появится шанс узнать, что происходит. Приняв решение, я направилась к двери и несколько раз стукнула по ней ботинком.

— Ау, здесь есть кто-нибудь?! Отзовитесь!

Довольно скоро раздались шаги и в двери повернулся ключ. Я отошла ближе к кровати и настороженно смотрела на открывающуюся дверь. Увидев вошедшего, не испытала глубокого удивления, но нахлынуло чувство отчаяния и боли. Как же было наивно и беспечно с моей стороны думать, что все закончилось и меня оставили в покое!

— Ну что, очнулась наконец, — проговорил отец, бросив на меня удовлетворенный взгляд, полный превосходства.

— Зачем ты это сделал, отец? Я все равно никуда с тобой не поеду, — упрямо взглянула на него.

— Ах ты, дрянная девчонка! — подскочил ко мне разозлившийся мужчина и, замахнувшись, отвесил звонкую пощечину.

Моя голова мотнулась в сторону, я неверяще повернулась и вперилась взглядом в отца. Щека начинала гореть огнем и пульсировать, в уголке рта выступила капелька крови из разбитой губы.

— Ты поедешь, куда я скажу, и сделаешь все, что тебе будет велено, — прошипел мужчина, несколько взяв себя в руки. — Хватит, мне это надоело. Не умеешь ценить хорошее отношение, маленькая неблагодарная дрянь, значит больше его не увидишь. Видимо ты получала слишком много свободы, раз сейчас позволяешь себе не считаться с моими словами и не уважать решение своего отца. Значит, утром мы выдвигаемся в Легодскую часть и вскоре будет покончено со всеми твоими глупостями. Сразу по приезду ты выйдешь замуж, как и было условлено, за господина Кавора. И будешь вести себя так, как положено девушке твоего происхождения. И не дай тебе Всевышний вызвать малейшее недовольство своего супруга, уж я смогу ему подсказать, как следует тебя поставить на место. Или займусь этим лично, ведь он не станет возражать против твоего желания погостить в отчем доме, когда твоя мать пошлет за тобой. Очень не советую пытаться сбежать, к твоей комнате приставлены два человека. И больше с тобой никто не намерен церемониться.

И отец вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь и я услышала звук поворачиваемого в замочной скважине ключа. Я почувствовала, как внутри меня начинает подниматься волна отчаяния. Неужели это то, что меня ждет в будущем и моя попытка построить свою собственную жизнь была напрасной? Я не тешила себя иллюзией. Даже с учетом имеющегося у меня браслета, я не смогла бы справиться с тремя взрослыми и сильными мужчинами. Никто не был в курсе моего исчезновения, да и что греха таить, никто не станет переживать по этому поводу или искать меня. Ромас поди решит, что я, наконец, нашла себе иное место службы, и порадуется, что перестала маячить у него перед глазами, раздражая своим присутсвием. А больше считай и некому обнаружить мое исчезновение. И от этого мне стало настолько горько, что я, обхватив колени руками, горько заплакала. Спустя какое-то время слезы иссякли и я также сидела на кровати, мягко раскачиваясь из стороны в сторону. Монотонное движение успокаивало и я впала в состояние отрешенности от происходящего. Через некоторое время дверь вновь открылась и мрачный грозный мужчина принес тарелку с едой и стакан морса, поставив это на стоявший рядом с кроватью табурет. Как ни странно, каша с мясом пахла весьма аппетитно, но у меня из-за пережитого волнения вызвала лишь подступивший к горлу комок. Я долгое время просидела, наблюдая, как над тарелкой поднимается и постепенно рассеивается исходящий от еды пар.

Внезапно снаружи раздались громкие выкрики, грохот падающей мебели и вскоре дверь в мою комнату распахнулась, а на пороге возник сверкающий глазами Ромас. Я неверяще уставилась на мужчину. Это что, галлюцинация?

— Мира, ты здесь? С тобой все в порядке? — спросил, наткнувшись на меня взглядом и проходясь снизу вверх.

Когда его взгляд остановился на моем лице, глаза сыскаря гневно сузились. Я, вспомнив о полученной пощечине, смутилась и отвернулась. У меня не было возможности оценить собственный вид, но по ощущениям лопнувшая губа была подпухшей. К тому же весьма красноречивый вид придавали опухшие после недавней истерики глаза.

— Кто посмел? — подойдя ближе, прошипел мужчина, аккуратно дотрагиваясь до моего лица и поворачивая голову немного в сторону, чтобы лучше рассмотреть.

— Ничего страшного, все в порядке, — я отстранилась, снова смутившись, и задала вертевшийся на языке вопрос. — Как ты здесь оказался?

— Позже, — отрицательно качнул головой Ромас, взяв меня за руку и выводя следом за собой из комнаты. — Давай вначале закончим со всем этим балаганом.

В небольшом помещении обнаружились сидевшие на одной скамье двое мужчин, один из который приносил мне ужин, а на небольшом диванчике рядом отец. Наблюдали за троицей находящиеся тут же два городских стражника, а также Дюк с Гасаном. Меня затопило чувство благодарности к мужчинам, но я не стала с этим спешить, а лишь крепче сжала руку Ромаса. Мужчина коротко взглянул на меня и успокаивающе провел большим пальцем по тыльной стороне моей ладони.

— Да как вы смеете вести себя подобным образом с представителем знати? — подал голос сидевший на диване отец.

— А как вы смеете, прибыв в Моранскую часть, совершать на ее территории похищение человека? — моментально среагировал Ромас, упираясь в него взглядом. — Вы знаете, что у нас за подобные вещи положен срок, даже без учета приченения вреда здоровью человека.

— Не надо, — пискнула я, за что тоже получила недовольный взгляд.

— Это дела семейные, и касаются лишь меня, дочери и нашей семьи. У вас нет и не будет заявления на меня, — прошипел отец.

— Происходящее на территории Моранской части должно соответствовать ее законам, и карается согласно им в случае нарушения, — отчеканил Ромас. — Вне зависимости от того, какое происхождение и статус обвиняемый имеет в своей Части.

— К тому же и с учетом отсутствия заявления, у похищения имелся свидетель. Поэтому в любом случае управа в праве провести расследование, — вмешался Дюк, — к тому же я бы на вашем месте не был так уверен в его отсутствии.

Договорив, мужчина взглянул на меня, ободряюще подмигнув.

— Ко всему прочему Мира является служащей городской управы, у значит вы совершили нападение на представителя городской службы. Как известно, такие случаи рассматриваются в особом порядке, — веско добавил Гасан. — А если уж и рассматривать вопрос о благородном происхождении, то господин Дэвис является наследником графа. Вы же понимаете, что это означает?

Судя по несколько сдувшемуся виду отца, он прекрасно понимал. Статус наследника графа выше, чем барона, тем более другой Части. И плевать, что Ромас не вступал в наследование графа и не факт, что захочет вступать. Но подобный статус приравнивает его к благородному гражданину и дает право обратиться для рассмотрения дела в особом порядке.

— Мира, готова оформить заявление? — спросил, повернувшись ко мне Ромас.

— Нет, — ответила после долгого молчания и с виноватым видом посмотрев по очереди на сыскарей. — Пусть все так закончится, главное, чтобы меня никто не беспокоил. Я не хочу ни для кого суда и приговора, а лишь жить своей жизнью.

В ответ заслужила покачивание головой от Дюка, недоуменный взгляд Гасана и тяжкий вздох от ближе всех стоявшего Ромаса. Возможно, я поступила глупо. Но как бы то ни было, это мой отец. И несмотря на его поступки, я не была готова поступить так же и ударить в ответ. Я надеялась, что получив нежданный и достойный отпор, он, наконец, оставит меня в покое. А ничего иного мне и не нужно.

— Таким образом считаю наш разговор исчерпаным, — вновь заговорил Ромас. — Стража проводит вас до границы. Очень не рекомендую вам в ближайшие годы появляться на территории Моранской части. Если все-таки нужда заставит, то вы обязаны ставить в известность управу о причине своего приезда. И на всякий случай: если вдруг Мира каким-то образом исчезнет или пропадет, даже оставив сто записок с логичными объяснениями, вы получите официальное обвинение, даже не показываясь на территории Моранской части. Экстрадицию никто не отменял.

В наступившей тишине меня вновь взяли за руку и мы покинули дом, внутри остались лишь двое стражников. Осмотревшись, я поняла, что мы находимся на окраине Мораны.

— Все будет в порядке? — спросила у сыскарей.

— Будет. Они не посмеют ослушаться, дело провернуть по-тихому не вышло, а значит не имеет смысла наживать себе бесмысленных проблем из которых не факт, что удастся вывернуться, — проговорил Гасан.

— Ну что, мы тогда едем в управу? Вы куда, отвезти Миру в дом житья? — предложил Дюк.

— Нет, раз мы на окраине, то поедем в сторону моего поместья, — ответил вместо меня Ромас. — Пусть она сегодня останется под моим присмотром.

— Как скажешь, — не удивились мужчины. — Тогда до утра.

Когда мы сели в экипаж и стали удаляться от города, я не выдержала и спросила.

— Так как вы узнали что произошло?

— Мальчишка, — устало потер лицо Ромас. — Томас, кажется. Он кормил котят возле дома житья в кустах, когда увидел, что тебя схватили двое мужчин. Парнишка оказался смышленный и не стал кричать, видя, что вокруг нет взрослых, а украдкой проследил за тем, куда тебя увезли. Это заняло время, но вернувшись он сразу побежал к дяде Тоду, поскольку его отец был на службе. А поняв что случилось, уже Тод, схватив мальца в охапку, прибежал в управу и поднял нас с Дюком и Гасаном. Ну и мальчик показал нам место, куда тебя увезли.

— Нужно будет к сметане добавить вырезку, — пробормотала себе под нос, проникшись размером оказанной мне помощи со стороны Томаса.

Вскоре мы прибыли в небольшой, но очень уютный дом. Ромас показал мне кухню и свободную комнату. Волнение улеглось и я ощутила навалившуюся скопом усталость. Заметив мое состояние, сыскарь отправил меня отдыхать, и я была не в силах этому противиться.