Дерзкая на десерт (СИ)

Эпилог

Полгода спустя

— Ты чего вчера так быстро ушла? — зудит Левина в трубку. — Артемьев залетал на огонек. Он опять с своей Козиной расстался. Там такая Санта-Барбара…

— Меня Севка ждал, — жалюсь я. — Один. В темноте… Не могла же я его бросить?

— Ну и что, что в темноте? Ему, что, книги читать? Просто ты тряпка, а со своим декретом помираю без сплетен! И вообще, где Козырев?

— Он все еще на съемках. А я вот на хозяйстве. Он там жарится на солнышке, я в слякоти бдю за его котом.

— А почему с собой тебя не взял? — строго спрашивает Янка. Все никак не привыкну называть ее Бергман. Даже в телефоне до сих пор не переименовала.

— Да звал он, но у нас переаттестация, завкафедрой как с цепи сорвалась, вот и не вырвалась, — с отвращением произношу я, вспомнив, какое количество макулатуры приходится производить из-за всей этой кутерьмы, и это в наш век цифровизации, блин.

— Несправедливо, — сочувствует мне подруга, и я абсолютно с ней согласна. — Совсем тебя на работе заездили, исхудала вся. Бледная.

— Да это не на работе, — стыдливо признаюсь я. — Это я сдуру Козыреву сболтнула, что использую его как сжигатель калорий, вот он теперь и старается. Закармливает, а потом упоенно сжигает. На мне все шмотки теперь висят, как на вешалке. Блин.

— Нашла из-за чего расстраиваться, — завистливо вздыхает наша беременяшка.

— Да ну, блин. Как говорится, бойтесь своих желаний. Хотела похудеть? Нате, распишитесь. С меня трусы от купальника летом падали, если волна сильная была.

— Зато ты в платье влезла, — ищет во всем хорошее Левина.

— Угу. Ты не представляешь, какой «восторг» я испытала, когда за два дня до днюхи мне позвонила Сашка и сказала, что праздновать будет не в кабаке, а на шашлыках, и форма одежды — джинсы, ветровки и, возможно, резиновые сапоги, — брюзжу я.

— Ну вот пока Влад не вернулся, выбирайся ко мне. А то я скоро рожу уже, а обсосать новости не с кем. Приезжай, я тебе расскажу, что Зойка Беда отчебучила.

— Тебе долго еще? — на всякий случай уточняю я.

— Говорят, три недели, но мне кажется, раньше. Их двое. Тяжко мне.

— Ладно, выберусь, — устыдившись, обещаю я.

— Звони, а я пошла. Там Роза Моисеевна рассказывает за здоровое питание Гере и Олегу, это плохо кончится. Копченой моське привет передавай.

Я сбрасываю звонок и перевожу взгляд на Севу, сидящего на постели вроде и рядом со мной, но как бы отдельно. Прям по спинной дуге видно, что он не хочет, чтобы я лишнего себе подумала.

— Кот, тебе передали привет, — Севка в ответ дергает хвостом и щурит синие глазищи.

За время моего пребывания на территории Козырева, не без моей помощи котямба покруглел, но вот яиц не лишился.

Влада не проняли даже похотливые одуряющие вопли. А весна у этого конкретного кота явление частое, так что наслушались мы порядком. Пришлось водить к мадаме.

Я смирилась. В конце концов, не мой кот же?

Зверинда же платит мне равнодушием, когда Козырев дома, и сдержанным вниманием, когда Влада нет. Если он уехал, то Севка даже спит со мной, правда, очень своеобразно. Свое тельце он предпочитает складывать мне на лицо, в связи с чем у нас постоянный конфликт.

Зато, когда Козырев ночует дома, коту на кровати делать нечего, это просто опасно, потому что стоит мне пошевелиться, или Владу нащупать в темноте мягкую сиську, как все. Пошла жара.

Я даже гуглила.

Оказывается, у меня мужчина с сильной половой конституцией, и такие, как он, реально трахаются как звери. Я немного пообвыклась, да и Козырев иногда имеет снисхождение, но все равно до сих пор дико, что секс нужен постоянно.

А еще, и другой повод для нервов, я прочитала в той статье, что у таких вот сильных самцов обычно много баб на стороне. И вот сижу я и думаю. Козырев там в тепле, на солнышке уже почти неделю. Прибой шумит, либидо играет, девки за ним косяком ходят…

Внезапно, отвлекая меня от безрадостных мыслей, Сева спрыгивает с постели и несется в прихожую.

Я, зажав в потной ладошке мобильник, следую за ним.

Недавно соседей грабанули, так что звон ключей на лестничной клетке меня не успокаивает. Если это взломщики, успею ли я позвонить в полицию?

Однако, на пороге обнаруживается Козырев.

Злой, как сто чертей.

— Ты! Волчица!

— Ась? — обомлеваю я от такого приветствия.

Влад реально кипит. Швырнув на пол дорожную сумку, он рывками стаскивает куртку и спиннывает кроссовки.

— Вот скажи мне, женщина! Чего тебе надо?

— В смысле? — я начинаю нервничать, потому что не фига не вписываюсь в полет мысли Козырева.

— В прямом! За каким хреном тебе другие мужики?

— Какие другие мужики? — настороженно уточняю я.

— Те, которые вокруг тебя вертятся, а ты им не говоришь, что занята! — рявкает Влад и очень меня этим бесит.

Сам-то!

Уверена, если я залезу сейчас к нему в телефон, сто пудов там куча фоток с телками в бикини!

— А почему я им должна врать? — елейно спрашиваю я.

— Что? — глаза Козырева наливаются кровью.

— То! Я не замужем! Мне тридцать! Вдруг кто предложит!

Неожиданно для меня, Влад начинает орать:

— А я на что? Ты меня вообще не рассматриваешь?

— А ты меня звал! — тоже повышаю я голос, подозревая что все вот-вот скатится к безобразному скандалу, после которого все будет кончено. — Или я сама должна была тебе предложить?

— Я думал это и так понятно! Какого хрена я, по-твоему я живу с бесчувственной женщиной?

— Это я-то бесчувственная? — завожусь я не меньше Козырева.

Только в отличие от меня, просто пятящейся от надвигающегося него, он еще и по дороге раздевается. Что мне совершенно непонятно. Мне ни разу в голову во время выяснения отношений не приходило раздеться.

— Я как хер собачий стараюсь угодить! Я на три месяца наших отношений запланировал романтический вечер, а ты?

Отношений? Как мило он называет наш безудержный разврат!

— А что я?

Джемпер Влада летит куда-то в сторону, открывая вид на загорелое до черна тело.

— А ты стрескала ужин и спать пошла!

— Да ты мне все равно поспать не дал! Я полноценно сплю только в женские дни, и то постоянно отсасываю!

— И что тебе не нравится?

— Все нравится! — выпаливаю я, и прикусываю язык.

Козырев тоже замолкает. Прищуривается на меня и начинает расстегивать ремень.

— Тогда скажи мне, будущая жена, за каким хреном тебе другие мужики? — уже вкрадчиво спрашивает Влад и спускает собачку на молнии джинсов.

— Нет никаких мужиков… — сиплю я, внезапно почувствовав, что градус встречи изменяется, а в трусиках заныла в кои-то веки неделю нетревоженная киска.

— Точно? — грозно спрашивает Влад, толкая меня на кровать.

Оказывается, мы уже в спальне.

Я падаю, и халатик распахивается.

— Точно, — шепчу я, ощущая, как позорно теку, хотя должна быть оскорблена или хотя бы в гневе.

— Алла Георгиевна, если я узнаю, что ты врешь, я тебя так выдеру, что ты больше вообще не сможешь думать о сексе. Это ясно?

— Да, — еле слышно выдавливаю я.

Ну хватит уже. Давай, иди ко мне. Будущая жена… Это меня возбуждает!

Навалившись на меня, как я люблю, Козырев жарко шепчет мне ухо, сразу пробираясь между ног наглыми пальцами.

— И хмырек-Володя пусть рядом не крутится, и Артемьев пускай другое пастбище ищет, козел. Ты стонать только со мной будешь.

Я уже ничего не отвечаю. Мне становится сладко и хорошо.

Чуть растянув меня пальцами, Влад даже не снимая джинсы, а просто их спустив вместе с боксерами, проталкивается в меня, заполняя до самого основания, и я послушно обхватываю его ногами.

Мощные удары подчиняют, заставляют кричать. Все как в первый раз, только лучше. С каждым разом все лучше и лучше. Я сжимаюсь вокруг члена все сильнее, стараясь задержать в себе дольше восхитительный член. Козырев насаживает меня все яростней, целует все крепче и кончает… в меня. Без презерватива.

Падая с небес на грешную постель, я с запозданием понимаю, что он это сделал специально.

Это как закрепление предложения руки и сердца, как метка.

Еле отдышавшись, я все-таки уточняю.

— А что, собственно, случилось? С чего ты решил, что я тебе изменяю? — спрашиваю я, внутренне обтекая от того, что все это время именно я подозревала Влада в изменах.

Да что там, я ревновала его к любой старше двенадцати и моложе семидесяти, от официанток до секретарши.

А оказалось, Козырев сам исходил от ревности.

Ну хоть где-то на мое самолюбие капнул бальзамчик.

Скатываясь с меня и перетаскивая мое обессиленное тело себе на грудь, Влад морщится:

— Да соседа нашего сейчас встретил. Он мне и говорит, твоя баба каждую ночь орет: «Только не на лицо!».

Я начинаю истерически ржать.