Дерзкая на десерт (СИ)

Глава 3. Удар в самое сердце

Розовый ореол на мгновенье окутывает Влада в моих глазах. Я слышу пение небесного хора, словно божественный свет раскалывает потолок над нами и освещает плечистую мужскую фигуру, дорисовывая в моем воображении ей фартук и половник.

Но кто-то сразу же все портит.

— Отдаться? Могу устроить, — предлагает Влад и, привлекая внимание к паху, засовывает руки в карманы черных джинсов, которые сидят на нем круче, чем мои на мне.

Его ехидная усмешка как бы намекает, что и на десерт мне подсунут «леденец».

Это он, что ли, шеф-повар? О нет!

Да ну не…

Не верю.

Но я настолько шокирована тем, что Влад еще и кондитер, что не могу подобрать достойного ответа. Вот вечером дома меня, сто пудов, озарит, когда будет поздно.

Это несправедливо!

Кондитер не имеет права быть таким спортивным, мускулистым, горячим и наглым!

Да я только понюхаю какой-нибудь долбанный чизкейк и тут же пухну.

Ненавижу этого Владислава Сергеевича!

Небось все калории на бабах сжигает.

Уж кому как не мне понимать, что женщины к нему бегут, стоит ему поманить их куриной ножкой.

— Молчание — знак согласия? — вкрадчиво уточняет Влад, продолжая развлекаться за мой счет.

И вроде стебется, а глазами по мне шарит так, что единственное неосторожное «да» может обернуться качественной прожаркой одной молодой овечки.

— Это был комплимент, а не призыв к действию, — шиплю я.

Коварно ухмыльнувшись, Влад тянется рукой куда-то за стойку и как волшебник достает оттуда блюдо с миниатюрными канапэ. Ударяя в самое сердечко, он ставит его передо мной:

— Попробуй. Хотели добавить к вашему меню…

И голос у него такой, как у искусителя, понимающего, что стоит мне попробовать, и я продам душу.

И хотя я уверена, что простой канапэшкой меня не возьмешь, что-то мне подсказывает, что уверенность Влада чем-то подкреплена. Скорее всего, практикой.

Дрожащей рукой я подцепляю самую безобидную на первый взгляд шпажку.

Вроде бы ничего суперкалорийного.

Но как только я отправляю ее в рот, у меня на языке происходит взрыв вкуса. После достаточно однообразного рациона в последние полгода эта маленькая закуска становится потрясением. За нежной плотной дыней идет нанизанный волной тоненький слайс прошутто. Он такой жирненький и соленый, присыпанный трюфелем в самый раз, чтобы не успеть утомиться от его яркости. На фоне солоноватости мяса расцветает кисло-сладкий вкус вяленого томата, подчеркнутый перченой оливкой. Композицию завершает звездочка из свежего огурчика, своей сочностью замыкая круговорот ощущений.

Первый взгляд оказывается настолько ошибочным, что я, не понимая, как это происходит, съедаю все канапэ с этим сочетанием. Спохватываюсь, когда этот вид заканчивается.

С ненавистью и внутренней беспомощностью я смотрю на оставшиеся закуски.

Вот эта, например, с обжаренным сыром, маслиной, помидоркой черри и кусочком бри, запросто пустит под откос все мои усилия по похуданию. Или вон та… С маринованным огурцом, копченой белой рыбой, лимоном и долькой цуккини с полосочкой, оставшейся от сковороды гриль… Я не могу не представлять, какой гастрономический оргазм меня ждет, если я все это съем. А ведь это даже еще не салат. Не говоря уже про мясо.

Но я смогу. Я сдержусь.

Я не съем!

Я кремень!

У меня есть сила воли! Да я кандидатскую защитила! Это стоило мне седого волоса в брови, но я не сдалась!

Неужели я не смогу устоять перед тарелкой с наскоро сварганенной закуской?

— Ну как? — тон Влада такой интимный, будто он принес мне завтрак в кровать.

— Не вкусно, — припечатываю я.

— Оно и видно, — смеется стервец, указывая взглядом на горку осиротевших шпажек. — Еще?

Ах ты сукин кот!

Пользуешь моей слабостью!

Теперь я понимаю, почему у всех шеф-поваров жены — красавицы из числа бывших моделей и балерин. Они просто берут их тепленькими на кордон-блю или ризотто, и девы, не жравшие толком годами, падают к их ногам как спелый плод.

Честно говоря, меня сейчас можно взять на банальные макароны по-флотски или пюрешечку с котлеткой, а уж чем-то посерьезнее нокаутировать вообще ничего не стоит.

— Благодарю, не надо. Но я бы с удовольствием выпила кофе.

Да, выпить кофе, прийти в себя, не прикидывать, как тюкнуть Влада по голове и не запереть его в подвале на даче…

— У тебя губа не дура, Алла Георгиевна, — облокотившись на стойку, он наклоняется ко мне. — Самолично, я кофе подаю только своим женщинам и только в постель. А это еще надо заслужить.

Ой ну нет.

Он меня и из подвала бесить будет. Нам с Владом точно не по пути. Вот он всего одну фразу сказал, а раздраконил меня, как будто я на заседании кафедры побывала.

— Мне сгодится кофе, поданный Надеждой или кем-то другим, — сладенько отвечаю я. — Любым, кто возьмет деньгами, а не натурой.

— А как же отдаться за десерт? — издевательски спрашивает Влад. — Так и быть, кофе сварю авансом, ибо все равно другого развития нашего знакомства быть не может.

— Да ни за что! — возбухаю я. Это ж надо быть таким самоуверенным!

Влад прищуривается на меня хищно, облизывает плотоядным взглядом.

— Уверена?

Что-то мне нехорошо.