Детектив для попаданки

Глава 10

Хоть Катя и исчезла, все равно плетусь в магазин. К чему тратить деньги на доставку заказа, когда я могу купить все сама? Списка продуктов для завтрашнего меню все еще нет, как и его автора. Долго пасусь возле полки с овощами, жду возвращения своей капризной диктаторши. Мимо меня проплывает охранник, настороженно косится на меня - чересчур сомнительную клиентку: долго стоящую, но ничего не берущую. Разыгрываю перед ним представление. Придирчиво осматриваю паприку, тыкаю пальцем в ее подозрительную вмятину и, обратившись к охраннику, возмущаюсь. Почему у них в магазине паприка несвежая? Когда ее привезли? А посвежее есть? А когда новую партию привезут? Мужик, пробурчав что-то неразборчивое в ответ, поспешно исчезает, занеся меня в список типичных зануд.

После завтрака уже прошло несколько часов и в моем животе раздается голодное урчание. Когда мне надоедает ждать у моря погоды, направляюсь к полке с кулинарией. Долго присматриваюсь к плову и селедке под шубой, читаю их состав. Как и следует ожидать, за моей спиной тут же раздается ворчливый упрек в неразборчивости и мне быстренько выдается руководство к покупкам. Видимо, для быстрой связи с Катюшей, мне теперь нужно носить с собой добрый шмат сала. Поднести его ко рту - это как нажать на кнопку срочного вызова.

Пока дожидаюсь Катиного возвращения, пока собираю и оплачиваю корзину, пока нахожу нового таксиста, проходит уйма времени. Попадаю домой уже после четырех и поспешно готовлю ужин – запекаю куриные ножки в специях и тушу овощное рагу. В то же время успеваю закинуть в стирку белье, покормить собаку, пройтись по дому с пылесосом, тряпкой для пыли и красиво сервировать стол. Порядком горжусь своей многофункциональностью.

Когда раздается стук в дверь, со всех ног бегу открывать. Свекровь и сегодня выглядит превосходно: простая белая блузка ей очень к лицу, а джинсы подчеркивают все еще идеальную фигуру. Но самое главное – ее живые, блестящие юмором глаза делают ее невероятно милой и в доску своей! Бросаюсь на шею к Алене, сжимаю в объятиях и отпускаю, только когда слышу ее сдавленный хрип:

- Катенька, пощади, не души! Я тебе еще пригожусь!

Покраснев, отступаю и провожаю ее в столовую. Приглашаю к столу и после формально-вежливых отнекиваний, она все-таки соглашается со мной отужинать. Разложив еду по тарелкам, мы устраиваемся за уже накрытым столом, и я сразу взрываюсь фонтаном благодарности. Ведь, учитывая отсутствие каких-либо педагогических корочек и опыта, просто чудо, что меня берут няней!

Алена как раз заносит в рот ложку с овощами и на этих словах давится, заходится кашлем, деликатно прикрывшись салфеткой. Откашлявшись, сообщает:

- Видишь ли, Катенька, отсутствие у тебя диплома и опыта все-таки сыграло некоторую роль. Тебе придется для начала познакомиться с этой чудесной семьей, а потом поработать у них один день, чтобы они смогли оценить твой контакт с детьми. Да и тебе самой нужно решить, подходит ли тебе эта работа. А еще прости, дорогая, но тебе придется пройти курсы по оказанию первой медицинской помощи.

Настоящая Катя вдруг появляется рядом и недовольно бубнит. Акиму и его родне лишь бы напрячь ее, бедную, по всем фронтам! А ничего, что она уже проходила эти курсы, когда училась водить машину? По следам Катиного ворчания заявляю, что курсы непременно пройду заново, если те курсы, которые я окончила для сдачи на водительские права, не подойдут! Алена тут же заверяет, что заново все изучать мне не придется! А затем подробнее рассказывает о моих потенциальных работодателях.

- Это семья моей коллеги по цеху, но гораздо более именитой художницы Ольги Васильевой. У нее за плечами выставки и в Париже, и в Нью-Йорке, своя галерея в Москве. Ты, наверняка, видела ее работы, их много где показывали! «Музы декаденса», «Краснография»... Впрочем, неважно. Ты совершенно не обязана знать нашу братию в лицо! Ее муж Алексей ратует за экологически чистое хозяйство, и помимо графического дизайна, занимается еще и разведением курочек, козочек и прочей живности. Поэтому они здесь и поселились, в нашей дремучей, но экологически чистой глуши.

- А детки? Сколько им лет?

- Ивану шесть, а Павлу девять. Очень изобретательные молодые люди! Но ты сама скоро увидишь!

- А про график работы вы узнавали?

- Им нужна помощь с девяти до трех по будним. Но иногда, раз в неделю или две они будут просить тебя посидеть с детьми и весь вечер. Видишь ли, им требуется порой выйти куда-нибудь в свет, развеяться. Тебя такое расписание устроит?

- Конечно, еще как!

- Возможно, сегодня ты захочешь обсудить этот график с Акимом - узнать, устроит ли он и его?

Ее вопрос резким, внезапным ударом выбивает почву из-под ног. Советоваться с Акимом? Он на днях подает на развод, а я должна испрашивать у него разрешение на работу, которая позволит мне выжить после нашего расставания?

Замечаю, что перестала есть, только когда ребра ложки впиваются в кожу и болезненной пульсацией отдаются в ладони. Опустив глаза, разглядываю рагу. Мне чудится, что на последней фразе с Алены резко слетает флер деликатной, милой свекрови, обнажая маму-медведицу, мигом вставшую на защиту детеныша.

Словно почувствовав, что происходит в моей голове, она пододвигается ближе, мягко вынимает у меня из руки ложку и опускает в тарелку. Осматривает со вздохом вмятины, оставшиеся на ладони и говорит:

- Вижу, тебе тяжело принять мои слова. Ты привыкла к самостоятельным решениям и не хочешь советоваться с мужем.

- Он со мной намерен развестись – значит, уже без пяти минут мне не муж. Если я и раньше с ним не советовалась, то сейчас интересоваться его мнением точно не стану! – чеканю в ответ.

- Скажи, моя дорогая девочка, хочешь ли ты развода?

Почему-то сейчас особенно мучительно признавать правду, но под ласковым взглядом ее добрых, голубых глаз врать не получается.

- Нет, не хочу. Но он-то уже все решил! Разве от моего желания теперь что-то зависит?

- Тогда позволь дать тебе очень нелогичный совет. Веди себя с Акимом так, как будто развода не будет. Вложи в эти оставшиеся дни, недели, месяцы все свое сердце, не ожидая ничего взамен. Подари ему свое уважение и заботу, как прощальный подарок и посмотри, что из этого выйдет!

- Вы просите так много, - бормочу нерешительно. – Не уверена, сумею ли... и захочу ли?

- Понимаешь ли, моя хорошая девочка, - мягко говорит она, - я совершенно точно знаю, что Аким вкладывал в ваши отношения всего себя без остатка. Мне кажется, у него больше нет ни сил, ни желания продолжать в том же духе. Наступила твоя очередь отдавать.

Она, не желая меня ранить, умалчивает, что невозможно бесконечно вкладываться в черную дыру вроде Кати. Не упоминает и о том, что односторонняя отдача обрекает любые отношения на провал, но я считываю это между строк и своим молчанием признаю ее правоту. Алена вдруг встает со стула, приглаживает блузку и снова по-светски непосредственно щебечет:

- Ох, и засиделась я у тебя, дорогая! Рагу и мясо получились отменно! Букет специй выше всяких похвал! Поделишься рецептом? Помогу-ка я тебе с посудой и поеду домой!

Попрощавшись с ней, поднимаюсь в спальню. Открываю окно и, впустив в комнату свежий, пахнущий лесом воздух вместе с вечерними трелями птиц, без сил падаю на прохладный шелк кровати. Глажу пальцами гладкую серую накидку. До меня доносится радостное повизгивание Рекси. Наверно, нашла себе игрушку в виде случайно забежавшего к нам лесного зверька.

Рядом уже возлегает Катя. Смотрит на меня возмущенно и ворчит. Это же уму непостижимо, что теперь требует свекровь! Она кривляется, коверкая голос Алены. Отдавать как прощальный подарок, ничего не ожидая взамен! Нет, такой формат отношений с Акимом Кате и даром не нужен! Мне ни в коем случае нельзя идти у нее на поводу! Разве что... Одна здравая мысль в словах свекрови все-таки есть! Все эти годы Катя давала ему потрясный секс. Если задобрить мужа, напомнить, каково оно – получить доступ к ее совершенному телу, то Аким непременно передумает с ней разводиться!

До сих пор слушаю молча. Но на этой фразе хмурюсь и смотрю на нее с испугом:

- Ты уже знаешь, как можно войти в свое тело?

- Нет пока. Поэтому вместо меня ублажать мужа будешь ты!

- Что?! - сажусь на кровати, разворачиваюсь к ней всем корпусом, чтобы подчеркнуть серьезность момента, - Ты предлгаешь мне так запросто своего мужа? Ты его любишь? Вообще любила когда-нибудь? В общем, конечно, не мое это дело, мне должно быть все равно, как ты к нему относишься! Но одно я знаю точно: спать с чужими мужьями не собираюсь! Так что мечтай дальше, – тяну я с насмешкой.

- Ты уже с ним спишь! – смеется она.

- Не путай, пожалуйста, совместный сон и секс!

- Ах так? Ну ладно! Девочка, танцуууй, завтра будет солнце! Слезы не к лицууу, все к нему вернется! – голосит она мимо верных нот.

Ору во весь голос, чтобы перекричать ее завывания:

- Можешь петь все ночи напролет и весь день говорить гадости. Но тогда никаких тебе больше диет! Перейду на фастфуд и про спорт даже не заикайся! Растолстею, как старая тетка, а спать с твоим мужем не буду ни за какие коврижки!

Вдруг Катин вой враз обрывается и я слышу напряженный баритон Акима за своей спиной:

- С чьим мужем ты не будешь спать? И почему решила толстеть?

Застываю, словно облитая ушатом воды и оборачиваюсь к нему с растерянной улыбкой.

- Э, я тут роль репетирую.

- Какую роль? – он подходит и садится справа от меня. Его лицо совсем рядом. Лучи заходящего солнца отчетливо освещают радужку его глаз. Впервые различаю их необычный цвет: темно-зеленые с коричневыми крапинками. Он убирает мои распущенные по плечам волосы за уши и внимательно меня оглядывает. Знаю, он всего лишь проверяет сейчас, не говорю ли я с кем-то по телефону, но от его легких, небрежных прикосновений у меня кружится голова, и я окончательно теряюсь. К счастью, Катя соображает быстрее, поэтому тут же взволнованно подсказывает:

- Скажи ему, что это такой челленж в инстаграмме. Выучить любой монолог, записать на видео и выложить на своем аккаунте. Повторяю ее версию, и, судя по удовлетворенному кивку Акима, из Катиных уст это объяснение звучит вполне себе убедительно.

- Ты сегодня пораньше? Ужинать будешь? – интересуюсь непринужденно.

- Я уже поел, но чай попить с тобой не откажусь. Есть разговор.

Не могу удержаться от вздоха. Вот оно. Начинается. Сейчас он за чаем подсунет мне бумаги на подпись от адвокатов, не выдержав и недели вместо обещанных двух, и тем самым бесславно завершит мой неудачный фарс. Ну, что ж. Тогда и его мнение о своем рабочем графике спрашивать не стану! Вопрос решен. Заставляю себя улыбнуться:

- Ты какой чай любишь и с чем?

- Черный сойдет, без ничего. Приготовь пока, я скоро спущусь.

Иду вниз, занимаюсь чаем. Пока кипячу воду, нервно расхаживаю рядом, считаю шаги и минуты. От накатившей тревоги путаю заварку, вместо черного завариваю зеленый с жасмином. Ужасно огорчившись, завариваю и черный. Почему я расстроена? Какая разница, что у него ко мне за разговор? Он ведь мне не муж! Или немножко уже муж?

При мысли о том, что никогда его больше не увижу, неуютно сосет под ложечкой. Я ведь даже не узнала, как он смотрит, когда любит по-настоящему, без злости, без примеси досады и горечи. Вот бы встретить его в другом, не в Катином обличии! Познакомиться и с чистого листа начать с ним отношения! Утонув в своих мечтах, не замечаю, как со спины ко мне подходит Аким.

- Ну что? Садимся или предпочитаешь чаевничать стоя?

Заставляю себя сесть за стол, пытаюсь вести себя естественно. Взявшись за горячую чашку, дую на чай. При этом мой взгляд невольно обшаривает стол и близлежащие поверхности в поисках бумаг для развода. На Акима даже смотреть не смею – боюсь в его глазах прочитать свой приговор. Он заговаривает первый и мой настороженный слух сразу улавливает в его голосе нотки то ли волнения, то ли стресса. Но говорит он совсем не о том, о чем я думаю:

- У моей фирмы со дня на день может появиться новый деловой партнер. Расшириться сейчас – это значит выйти на новый уровень. Новые рынки, новые возможности. Но есть одно но. Владимир, мой потенциальный партнер, повернут на семейных ценностях. Он говорит, что никогда не будет сотрудничать с человеком, которому не доверяет собственная жена. Поэтому, прежде, чем подписать контракт, он хочет познакомиться с тобой. Чтобы убедиться во мне.

Гляжу на Акима. Он не шутит? Его темные глаза серьезны, как никогда. Автоматически, от волнения делаю большой глоток из чашки и морщась стону от ожега. Он барабанит пальцами по столу и продолжает:

- Ты мне не обязана помогать, конечно, и вольна отказаться. Но, если ты согласишься, можешь загадать одно желание и я его исполню. Если это будет в моих силах, разумеется.

Катя вдруг материализуется слева от Акима. Я уже заметила, это ее неотъемлимая черта – исчезать в неудобный для себя момент и появляться, когда можно извлечь хоть какую-то выгоду. Она кричит:

- Соглашайся, соглашайся, что молчишь?! А взамен проси, чтобы он со мной не разводился!

Нутром чую, что об этом просить нельзя. Это, как собственноручно запереть человека в пожизненную клетку. Такой судьбы и врагу не пожелаешь! Если он и решит остаться с кем-то рядом, то выбор должен быть добровольным. Объяснить это Кате не могу. Никак. Некогда. Вместо этого прошу:

- У меня и правда есть одно желание. Помнишь, у меня недавно убили подругу?

- К чему ты клонишь? - кричит Катя. – Совсем обнаглела только о себе думать?

- Да, - настороженно отзывается Аким. – Я тогда первый раз в жизни увидел твои слезы.

- Если я помогу тебе заполучить контракт, то ты поможешь мне найти ее убийцу.