Детектив для попаданки

Жизнь номер два. Глава 6

Плетусь послушной овечкой за Платоном к разномастной дюжине людей, усевшихся неровным овалом. Женщина постарше одета в зеленый свитер, и, глядя на ее теплое облачение, мне становится немного завидно. По коже ползут мурашки – то ли от волнения, то ли от качественной вентиляции. Я ведь сегодня кокетства ради заявилась в тоненьком, почти не греющем кремовом джерси и теперь едва удерживаю мелкую дрожь, прижимая к животу папку.

Присаживаюсь на указанный мне стульчик и готовлюсь слушать. Надеюсь сориентироваться по ходу действия, что происходит, и как на это реагировать. Нацеленные на меня десятки чужих глаз слегка напрягают. Улыбаюсь робко, как бы говоря: о чем бы здесь ни пошла речь, я тут новичок, многого от меня не ждите! Платон, усевшись на последний свободный стул прямо напротив меня, заявляет:

- Я заметил у тебя самый эмоциональный отклик на задание. Тебе и начинать!

- Мы уже на ты? – усмехаюсь, пытаясь выиграть себе время.

- В прошлый раз мы обсудили правила внутри нашей группы и пришли к выводу, что в нашем уютном, семейном кругу выкать друг другу не будем.

- Ладно, - обвожу взглядом «уютный» круг, но он мне таковым не кажется. - Объяснить, на кого я обижена и за что? - Да, пожалуйста. Подробно и обстоятельно.

- Надеюсь, мы тут по очереди разоблачимся? А то, если я разоткровенничаюсь, то хотелось бы взаимности.

Еще раз осматриваюсь. Кто-то глядит на меня заинтересованно, кто-то вежливо-отстраненно, а девушка с ярким макияжем, в драных джинсах и армейских ботах откровенно зевает, равнодушно отводя глаза. Обнажать душу еще больше расхотелось. Платон меня успокаивает:

- Не переживай. У нас тут обоюдный душевный стриптиз.

- Ладно. Постараюсь по-быстрому, чтобы все успели. Моя главная обидчица - мама-кукушка. Через две недели после родов оставила меня больной бабушке и удрала устраивать свою личную жизнь. До пятнадцати лет, пока бабушка не умерла, я свою мать в глаза не видела!

- Ужас какой! – раздается возмущенный, басовитый голос справа от меня. Он принадлежит полной женщине с хим завивкой в коричневом шерстяном платье до колен. Ее доброе лицо с румяными, круглыми щеками нахмурено. – Бедняжка! Дети должны расти с матерью, в семье!

Эти слова задевают внутри какую-то болючую струну. Я пыталась столько лет заморозить старую рану, чтоб онемела и не ныла от боли. И вдруг по ней шпарят горячей водой. Никто ведь их не просил меня размораживать! Доброжелатели хреновы!

- Не обязательно сочувствовать, - говорю дежурную фразу. – У меня хоть бабушка была. Сколько детей вон у нас в стране в детдоме выросло! Или с родителями алкашами! Мне еще повезло!

- С таким везением никакая непруха не страшна, - бормочет девица с дырявыми джинсами на коленях, закидывая одну ногу на другую и с неподдельным интересом таращась на свои черные боты.

- Напомните мне второе правило группы, пожалуйста! – вдруг просит мой мучитель.

- Принимаем высказывания одногруппников без оценок и суждений, - послушно цитирует женщина в зеленом свитере запись из толстой тетради.

- Спасибо, - благодарный взгляд на женщину, а потом суровый на меня. – Если обесценить свою обиду, признав ее беспричинной и беспочвенной, она уйдет?

- Нет, конечно. Так что, мне вокруг нее танцы с бубном плясать? Тогда уйдет?

- Любое развитие начинается с принятия реальности. Обида есть. Просто есть. Точка.

- Да знаю я, что она есть! Я обижена на свою мать! И что дальше?

- За что обижена?

- За то, что бросила меня в детстве.

- А что хотелось вместо этого?

- Чтобы она оставила меня при себе и воспитала, как нормальная, среднестатистическая мама!

- Значит, ты обижена на свою мать за то, что она не была тебе нормальной, среднестатистической мамой? - подсказывает Платон.

- Пусть будет так, - соглашаюсь я.

- Почему она должна соответствовать твоим ожиданиям?

- Что значит «почему»?! Раз родила – будь добра, позаботься о своем ребенке!

- Кто так решил?

Идиот твердолобый, он меня точно доведет до белого каления! Смотрю на его красивое, бесстрастное лицо и мне кажется, что с таким же выражением гестаповцы мучили своих жертв в застенках СС.

- Да все так решили! Все это понимают! Все нормальные люди, у которых не кусок льда в груди, а нормальное сердце!

- То есть не конкретно ты, а все нормальные люди мира решили, что твоя мать должна была вырастить тебя сама?

- Ладно, - чуть ли не в голос рычу от злости, - Я так решила.

- Ты решила за свою мать, как она должна была с тобой поступить?

- Да.

- И когда твои ожидания не оправдались, ты обиделась?

- Да.

- Почему другой человек обязан соответствовать твоим ожиданиям?

- Нет... Ну как... Не должен, наверно. Но немножко все-таки должен! Есть же общепринятные нормы... Если случайный прохожий вдруг влепит мне пощечину, я же не скажу себе: «Ну, он не обязан соответствовать моим ожиданиям. Ему просто надо спустить пар, ничего личного!»

- Отличная тема для размышлений! Через два занятия мы поговорим об умении выставлять и защищать собственные границы. А пока вернемся к обиде. Опиши, какую выгоду ты получаешь за то, что обижаешься на мать.

- Выгоду? – возмущенно пялюсь на Платона. – Говорят, обида – это яд, который пьешь сам, чтобы отомстить обидчику. От нее, говорят, рак появляется и прочая фигня. Какая мне выгода от обиды?

- Например, получаешь возможность оправдать свои нынешние недостатки отсутствием материнской любви. Удобно же? Или своей обидой можно наказать мать – отстраняешься и лупишь по ней холодом безразличия. Или обретаешь инструмент для манипуляции, заставляя мать почувствовать перед тобой вину «Ты меня бросила в детстве – изволь загладить свой косяк, хорошенько постаравшись!»

- Мамой не поманипулируешь, - бормочу я. – Она сама кого хочешь в узелок скрутит, а потом обратно развяжет.

- А жаль, да?

- Да, - вырывается у меня. – Мне жаль, что ей не жаль.

- Домашнее задание на завтра, - Платон повышает голос, обращаясь ко всей группе, - пишем в подробностях, какую выгоду я получаю от своей обиды. Второй пункт - какие мои ожидания не оправдал мой обидчик. И третий – рассуждение о том, обязаны ли люди соответствовать чужим ожиданиям? Есть еще желающие разобрать свою ситуацию?

- Нет, - в унисон воскликнуло одиннадцать ртов.

Мда. Похоже, я сегодня послужила козой отпущения. Эх. Непросто однако живется любителям дармовщинки!

Прижимая к груди папку, поднимаюсь. Ставлю свой стул на место, как и большинство участников, собираюсь уже направиться в сторону двери, как вдруг сзади раздается голос Платона:

- Ты голодная?

Голос его звучит на удивление тепло и мягко, как бархат, и мне становится любопытно, к кому он сейчас обратился. Может, к своей девушке? Или сестре? Или дочке? Не выдержав уколов любопытства, поворачиваюсь, чуть заметно скосив голову, и обнаруживаю, что смотрит он прямо на меня! Причем выражение его глаз тоже разительно отличается от тех отстраненно-холодных взглядов, к которым я привыкла. Теперь его глаза напоминают горячий кофе с корицей или темный шоколад – нечто вкусное и уютное, приправленное веселыми огоньками.

- Так как? Хочешь вместе поужинать? – опять интересуется Платон.

- Зовешь на свидание? – мямлю еле слышно потрясенная.

- Нет. Это благотворительность, - смеется он вновь одними глазами. - Кормлю голодающих девушек время от времени. Ты не против поесть?

- Только если место выберешь нормальное, - капризничаю я, вспоминая про творожный брикет, ожидающий меня в холодильнике. – Я себе дома шикарный ужин приготовила. Если уж отказываться от домашней еды, то только во имя чего-то стоящего!

- Договорились. Тебе понравится, - обещает Платон и мы идем на выход. – Заодно обсудим и твой инстаграм. В каком формате ты собираешься выкладывать свои впечатления.

Ах, вот что ему надо! С досадой прикусываю губу. На какой-то момент мне показалось, что в его взгляде проскользнула не деловая, а личная заинтересованность. На всякий случай уточняю:

- Имей в виду, я совершенно не против, если ты меня угостишь. Я не из тех сумасшедших феминисток, которые не позволяют мужчинам за себя платить или пропускать вперед.

- Как? - он выглядит ошарашенным. - Я думал, что ты сильная и независимая! А ты... Ждешь, чтобы за тебя платили?

Стою в недоумении. Ну да! Я сильная и независимая, конечно. А еще чертовски голодная! И да, я хочу, чтобы сегодня за меня заплатили! Разворачиваюсь без слов и направляюсь на выход, когда за моей спиной раздается веселый смех:

- Это шутка! Когда приглашаю, то сам и плачу!

Разворачиваюсь. Ну коли так – отчего же и не согласиться?

А твоя шуточка тебе еще выйдет боком.