Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость

Глава 4. Взаимодополняющие желания

Чудесное пробуждение, наполненное позитивными эмоциями, когда ты сладко потягиваешься, улыбаясь солнцу, и благодаришь мир за еще один день, отпущенный тебе на этой планете. Кэсседи не помнил, когда в последний раз с ним случалось нечто подобное. Либо день был пасмурный, либо вчерашние развлечения давали о себе знать.

Как раз сегодня, пожалуй, причин огорчаться по поводу прерывания сна у Кея было максимальное количество. Во-первых, отвратительный звук будильника, который дрелью врезался в барабанные перепонки и порождал резкую мигрень. Во-вторых, совершенно банальные следствия чрезмерного употребления различных жидкостей: нездоровая жажда, проблемы с перемещением в пространстве и ноющая боль во всем теле. В-третьих, незнакомая неаппетитная блондинка с размазанной по лицу косметикой, мечущаяся по квартире в поисках исподнего. И, наконец, когда здоровье было относительно поправлено, а небесноокая гурия полетела по своим делам, произошло еще одно событие, почему-то раздосадовавшее Кэсседи окончательно.

Это был безобидный звонок на коммуникатор. От Эйвери. Кей не удивился бы, если б узнал, что ее голос, наполненный счастьем и энергией, привлекает из соседних лесов всех птичек, зайчиков и оленят. Его же голос был, словно в противовес, каким-то мятым, хриплым и преисполненным вселенской болью.

— Как поживаешь, милый друг? Ты уже встал или еще не ложился? Если я не ошибаюсь, у тебя сегодня встреча в «Приюте». Может быть, увидимся там? Я собиралась заскочить к Дейзи перед тем, как пойти домой отсыпаться.

— Спасибо, что напомнила! Я спущусь туда минут через двадцать.

— Как вчера погуляли? — не успокаивалась подруга.

— Если была бы возможность вернуться назад и этого не делать, я бы ее с радостью воспользовался, — пробурчал Кея.

— Ты почти каждый раз так говоришь!

— Я отвратительный, слабохарактерный тип! И мою жизнь контролируют пагубные пристрастия. Все, отстань.

Кэсседи не стал слушать, что она ответит и отключил связь. Не хватало еще, чтобы девчонка учила его как надо жить. А она бы обязательно начала! Да если бы и не начала, говорить с ней все равно не хотелось.

На душе стало еще паршивее. Кей по-быстрому принял душ и сел на диван, чтобы привести мысли в порядок.

Эта квартира, располагавшаяся рядом с «Приютом Сумасшедшего», была их с Остином кооперативной задумкой. Арендованная по поддельным документам третьими лицами, достаточно недорогая, она выполняла роль дома свиданий со случайными подружками, а также изредка предназначалась для встреч и посиделок. Главной ее функцией являлось служить верой и правдой складом для запрещенных препаратов. Иногда кто-нибудь из парней оставался переночевать в квартире после тяжелой рабочей смены. Но большую часть времени помещение стояло нежилым. И весьма неуютным.

Одевшись, Кэсседи подошел к зеркалу и без особой надежды оценил свой внешний вид. Сейчас он был похож на родную бабушку. Все бы ничего, но бойкая старушка покинула этот мир более десяти лет назад. По привычке уложив волосы и надев наушники, парень вышел из квартиры.

Лестничная клетка показался Кею похожей на его внутренний мир в данный момент. Грязная, захламленная и наполненная различными отвратительными запахами. Как только парень вытащил ключи из двери и спустился на несколько пролетов вниз, он вспомнил, что забыл в квартире товар. Чертыхнувшись, Кэсседи забежал обратно и отправился разбирать подоконник. Тайную дверцу заклинило, поэтому он просто вырвал ее и стал собирать выпавшие из отдела деньги и вещи. Скинув все остальное кучей в кресло, парень накрыл «большие проблемы с законами Атарии» покрывалом. Нужны были только несколько блистерных упаковок с капсулами. Небольшой заказ от местной шпаны.

Наконец, Кей завершил все свои дела и вышел на улицу. Прохладный воздух немного приглушил его агрессивный настрой. Парень нащупал в кармане плейер и включил музыку. Оказалось, что левый наушник приказал долго жить. Кэсседи нервно вырвал провода и швырнул их на землю. Его переполняла почти осязаемое раздражение, склизкой жидкостью распространявшееся по телу. Он быстрым шагом направился к небольшому магазинчику в соседнем доме. Кей не курил уже около полугода. Но иногда ему, как и любому заядлому курильщику, бросившему пагубную привычку усилиями воли, казалось, что дымовыми палочками можно снять нервное напряжение.

В магазине же продавщица не смогла дать сдачу с купюры в триста ризо. И на улице было безлюдно. Проклиная все на свете, Кэсседи пересек дорогу и отправился в «Приют».

С утра и днем клуб работал в качестве кафе. Основной категорией людей, посещавших заведение в это время, были учащиеся академий. Они заходили сюда компаниями позавтракать перед занятиями или перекусить в перерыв. На этой улице располагалось несколько учебных заведений, поэтому владелец заведения и принял такое решение.

Сейчас в «Приюте» было практически пусто. Кэсседи быстрым шагом подошел к барной стойке и, увидев Дейзи, с нетерпением спросил:

— Сигареты есть?

— И тебе привет! — сказала девушка, запуская руку в карман фартука. — Ты сегодня совсем плох.

— День не задался еще вчера! — Кей сел, торопливо поджег выданную гуманитарную помощь и с удовольствием затянулся. — Так-то лучше.

— Ты же бросил, вроде. Решил опять начать?

Тут к стойке подошли посетители, и барменша побежала готовить им кофе. Зато вскоре подвалил Остин, дружески хлопнув парня по плечу. Кей заметил, что приятель выглядит намного лучше, чем он.

— Я так и думал, что ты сдашься. Теперь-то у тебя есть веская причина нервничать.

— О чем идет речь, Ос? — напрягся парень.

— Я думаю это очевидно! — он убедился в том, что Дейзи далеко и не сможет услышать их разговор. — О тебе и Эви.

— Да причем здесь она? — Кэсседи потянулся к пепельнице, чтобы потушить сигарету, но передумал и сделал еще пару затяжек.

— Ты уже кучу лет с ней возишься, а Филипс становится все горячее. У нее развиваются отношения. Не с тем, кто был с ней рядом столько лет, а с другими мужчинами.

— Я всегда рассматривал ее как друга, а не как штуку с тремя дырками. И даже не мечтал никогда о постельных играх с ее участием.

— Вот именно! Тебя серьезно к ней влечет, ты хочешь чего-то большего, чем просто связь.

— Нет, я сказал то, что сказал! — Кэсседи начал злиться. — Эта не та дружба, которую стоит бездарно портить неловкими попытками засунуть в человека что-то растущее из моего тела. И выдавать этот процесс за счастливые отношения. Просто я считаю, что этот мужик лишь пользуется ею. Какие чувства могут быть между ними? Он же гораздо старше.

— Причем здесь возраст, когда речь идет о любви? И существует немало удачных примеров пар, у которых разница в годах много больше, чем в их случае нашей подруги.

— Речь идет о целом поколении. У них же разные приоритеты, разные идеалы, — принялся объяснять Кея. — Ему нужна женщина, которая сможет стать хозяйкой в доме и матерью его детям. А молоденькая девушка сойдет лишь в качестве подстилки.

Остин с недоумением посмотрел на него.

— Хочешь сказать, что Эйвери будет плохой женой? Она добрая, заботливая, готовит хорошо, у них с Дейзи всегда порядок и уют царит. Я бы хотел такую жену. А ты нет?

— Она еще молода для замужества. Ей нужно гулять и веселиться, — резко ответил дилер.

— А может, это ей решать? — призадумался Ос. — Если сам не хочешь быть с ней, то попробуй просто порадоваться за подругу. А если хочешь, то скажи об этом. Я тебя прям не узнаю сегодня!

— Ничего я не хочу! — пробурчал Кэсседи.

— Как скажешь. Тогда закончим с этим, ладно?

— Не я этот разговор начал. Сам-то себя как ведешь? Давно перестал беситься из-за Ланиных ухажеров?

— У нас с Ланой были вполне сформированные отношения, — назидательно ответил Остин. — И иногда мы к ним возвращаемся, чтобы проверить готовность к новым начинаниям. Но, к сожалению, наши тараканы еще не слишком заинтересованы в постоянном совместном времяпровождении. Я признаю тот факт, что она нравится мне. Поэтому и огорчаюсь, когда с ней спит кто-то другой. Все, тихо! Дейзи возвращается.

— Выпьете что-нибудь, мальчики?

Кэсседи замутило от возможности проникновения алкоголя в его искалеченный организм.

— Нет, спасибо! Мне пока хватит.

— Ты балбес, Кей, — поморщилась брюнетка. — Пить же можно и воду, и чай, и сок. А не только то, что ты обычно пьешь!

— Да, воды, пожалуйста! Я уже совсем забыл о том, какая жажда меня мучает.

Девушка достала бутылку и поставила ее на стойку.

— Поправляй свое здоровье, дружище.

Потом она посмотрела поверх его головы и улыбнулась кому-то.

— Вот это да!

Кей обернулся, прощаясь с надеждой, что Эйвери сегодня все же не придет. А Остин выпрямился и присвистнул.

Филипс был одета в длинный плащ вишневого цвета нараспашку. Под ним виднелись короткая серая юбка и полупрозрачная белая блузка. Довершали же картину черные не то чулки, не то колготки и длинные лаковые сапоги.

Кэсседи повернулся к Остину и прошептал:

— Да. Исключительная хозяйка в доме и мать для его детей.

Ос насмешливо развел руками:

— Ну, а что? По-моему вполне!

Эйвери подбежала к бару и обнялась с Дейзи и Остином. После девушка встала возле Кея и взяла его за руку.

— Ты все еще дуешься на меня, дружок?

— Отойди, пожалуйста! Меня тошнит от твоих духов.

— А от сигаретного дыма тебя не тошнит?

— Слушайте, отвяжитесь от меня все! — неожиданно для себя закричал Кэсседи. После этого он встал и направился к столикам вдалеке от бара.

Эйвери озабоченно поглядела в его сторону.

— Чего это он таким нервным стал?

— Работа у него опасная, — пожала плечами барменша.

— Раньше его это не волновало! — Эви не спускала глаз с расстроенного приятеля.

— Тогда фиг его знает. Успокоится — поделиться с нами! Лучше расскажи как ваше свидание прошло.

Остин оторвался от стойки.

— Вот это, девочки, уже без меня! Нам, мужчинам, такое слушать не рекомендуется. На здоровье может сказаться. Ну, вы поняли о каком здоровье речь!

Эви скривила губы и шутливо оттолкнула Оса в сторону.

— Иди, расскажи веселое наблюдение нашему печальному знакомому. Вдруг он хоть киснуть перестанет.

После этого она посмотрела на подругу и застенчиво улыбнулась. Ее щеки покрыл легкий румянец.

— О, Дейзи! Я влюбилась. Окончательно и бесповоротно. Мы общаемся с ним также как и раньше. Только теперь можно обнимать его, класть голову на плечо и всякие другие милые штуки. Мы словно настроены на одну волну. Когда Нейтан говорит о чем-то, у меня складывается ощущение, будто он считывает мои мысли.

— Мне так интересно на него посмотреть!

— Я вас познакомлю, когда время придет.

— Как он хоть выглядит? Это твой возлюбленный.

Эйвери нахмурилась и посмотрела в сторону, словно пытаясь вспомнить. После она неуверенно проговорила:

— Чуть выше меня, темные короткие волосы, фигура стандартная. Не убрать, не добавить. Но, знаешь, чем он меня зацепил?

— Ну, давай, удиви!

— Глазами! — горячо сказала Филипс. — Я таких глаз в жизни не встречала. Ярко-синие, как два бездонных океана. Уж извини за банальные обороты речи. Когда я смотрю в них, то понимаю: нет против меня оружия сильнее, чем его взгляд.

— Он на тебя какой-то гипноз навел? — ухмыльнулась девушка.

— Прекращай нести ересь! Это все священная магия любви!

— И полгода воздержания.

— Я надеюсь, Дейзи, что когда-нибудь ты почувствуешь к кому-нибудь хотя бы одну сотую того, что я испытываю к Нейтану, — с укором ответила Эви.

— Я тоже надеюсь на это! Но не встретился мне еще тот мужчина. Хотя пора бы уже. Я даже завидую тебе немного. По-доброму.

Вскоре вернулись парни. Кей все еще не разговаривал с Эйвери. И она решила не трогать его, дабы не напороться на очередную грубость. Вместо этого девушка повернулась к остальным и сказала:

— Я сегодня пришла к удивительному открытию. Конечно, это не является чем-то качественно новым в рамках Даммара. Скорее всего, сотни тысяч людей уже об этом знают. Просто конкретно я об этом раньше не задумывалась.

— У меня только один вопрос! — Ос поднял руку. — Ты много перед этим выпила?

— Пару бокалов вина всего, — отмахнулась Филипс. — Не в этом дело! Все, слушайте. Мы с Нейтаном сегодня ходили в один маленький ресторанчик с ильдениканской кухней. Милое место, но ничего особенного. Там нас обслуживала официантка. Обычная девушка, в толпе не заметишь. Вежливая, ненавязчивая. Но! Она вот разговаривает с тобой, улыбается, и вызывает неподдельное расположение. Будто старая знакомая. Хочется руководству написать, чтобы ее премировали, а самой туда каждый день наведываться. Только ради такого позитивного обслуживания.

После мы по набережной гуляли. Обратно возвращались через два-три часа, мимо того же ресторанчика. К тому времени уже стемнело. Прошли несколько метров и увидели парочку. Они стояли, прижавшись к парапету, и обнимались. Подойдя поближе, я заметила, что у парня спущены штаны, а девушка к нему спиной стоит и протяжно стонет. Мы догадались, чем они там занимаются. Но обратно поворачивать не стали, пошли себе дальше. И когда мы уже были возле них, девушка повернулась в нашу сторону. Начала кричать какие-то грязные эротические подбадривания своему партнеру. Я разглядела ее лицо — это была наша сегодняшняя официантка.

— А вторым был ее начальник?

Эйвери утомленно закатала глаза.

— Откуда же я знаю, Остин? На нем не было надписей свидетельствующих об этом или об обратном.

— И это все, конец истории? О том, что в нашем районе живут милые снаружи и порочные внутри официантки, мы все итак знаем.

— Нет, это еще только завязка. Не перебивай меня больше, пожалуйста! — Эйвери выждала пару мгновений и продолжила рассказ. — Сначала я почувствовала себя неуютно. Ситуация сложилась не самая приятная. Но когда мы оставили их позади, я подумала: а что собственно мне не понравилось больше? То, что люди совокупляются в общественных местах, или то, что это была девушка, которая пару часов назад обслуживала нас в ресторане? Меня, конечно, и первое не особо порадовало, но больше мне не понравилось второе. И я начала анализировать почему. Это девушка для меня играла определенную социальную роль. Роль приятной отзывчивой официантки. И то, что она делала у парапета, не входило в мое представление о ней. Была бы там любая другая личность, я бы не удивилась. Но почему мое субъективно восприятие какого-либо человека должно влиять на оценку его действий? Ведь если бы я не встретила ее ранее, я бы не испытала этого дискомфорта. С другой стороны, почему вас удивило, что я сплю со своим начальником? Ведь по сути, мы всего лишь мужчина и женщина. И можем встречаться друг с другом, как и миллионы других мужчин и женщин. Неужели мы должны зависеть от социальных ярлыков? Неужели я должна презирать Кэсседи и Лану за их аморальные способы заработка? А вот тебя, Ос, боятся местные парни из-за твоего внешнего вида. Но я-то знаю, что ты и мухи не обидишь без повода.

Зачем вообще нужны какие-то условности и стереотипы? Чтобы облегчать людям жизнь? Но, по-моему, они лишь все усложняют. Если кто-то выбивается из определенных поведенческих рамок, он чаще всего подвергается остракизму. А кто их устанавливает? Общество? Но лично я, как член этого самого общества, никаких рамок не устанавливала. Я лишь мыслила в их границах. А что будет, если я уберу эти рамки из своей головы? Если дам волю себе и другим делать то, что они хотят!

Кэсседи откинулся назад и потянулся.

— Рыжик, люди и так будут делать то, что хотят. Дашь ты им на это волю или нет. От тебя мало что зависит. Только твое отношение.

— Именно, Кей, только мое отношение! Вот, смотри. Ты сейчас обижен на меня, так? Объективно ничего плохого я тебе не сделала. Значит, ты недоволен какими-то моими действиями. Что-то из того, что я делаю, не укладывается в твое понятие обо мне. Но лишь ты дашь мне возможность быть собой, примешь все мои решения, то поймешь: обижаться на меня нет никакого смысла. Так же будет легче, не правда ли?

— А тех людей, которые насилуют, грабят и убивают? Их тоже нужно принимать такими, какие они есть?

— Так далеко в своих размышлениях я не заходила, — задумалась Эви. — Но будь уверен, что рассмотрев каждый случай в отдельности, можно выявить происхождение такого поведения. Любого из тех, кому придет в голову причинять другим людям вред, ранее недооценили, недолюбили, недопоняли. То есть, когда-то им не дали себя реализовать. Такие ненормальные желания просто так не появляются. Кого-то уже, может быть, и не исправить. Но если мы начнем генерировать вокруг себя благоприятную среду взаимоуважения уже сейчас, то сделаем мир немного лучше. Это капля в море. Но что такое море, если не совокупность огромного количества капель?

— Невероятно! — деланно удивился Остин. — Вы только подумайте! В каком-то затрапезном клубе Кенсвуда бывшая официантка придумала панацею для целого мира!

— Тихо, Ос! Вот ты сейчас ее недооценишь, а потом она начнет убивать, грабить и насиловать людей! — засмеялся Кэсседи.

— Идите вы все на фиг! Я вам тут душу изливаю, а вы насмехаетесь.

— Эви, — Кей приобнял девушку. — Любить и уважать всех, принимать их такими, какие они есть — это, в сущности, невероятно сложно.

— Ну, не всех и не всегда, но можно же хоть попробовать?

— Ты попробуй, а потом нам расскажешь. Если мы сочтем это достаточно интересной альтернативой нашим нынешним развлечениям, то присоединимся к тебе.

— Обязательно попробую! — девушка с надеждой посмотрела на друга. — А ты, я гляжу, уже оттаял?

— Сложно было страдать человеколюбием в моем утреннем состоянии, — вздохнул Кей. — И ты со своим безграничным счастьем не вписывалась в мое представление о мире. Но на самом деле это так себе отговорка. Ты же не виновата! Так что я просто извинюсь, пожалуй.

— О, это серьезный шаг! Ты взял ответственность за свои поступки. Видимо, мои слова задели тебя за живое.

— Честно говоря, когда я услышал все это, то понял: без тебя и твоих замечательных историй моя жизнь потеряет часть своего непредсказуемого обаяния, — ухмыльнулся Кэсседи.

— Посмотрим, как ты заговоришь, когда мои идеи лягут в основу чего-либо! — горячо произнесла Эви.

— Баллотируйся в парламент Атарии! — сказала Дейзи, протирая полки с вином. — Я думаю, голосов восемь ты получишь гарантировано.

— Почему восемь?

— Мы все, твои родители, да и Нейтан точно за тебя проголосует.

— Тогда семь, — вставил Остин. — Лана политический нигилист, она даже за тебя голосовать не станет.

— Не буду я никуда баллотироваться! Да и зачем? Я же хочу донести до человечества бренность социальных игрищ. Но они ведь кем-то были санкционированы. Кем-то из влиятельных персон или, может быть, из Высших Созданий.

— Инопланетянами! — нарочито удивленно вставил Кей.

— Или ими, — не заметила насмешки Филипс. — Кто бы это все не придумал — он является невероятно могущественной силой. Если я в одиночку пойду против них, меня же попросту уничтожат!

— Предлагаю тебе найти единомышленников. Наверняка не ты одна подозреваешь глобальный заговор против человечества! Сразу начинай с психологических госпиталей и ближайших пивных.

— И клиник абстинентных синдромов! — засмеялась Дейзи.

— Все, хватит! Я уже поняла вашу позицию. И знаете что? Мне вообще пора идти домой спать. До свидания!

Эйвери поднялась со стула и, не оборачиваясь, направилась в сторону выхода. Ей навстречу вышли несколько парней. Местные ребята, которые должны были сегодня купить у Кея таблетки. Вид у всей компании был помятый и невеселый. Увидев Кэсседи и Остина, они совсем раскисли и медленно двинулись к бару. Предвкушая очередную занятную историю, за ними вернулась и Эви.

— Здорово, шеф! — подавленно пробасил глава местных, обращаясь к дилеру. — У нас тут непредвиденные обстоятельства наметились.

— Денег нет, Боб? — Кэсседи даже не сильно огорчился. От этого дня он уже едва ожидал нечто хорошее. Да и потерять этих не слишком надежных покупателей парень не боялся.

— Они есть, но мы до них добраться не можем. Вчера ночью ходили кутить с бабами. Ну, ты же знаешь как это бывает! Хмель в голову — пустота в карман. Ради перестраховки деньги отдали Шину, брату нашего Уголька. Он личность положительная, мы ему доверяли. Договорились сегодня встретиться, да и к тебе двинуть за товаром. Только вот незадача!

— Сбежала ваша положительная личность? — ухмыльнулся Остин, обративший внимание на доверие в прошедшем времени.

Из группы вышел вперед смуглый и темноволосый юстиорец. Мало кто знал, как зовут его по-настоящему. Но выходцы из тех мест в Атарии были редкостью, поэтому за экзотическую внешность парня прозвали Угольком. Он посмотрел на Оса с какой-то болезненной злобой и прошипел сквозь зубы:

— Его убили. Прямо на нашей территории.

— Где? — Кэсседи нахмурился. — У нас всегда все было спокойно. Да и кому понадобиться трогать одного из ваших?

— А это мы узнаем, когда доберемся до того придурка, который замучил моего брата.

— Может, вы нам подробней расскажете? Как-никак мы все повязаны территориально. И если только это не ваши личные разборки, то нас произошедшее также касается.

— Я сам ничего не знаю! — печально произнес юстиорец. — Его патруль нашел ночью в нескольких кварталах отсюда. Оставили лежать на земле и истекать кровью. Эти ослы из департамента сказали, что он сам себя убил! Но он не мог! Не мог!

Уголек ударил кулаком по барной стойке. Боб подошел к парню и похлопал его по плечу.

— Тут творится какая-то чертовщина. Вчера Шин был в полном порядке. А сегодня…

Боб запнулся и закашлялся. Кэсседи увидел, как стоящую рядом Эйвери передернуло от его слов. И сам тотчас же ощутил себя крайне неуютно.

— Ну, говори уже! Не тяни.

— Он вырвал себе глаза.

— Что?

Кею ситуация показалась комичной. Даже в его нелегком, наполненном разнообразными неприятностями юношестве не было людей, которое могли бы сотворить такое с собой. С другими, может быть. В его мире люди уходили банально: с помощью овердоза, опасных бритв, головокружительных высот над землей или столкновений с транспортом. Но только не так. Кей видел этого Шина пару раз, и парень показался ему абсолютно нормальным. Скорее Кэсседи бы поверил в то, что Боб с компанией придумали всю эту историю, чтобы не платить за товар.

— Шеф, я правду тебе говорю! Да и как можно с таким шутить?! Личные вещи, деньги — все при нем осталось. Но забрать их нам пока не дают, да и не до этого сейчас. Подождем, пока все не уляжется.

— Понял тебя! Никаких проблем! — Кей повернулся к Угольку и пожал ему руку. — Держись, друг. Надеюсь, вы разберетесь, что к чему. Ты уже успел побывать на опознании тела?

— Нет. Кто-то из коронеров, что приехали за телом Шина, набрал первый номер из исходящих на коммуникаторе. Последний раз он звонил мне. Мы находили совсем недалеко, поэтому быстро добрались до места. С тех пор около часа прошло.

— Где точно это произошло?

— Угол Седьмой Восточной и Стефана Онберга. Мой вам совет: держитесь подальше от тех мест.

— Я бы посоветовал вам то же самое, но, боюсь, это бесполезно.

Юстиорец угрюмо кивнул. После этого вся их компания отправилась к выходу.

— Мне тоже пора идти. Нужно скинуть лишний груз и не появляться здесь пару дней, — сказал Кэсседи.

— Не хочешь обсудить то, что произошло?

— Не сегодня, Остин.

— Хорошо. Ну, ребята, нам с Дейзи пора работать! Попытаемся разузнать у наших завсегдатаев, что все-таки случилось с этим парнем.

Кей и Эйвери попрощались с друзьями и вышли из клуба. На улице стало более оживленно, время клонилось к полудню.

— Зайдешь ко мне?

Эви отрицательно помотала головой.

— Мне еще до дома добираться, а спать хочется уже сейчас. Завтра первый рабочий день на новом месте. Нужно привести в порядок себя и свои мозги.

— Придешь послезавтра к нам на репетицию? Потом можно будет затусить где-нибудь с Харди. Я угощаю!

— Да, конечно.

Вид у нее был подавленный. У Кэсседи создалось впечатление, что девушку тяготит возможность остаться с ним наедине.

— Все в порядке? Я имею в виду между нами.

— В полном порядке. Кто сказал, что друзья не могут время от времени срываться друг на друге?

— Я рад, что ты все понимаешь!

Девушка закусила губу, словно борясь с желанием что-то сказать.

— Кей, как ты думаешь: это правда?

— То, что рассказали Боб и Уголек? А фиг его знает! Я думаю, со временем мы все выясним. Ты переживаешь?

— Я совершенно не разбираюсь ни в биологии, ни в медицине. Человек может вырвать глаза сам себе?

— Думаю, это вполне вероятно, — пожал плечами Кэсседи.

— Даже если так! Что должно было сподвигнуть его на это?

— Эви, я не знаю! Оставь это дело департаменту и его друзьям. Или ты хочешь, чтобы мы провели дополнительное расследование?

— Нет. Просто эта ситуация выбивает меня из колеи, — Филипс опустила глаза. — Ладно, я пойду спать, а то совсем на ногах не стою.

— Я провожу тебя до остановки?

— Не стоит, Кей! Если тут рядом полно законников, тебе не следует шастать в этом районе с целой сумкой нелегальных веществ.

— И все-таки я настаиваю!

— Ладно, как хочешь!

Какое-то время они шли молча. Судя по выражению лица Эйвери, она сосредоточенно раздумывала над чем-то. И результаты размышлений, видимо, были ей не совсем по вкусу. Кэсседи выжидающе молчал и шел рядом. Наконец, девушка не выдержала:

— Скажи, а ты бы расстроился, если бы со мной что-то произошло?

— Что, например? Типа как с братом Уголька?

— Да. Что-то типа того.

— Конечно же, нет! — взвился Кей. — Почему я должен расстраиваться? Я же всего-навсего потеряю одного из тех немногих людей, которые мне по-настоящему дороги. О, Великие Девы, да я даже думать об этом не хочу! А почему ты спрашиваешь? У тебя есть серьезный повод, или это просто минутка бабской сентиментальности?

— Уголек сказал, что Шин умер рядом с Седьмой Восточной, — с тревогой произнесла Эви. — Тот ресторан, в который мы ходили с Нейтаном вчера ночью, находится в одном квартале от этого места. Я все думаю о том, что в какой-то сотне метров от меня, произошло что-то, что заставило парня лишить себя жизни. Причем не слишком приятным способом. Надеюсь, у него на это были сугубо внутренние причины. А что, если нет?

— Думаешь, кто-то сделал это с ним? Я тоже так считаю. Захоти парень свести счеты с жизнью, он бы наверняка выбрал другой путь. Конечно, меня тоже тревожит, что в районе могут происходить такие вещи. Но все же мне кажется, что дело здесь в разборках между местными. Все будет хорошо, Эйвери! У тебя есть Нейтан, который станет тебя защищать. А если и нет, то я могу сделать это. Или кто-нибудь еще. Не забивай свою голову лишними мыслями. У тебя сейчас насыщенная жизнь, лучше сосредоточься на насущных делах. Хорошо?

— Хорошо!

Вскоре они дошли до остановки. Эйвери помахала ему рукой и попыталась улыбнуться, а парень развернулся и пошел дальше своей дорогой. Пройдя несколько метров, он остановился и посмотрел на стоящую на холоде одинокую фигурку. В его голове присутствовала единственная мысль: тогда, много лет назад, он выбрал правильный дом. Ведь если бы все сложилось иначе, Кэсседи ожидала бы незавидная судьба. Может быть, еще хуже чем у того несчастного парня с Седьмой Восточной.

Прошло минут двадцать, а я все смотрела, как движется во время дыхания грудь Тома. Мужчина уже давно спал, но ко мне сон все никак не приходил. Неожиданная близость вселила в меня состояние бодрости. Я уже начала переживать по поводу того, что совсем разучилась это делать, но природа взяла свое. Мне не хотелось раздумывать о правильности нашего совместного шага. Так было правильно в тот момент. Любой женщине в моем случае захотелось бы надежной нежности. Хотя бы раз в жизни почувствовать к себе уважительное желание. Конечно, я не баловала себя надеждами на то, что Том любит меня, прекрасно понимая природу мужского вожделения. Да и вообще хотела сбежать оттуда, как только он уснет. Но так в основном поступают те, кто жалеет о проведенной ночи, смущен или разочарован. Я же ничего такого не чувствовала. Настанет утро, и мы вместе позавтракаем, обсуждая погоду и политику. А что будет потом — зависит только от нас.

Я надела футболку и джинсы, а после вышла на балкон. На улице стояла отвратительно-промозглая погода. Если захочу постоять и подымить — придется одеваться теплее. Тихонько, чтобы не разбудить Тома, я прошла в коридор и взяла с собой куртку. Можно было бы остаться на кухне, но я не была уверена, что некурящий хозяин это одобрит.

Расположившись на балконе, я облокотилась на перила и принялась рассматривать спящий город. Вокруг стояла тишина, обрамляемая неявным шумом — дыханием мегаполиса. Иногда мимо проходили люди, и совсем редко — проезжали машины. Несмотря на холод, мне было уютно и комфортно.

Сегодня был действительно странный день. Начался он с того, что мы с Тимом, как и договаривались, отправились по следам его болезненной симпатии. Несмотря на то, что я не совсем понимала своего напарника, мне искренне хотелось помочь парню хоть чем-нибудь.

Мы приехали в Кенсвудский парк, на место инициации Скромности. Филтону почему-то показалось, что здесь могли быть люди как-то связанные с той девушкой. Моей задачей было переместиться в прошлое и выяснить так ли это. Со дня его инициации минуло меньше месяца, поэтому я с радостью согласилась.

Итак, поехали. Я немного размялась и подключилась к каналу своего Дара. Оставалось лишь запустить время задом наперед и обратиться во внимание. Вот вчера Тим принес цветы, неделю назад прошла какая-то парочка, три недели — еще какие-то люди. Но никто из них не заинтересовался этими местами. Я уже приближалась к своему порогу, как вдруг в мое поле зрение попал мужчина.

Он находился там около получаса и периодически курил. На нем был одет капюшон, но мне удалось разглядеть его лицо. Запечатлев внешность мужчины в памяти, я отмотала время еще немного. Таинственный незнакомец, оказывается, изначально был не один. С ним пришла полноватая, темноволосая дама с недовольным лицом. И появились они оба весьма оригинальным способом — внезапно возникли на пустом месте. Я отмотала время вперед еще немного. За несколько часов до появления странной парочки здесь произошла инициация Тима. После этого туда приехала Сирин с одним агентом и привратниками, чтобы забрать Скромность. Значит, мне нужны те двое.

Я еще раз пересмотрела момент их появления. Судя по тому, что обратно мужчина ушел своим ходом, за необычную транспортировку отвечала брюнетка. Похоже на то, что женщина имеет Дар. Но я никогда не слышала о телепортистах такого рода в МС. Их перемещение всегда сопровождалось определенного рода спецэффектами. Здесь же была чистая, совершенная работа. Неужели это агенты оппозиции? По всей вероятности, они хотели забрать Тима себе, но Милосердие успела раньше.

Женщина исчезла так же внезапно, как и появилась. Мужчина ходил туда-сюда, иногда нагибался к земле, чтобы слегка раскопать ее рукой. Искал фото? Неужели возлюбленная Скромности как-то связана с нашими противниками? Что тут вообще за неведомые странности происходят? Я не могла услышать о чем говорили те двое. По разным причинам, мой Дар не всегда передавал цвет или звук. Или передавал с искажением.

Пришло время возвращаться обратно. Тимоти прыгал вокруг от нетерпения, заглядывая мне в глаза.

— Ну! Ну, Хитер, узнала что-нибудь?

— Постой спокойно! Мне нужно прийти в себя.

Я наклонилась, опершись на колени, чтобы отдышаться. Тим отошел в сторону. Честное слово, будь он щенком, поскуливал бы сейчас от нетерпения и размахивал хвостом во все стороны. Может быть, даже напрудил бы от переполняющих эмоций.

Наконец, напряжение покинуло мое тело, и я повернулась к напарнику. Мне в тот момент нужен был не столько отдых, сколько время на раздумья. Вся эта история казалась довольно подозрительной. Я никак не могла решить: рассказывать мне Скромности всю правду или нет.

— Не могу сказать, что твоя ситуация прояснилась, но все же кое-что есть.

— Что есть? Расскажи мне! — воскликнул Филтон.

— Мне самой не до конца все понятно, но, кажется, этой девушкой интересуешься не только ты, — осторожно начала я.

— Почему ты так думаешь? — нахмурился Тим.

— Тут ошивались двое. Мужчина и женщина. Я уверена, что дело в твоей возлюбленной. Незнакомец проявлял к тому месту, где ты нашел фото, неподдельный интерес. Я бы сказала, что он даже огорчился, обнаружив, что там кто-то покопался.

— Когда это было?

— Примерно три недели назад.

— Значит, через пару дней после моей инициации, — хмыкнул напарник.

Я нарочно не стала связывать тех людей с моментом открытия его канала. Если тут замешана оппозиция, нужно будет сначала выяснить все самой. Кто знает, вдруг Тим решит выслеживать наших противников, чтобы узнать больше о своей подруге. Мне не хотелось, чтобы этот контакт имел место быть. По крайней мере, сейчас.

— А как они выглядели? Ты можешь их описать?

— Я запомнила, не переживай. Женщина невысокая, с объемными формами, короткостриженная, темноволосая. Одета в какую-то спортивную одежду. Не слишком симпатичная, похожа на строгую учительницу. С мужчиной сложнее. Он выше брюнетки, телосложение среднее. Лицо я его разглядела. Им обоим лет двадцать пять — тридцать пять. Если увижу их где-нибудь снова, то смогу идентифицировать. Если найду кого-то похожего, то покажу тебе.

— Что-нибудь еще? Может, ты слышала, о чем они говорили? — не утихал Филтон.

— Нет. К сожалению, я не всегда могу слышать во время перемещений, — вздохнула я.

— От чего это зависит?

— Знает только Абсолют! Может быть, зависит от моих навыков. Когда у меня появился Дар, я вообще звуки не различала. Да и в цвете видела через раз. Может быть, мне просто не нужно этого слышать. Или тебе.

— Хитер, мне нужно точно знать, как выглядят эти люди. У департамента розыска есть программы для составления фотороботов. Мы, пользуясь нашими привилегиями, могли бы их достать? — волновался Тим.

— Я узнаю. Но если что, мы всегда можем обратиться к Сирин!

— Только не к ней! Пожалуйста, Хитер! Я не хочу, чтобы госпожа знала о моих поисках.

Тимоти выглядел подавленным. Видимо, наше мероприятие не принесло ему желаемых результатов.

— Ладно, обойдемся без нее, — я ласково потрепала парня по голове. — Мы все разузнаем о девушке, я тебе обещаю!

— Никогда ничего не обещай! Никому! Если этого не произойдет, я буду во всем винить тебя. За ложную надежду.

Ох, уж этот юношеский максимализм! Хорошо, что я сама была такой. Иначе негодовала бы по поводу неустойчивых личностных качеств партнера. Скромность пробурчал что-то еще и быстрым шагом скрылся за деревьями. Наверное, пошел искать укромное место для того, чтобы поплакать или облегчиться. Или все одновременно. Я прождала его какое-то время на поляне, но мой товарищ так и не возвратился. Мне тем более незачем было задерживаться в парке. До свидания с Томом оставалось еще несколько часов, и я отправилась прогуляться по центральным улицам Кенсвуда.

Мне повезло родиться в одном из самых величественных городов Даммара. Там, где современные небоскребы гармонично сочетаются с домами-памятниками. Чистые улочки, широкие и узкие, веселые компании местных и приезжих, огромные парки, уличные музыканты, фонтаны, фриковатые личности в цветных одеждах — эти места были для меня невероятно дороги. В спальных районах стояли рядами небольшие домики. Хозяйки раскрашивали фасады в различные цвета, украшали лужайки на свой вкус. Днем там бегало множество детей, чинно прогуливались глядящие за внуками старички и старушки. Ближе к вечеру все они расходились по домам. И их места занимала гуляющая молодежь. Вообще, менталитет атарийцев включал в себя с одной стороны предрасположенность к комфорту и роскоши, праздникам и веселью, а с другой — амбициозность, стремление к развитию, творчеству. Во время короткого периода массовой инициации страна высоко поднялась нравственно и культурно. Даже спад мало что изменил. Люди могли спокойно передвигаться по улицам города. За исключением редких случаев, уровень преступности в Атарии стал крайне низким.

Рядом со мной пробежала группа шумных малышей. Один из них неуклюже врезался в меня, поправляя шапку на ходу. Он поднял вверх счастливую мордочку и пропищал:

— Извините, леди!

После этого ребенок побежал дольше. Я умиленно улыбнулась ему вслед. На душе стало светло и спокойно. Вытащив коммуникатор, я набрала номер Тома. Через пару мгновений из мембраны зазвучал его голос, наполненный оптимизмом:

— Томас Родан у аппарата!

— Привет, Том! Это Хитер. Мы с тобой договаривались о встрече на сегодня.

— Что? Как вы сказали вас зовут? Что-то я не припомню, что был знаком с кем-то по имени Хитер.

— О, Девы, какая шутка!

— Ты же не звонишь для того, чтобы отменить встречу?

— Хм. Уже не знаю даже! Твое сомнительное чувство юмора начинает перевешивать твое очевидное обаяние.

— Ладно, детка, дай мне шанс! Я исправлюсь, честно!

— Последний шанс! Слышишь, Томас? — грозным голосом сказала я.

— Ты говоришь в точности, как моя мама. Мне даже стало стыдно!

— Тебе перестанет быть стыдно, как только ты закончишь расстраивать женщин, которым ты небезразличен.

— Мисс Мак-Лейн, наш мир погрузился в эпоху умопомрачительных технических достижений, но ведь не обязательно делать такие важные признания, пользуясь ими. Старая добрая встреча с глазу на глаз подойдет для подобных целей намного больше.

Я ощутила, что краснею. Но одновременно с мимолетным смущением меня захватило и другое чувство. Чувство волнующего предвкушения. Мне почему-то показалось, что на той стороне Том, должно быть, ощущает нечто подобное.

— Может быть, мы встретимся пораньше? Мои предыдущие планы закончились несколько быстрее, нежели я предполагала. Сейчас я рядом с Площадью Революции, но могу приехать куда-нибудь еще.

— Прости, Хитер, у меня назначено еще одно собеседование. Недалеко от тебя, кстати. Поэтому закрепи свое тело в какой-нибудь кафешке и жди меня, ладно?

— Ты не оставляешь мне выбора, приятель.

Потом была крайне неловкая встреча. Этот момент, когда у двоих есть взаимодополняющие, но еще нереализованные желания. Он по-своему чудесен, но вместе с тем и натянут. И снять напряжение можно лишь одним способом.

Внезапно Том обнял меня сзади. От неожиданности я выронила сигарету. Он уткнулся носом мне в макушку и вдохнул запах волос.

— Ненормальная! Что ты тут делаешь? Замерзла ведь совсем!

Я поежилась от накрывшей меня волны тепла.

— Мне тут комфортно.

Его рука скользнула под мою футболку.

— Я знаю место, где тебе будет намного комфортнее.

Том повернул меня к себе и поцеловал. Я с нетерпением ответила ему. Великие Девы, я, наверное, и правда ненормальная. Он подхватил меня на руки и занес в теплую комнату, где мы сразу же упали на кровать, не отрываясь друг от друга. Так продолжалось до самого утра, пока, наконец, страсть не оставила нас. После чего на ее место пришел глубокий, спокойный сон.

Кэсседи последний раз ударил по струнам и посмотрел на меня.

— Ну, как? — на лице парня играла заискивающая улыбка.

Я радостно захлопала в ладоши. Когда Кей брал в руки гитару, от него становилось сложно оторвать взгляд. И дело было не только в потрясающем мастерстве. В эти моменты он активизировал по-настоящему притягивающую харизму. У нас в Валдааре, Кэсседи был одним из самых популярных местных музыкантов. Собственно из-за его решения покорить большой город, мы и собрались для переезда в Кенсвуд. За эти полгода он уже успел собрать свой коллектив, и сейчас ребята находились на стадии бесконечных притирок. Как в музыкальном, так и в коммуникативном плане. Барабанщиком у них был Харди Дональдс. Он также приехал вместе с нами из Валдаара.

Парень сильно отличался от остальных. Только взглянув в его добрые серо-голубые глаза, становилось понятно, что парень честен и бесхитростен. Он был простым работягой из небогатой семьи. Каждый месяц отправлял на родину большую часть полученных денег. Кей постоянно предлагал ему вступить в бизнес, но Харди всегда отказывался от подобных заработков.

Они играли вместе уже несколько лет, и их не пугала совместная работа. Но вот с другими членами коллектива не все было так гладко. Во многом из-за тяжелого характера Кэсседи и его желания во всем быть лидером.

— Ребята, вы молодцы! — покривила я душой. Манера игры Кея в очередной раз не слишком гармонировала с остальными. Ему не хотелось слушать и работать в команде. Он желал, чтобы прочие подстраивались под него.

— Вообще, я не всем доволен. Точнее не всеми.

— Послушай, Кей! — резко сказал второй гитарист. — Если ты чем-то недоволен, то играй один. Нас уже достали твои бесконечные придирки. Бесспорно, ты мастер! Но не возводи себя выше остальных! Если не устраивает наш уровень, то ищи себе других музыкантов.

— Ладно, парни! — Харди примирительно встал между ними. — Давайте сейчас не будем выяснять, кто чем недоволен. Мы играем уже несколько часов, все устали. Может, разойдемся на этом, а на следующей репетиции разберем все недочеты.

— Не обращайте на него внимание! Мы все страдаем от его тяжелого характера. Относитесь к нему проще! Как к капризному ребенку. На самом деле он от вас в восторге. Но скорее сам себе переломает хребет, чем в этом признается.

Гитарист, криво ухмыляясь, начал отключать аппаратуру.

— Не все имеют твое ангельское терпение, девочка. Поделилась бы ты им со своим другом.

— Кей нам особенно дорог в неизмененном состоянии. Я лично поговорю с ним, и, надеюсь, он перестанет быть таким козлом.

— Ну, раз ты поговоришь, тогда совсем другое дело! — парень зачехлил гитару и закинул ее за спину. — Пойдемте, ребята! Кей, Харди, до встречи! А ты, милашка, приходи к нам почаще!

Когда мы остались одни, Кэсседи не замедлил обратиться ко мне с претензиями.

— Знаешь, мне не слишком приятно слушать про себя подобные вещи! Может, ты не будешь в следующий раз лезть туда, куда не просят?

— Если не изменишь тактику общения с людьми, то скоро останешься совсем один. Хотя нет! Вокруг еще будут вертеться твои так называемые покупатели.

Я почувствовала, что перегнула палку, и тут же пожалела о своих словах. Но было уже поздно. Кэсседи ничего не ответил. Он молча скручивал провода и собирал вещи. Харди удивленно переводил взгляд то на меня, то на Кея.

— Да что с вами всеми сегодня такое? — только и сказал он. — Может, сходим, погоняем шары, развеемся?

— А толку? — я пожала плечами. — Нас все равно трое. Как ты собираешься играть таким составом?

— Нас будет четверо, если ты, конечно, не передумала приводить в действие план по оставлению меня в одиночестве, — заворчал гитарист.

— А кто еще будет?

— Увидишь!

Ребята закончили сборы, и вскоре мы отправились в один из пулов района. На город опускалась ночь. Кэсседи молча шел впереди, а мы с Дональдсом плелись сзади.

— Говорят, ты нашла себе новую работу?

— У нас новости разносятся быстро. Я целый месяц не видела тебя, но уверена, что ты все обо мне знаешь.

— Мы часто переписываемся с Ланой, да и Ос ко мне заглядывает периодически. Я был бы рад чаще выбираться к вам, но сама же понимаешь. Скоро День Пророка Антония, я хочу заработать побольше денег для мамы и сестры.

— Конечно, я понимаю! Мы все понимаем. Но тебе нужно иногда отдыхать, пока ты совсем не сломался! — заботливо произнесла я.

— Я в полном порядке, серьезно! У нас на работе здорово! Коннор, наш начальник — веселый мужик, правда со странностями. Рассказывает постоянно разные чудные истории, вроде твоих. Тебе бы он наверняка понравился. Живет прямо там, в мастерской. По-моему, его жена выгнала из дома. Сказал, что скоро повысит меня до старшего механика и плата будет соответствующая. Стану тогда поменьше смен брать!

— Мне нравится, как это звучит! Уверена, что ты добьешься успеха. Ведь ты занимаешься любимым делом!

— Да, пожалуй! А ты где сейчас трудишься?

— Секретарем в небольшой компании. Нашла эту вакансию по объявлению. Немного часов в неделю, но платят хорошо. Сейчас месяц побуду стажером за полцены, а потом все наладиться.

— Нравиться там?

— Сложно сказать. Я достаточно усидчивая для бумажной работы, но мне немного скучновато там. Понимаешь, остальные девушки, которые там работают… Они не из нашего круга. Мне не о чем с ними говорить. Хотя прошло всего два дня, еще рано делать выводы. Может, потом мне станет комфортнее.

— Человек ко всему приспосабливается со временем. Но ты все равно ищи себе что-нибудь по душе.

— Не знаю, где и что мне искать! — вздохнула я.

— Тогда оно само тебя найдет.

— Нейтан точно также говорит. Но ты представь, я вот живу себе, живу. А тут раз! На меня внезапно обрушивается череда событий, которая, мало того, что рушит всю мою прежнюю жизнь, так еще и заносит меня в абсолютно новую. Разве у нормальных людей так бывает?

— Ну, у нормальных-то точно нет. Это же настоящее чудо! А нормальные люди чудес в упор не видят. Или стараются не замечать.

— А я знаю, что чудеса бывают! И когда одно из них придет ко мне, я обязательно его увижу!

— Я в тебе совершенно не сомневаюсь, Эви! — улыбнулся Дональдс.

Наконец, мы зашли в пул. Народу в будний день было мало, поэтому мы без труда заняли один из свободных столов. Харди пошел к бармену заказать для всех пива, а Кэсседи начал заниматься расстановкой шаров. Я обошла стол и встала рядом с парнем. Он упорно делал вид, что меня попросту не существует. Видимо, я и правда нанесла сокрушительный удар по его гордости.

— Кей, прости! Я не хотела говорить тебе этих слов тогда.

— Но все же сказала. И меня огорчает даже не то, что ты заявила это вслух. А то, что ты на самом деле так думаешь.

— Я так не думаю! Просто мне хотелось бы, чтобы ты был помягче к людям, которые тебя окружают. И, конечно, ты никогда не останешься один.

— Нет! — Кэсседи разбил треугольник из шаров. — Не останусь!

Словно в доказательство его слов, к нам подошла смазливая русоволосая девушка. Не успев снять с себя верхнюю одежду, она крепко прижала к себе Кея и впилась в его губы своими. Они целовались несколько минут. Харди уже вернулся с напитками обратно. Поставив стаканы на столик рядом, он тихонько прошептал мне:

— Кто эта девушка?

— Либо где-то поблизости проходит флеш-моб с лобызаниями незнакомцев, либо это наш четвертый игрок, — недовольно ответила я, косясь на парочку.

Когда они, наконец, решили перевести дух, Кэсседи представил нам свою новую подругу. Оказалось, что ее зовут Миранда. А познакомились они вчера ночью в «Саламандре», куда Кей зашел в поисках новых впечатлений. Она с энтузиазмом поприветствовала Харди, но мне лишь сухо кивнула. Всю игру они ласкали друг друга, смеялись, и были не слишком заинтересованы процессом выбивания шаров. Потом вообще надолго скрылись в уборной, а нам с Харди пришлось доигрывать вдвоем. Настроение у меня было испорчено окончательно, да и Дональдс был не слишком весел. Игровой азарт покинул нас. Мы сели за столик и заказали себе еще по одному пиву.

— Как ты думаешь: это временное напряжение или начало конца?

Я непонимающе нахмурила лоб.

— Что ты имеешь в виду?

— В Валдааре мы постоянно проводили время вшестером, — грустно начал парень. — Сейчас же все изменилось. И мне кажется, что Кей станет первым, кто отколется от нашей компании. Большой город сделал из него другого человека. Я не знаю, хорошо это или плохо. Но меня такая перспектива не радует. Мне всегда казалось, что скорее Сезон Спада начнется после Сезона Пробуждения, чем ты перестанешь быть для него самым близким человеком.

— Мне тоже так казалось. Но он с каждым днем все больше отдаляется от меня. Буду надеяться, что парень перебесится.

— А что там за история с братом Уголька? Есть какие-нибудь новости?

— Ты уже и об этом знаешь? Пока никаких. По району ходит множество слухов разной степени достоверности, но не один из них не проливает свет на случившееся.

Тут, наконец, вышли Кей и Миранда. У них обоих были красные счастливые лица и растрепанные волосы. Они прошли мимо нас и встали сзади, негромко переговариваясь.

— Друзья! — раздался помпезный голос Кея через какое-то время. — Нам, к сожалению, уже пора бежать. Спасибо за игру, было здорово!

Я повернулась, стараясь держаться как можно вежливее.

— Нам с Харди в высшей степени занятно проводить с вами время.

Он ничего не ответил, но я заметила, как девушка что-то прошептала Кэсседи на ухо и захихикала. Он улыбнулся ей, и счастливая парочка, наскоро попрощавшись, покинула пул. Я хотела обратиться к Харди, чтобы поделиться с ним своим недовольством, но не успела ничего сказать. Парень уже одел куртку и кидал на стол деньги за выпивку.

— Поехали к Лане! Скорее!

После этого он выскочил на улицу, и мне оставалось только следовать за ним. Мы добежали до подземного перехода, спустились в метро и остановились у края платформы в ожидании поезда. Отдышавшись, я задала ему вполне предсказуемый в данном случае вопрос:

— Что случилось? Куда мы так несемся?

— Лана написала, что ее машинка, поймавшая патрульную волну, передает важные сведенья по нашему делу. И если мы хотим быть в курсе последних вестей, то нам лучше поторопиться.

— Черт возьми, Харди! Из-за этого мы неслись как угорелые? Конечно, Лана же не может нам потом все пересказать!

— Но это будет не так круто! Брось, Эви! — воскликнул парень. — Тебе самой не нравилось сидеть там и киснуть.

— В этом ты прав, — пришлось признать мне.

Тут к нам на бешеной скорости подъехал поезд, и мы уселись на свободные места. Час пик давным-давно прошел, поэтому их было достаточно. Я рассматривала себя и Харди в окне напротив. Он выглядел весьма забавно: крашенные в белый цвет короткие волосы с темными отросшими корнями и горящие глаза искателя приключений. Парень, видимо, совсем одичал без впечатлений в своей мастерской.

— Лана не сказала тебе, что там за важные сведенья?

— Нет. Я хочу узнать об этом на месте. Наверное, нашли убийцу и готовят на него облаву. Или опрашивают важного свидетеля. Это же почти как в кино!

— С ума сойти! — я скептически поджала губы. Но меня тут же захватило безумное веселье. По всей видимости, настроение Харди в данный момент было заразным и передавалось воздушно-капельным путем.

Гнетущее раздражение разом оставило меня. Я откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. Всегда любила шум движущихся поездов. Для меня это была особая механическая, но в то же время медитативная музыка. Эти звуки расслабляли меня намного качественнее, нежели какие-нибудь религиозные юстиорские песнопения. Мой разум уже был на грани между сном и явью, когда Харди бесцеремонно начал меня расталкивать. Я успела выскочить из вагона всего за пару мгновений до закрытия дверей.

Хоть Лана и жила на окраине города, ее дом располагался недалеко от подземки. Было уже поздно, но мы знали, что наша слабоадекватная подруга всегда готова предложить заблудшим путникам ночлег и еду.

Изначально именно я привела ее в нашу компанию. Сперва девушка показалась остальным чересчур скромной, но позже они оценили ее поистине шокирующий потенциал. Мы познакомились с ней во время обучения в гимназии. Она была старше меня на год, но учились мы в одном потоке. Когда мне первый раз довелось побывать в гостях у подруги, я была удивлена обстановкой ее жилища. Ланина квартира напоминала скорее обитель холостяка с кризисом среднего возраста, нежели апартаменты молодой девушки.

Гора немытой посуды, куча мусорных пакетов, наполненных пустой тарой из-под выпивки и еды, заказанной в службе быстрой доставки, километры непонятных проводов и множество приборов и датчиков, покрытых слоем выли. Сама же девушка сидела за столом в окружении двух лэптопов, грязных тарелок и ароматной, до краев наполненной пепельницы.

Когда мы получше узнали друг друга, она подробнее рассказала мне о своем прошлом. Ее отец давно ушел из семьи, а мать посвящала большую часть времени поискам нового спутника жизни. Конечно, ребенок от первого брака только мешал ей в достижении данной цели. Поэтому заботливая мамаша предпочла купить дочке отдельное жилье и периодически финансировать. Отец такую политику поддержал, так что в средствах Лана никогда не нуждалась. Так как девушка с самого детства не получала родительской любви, такое положение дел ее полностью устраивало. Правда выросла она некоммуникабельной, циничной и недоверчивой к людям. Девушка рано начала пить и близко общаться с мужчинами. Все вело к тому, что она когда-нибудь оказалась бы на самом социальном дне. Но судьба свела одиночку с одним перспективным пареньком, который помог обрести ей свое место в этой суровой жизни.

Она и ее подруги промышляли тогда весьма грязными способами заработка. Или, точнее говоря, саморазвлечения. Они эпатажно одевались, вызывающе красились, корректировали внешность, чтобы скрыть свою личность и возраст, и отправлялись гулять по различным заведениям в поисках новых жертв. В тактике их еженедельных операций не было ничего запредельно сложного. Поддельные документы и нужные медикаменты с их деньгами найти было проще простого. Девушки ходили по дорогим ресторанам и клубам, знакомились с обеспеченными мужчинами, отправлялись с ними в отель и подмешивали в их напитки специальное вещество. Человек, угостившийся им, терял сознание на несколько часов, а прейдя в себя, плохо помнил о случившимся накануне. Конечно, не все его вещи оставались на своих местах.

Лана была звездой их вечерних вылазок. Она не только могла успешно перевоплотиться в скучающую совершеннолетнюю дочку состоятельных родителей, праздно шатающуюся по престижным заведениям. Так ей еще и везло чрезвычайно. Ее мероприятия всегда проходили гладко, а награда оказывалась больше, чем у других.

Так было до тех пор, пока вчерашний студент Глен, закончивший Академию Автоматизации и Высоких Технологий в Верании, не вернулся погостить в родной Валдаар. Работники компьютерных сфер, даже самые зеленые, получали в той стране неплохую плату за свои труды. Поэтому, когда Лана встретила Глена и оценила стоимость его прикида и аксессуаров, она решила, что удача вновь улыбнулась ей. А информация о том, что парень находится в городе проездом, только удостоверила ее ожидания.

Но вскоре девушка поняла, что что-то идет не так. Конечно, сложно придерживаться намеченного плана, когда просыпаешься связанная, с дикой головной болью, а твоя потенциальная жертва сидит напротив тебя и коварно улыбается. Оказалось, что за более чем скромной внешностью очкарика-компьютерщика, скрывается хитрый и расчетливый ум опытного хакера. Бесспорно, парень в цифровой сети ориентировался намного лучше, чем в реальной жизни, но догадаться развернуть поднос с бокалами все же смог. Лана не стала паниковать, а лишь прикинулась напуганной маленькой девочкой, которую бросили родители. И которая выживает так, как может.

Глен не поверил в невиновность девушки, но ее хладнокровие и тяга к аферам определенно понравились ему. Парень принял решение остаться в Валдааре на некоторое время и присмотреться к своей новой знакомой. Позже они стали встречаться и вести совместные дела. В свою основную работу компьютерный гений ее не посвящал, но обучил многим интересным вещам. Уже через год Лана спокойно писала шпионские программы, работала в закрытом сегменте сети, продавала пиратский контент, мастерски скрывая свое местоположение, и взламывала защищенные сайты различных инстанций. Глен помог сформировать ей стабильную клиентскую базу, и девушка заполучила себе веселое высокооплачиваемое хобби. Когда же она почувствовала, что влюбляется в ироничного интеллектуала, у парня возникли проблемы с серьезным заказчиком. Глен, искренне заботившийся о Лане, начал часто пропадать, пока не исчез совсем. Через пару недель его машину нашли затонувшей в реке.

Девушка, оставшись совсем одна, долго оплакивала единственного человека, которого любила. Пока однажды не получила письмо с неизвестного адреса. Скорее всего, оно и правда было от Глена. В нем парень писал, что скучает по своей любимой девочке, но ему опасно находиться в Атарии. И крайне нежелательно заводить с кем-либо близкие отношения. Так же он посоветовал Лане оставить эту шаткую дорожку, вернуться на учебу и заняться более безопасной деятельностью. Она смогла прочитать его послание всего один раз. После этого оно тотчас же исчезло.

По какой-то причине, не совсем ясной для меня, это письмо зарядило девушку энергией. Она перестала хандрить, сколотила свою виртуальную команду из таких же гиков, и они притупили к разработке качественно новых продуктов. К счастью или к сожалению, но их коллективный мозг не придумал ничего лучше, чем игры с откровенным содержанием.

Одновременно с этим, Лана вернулась в гимназию. Там нас и свела судьба. Я не знаю, насколько правдива эта история, но она заняла достойное место в моем собрании увлекательных рассказов.

Мои друзья, особенно Остин, восхищались девушкой, способной так ловко управляться с техникой и цифровой сетью. Также им нравились и ее спокойствие, и острый ум, и тяга к циничному, даже черному, юмору. Только Дейзи с Ланой не слишком ладила. Поначалу она видела в моей подруге развратную мрачную моральную уродку, способную утянуть меня на дно. Но я знала, что Лана старается стать общительнее и добрее, и всячески помогала ей на этом пути. Конечно, потом их отношения стали лучше, но некоторое непринятие все же сохранялось.

Мне самой не всегда была понятна позиция Ланы, когда она, например, говорила:

— Главное, чтобы у меня было пиво и доступ к цифровой сети. Тогда моя жизнь всегда будет счастливой и интересной.

Девушка мечтала создать программный продукт такого качества, чтобы получить за него огромную сумму денег. И больше никогда не работать. Для меня это была дорога в пустоту, но Лану она устраивала.

К тому же, моя подруга действительно была талантлива. Пару месяцев назад девушка смастерила из старого приемника, подключив его к лэптопу, машинку, настроенную на патрульные волны. И мы периодически развлекали себя ею. Ни в какой криминальной программе не было столько интересностей, сколько присутствовало их в реальной жизни департамента.

Наконец, мы добрались до Ланиного дома.

— Долго же вы! — сказала девушка, пропуская нас внутрь. — Там все самое вкусное уже закончилось. Но не расстраивайтесь! Я сделала запись.

Мы с Харди зашли в Ланин рабочий кабинет и забрались на захламленный диван. Она тут же снабдила нас выпивкой и с таинственным видом развернула в нашу сторону компьютерные колонки. Сама же уселась за лэптоп и включила запись.

Сначала я услышала лишь невнятные помехи, но потом они резко прекратились, и до нас донесся чистый мужской голос.

— Где ты? Подкрепление нужно?

— Я не с самого начала успела записать, — прошептала Лана. — Но вы все поймете по ходу.

Харди раздраженно зашипел на нее.

— Возле хостела в центре, — это был другой голос. — «Койка на ночь» называется. Вроде и находится в сердце города, но добираться до него нужно дворами. С первого раза не найдешь!

— Что там у них случилось?

— Хозяина хостела сейчас в городе нет, дежурит молоденькая администраторша. Вчера ночью у них какая-то драка произошла с криками. А сегодня вечером она пошла мусор за постояльцами выкидывать на задний двор и обнаружила труп женщины.

— Почему коронеров сразу не вызвала?

— Вызвала. Но они тут же за патрулем послали. Ведь это убийство, требуется освидетельствование нашего департамента.

— Понял. Сообщи, как будешь на месте.

— Да, я уже на месте.

Голос патрульного стал чуть приглушенным. Он перестал говорить напрямую в рацию и вел беседу с коронерами. Сам разговор было слышно плохо, но возглас, раздавшийся после, донесся отчетливо.

— Великие Девы! — закричал патрульный.

По моему телу прошел холодок ужаса. В комнате, к тому же, было практически темно. Лишь неяркий свет монитора, освещающий бесстрастное лицо Ланы, позволял видеть очертания предметов.

В колонках на мгновение воцарилась тишина.

— Боб, у тебя все в порядке? — немного взволнованно спросил оператор.

— Твою же пехоту! Со мной-то все в порядке, но вот с этой барышней не совсем. Я такое в первый раз вижу.

— Что там у тебя?

— Коронер сообщил, что, судя по всему, у девушки отказало сердце. Или что-то вроде того.

— Чертовы шарлатаны, как же можно ставить диагнозы без вскрытия?!

— Поверь, Ааррон, можно. Девица выглядит так, будто умерла от страха. Организм, видимо, не справился. Лицо перекошено гримасой ужаса, пальцы растопырены. Тьфу! Как вспомню, прямо до костей пробирает!

Лана выключила запись.

— Зачем ты нам это включаешь? — нахмурившись, спросил Харди.

— Погодите, детки! Тут есть еще кое-что. Записала незадолго до вашего прихода.

В колонках снова раздалось непродолжительное шипение.

— Привет, Ааррон! Как там Матильда поживает? Говорят, вы всей семьей в Тавр ездили отдыхать в самый пик Сезона Равноденствия.

— Да, Кайл, ездили. Но я тебе не поболтать звоню. Ты же за зону А отвечаешь теперь?

— Пока еще я, а что? Тебе твоего центрального района мало?

— Нет, мне достаточно. Я просто кое-что выяснить хочу. У вас же недавно паренька нашли, который себе глаза вырвал?

— Что, уже весь департамент в курсе?

— Конечно, у нас в Кенсвуде подобные преступления — редкость.

— Может, кто-то из приезжих хозяйничает. А тебе какой интерес?

— Ответь на мои вопросы — скажу.

— Ну, посмотрим! Задавай!

— Вам результаты вскрытия по этому делу приходили?

— Всего пара дней прошла! Если вскрытие и делали, то результаты в первую очередь передаются коронерам. А те уже потом все заносят в картотеку. Так что, звони к ним в центр, если прям горит.

— Спасибо, Кайл! Я твой должник.

— Эй, а в чем собственно дело?

Но бестелесный Ааррон уже отключился. Ланина машинка разразилась неприятной трелью, которая впрочем обрадовала девушку. Увидев наши непонимающие лица, она поспешила пояснить:

— Я на линию этого неугомонного Ааррона поставила маячок. Видимо, опять кому-то звонит. Послушаем?

И, не дожидаясь ответа, Лана вывела звук аппарата на колонки. На этот раз мы попали на самое начало разговора.

— Коронерский центр Кенсвуда, зона А. Дежурный Спенсер слушает.

— Здравствуйте, Спенсер! Говорит старший офицер Ааррон из департамента расследования центрального района. Мой номер: один, девять, семь, пять, ноль, один. Кодовое слово: ястреб.

— Ваши данные подтверждены. Чем я могу помочь?

— Могу ли я запросить информацию о вскрытии?

— Пожалуйста, воспользуйтесь нашей картотекой.

— Этих данных нет в картотеке. Но в лаборатории мне сказали, что вскрытие уже проводили.

— Тогда подождите пару дней, пока данные не занесут.

— У нас нет пары дней. Пожалуйста, мне нужно лишь узнать причину смерти.

— Хорошо. Я думаю, что могу поделиться с вами этой информацией. Вы знаете номер листа?

— А, три, эл, восемь, о, пятьдесят семь.

— Шин Ридли. Причина смерти: кардиомиопатия, — сказал дежурный через какое-то время. — Это все?

— Спасибо вам большое, Спенсер! Это все! — голос у Ааррона был подавленным.

Лана выключила машинку и выжидающе посмотрела на нас с Харди.

— И что все это значит? — спросил не слишком догадливый парень. — Что такое эта кардиомиопатия?

Девушка кинулась искать значение термина в поисковике.

— Что-то вроде гормональной перегрузки организма, — пояснила она. — Например, из-за сильного стресса.

— Мне кажется, что эти два происшествия связаны между собой… — я почувствовала, что мой голос охрип, и отпила пива из банки. — Как будто кто-то в нашем городе пугает людей до смерти.

Лана кивнула. На ее лице играла загадочная улыбка.

— У нас в Кенсвуде появился настоящий маньяк!