Девочка и луна

37

У ЯЗ НЕ было времени на раздумья. Она ускорила корабль-сердце по линии, которая, как она надеялась, поразит всех троих ее врагов. Она знала, что, даже если промахнется, никто не сможет метнуть копье с корабль-сердцем вблизи.

Расстояние было слишком мало, и звезда не сумела развить скорость, с которой она разрушила плиту в шахте, но все равно довольно сильно ударила Крей в бок, когда та попыталась отскочить. Затем она с сокрушительным хрустом ударила первого из копейщиков в спину и бросила его на второго, который начал кричать еще до удара.

Крей, шатаясь, как пьяная, вернулась к центру туннеля, изо рта у нее текла кровь. Багровое пятно, не имевшее никакого отношения к полученному ею удару, расплылось по левой стороне ее лица, заполнив один глаз. Ее шея покрылась фиолетовыми пятнами. И, несмотря на то, что священница стояла на месте, Яз одновременно услышала и почувствовала топот ее ног, словно женщина мчится к ней. Это тоже была ошибка Яз. Корабль-сердце, возможно, ранило Крей как физически, так и морально, но и широко открыло ей Путь.

Крей закончила идти по Пути и, содрогнувшись, вернулась в себя, наполненная силой. Яз тоже потянулась к Пути, зная, что уже слишком поздно спасаться. Она едва прикоснулась к нему, как Крей выбросила огромную энергию, которую Яз едва ли могла сдержать, даже с помощью корабль-сердца. Священница швырнула ее толстым разрядом разрушительной силы, горизонтальным столбом сверкающего света.

В то мгновение, когда Яз признала свою смерть, появилась какая-то темная рука, ворвавшись в этот момент, и последующий взрыв забрал все.

ЯЗ ВЫНЫРНУЛА, СЛОВНО вернулась из глубин Горячего Моря, в которые она так часто погружалась в воспоминаниях — туда ее утащили брат и зверь, державший его. Свет вернулся, сначала искаженный, как будто сквозь волны. Она открыла глаза и сквозь пыльный воздух увидела потолок из щебня и земли. Она сидела, предчувствуя боль, ожидая, что ее тело превратилось в руины. Вместо этого обломки упали с нее, обнажив рясу, грязную, но нетронутую. Повсюду валялись куски блестящего металла и измельченный кирпич. Дальше по туннелю в красноватом свете время-звезды она могла видеть, что кирпичная облицовка уцелела, но здесь стены были просто сырой землей, в которой был пробурен туннель. Просто чудо, что все это не рухнуло.

Яз медленно встала, понимая, что она все еще ошеломлена, пошатываясь от взрыва. Она медленно повернулась, вспомнив Крей, вспышку Путь-силы и… что-то… что заблокировало ее. Яз сама едва коснулась Пути, но того, что она успела принять, должно быть, было достаточно, чтобы защитить ее от взрыва того, что помешало…

— Зокс? — Голова железного пса была вмурована в стену. Из глазницы, где раньше был один темный глаз, поднимался дым. По обрубку его шеи тянулись разноцветные вены и стекала молочно-белая жидкость. Зазубренные куски металла, которые, должно быть, составляли остальную часть его тела, валялись на земле. — Теус?

Крей лежала лицом вниз, неподвижная, но не разорванная в клочья. Как и Яз, она была защищена от всей силы взрыва своей собственной энергией Пути, но люди позади нее были едва ли в лучшем состоянии, чем Зокс.

— Мали! — Но девушка все еще стояла там, где и была раньше. Дюжина осколков Зокса лениво вращалась в ее сторону по ровным траекториям, все время замедляясь. Яз застыла в ужасе, понимая, что к тому времени, когда осколки приблизятся к Мали, они будут двигаться достаточно быстро и пробьют ее насквозь, оставив в ней больше дыр, чем плоти — девушка превратится в красный туман, который скроет бойню позади нее. Турина и Эрриса тоже ждала подобная судьба. Она оглянулась на то немногое, что осталось от Зокса, и ее поразила ужасная мысль, что Куина могла быть с ним.

Яз оттолкнула эту мысль и снова перенесла внимание на Мали. Тишина казалась неправильной. В ушах у нее все еще звенело от воспоминаний о взрыве, и его жестокие последствия все еще происходили прямо перед глазами. Зазубренные куски металла, брошенные в этом направлении и попавшие в ауру время-звезды, заметно продвинулись к Мали, сократив оставшееся расстояние вдвое. Яз чувствовала, что должна бежать за осколками и отталкивать их в сторону, но, конечно, она никогда не доберется до них: звезда превратит ее бег в еще более медленное движение, чем у них.

— Мали! — Яз хотела потянуться к ней вдоль их нить-связи, но никакое предупреждение не могло помочь, и такой контакт мог снова заманить Яз в объятия звезды. Яз в отчаянии жевала щеку, нуждаясь в хорошем совете. Ей нужна Сестра Сова. Что бы сказала старуха? Думать. Она бы сказала, что надо думать. Но для этого надо время. — У меня есть время… — Осколки замедлялись. С их точки зрения они неслись быстрее, чем любая стрела, но чем ближе они приближались к звезде, тем медленнее двигались, если смотреть снаружи. — У меня есть время!

Яз притянула корабль-сердце ближе к себе, достаточно близко, чтобы вызвать дискомфорт. Затем, точно так же, как на бойне с ножом Йелны, она нашла нити, связанные с самым большим из кусков, нити, которые повторяли его траекторию в воздухе и могли быть прослежены до момента взрыва и дальше, обратно в единое существо, которое было Зоксом, и в его долгую историю, по большей части прошедшую под Черной Скалой. Она связала нити вместе и потянула за них, но не самым очевидным образом, как раньше, дергая нож на себя, а более тонким, касательным способом, чтобы нити оттащили металлическую массу в сторону. Зазубренный объект из яркого и темного металла, сверкающий в свете звезд, никак не отреагировал, но Яз понимала, что любое изменение траектории произойдет в его собственном масштабе времени. Ей не нужно отдергивать его далеко в сторону, просто немного отклонить, чтобы к тому времени, когда осколок поравняется с Мали, он прошел сбоку от нее или пролетел над головой.

Яз переключила свое внимание на следующий осколок, длиной в половину ее предплечья, переворачивающийся на лету снова и снова. Она потянула за него, пытаясь отклонить влево от Мали. У меня есть время, сказала она себе. Время, чтобы вытащить множество фрагментов по отдельности, и, что не менее важно, время, чтобы увидеть, как развиваются эффекты, и оценить, потребуются ли бо́льшие усилия.

Работа оказалась изнурительной. Близость корабль-сердца грозила расколоть ее на части, вбивала тонкие клинья в невидимые трещины. И работа с осколками воздействовала на мозг, старалась отделить одну часть сознания от другой, когда на самом деле все ее усилия должны были быть направлены на то, чтобы сжать свой разум, как кулак, против разъедающей ауры звезды.

Все это время фрагменты, вращаясь, приближались к Мали, напоминая Яз, что время послушницы не было заморожено, а просто замедлилось, и кусочки Зокса, брошенные в ее сторону, двигаются очень быстро и должны достичь Мали в течение нескольких минут или часов, а не дней или недель.

Обеспокоенная тем, что у нее может не хватить времени для выполнения необходимой работы, Яз призвала к себе красную время-звезду Атоана, резко увеличив разницу между ней и объектами, на которых она сосредоточилась. Вот теперь осколки действительно почти перестали приближаться к Мали и странно окрасились: одна сторона стала синей, другая — красной, а середина — фиолетовой.

Во время работы Яз осознала любопытный резонанс между двумя звездами времени, одна из которых ускоряла время вокруг себя, а другая замедляла его. Сияние двух звезд, казалось, билось друг о друга. Звезда Атоана потрескивала под синим светом звезды из канализации. Яз спросила себя, как долго синяя звезда висела там. Возможно, с момента ее неисправности. Возможно, город вырос, чтобы встретить ее, обложил ее развалинами и похоронил только для того, чтобы раскопать ее столетия или тысячелетия спустя. Возможно, рабочие, которые копали туннель, все еще копали, не подозревая, что их смена длилась дольше, чем жизни всех, кого они когда-либо знали. Она стряхнула с себя гипнотизирующее влияние, осознав, что снова чуть не погрузилась во безвременное состояние, которое несколько недель держало ее в плену в монастыре.

— Нет. — Яз сосредоточилась и с больной головой вернулась к своей работе. Время от времени она отодвигала красную звезду и смотрела, как надвигается вихрь из зазубренного металла, пытаясь оценить, достаточно ли отклонена каждая деталь, прежде чем поднести красную звезду вперед и внести дополнительные коррективы, потянув здесь, надавив там. Она отметила, что аура красной звезды была значительно меньше, чем у синей звезды, которая начинала замедлять тебя на довольно большом расстоянии.

Наконец она была удовлетворена. Измученная, она оттолкнула красную звезду и мысленно схватилась за корабль-сердце, намереваясь оттолкнуть его на менее опасное расстояние. Она помедлила, заметив, что в яростных объятиях корабль-сердца не только нить-ландшафт и Путь предстали более отчетливо, но и время-звезда приобрела больше смысла. Она видела ее не как идеальную сферу, представленную глазу, а как узор, чрезвычайно сложный, полный движения, колеса внутри колес, снежинки света вращаются, сцепляясь друг с другом, как многомерные шестеренки. Корабль-сердце оставалось самим собой, но другие звезды… Теперь она могла видеть их, заглядывать в них, по-настоящему понимать их. Глаза Наблюдателя были подобны кусочкам головоломки, которые складывались вместе. Конечно, это была сложная головоломка, но, по крайней мере, она могла видеть, что решение есть, даже если это решение не сразу заявило о себе.

Свет корабль-сердца горел на ее коже, и его песня угрожала заглушить ее внутренний голос, в то же время все время вызывая ответный хор из частей ее существа, которые сливались, образуя собственные голоса. Она отошла от него, и тут же в ее мыслях всплыло имя.

— Куина! — Она с трудом заставила себя побежать, но резко остановилась, когда добралась до трупа Крей. Женщина внезапно выставила перед собой руку, и Яз едва не споткнулась об нее.

Яз стояла, открыв рот, когда Крей вздрогнула, пошевелилась, а затем со стоном перевернулась на спину. Кровь и грязь покрывали ее лицо. Ее дыхание вырывалось с хрипом, наводящим на мысль о сломанных ребрах. Под грязью и запекшейся кровью от ее лба вниз по левой щеке тянулся синяк, черный в центре, окруженный ореолом оттенков фиолетового и болезненно-зеленого. Ее губы растянулись в дикой усмешке, обнажив сломанные зубы.

Инстинктивно Яз потянулась к Пути.

— Это будет не самый хороший способ сказать спасибо. — Крей сплюнула кровь и начала принимать сидячее положение.

Яз перестала тянуться, пальцы покалывало от близости потенциала Пути:

— Спасибо?

— Не стоит благодарности. — Священница закашлялась. — Нет, стоит. Я имел в виду, что ты мне должна.

— Я тебе должна?

— Рад, что ты видишь это по-моему. — Женщина стиснула зубы и попыталась встать. Она издала крик, наполовину ругательство, наполовину шок и сплошная боль. — Ребра. Сломаны. — Она ахнула. — Если честно, металлическим было лучше.

— Теус? — Внезапно синяк обрел смысл. Синяки не образуются так быстро.

— Конечно, Теус! — Женщина зарычала и поднялась на ноги. — Ты же не думаешь, что я был готов умереть, чтобы тебя спасти? Ты мой ключ, ты нужна мне живой, но ключ мне не нужен, если я не здесь, чтобы им воспользоваться. — Он в качестве эксперимента топнул ногой Крей. — Это тело бесполезно. Сломано. Очень сильно болит. И она все время борется со мной.

Яз нахмурилась. Обычно она резко ругалась, когда Теус кем-то завладевал, но он только что спас ей жизнь, а Крей была ее врагом:

— Нам нужно найти Куину.

Теус пожал плечами:

— Вероятно, там, где я ее оставил.

— И это где?

— Там, где ты нас оставила.

Яз начала идти. Теус, в теле Крей, плелся позади, скособочившись над поврежденными ребрами. Яз оставила корабль-сердце и время-звезду, взяв с собой только глаза Наблюдателя.

— Как ты сюда попал? — спросила Яз, когда Крей поравнялась с ней.

Теус показал ногти Крей, очевидно, забыв, что он уже не Зокс:

— Когти. Устройства технического обслуживания созданы для того, чтобы иметь возможность перемещаться по таким местам, даже когда инфраструктура не работает.

Яз попыталась представить себе, как Зокс висит вниз головой на своих когтях, преодолевая переход между стеной и потолком, висит на трехдюймовых когтях, вонзенных в литой камень. И не сумела. Вместе они вернулись на вершину шахты, по которой Яз поднялась, свисая с корабль-сердца.

Меняющийся свет полудюжины меньших звезд показал дыру, которую Яз проделала в полу.

— Куина? — крикнула она.

— Вытащи меня отсюда! — Далекий голос.

— Ты в порядке?

— Буду, когда ты меня отсюда вытащишь! Что это был за взрыв?

— Были некоторые неприятности. — Яз не хотела объяснять все во всю глотку. К счастью, Куина была больше сосредоточена на том, чтобы ее спасли.

— Вытащи меня отсюда!

— Я… я работаю над этим. — Яз опустила один из глаз Наблюдателя вниз и оставила его висеть на вершине шахты, изливая свет — теперь, по крайней мере, Куина могла видеть. — Я нашла остальных. Я попытаюсь их освободить.

— Разве ты не можешь просто оттолкнуть время-звезду, которая поймала их в ловушку? — прокричала Куина.

— Я… — На самом деле Яз еще не думала об этом, хотя предполагалось, что она сосредоточена в первую очередь на их поиске. — Я работаю над этим.

— Разве Зокс не может помочь?

— Э-э… не думаю. — Она опустилась на колени у отверстия. — Я возвращаюсь, чтобы их освободить.

ЯЗ И ТЕУС оставили Куину и поспешили обратно — туда, где стояли остальные, запертые во времени в синем свете время-звезды, которая удерживала их в течение нескольких недель. Теус шел медленнее и продолжал держаться за бок. Кровь запеклась на его губах — губах Крей, — возможно, от прокушенного языка, возможно, от пробитого легкого.

— Эти время-звезды, они сломаны, — начала Яз.

— Как и это тело, да. — Теус сплюнул кровь.

— Но ваш народ, должно быть, умел их чинить, — сказала Яз, замедляя шаг, когда они завернули за угол и увидели впереди свет трех звезд. — Я имею в виду, они же их сделали.

— Ты можешь сделать ребенка, — сказал Теус. — Но если ты уронишь его на голову, сможешь ли ты его починить?

— Ну… почему тогда Абет не усеян корабль-сердцами, которые стали время-звездами?

Они начали пробираться по той части туннеля, которая была разрушена взрывом Путь-силы Крей. Теус на мгновение приостановился, чтобы рассмотреть голову Зокса, все еще вмурованную в стену. Яз предположила, что это, должно быть, странное переживание, учитывая, как долго Теус провел в этом теле.

— Очень редко корабль-сердце перегружалось таким образом, что получалась время-звезда, — сказал он через мгновение. — И, да, мы могли их чинить.

— Ах! — Внезапное чувство облегчения нахлынуло на Яз. — Как…

— Но не голым же рассудком! У нас были инструменты. Машины для этой цели. У вас, людей, есть всякие вещи, которые ломаются, но вы не можете починить их голыми руками. Вы берете молоток, вы берете гвозди. И нет — прежде чем ты спросишь — машины не сохранились. Ты видела подземные города.

— Тогда как… — Яз замолчала. Кирпичная облицовка туннеля вернулась под ее ноги, худшие повреждения остались позади, но она что-то почувствовала и услышала, одновременно. Под песни и сердцебиение звезд до нее доходила глубокая вибрация, через подошвы ног. Она начала поворачиваться. — Здесь что-то…

Сквозь землю прорвалась голова чудовища, разбрызгивая кирпичи и камни. Многочисленные кольца сверкающих металлических зубов вращались в противоположных направлениях на верхушке толстого сегментированного тела — все это напоминало лед-червя, но скорее изготовленного, чем рожденного.

Яз потянулась к Пути, и червь отступил обратно в землю по той же линии, по которой появился.

— Что это, черт возьми, такое? — Яз обнаружила, что пытается перекричать уже смолкшие жужжание и скрежет зубов. — Или было?

Теус бросил на нее пренебрежительный взгляд, как будто вопрос не заслуживал ответа.

— Что он здесь делает? — Яз внесла поправку. Она все еще чувствовала, как червь зарывается под нее.

На этот вопрос Теус ответил:

— Мое предположение… Сеус посчитал, что ты можешь попытаться освободить своих друзей, и послал его, чтобы обрушить туннель.

— Но я нужна ему живой!

— Не на тебя. На них. — Теус указал на синий свет. — Если он пытается соблазнить тебя, предлагая врата в то время, когда твои любимые все еще живы, — и ты не целуешь ему руку, принимая его предложение, — тогда убийство твоих друзей, которое должно еще больше подсластить пилюлю, кажется очевидным ходом.

— Что мы можем сделать? — Положение казалось безнадежным. Облегчение, которое Яз почувствовала, услышав, что время-звезды можно чинить, теперь стало далеким воспоминанием, похороненным Теусом, точно так же, как Сеус собирался похоронить ее друзей.

— Убрать их оттуда! — сказал Теус.

Следуя более раннему предложению Куины, Яз попыталась переместить синюю звезду, которая удерживала ее друзей запертыми во времени. Она чувствовала, что эта штука поддается не больше, чем если бы она уперлась плечом в Черную Скалу и попыталась оттолкнуть ее в сторону.

— Я не могу сдвинуть звезду. — Яз попробовала еще раз, напряглась изо всех сил и обнаружила, что ее мысленная команда ускользнула от цели, не получив никакой поддержки. Красную звезду можно было перемещать снаружи ее ауры, но не изнутри. Синюю звезду, казалось, невозможно было сдвинуть снаружи, но интуиция говорила Яз, что, если она поспешит к звезде и попытается сдвинуть ее с близкого расстояния, внутри ауры, она сможет это сделать.

Да, если Яз бросится к синей звезде, она справится за нескольких мгновений, но пока она будет работать, для остального мира пролетят столетия. Кроме того, крыша рухнет и раздавит ее прежде, чем она приблизится.

— Я не могу ее сдвинуть, — повторила она.

— Тогда почини звезду! — крикнул Теус. По всей стене рядом с ним начали падать кирпичи — червь буравил себе путь вверх прямо под поверхностью.

— Ты сказал, что это невозможно сделать без машины! — прокричала Яз в ответ, перекрывая шум.

— Я сказал, что мне понадобилась бы машина. Я сказал, что мы, Пропавшие, использовали машины. Но твой талант особенный, девочка, даже среди Пропавших. Это что-то в твоей кровной линии. Редко встречается. Так что попробуй.

— Как?

— Не знаю! Просто попробуй! — Кирпичи перестали падать, когда червь достиг потолка и ушел глубже. Очень скоро червь уничтожит их всех.

Яз сосредоточилась на красной время-звезде перед ней, звезде Атоана:

— Ты действительно думаешь, что я смогу это сделать?

— Нет. — Теус вытер кровь со рта Крей. — Но я действительно думаю, что ты должна попробовать!