Девочка и луна

2 Яз

ЯЗ И РАНЬШЕ падала гораздо глубже и в более холодную воду, но никогда не носила железного ярма, которое весило лишь наполовину меньше ее и удерживало ее руки неподвижными. Она ударилась о воду достаточно сильно, чтобы в голове у нее зазвенело от удара. В следующее мгновение все вокруг превратилось в пузыри и вспенивающийся свет, ярмо быстро тянуло ее вниз. Ужас нахлынул на нее, пытаясь вырвать из легких последний вздох. Она погружалась в черные, недоступные дневному свету глубины, и понятия не имела, сколько времени ей потребуется, чтобы достичь дна. Вокруг уже нарастало давление, выдавливая воздух из груди, сжимая барабанные перепонки и обещая смять ее, как гнилой лед.

Турин должен был идти первым. Турин должен был идти первым. Эулар разгадал их план, и теперь она умрет.

Она ударилась о дно неожиданно, черная грязь закружилась, заменив слабый свет сверху непроглядной ночью. Грязь заключила ее в скользкие объятия. Она боролась с паникой. Она не могла сказать, была ли она полностью в грязи или лежала на какой-то податливой поверхности. Почему-то утонуть в грязи казалось хуже, чем утонуть в воде. Вес ярма, казалось, заставлял ее падать, и Яз не могла найти никакой опоры, чтобы выпрямиться. Вместо этого она заставила себя не двигаться. Воздух в легких испортится быстрее, если она будет сопротивляться.

Она лежала в прохладных объятиях слизи, зная, что кости других людей, убитых таким же образом, должны быть повсюду вокруг нее — скорее всего, черепа молодых девушек, наблюдающих за ней слепыми, забитыми грязью глазницами. Она подумала об Эуларе наверху, в лучах солнца, и ей захотелось закричать, захотелось сражаться. Эулар вмешался в казнь в самый последний момент и разорвал их план в клочья. Задержка дыхания только слегка отдалит смерть. Она могла умереть сейчас или прожить еще несколько минут, пока Эулар наслаждается ее мучениями. Она была рада, что он не мог ее видеть. Когда-то он казался добрым стариком, мудрым, хотя и уязвимым, направляющей рукой. Он обманул ее тогда — и сейчас снова застал врасплох, в последний раз, смертельно.

Воздух уже хотел выйти из Яз. Дело было не только в тех фатомах воды, которые давили ей на грудь: тело взяло то, что ему было нужно, из того, что содержали легкие. Нужно было выдохнуть, чтобы сделать еще один вдох. Сердце бешено колотилось в груди, кровь стучала в ушах. Слепая и глухая, недосягаемая как для друзей, так и для врагов, Яз вспомнила ощущение руки брата в своих руках и ее решимость не отпускать, когда рыба-кинжал затягивала их все глубже. Она не помнила, как набирала в легкие холодную воду, только борьбу, только сражение. Сам конец был милосердным забвением. На этот раз никакой икта не утащит ее в безопасное место, когда лодка всплывет на поверхность.

Так много всего может пойти не так. Яз была уверена, что так оно и произошло. Где Турин? Она умрет одна, в темноте. Убита тем, кого ненавидела. Воздух вырывался из уголков ее рта, пузырясь, несмотря на то, что ее зубы были сжаты так крепко, что у нее болела челюсть. Она умрет. Она…

Сильные руки сомкнулись вокруг ее ног. Мгновение спустя они были на ее ярме, поднимая ее. Она все еще не могла ни видеть, ни дышать. Эррис ее нашел. Только Эррис мог поднять ее и ярмо с такой легкостью. Она все еще может умереть, но, по крайней мере, она будет не одна. Ее тело начало биться в конвульсиях, воздух вырывался из нее порывами; ужас, который она так долго сдерживала, захлестнул ее, сметая разум со своего пути.

— Аррррггхх! — Яз выкрикнула несвежий воздух и втянула новый.

Каким-то образом он ее не задушил. Эррис держал ее, пока она тяжело дышала и хватала ртом воздух, не в силах ни говорить, ни даже поддерживать себя.

— Неееееееееееееет! — внезапно донесся до них вопль Куины, за которым последовал громкий всплеск, полностью оборвавший вопль. Несколько мгновений спустя она была где-то рядом, кашляя и отплевываясь, все еще пытаясь закричать. — Нет! Что? Урф! Что это за штука? Помо… — Грязь заглушила ее.

Вспыхнуло маленькое пламя. Яз все еще была слишком занята, тяжело дыша и хрипя, но теперь она смогла сориентироваться. Эррис поддерживал ее здоровой рукой, а в ладони другой руки он держал пламя, точно такое же, какое он добыл давным-давно в пещерах подо льдом. Железное ярмо все еще висело на его шее, вывернутое под странным углом, но он каким-то образом освободил обе руки.

— Вставай. — Турин тоже был там. Все еще закованный в ярмо, он не мог использовать свои руки, чтобы помочь Куине встать, но ему удалось выровнять ее с помощью своей лед-работы и поставить на ноги в грязи, которая покрывала их всех и доходила до пояса. Они находились внутри черного купола, очень похожего на тот, в котором они нашли Стержень-корня, но значительно меньшего — места хватало только для них четверых. И он был сделан не из того, из чего Стержень-корень построил свой — из мутной воды. Где-то, хотя Яз не могла этого видеть, должна была быть узкая вертикальная труба, соединяющая их с поверхностью. Чтобы впустить больше воздуха Турину пришлось немного отодвинуть воду назад.

— Нам пришлось броситься в воду. — Голос Турина был хриплым от напряжения. — Этот ублюдок Эулар хотел знать, что ты мертва, прежде чем отправить вниз всех нас. Вероятно, знает об Эррисе. Определенно знает обо мне.

— Он будет ждать наверху, пока не убедится, что мы мертвы. — Голос Куины звучал так же испуганно, как и тогда, когда ей объяснили план. Яз не винила ее. Куина была достаточно умна, чтобы бояться. Яз чувствовала, что, возможно, она сама не храбрая, а просто достаточно глупая, чтобы оптимистично обманывать себя. Турин, по крайней мере, мог контролировать стихию, в которой они должны были умереть, и Эррис, конечно, мог оставаться здесь в течение месяца без всяких проблем.

— Нам нужно подняться выше, — сказал Турин сквозь стиснутые зубы. — Чем меньше мы будем погружаться, тем легче сдерживать воду.

— И тем больше вероятность, что сверху нас заметят, — сказал Эррис.

— Мы должны это сделать, — возразил Турин, и мутная вода вокруг их талий начала подниматься.

— Мы не можем плыть! — Яз ахнула, когда вода достигла ее груди.

— Пришло время Эррису показать нам, насколько он силен! — Турин от усилия зарычал.

Эррис поджал губы:

— Это было бы легче с двумя здоровыми руками.

— Все это нелегко, — проворчал Турин.

Яз надеялась, что Турин сможет поднять их всех вместе с их ярмами и поддерживать пузырь вокруг них, но, очевидно, она недооценила, насколько тяжело было работать против веса всех этих фатомов воды над ними. Им нужно снять ярмо с каждого — тогда они смогут выплыть с пузырем на меньшую глубину. Она повернулась лицом к Эррису:

— Как ты освободился?

— Ну, я не полностью освободился. — Эррис коснулся ярма, которое все еще удерживало его шею. — Но я могу сделать вот так… — Он извернул кисть, сильно сузив ее — человек так не может, — стало очевидно, как он ее вытащил. Но, даже если бы Яз смогла освободить руки, ей нужно было снять с себя ярмо, если она собиралась всплыть на глубину, где Турин мог поддерживать пузырь.

Эррис взялся за конец ярма Яз. Она подумала, что он попробует с противоположного конца, где эта штука была заперта. Когда они забивали стержень и ставили заклепки — уши болели от грохота железа о железо, зубы стучали, — она подумала, что удалить их будет труднее, чем вставить. Вместо этого он схватил шарнир, который позволял открывать устройство, а затем закрывать его вокруг запястий и шеи. Он сжал его в кулаке, согнув мизинец, и надавил на конец стержня шарнира.

— Хммм. — Эррис не выказывал никакого напряжения, но он был сложен не так, как другие мужчины. Он мог напрячь все свои силы и вести спокойную беседу. — Тугой. Ты уверена, что не можешь добраться до Пути, Яз? Это бы очень помогло…

Новая волна паники поднялась вокруг Яз быстрее, чем вода. Если Эррис не может снять ярма, а Турин не может достаточно долго сдерживать воду на такой глубине, то, как и задержка дыхания, все это просто обреченное на неудачу усилие, жестокое затягивание смерти. Она уже была очень близка к тому, чтобы набрать полные легкие жидкой грязи, и мысль о том, что ей придется пройти через все это снова, вызывала у нее желание разрыдаться. Путь, однако, оставался скрытым от нее. Она использовала его силу, чтобы превратить множество маленьких звезд в одну большую, а затем, очень скоро, вместе с Мали, когда вытаскивала ту изо льда через врата. Она могла призвать его в третий раз за такой короткий промежуток времени не больше, чем дышать водой.

— Попробуй мой, — предложила Куина. — Что? — Она встретила обвиняющий взгляд Турина. — Мне кажется, его легче выбить. И если он освободит один стержень, он сможет использовать его, чтобы вытолкнуть остальные.

Эррис попробовал стержень Куины, потом Турина, потом свой собственный.

— Шарнирные стержни слишком тонкие, чтобы правильно нажимать, а фиксирующие заклепки слишком тугие, чтобы их можно было сдвинуть.

Турин выглядел бледным. В белках его глаз лопнули мелкие кровеносные сосуды.

— Нам нужно что-то маленькое и твердое, — сказала Яз. — Чтобы ты мог выдавить стержень.

Но у них забрали все: ножи, еду, даже звездную пыль, которую Яз собрала у миниатюрных демонов в Аидисе. Они стояли в черной грязи, которая могла скрывать кости предыдущих жертв, но мало что еще.

— К стене! — Куина начала пробираться к черной стене воды, которую сдерживал Турин. — Мы можем использовать камень.

— В другую сторону. — Турин споткнулся, пытаясь идти, и чуть не упал. На мгновение весь пузырь рухнул, стены воды обрушились на них. Каким-то образом, задыхаясь от боли, Турин выпрямился и отодвинул стены. Куина, которую на мгновение охватила вода, стояла, кашляя и отплевываясь.

Через несколько шагов показалась скалистая стена провала, покрытая илом и водорослями. Эррис ухватился одной рукой за конец своего собственного ярма и с нечеловеческой силой забарабанил по стене. Куски, щепки и осколки камня отламывались под его ударами. Он подобрал полезный на вид кусок, прежде чем тот погрузился в грязь.

— Давай попробуем еще раз. — Эррис подвел Яз к стене и закрепил конец ее ярма в маленьком отверстии, которое проделал в камне. Затем, используя только здоровую руку, он выровнял свой осколок камня концом шарнирного стержня и нажал. Осколок разбился. Он попробовал еще раз с более толстым концом, вдавливая угол в конец стержня. — Не получается.

Куина подошла поближе:

— Попробуй мой.

Яз уступила свое место, думая, что Куина переполнена оптимизмом. Она посмотрела на стены воды, прижимающие их к камню. Свет маленького огонька, все еще мерцающего в ладони Эрриса, танцевал на черных волнистых поверхностях. Скоро она снова утонет.

Куина прижала конец своего ярма к стене, а Эррис прижал новый каменный осколок к стержню петли.

— Давай! Давай же! — В ее голосе звучало скорее отчаяние, чем оптимизм.

— Есть! — воскликнул Эррис. — Он двинулся! — Он потянул конец ярма на себя, поднимая пламя. Головка стержня больше не была плоской по отношению к стержню, под ней виднелась небольшая часть дюйма блестящего металла. — Не двигайся. — Эррис зажал головку стержня между большим и указательным пальцами. Медленно, очень медленно, с мучительным скрежетом металла о металл, он вытащил стержень. Мгновение спустя Куина уже пыталась освободиться от ярма. Оно со шлепком ударилось о грязь и почти сразу же скрылось из виду.

Эррис взял стержень и использовал его, чтобы вытолкнуть стержни ярма Яз, затем Турина и своего собственного.

— Нам повезло, что их не сделали получше.

Как только Турин оказался на свободе, он начал поднимать пузырь вверх, а Яз и Куина плыли, стараясь держаться на одном уровне с воздухом. Эррис — слишком тяжелый, чтобы плавать — крикнул, прежде чем вода поглотила его.

— Я вскарабкаюсь по стене. Это может занять некоторое время… — Вода накрыла его протянутую руку, погасив пламя и снова погрузив их во тьму. Внезапно Яз охватил ужас, она плескалась вслепую, боясь, что может наткнуться на край пузыря и захлебнуться.

Когда они поднялись, слабый свет начал проникать в чернильную тьму. Выражение лица Турина стало менее напряженным. Медленно проявился диск неба, обрамленный устьем провала.

— Не поднимайтесь слишком высоко, иначе они нас увидят, — сказала Яз.

— У них за спиной есть свет. Мы увидим их раньше, чем они увидят нас, — сказал Турин.

Однако он сократил их подъем до ползания, и вскоре, искаженные движением поверхности, мерцающие фигуры разошлись по всему краю круга.

— Как долго им нужно наблюдать? — прорычала Куина.

— Может быть, они бросят и Мали, — сказала Яз. — Она действительно говорила на суде за нас.

Яз плыла стоя вместе с остальными, выжидая. Она посмотрела, не продвигается ли Эррис под ними, но их ноги взбивали слишком много грязи, чтобы что-нибудь разглядеть. Время текло с мучительной медлительностью, а зрители наверху по-прежнему оставались на своих местах.

— Он держит их там, — сказала Яз.

— Он знает о моей лед-работе, — сказал Турин. — Он, наверняка, беспокоится, что некоторые из нас проживут гораздо дольше, чем ожидалось.

— Это не имеет смысла. Он должен был сказать им, что у нас есть способности марджал и квантал, — сказала Куина.

— Он считал, что может заставить их отрубить нам головы, — возразила Яз. — Так что это не имело значения. Если бы он сказал на суде, что мы можем делать все эти штуки, это могло бы вызвать неловкие вопросы. И если бы он сказал это потом, то могло быть еще хуже. Если мы так редки, то убийство нас могли бы счесть расточительством.

— Они что, собираются торчать там весь чертов день? — Яз могла сказать, что Турину было больно.

— Мы могли бы подняться немного выше, — предложила она.

— Они увидят нас, поймают и утопят как следует. — Турин покачал головой.

— Подними немного мутной воды, чтобы спрятать нас, — сказала Куина. — Я имею в виду, не только здесь, но и повсюду.

— Это может сработать. — Турин нахмурился, сосредотачиваясь. — Я сомневаюсь, что они делают это достаточно часто, и вряд ли знают, сколько ила поднимают четыре тела. Но… если я буду занят тем, чтобы не утонуть, держать дыхательную трубку открытой и поднимать грязь с глубины… этот пузырь может лопнуть. Честно предупреждаю.

Яз подплыла к нему сзади и просунула руки под каждую из его рук, сомкнув их вокруг его груди.

— Я не дам тебе утонуть. Сосредоточься на других вещах.

— Но, в основном, на пузыре, — настойчиво сказала Куина.

НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СПУСТЯ голова Эрриса пробила поверхность пузыря. Яз показалось, что прошел по меньшей мере час. Он потянулся к другой опоре, вбивая шарнирный стержень в мягкий камень до того, как упасть назад.

— Привет. — Он поднял глаза, смаргивая воду. — Они все еще там?

— Ага. — Яз с трудом удержалась от рычания. Она не имела доказательств того, что небольшая кучка фигур, все еще стоявших на страже у края провала, были Эулар и его охранники, но была в этом уверена.

— Как ты, Турин? — спросил Эррис.

Турин издал страдальческий стон.

— Становится темнее, — сказала Куина, стуча зубами. — Уже хорошо. Они же не останутся на всю ночь, правда?

Яз не знала, как долго старик будет стоять там только для того, чтобы убедиться в их смерти. Вода не была холодной. Холодная вода называется льдом. Икта могли плавать в почти ледяной воде весь день, но Турин и Куина уже начали замерзать, и даже Яз, к своему стыду, почувствовала озноб после столь долгого пребывания в Стеклянной Воде.

— Не думаю, что мы можем сделать что-то еще, — сказал Эррис. — Разве что подняться выше, когда окончательно стемнеет. Я мог бы дойти до лестницы, а затем попытаться взобраться наверх и убить их, но сделать это одной рукой без оружия будет сложно. — В его голосе не было энтузиазма. Эррис не любил убивать. Кроме того, провал находился всего в паре сотен ярдов от начала монастырских зданий, и, если он быстро не заставит наблюдателей замолчать, на них набросятся все монахини и послушницы.

Они ждали. Эррис начал медленно двигаться вокруг провала к лестнице, так как не мог плыть. Когда он покинул воздушный пузырь, Яз внезапно почувствовала себя одинокой. Именно Турин не давал ей утонуть, но Эррис, почему-то, больше всех ассоциировался у нее с безопасностью. Она спросила себя, чувствовал ли кто-нибудь из них то же самое по отношению к ней. Она уже спасала их обоих раньше. Но едва ли сохранила их в безопасности.

Время от времени, когда небо темнело, Турин поднимался немного ближе к поверхности, чтобы уменьшить нагрузку на свою лед-работу. Яз плыла за ним, замышляя убийство Эулара. Она обдумывала множество всевозможных вариантов появления в зеленых землях, но ей даже в голову не приходило, что здесь их встретит Эулар и приговорит к смерти в воде. Турин, дрожащий от холода, начал задыхаться от напряжения.

— Нам придется сражаться! — пробормотала Куина, стуча зубами.

— Подожди. — Яз указала вверх. — Они уходят.

Последняя группа медленно удалилась. Одна фигура задержалась дольше остальных, едва различимая на фоне темнеющего неба, затем, наконец, исчезла и она.

Турин немедленно начал подниматься на поверхность, но оставался под ней еще несколько минут. Наконец он поднял пузырь в воздух. Сначала ночное небо было маленьким кругом в верхней части их разбитого пузыря, затем, несколько мгновений спустя, они плавали на дне глубокой чашеобразной вмятины на поверхности воды; постепенно, поверхность выровнялась, и они просто плавали. Небо над ними было совершенно темным, в воде отражались багровые звезды.

Медленно, стараясь производить как можно меньше шума, они поплыли туда, где железная лестница поднималась на поверхность. Яз выбралась первой, так как Эррис еще не появился, а Турин и Куина так замерзли, что едва могли держаться за перекладины. Она помогла двум другим забраться на лестницу, где они некоторое время висели, позволяя воде капать с их мехов и надеясь, что это не слишком шумно.

— Пошли. — Яз начала подниматься. Она добралась примерно до середины лестницы, когда ее осенило, что становится светлее, а не темнее. Она остановилась и посмотрела на небо позади себя. Красное свечение быстро нарастало, как будто солнце всходило, но в десять раз быстрее своей обычной скорости, прогоняя звезды с неба.

— Что проис… — Свет проник в провал, окрашивая стену, мчась вниз по ней быстрее, чем могла бы спускаться Яз. Яркая звезда, в тысячу раз большая, чем любая, которую она когда-либо видела, появилась над противоположным краем Стеклянной Воды.

— Это, должно быть, луна, — выдохнула Куина в нескольких ярдах под ней.

Лунный свет оказался теплее солнечного, и его интенсивность продолжала нарастать. Стены и лестница начали скрипеть, нагреваясь. От немногих оставшихся мехов Яз пошел пар.

— Продолжайте карабкаться! — крикнул Турин, поднимавшийся последним, в его голосе звучали панические нотки.

Жар ударил по Яз: кожу словно обожгло огнем. Ниже Турина, где свет падал на поверхность воды, почти сразу же начал подниматься пар.

— Вернемся, может быть? — спросила Куина.

Внезапно прохлада воды показалась манящей, но Яз быстро полезла дальше. Луна была тем, что Стержень-корень хотел спасти, тем, что удерживало эти земли свободными ото льда. Это может быть жарко, но, конечно, это не их убьет? Может показаться, что она сгорит, но, если бы действительно стало так жарко, наверняка не было бы деревьев и травы.

Как бы она ни была быстра, туман, поднимающийся из воронки, едва ее не опередил. Она споткнулась на ровном месте только для того, чтобы быть настигнутой белой волной тумана, которая уменьшила видимость всего до пары футов.

Окутанная туманом и защищенная от самой сильной жары, Яз помогла выйти Куине, а затем и Турину. Несколько мгновений спустя ветер переменился и унес с собой туман, оставив их беззащитными перед ярким светом полной луны. И Яз, только что едва не утонувшая, сейчас ударенная ночной свирепой луной, горевшей в десять раз ярче летнего солнца, свернулась калачиком на скале, обхватив голову руками.