Дикарка и лунный принц

Глава 19. Будуар Королевы

Альдэ

– Эйтен, – я не заметила, как произнесла это вслух, и покосилась на Вельда, мысленно приготовившись к всплеску гнева.

Неудержимо хотелось хихикать. Эйтен – это, конечно, не найве. Но если наши традиции не разошлись здесь так же сильно, то разница невелика. Если найве для нас – наложница, захваченная у врага, то эйтен – практически слуга, мальчик для битья, заложник, которого один клан отдаёт другому, чтобы сохранить мир.

– Заткнись!

Похоже, Вельд был так смущён, что даже не решался злиться. Осторожно оглядевшись, я подтолкнула его к стене борделя и прислонила к ней спиной. Припечатала руками по обе стороны и медленно поцеловала.

– А ты не так крут, как кажешься, Артайнен, – прошептала я в податливые губы.

Секунда – и удар в плечо развернул меня, и теперь уже я сама оказалась припечатана к неровному камню. Я продолжала усмехаться, даже когда раскрытая ладонь остановилась в лайне от моего лица.

– Тебе это не поможет, – прорычал Вельд, но так негромко и ласково, что я не приняла его слова всерьёз.

Продолжая улыбаться, я протянула руку и погладила его по щеке – как диковатого зверя, которого почти сумела приручить.

– Расслабься. Ты сам сказал: всегда есть тот, кто сильнее нас. Правда, любовь тут не при чём. И мне всё равно, насколько ты силён.

Вельд обмяк. Голова его поникла, взгляд скользнул в сторону. Я снова повернула его лицо к себе и поцеловала.

– Я всё равно буду с тобой, Вельд. Ты же знаешь.

Вельд покачал головой, но ничего не сказал. Мне оставалось только вздохнуть. Он всё время ждал подвоха – и был прав. Когда вокруг все дышат ненавистью, нужно быть настороже.

Внезапная мысль озарила меня, и я потянулась к амулету, сделанному из пёрышка белокрылого орлана, висевшему у меня на груди. Когда я прошла обряд посвящения и стала взрослой, старейшина дал мне его в знак того, что я свободная Охотница Койдвиг Маур. Я легко сорвала шнурок и, прежде чем Вельд разглядел, что именно я даю ему – вложила амулет, вделанный в перо, ему в ладонь и заставила стиснуть пальцы в кулак.

Вельд с недоумением посмотрел на наши руки, сцепившиеся в замок.

– Моё копьё уже принадлежит тебе, Вельд. Но если тебе мало моей жизни, я найду для тебя что-нибудь ещё. Это – сердце первого медведя, которого я убила на охоте. Сердце, которое бьётся в моей груди, потому что я вкусила от него. И теперь это сердце принадлежит тебе.

Секунду мы смотрели друг другу в глаза, а затем я отвела взгляд.

«Что я делаю, – билось в голове, – он – лунный. Разве он может понять?».

И будто эхо моих мыслей в воздухе повис вопрос:

– Ты правда это ела?

Я скосила глаза и увидела, что Вельд держит мой амулет на вытянутой руке, внимательно разглядывая кусочек засохшего мяса, вделанный в него.

– Вельд… – сухо произнесла я, раздумывая, как бы вернуть предмет назад. Но Вельд не позволил мне договорить. Перехватив мой взгляд, он быстро накинул амулет на шею и таким же порывистым движением прижал меня к себе.

– Ты знаешь, что владея любой из твоих личных вещей, я могу полностью подчинить тебя себе?

По моему позвоночнику пробежала дрожь.

– Я так хочу, – прошептала я, прижимаясь к нему.

– Я понял тебя.

Я неверяще вздрогнула, когда губы Вельда мягко коснулись моего виска. Запрокинула голову назад и заглянула в его глаза, казавшиеся сейчас абсолютно чёрными.

Этот город походил на кладбище, где шпили и арки – лишь прекрасно сработанные надгробия тем, кто никогда уже не будет дышать и любить. И мне было жаль, что он – один из этих мертвецов. Я хотела видеть его живым. Таким, каким он был несколько часов назад.

– Давай уйдём отсюда, Вельд, – слова сами сорвались с губ.

Вельд не разозлился, только покачал головой. На секунду мне показалось, что его губы коснулись моей раскрытой ладони, и вдоль руки побежали мурашки.

– Ты видела его?

– Незнакомца в капюшоне? – я вздохнула. – Там было трудно дышать, так что мне отбило обоняние. Да и определить походку человека, который трахает кого-то или подставляется сам, тяжело. Но думаю, что нет. Там его не было.

Вельд кивнул и посмотрел мне в глаза. Он снова стал прежним.

– Второе письмо я отправил матери. Она ждёт нас в полночь.

Когда тьма накрыла Вейнанол, мы оказались внутри того самого замка, который во время лодочной прогулки показывал мне Вельд. Мы вошли с чёрного хода, как воры, и я видела, что это выводит его из себя. Пробравшись по узким проходам, освещенным тусклым светом магических рун на стенах, мы вошли в пустую залу. Вельд опустился в кресло напротив окна и долго смотрел на город. Большие часы, украшенные резьбой, не спешили бить. До двенадцати оставалось не меньше получаса. Я постояла какое-то время, размышляя, куда бы пристроиться, и, в конце концов, прислонилась к стене у окна.

– О чём ты думаешь? – спросила я, потому что тишина становилась невыносимой.

Вельд медленно перевёл взгляд на меня. Смотрел так секунду, размышляя, видимо, говорить или нет, и наконец тихо произнес.

– О матери, – и снова смолк.

Вельд

Постоянное отсутствие короля никогда не мешало моей матушке жить в своей резиденции на широкую ногу. Она содержала при себе пятнадцать придворных дам, двенадцать камеристок, более сотни челядинцев – камергеров, советников, секретарей, финансовых поверщиков, капелланов, домовых священников, лютнистов, медиков, мундкохов* и конюших, а также других всевозможных слуг. Комнаты замка устилали пушистые ковры и бархатные гардины. Стены были обиты чёрной, красной, зелёной и белой саржей. В полумраке алькова скрывалась кровать с балдахином и кистями, отделанная драгоценной тканью. Покрывало, укрывавшее её, было расшито в сумеречном и, кажется, даже имперском стиле, а сверху лежало ещё одно – из фиолетовой тафты. Часть комнаты отгораживала ширма, которую я помнил ещё с детских лет – она была заказана, чтобы дым из камина не шёл мне в лицо. Сердце сдавила застарелая боль. Всё, что находилось здесь, я помнил слишком хорошо.

Принадлежности для шитья и вышивания на сундуках, книги и колода карт, разбросанных по ломберному столику у окна, миниатюры знаменитого художника из Империи – кажется, его звали Арман Сатье.

На стенах висели серии гобеленов, изображавших батальные сцены времён «Первого Расцвета», иллюстрации к легенде об «Источнике молодости»… Здесь же находились зеркало в золотой оправе и картина, изображавшая гуляния во время Проводов длинной Луны.

Сундуки, стоявшие по углам, как я знал ещё с детства, содержали сотни локтей ткани для нарядов. Королева предпочитала ярко-красный, чёрный и фиолетовый атлас или расшитый золотом шёлк, но была там и переливчатая тафта, и привезённый из Сумеречного королевства бархат, и простое коричневое сукно.

В ларцах, стоявших там же, сберегались всевозможные драгоценности, с которыми я любил играть, когда был ещё совсем мал: гранёные и плоские бриллианты, голубые и отполированные с двух сторон, рубины, бирюза, золотые браслеты, усыпанные заморскими камнями, золотые цепочки и цепочки с эмалями, ожерелья из драконьего жемчуга, бриллиантовые цветы лилии и камеи, оправленные в золото.

Альдэ

Я кивнула.

– Ты давно её не видел?

Вельд покачал головой.

– Напротив. Видел за день до ссылки, – он отвернулся к окну, – и тогда королева ничего не сказала мне. Не знала? Или?..

– Ты не можешь подозревать даже мать.

– Могу, – сказал Вельд ровно. – На самом деле могу, Альдэ. Когда я работал на отца… Я видел такое, чего ты не можешь себе и представить. И поверь – любовь матери к сыну не так свята, как ты думаешь. А ведь Тирвейнен такой же сын для неё, как и я. С кем она будет, если придётся выбирать?

Я хотела ответить, но не успела. Звонкий женский голос прорезал тишину.

– А ты не заставляй меня выбирать.

Оба мы вздрогнули и повернулись на голос. Придерживая за костяную ручку дубовое полотно двери, на пороге стояла женщина, такая же высокая, как Вельд. У неё тоже были чёрные, будто высеченные из обсидиана, волосы, украшенные множеством заколок с рубинами и сапфирами. Платье, выгодно подчёркивающее грудь, отороченное мехом горностая поверху и великолепной куницы – по подолу, облегало стройное тело, и ещё – она была похожа на Вельда куда больше, чем все лунные, которых я видел до сих пор. Не лицом и не телом, а глазами – яркими и злыми.

– Эвелина тау Вин Двальен, – королева посмотрела на меня, видимо, рассчитывая услышать имя, но ответить я не успела.

– Это моя… подруга.

Я резко выдохнула. Определённо, мы продвинулись.

– Мой сын водит дружбу с лесными эльфами? – Эвелина выгнула бровь.

– Тебе не всё равно? – огрызнулся Вельд.

– Абсолютно. Ты поприветствуешь меня? – Эвелина протянула Вельду тонкую руку и, поднявшись, лунный коснулся губами её пальцев.

– Приветствую вас, ваше величество королева-мать.

Губы Эвелины плотно сжались. В отношениях между этими двумя явно не было излишнего тепла. Впрочем, покажите мне того, кто тепло относится к Вельду?

– Садитесь, – она указала нам на кресла, и сама упала в одно из них, закинув ногу на ногу. Вельд остался стоять. Он прошёл к одному из шкафов и, сдвинув стопку книг, достал оттуда поднос с пузатой бутылью и рюмки. Поставил на сундук рядом с креслом Эвелины и наполнил три сосуда.

– За встречу, – Вельд опустошил свою рюмку и наполнил ещё раз.

– Ты так нервничаешь? – Эвелина покрутила рюмку в руках и чуть пригубила. – Не беспокойся, воины твоего брата не ворвутся сюда. Вряд ли они вообще знают, что у нас есть библиотека.

Вельд нахмурился, но наконец сел.

– Ты хотел со мной поговорить, – подтолкнула его Эвелина.

– Да, – Вельд замолк. Эвелина подождала с минуту.

– Ну что ж, тогда я начну за тебя. Тебе наверняка не нравится, что при новом короле ты оказался солдатом на самой дальней границе?

Вельд кивнул.

– Я тебя обрадую, Вельд. Мне тоже не нравится быть королевой-матерью. Мне всего четыреста, и я ещё могу выйти замуж. Тирвейнен понимает это, – она помолчала. – Ты пришёл вовремя. В следующее новолуние он хочет подарить меня Дракону.

Вельд подавился напитком. Честно сказать, я была удивлена не меньше. Я что-то слышала о древних страшных сказках, где принцесс приносили в жертву дракону. Но не представляла, что встречу их наяву.

– Это невозможно.

– О… В мире много невозможного, что становится явью, – глаза Эвелины погрустнели. – Но даже зная, что он хочет сделать, я не могу желать Тирвейнену смерти. Не так много у меня детей, и я не знаю, будут ли ещё. А ты… – она покосилась на Вельда. – Знаешь… Ты не тот сын, о котором я мечтала.

Вельд сжал зубы. Он явно злился.

– И не смотри на меня так, Вельд. Ты сам должен это понимать. Твой отец неспроста не оставил тебе трон.

– Мой отец? – переспросил Вельд.

– Твой отец! – повторила Эвелина твёрдо. – Он воспитал тебя и прочил в наследники. Но ты не можешь быть королём. Ты утопишь королевство в крови. Ты слишком взбалмошен. Ты легко можешь убить лишь за то, что на тебя косо взглянули.

– Тирвейнен, стало быть, лучше? – Вельд со звоном опустил рюмку на сундук.

– Тирвейнен? – Эвелина усмехнулась – Тирвейнен… Тирвейнен, кажется, свихнулся, получив власть. Он всегда был таким мягким…

– Он был трусом!

– Он умел ладить с людьми!

– И подхалимом!

Королева и её сын замерли, уставившись друг на друга.

– Он пудрил вам мозги, – продолжил Вельд. Я видела, как сжался его кулак, – а теперь хочет скормить тебя чудовищу. И ты всё равно продолжаешь любить его, а меня ненавидишь, как и было всегда!

– Я не говорила, что ненавижу тебя, – сказала Эвелина ровно, будто не слыша его слов. – Я не могу ненавидеть никого из вас. Но оба вы – моё разочарование. И ни один из вас не может быть королём.

Вельд со свистом выдохнул воздух, заставляя себя расслабиться.

– Так что же нам делать? – спросил он, и взгляд его стал каким-то незнакомым, впервые мне показалось, что он просит помощи.

– Вам… – Эвелина вздохнула. – Прежде всего, вам нужно поговорить. Вы должны попытаться понять друг друга. Быть может, если вы разделите власть…

– Не бывает у хищника двух голов, – Вельд наклонился и мрачно посмотрел на королеву. – Но ты права… мама… Я не гожусь в короли и не хочу быть королём. Всё, что мне нужно – это вернуть себе титул принца и право остаться в столице.

Эвелина рассмеялась.

– Ты много хочешь, Вельд. Ты – из Дома Ночных Волков. Ты не можешь ставить свои желания выше блага других.

Пальцы Вельда сжались на подлокотнике.

– Я слышу это всю жизнь, – он почти рычал. – Я – из Дома Ночных Волков, когда вам нужна моя сила. И я – проклятый ублюдок, когда мои услуги больше не нужны.

Взгляд Эвелины оставался всё таким же твёрдым.

– Ты – из Дома Ночных Волков, – повторила она, – кто бы что ни говорил.

Потом она опять вздохнула и обмякла в своём кресле.

– Я сказала тебе, Артайнен, первое, что ты должен сделать – попытаться понять брата. Попробовать стать ему другом. Добейся этого, и я скажу, что делать дальше.

Вельд буравил её своим злым взглядом ещё с минуту. Но Эвелина лишь легко улыбнулась в ответ.

– Я устрою вам встречу, если ты согласен.

Ответить Вельд не успел, потому что дверь приоткрылась. Пахнуло запахами зимнего леса и морозом.

– Эвелина? – я вздрогнул, услышав знакомый осипший голос.

– Я занята! – в интонациях королевы промелькнули нервные нотки.

– Простите, – мужской силуэт, появившийся в проеме, исчез. Дверь закрылась.

Я опустил глаза на Вельда, сидящего ко мне спиной.

– Так ты согласен? – королева стремительно восстанавливала самообладание.

– Согласен, – Вельд мрачно кивнул. – В конце концов, ради этого я и приехал.

– Тогда завтра, на закате.

– Я хочу раньше.

– Нет, – отрезала Эвелина, – я должна успеть с ним поговорить.

– На закате, – Вельд встал и кивнул, соглашаясь и прощаясь одновременно, – надеюсь, это встреча не пройдёт зря.

* мундкох – управляющий кухней