Димкина ракета

Глава 6 Узник королевской тюрьмы

Вот уже несколько дней тюремная повозка, громыхая, переваливалась с боку на бок по неровной дороге и до Димки доносились глухие удары бича, понукания кучера и сиплые голоса охранников. В повозке было темно и душно. На коротких привалах туго крякал ржавый замок, дверца открывалась, и чья-то волосатая рука просовывала Димке миску с кислой бурдой и черствую лепешку.

Иногда на дороге попадались селения, и тогда мальчик слышал гортанные крики: «Дорогу стражникам короля!» и испуганные возгласы разбегавшихся в страхе людей. Но вот колеса застучали по каменным плитам, и Димка догадался, что они въехали в город. Вскоре повозка остановилась. Чей-то грубый голос окликнул издали:

— Кто такие?

— Именем короля! — отозвались рядом.

— Да здравствует король! Проезжайте.

Заскрипели ворота, лошади снова тронулись. Подковы застучали по деревянному настилу, затем повозка опять остановилась, и на этот раз уже окончательно. Дверца распахнулась, и яркий солнечный свет ударил в глаза. Свирепого вида стражник заглянул внутрь повозки и, с трудом разглядев в полумраке фигурку узника, скомандовал:

— Выходи!

Выбравшись, Димка огляделся. Он стоял посреди двора, окруженного сплошной каменной стеной. Рядом высилось мрачное серое здание с крошечными окошками, по-видимому, тюрьма. Сердце Димки тоскливо сжалось. Бежать было некуда: солнце ярко поблескивало на остро отточенных саблях охраны.

— Пошли! — скомандовал старший, и Димку повели в здание. Его вели по длинным каменным коридорам с железными дверями, из-за которых слышались глухие голоса, стоны и плач.

— Куда его? — спросил один из стражников, кивая на Димку.

— В подвал, — отозвался старший. — Говорят, это посыльный самого Каспара!

Они спустились в подземелье. Пахнуло плесенью. Стражники дошли до самого конца коридора, распахнули тяжелую дверь темницы и втолкнули туда Димку. Дверь захлопнулась, загремело железо. Гулкие шаги охранников, замирая, удалялись по коридору. В подземелье наступила мертвая тишина.

Димка заплакал. Здесь он мог плакать, не опасаясь, что кто-нибудь увидит его слезы. Ему было жалко себя, жалко маму, которая напрасно будет ждать его, и ребят, которые никогда уже его не увидят. Потом он ощупью забрался в угол темницы, обессиленно прилег на каменный пол и, прислушиваясь к равномерному падению капель воды с потолка, незаметно заснул.

Сколько он проспал, сказать трудно. Разбудило его позвякивание ключей. Он вскочил на ноги.

Дверь камеры распахнулась, и на пороге появились люди с факелами в руках. Это были те же самые стражники. Только теперь на их лицах блуждали угодливые подобострастно-заискивающие улыбки.

— Простите, ваша милость, — с глубоким поклоном обратился к Димке старший из них. — Простите, что мы осмеливаемся прервать ваше уединение… Вы доставлены сюда в результате прискорбной ошибки… Дозвольте, ваша милость, освободить вас из мест заключения!

Димка удивленно пожал плечами и вышел из камеры, сопровождаемый охранниками. Отблески факелов отражались в осклизлых каменных стенах. Где-то рядом сочилась вода.

— Дозвольте помочь вам, ваша милость, — сказал старший, светя под ноги факелом. — Не поскользнитесь, тут мокро…

Во дворе тюрьмы стояла пышно украшенная карета. Подле нее расхаживал какой-то знатный господин, окруженный целой толпой лакеев. На нездоровом, желтовато-бледном лице его резко выделялись маленькие черные усики, а серые колючие глазки, как два буравчика, так и сверлили окружающих. При виде Димки господин расплылся в улыбке и отвесил ему церемонный поклон.

— Это министр безопасности его величества, сеньор Подлюччио! — шепнул на ухо Димке старший надзиратель.

— Здравствуйте, — сказал Димка.

— Здравствуйте! — воскликнул сеньор Подлюччио, приходя в полный восторг от Димкиного приветствия. — Это же подумать только: он говорит «здравствуйте»! Чудесный мальчик! Очаровательный мальчик! Великолепный мальчик!.. И эту милую крошку посмели заточить в тюрьму?! Кто решился на такое чудовищное преступление?! Болваны! Моральные уроды! Вы будете болтаться на виселице. Здесь же! Сейчас же!.. Эй! — и он хлопнул в ладоши.

И тотчас откуда-то появились вооруженные стражники короля. Они молниеносно обезоружили и связали Димкиных надзирателей, туго стянули им рты серыми платками, накинули на шеи веревки. А сеньор Подлюччио продолжал улыбаться.

— Бедный мальчик мой! Несчастное дитя! — Казалось, он сейчас заплачет от умиления. — Одно твое слово, и они вознесутся туда, — сеньор Подлюччио указал пальцем в небо. — На колени, негодяи!

Связанные надзиратели упали на землю и мыча поползли к Димке, припадая к его ногам и обливаясь горючими слезами.

— Я бы хотел отпустить их, — сказал Димка. — Они же не виноваты. Они только исполняли приказ сеньора Животини.

— Ах, Животини?! — воскликнул сеньор Подлюччио. — Клянусь небом, этот Животини будет наказан! Я давно хочу разделаться с ним. Развяжите этих. Эй! — он снова хлопнул в ладоши. — Пусть будет так, как желает это бедное дитя. Молитесь за него всю свою жизнь, негодяи.

Лакей распахнул дверцу кареты. Сеньор Подлюччио обернулся к Димке и ласково улыбнулся:

— Прошу вас, ваша милость. Его величество король ждет нас!