Дневник (не)ловкой попаданки (СИ)

Глава 15 Дорогой дневник, по поводу сумы и тюрьмы народ был прав!

Я подставила руки снова.

Бугай щедро отлил из фляжки ещё.

Я пошла к Лео. Всего несколько шагов. И с каждым шагом я боялась, что меня толкнут или окликнут или каким-то другим способом запретят поделиться.

Или он заартачится из гордости.

Но нет. Если гордость и возражала, то здравый смысл оказался сильнее.

Родонцы не производили впечатления плюшевых мишек. Но и на совсем больных на голову отморозков тоже не походили, что внушало некоторый оптимизм на будущее.

Идти от травмоопасного оврага нам оказалось недолго. Но вверх по склону. Постепенно деревья стали редеть, и впереди показалась дорога. Но это была совершенно другая дорога. Она была гораздо шире, чем та, куда мы вышли по мосточку. Тому самому, который самоуничтожился.

Эта дорога была похожа на обычную просёлочную дорогу с набитыми в ненастье колеями. На ней нас ждали: кони, телега и сопровождающие лица в виде охранников всего этого добра. Наличие телеги в составе каравана могло говорить как об оптимизме (на случае нашего захвата), так и пессимизме (на случай неблагоприятного исхода сражения) родонцев. Но в любом случае свидетельствовала об их предусмотрительности.

Воины, включая бедолагу-громилу, ехали верхом.

А мы с Лео — на повозке.

Лично меня такой расклад радовал. Было, где разлечься. И хотя повозка оказалась жёсткой, а колеса без рессор, как по мне, лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

Особенно, если предыдущие два дня шёл плохо и без отдыха.

Лео старался держаться, но и на его лице мелькнуло облегчение, когда он забрался в телегу и сел. Я устроилась к нему под бочок и прикорнула.

Как бы.

Не могу сказать, что это вышло совсем специально. Но раз уж нехорошему громиле, который обижал меня минувшей ночью, так карательно не повезло, грех было не воспользоваться ситуацией. В процессе оказания первой медицинской помощи, под видом заботы о ближнем и лечебных надобностей, я оторвала несколько узких кусочков ткани и сунула их себе в сапоги.

Теперь нужно было убедиться, что никто за нами не наблюдает, осторожно вытащить кусочек и попытаться втиснуть его между кожей и браслетом.

Выяснилось, что это проблематично. Даже мизинец протолкнуть под оковы было невозможно. Помощь пришла, откуда не ждали — из-под пятой точки. Из доски, на которой я сидела, торчала толстая занозина и кололась. Лёгким движением руки я решила сразу две проблемы.

Думаю, Лео ковыряния палочкой доставляли мало приятных ощущений, но он стоически терпел, изображая на лице безмятежный сон. Рельсы бы из таких людей отливать, да жаль, в этом мире ещё не изобрели железных дорог с паровозом.

Впрочем, с такими людьми, как Лео, зачем тут ещё и паровоз?

Справившись кое-как с подложкой под браслет на правой руке, я приступила к левой. Главная проблема заключалась в том, что я — правша. А работать приходилось одной рукой. Зато наши левые руки были спрятаны за спиной у Леонарду. Можно было спокойно ковырять, не опасаясь попасться на глаза родонцам.

Интересно, что Лео не отдёргивал руки, позволяя мне копошиться. Возможно, у него были версии, схожие с моими. А может, считал, чем бы баба ни тешилась, лишь бы не истерила.

Ехали мы довольно лихо. Справившись со второй рукой, я расслабилась. Первый голод прошёл. Организм, признав факт, что есть ему никто не даст, запустил систему самообеспечения из резервов, и физиологические проблемы на время оставили меня в покое. Я проваливалась в дрёму, подскакивала на очередной кочке, открывала глаза и видела только лес, лес, лес…

Если здесь и были поселения, то я их проспала. Либо мы просто ехали по глухой тайге. Откуда здесь дорога? Да ещё и такая наезженная? Вот в чем вопрос!

Солнце уже клонилось к горизонту, и организм возмущался по всем поводам, когда склон по правую руку стал отчаянно лысеть проплешинами скал с характерными чертами каменоломен. Мы приближались к какой-то разработке. Не понимаю: какой смысл ковыряться в рудниках (шахтах ли, карьерах — попробуй их разбери) у чёрта на рогах, а потом всё это переть за тридевять земель по бездорожью и разгильдяйству?

Не вижу разумности в этой экономике, дорогой дневник.

Наконец впереди показалась цель нашего путешествия. За оградой с традиционными сторожевыми вышками виднелись белокаменные дома. Снаружи от неё — постройки попроще.

На широкой площади лежали ровные белые кубы. Известняк?

Кажется, мы добрались до места назначения.

Перед нами открылись тяжёлые кованые ворота. Их смысл в такой глуши, вдали от границы вызывал вопросы. Кто может здесь напасть? И главное — зачем?

Внутри территория, ограниченная забором, оказалась относительно небольшой. Пять-шесть каменных зданий, несколько деревянных, в частности — конюшня. Оглядеться более предметно мне не дали. Главный родонский маг скомандовал что-то местным воинам, и Лео, кряхтя, стал подниматься и подал руку мне.

Только теперь я почувствовала, насколько всё тело затекло. Двигаясь на негнущихся ногах, я добралась до края повозки, откуда меня снял Лео. Я боялась, что его рана на руке закровит от такой нагрузки, но противиться не стала. Вряд ли в этом обществе демонстративное неповинение со стороны женщины может поднять авторитет мужчины.

Однако вопреки ожиданиям, кровь сквозь повязку не просочилась. И на лице Леонарду особых страданий не отразилось.

Тот самый местный воин, которому дали распоряжение, указал рукой на каменное здание.

Внутри нас поджидали возле закрученной спиралью лестницы вниз. Там обнаружилась хрестоматийная темница: двери-решётки, нары, гнилая слома на полу. Холодно. Запах тоже был соответствующий. Гигиеной здесь были не слишком озабочены.

Узников в камерах не обнаружилось. То ли каторжане были особо послушны перед нашим появлением, то ли темница была здесь для более дорогих «гостей».

Таких, как мы.

Растолкав нас в камеры друг напротив друга, воины, переговариваясь друг с другом, ушли. Вместе с факелами. Оставив нас в полной темноте.

Признаюсь честно, дорогой дневник: мне стало страшно.

Очень.

— Лео! — позвала я вполголоса, держась руками за ледяную решётку двери, единственное, что сейчас оставалось для меня реальным.

— Поля, всё будет хорошо, — пообещал Верховный маг Ледении со своим неистребимым оптимизмом.

— Как ты себя чувствуешь?

— Благодаря тебе, гораздо лучше.

— Где мы? Что с нами будет? О чём они вообще говорили? — Мне хотелось спросить обо всё и сразу. Паника рвалась наружу фонтаном, и была готова заткнуть рот руками, чтобы хоть как-то её удержать. Но отрывать руки от решётки было страшно.

Мне вдруг вспомнилась темница из моего сна. Того, с которого всё началось в моём мире. Вот же, чёрт подери, сон в руку!

— Я не могу тебе дать точного ответа, где мы находимся. Нас берегут, потому что планируют передать императорскому роду. Если мы окажемся недостаточно жизнеспособными, Император может быть недоволен.

— Что-то мне подсказывает, что когда ты говоришь «нежизнеспособен» вместо «нездоров», это не просто так.

— Поля, я сделаю всё, что возможно, чтобы нас отсюда вытащить.

Забавно.

В прошлый раз из темницы меня вытащил не Лео, а бабуля. Точнее, пробабка, хотя это не столь сейчас важно. Она сказала, что мне нужно вернуться туда, где всё началось.

А самом деле.

А на самом деле всё началось в тёмной кладовке, где бабуля рассказывала маленькой девочке сказку

В которой неуклюжей принцессе требовалось разрушить крепость, чтобы помочь проклятому рыцарю.

Проклятье с рыцаря я уже сняла.

Осталось второе.

Крепости я ещё не ломала.

Но раз бабуля каким-то огородным овощем меня сюда закинула, она, наверное, на что-то рассчитывала?

…Или просто оптимизм Лео, дорогой дневник, передаётся воздушно-капельным путём?

— А что за товарищ командовал отрядом? — Этот вопрос интересовал меня сейчас больше остальных.

Точнее, больше меня интересовал вопрос, когда нас будут кормить и будут ли, но думать о плохом не хотелось.

К тому же, неизвестно, чем и с какими целями накормят.

— Поля, Сэтоши нам совершенно точно не товарищ. Он здесь что-то вроде правителя, контролирует эту территорию. Судя по рисунку на халате, родом он из побочной императорской ветви. Не могу сказать, что происхождение у него слишком высокое, никаких шансов на наследование нет. Но аристократ далеко не из последних. При этом не считает, что должность владыки пары каменоломен для него унизительно. Я бы сказал, что это странно.

— Что-то тут не так?

— Определённо. Определённо что-то не так с этим местом. Недаром судьба нас так упорно сюда тащит.

— Тебе удалось что-то узнать о Долине?

— Нет, никаких разговоров, которые бы помогли хоть как-то разобраться в ситуации, родонцы не вели. Они же знали, что я их понимаю.

— Разюмеется.

Знакомый голос дальнего родственника местного императора разорвал тишину, как огонь факела — темноту.

Родонец не спеша подошёл к нам, наслаждаясь мизансценой. Видимо, ещё до нашего прихода он спрятался где-то в темном углу, а мы прошли и не заметили. С другой стороны, он же маг. Мог и какой-нибудь невидимостью прикрыться.

Нет, ну насколько коварный тип!

— Ми бы не стали рассказивать лишнее лазютчикам. Теперь, дорогая целительница, когда вы зяговорили, ми наконец можем побеседовать. Ви производите впечатление разюмной девушки.

Сэтоши вставил ключ в замочную скважину и со скрежетом его провернул.

Я судорожно вспоминала: не наговорила ли чего лишнего? Не поставила ли под удар Лео?

По всему выходило, что нет.

Родонец вышел слишком быстро. Мы могли бы наговорить куда больше. Но он ждать не стал. Видимо, полагал, что я, как «разюмная девушка» и так ему всё выложу на блюдечке с голубой каёмочкой.

С разбегу и в поглаженных шнурках.