До первой ошибки. Рассказы о минере.

ТЫСЯЧА ШЕСТЬСОТ ДЕВЯНОСТО ВТОРАЯ

Поезд подходил к Риге.

Инженер-подполковник Алексютович достал с верхней полки небольшой чемодан. Сейчас он сойдет на вокзале, сядет в троллейбус и поедет домой. Приятно отдохнуть после утомительной командировки! Что-то за последнее время он стал быстро уставать, сердце пошаливает. Врачи определили стенокардию.

«Отдохну дома, и все пройдет», — утешал себя Алексютович.

Но домой Алексютович не поехал: надо было сначала доложить адмиралу о результатах испытаний нового изобретения — специального прибора для поиска мин на дне моря. Прибор действует безотказно, и теперь водолазы будут спускаться на дно моря, когда прибор точно покажет, где лежит мина.

…Над первым своим изобретением Алексютович работал еще в годы войны. Тогда, преграждая советским кораблям выход с Кронштадтского рейда, фашистские самолеты поставили донные мины новейшей конструкции. Тральщикам трудно было их обезвреживать, и командование поручило молодому минеру разработать специальное приспособление для траления мин. Алексютович составил десятки расчетов и чертежей, чтобы найти те формы кривых магнитного поля, которые могли обеспечить режим работы главного дизель-генератора. Теперь он — автор десяти изобретений и семидесяти шести ценных рационализаторских предложений по минному делу и боевому тралению…

В штабе инженер-подполковника ждал оперативный дежурный.

— Это я посылал нарочного на вокзал, чтобы вас встретить.

— Простите, но меня никто не встречал. Я сам приехал к адмиралу.

— Адмирал — в Военной гавани. Там обнаружили немецкую мину.

«Вот тебе и отдохнул», — подумал Алексютович.

Машина быстро доставила его на один из причалов Военной гавани.

Там уже стоял мотобот, с которого спустили водолаза на грунт. Когда водолаз выполнил свою работу, мину подтянули к безлюдному берегу Даугавы, к самому Рижскому заливу.

Неожиданная задержка произошла на берегу реки. При вытаскивании мины лопнул пеньковый трос. От резкого толчка мог сработать один из ее приборов и привести механизмы в действие. Алексютович хорошо помнил, как однажды из-за обрыва троса произошел взрыв. Несколько минеров получили тогда сильные травмы.

— Будем сращивать трос, — приказал Алексютович помогавшим ему матросам.

Концы срастили, и тягач стал осторожно выбирать слабину. Трос натянулся струной и оборвался опять. Алексютович недоумевал: в чем же причина? Так может надолго затянуться работа, а подходить близко к мине опасно. К тому же на внешнем рейде, у приемного буя, скопилось множество кораблей, ожидающих разрешения на вход в устье Даугавы. А его дадут тогда, когда мина перестанет грозить опасностью.

— Сращивайте трос, — опять распорядился Алексютович.

Пеньковый трос снова оборвался, а мина не трогалась с места. Казалось, неведомая сила держит черный ящик около берега и не позволяет вытащить его на песок.

Применять же стальной трос при работе с магнитной миной категорически запрещено. Магнитное поле, образуемое металлом, может воздействовать на чуткий механизм мины.

Алексютович почувствовал, как закололо сердце. Начинался очередной приступ стенокардии. Он незаметно достал таблетку валидола и положил ее в рот.

— Сращивайте!

— Опять? — удивился один из матросов.

— Да, опять, — спокойно ответил минер.

Еще два раза обрывался трос. С недоумением матросы посматривали на инженер-подполковника, который то и дело прижимал руку к сердцу.

— Стоп! — скомандовал он. — Всем отойти за дюну… — и привычной походкой направился к обшитой толстыми смолеными досками металлической коробке. Оказалось, мина задела краем за широкий камень. Слух уловил знакомое тиканье прибора срочности.

Вернувшись за дюну, Алексютович объявил матросам, что нужно делать.

— Кто разденется и пойдет со мной в воду? — спросил он.

— Я! — вызвался шофер.

Через десять минут мокрый ящик уже стоял на песке. Теперь следовало разоружить мину. Но Алексютовича мучил приступ стенокардии.

«Пройдет, когда увлекусь работой», — подумал Алексютович и взял в руки ключи. Не торопиться, экономить силы, работать без рывков, ритмично. Иначе он не выдержит…

…В июле месяце 1942 года у Толбухина маяка он разоружил свою первую мину вместе с ныне уже покойным учителем, инженер-капитаном первого ранга Федором Ивановичем Тепиным. И вот в июле 1960 года он разоружает свою тысяча шестьсот девяносто вторую немецкую мину. Получается примерно по девяносто мин в год. В одном иностранном военном журнале он вычитал, что жизнь армейского минера в среднем обрывается на двести сорока— двести пятидесяти минах, а морского — на ста семнадцати—ста двадцати. Выходит, он много раз «обманул» смерть. А вдруг эта мина окажется последней?..

«Что за ерунда!» — разозлился Алексютович и наклонился над миной.

Горловина слетела на песок; под ней тускло заблестели приборы и механизмы мины. Надо было вынуть магнитный взрыватель, но сердце опять нестерпимо закололо; грудь как будто стягивало ремнями. Он достал таблетку нитроглицерина.

Осталась последняя операция — вынуть взрыватель и детонаторы. Алексютович взял ключ и полез в горловину к магнитному взрывателю. Странное дело, боль в сердце утихла — работа увлекла его. Или, может быть, подействовал нитроглицерин? Но зато другая, страшная мысль пронеслась в голове: а вдруг здесь припрятана ловушка? С предельной осторожностью дотронулся он до взрывателя, тот не поддавался. Потянул на себя сильнее — ни с места. Поддел взрыватель ключом, сдвинул в сторону и отделил его от гнезда. Еще раз внимательно осмотрел горловину и, убедившись, что ловушки нет, вынул первичный и вторичный детонаторы…

Алексютович не спеша смыл грязь с рук, сполоснул холодной водой лицо и подал сигнал на дюну.

К мине подошли матросы и с любопытством стали ее. разглядывать.

— Сколько вы разоружили мин, товарищ подполковник? — спросил один из матросов.

— Эта — тысяча шестьсот девяносто вторая…