До вечности

Глава 15

Карина

День рождения Райана

Когда мы покидаем здание, Райан и Алекс идут вместе к парковке, обсуждая на ходу слова отца. Я притормаживаю, давая им возможность поговорить наедине и радуясь тому, что они выглядят более расслабленными и непринужденными, чем я когда-либо видела их раньше.

Реджи наклоняется ко мне.

— Мисс, не уверен, что вы заметили кое-кого у машины Райана.

Я издаю стон и быстро прикрываю рот, удивленная своей реакцией на появление матери.

— Мне попросить ее уйти? — спрашивает он.

— Нет, но спасибо, Реджи. Я могу сама о себе позаботиться.

Мама улыбается, когда мы приближаемся к машинам, затем протягивает руки, чтобы обнять меня, но я не позволяю ей.

— Как ты узнала, что я буду здесь? — спрашиваю я.

— Я всегда знаю, где моя дочь, — она наклоняется и целует меня в щеку. — И посмотри, как у тебя все прекрасно сложилось с этими двумя красивыми мужчинами. — Она наклоняется ближе ко мне и шепчет. — Если ты поделишься со мной одним, я буду тебе очень признательна, маленькая шлюшка.

— Не смей так говорить со мной, — говорю я, отступая от нее.

— Неужели я задела чувства бедной малышки?

— Тебе лучше уйти, — говорит Алекс, делая шаг навстречу моей матери.

— О, посмотрите на это, — отвечает мама. — Он даже не твой парень. — Ее глаза опускаются, а затем расширяются. — Это бриллиант на твоей руке? И ты мне не сказала?

Она протискивается мимо Алекса и хватает меня за руку. Пытается стянуть кольцо с моего пальца, но я отдергиваю руку.

— Да что с тобой такое? — спрашиваю я.

— Сколько здесь? Два карата? Выглядит чистым. Я ожидала чего-то большего, но…

— Алекс прав, мама. Ты должна уйти.

Мою грудь сдавливает от волнения и страха, когда я произношу эти слова. Я чувствую себя виноватой за то, что так с ней разговариваю, но одновременно горжусь собой, что наконец-то могу противостоять ей. Я больше не могу смотреть на нее и хочу уйти, поэтому поворачиваюсь, чтобы открыть дверь машины.

— Не смей поворачиваться ко мне спиной, — говорит она, грубо хватая меня за руку. — Я устала от того, как неуважительно ты со мной обращаешься. После всего, что я для тебя сделала. После всех моих жертв.

— Всего, что ты для меня сделала? Что ты вообще для меня сделала, кроме того, что родила?

Она поднимает руку и бьет меня по щеке. Не задумываясь, я бью ее в ответ. Ее глаза расширяются, как блюдца, и она отступает назад, шокировано хватаясь за щеку.

— Как ты смеешь? — говорит она, делая шаг вперед и заглядывая мне в лицо. — Я боролась с тобой с того самого дня, как забеременела. Ты разрушила мою жизнь, Карина. Я могла бы стать кем-то, но нет, ты должна была появиться и испортить мне жизнь. Это все твоя вина.

Алекс встает между нами, а Райан открывает машину.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Да, не могу поверить, что я это сделала.

— Давай просто уедем отсюда.

Когда я сажусь в машину, мама что-то кричит мне в след, но я игнорирую ее. Она никогда не станет другой. И никогда не будет думать ни о ком, кроме себя. Это не тот человек, которого я хочу видеть рядом с собой или своей семьей.

Райан держит меня за руку, когда направляет машину через парковку к выезду, вслед за лимузином Алекса.

— Ты голодна? — спрашивает он.

— Да, куда ты хочешь заехать?

— Думаю, ты знаешь куда.

Я смеюсь.

— Есть желание съесть «Монте-Кристо»?

— Думаю, это идеальный способ отпраздновать сегодняшний день. Алекс заедет за твоей бабушкой, а потом они встретятся с нами в «John’s». — Он смотрит на меня и сжимает мою руку, а затем снова смотрит на дорогу. — Ты говорила мне, что твоя бабушка назвала тебя Кариной?

— Да. Она очень гордится этим фактом.

— Это хорошее имя. Вернее, идеальное имя для тебя.

— Почему ты так думаешь? — спрашиваю я.

— Потому что оно означает «любимая». И я не могу представить, что могу любить кого-то больше, чем тебя, Карина.

— Я тоже люблю тебя, Райан. Это навсегда.

— Навечно.

Notes

[←1]

Русские аналоги — у тебя самого рыльце в пушку; чья бы корова мычала, а твоя бы молчала; в чужом глазу соринку видишь, а в своем бревна не замечаешь

[←2]

Крок-месье (закрытый горячий бутерброд с ветчиной и сыром), обжаренный в яичном кляре, называется сэндвичем «Монте-Кристо».