Доброе слово

М и х а и л Н и к о л а е в и ч Г р о м о в.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а З в а н ц е в а.

Е в г е н и й Ю р ь е в и ч С о к о л о в.

А р и а д н а С е р г е е в н а К о н ш и н а.

П е т р А л е к с е е в и ч Ж и л и н.

Л е о н и д Б о р и с о в и ч А р к а д и н.

С а ш а.

Р о м а.

Н е и з в е с т н ы й.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Гостиная в усадьбе девятнадцатого века. Справа видна прихожая. На окнах и дверях темно-красные гардины.

Весенний предвечерний час. За окнами сильный дождь. Изредка доносятся далекие раскаты грома. За карточным столиком, зябко кутаясь в пуховый платок, раскладывает пасьянс А р и а д н а С е р г е е в н а.

А р и а д н а С е р г е е в н а (задумалась). Где же дама червей? (Кладет карту.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (входит). Гадаем, Ариадна Сергеевна?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Отдыхаю за пасьянсом.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Зажечь свет?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я люблю сумерки.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Выходит?

А р и а д н а С е р г е е в н а (смешивает карты). Вышел бы, если бы вы не сказали под руку. Карты этого боятся.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (добродушно). Извините… Впредь буду знать.

Бьют часы.

Как видно, в нашу тихую обитель сегодня уже никто не приедет. Оно и к лучшему. Что-то не по себе…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Нездоровы?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Осколок дает себя знать… Особенно в дождь…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Напрасно вы не верите в гомеопатию.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Не помогает. (Пауза.) Пора бы Саше вернуться.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Как он доберется в такой ливень?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Может быть, ювелир его задержал?.. Монограмма не готова, и он ждет.

А р и а д н а С е р г е е в н а. А вы действительно думаете, что профессор Эриксон приедет?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Говорят об этом давно. Должны подтвердить телеграммой.

Далекий раскат грома.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Посылать в такую погоду мальчика…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Мальчик школу кончает… Через месяц-другой — самостоятельный человек.

А р и а д н а С е р г е е в н а. И вы отпустите его в Сибирь?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Конечно. Пусть встретится с жизнью лицом к лицу.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Не рано ли?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Самое время! Закалять характер надо смолоду.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Но Александр одаренный юноша. Он мог бы учиться.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Успеет… трудовой хлеб — лучшая школа.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Возможно! А вы не замечаете, что последнее время он сам не свой?.. У него тревожно на душе.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Не влюбился ли?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Вечно вы шутите.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. По правде говоря, не до шуток. Сам вижу. Чего греха таить: не хочется разлучаться. Поехал бы с ним: он бы домну строил, а я ребятишкам историю преподавал. Но осколок не пускает… Видно, придется доживать свой век в этой тихой обители. Ничего не поделаешь. Примирился…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Вы еще полюбите нашу работу. Вы же историк.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Гложет меня одна мысль… Боюсь, что Саша…

Звонок телефона.

(Берет трубку.) Музей-усадьба слушает. Директор… С почты? Телеграмма? А почему не можете доставить? Дорогу размыло?! Одну минуту! Ариадна Сергеевна, запишите, пожалуйста. (Диктует.)

Ариадна Сергеевна записывает.

«Лауреат премии мира профессор Бернард Эриксон прибудет пятнадцатого. Точка. Для торжественного вручения в дар профессору хранящейся у вас старинной рукописи выезжает представитель Министерства культуры. Точка. С профессором приедет его внучка мадам Берже. Точка». Все? Спасибо… И у нас льет. Вода поднимается? Так… До свидания. (Кладет трубку, перечитывает телеграмму.) Пятнадцатого… Значит, завтра?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Да… Да! Боже мой! У Бернарда Эриксона внучка замужем.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. А что же удивительного? Ведь он уже в летах.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я с ним была знакома. Неужели прошло… Да, да! Почти полвека. Господи, как я стара! Он меня не узнает.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да что вы, Ариадна Сергеевна! Как можно?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Посмотрите, Михаил Николаевич. (Снимает медальон.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (разглядывает). Тонкая работа…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Откройте…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Изумительная миниатюра! И какое прекрасное лицо! Кто это?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я!.. Теперь ваша очередь удивляться.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (смешался). Нет, нет… Я без очков…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ах, не очки этому виной. Мы с ним встретились здесь. Тогда я не предполагала, что стану старой хранительницей музея… (Подходит к роялю.) Мы играли в четыре руки… (Наигрывает.) Потом я пела… (Напевает.) «Вечерний звон, вечерний звон, как много дум наводит он…» Ах, как он танцует… Господи, что со мной!.. Смешно!.. Нахлынули воспоминания… (Глядит на медальон.) Я подарю его внучке Бернарда! Как вы думаете? Удобно?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Отчего же?..

Внезапно раздается стук в окно. Неясные голоса.

А р и а д н а С е р г е е в н а. В такую пору?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (подходит к дверям в прихожей). Кто там?

Р о м а (за дверью). Откройте, а то захлебнемся!

Михаил Николаевич открывает дверь. Входят Н а т а л и я Н и к о л а е в н а, Е в г е н и й Ю р ь е в и ч, С о к о л о в и Р о м а.

С о к о л о в. Мы экскурсанты!..

А р и а д н а С е р г е е в н а. Боже мой! В каком вы виде!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Самом бедственном…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Что случилось?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Автобус застрял в дороге. Пришлось добираться пешком. Ливень, грязь…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Подробности потом. Входите, пожалуйста.

Р о м а (Соколову). А вы предлагали ночевать в автобусе! Мы б там совсем замерзли!

С о к о л о в. Неизвестно, что хуже, — промокли насквозь!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Вам надо немедленно переодеться!

Р о м а. Во что?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Мы ведь налегке.

А р и а д н а С е р г е е в н а (Михаилу Николаевичу). Нужно что-то придумать… Ведь они могут простудиться. Их надо быстрее напоить горячим чаем, а главное — переодеть.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Ума не приложу, что делать!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Не беспокойтесь, пожалуйста…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Да на вас лица нет! Пойдемте, товарищи, наверх. Найдем уж какой-нибудь выход!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Посмотрите, Ариадна Сергеевна, мою, Сашину одежду. Пожалуйста, возьмите все, что подойдет.

С о к о л о в. Видите, сколько хлопот мы доставили. Сидели бы в автобусе…

Р о м а. А может быть, так просохнем?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Не будем дискутировать!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Я растоплю камин.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Чай! Главное — горячий чай!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Поставлю самовар…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Прошу вас! Пойдемте.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Спасибо… Право, нам так неловко.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Вот по этой лестнице.

Уходят. Михаил Николаевич растапливает камин. Звонок. Он открывает дверь. С велосипедом входит С а ш а.

С а ш а (снимает плащ). Я думал, вы спите. Добрый вечер, папа.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Здравствуй, Саша! А мы заждались. Почему так долго?

С а ш а. Дорога — ужас! Не я на велосипеде, а он на мне ехал. Вода прибывает — речку нашу не узнать: бурлит, несет! Как бы мост не повредила.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Привез монограмму?

С а ш а. Да! Пришлось подождать. При мне кончили. Сделали точно по рисунку.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Как раз вовремя. Телеграмму получили — профессор приезжает завтра.

Входит А р и а д н а С е р г е е в н а.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Александр! Наконец-то! Как добрался?

С а ш а. Здрав и невредим!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. А что там происходит, Ариадна Сергеевна?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ты прозяб, наверно, Александр? Ступай переоденься!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Как там приезжие, Ариадна Сергеевна?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Михаил Николаевич, дело в том, что из ваших костюмов ничего нельзя было подобрать, а Сашины подавно не подходят. И пришлось… Возможно, вы будете недовольны… Но я дала им одежду из нашего запасного гардероба.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Экскурсантов одели в старинные костюмы?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Кроме того, что они экскурсанты, они еще и люди, которым грозит простуда! А эти костюмы не имеют музейного значения! Все равно их нужно списать. Мы не можем рисковать здоровьем людей! Я, конечно, беру всю ответственность на себя!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Ну уж, если придется отвечать, так вместе. А как они отнеслись к этому?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Сначала растерялись… А потом развеселились. Стали выбирать. Я настаивала, чтобы надевали костюмы одной эпохи, иначе нарушится стиль, а они спорят, упрашивают дать то, что им к лицу. Но это не принципиально… Вообразите картину…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. К чему же пришли?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Настояла на своем.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Надо их чаем напоить.

С а ш а. Ничего не понимаю… У нас гости?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Пойдем, Саша, помоги мне — все объясню.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я пока здесь приготовлю…

Михаил Николаевич и Саша уходят. Ариадна Сергеевна накрывает стол. Звонок телефона.

Слушаю! Громче, пожалуйста! Кого? Музей-усадьба девятнадцатого века. Помощник заведующего Коншина… Ариадна Сергеевна! Откуда? Какой комитет? Не понимаю!.. Кого? Разборчивей, товарищ! Анисимова? Какая Анисимова? Его? Вы, наверно, не туда попали!.. У нас нет… Должен приехать?.. В каком костюме? Ничего не понимаю… Трещит в трубке. Подождите, гражданин, я позову директора… одну минуту. (Кладет трубку на стол, уходит.)

Приоткрывается наружная дверь, входит ч е л о в е к, оглядывается. Останавливается в тени. А р и а д н а С е р г е е в н а возвращается с М и х а и л о м Н и к о л а е в и ч е м.

Я просила подождать…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (берет трубку). Я слушаю! Громов, Михаил Николаевич! Слушаю… Алло! Разряды мешают! В чем дело? Алло!

Сверкает молния. Удар грома. Гаснет свет.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Что такое?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Линию повредило. Зажгите, пожалуйста, свечи!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Сейчас… (Зажигает свечи.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Алло! Алло! Теперь безнадежно! Телефонная связь нарушена! (Кладет трубку.) Что же вы успели услышать?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Почти ничего.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. А откуда говорили?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Из комиссии, что ли. Анисимова вызывали.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Но ведь у нас нет такого.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я так и сказала. Потом начался треск… Батюшки! Они же там наверху, в темноте! Я сейчас вернусь. (Берет свечу, уходит.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (снова поднимает трубку). Не работает. (Кладет трубку.)

А р к а д и н (в прихожей). Простите…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Кто там?!

А р к а д и н. Извините… Дверь была открыта… Примите путника, терпящего бедствие… Неудачно закончил прогулку. «Москвич» мой в кювете, и я совсем пал духом… Еле добрался… Аркадин, Леонид Борисович. Путешествую, осматриваю памятники архитектуры.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Громов, Михаил Николаевич…

А р к а д и н. Очень приятно познакомиться… Продрог… Сухой нитки на мне нет…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. И вас надо переодеть?! Идите по этой лестнице. Получите костюм!

А р к а д и н. Благодарю вас! (Уходит.)

Михаил Николаевич запирает дверь.

С а ш а (входит). Самовар скоро поспеет. А погода разыгралась не на шутку…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да… Еще одного к нам загнала.

А р и а д н а С е р г е е в н а (входит). У меня все улажено. Скоро будут готовы. И тот, кто пришел последним, тоже.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Расскажите подробно, Ариадна Сергеевна, телефонный разговор…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я все рассказала. Могу повторить. Звали к телефону Анисимова… Как будто он должен приехать.

Раздается стук в дверь.

Бог мой! Что это сегодня?

С а ш а (открывает дверь). Пожалуйста…

Входит П е т р А л е к с е е в и ч Ж и л и н. Он в охотничьих сапогах. За плечами — двустволка.

Ж и л и н. Здравствуйте, товарищи!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Добрый вечер!

Ж и л и н. Незваный гость, говорят, хуже татарина… А ничего не поделаешь.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ваша фамилия не Анисимов?

Ж и л и н. Нет! Жилин… Петр Алексеевич… Сам я из Перми. А здесь отпуск провожу у друга, в деревне Андрееве. С утра на охоту. Не заметил, как ночь наступила. Темно. Ливень. Грязь… Пришел на огонек. Думаю, перебуду до утра — домой не добраться. Позволите?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Конечно!

Ж и л и н. Только я, извините, не Анисимов. Будем знакомы… Петр Алексеевич Жилин.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Очень приятно… Громов, Михаил Николаевич.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Это к телефону из какой-то комиссии звали Анисимова, и я решила…

Жилин снимает плащ.

Вам переодеться не нужно?

Ж и л и н. Зачем?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да тут к нам промокшие приехали. Мы их переодели.

Ж и л и н. Нет… я в своем… Умыться, если можно. Перемазался.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Пожалуйста. Идемте, я вас провожу.

Михаил Николаевич и Жилин уходят.

С а ш а. Ариадна Сергеевна, почту приносили?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Днем…

С а ш а. А мне письма не было?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Не знаю, Михаил Николаевич принимал.

С а ш а (обеспокоенно). Папа почту получал?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Самовар не убежит?

С а ш а. Посмотрю. (Уходит.)

Появляется А р к а д и н. Он в расшитом золотом костюме, прикладывает к глазам воображаемый лорнет, становится в позицию и церемонно раскланивается с Ариадной Сергеевной.

А р к а д и н. Милостивая государыня, позвольте представиться.

Ариадна Сергеевна наклоняет голову.

Аркадин, Леонид Борисович!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Очень приятно.

Леонид Борисович ловко пересекает гостиную и застывает в низком поклоне.

А р к а д и н. Счастлив возможностью лично засвидетельствовать свое нижайшее почтение…

Ариадна Сергеевна протягивает руку. Леонид Борисович целует.

А р и а д н а С е р г е е в н а (улыбаясь). Откуда вы, батюшка, этикет знаете?

А р к а д и н. Из книг, любезная Ариадна Сергеевна! Читал. (Оглядывается.) Какая прелесть! Аромат старины… Приятно жить в такой обстановке.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Здесь мы обычно принимаем экскурсантов. А по вечерам это наша гостиная. Музейные комнаты там. (Показывает на резную лестницу, ведущую из гостиной наверх.)

А р к а д и н (подходит к лестнице). Воображаю, кто поднимался по этим ступенькам. Кого видели эти стены?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Да, хотя это далеко от Москвы, здесь бывали великие русские люди! Поэты, композиторы, художники! Завтра вы сможете подробно ознакомиться с музеем.

А р к а д и н. Почту за честь!

А р и а д н а С е р г е е в н а. А сейчас будем пить чай! Будьте любезны, пригласите всех…

А р к а д и н. Сию минуту… (Уходит.)

С а ш а (вносит самовар). Поспел! Устали, наверно, с этой кутерьмой!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ничего! Среди этих экскурсантов есть обаятельные люди…

Входит Л е о н и д Б о р и с о в и ч.

Легок на помине.

А р к а д и н. Пожалуйста, товарищи!

Входят Н а т а л и я Н и к о л а е в н а — она в старинном белом платье и с высокой прической, Р о м а — в костюме гусара, С о к о л о в — в темном сюртуке.

Ариадна Сергеевна, наша дорогая хозяйка! Позвольте представить вам…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (подходит). Званцева, Наталия Николаевна.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Очень приятно.

Появляются П е т р А л е к с е е в и ч и М и х а и л Н и к о л а е в и ч.

С о к о л о в. Соколов, Евгений Юрьевич.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Рада… (Жилину.) С вами мы уже знакомы! Да! Товарищи, среди вас нет гражданина Анисимова?

Пауза.

Р о м а. Нет! Я Рома.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Прошу к столу!

Рассаживаются.

А р к а д и н (подходит к Наталии Николаевне, стоящей в стороне). Извините, не расслышал… Ваша фамилия?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Званцева.

А р к а д и н. Ах, Званцева…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Да…

А р к а д и н. Вы уронили… (Протягивает записку.)

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Разве?

А р к а д и н. Да, да! Пожалуйста. (Отдает записку.)

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Благодарю вас.

А р к а д и н. Сделайте одолжение, Наталия Николаевна. (Подходит к столу.) Ужин при свечах! Как романтично! За окнами ливень, темень, грязь! Прекрасно!

Ж и л и н. А что здесь хорошего?

А р к а д и н. Чем хуже там другим, тем приятней здесь, в уютной комнате, среди милых людей! Человек по своей природе эгоистичен.

Ж и л и н. А мне дождь чуть беды не наделал. (Рассматривает бумаги.) Хорошо, паспорт в обложке. А билеты лотерейные придется сушить. Иначе моя «Волга» может уплыть.

С о к о л о в. Надеетесь выиграть?

Ж и л и н. Обязательно. (Раскладывает билеты на камине.)

А р к а д и н. И непременно машину?

Ж и л и н. Швейную — на эти. А вот заветный — жена на счастье подарила — тут точно «Волга»!

А р к а д и н. «Блажен, кто верует, тепло ему на свете».

Ж и л и н. А я и к холоду привык. Пермяк…

А р к а д и н. Только без анкетных сведений! Пусть в этот необычный вечер мы останемся знакомыми незнакомцами! Свел нас случай…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Почему? Я, например, не случайно, а по делу, как переводчица и гид профессора Эриксона, который завтра приезжает сюда.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Удачно! Посоветуемся, посмотрите, как мы подарок оформили.

С о к о л о в. Простите, речь о рукописи, которую собираются преподнести?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да! А вы знаете?

С о к о л о в. Конечно! Еще до приезда профессора в Советский Союз и у нас и за границей подробно писали об этом. Вообще его поездке придается огромное значение. Крупнейший ученый с мировой известностью.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Большой и смелой души человек! Приятно, если рукопись будет ему полезна.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Он очень обрадуется такому подарку.

А р к а д и н. А нельзя ли взглянуть на рукопись?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Она в библиотеке. Завтра, перед вручением, — пожалуйста.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Профессор с внучкой приедет?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Да… Мадам Берже. Очень милая.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я хотела преподнести ей… небольшой сувенир… Не знаю, удобно ли?… Вот, поглядите. (Вынимает из футляра медальон.)

С о к о л о в. Какая прелесть! Работа конца восемнадцатого века?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Да… Он в нашей семье переходит по наследству.

Все рассматривают медальон.

А вы примерьте, Наталия Николаевна.

А р к а д и н. Да! Пусть он засверкает во всей красе!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Пожалуйста, Наталия Николаевна!

Наталия Николаевна надевает медальон.

А р к а д и н. Прелестно! Любая женщина будет без ума от такого подарка.

С о к о л о в. Жаль, если дождь помешает им приехать.

А р к а д и н. А какой прогноз погоды?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (глянул на часы). Эх, как раз время! А току нет!

А р к а д и н. У меня с собой дорожный приемник. Сейчас узнаем, что день грядущий нам готовит. (Уходит в прихожую.)

Р о м а. А скоро будет так! Электронная машина принимает заявки, учитывает все требования, передает заказ в космос на фабрику погоды, и порядок в небе обеспечен.

С о к о л о в. Будет, но еще не скоро!

Аркадин включает приемник.

Р а д и о. Продолжительный ливень, вызвавший подъем воды, создал угрозу плотине. Мост через реку Быстрянку разрушен. Слушайте наши дальнейшие сообщения.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Мост, который мы переезжали?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да.

А р к а д и н. Значит, отрезаны?!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. К утру восстановят.

А р к а д и н. А до рассвета не так уж много. Хозяева, наверно, устали, да и нам отдохнуть не мешает.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ну что ж, будем вас устраивать… Пойдемте…

Все поднимаются.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (растерянно). А где же медальон? Я его оставила на столе… (Ищет.) Нету…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Наверно, уронили.

Ищут на полу.

С а ш а. Не видно!

А р к а д и н. Если это шутка, то дурного тона.

Ж и л и н. Да кто станет шутить такими вещами!

Р о м а. Нигде нет!

А р к а д и н. Это бросает тень на всех!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Быть может, я его спрятала в футляр и по рассеянности забыла. (Смотрит.) К сожалению…

Р о м а. Товарищи! Я предлагаю… Мы были здесь, а медальон исчез? Сам-то он не ушел! Я считаю так, обыскать всех! Начинайте с меня.

А р к а д и н. Процедура несколько… Но я готов подвергнуться…

Ж и л и н. Никто возражать не будет!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Я возражаю! Никаких обысков! Чепуха! Медальон куда-нибудь завалился.! Сейчас темно… Завтра утром отыщется. Выдумают… обыск!

А р к а д и н. Но мы настаиваем!

Ж и л и н. И ничего зазорного не находим…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (перебивает). А мы находим. И больше по этому поводу, извините, разговора не будет!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Безусловно! Наталия Николаевна, прошу ко мне. Михаил Николаевич, Саша, устройте мужчин. (Уходит.)

А р к а д и н. Неудобно как получилось!

С о к о л о в. Обойдется. Закатился куда-нибудь.

Ж и л и н. Может, мебель поднять? Силенки хватит.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Я жду.

С о к о л о в. Простите…

Идут. Наталия Николаевна снова возвращается к столу. Ищет.

С а ш а (подходит). Не огорчайтесь, Наталия Николаевна… Завтра найдем.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Такая неприятность…

С а ш а. Ариадна Сергеевна ждет. Идите отдыхать. И спите спокойно. Я отыщу обязательно.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Какой вы добрый…

Саша уходит. Наталия Николаевна идет к лестнице. Ей преграждает путь Аркадин.

А р к а д и н. Вы прочли мою записку?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Опять следите за мной…

А р к а д и н. Я спрашиваю…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Не успела…

А р к а д и н. Напрасно. Все равно вам не удастся…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Что?

А р к а д и н. Я догадываюсь…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. О чем?.. Боже, как я устала!

А р к а д и н. Хорошо, поговорим потом.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Я совсем устала. Отпустите меня! Дайте мне забыть!

А р к а д и н. При одном условии! Скажите, зачем вы приехали?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Вы слышали!

А р к а д и н. А почему раньше на день?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Меня послали подготовить.

А р к а д и н. Неправда! С кем вы должны здесь встретиться?! Скажите.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ни с кем.

А р к а д и н. Ложь! Вы условились. Я все равно узнаю…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Тише! Сюда идут…

По лестнице спускается Ж и л и н.

А р к а д и н. Вот ваша сумочка, Наталия Николаевна. Доброй ночи!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Спокойной ночи! (Уходит.)

А р к а д и н. Не спите, пермяк?

Ж и л и н. Петр Алексеевич… Это мое имя-отчество… А вас?

А р к а д и н. Я уж говорил: Аркадин, Леонид Борисович…

Ж и л и н. Не сплю, товарищ Аркадин! (Подходит к камину, разглядывает билеты.)

А р к а д и н. О билетах волнуетесь?

Ж и л и н. Беспокоюсь…

А р к а д и н. Не стоит… Целы будут. (Идет.)

Ж и л и н (ему вслед). А все-таки беспокоюсь.

Аркадин уходит.

(Задумчиво.) Очень беспокоюсь. Зачем переоделись?

З а н а в е с.

Та же обстановка. Ж и л и н кончает собирать билеты.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (входит). А вы спать не собираетесь?

Ж и л и н. Не тянет…

Отдаленный раскат грома.

Погода, что ли, действует?..

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Не обращайте внимания. Ваши товарищи уже располагаются.

Ж и л и н. Все?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да! Устали…

Ж и л и н. И мне отдохнуть не мешает.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Пойдемте, провожу.

Уходят. Несколько мгновений сцена пуста. Бьют часы. Входит Р о м а. Осматривает комнату. Подходит к этажерке с книгами.

А р и а д н а С е р г е е в н а (входит). Кто это?

Р о м а (вздрогнув от неожиданности). Я… Рома!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Что вы ищете? Как вас по-настоящему величать? Роман.

Р о м а. Ромуальд… Степанович Булкин.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Итак, Ромуальд Степанович.

Р о м а (перебивает). А вы зовите меня просто Рома. Замучился я с этим Ромуальдом. Мать придумала, все покрасивей имя выбирала. А мне каково?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ну, это не так страшно, Ромуальд Степанович.

Р о м а. Конечно, но только зовите меня Рома.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Хорошо!

Р о м а. Хотел книжечку поискать.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Какую?

Р о м а. Старинную. Может, найдется такая? Чтобы кушанья были описаны.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Что должно быть описано?

Р о м а. Как еду готовили, как подавали…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Поваренную книгу?

Р о м а. Нет. Поваренные я знаю. Старинную ищу. Я, признаться, из-за этого и приехал.

А р и а д н а С е р г е е в н а (удивленно). Сюда по кулинарным делам?

Р о м а. А я повар! Шеф-повар ресторана первого разряда. Ну, раньше у нас кулинария в загоне была, потому что план выполняли за счет спиртных напитков. Понятно?

А р и а д н а С е р г е е в н а (неуверенно). Понимаю, конечно.

Р о м а. А теперь не то! И захватила меня мечта: соединить передовую кулинарию и давний опыт. Умели ж готовить у нас в старину!

А р и а д н а С е р г е е в н а. О! Были гурманы, которые проедали огромные состояния! Их дома шутя называли «поварскими собраниями». В таком доме повар был главной фигурой. Артист своего дела.

Р о м а. У моего учителя любимая поговорка была: «Я Шаляпина кормил», а мне пока похвастаться нечем.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ничего… когда-нибудь скажут: нас сам Ромуальд Булкин кормил!

Р о м а. Мечта! Далеко до этого!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Придется вам помочь! Посмотрим. У нас ведь богатая библиотека.

Р о м а. А где же она?

А р и а д н а С е р г е е в н а. На втором этаже. Вы мимо проходите…

Р о м а. Большие дубовые двери?..

А р и а д н а С е р г е е в н а. Резные. Изумительная работа крепостного мастера.

Р о м а. Сейчас поищем?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Нет, придется подождать до утра.

Р о м а. Спасибо! Потерпим!.. Извините. Спокойной ночи… А вы о медальоне не волнуйтесь! Из-под земли выкопаем!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я не беспокоюсь.

Рома уходит.

Повар-мечтатель! Не странно ли?

С а ш а (входит). Ариадна Сергеевна, не знаете, куда отец письма положил?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Не знаю! Александр, тебе надо выпить чаю с малиной.

С а ш а. Зачем?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Александр, ты захворал!

С а ш а. Почему вы решили, Ариадна Сергеевна?

А р и а д н а С е р г е е в н а. У тебя лихорадочно блестят глаза. И в то же время ты бледен.

С а ш а. Я совсем здоров.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Значит, чем-то встревожен!

С а ш а. Нет, нет! Может быть, в самом деле простудился… горло… Или, скорей, насморк…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я тебе дам гомеопатическое средство. Если принимать точно и регулярно, как рукой снимет.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (входит). Саша, я хочу посмотреть монограмму.

С а ш а (достает из кармана небольшую коробочку). Вот она.

Все разглядывают монограмму.

А р и а д н а С е р г е е в н а. С большим вкусом!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Красивая!

С а ш а. Интересно, как она будет выглядеть на папке…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Можно посмотреть…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Сходи, пожалуйста, в библиотеку, Александр, и принеси папку с рукописью. (Дает ему ключ.)

С а ш а. Хорошо. (Уходит.)

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я поняла, что происходит с Александром.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Что же?

А р и а д н а С е р г е е в н а. У него просто насморк. Он простужен…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Был бы очень рад, если бы это было причиной…

Пауза.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Мне так дорог был медальон!..

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Я уверен, что отыщется…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я тоже… Но пока пропал… Дурная примета…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Не стоит придавать значения.

Входит С а ш а и кладет на стол кожаную папку.

(Примеряет монограмму.) По-моему, неплохо.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Да, да… Вы простите, я пойду к себе… (Уходит.)

С а ш а. Волнуется… Но как владеет собой… Позавидуешь.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Воспитание…

С а ш а. Папа, мне письма не было?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Нет.

С а ш а. Ты хорошо помнишь?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Конечно. А ты от кого ждешь?!

Саша молчит.

Секрет?

С а ш а. Тайна.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Вот как!

С а ш а. Что же тут удивительного?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. А зачем таиться? Раньше этого не бывало.

С а ш а. А ты ничего не скрываешь от меня?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Я?!

С а ш а. Да, ты, папа!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. В общем, нет…

С а ш а. Так… Ну что же, а я хочу сохранить свой секрет.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (стараясь перевести в шутку). Твое дело. Ты уж большой!

С а ш а. Да, папа, я уже взрослый и знаю, что нет ничего тайного, что бы не стало явным!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Значит, и тебе придется когда-нибудь открыть секрет.

С а ш а. Это придется сделать всем… рано или поздно.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. А сейчас как раз поздно.

С а ш а. Ты Думаешь?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (уклончиво). Час поздний, пора ложиться.

С а ш а. Я посижу. Попробую прикрепить монограмму. А ты отдохни, папа…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да… Я пойду, Саша. (Сидит.)

Пауза.

С а ш а. Папа, какая красивая Наталия Николаевна!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да, очень…

С а ш а. Я не думал, что бывают такие красавицы… Красивая и… несчастная.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Из чего ты это заключаешь?

С а ш а. Чувствую. Вижу… особенно когда смеется — губы улыбаются, а глаза неподвижные.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Ты, Сашок, психолог… Я и не заметил.

С а ш а. Она нарочно старается спрятать, а взгляд выдает… (Смотрит на отца.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (притворно зевает). Пора на боковую… И тебе тоже.

С а ш а. Я скоро…

Михаил Николаевич уходит. Саша задумался. Подходит к небольшому письменному столу. Достает лист бумаги. Рисует. Неслышно входит Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ищет у стола. Саша замечает ее.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (испуганно). Кто здесь?

С а ш а. Не пугайтесь…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (облегченно). Саша…

С а ш а. Я знал, что вы придете.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Меня мучает пропавший медальон.

С а ш а. Потерпите до утра… Я ведь обещал!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. А если не отыщется? Я последняя держала его в руках. Могут подумать… Какой ужас!

С а ш а (горячо). Что вы! Кому придет в голову такая нелепость?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Меня здесь никто не знает…

С а ш а. Разве, чтобы поверить человеку, надо с ним пуд соли съесть?! Можно поговорить, посмотреть в глаза и понять самое главное!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. А что же вы считаете таким?

С а ш а. Честность!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Вы думаете, что надо судить по первому впечатлению? Ведь можно слукавить, притвориться!

С а ш а. Зачем у нас человеку лицемерить, обманывать? А если он так поступает, значит, это хитрый, негодный тип, которого надо уничтожить!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как вы еще молоды! Но это хорошо. А вы рисуете? Можно посмотреть?

С а ш а (смущенно). Можно…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (смотрит). Что-то знакомое… Ведь это же я!

С а ш а. Да…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Подарите мне?

С а ш а. Я плохо рисую… И не кончил…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Мне нравится…

С а ш а. Возьмите… пожалуйста.

Наталия Николаевна кладет в сумку рисунок, в это время входит А р к а д и н.

А р к а д и н. Простите, не помешал? У вас тоже бессонница? Будем коротать ночь вместе!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Нет, я бессонницей не страдаю. Спокойной ночи! (Уходит.)

А р к а д и н. А где, молодой человек, библиотека?

С а ш а. Наверху. Вот по этой лестнице. (Показывает на винтовую лестницу.)

А р к а д и н (направляется к ней). Почитать на сон грядущий…

С а ш а. Она заперта…

А р к а д и н. Ясно… и запечатана?

С а ш а. Просто на замке.

А р к а д и н. Прелестно. (Достает фляжку, складные стаканчики, наливает себе и Саше.)

Вот за это и выпьем… прошу! (Пьет.)

Именно так… (Пьет. Замечает, что Сашин стакан не тронут.) А что же вы? Немного разрешается.

С а ш а. Я не хочу.

А р к а д и н. Должно быть, стихи не понравились? Полагаете, переводные, упадочные?..

С а ш а. Это стихи Тютчева… и мне они нравятся…

А р к а д и н. А что вам не нравится? Я?!

С а ш а. Да! Извините…

А р к а д и н. Жаль, очень жаль…

С а ш а. Я пойду. (Забирает папку, уходит.)

А р к а д и н. Жаль! (Выплескивает вино в камин. Грустно.) А впрочем, успею узнать… (Ходит по комнате. Включает приемник, слышна музыка. Крутит ручки настройки.)

Иностранная речь, снова музыка, сигналы азбуки Морзе. Монотонный голос громко передает: «Возможная ошибка в защите Каро — Канн».

Аркадин приглушает звук, садится у приемника, записывает.

Г о л о с. e2—e4; c7—c5; d2—d4; d7—d5; конь b1—c9 бьет e4; конь c3 бьет e4; конь e4 — мат; как опровергнуть коварную ловушку противника?

Несколько раньше появляется Ж и л и н, наблюдает за ним, прислушивается и тоже записывает. Голос замолкает. Аркадин подходит к шахматному столику, поглядывая на запись, расставляет фигуры. Раздумывая, смотрит. Неожиданно замечает Жилина.

А р к а д и н. Еще один полуночник. Снова за билетами?

Ж и л и н (растерянно). Нет… Показалось, будто телефон звонит.

А р к а д и н. Телефон давно выключен!

Ж и л и н. В шахматы собрались играть? (Подходит.)

А р к а д и н (небрежно смешивает фигуры). Пытался решить любопытную задачу. Впрочем, партию могу сыграть…

Ж и л и н. Я не умею. Даже фигур не знаю…

А р к а д и н. Тогда играть не будем.

Ж и л и н. Так я пойду.

А р к а д и н. Не смею задерживать!

Ж и л и н (идет, останавливается). Значит, не звонил телефон?

А р к а д и н. Он не мог звонить. Ясно? Не работает! Понятно?

Ж и л и н. Да. (Уходит.)

А р к а д и н. Неужели у них в Перми все такие сообразительные?

Ночную тьму разрывает необычайно яркая молния. Сильный удар грома. Звенят стекла.

Где-то рядом ударило…

Снова сверкает молния. Оглушительно грохочет гром.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (вбегает). Здесь окна целы?!

А р к а д и н. Как будто!

Внезапно за окном вспыхивает зарево.

С а ш а (вбегает). Молния в дерево попала!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Горит в липовой аллее! Я пойду! (Уходит.)

Саша бежит за ним.

Ж и л и н (входит). Что случилось? Куда они?

А р к а д и н. Дерево загорелось!

Жилин бросается за ними. Яркие всполохи молнии. На стенах, отражаясь в зеркале, бегут красные блики огня. Входят Н а т а л и я Н и к о л а е в н а и А р и а д н а С е р г е е в н а.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. У нас разбило стекло. Пожар?!

А р к а д и н. Это в саду.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Что происходит в природе?!

А р к а д и н. Огонь, воздух, вода, земля — все четыре стихии возмущены.

Удар грома.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Никакие нервы не выдержат…

С топором в руках вбегает Р о м а.

Мой бог! Что это?!

Р о м а. Рубить надо! (Бежит.)

А р и а д н а С е р г е е в н а. Что он задумал? Остановите его!

Рома убегает в сад.

А р к а д и н. Хочет срубить горящее дерево! В общем, все как один на борьбу с огнем!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Положим, не все!

Входит С о к о л о в.

А р к а д и н. Но в моем возрасте подобные эскапады противопоказаны.

С о к о л о в. Только расположился, и вдруг шум! Что произошло?

А р к а д и н. А вы не заметили такого пустяка, как пожар. О мужи науки!

Зарево гаснет.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Потушили!..

Слышны голоса.

Возвращаются.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (в дверях). Осторожней! Голову поддерживайте!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. С кем-то несчастье! (Бросается к двери.)

А р и а д н а С е р г е е в н а. Александр!!!

П е т р А л е к с е е в и ч, Р о м а и С а ш а вносят на руках ч е л о в е к а.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Положите на диван.

А р к а д и н. Кто это?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Не знаем…

Р о м а. Петр Алексеевич увидел его на земле, у калитки в саду… (Укладывает неизвестного на диван.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Он без сознания!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Что же делать?

Р о м а. Я умею оказывать первую помощь.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (подходит к дивану, глядит на лежащего. В ужасе закрывает лицо руками). Ах!!

А р к а д и н. Что с вами?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Он весь в крови…

А р к а д и н. Не надо смотреть… Идемте, я вас провожу. (Уводит Наталию Николаевну.)

Р о м а. Его надо перевязать…

А р и а д н а С е р г е е в н а. У меня в аптечке есть все необходимое…

Р о м а. Я возьму… (Уходят.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Надо его перенести наверх, уложить… Саша, приготовь там, тебе Петр Алексеевич поможет…

С а ш а. Сейчас. (Уходит вместе с Петром Алексеевичем.)

Неизвестный застонал.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (Евгению Юрьевичу). Принесите воды! Там, направо…

С о к о л о в. Я разыщу… (Берет свечу, уходит.)

Неизвестный порывисто приподнялся.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Тише! Успокойтесь.

Н е и з в е с т н ы й (открыл глаза). Где я?..

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Лежите, лежите! Это музей-усадьба.

Н е и з в е с т н ы й. Что? Плохо понимаю… повторите.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Вы в музее-усадьбе… Сейчас.

Н е и з в е с т н ы й. Понял. Добрался… таки. (Застонал.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Молчите… Вам нельзя говорить…

Н е и з в е с т н ы й. Нужно сказать! Вы… кто? Лицо… Покажите лицо… Вы… кто?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Михаил Громов, директор.

Н е и з в е с т н ы й. Помню! Надо спешить… (Застонал.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Вам плохо? Где вас ранило?

Н е и з в е с т н ы й. Мост… камень… неважно… Преступление не… (Стонет.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Кто вас ранил?

Входит С о к о л о в.

Н е и з в е с т н ы й. Надо идти… Не смогу… выполнить задание… Сообщите…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Что вы говорите?

Н е и з в е с т н ы й. Скорее… Не могу…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Кому грозит опасность?

Н е и з в е с т н ы й. Приезжает… (Снова теряет сознание.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Кто приезжает? Профессор?! Бредит!

С о к о л о в. Может быть… (Пауза.) А если не бредит?!

Входят С а ш а, Р о м а и Ж и л и н.

С а ш а. Готово.

Ж и л и н. Не приходил в себя?

С о к о л о в (быстро). Нет! Все так же!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Перенесем! Только осторожней!

Михаил Николаевич, Рома уносят неизвестного. Соколов идет за ними.

Ж и л и н (тихо, Соколову). Минуточку! Позвольте вас потревожить…

С о к о л о в (останавливается). Сделайте одолжение!

Ж и л и н. Вы, если не ошибаюсь, в институте работаете?

С о к о л о в. Да.

Ж и л и н. Учите, значит, молодежь?

С о к о л о в. Вы для этого меня задержали?

Ж и л и н. Нет…

С о к о л о в. Так нельзя ли ясней?

Ж и л и н. Со временем прояснится. Преподаете? Скажите, если не секрет.

С о к о л о в. Отнюдь! В нашем институте студентов нет. Это научно-исследовательское учреждение.

Ж и л и н. А что исследуете?

С о к о л о в. Проблемы современной физики.

Ж и л и н. Насчет атома? Всякие расщепления, цепная реакция?

С о к о л о в. Возможно.

Ж и л и н. Я, конечно, не силен в этих вопросах.

С о к о л о в. Заметно.

Ж и л и н. Оно мне, признаться, ни к чему.

С о к о л о в. Тогда излагайте суть дела…

Ж и л и н. Слушайте! Заметили вы, что Аркадин…

С о к о л о в. Видный мужчина с радиоприемником?

Ж и л и н. Именно… И Наталия Николаевна…

С о к о л о в. Шатенка в белом платье?..

Ж и л и н. Да…

С о к о л о в. У меня очень хорошая зрительная память.

Ж и л и н. Такую увидишь — и с плохой не позабудешь… Ну, шутки в сторону! Дело серьезное. По всей видимости, они здесь впервые встретились!

С о к о л о в. Конечно.

Ж и л и н. А на самом деле они друг друга знают!

С о к о л о в. Из чего вы заключаете?

Ж и л и н. Из фактов! Записку он ей передал с хитрецой. Я случайно видел. Вы, говорит, обронили… А она ничего не теряла, а записку взяла. Ну, поскольку полагал, что это по амурной линии, думаю, дело не мое, однако, когда стал факты сопоставлять, спокойствие мое рукой сняло.

С о к о л о в. По какой причине?

Ж и л и н. Грозовая обстановка! Профессора ждут. Личность иностранная. Мадам переводчица, наверно, сама не раз бывала за границей. Этот хлюст!.. Всякие заграничные штуки у него… Непременно там был!

С о к о л о в. Ну и что же? И я, например, не раз ездил за границу.

Ж и л и н. Согласен! Это все неважно. А главная суть здесь! (Показывает лист бумаги.)

С о к о л о в. А что там? (Протягивает руку.)

Ж и л и н. Одну минуту. Не рассердитесь, если я попрошу.

С о к о л о в. Что?

Ж и л и н. Удостоверение не покажете? Вашей личности? Из института! Не обижайтесь…

С о к о л о в. Пожалуйста. (Дает удостоверение.)

Ж и л и н (смотрит). Все в порядке, я вам, конечно, доверяю, но маслом кашу не испортишь. (Возвращает удостоверение.) Теперь начистоту! Стал я следить за Аркадиным. И не обмануло меня подозрение. Крутил он приемник, пока не поймал передачу шахматной партии. Записал и расставил фигуры.

С о к о л о в. Наверно, шахматист-любитель.

Ж и л и н. Любитель в мутной воде рыбку ловит! Только над шахматами задумался, и я подошел. Он в лице изменился и быстро фигуры смешал. А когда узнал, что я в шахматы не играю, успокоился. Смекаете?

С о к о л о в. Пока нет.

Ж и л и н. Обхитрил я любителя. У меня второй разряд по шахматам. И передачу эту я не только слушал, а и записал. Вот это она! Глядите! (Показывает листок.)

С о к о л о в. Странная партия…

Ж и л и н. Хода какие?

С о к о л о в. Да! Бессмысленные!

Ж и л и н. А смысл здесь в другом!

С о к о л о в. В чем?

Ж и л и н. Шифр!

С о к о л о в. Выдумаете?

Ж и л и н. Ясно.

С о к о л о в. Что же делать?

Ж и л и н. В нем вся загвоздка! (Показывает на телефон.)

С о к о л о в. А при чем здесь телефон?

Ж и л и н. Господи! Работал бы, сейчас мы бы звякнули куда следует — и все! Без нас бы разобрались.

С о к о л о в. На телефон надежды пока нет.

Ж и л и н. И времени нельзя терять.

С о к о л о в. Значит, надо самим разобраться.

Ж и л и н. Для этого к вам и обратился.

С о к о л о в. А почему именно ко мне?

Ж и л и н. Неужто не ясно? Институт у вас серьезный, кого попало туда не берут, значит, человек вы проверенный. Согласны мне помочь?

С о к о л о в. С удовольствием. Но вряд ли я буду полезен: подозревать, следить — это не в моих данных.

Ж и л и н. От вас ничего особого не потребуется. Человек вы ученый, попробуйте разгадать шифр. (Отдает листок.)

С о к о л о в. Попытаюсь!

Ж и л и н. Ну, и за этой парочкой присматривайте… Если что подозрительное обнаружите, дайте мне знать.

С о к о л о в. Возможно, вы и правы… Медальон у нее из рук пропал.

Ж и л и н. Медальон для них мелочь… не позарятся. Строительство тут большое неподалеку. Вот и слетелись вороны. Кажется мне, что ждут они кого-то и тогда начнут действовать. Надо быть начеку!

С о к о л о в. Не преувеличиваете ли вы?

Ж и л и н. А вы заметили, как дамочка всполошилась, когда неизвестному человеку в лицо глянула?!

С о к о л о в. И Аркадин поспешил ее увести…

Ж и л и н. В том-то и дело… Вы идите над шифром подумайте, а я больного хочу поглядеть. Потом встретимся.

Уходят. По лестнице спускается М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Его останавливает А р и а д н а С е р г е е в н а.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Как больной, Михаил Николаевич?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Рома перевязал по всем правилам. Стонать перестал. Как видно, стало легче.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Слава богу! Будем надеяться, что все обойдется благополучно… Михаил Николаевич, когда я перед сном по обыкновению стала заносить в свой дневник прошедший день, некоторые события предстали совершенно в другом свете: мы оба не правы — Александр, конечно, не влюблен, но он и не болен! Уж слишком старательно он пытался уверить меня в своей простуде! Боюсь, что недуг гораздо серьезней!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Я давно догадываюсь!.. Но что же?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Быть может, это неделикатно… Но судьба Александра мне очень дорога. Вы знаете, я одинока… И счастлива, что на склоне лет бог послал мне такую привязанность! Только поэтому я позволяю себе вмешиваться.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Поверьте, Ариадна Сергеевна, я очень ценю ваше участие.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Не догадался ли Александр? Он так тревожно ждал какого-то письма. Не мог ли он узнать?!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Не думаю… Вернее, боюсь думать!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Вам надо рассказать ему то, что вы доверили мне.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Не могу…

А р и а д н а С е р г е е в н а. А если это сделают чужие люди?! Неожиданно, грубо и больно!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Я сделаю все, чтобы этого не случилось!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Всего не предусмотришь! Его любовь и уважение к вам так крепки… ничто не сможет поколебать их!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Теряюсь… Сам понимаю, что происходит, а выхода не вижу.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Его душевная чистота, юношеская горячность помогут ему правильно оценить ваш поступок. И он вам будет благодарен.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Не знаю… Если бы Надя была жива! Она так умела говорить с мальчиком!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Мальчик уже стал взрослым. Подумайте над моими словами! Во всяком случае, они сказаны от чистого сердца.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Я не сомневаюсь!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Всегда самый лучший выход — правда!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Говорят, утро вечера мудреней.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Отдохните, подумайте.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Спасибо вам, Ариадна Сергеевна. (Целует руку. Быстро уходит.)

Ариадна Сергеевна глядит ему вслед. Поднимается по лестнице. Несколько мгновений сцена пуста. Затем появляется А р к а д и н. Он ждет. Быстро входит Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Они смотрят друг на друга.

А р к а д и н. Вы прочли мою записку?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Да! Но я пришла не потому, что испугалась ваших угроз.

А р к а д и н. Надеетесь, что за вас заступятся?! У вас есть защитник?

Наталия Николаевна молчит.

Зачем вы здесь?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Снова допрос! Я измучена.

А р к а д и н. Что вам передал мальчишка?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Господи! Он нарисовал меня! Вот, убедитесь. (Показывает.) Прошу… умоляю… Перестаньте следить за мной! Оставьте меня в покое!

А р к а д и н. Вы хорошо знаете, что это не в моих силах.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Чего вы хотите?

А р к а д и н. Прежде всего правды, и тогда я буду решать.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Свою судьбу?

А р к а д и н. И вашу тоже!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. У нас теперь разные дороги…

А р к а д и н. Дорога одна, и пройти ее суждено нам вместе! И если она приведет в пропасть, это будет ваша вина!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Снова угрозы! Поймите, что они только озлобляют!

А р к а д и н (грубо). А твое упрямство приводит меня в бешенство! Слушай, ты играешь с огнем. Или будет по-моему… или…

Ж и л и н (входит). Ну, теперь точно телефон звонил!

А р к а д и н (оторопело). Какой телефон!

Ж и л и н (спокойно). Вот этот!

А р к а д и н. Он испорчен! Понимаете?

Ж и л и н. Понимаю! А может, починили?

Полыхает молния. Раскат грома.

А р к а д и н. Вы не видите, что делается?

Ж и л и н. Теперь вижу!

А р к а д и н. Славу богу!

Ж и л и н. Сражаетесь?

А р к а д и н (растерянно). Почему? Беседуем.

Ж и л и н. А я полагал, партнера нашли.

А р к а д и н. Какого партнера?

Ж и л и н. Для шахмат…

А р к а д и н. Ах, вот вы о чем! Да, играем…

Ж и л и н. Какой результат?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ничья.

А р к а д и н. Пока! Будет еще партия!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Надеюсь, не сейчас?

А р к а д и н. Найдем время.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. А пока доброй ночи! (Уходит.)

А р к а д и н (устало). И я пойду… прилягу… пора отдохнуть.

Ж и л и н. А я посижу…

А р к а д и н. Стерегите телефон. (Уходит.)

С лестницы спускается С о к о л о в. Подходит к Жилину.

С о к о л о в. Ну и головоломку вы мне задали!

Ж и л и н. Не получается?

С о к о л о в. Версий много, но пока без результата.

Ж и л и н. Ну, этот орешек еще покрепче будет.

С о к о л о в. Какой?

Ж и л и н. Которого нашли.

С о к о л о в. Пришел в себя?

Ж и л и н. Нет. Его молнией оглушило. Видно, он вплавь сюда добирался: сильно побило о камни.

С о к о л о в. Удастся спасти?

Ж и л и н. Надо! Помрет — ничего не узнаем, а то бы своей рукой прикончил! Одной гадиной на свете меньше бы стало!

С о к о л о в. Что вы говорите? О неизвестном для вас человеке…

Ж и л и н. Неизвестном! Документов у него действительно нет… А что вы скажете, когда увидите, что я у него нашел?! (Вынимает из кармана револьвер.) В оружии разбираетесь?

С о к о л о в. Неважно…

Ж и л и н. Клеймо прочтите…

С о к о л о в. Позвольте поближе… Близорук… (Подносит револьвер к глазам.) Мэйд ин… иностранное?!

Ж и л и н. Его и ждали! Револьвер не наш и человек чужой!

З а н а в е с.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Та же обстановка. Е в г е н и й Ю р ь е в и ч в раздумье — у столика с шахматами. С лестницы спускается Н а т а л и я Н и к о л а е в н а.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Все еще без сознания!..

С о к о л о в (растерянно). Кто?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Человек, которого только что внесли. Неужели забыли?

С о к о л о в. Вспомнил…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как можно!.. Такое несчастье!..

С о к о л о в. Думаю о другом.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. О чем?

С о к о л о в. О вас!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Вот не ожидала! Чему обязана?

С о к о л о в. Где-то я вас видел…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ой! Как тривиально…

С о к о л о в. Что именно?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ваш способ завязать разговор. Уж очень банальный прием… Извините.

С о к о л о в. Пожалуйста, сделайте одолжение. Но я вас действительно видел.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (небрежно). Возможно…

С о к о л о в. Безусловно! Меня не может обмануть моя блестящая зрительная память!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. О, вы не страдаете скромностью… Простите… (Идет.)

С о к о л о в (вспоминая). Веселый гомон детских голосов: ребята радостно встречают любимую учительницу… Какие счастливые глаза у молодой девушки!

Наталия Николаевна останавливается.

За столиком, в кафе, пожилой холеный мужчина настойчиво убеждает свою собеседницу. На ее лице ужас.

Наталия Николаевна подходит ближе.

Трудно узнать в ней ту самую, которая была так счастлива с детьми! Девушка в отчаянии. Но это она! (Пристально смотрит на Наталию Николаевну.) Я не ошибаюсь, Наталия Николаевна, это были вы?!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (порывисто). Я думала, что эта картина давно забыта. Неужели вы узнали меня?

С о к о л о в. Как видите? Вам это неприятно?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (перебивает). Я стараюсь забыть, а вы…

С о к о л о в. Не хотите вспоминать. Почему?

Появляется А р к а д и н. Наталия Николаевна замечает его.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (перебивает). Я расскажу… А сейчас поговорим о другом… (Меняет тон.) Мне предстоит сопровождать профессора на атомный ледокол и еще куда-то, в том же роде, а я в этих вопросах ничего не смыслю.

С о к о л о в. Там специалисты объяснят.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Но мне, профану, трудно будет переводить… Не могли бы вы меня посвятить хотя бы в общих чертах…

С о к о л о в. С удовольствием! Я составлю список литературы, которая вам поможет…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Это, наверное, предельно скучно. Живой рассказ гораздо лучше.

С о к о л о в. Я не умею популярно излагать.

А р к а д и н. А такая небывалая для здешних мест гроза — не отзвук атомных и водородных взрывов?

С о к о л о в. Обывательское представление! Взрывы не меняют климата. Испытания ядерного оружия грозны другим. Взрывами атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки было убито сто тысяч и ранено двести тысяч человек. Бомба, сброшенная над Бикини, смертельно поразила зону в двадцать пять тысяч квадратных километров… Над Японией словно свирепствует чума! Пыль на дорогах, вода в домах, рыба в море, овощи на земле — все стало радиоактивным и медленно убивает людей. Виной этому опытные взрывы американских бомб.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как академически спокойно говорите вы о таком ужасе!

С о к о л о в. Эти сухие цифры и факты сочатся кровью и не нуждаются в том, чтобы при их изложении рвали страсть в клочки.

А р к а д и н. А чем грозит человеку пребывание в радиоактивной зоне?

С о к о л о в. У пораженного лучевой болезнью наступает общее недомогание, изменяется состав крови, выпадают волосы, появляются язвы — наступает смерть.

А р к а д и н. А при посещении атомных учреждений нет угрозы подвергнуться излучению?

С о к о л о в. Это исключено: за безопасностью следит специальная аппаратура. Кроме того, у каждого есть индикатор, вот такой… (Показывает трубочку, похожую на авторучку.) Он указывает малейшее наличие радиоактивности.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Можно посмотреть?

С о к о л о в. Пожалуйста. (Дает.) Вот в это стеклышко.

Наталия Николаевна смотрит.

Видите нить? В нормальном положении она на нуле.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Вижу, но она отошла от нуля!

С о к о л о в. Простите! (Забирает индикатор, смотрит.) Вам показалось.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ясно видела…

С о к о л о в. У страха глаза велики. (Прячет индикатор.)

Р о м а (входит). Перевязал по всем правилам. Если бы чуть позже нашли, кровью мог изойти. (Смотрит на диван.) Минуту здесь полежал, и то… (Показывает диванную подушку, на которой пятно крови.)

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ему нужен врач. Кто возле него?

Р о м а. Петр Алексеевич. Товарищи! Смотрите!

Все подходят.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Медальон…

Р о м а. Он самый!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как он сюда попал?

А р к а д и н. Какая разница! Важно, что он здесь!

Р о м а. Товарищи! Все сюда! Медальон отыскался!

Входят М и х а и л Н и к о л а е в и ч, С а ш а и П е т р А л е к с е е в и ч.

Вот здесь, на диване. Видно, за обшивку зацепился.

Входит А р и а д н а С е р г е е в н а.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ариадна Сергеевна, я так рада! Вот ваш медальон!

А р и а д н а С е р г е е в н а (сдержанно). Спасибо!

Р о м а. Вы будто недовольны?!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Да! И очень! Товарищи, кто заходил в библиотеку?!

Пауза.

Я сейчас обнаружила, что дверь в библиотеку отперта. Кто это сделал?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Саша, может быть, ты забыл запереть, когда брал папку с рукописью?

С а ш а. Нет. Я запер. Хорошо помню.

А р и а д н а С е р г е е в н а. А где же папка?

С а ш а. У меня в комнате.

А р к а д и н. Опять что-нибудь пропало?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ничего, но порядок нарушен, и я бы хотела, чтобы виновник сознался. (Обводит всех испытующим взглядом.)

Р о м а. Честное слово, не я! Действительно, искал библиотеку, но не входил. Неловко как получилось.

А р к а д и н. Признавайтесь, кто нашалил, а то весь класс останется без обеда.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. К сожалению, это не шалость: в библиотеке хранятся уникальные вещи, и наше беспокойство вполне понятно.

С о к о л о в. Мы столько волнений причинили хозяевам! Во избежание всяких недоразумений я предлагаю разойтись по комнатам.

А р к а д и н. Разумное предложение.

Все, кроме Михаила Николаевича, Соколова и Ариадны Сергеевны, уходят. Ариадна Сергеевна тушит свет. Соколов подходит к ней.

С о к о л о в. Ариадна Сергеевна, у вас есть подвал?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Что?!

С о к о л о в. Погреб, подвал?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Есть…

С о к о л о в. Вы не проводите меня туда?!

А р и а д н а С е р г е е в н а. А зачем вам?..

С о к о л о в. Я увлекаюсь фотографией, и мне надо проявить пленку.

А р и а д н а С е р г е е в н а (в сторону). Повар-мечтатель?! Ученый-фотограф?!

С о к о л о в. Что вы сказали?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Так… Мысли вслух!

С о к о л о в. У меня к вам просьба.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Слушаю.

С о к о л о в. Дайте до утра ваш медальон?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Собственно, зачем?

С о к о л о в. Допустим, я его хочу сфотографировать. А лучше поверьте без объяснений.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я вам верю. Пойдемте.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Ариадна Сергеевна, я провожу.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Пожалуйста, Михаил Николаевич. (Уходит.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (подходит к Соколову). Курите.

С о к о л о в. Спасибо…

Пауза. Смотрят на медальон, лежащий на столе.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Полагаю, что вы не собираетесь его фотографировать?

С о к о л о в. Нет… (Прикасается индикатором к медальону. Смотрит.) Так… Догадываетесь?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Честно говоря — нет!

С о к о л о в. Медальон радиоактивен. Необъяснимо!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Быть может, ваш аппарат ошибается?

С о к о л о в. Исключено. Индикатор точен.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Тогда что же… Непонятно…

Пауза.

С о к о л о в. Вы где воевали, Михаил Николаевич?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. На Белорусском, в танковых частях.

С о к о л о в. А я поначалу в разведке, а потом у партизан.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Вы думаете, что медальон пропал не случайно?

С о к о л о в. И нашелся тоже.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Значит, это дело рук человеческих…

С о к о л о в. Чьих?! Зачем?..

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. К сожалению, этого индикатор не укажет.

С о к о л о в. Придется самим. Проводите меня в подвал. Медальон нужно закопать. Обезвредить.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. А того, кто это сделал…

С о к о л о в. Будем искать…

Уходят. Комната погружена в темноту, лишь в камине пылает огонь; появляется Ж и л и н. Он садится в кресло у камина. Через несколько мгновений со свечой входит С а ш а, замечает сидящего и подходит к нему.

С а ш а. Вы звали меня?

Ж и л и н. Да.

С а ш а. Зачем?

Ж и л и н. Надо поговорить.

С а ш а. Слушаю.

Ж и л и н (тушит свечу). Хватит и этого… (Пошевелил поленья в камине, огонь разгорается еще ярче и освещает сидящих.)

С а ш а. Как таинственно.

Ж и л и н. А я и хочу рассказать тайну…

С а ш а. Она касается…

Ж и л и н. Вас!

С а ш а. Говорите скорей!

Ж и л и н. Придется начать издалека! Война… Советские войска вступили на немецкую землю. В разрушенном городе, среди бездомных людей, командир танкового взвода увидел совсем маленького, брошенного ребенка. Ему сказали, что его мать, русская, погибла во время бомбежки. Капитан пожалел мальчугана и отправил его на родину к жене. Они полюбили приемыша. И с тех пор мальчик рос, уверенный, что они ему родные мать и отец! Теперь можно назвать имена: капитана звали Михаил Громов, его жену — Надежда, а сына назвали…

С а ш а (перебывает). Александром!

Ж и л и н. Догадался?!

С а ш а. Нет, знал.

Ж и л и н. Откуда?

С а ш а. Недавно получил письмо без подписи. В нем было сказано, что я приемыш и напрасно считаю себя Громовым. И все. В конце приписка: жди подробного письма.

Ж и л и н. Отец знает об этом?

С а ш а. Нет! Сначала я не поверил! А потом начал думать: отец увез меня из города, где их хорошо знали. Значит, боялся, чтобы не проговорились… Раз случайно услышал разговор, тогда ничего не понял, но теперь, когда все вспоминаю, приходится верить. А отцу сказать не решаюсь! Все равно я люблю его, как родного! А что вы посоветуете? Дождаться второго письма?

Ж и л и н. Его не будет!

С а ш а. Почему? Откуда вы знаете?

Ж и л и н. Потому что первое прислал я! А сейчас решил прийти сам! Есть одно обстоятельство.

С а ш а. Какое?

Ж и л и н. Ваш отец жив!

С а ш а. Не понимаю!

Ж и л и н. Ваш кровный, родной, настоящий отец жив и ждет своего сына! Вот оно какой поворот.

С а ш а. Почему же он до сих пор молчал?

Ж и л и н. Сначала положение не позволяло, а когда начал разыскивать, уже было поздно, следы затерялись. И только недавно ему помогли…

С а ш а. Я так любил мать… Люблю отца!

Ж и л и н. Трудно! Понимаю… Хотя, в сущности, он вам чужой человек. А что будет, когда вас обнимет настоящий отец?! Заговорит, отзовется родная кровь!

С а ш а. Где же он? Кто? Вы знаете?

Ж и л и н… Сядем там!

Переходят.

От лишних ушей подальше. И свечу здесь можно зажечь. Да, знаю. А вы садитесь.

С а ш а (нетерпеливо). Ничего.

Ж и л и н. Нет, сядьте.

Саша садится.

Вот так! Ну, что же тянуть? Живет ваш отец в городе Франкфурте…

С а ш а. Где?

Ж и л и н. Франкфурт-на-Майне. Западная Германия.

С а ш а. Почему же он там? (Пауза.) Он работает в нашем посольстве? Или в командировке?

Ж и л и н. К сожалению, нет. Франкфурт — его родной город.

С а ш а. Родной?.. Значит, он… (Замолкает.)

Ж и л и н. Чистокровный немец. Как и его покойная жена, ваша мамаша!

С а ш а. Как все неожиданно! Я не могу поверить! Это неправда!

Ж и л и н. Хотя вашему отцу, Паулю Криденеру, пришлось спасаться бегством так быстро, что он бросил жену, сына и много лет ничего не знал о них, — есть доказательства! (Достает бумаги.) Письма, показания свидетелей, наконец, фотокарточки. Вот вы, а рядом папаша и мамаша. Узнаете?

С а ш а. Я видел себя таким на снимке, но я там был один!

Ж и л и н. Значения не имеет! Факты… Убедились?

С а ш а. Что же делать?

Ж и л и н. Скажем, съездите в туристскую поездку… Поглядите. Отец — богатый человек. Собственные дома, автомобили… Познакомитесь. И все может быть ваше!.. На месте и решите.

С а ш а. Незачем ездить! Я могу решить здесь!.. Сейчас!

Ж и л и н. Вот это по-мужски!

С а ш а. Чужая жизнь! Богатый человек! Я не хочу думать о нем! Пусть он живет там и не вмешивается в мою жизнь. Я отрекаюсь от него. Все останется, как было!

Ж и л и н. Детские рассуждения. Он будет добиваться. Приедет сюда.

С а ш а. Я не хочу его видеть. Я убегу!

Ж и л и н. Хотя приехать побоится. Могут повесить.

С а ш а. Повесить? За что?

Ж и л и н. Как военного преступника. Эсэсовца. Бывшего начальника лагеря смерти.

С а ш а. Гитлеровец?!

Ж и л и н. Не волнуйтесь! Об этом никто пока не знает. Как бы его заставить молчать?

С а ш а. Посоветуйте! Скажите…

Ж и л и н. У этих людей совести нет. Даром не согласятся. В общем, все зависит от вас.

С а ш а. А что же я могу?..

Ж и л и н. Надо подумать. Какую-нибудь мелочь: получите письмо, а потом его у вас возьмут. Пришлют посылочку, а вы ее передадите… И все. Конечно, ясно, никому ни слова. А он уж будет молчать.

С а ш а. Вы предлагаете такой ценой купить молчание?!

Ж и л и н (перебивает). Я ничего не предлагаю. Вы просили помочь — я ищу выход из тяжелого положения. А вы, видно, не понимаете, насколько оно серьезно. Узнают — придется поставить крест на будущем: учиться вам дальше не дадут, на работу не примут, приемный отец откажется. Что же остается? Без роду, без племени! А еще сошлют куда-нибудь… В Сибирь или подальше!

С а ш а. Вы же знаете, что у нас за это не ссылают! Почему вы так говорите?! Откуда у вас письма, документы?!

Ж и л и н. Хотел помочь, а он упирается! А мне зачем? Можем на этом и закончить. Разговор останется между нами, а потом посмотрим.

С а ш а. Я хочу сейчас узнать, кто вы?

Ж и л и н. Охотник! Вон и двустволка моя!

С а ш а. А за кем охотитесь?!

Ж и л и н. За чем придется. Ничем не брезгую. Белка? Годится. Утка? Неплохо. Зайчишка? Давай и его сюда.

С а ш а. Человек попался — еще лучше! Так?

Ж и л и н. Эх, куда махнул! Ты что петли кидаешь?

С а ш а. А вы почему виляете? Это нечестно! Вы плохой человек!

Ж и л и н. Легче на поворотах! Ты что обо мне подумал? Диверсант я, что ли, по-твоему?!

С а ш а. Еще не знаю!

Ж и л и н. Шпион, лазутчик, разведчик?! Эх, начитался страшных слов! Что же я предлагал? Убивать, взрывать, выведывать военные тайны?! От чистого сердца хотел выручить, а он… Отблагодарил, спасибо! Но я зла не держу! Обещаю молчать!

С а ш а. А я молчать не стану!

Ж и л и н. Себе повредите! Подумайте! А пока разойдемся! (Встает.)

С а ш а. Не уйдешь, негодяй! (Бросается на него.)

Жилин ловким движением останавливает Сашу, усаживает в кресло.

(Вырываясь.) Пусти…

Ж и л и н (держит его; закрывает рот рукой). Погоди секундочку! Ишь какой горячий! Вел себя отлично. Выдержал испытание. Слушай внимательно. Надо было найти мне помощника!

С а ш а. Я не буду вам помогать! Я убью вас!

Ж и л и н. Да постой! Ну и парень! Огонь! Пойми ты, я здесь неспроста! Обстановка подозрительная, и послали для безопасности. Догадался?

С а ш а. Вы что же, значит…

Ж и л и н (перебивает). Еще разжевать? Ясно? А когда человека нашли, вижу, дело нешуточное. Его здесь ждали.

С а ш а. Кто ждал?

Ж и л и н. Вот это надо узнать! Помощник мне понадобился. Первая мысль о тебе! Но работа серьезная. Решил проэкзаменовать! Выдержал на пять!

С а ш а. Значит, все, что вы мне говорили, ложь?

Ж и л и н. Тоже выяснить надо!

С а ш а. Вы опять меня путаете! А откуда у вас письма, фотографии?

Ж и л и н. А тут вся загадка и разгадка. Охотятся за тобой!

С а ш а. Кому я нужен?

Ж и л и н. Видно, нужен! Документы я эти нашел у человека.

С а ш а. Которого спасли?

Ж и л и н. Да! Сразу он мне подозрительным показался. В потайном кармане все обнаружил. Теперь задача — выяснить сообщников.

С а ш а. Постойте! А почему вы мне раньше написали?

Ж и л и н. Хотел предупредить, чтобы не застали врасплох! Ведь ты и в самом деле приемный сын!

Пауза.

Еще сомневаешься? Ну ладно! Смотри! (Вынимает книжечку.)

С а ш а (читает). «Комитет государственной безопасности… Анисимов».

Ж и л и н. Все! (Забирает книжечку.) Ясно? Только никому ни слова. Ну, теперь ты как?

С а ш а. Согласен!

Ж и л и н. Так я и думал! Держи руку, друг! (Протягивает руку Саше, тот пожимает.) План у меня такой… Постой… Пойдем! А где же подарок профессору?

С а ш а. У меня! В комнате!

Ж и л и н. Оставил! Пойдем к тебе! Теперь за всем следить надо! Окружение подозрительное!

З а н а в е с.

Та же обстановка.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а у окна, подле нее С о к о л о в.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Предрассветная мгла… скоро наступит день… И снова не принесет мне радости.

Пауза.

С о к о л о в. Но вы не завершили свой рассказ.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Вернее, исповедь.

С о к о л о в. Поверьте, это не простое любопытство.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Итак, я бросила сцену. Фильм, который вы запомнили, где я играю учительницу, был последним.

С о к о л о в. Жаль… Вы так проникновенно играли! До сих пор предо мной образ этой девушки, ее судьба. Я даже был влюблен в вас. Перед вами была блестящая будущность актрисы.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. А я сожгла корабли.

С о к о л о в. Как вы могли?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Сама не пойму, почему я с вами так откровенна.

С о к о л о в. А вы не замечали, что часто открываешь душу человеку, которого видишь в первый раз и наверняка знаешь, что больше не встретишь.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Случайному попутчику в поезде, соседу за обедом. Вы правы… Ну что ж, раз уж начала… Я рано вышла замуж, любила, была счастлива! Так прошло несколько лет. И вот однажды уехала сниматься… Как раз в картине, о которой мы говорили… Я встретила человека… Мы подружились… А потом… Знаете, как бывает — летишь с горы на лыжах и остановиться не можешь! Упоительно и… страшно! Вовремя опомнилась — поняла сначала умом, а потом и сердцем, что первая любовь и есть настоящая, единственная. Нашлись «доброжелатели» — рассказали мужу. Он воспринял очень болезненно. Я пыталась разуверить. Он как будто понял. И все осталось по-прежнему. Но потом… Всегда такой добрый, мягкий по натуре человек стал меняться… Начались упреки, недоверие.

С о к о л о в. Но это непоследовательно! Алогично!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Видно, поверил сплетне. Он стал требовать, чтобы я оставила театр, кино…

С о к о л о в. И вы согласились?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Я любила… Чувствовала себя немного виноватой, а он требовал, молил. Мне казалось, что мы будем счастливы.

С о к о л о в. И ваши надежды не оправдались?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Я очень скучала. Безделье не украшает жизнь. А он, умный, тонкий человек, не мог понять этого. Стал подозревать, проверять каждый шаг. Ревновать без всякого повода.

С о к о л о в. С трудом представляю себе такую психологию.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Это может показаться неправдоподобным, но он стал деспотичным, злым, способным в бешенстве на все. Ревность — «чудовище с зелеными глазами. Она питается сама собой на муку нам». Я поняла, что это «чудовище» разрушает нашу жизнь. Бездельничать больше я не могла, на сцену возвращаться было поздно, помогло знание языков — но работать запрещал. Это переполнило чашу. Я решила порвать. Больно, горько, но я ушла!

С о к о л о в. Значит, все позади!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Я сама так думала… И он примирился. Но вдруг снова решил, что во всем виноват мифический «соперник», и опять начались преследования, угрозы.

С о к о л о в. Тяжело! Что же дальше?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Не знаю… (Пауза.) А самое нелепое (сдерживая слезы), самое нелепое, несмотря ни на что, я его люблю. (Идет.) Забудьте наш разговор.

Входит А р к а д и н.

С о к о л о в. Нет, я его запомню.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как хотите… (Уходит в сад.)

Аркадин подчеркнуто вежливо уступает ей дорогу. Затем подходит к Соколову.

А р к а д и н. Я вижу, и людям науки ничто человеческое не чуждо!

С о к о л о в. Вы, собственно, о чем?

А р к а д и н. Пришел, увидел, победил!

С о к о л о в. Как вы проницательны!

А р к а д и н. Он знал науку страсти нежной!..

С о к о л о в. На докторскую степень не претендую, но кандидатский минимум думаю сдать… А вас затронуло!

А р к а д и н. Ничуть! «Что он Гекубе, что она ему?»

С о к о л о в. Отчего вы все цитатами объясняетесь? (Фальшиво напевает.)

Так сказать, чужими словами.

А р к а д и н. Чужими? Могу и своими! Хотя… взгляните на себя в зеркало. Оно лучше всяких слов убедит, что вам совсем не подходит роль соблазнителя чужих жен. Этакого ловеласа!

С о к о л о в. А мне по душе ваша горячность. Непонятно лишь, чем она вызвана. «Что вам Гекуба»?..

А р к а д и н (перебивает). Провалитесь вы с вашей Гекубой! Вы не знаете, кто я!

С о к о л о в. Знаю! Чудовище с зелеными глазами!

А р к а д и н. Что?! Я не чудовище! Я муж!

С о к о л о в. Наталии Николаевны?! Прекрасно Это очень важное звено. Но вы напрасно волнуетесь — нет никакого повода…

А р к а д и н. А если есть?! Все равно я узнаю, ради кого она приехала! Я убью себя, его, ее…

С о к о л о в. Только в другой последовательности…

А р к а д и н. Не понимаю.

С о к о л о в. Если начнете с себя, едва ли сможете продолжить.

А р к а д и н. Действительно, я становлюсь смешным. Должно быть, старинная обстановка, мрачные портреты, этот нелепый костюм привели меня к драматическим излияниям. (Иронически.) Я прекрасно знаю, что ревность унижает советского человека. Она нетипична. Ревность — пережиток.

С о к о л о в. Это болезнь людей, которые не уважают ни себя, ни любимого ими человека.

А р к а д и н. Нет, довольно. Я выздоровел. Хватит этого кошмара. Простить себе не могу, что приехал сюда. Хотел, видите ли, в последний раз объясниться. До чего глупо! (Смотрит в окно.) Кончено! Видеть больше не хочу. Уеду… Немедленно… Сейчас же уеду… Надоело!

С о к о л о в. Вы все повторяете: «я», «мой», «мне». Звучит довольно эгоистично.

А р к а д и н (иронически). Чудовище, эгоист… Вы многого не знаете!

С о к о л о в. Возможно, зато я знаю, что она любит вас.

А р к а д и н. Знаете? Откуда же сие вам известно?

С о к о л о в. Я физиономист-хиромант. Узнаю все по линиям. Правда, она и сама мне сказала об этом.

А р к а д и н. Что же именно?

С о к о л о в. А вы спросите Наталью Николаевну. Вон она в саду.

А р к а д и н. Вижу… А впрочем, все равно. Поздно! (Отходит от окна.)

С о к о л о в. Как хотите.

Пауза.

Вы, кажется, шахматист?

А р к а д и н. Играю.

С о к о л о в. Любопытная партия… Никак не найду продолжения. Посмотрите. (Дает ему листок.)

А р к а д и н (смотрит). Да, ее сегодня в шахматном выпуске передавали. Позвольте! У вас же путаница — ходы неправильно записаны… (Смотрит в окно.) Слон должен… лучше сверьтесь с моей записью… Я пойду. (Делает движение к лестнице и затем решительно уходит в сад.)

Соколов прячет листок, который ему дал Аркадин, смотрит в окно.

Ж и л и н (входит). Что нового?

С о к о л о в. Возможно, это действительно шифр!

Ж и л и н. Разгадали?

С о к о л о в. Я логически предположил, что за шахматными терминами должны скрываться буквы или слова, а возможно, целые фразы; все эти версии были чрезвычайно перспективны и все оказались ошибочными. Вы не перепутали запись ходов?

Ж и л и н. Все точно! Ну, что дальше?

С о к о л о в. Думаю!

Ж и л и н. А я действую!

С о к о л о в. Неуспехом?

Ж и л и н. Подбираю к людям ключики. У всех изъянчики обнаруживаются. Сейчас молодого человека прощупывал.

С о к о л о в. Александра?

Ж и л и н. Сашу… как будто правильный… Поговорите и вы с ним.

С о к о л о в. Если вы считаете полезным…

Ж и л и н. Ум хорошо, а два лучше. Я вам его пришлю. (Идет, останавливается.) Не торопитесь. Досконально прощупайте.

С о к о л о в. Постараюсь.

Жилин уходит. Соколов прошелся по комнате и скрылся в облюбованный им уголок. Его не видно. По лестнице спускается С а ш а, навстречу ему выходит М и х а и л Н и к о л а е в и ч.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Саша, я к тебе! Потолкуем. Пойдем.

С а ш а. У меня в комнате Петр Алексеевич.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Садись… поговорим здесь.

Пауза.

С а ш а. Слушаю, папа!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Беспокойно у тебя на душе, Саша. Вижу… и лучше лекарства, чем правда, нет! Должен я…

С а ш а. Не надо, папа!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Знаешь?! Так и чувствовал. Ну что же… Рано или поздно… только помни: ты сын мне, любимый, родной человек. (Пауза.) Молчишь, Саша?

С а ш а. Но, может быть, ты не все знаешь? А если узнаешь, откажешься от меня.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Опомнись! Что ты мог совершить, чтобы я должен был…

С а ш а (перебивает). Вы с мамой думали, что взяли русского мальчугана. А если во мне немецкая кровь?! Если отец мой фашист?!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Какая нелепость! Откуда эта ложь?

С а ш а. А если правда?! Теперь ты замолчал? Пусть! Я все равно скажу! Дом, где я вырос! Голубое небо, белый снег! Русская азбука! Школа, где учился… где принимали в комсомол! Мечты о будущем! Товарищи, друзья! Не отдам, мое небо! Мой снег! Моя азбука! Все родное здесь! Пусть лучше я лишусь жизни, чем поступлюсь хоть частицей своего, кровного! И ты, ты мой отец!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Ты все сказал, Саша! Разве дело в том, чья кровь течет в жилах? Твое сердце, душа, мысли порукой, что я смогу гордиться своим сыном! (Обнял его.) Но я должен сказать, что в свое время мне удалось разыскать твоих родичей. Они киевляне, как и твои родители.

С а ш а. Мы ездили в Киев к ним?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Да! Они очень хотели тебя повидать!

С а ш а. А ты сказал, что это фронтовые друзья.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Пришлось! Иначе ты бы все узнал. Но кто и зачем решил обмануть тебя?! Кому нужна эта провокация?!

С а ш а. Провокация!! (Отходит, задумывается.)

С о к о л о в (выходит). Михаил Николаевич! Прошу простить… Я стал невольным свидетелем… Позвольте пожать вам руку! У вас хороший сын.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (жмет руку). Спасибо!

С о к о л о в. Но мне кажется, что вам нужно поговорить с Сашей до конца, сейчас же! Кто его провоцировал? Это на многое откроет глаза…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Кто тебе об этом сказал?

С а ш а. Я дал слово молчать!

С о к о л о в. Саша, доверьтесь нам!

С а ш а. Петр Алексеевич…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Жилин? Откуда он мог узнать?

С а ш а. Он не Жилин. Это Анисимов! Он послан для безопасности. У него удостоверение…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Тогда я поговорю с ним!

С о к о л о в. Не надо! У меня возникли некоторые соображения… (Как бы думая вслух.) Пропадает медальон… Случайность? Раненый, теряя сознание, пытается предупредить… О чем? Бредит? Медальон находится… Индикатор указывает радиоактивность. Чей-то интерес к рукописи… Золотой медальон… Старинная рукопись… Что общего? Оба предназначены профессору.

С а ш а. Наверное, поэтому Петр Алексеевич сказал, что рукопись нельзя оставлять без присмотра.

С о к о л о в. А где она сейчас?

С а ш а. У меня в комнате! Там Петр Алексеевич…

С о к о л о в. Итак, Михаил Николаевич, идите к себе, поговорите подробно с Сашей. А я должен проверить свои догадки. Потом посоветуемся.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Хорошо.

Саша и Михаил Николаевич уходят. Соколов что-то чертит на листке бумаги. Пауза. Входит Ж и л и н.

С о к о л о в. Петр Алексеевич! Теперь ясно и понятно! Он мне все открыл!

Ж и л и н. Кто? Саша? А что он мог особенно…

С о к о л о в. При чем Саша?! Ключ!

Ж и л и н. Какой ключ?

С о к о л о в. К шифру!

Ж и л и н. А, вот что! Неужели разгадали? Поздравляю!

С о к о л о в. Да уж сто́ит! Блестящее решение! Гениальная находка!

Ж и л и н. Уж очень расхвастались!

С о к о л о в. А вы посмотрите и оцените! (Подводит его к шахматному столику.) Ход конем… Ладья… Слон… И ферзь что делает? А получается… Понятно?

Ж и л и н. Ничего не понятно!

С о к о л о в. А вот графический план ходов! (Показывает лист бумаги.) Что это, по-вашему?

Ж и л и н. Не знаю!

С о к о л о в. План! Схематический чертеж второго этажа музея-усадьбы.

Ж и л и н. Не может быть!

С о к о л о в. Ясно видно! И главное, все окна южного крыла показаны. А куда они выходят?

Ж и л и н. Не видал!

С о к о л о в. В сторону строительства!

Ж и л и н (восхищенно). Что значит наука! Точно, план! А зачем?

С о к о л о в. Абсолютно ясно! Сообщник не мог добраться и решил ввести в курс дела партнера!

Ж и л и н. Недаром хвастались! Прямо блестяще!

С о к о л о в. По-моему, неплохо! Теперь только сообщить куда следует!

Ж и л и н. Обязательно! Пусть пощупают голубчиков и размотают клубок.

С о к о л о в. Жаль, связь еще не восстановили.

Ж и л и н. А что, если мне на велосипеде быстро съездить?

С о к о л о в. А проедете?

Ж и л и н. Я-то? В молодости чемпионом был… Думаю, что надо ехать.

С о к о л о в. Целесообразно.

Ж и л и н. Я пойду, быстро соберусь.

С о к о л о в. Да, вам надо спешить. А погода не по-мешает?

Ж и л и н. Ничего не поделаешь! (Уходит.)

С о к о л о в (смотрит вслед уходящему Жилину). Так… Он убедился, что я поверил в его выдумку с шифром. Рукописи у него нет… (Уходит в Сашину комнату.)

Зажигается свет. Входит А р и а д н а С е р г е е в н а. Гасит свет, включает радио.

Р а д и о. Через три минуты слушайте наши сообщения.

Р о м а (входит). Доброе утро, Ариадна Сергеевна.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Доброе утро…

Р о м а. Может, вам помочь? Самовар поставить?..

А р и а д н а С е р г е е в н а. Спасибо…

Рома берет самовар. Они уходят. С папкой в руках выходит С о к о л о в. Навстречу ему — М и х а и л Н и к о л а е в и ч.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Евгений Юрьевич! Саша мне рассказал…

С о к о л о в. Погодите! Я догадываюсь. Дело вот в чем… Рукопись тоже радиоактивна… Это мог сделать только Жилин. Недаром он спешит уехать!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Так надо его задержать.

С о к о л о в. Как? Нельзя рисковать. Судя по всему, это коварный матерый враг.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. А на коварство надо ответить военной хитростью.

С о к о л о в. Я, кажется, знаю, что надо делать. Будем бить врага его же оружием, а сейчас главное — не спугнуть! Необходимо предупредить всех. Прежде всего — Сашу.

Уходят. Появляется Ж и л и н. Собирает вещи.

С а ш а (выходит). Мне Евгений Юрьевич сказал, что вы уезжать собираетесь?

Ж и л и н. Да, брат, надо сообщить… Велосипед не пожалеешь?

С а ш а. Как не совестно! Камеру подкачаю, слабая.

Ж и л и н. Пойдем, помогу! (Уходят.)

Входят Н а т а л и я Н и к о л а е в н а и А р к а д и н.

А р к а д и н. Вот и минула бурная ночь.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Небо чистое, ласковое, будто хочет загладить свой проступок.

А р к а д и н. А дерево обуглилось, черное…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Думаешь, погибло?

А р к а д и н. Гроза не проходит бесследно.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Жалко… Может быть, выживет?..

А р к а д и н. Если корни крепкие.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Я недавно видела твои дома. И залюбовалась ими: такие приветливые, отрадные. Ты можешь гордиться.

А р к а д и н. Они были задуманы еще при тебе… (Пауза. Смотрит на свой костюм.) Ну что же, можно уж и переодеться… Ты извини, Наташа, я был груб. Думаю, что это в последний раз. Увидимся мы, наверное, не скоро…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Уезжаешь?

А р к а д и н. Да! Далеко и надолго.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. На Урал?! Значит, твой проект утвердили?

А р к а д и н. Да! А ты откуда знаешь?

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как я рада! Поздравляю… От души… (Протягивает руку.)

А р к а д и н. Спасибо! (Держит ее за руку.) Какой абсурд, какая нелепость, что мы врозь! Будто молния ударила! А без тебя нет жизни…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Если корни крепкие…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (входит). Евгений Юрьевич, они здесь…

Входит С о к о л о в, затем А р и а д н а С е р г е е в н а.

Говорите, я послежу… (Становится у дверей.)

С о к о л о в. Товарищи, слушайте меня внимательно! На рукопись, предназначенную в подарок профессору, нанесено радиоактивное вещество. Готовилось подлое преступление. Кому придет в голову, что профессор заразился лучевой болезнью от рукописи! Скорее это можно приписать его пребыванию в наших атомных учреждениях. И готова провокация: их газеты трубят о провале опытов советских ученых, о радиоактивной зараженности советских городов, об опасности поездок по Союзу… Игра стоит свеч. Вот зачем был послан сюда Жилин…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Жилин! Итак, он?!

С о к о л о в. Да! Нам необходимо его задержать! Наталия Николаевна, когда он войдет, начните разговор о лучевой болезни! Еще! Не удивляйтесь, товарищи, если я эти красные гардины буду называть синими, — это нужно, чтобы…

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (тихо). Идет…

Соколов умолкает.

Р а д и о. Начинаем наши передачи.

Входит Ж и л и н.

Передаем сообщение районного исполнительного комитета. Благодаря самоотверженности трудящихся, удалось отстоять плотину. Частично разрушенный мост через несколько часов будет восстановлен. Небывалой силы гроза и ливень, прошедшие над нашим районом, прекратились. Ожидается облачная, с прояснениями, погода, без осадков.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Значит, будем встречать профессора.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Обязательно. К сожалению, пробудем у вас недолго. Прямо отсюда поедем на атомные электростанции. Профессор с нетерпением ждет этой поездки. Он так и сказал на пресс-конференции. Некоторые буржуазные газеты пытались его отговорить, пугая его тем, что наблюдались случаи тяжелых заболеваний, причина которых еще не раскрыта. Кстати, Евгений Юрьевич, насколько это верно?

С о к о л о в. Действительно, за последнее время открыто новое свойство смертоносных гамма-лучей. Иногда, несмотря на все меры предосторожности, соприкосновение с радиоактивным веществом может вызвать серьезное поражение организма со смертельным исходом. Правда, такие случаи очень редки.

А р к а д и н. Но человеку, в общем, безразлично, гибнет ли он в массовом масштабе или, так сказать, индивидуально.

С о к о л о в. Ну, это практически исключено. У нас найдено прекрасное лекарство против этого заболевания. Мы все снабжены им… (Показывает небольшую склянку.) При первом признаке нужно принять пятнадцать — двадцать капель, и человек спасен!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. А каковы же симптомы?

С о к о л о в. Внезапно человек перестает различать цвета.

А р к а д и н. Дальтонизм?

С о к о л о в. Не совсем. В его представлении некоторые краски принимают багровый оттенок. К примеру, синий цвет этих гардин (показывает на темно-красные гардины) при дневном, солнечном свете будет ему казаться темно-красным!

А р к а д и н. Отчего это происходит?

С о к о л о в. Прилив крови вызывает изменение в хрусталике глаза! Если не принять лекарства, то заболевание протекает чрезвычайно бурно, уже через несколько часов человек слепнет, затем мозговые явления и…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (в ужасе). Смерть!

С о к о л о в. Но никаких причин для вашего волнения нет! Опасность может возникнуть только при более или менее длительном соприкосновении с радиоактивным веществом. И, повторяю, лекарство исключает всякую опасность.

Р о м а (входит). Завтрак готов. Прикажете подавать?

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Спасибо, Рома! И долой мрачные мысли! Будем завтракать.

Р о м а. Прошу очистить помещение и дать возможность подготовиться.

А р к а д и н. Какие строгости!

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Пойдемте, товарищи! Кстати, можно будет переодеться.

Все уходят. Жилин задерживается.

С а ш а (из прихожей). Готово! На всякий случай проедусь, попробую.

Ж и л и н (думая о своем). Хорошо…

С а ш а. Я быстро. (Берет велосипед. Уходит.)

Ж и л и н (подходит к гардинам, разглядывает одну, вторую). Он ошибся! А все?! Почему не поправили…

А р и а д н а С е р г е е в н а (входит). А где же они?

Ж и л и н. Переодеваются… Ариадна Сергеевна, хотел с вами посоветоваться… Вы — человек знающий…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Пожалуйста, если смогу…

Ж и л и н. Жена на окне хочет гардины повесить. Вот как здесь. Наказала материал купить… А я не знаю, какого цвета полагаются?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Это зависит от окраски стен, от обстановки. Например, эта комната когда-то называлась синяя гостиная, поэтому все решалось в одном цвете. Могут быть, правда, разные оттенки…

Ж и л и н. А какого же оттенка, скажем, гардины?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ультрамаринового!

Ж и л и н. Значит, синие?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Если точно — темнее морской воды. Что с вами?

Ж и л и н. Ничего…

А р и а д н а С е р г е е в н а. У вас какие-то странные глаза… Вам плохо?

Ж и л и н. Нет, нет… Может, устал! Ночь не спал… Свет глаза режет…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Хотите гомеопатическое средство? Я вам дам.

Ж и л и н. Думаю, пройдет.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я поищу. Как рукой снимет. (Уходит.)

Ж и л и н. Что происходит? Обманывают? Не похоже. Значит, правда?! И через несколько часов… не может быть… (Достает небольшую свинцовую ампулу.) Кажется, все делал по инструкции!.. А вдруг продали?! Выгодней было и меня!..

Внезапно появляется на лестнице С о к о л о в.

С о к о л о в. Собираетесь, Петр Алексеевич?

Ж и л и н. Да!.. (Замечает взгляд Соколова.) Смотрите… (Показывает ампулу.)

С о к о л о в. Откуда у вас это?

Ж и л и н. Нашел!

С о к о л о в. Где?

Ж и л и н. В кармане у того человека. А что это?

С о к о л о в. Контейнер для радиоактивного вещества.

Ж и л и н. Зачем он ему понадобился?

С о к о л о в. Трудно сказать… Тем более что носить его с собой довольно вредно.

Ж и л и н. Опасно?

С о к о л о в. Конечно! (Разглядывает.) Совсем нехорошо!

Ж и л и н. А что?

С о к о л о в. Как будто свинцовая оболочка повреждена.

Ж и л и н. И зачем я ее взял?!

С о к о л о в. Ну, за несколько минут ничего страшного не случится. А вообще иметь у себя такую штуку очень неосмотрительно.

Ж и л и н. Можно заболеть?

С о к о л о в. И серьезно.

Ж и л и н. Что же теперь делать?!

С о к о л о в. Врачи его посмотрят и решат…

Ж и л и н. Да не с ним, а вот… (Показывает на контейнер.)

С о к о л о в. Пока надо спрятать в подвал. Пойдемте… (Идут.) Только никому ни слова… Зачем волновать?

Ж и л и н. Конечно! (Уходят.)

Появляются Р о м а, Н а т а л и я Н и к о л а е в н а, А р и а д н а С е р г е е в н а, А р к а д и н. Они быстро снимают тонкие чехлы с мягкой мебели, на которой обивка такого же цвета, как и гардины. Закончив, они уходят. В прихожую возвращаются С о к о л о в и Ж и л и н.

С о к о л о в. Может быть, на всякий случай дать этому человеку лекарство?.. (Вынимает склянку.) Нет! (Кладет в карман сюртука.) Дело, как видно, серьезное, и я считаю лишним вмешиваться…

Ж и л и н. Вам виднее — вы человек ученый.

С о к о л о в (увидев себя в зеркало). Измазался как… (Снимает сюртук, чистит.) Да, в общем, можно уж переодеться… (Оставляет сюртук в прихожей, уходит наверх.)

Ж и л и н. Что делать? Уходить! Немедленно!

Входит С а ш а.

А где велосипед?

С а ш а. Нужно новую камеру…

Ж и л и н. Быстрее!..

С а ш а. Сейчас принесу… Уж солнце встало! А здесь темно! (Раскрывает гардины. Солнечный свет заливает комнату, ярко освещая темно-красную мебель.)

Ж и л и н (входит в комнату. В изумлении застывает). Слушай, Саша, тут старушка мне говорила… Как эта комната раньше называлась? Забыл…

С а ш а. Синяя гостиная.

Ж и л и н. А почему ее так называли?

С а ш а. Здесь мебель и занавески синего цвета…

Ж и л и н. Значит, все синее?

С а ш а. А вы разве не видите?

Ж и л и н. Вижу, конечно! Давай скорее камеру!

С а ш а. Иду! (Уходит.)

Ж и л и н. Что делать?! Бежать? Куда? Кто может спасти?.. (Замечает сюртук, оставленный Соколовым.) А если?! (Лезет в карман.) Есть! Есть! Повезло! (Достает склянку.) Сколько, он говорил, капель? Пятнадцать — двадцать…

С а ш а (возвращается с камерой). Новая. Не подведет!

Ж и л и н (прячет склянку). Ставь быстрее. Как будет готово, скажи мне. (Поднимается по лестнице.)

Саша уходит в сад. Входят Н а т а л и я Н и к о л а е в н а и А р к а д и н.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (садится). Чем все это кончится…

А р к а д и н. Не волнуйся, Наташа? Что с тобой?

С книжкой в руках входит А р и а д н а С е р г е е в н а.

Успокойся, дорогая! (Целует Наталию Николаевну.)

А р и а д н а С е р г е е в н а (удивленно). Простите… (Хочет уйти.)

А р к а д и н. Ариадна Сергеевна! Моя жена!

А р и а д н а С е р г е е в н а (поражена). Не понимаю… Ах, вы сделали предложение! (Неуверенно.) Поздравляю… Правда, я не думала, что возможно так быстро. Хотя теперь все несколько по-другому. (Твердо.) Поздравляю.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Нет, Ариадна Сергеевна. Мы давно женаты.

А р к а д и н. Потом потеряли друг друга.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. А теперь нашли.

Входит Р о м а с самоваром.

Р о м а. Готов!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Вы мне нужны, Ромуальд Степанович!

Р о м а (укоризненно). Ариадна Сергеевна…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Хорошо… Рома! Возьмите… Думаю, что вам пригодится! (Дает книжку.)

Р о м а. Спасибо! Я быстро прочту и верну… (Читает.) «Русская жизнь в начале девятнадцатого века. Уважаемому Ромуальду Степановичу Булкину…» Эх!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Ничего не поделаешь, так полагается!..

Р о м а. «…Булкину. На добрую память! А. Коншина». Это что же? Насовсем?

А р и а д н а С е р г е е в н а. Конечно. Буду рада, если пригодится.

Р о м а. Ну, спасибо, товарищ Коншина! Первое блюдо специально для вас приготовлю.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Благодарю вас!

В прихожую входит С о к о л о в. Берет сюртук. Опускает руку в карман. Подходит к шахматному столику. Аркадин переходит к нему.

А р к а д и н (негромко). Как, Евгений Юрьевич, шахматная партия?

С о к о л о в. Развивается… Противник взял фигуру… Наступает эндшпиль…

Входит М и х а и л Н и к о л а е в и ч.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч (подчеркнуто весело). Товарищи, самовар на столе! Что же, будем пить чай.

Все садятся за стол. Ариадна Сергеевна наливает чай. В напряженной тишине слышно только, как позвякивают ложечки в стаканах.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Возьмите сахар.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Благодарю вас.

Снова пауза.

С а ш а. Я пойду. Посмотрю.

С о к о л о в. Не надо.

Пауза. Все ждут, стараясь не глядеть туда, куда ушел Жилин. На лестнице появляется Ж и л и н.

Ж и л и н. Помогите мне!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Что с вами?

Ж и л и н. Не знаю! Мне плохо! Слабость… Глаза… Мне трудно поднять глаза! Помогите…

С о к о л о в. Прежде всего надо узнать причину вашего состояния… С чего это началось?!

Ж и л и н (показывает склянку). Я принял лекарство! Оно не помогло!

С о к о л о в. Зачем?! Я же сказал, что вам не угрожает опасность! За эти несколько минут…

Ж и л и н. А если больше?! Неделя?! Месяц! Он сказал, что безопасно, а я погибаю… Продали? И надо молчать!

С о к о л о в. Значит, контейнер с радиоактивным веществом был с вами долго?..

Ж и л и н. Я ничего не сказал… Я не помню себя! Мне все хуже! Спасите! (Опускается на ступени.)

С о к о л о в (холодно). Успокойтесь! Вы здоровы!

Ж и л и н. Поймите! Я погибаю! Все, как вы сказали! Сначала стал путать цвета… Лекарство не действует. Может быть, не то? У вас есть другое?! Дайте!

С о к о л о в. Вам ничего не нужно! Вы видите нормально!

Ж и л и н. Почему же все красное?

С о к о л о в. Оно такое и есть! Поняли?!

Ж и л и н. Что?! (Смотрит на всех в ужасе.) Провели?! Для этого и переоделись? Ловушка?! (Голова его опускается, он закрывает глаза.)

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Что с ним?

С о к о л о в. Действие моего лекарства.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Что он принял?

С о к о л о в. Сильную, но безопасную дозу снотворного.

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. И он просто…

С о к о л о в. Уснул! У нас не было другого выхода, я не мог рисковать! У него оружие! Он пошел бы на все! Вы очень хорошо приняли мою выдумку о новых свойствах гамма-лучей, заставляющих путать цвета. И так естественно отреагировали, что он поверил, выпил лекарство и выдал себя. Психологический эксперимент прошел удачно, а иначе нам было бы трудно обезвредить его. А теперь он проспит часа три-четыре, и за это время мы успеем сообщить. Телефон, наверно, скоро начнет работать.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Время дорого. Саша, поедешь в город. Я напишу письмо.

С а ш а. Велосипед налажу. Я-то ведь на всякий случай плохую камеру поставил.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Хорошо.

Саша в прихожей возится с велосипедом.

А р к а д и н. Нет, каков негодяй! Из невинной записи шахматной партии сделать шифр, чтобы навлечь на меня подозрение!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Ему надо было замести следы.

А р к а д и н. И для того, чтобы отвлечь внимание, он клеветал, грязнил, хотел столкнуть нас, совсем незнакомых людей. Хорошо, что мы в решительный момент доверились друг другу.

Р о м а. А притворялся бдительным!

С о к о л о в. Его усердие производило безотчетно неприятное впечатление. Он всех подозревал, а это к бдительности не имеет никакого отношения.

Р о м а. Поэтому вы его разоблачили?

С о к о л о в. Это сделали мы все… А помог нам раненый. Недаром работник госбезопасности рисковал жизнью, добираясь к нам. Анисимов успел предупредить нас, и мы поняли, что враг здесь…

А р и а д н а С е р г е е в н а. Анисимов! Это, значит, о нем звонили!..

С о к о л о в. До последнего момента он шел по следу человека, который охотился за профессором и Сашей.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Боже мой! Александр был в опасности, а мы ничего не знали.

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. К счастью, Саша разобрался в обстановке.

С а ш а. Не сразу! Меня сначала сбило с толку удостоверение, которое он показал.

С о к о л о в. Украденное им у Анисимова.

С а ш а. Да. А потом я понял, что наши разведчики не устраивают таких экзаменов! Я готов!

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Отдашь письмо. Адрес на конверте. Поезжай!

А р и а д н а С е р г е е в н а. Добрый путь, Александр. (Целует его.)

Все провожают Сашу.

С о к о л о в. Боюсь, Ариадна Сергеевна, что я не смогу сдержать слово и вернуть вам медальон.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Я предчувствовала. А вы, Михаил Николаевич, не верите в приметы.

С о к о л о в. Внучка могла не прикоснуться к рукописи, и ему пришла мысль зарядить и медальон…

Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. И за убийство двух человек получить вдвое больше. Подлец! И как он испугался за свою жизнь! Чуть с ума не сошел!

С о к о л о в. В течение нескольких минут он испытал малую долю того, что готовил двум невинным людям.

А р и а д н а С е р г е е в н а. Хотя моя вера велит прощать, я считаю это совершенно справедливым!

Звонит телефон. Ариадна Сергеевна берет трубку.

Слушаю! Откуда? Михаил Николаевич, из Комитета государственной безопасности. (Передает трубку.)

М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Музей-усадьба! Да! Громов, заведующий. Слушаю, товарищ полковник. При переправе через реку товарищ Анисимов сильно расшибся. Несмотря на тяжелое состояние, он добрался к нам. Сейчас ему лучше… К нам выехали? Хорошо! А я послал вам подробное письмо. Слушаюсь. Разрешите по порядку: мы его задержали — в эту ночь у нас никто не уснул!..

З а н а в е с.