Добыча Альфы. Укротить темную ведьму (СИ)

Глава 17

Айса

Это был не дом.

Это была настоящая тюрьма, со всех сторон окруженная защитной магией.

Чары были на столько сильны, что казалось, будто Гроз заставил сразу несколько ковенов наводить на стены нужные заклинания.

И я уже не видела перед собой ни теплого света ламп, ни широких окон, ни высоких дверей — перед глазами снова стояла тьма подвала.

Как ни странно, именно это и придало немного сил.

Я принялась носиться по дому, пытаясь отыскать хоть крохотную, едва заметную брешь в паутине заклинаний.

Проверила все окна, ощупала все стены — глухо.

Снова одержимо заметалась по этажам, надеясь выискать хоть что-то.

И снова — напрасно.

Каждый миллиметр этого проклятого дома был укреплен. Вокруг стен была даже не паутина защитных заклинаний — вокруг было одно большое, непроницаемое полотно!

Дьявол!

Чувствуя, как отчаяние стремительно выкачивает последние силы, я кое-как стянула с себя одежду, так и оставляя её неряшливо валяться на полу.

Приняв душ, переоделась в огромную футболку, которую первой достала из шкафа и навзничь упала на кровать.

Сил больше не осталось.

Мыслей — тоже.

И сознание стремительно сорвалось в черную бездну, в которой не было ни снов, ни даже жалких отголосков тревожных чувств.

Все заполнила одна сплошная, беззвучная пустота.

А, когда она всё-таки отступила, выпуская сознание из своих цепких объятий — за окном уже ярко светило солнце.

Волка рядом все еще не было.

Кое-как умывшись и даже не глядя на себя в зеркало, юркнула по лестнице вниз.

Ступая босыми ногами по полу, то и дело оглядывалась по сторонам.

Крадучись, успела проверить почти все комнаты и едва только успокоено выдохнула, как налетела прямо на Гроза, бесшумно выросшего в проеме кухни.

Голый по пояс, с мокрыми волосами, с закинутым на плечо полотенцем — казалось, от его кожи все еще исходил горячий пар.

— Как спала? — серебряные глаза внимательно прошлись по моему лицу.

Не ответив, молча развернулась, чтобы уйти в предназначенную мне комнату.

Куда там!

Меня так же молча схватили за плечи, неумолимо повели к столу и насильно за него усадили.

— Кажется, вчера мы так и не поболтали, кроха — сказал, пальцем клацая по кнопке на чайнике.

— Не думай, будто я поверила твоему вранью — хмуро ответила — Если тебе хочется закинуть в копилку очередную влюбленную дуру — не выйдет. Я все о тебе знаю, волк.

Гроз удивлённо вскинул брови.

— Интересно.

Он отошел к стене.

Сложив руки на мощной груди, с неподдельным интересом посмотрел мне в глаза и кивнул, готовый слушать.

— Выкладывай.

Пожала плечами.

— Монстр. Бездушное чудовище. Бессердечный дьявол…Много всего.

— Вот как — на губах Гроза заиграла лёгкая улыбка. — Значит, ты начала на меня охоту, ты приковала меня к постели серебром, дважды пырнула ножом в сердце, сожгла дотла дом, который я построил собственными руками, а чудовище, при этом, я. Очень интересно.

Он задумчиво опустил глаза, словно еще раз прокручивая мои слова в голове, а потом коротко рассмеялся и покачал головой.

И от этого смеха сердце снова предательски всполошилось.

Глупое, глупое сердце!

— Что тебе на самом деле нужно, Гроз? — собственный голос оцарапал горло. — Проучить меня?

Чайник вскипел. Волк оттолкнулся от стены.

— Я уже говорил. Но ты отчего-то упрямо не желаешь меня слушать.

— Говорил что я твоя? Добыча? Или, может, ты считаешь, что я твоя пара? — коротко рассмеялась собственным словам. — Благословение Луны? А, волчонок?

Это была всего лишь едкая шутка.

Но шутка, от которой и самой стало дурно.

Любая темная ведьма знала — привязанность за пределами ковена — это ад и бездна.

Не существует на свете ни родственных душ, ни прочей сладкой ереси, которую так любят лить наивным девочкам в уши.

Если что и существует — то лишь вечная удавка на шее.

Радоваться подобной связи — то же самое, что радоваться рабскому ошейнику, который сдавливает горло.

Желать её — значит желать вечной тюрьмы.

— На благословение, милая, ты ну никак не тянешь — совсем повеселев, отозвался волк — А вот на проклятье — очень даже.

Он поставил передо мной большую кружку с черным чаем.

— Но ты права. Зверь тебя признал — произнес, как самую простую вещь на свете.

А я — тут же беспомощно вцепилась ладонью в горячую кружку.

— У тебя нюх сбился, блохастый. Вот и всего. Я бы почувствовала, если б меня с тобой повязали.

Сглотнула, чувствуя, как накаляются нервы от боли, но руку не отвела.

Напротив — только сильней обхватила кружку.

Пусть…

Пусть обжигает.

— А ты, значит, не чувствуешь? — спокойно поинтересовался волк.

— Полный штиль внутри — ответила, не моргнув даже глазом.

Гроз снова улыбнулся.

— Хорошо. Значит, будем ждать бурю, Айса…

Аккуратно коснувшись моей руки, он мягко отодвинул её подальше от кружки и покачал головой.

И взглянул так, словно понял — буря уже внутри. За ней — беспомощность и отчаяние, спрятанные ото всех в черной глубине.

Но он, казалось, и их увидел…

Увидел и одним своим взглядом будто на живую содрал с меня кожу.

И мне вдруг отчаянно захотелось защититься — превратить этого дьявола в ручного пса и сломать его быстрее, чем он сломает меня.

Доказать себе — нет никакой удавки.

Доказать ему — он не унюхал ни одной уязвимой точки.

И пусть этот дом окружен хоть тысячей заклинаний, пусть у меня нет отсюда никакого выхода — плевать!

Пленником должен быть он.

Даже если в ловушке оказалась я сама.

Поднявшись со стола, холодно оглядела волка, чувствуя, как растекается по венам ледяная ярость.

Глядя в серебряные глаза, молча стянула с себя футболку и отбросила её в строну.

На пол.

Полностью обнаженная, села прямо на деревянный стол.

— Пара, говоришь? Тогда к ноге, волчонок — чуть поддалась вперед — Преданность темной ведьмы нужно заслужить. Увы, милый, мы не ограничиваем себя одним мужчиной… Но если ты хорошо постараешься — поглажу за ушком.

Аура волка накалилась и тут же расползлась, грозясь полностью подмять меня под себя.

Сейчас она стала до того осязаемой, что казалось, еще немного и рухнет прямо на голову, оставив от тела лишь мешок изломанных костей.

Но вместо того, чтобы сжаться под этой тяжестью, я вскинула подбородок и расправила плечи.

А волк, скользнув по мне медленным взглядом, подошел к столу и оперся руками по обе стороны.

Достав из кармана сигарету, навис, склоняясь к моему лицу.

— Если тебе не составит труда… — холодно попросил.

Я разожгла крохотный огонек на кончике пальца и, глядя в упор на волка, поднесла его к сигарете.

— Благодарю… — прозвучало хрипло.

Оборотень сделал первую затяжку, с ледяным спокойствием вглядываясь в мое лицо.

А я вдруг подумала, что именно с таким спокойствием, наверное, и убивают.

— Дым не смущает? — вежливо спросил, подтягивая к себе пепельницу с края стола.

— Плевать мне на твой дым.

Безразлично пожал плечами, мол «хорошо, ладно» и просто продолжил на меня смотреть.

Не на оголенную грудь, не на бедра, а прямо в глаза.

— Не замерзла? Кондиционер, может, отключить? — лениво задал новый вопрос, стряхивая пепел.

Прищурилась.

— У тебя что, ниже пояса система сломалась? — пальчиком пробежала по голой груди волка. — Ток до тарана не доходит, милый?

Гроз, все так же глядя мне в глаза, медленно затушил сигарету.

Единственное, что намекало на то, что хищник все-таки злился — желваки, которые заходили на скулах.

В остальном — одно только выверенное спокойствие, которое отчаянно хотелось изорвать в клочья.

— Может, сбегать за виагрой? — с усмешкой предложила, намеренно выводя его из себя.

Чтобы бомбануло.

Чтоб наверняка…

Но ошиблась.

Волк все так же спокойно отодвинул стеклянную пепельницу, следом — отставил подальше кружку горчим чаем, а после — впился пальцами в мои бедра и рывком дернул к себе.

Горячее дыхание ошпарило кожу.

— Если думаешь, что я буду как щенок истекать слюной, а ты, умница, сможешь крутить мной как хочешь, просто сбрасывая тряпки — ошибаешься — когти удлинились, больно впиваясь в кожу — Опоздала ты на лет так двести, красавица… На будущее, если захочешь решить какую-то проблему, делай это язычком… Разговаривай! — угрожающе рыкнул в ухо.

Я тут же оттолкнула его от себя, ударив ладонями по горячей груди.

Спрыгнув со стола, со злостью схватилась за футболку, валявшееся на полу, и набросила его на себя.

Почувствовала себя последней идиоткой…

Дурой себя почувствовала!

А Гроз, между тем, все так же спокойно подошел к холодильнику, достал оттуда пеструю коробку из службы доставки еды и поставил её передо мной.

— Ешь. Вечером — пойдешь со мной к стае.

— Никуда не пойду…

— Ешь — повторил с нажимом.

— И шага отсюда не сделаю!

Серебряные глаза угрожающе блеснули.

— Не смею вам возражать, моя госпожа — с легким поклоном ответил, не сводя с меня хищного взгляда. — Уверяю, вы и шагу не сделаете.