Дождись полуночи

9

Кейт успела взять у гардеробщика свое пальто, выскочить на улицу и пробежать с полквартала, прежде чем Бен догнал ее.

Ему потребовалось какое-то время, чтобы вытащить Джо из бара, где он болтал со своим приятелем, потом примерно столько же, чтобы в гардеробе нашли пальто Бена, которое, по странному стечению обстоятельств, повесили куда-то не туда. Неодобрительный взгляд сидевшего у входа портье ясно показал Бену, что он не только заметил, что произошло в зале, но и был явно на стороне Кейт.

Но Бен не стал беспокоиться по этому поводу – у него просто не было времени. На Кейт были туфли, явно не рассчитанные на то, чтобы ходить в них по скользким тротуарам. Догоняя Кейт, Бен вспомнил, как в начале вечера наслаждался видом стройных ножек Кейт в туфлях на каблуках.

Бен не стал тратить время на то, чтобы уговорить Кейт подождать, пока подъедет его машина или хотя бы такси. Он понимал, что девушкой по-прежнему владеет гнев, заставивший ее выбежать из ресторана.

– Расскажите мне, кого и как я запугивал, – потребовал он, шагая рядом с Кейт со стороны мостовой и держа руку наготове, чтобы подхватить ее, если девушка вдруг поскользнется.

Джо догнал их, и теперь машина медленно тащилась за Беном.

– Отстаньте, – потребовала Кейт.

Что ж, Бен и не ждал, что это будет легко.

– Что ж, времени у нас навалом, Кейт. У меня вся ночь впереди, а до вашей квартиры отсюда очень далеко. Если хотите идти пешком, надо же о чем-то говорить, пока я вас сопровождаю.

Не обращая на него внимания, Кейт продолжала торопливо идти. Ресторан находился посреди сквера, где всегда было оживленное движение днем и почти ни одной машины вечером. Так что Джо мог беспрепятственно двигаться за Беном и Кейт.

Только через два квартала девушка успокоилась ровно настолько, чтобы заговорить.

– Я ничего не скажу вам, пока вы не ответите на мой вопрос, – заявила она, не глядя на Бена.

– Согласен.

– Что сказали ваши клиенты, когда вы сообщили им новости?

– О неожиданно свалившемся на вас состоянии? – уточнил Бен.

В ответ Кейт быстро кивнула.

– Я еще не говорил им.

– Почему же? – Кейт удивленно посмотрела на Бена, но не остановилась.

– Потому что они не мои клиенты. По-моему, я говорил вам об этом уже несколько раз.

– Может быть, я решила, что не стоит вам верить.

– Почему?

– А почему я должна вам верить? – изо рта Кейт вырывались облачка пара. – После всего, что вы наговорили по поводу Дэвида, почему я вообще должна вас слушать? Ведь это все ложь!

– По той же причине, почему я верю, что вы не выманивали у О'Херли его денег, – сказал Бен, и до сознания его дошло вдруг, что он действительно ей верит. – Потому что вам хочется верить.

Бен схватил за руку Кейт, которая неожиданно остановилась и обернулась. Висевший над их головами фонарь и свет фар машины освещали лицо Кейт, и он разглядел, что в ее глазах сменяли друг друга самые противоречивые эмоции. Смущение, ярость, разочарование, лучик надежды. Интересно, а что видит на его лице она?

– Так вы верите мне? – дрожащим голосом спросила Кейт.

– Я хочу вам верить, – Бен передвинулся так, чтобы загородить девушку от Джо. – Мне кажется, это самое сильное желание из всех, которые я испытал за свою жизнь.

– Но почему?

– Вы знаете, почему. – Бен провел костяшками пальцев по щеке Кейт. Она не отстранилась. – Я ведь уже рассказывал вам, как вы на меня действуете – как пожар, мгновенно пожирающий все. И было бы невыносимо обнаружить, что такую страсть вызвала во мне женщина, которую я не могу уважать.

Прежде чем заговорить, Кейт облизала губы.

– А я действительно верю, что вы не работаете на внуков Томаса. Но так много поставлено на карту…

– Для вас?

– Для Томаса. Он передал мне деньги только для того, чтобы уберечь их от Кассандры и Гарольда. Он боится, что они могут пойти на все, чтобы получить их. Он вообще боится их, – Кейт покачала головой, и волосы ее блеснули в свете фонаря. – Я не могу тратить эти деньги и не собираюсь этого делать. У Томаса есть защитники. Он перевел деньги на мое имя только для того, чтобы у них было время придумать что-нибудь еще. Так что деньги вовсе не мои.

Нет, он действительно не знал всего этого. Бен не стал расспрашивать Кейт о подробностях – их легко можно было узнать из заполненных Томасом документов. Его гораздо больше волновали причины такого поведения Томаса.

– Но почему он так уверен, что внуки охотятся за его деньгами? – спросил Бен. – Старик ничего не говорил мне об этом.

– Мне он тоже не говорил. – Кейт снова посмотрела на Бена с подозрением. – Но Томас был уверен, что они взяли вас с собой, чтобы запугать его.

– Но я ведь просто стоял там и слушал.

– Так же сказал и Томас.

Бен засунул руки в карманы, чтобы удержаться и не коснуться Кейт.

– Я вообще ушел бы оттуда, если бы мне не было любопытно, что они затевают.

– Вы не похожи на человека, который делает что-то, не понимая, почему он это делает.

– То, что я не знал, зачем им понадобился, еще не означало, что у меня не было своих причин оказаться там. Мне не понравились эти зануды, и я не слишком уважаю человека, который прислал их ко мне. Поэтому я и пошел сегодня повидаться с мистером О'Херли. Решил убедиться, что он все знает о своих правах. Но по его виду понял, что он уверен, что держит ситуацию под контролем.

– Так вот откуда вы узнали, – сказала Кейт.

– Старик сообщил мне об этом с чувством глубокого удовлетворения. – Склонив голову на бок, Бен внимательно изучал Кейт. – Но если все это задумано только для того, чтобы остановить Кассандру и Гарольда, то что может помешать этим двоим начать преследовать вас?

– Я ведь не старый больной человек, – решительно произнесла Кейт.

– Судя по тому, что говорит доктор, – вставил Бен, – О'Херли уже не так болен. Что же касается старости, хотелось бы мне быть таким же бодрым в мои восемьдесят лет. Может быть, он не так сильно нуждается в вашей защите, как вам кажется.

– Он не стал бы просить о таком одолжении, если бы ему не требовалась моя помощь. Хотя, возможно, больше всего он боится, что они замучают его до смерти своими упреками. Вот уж тут я могу его защитить. Пусть Кассандра и Гарольд нападают на меня – я не из пугливых.

Упрямая отвага Кейт больше, чем что-либо другое, убеждала Бена в том, что она не собиралась обманывать старика. Бен испытал колоссальное облегчение при мысли, что не придется рассказывать о поступке Кейт больничной администрации – конечно, если бы потребовалось, он сделал бы это, но испытывая мучительные переживания.

К сожалению, невиновность Кейт означала возникновение массы новых проблем – не менее важных и куда более опасных. Пытаясь свести на нет махинации своих внуков – если только все это не тяжелый случай паранойи, – Томас О'Херли вовлек Кейт в довольно неприятную ситуацию.

Бен чувствовал, как просыпаются в нем инстинкты защитника.

– И вам я тоже не позволю меня запугать, – с вызовом произнесла Кейт.

Боевой огонек в ее глазах чуть было не вызвал у Бена улыбку. Ему нравилось мужество Кейт, но лучше бы она держала его при себе. Бену становилось немного не по себе при мысли о том, что Кейт придется вступить в схватку с техасскими занудами.

– Вам не надо больше об этом беспокоиться, – сказал Бен. – Я знаю теперь, как все было, и подобной сцены между нами больше не повторится.

– У вас просто не будет больше возможности ее повторить.

Бен тяжело вздохнул. Заботясь об О'Херли, он разрушил собственные надежды на развитие отношений с Кейт.

– Я боялся, что все кончится именно так.

– Тогда зачем же вы это сделали? – Глаза Кейт буквально горели в темноте.

– Я не мог иначе, – сказал Бен. – Я обязан был выяснить, что происходит. И мог добиться этого, только разозлив вас. Это старый юридический трюк.

– Но почему вы не могли просто спросить Томаса?

– Люди, которых обманули, не всегда понимают это. А я знал вас не так хорошо, чтобы сделать вывод.

– Вы и сейчас меня не знаете, – Кейт несколько раз быстро моргнула, словно что-то попало ей в глаз.

– Я знаю гораздо больше, чем знал до этого, – Бену показалось, что перед ним снова забрезжила надежда. – Я знаю достаточно, чтобы понять, что вы способны поставить нужды ваших друзей выше своих собственных – даже если вы не согласны с тем, что они делают. Ведь вы не знали о планах Томаса, пока не было уже слишком поздно, не так ли?

– Почему вы так говорите?

– Потому что я почти так же зол на него, как вы на меня. – Удивленный взгляд Кейт сказал ему, что он попал в точку. – Я не стал бы использовать Дэвида, если бы был другой способ. Даже дураку понятно, как вы озабочены его судьбой.

– Но мне было очень больно слышать, как вы говорили все эти ужасные вещи.

– Я знаю. И мне очень жаль. – Слова Кейт ясно доказывали то, на что Бен почти не решался надеяться – ей было больно, значит, он был ей небезразличен.

– Бен?

– Да? – Впервые за этот вечер Кейт назвала его по имени. Он понимал, что не заслужил того чувства радостного облегчения, которое сейчас испытывал.

– Не делайте так больше никогда. – Кейт произнесла эти слова просто, без особого выражения, но в то же время очень решительно.

И Бен понял в этот момент, что влюбился в женщину, обладающую почти устрашающей внутренней силой. Ему захотелось обнять Кейт, прижать ее к себе, чтобы приободрить таким образом их обоих, но он вовсе не был уверен, что она не выцарапает ему глаза. Хотя Кейт вроде больше не сердилась, это еще не означало, что она готова позволить себя обнять.

– Я больше не буду, – Бен позволил себе только провести пальцем по нежной коже возле уха девушки. Увидев мелькнувшее в глазах Кейт возбуждение, он не мог уже заставить себя остановиться.

У Кейт было две секунды, чтобы воспротивиться, но она не нашла в себе сил. Ясно, что Бен собирался поцеловать ее. Она ждала этого – если не всю жизнь, то уж, конечно, весь сегодняшний вечер.

Ладонь Бена коснулась ее щеки, он склонил голову и завладел мягкими губами. Те чувства, которые испытывала Кейт при самых невинных прикосновениях Бена, немедленно ушли в прошлое, стали мелкими и незначительными по сравнению с восторженным возбуждением, охватившим все ее тело, едва встретились их губы.

Это были громы, молнии и летний ветерок, она словно летала в облаках среди звезд или купалась в цветах. Но это было, было на самом деле и это происходило с ней. Поддавшись очарованию момента, Кейт тут же была вознаграждена ответной реакцией Бена.

Губы его были теплыми и нежными, они были источником приятного тепла, разлившегося по телу Кейт.

Поцелуй их был почти целомудренным – они касались друг друга губами да еще рука Бена лежала на ее щеке. В следующий момент исчезло вдруг и то и другое – и его губы, и его рука. И Кейт тут же почувствовала себя обделенной.

Она пристально всматривалась в лицо Бена, стоявшего спиной к свету фар, и ей хотелось большего, гораздо большего.

Вздохнув, Бен повернулся и сделал Джо знак подъехать поближе. Открыв заднюю дверцу, он дал Кейт возможность забраться на сиденье, даже не коснувшись ее. И Кейт чувствовала каждую секунду, как не хватает ей этого прикосновения. Затем, вместо того чтобы обойти вокруг машины и сесть рядом с Кейт, Бен постучал по стеклу переднего сиденья и велел Джо отвезти Кейт домой.

– А как же вы? – спросил Джо.

– Я подожду здесь. – Бен отошел от машины, даже не посмотрев на Кейт.

«Ничего, – подумала она. – Не стоит обижаться на Бена». Ведь это был единственный возможный способ закончить вечер в том несовершенном мире, в котором им выпало жить. Другой мир, совершенный, который она увидела, когда коснулись ее губы Бена, лежал где-то вдалеке, до него еще предстояло добраться.

По пути домой Кейт попросила Джо остановиться у лотка с гамбургерами. Разделив трапезу с Фокси, Кейт переоделась и стала убираться в кухне. Когда она закончила, черные и белые плитки ярко блестели, труднодоступные крышки полок были впервые за много месяцев очищены от пыли, а сама Кейт была грязной с головы до пят. Сбросив одежду, она кинула ее в бак для грязного белья и налила в ванну лавандовой пены.

Когда Кейт погрузилась в теплую ароматную воду, часы на камине в гостиной пробили полночь.

Через несколько секунд зазвонил телефон. Кейт сразу поняла, что это Бен и что она хочет, – нет, хочет не то слово – ей необходимо поговорить с ним.

Взяв трубку, Кейт подождала, пока он произнесет первое слово.

Голос Бена был низким и почему-то вселял в нее уверенность в себе.

– Сегодняшний вечер прошел не совсем так, как я представлял, – сказал он.

– Ты ожидал чего-то большего, чем поцелуй? – выпалила Кейт, не успев прикусить язык.

– Нет, дорогая, – ее удивил немного хриплый смешок Бена. – Поцелуй был просто райский, я и не заслужил такого. Я говорю о вечере в целом. Считай меня романтиком, но я представлял, как мы наслаждаемся вместе обедом, а не обмениваемся за закуской угрозами в адрес друг друга.

– Тогда, наверное, тебе надо было подумать об этом, прежде чем затевать ссору.

– Туше, – рассмеялся Бен, и Кейт тоже захотелось вдруг улыбнуться. – Мне тоже не следовало игнорировать примету.

Кейт потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем говорит Бен.

– Мне тоже приходило в голову, что пятница, тринадцатое – не лучший день для первого свидания, – рассмеялась она. – Но потом сказала себе, что я слишком разумная особа, чтобы обращать внимание на всякие там приметы и черных кошек.

– Значит, мы оба недооценили значения приметы. Эту пятницу, тринадцатое, я не забуду никогда.

Кейт мысленно согласилась с ним. Она тоже никогда не забудет их сегодняшний поцелуй.

Закрыв глаза, Кейт откинула голову на край ванны, впервые за последние несколько часов снова позволив себе предаться мечтам. Она вовсе не была уверена, что Бен позвонит, но все время, пока занималась уборкой, в голове тикали маленькие часики, стрелки которых двигались в сторону полуночи.

– И каким же ты представлял себе наш вечер? – спросила Кейт.

– Ну, уж во всяком случае, – сказал Бен, – я не думал, что придется лечь в постель голодным.

– Ты мог попросить Джо остановиться купить что-нибудь по пути домой – или ты не поклонник готовой пищи?

– Джо был слишком зол на меня, чтобы остановиться, – проворчал Бен. – Мне, кажется, повезло, что он вообще за мной вернулся.

– А ему-то ты что сделал? – вспоминая, как быстро Бену удалось ее разозлить, Кейт не сомневалась, что то же самое он мог сделать и с другими.

Она только не могла понять, почему он выбрал своей мишенью Джо, если только не для того, чтобы сорвать на нем зло, но это было явно не в характере Бена.

– Он разозлился из-за того, как я обращался с тобой, – последовала пауза, во время которой Кейт услышала четкий звук шагов Бена по паркету.

Это немного удивило Кейт – она почему-то представляла, то Бен звонит ей из спальни, на полу которой непременно должен был лежать ковер. Интересно, в какой из комнат огромного дома, который делило с ним столько народу, находился сейчас Бен? Была ли спальня отделана по его вкусу или этим занимался кто-то другой?

– Джо сказал, что я должен был прямо спросить о том, что меня интересовало, – продолжал Бен. – Он считает, что разозлить тебя до такой степени, чтобы ты выбежала из ресторана, мог только человек, не имеющий ни малейшего понятия о манерах джентльмена.

Кейт сомневалась, что это были слова Джо, но не стала ничего говорить.

– Теперь, когда вы все знаете, господин адвокат, что же будет дальше?

– Меня зовут Бен.

– Я знаю это, – на этот раз Кейт заставила себя прикусить язык, прежде чем произнесла вертевшуюся в голове фразу: «И знала это, когда целовала тебя сегодня».

Последовала пауза, потом Бен, видимо, решил не спорить, а сделать вид, что Кейт все-таки назвала его по имени, и ответить на заданный ею вопрос.

– Ну, для начала, кое-кто в больнице должен узнать, что происходит…

– Но я думала, ты веришь мне, – Кейт резко села, сжимая одной рукой трубку, а другой – край ванны.

– Не беспокойся. Я имел в виду совсем другое.

Кейт укусила себя за сустав указательного пальца, чтобы ничего больше не сказать. Но боль от укуса не шла ни в какое сравнение с той, что пронизывала ее сердце.

– Я хотел сказать, кто-то из администрации должен знать, что один из пациентов попал в беду. Иначе они не смогут ему помочь.

– Томас не хочет, чтобы кто-нибудь знал. Он настаивал на этом.

– Возможно, он не способен решить, кому надо, а кому не надо обо всем этом знать, – спокойно сказал Бен.

– Но что они скажут тогда про меня? Разве они не решат то же, что решил ты?

Раньше это как-то не волновало ее – ведь Джим Карлсон всегда мог подтвердить, что она не вынуждала старика принять такое решение. Но теперь, глядя на происходящее глазами Бена, Кейт лучше понимала, как странно это может выглядеть для окружающих. И это вызывало у нее не слишком приятные чувства.

– Тем лучше, если это будет исходить от нас, – сказал Бен, – а не из другого источника.

Ну конечно, Бену не нравится схема действий Томаса. И трудно упрекать его в этом, после того как она сама пыталась отговорить старика.

– Я пыталась убедить Томаса и Джима Карлсона доложить…

Но Бен перебил ее:

– Мне кажется, тебе не оставили выбора. Единственное, что остается неясным: что сделали Кассандра и Гарольд, чтобы заставить своего дедушку пойти на такие крайние меры?

– Мы наверняка можем что-то предпринять против этих двоих, – задумчиво произнесла Кейт. – Томас сказал, что у него есть улика.

– В таком случае об этом тем более необходимо известить власти, – настаивал Бен.

– Но он сказал, что не хочет…

– Давай оставим эту тему, хорошо, Кейт? Все будет в порядке, и я не хочу больше спорить с тобой сегодня. Обещаю, что не стану ничего предпринимать, не сообщив тебе об этом, и, уж конечно, это случится не раньше утра.

Нетрудно было поверить, что все закончится хорошо, когда Бен разговаривал с нею так уверенно.

– Устал повторять одно и то же? – спросила она.

– Нет, просто слишком ослаб от голода, – рассмеялся на другом конце провода Бен. – Когда я пришел, Элис убиралась в кухне, и к тому моменту, как Джо закончил излагать ей свою версию сегодняшних событий, она уже размахивала перед моим носом ножом, угрожая мне самыми тяжелыми последствиями, если я посмею прикоснуться хотя бы к хлебной корке.

Кейт вспомнила, что, по словам Бена, Элис была его кухаркой.

– Так прокрадись вниз и стащи что-нибудь, когда она ляжет.

– Элис живет в комнате рядом с кухней и слышит, как падает на пол булавка на расстоянии в тысячу ярдов. Так что я лучше не буду рисковать. – Бен снова рассмеялся, и Кейт почувствовала, как по спине ее побежали мурашки.

– В одиночестве есть свои прелести, – Кейт пошевелила торчащими из пены пальцами ноги и опустила их в горячую воду. – Фокси все равно, в какое время я наведываюсь к холодильнику – лишь бы с нею делились.

Бен подумал о том, что им придется привыкать друг к другу. Кейт привыкла жить сама по себе, в то время как его жизнь протекала среди людей, таких разных и постоянно меняющихся. Конечно, он привыкнет к образу жизни Кейт, но ему будет очень не хватать всей его «большой семьи».

А впрочем, может быть, Кейт не станет настаивать на том, чтобы они жили вместе. Трудно ожидать, что она запрыгает от радости при мысли о том, что придется делить кров с людьми, которых она не знает, но Бен ни за что не позволит, чтобы разница в привычках стала препятствием в их отношениях.

Впрочем, вопрос совместного проживания явно следует отложить до лучших времен. Пока надо привыкнуть к мысли, что он влюбился в женщину, которую встретил совсем недавно.

– Кто это – Фокси? – спросил Бен, мысленно представляя огромного пса, который громко лает всякий раз, когда почтальон оставляет что-нибудь за дверью.

Он откинулся на спинку кресла, старые пружины которого протяжно заскрипели, и положил ноги на стол. Если единственная возможность узнать Кейт поближе – это телефонные разговоры, то надо по крайней мере устроиться поудобнее. Ему ведь хотелось узнать очень многое.

– Фокси – моя кошка, – начала Кейт. – Она – чистопородная сомалийка…

Слова ее прервал характерный звук, означавший, что на линию Кейт поступил еще один звонок. Как он ненавидел эти сигналы!

– У меня еще один звонок, – сказала Кейт. – Подожди, – прежде чем он успел ответить, Кейт переключилась на другую линию.

Бен тупо смотрел через огромную арочную дверь в сторону спальни, гадая про себя, кто мог звонить Кейт в такое позднее время. Она ждала какого-то звонка, когда он впервые позвонил ей, и сейчас Бен снова испытывал прилив ревности.

И его не успокоило, что Кейт смеялась, когда снова переключилась на его линию всего несколько секунд спустя.

– Ну, и на чем же мы остановились? – в интонации Кейт слышались отголоски той же нежности, на которую Бен обратил внимание во время того, первого звонка.

Бен тут же воспользовался предлогом, хотя в глубине души понимал, что так или иначе сказал бы что-то по этому поводу.

– Ты как раз собиралась сказать мне, кто звонил.

– Моя мать, – не замявшись ни на секунду, ответила Кейт. – А это имеет значение?

– Да, – закрыв глаза, Бен спросил себя, будет ли всегда так же бешено и беспричинно ревновать Кейт, или это происходит за счет того, что они еще так много не сказали друг другу. Ведь Кейт вовсе не виновата, что он влюбился в нее так быстро и так сильно. Она же не умеет читать мысли.

А Бену очень бы этого хотелось.

– Я не имел в виду, – начал он, но тут же остановился, потому что на самом деле имел в виду именно то, что собрался отрицать. – Я ревновал, – признался он. – Мне хотелось бы, чтобы было иначе, но от правды никуда не денешься.

Последовала пауза, затем звук льющейся воды – наверное, Кейт решила добавить немного горячей.

– Я не стала бы встречаться с тобой, если бы в моей жизни был человек, который мне дорог, – раздался голос Кейт. – Ты доволен?

– Да. – Он не заслуживал этого, особенно после того позорного фиаско, которое не стоило даже называть обедом.

Шум воды прекратился, и Бен услышал звук дыхания Кейт. Он представил, как она лежит на спине в пенящейся ванне.

– Для меня нет ничего необычного в поздних звонках, – сказала Кейт. – Если ты собираешься всякий раз ждать полуночи, чтобы позвонить мне, то ты должен быть в курсе. Это вызовет проблемы? – Она говорила не только о том, что их могут прервать, и Бен понимал это.

– Нет, – сказал он. – Но должен признаться, что меня мучает любопытство.

– По какому поводу?

– Ты ведешь себя так, как будто звонки в такое время – самое обычное дело. Если мне звонят после полуночи, на это должны быть очень серьезные причины.

– Вся женская половина моей семьи страдает бессонницей, – пояснила Кейт. – У меня есть мать и две сестры, с которыми мы регулярно общаемся по телефону. Кроме того, что ночные переговоры стоят дешевле, нам есть чем занять себя, когда не спится.

– Бессонница? – Бен чуть было не зевнул при одной мысли об этом.

Кейт, видимо, поняла это и рассмеялась.

– А мне казалось, что ты тоже полуночник, как и мы.

– Не по собственной воле. Вчера вечером у меня была встреча, которая поздно закончилась, а в первый раз я никак не мог дождаться твоего возвращения домой.

Бен очень удивился, когда Кейт объяснила, где была в тот вечер. Ему никак не могло прийти в голову, что она – студентка. Кейт пришлось объяснить и это. Да, ее никак нельзя было назвать праздной особой.

– Так вот почему ты была в библиотеке, когда встретила Дэвида.

– Не обязательно быть студентом, чтобы посещать библиотеку, – возразила Кейт. – К тому же это была муниципальная, а не университетская библиотека.

– Да, но что-то заставило меня подумать… Ну конечно. Ты упомянула о какой-то сессии, – вспомнил Бен.

– Я занимаюсь с женщинами, которые не умеют читать, – просто ответила Кейт. – Это часть спонсируемой городом программы. Если ты действительно интересуешься подобными проблемами, здесь всегда требуются добровольцы.

Магазин, колледж и теперь еще добровольная работа. Проблема Кейт вовсе не в бессоннице, а в том, что ей не хватает времени днем. Бен сказал ей об этом, но Кейт только хмыкнула в ответ, давая понять, что несогласна, но лучше не спорить с ней по этому поводу, а потом спросила, где он сам был так поздно вчера вечером.

Бен начал рассказывать про свою работу, но Кейт гораздо больше заинтересовало его участие в делах местного молодежного центра. Он как раз увлеченно говорил ей о работе, которую имел в виду для Дэвида, когда на линию снова поступил параллельный звонок.

И Бену снова пришлось ждать. На этот раз, когда ее голос снова зазвучал на линии, он был уже не таким радостным.

– Которая из сестер звонила теперь? – спросил Бен.

– Ни та, ни другая. Звонила девочка из колледжа, которая обещала помочь мне завтра в библиотеке. Сказала, что не сможет.

– Это серьезная проблема?

– Не слишком. – Кейт вздохнула. – Просто там есть одна женщина, которая отстает от остальных, и я подумала, что немного индивидуальных занятий помогут ей догнать.

Мысленно перебрав список собственных дел на завтра, Бен решил, что их вполне можно отменить.

– Хочешь, я помогу? – предложил он.

Кейт согласилась сразу же, без колебаний, из чего Бен сделал вывод, что либо ей так хочется увидеть его, что повод не имеет значения… либо она отчаянно нуждается в помощи. Он решил не уточнять. Они договорились, что Бен заедет за Кейт перед ленчем, и ему пришлось еще раз пообещать, что до этого времени он не станет ничего предпринимать по поводу Томаса О'Херли. Бен не упомянул, что уже связался с одним сыскным агентством Далласа. Кейт не надо было этого знать, по крайней мере пока он не получил никаких результатов.

Ехидные нотки в голосе Кейт вернули Бена к действительности.

– Хочу кое-что спросить по поводу завтрашнего ленча.

– Да? – Бен насторожился.

– Нет никакой возможности обойтись без Джо?

– Это задело бы его чувства, – Бен встал и потянулся, гадая про себя, слышит ли Кейт урчание его голодного живота.

– Скажи ему, что меня укачивает на заднем сиденье.

Бен рассмеялся, поймав себя на том, что хотя он устал, был голоден и хотел спать, давно уже ему не было так хорошо, как сейчас.

– Не беспокойся, Кейт, – сказал он, – я попробую решить проблему с Джо.

Она пожелала ему спокойной ночи и повесила трубку, прежде чем Бен успел что-нибудь ответить. А он хотел бы сказать ей очень многое – извиниться еще раз за сегодняшний обед, заверить в том, что все будет хорошо – и для Томаса О'Херли, и для них двоих. Он был слегка разочарован, потому что еще не готов был распрощаться с Кейт. И, может быть, никогда не будет готов.

Положив трубку, Бен выключил настольную лампу и отправился спать. Уже меньше чем через двенадцать часов он должен заехать за Кейт, а до этого у него будет довольно напряженное утро. Если не удастся выспаться, он может задремать за ленчем.

И вряд ли можно учить кого-то читать, когда у тебя закрываются глаза.