Доу Джонс против Айенгара

Глава 24. Квартал "Зеленые холмы"

В офисе папа угрюмо молчал и скептически поводил густыми бровями, пока мы с мамой засыпали менеджера вопросами. Уютная студия на восьмом этаже новостройки (окна в тихий двор) обойдется в шесть с половиной миллионов.

– Ого!

В ответ на мою реплику Илья ткнул карандашом в план и быстро заговорил:

– Встроенная кухня и бытовая техника, готовая ванна и санузел, обои в комнате и паркет. Заезжай и живи. Также прошу учесть, когда будет сдан соседний объект, цена наших квартир еще подрастет. Успевайте сделать выгодную покупку. Учтите, никаких переплат по ипотеке.

– Может, стоило рассмотреть «вторичку» с раздельными комнатами? – наконец выдает папа.

– Это очень перспективный район, – продолжает соблазнять Илья. – Отличная транспортная развязка. Уверяю вас, мы держим минимальные цены. Обратите внимание – на первом этаже уже открылся гипермаркет, салон штор и магазин бытовой техники. Работает отличное кафе. Сейчас идут переговоры по салону красоты и фитнес-клубу.

– Где фитнес-клуб? – загорелась я.

Илья мигом развернул буклет, нашел масштабную карту квартала.

– В вашем доме на первой линии есть отличное помещение в триста квадратов. Можно открыть тренажерный зал или студию аэробики.

– Цена вопроса? – выпалила я.

Мама посмотрела на меня осуждающе.

– Дина, зачем тебе?

– Расширяю кругозор.

– Большое, светлое помещение с панорамными окнами, чистовая отделка. Двадцать пять миллионов, – радостно сообщил Илья.

– Спасибо, – не слишком вежливо пробормотала я.

Из офиса застройщика мы пошли осматривать территорию «Зеленых холмов» и готовые квартиры. Наши документы в полном порядке, ипотека предварительно одобрена, нужно только решиться (и вложиться!). Мама преисполнена уверенности, папа же склоняется к варианту двухкомнатного гнездышка на вторичном рынке.

– Дина, что ты сама хочешь? Вы не обсуждали вопросы жилья с молодым человеком, у которого ты ночевала сегодня на даче?

Иногда мама задает неудобные вопросы. Пытаюсь увильнуть в сторону.

– Это был дружеский или почти семейный визит, а не романтическое свидание. Мы смотрели телевизор и пили кефир. Еще мне провели экскурсию вокруг альпийской горки. Я выучила пару новых многолетников.

– А если серьезно? Ты же хотела уволиться из бизнес-центра. И обещала провести с нами последние недели лета. И вдруг Светлана говорит, что у тебя появился состоятельный поклонник. Мужчина гораздо старше, разведен, воспитывает взрослую дочь. Дина, мы с папой волнуемся.

– «Не для того мы ягодку растили…» – насмешливо парировала я.

Мама не придала значения моей тонкой иронии.

– Если тебе не нравится жить у Светланы, вовсе не обязательно бросаться в разные авантюры. Конечно, это твоя жизнь, но мы бы хотели помочь, а потому должны знать, что происходит.

– Хорошо, мам. Спасибо. Я вас поняла. А насчет студии в «Зеленых холмах», предлагаю еще немножко подумать.

– Ты же слышала, что сказал Илья – горячее предложение действует до конца августа!

– У Ильи такая работа – мотивировать клиентов на покупку. Надо взять паузу, голову остудить.

Мы обошли свеженький газон у будущей детской площадки, полюбовались на кованую ограду территории, оценили усердие рабочих, высаживающих молодые яблони, и присели отдохнуть под деревянным навесом скамьи. Правда, интересное дизайнерское решение. Крыши съезда на подземную парковку напоминают зеленые холмы. На них собираются устанавливать солнечные батареи.

– Надежно делают, на века! – похвалил папа. – И ребятне раздолье. Качели, башенки, беседки… Чужой никто не зайдет, охрана на выезде и шлагбаум для машин.

– Напоминает кроличью колонию. Кругом норки и холмики, – посмеялась я.

И представила, как красиво здесь будет следующей весной, когда зацветут яблони и черемуха. И я смогу каждый вечер возвращаться с работы по чистой плитке мимо зарослей можжевельника в свой подъезд, подниматься на комфортном лифте в свою квартиру. Менеджер Илья прав – район уютный, тихий, респектабельный. Надо соглашаться.

– Дина, пойдем в кафе! – решительно предлагает мама. – Нам срочно нужно поесть чего-то горячего. Ты сегодня завтракала? Мы видели недалеко от стоянки вывеску «Брусника».

– Почему не «Морковка»? – пошутила я.

Отвела родителей в кафе, заказала ланч, удивилась приятным ценам и, бросив рассеянный взгляд в окно, увидела за уличным столиком Романа Ордынова.

Откинувшись на спинку стула и вытянув длинные ноги в легких кремовых брюках, он смаковал кофе и задумчиво оглядывал новенький бульвар на первой линии «Зеленых холмов». Что забыл Доу Джонс в кроличьих норках? Ума не приложу.

Рядом с Романом сидел молодой человек с бейджем на лацкане пиджака, листал бумаги, похожие на рекламные альбомы застройщика и что-то убедительно рассказывал. Тоже экскурсию проводит?

Я не могла доесть куриную лапшу и салат, меня измучило любопытство. И когда Роман со своим спутником поднялись из-за стола, я сказала родителям, что мне нужно срочно купить канцелярию в соседнем магазине.

– Подождите в машине, скоро приду.

У меня не было никакого плана, рассчитывала просто пробежать несколько метров по бульвару вдоль аллеи молодых липок, сделать вид, что изучаю витрину бутика женского платья. А дальше…

Дальше Ордынов и провожатый застыли возле огромного баннера с надписью о продаже. Это же то самое помещение под фитнес-клуб, на которое я напрасно пускала слюнки.

Совсем не укладывается в голове. Роман хочет разместить здесь брокерскую контору? Чтобы каждый гуляющий по зеленому бульвару житель или гость квартала мог любоваться согбенными спинами клерков за мониторами?

Вместо жизнеутверждающей «Гармонетики» и силуэта стройной женской фигуры здесь появится изображение атакующего быка и нервная кардиограмма биржевых графиков? По-моему лишь испортит настроение гуляющим бабушкам и испугает детей.

Прятаться нет смысла. Роман заметил меня и дружелюбно махнул рукой, приглашая подойти ближе. Придется изобразить удивление.

«Как тесен мир – вот неожиданная встреча!»

И тут я вспомнила, как сама рассказывала вчера Роману о своих планах посетить «Зеленые холмы» в поисках маленькой приличной квартиры. Настоящий бизнесмен любую информацию процеживает через сито возможной выгоды. Ордыновы умеют делать деньги даже из воздуха, а тут кроличья колония в шестнадцать этажей.

Как там Илья щебетал… «Десять минут до центра, закрытый двор, подземный паркинг, индивидуальные дизайны подъездов, просторные лифтовые кабины с поручнями, четыре спортивных корта и уникальная зона отдыха… Квартиры разбирают как горячие пирожки. Для молодых семей существует льготная ипотека».

Есть где разгуляться фантазии. Скоро в большинство норок заедут жильцы, им понадобятся продукты, одежда, стройматериалы и развлечения. Отдыхать они захотят в кафе, баре, пиццерии, лечиться и украшать себя в стоматологии и салоне красоты – все помещения уже готовы обслуживать клиентов.

Пустует только триста квадратов под мой фитнес-клуб. Под мою студию йоги. Она будет идеально смотреться на первой линии. ИП Камышёва здесь просто необходима. Если позволит площадь можно открыть кабинет логопеда. Проекты один другого красочней захватывали мое воображение. Но где взять двадцать миллионов…

– Встретилась с мамой? – сипловатым голосом спросил Роман.

– Угу!

– Все в порядке? Квартира понравилась?

– Да-а… а ты не заболел? У тебя голос странный.

Он откашлялся и потер горло ладонью.

– Вчера ночью доел мороженое, когда все спали. Наверно, было много для одного.

– Зачем же так делать? – укорила я.

– Разыгрался аппетит и сон не шел. Но это не важно. У тебя тоже вид не слишком бодрый. Что там со сделкой?

– Мы еще подумаем, посмотрим другие варианты.

– Дина, такой лакомый кусочек, – вдруг улыбнулся он. – Ты меня вдохновила. Наверно, я возьму этот зал.

– Зачем? – сухо спросила я.

– Хочу наконец спортом заняться. Перспективное направление, – хрипло ответил он. – Прости, что-то со связками.

Менеджер «кроличьих норок» поправил очки, вежливо отошел в сторонку, давая нам возможность поговорить. А я только часто моргала и судорожно подбирала слова для нейтрального вопроса.

– Ты собираешься купить это большое помещение?

Роман кивнул, шмыгая носом.

– Тренажерный зал? – уточнила я.

Он зашелся кашлем, неопределенно мотая головой.

– Тебе нужно срочно поесть горячей куриной лапши. В кафе, совсем рядом предлагают отличный супчик. Мы только что пробовали.

– Ну, веди, – еле слышно попросил он.

– Сейчас… я только маме позвоню. Минутку…

– Тебя ждут? Дина, я сам справлюсь, не надо менять планы.

– А тебе нужно в аптеку, к врачу, домой. У тебя совсем голоса нет, а ты ездишь по объектам. Зачем так делать? Завтра температура поднимется.

– Уже, кажется.

Он смотрел на меня с виноватой и чуточку насмешливой улыбкой, говорил шепотом. Я отвернулась, набрала номер мамы и попросила не ждать меня.

– Встретимся у Светы через час или позже, ладно? У меня возникли дела… по работе. Мне нужно посоветоваться насчет квартиры, помнишь, ты сама говорила? Я приеду и все расскажу, хорошо?

Мое объяснение вышло сумбурным, и мама была озадачена – это заметно по тому, как медленно она мне отвечала. В другое время совесть меня бы исколола иголками – оставляю родителей, бегу кормить бывшего босса, будто без меня он кафе не найдет.

В мыслях полный бардак и только одно жгучее, невыносимое желание – хоть как-то помочь Роману, раз уж он заболел. И просто быть рядом. Хотя бы короткие полчаса. Словно мое присутствие сразу облегчит его состояние. Это вдруг стало чрезвычайно важным – снова слышать его веселый громкий голос, а не сдавленный шепот.

Нагруженный документами, Роман послушно шел за мной мимо молодых липок и бордюра из можжевельника. Хрипло рассуждал вслух:

– Вечером фонари зажгут. Часы с фонтаном, ёлочки, цветные витрины… Прямо «Манхэттен» какой-то… Может, и квартиру поменять? А, Динка? Будем соседями?

– Надоели голые нимфы в ванной? – грубовато спросила я.

– В моей ванной? – не понял он. – А-а… их скопировать можно, не переживай.

Я действовала будто на автопилоте. Заказала и сама оплатила куриный суп и чай с имбирем. Пока Роман обедал, составляла в голове список лекарств. Потом мы поехали в аптеку, потом к нему домой. У меня даже не появилось мысли, что это неприлично – подниматься в квартиру бывшего босса.

Роман заболел, значит, я обязана проводить и в спокойной обстановке рассказать, как горло лечить. И еще нашелся веский предлог. Хотелось посмотреть планировку его студии. Представить, как буду жить в «Зеленом квартале», отбросить сомнения о покупке такого дорогого жилья.

Район был мне незнаком, хотя совсем близко от центра. Высотки явно не новострой, огорожены кирпичным забором – кладка кое-где разбита, детская площадка обшарпана, детей что-то не видно. Рядом с беседкой мусорница переполнена, а на клумбе чахлые бархатцы вперемешку с календулой. Странный дизайн. Поймав мои удивленные взгляды, Роман начал объяснять:

– Пятнадцать лет назад недвижимость здесь считалось очень престижной. Сейчас лоск сошел, жильцы судятся с ТСЖ. Бардак у них, кумовство. Третьего начальника поменяли.

– Большие деньги – новый уровень проблем, – с умным видом ляпнула я.

– Да какие большие… – усмехнулся Роман. – Я эту студию в свое время брал за два миллиона, сейчас она потянет на семь. Хороший бизнес, правда?

– Лучше, чем секс, – мрачно напомнила я.

– Я бы не сравнивал, – потянул Роман после небольшого раздумья.

И даже не стал по обыкновению шутить или флиртовать. Похоже, человеку в самом деле плохо. Роман достал из портфеля влажные салфетки, расчихался. Потом заявляет:

– Динка, держись от меня подальше. Я себя не прощу, если ты какой-то вирус подхватишь.

И тут же хрипло добавил:

– Посмотришь студию и сразу домой. Это обидно, конечно. А с другой стороны, по какой причине ты бы еще ко мне в гости заглянула. Ты птичка опасливая.

– Скорее осторожная.

Меня тоже трясло от волнения, но я отчаянно храбрилась, сжимая в руках пакет с лекарствами. Квартира Романа была на шестом этаже.

– Заходи, не стесняйся. Ванна слева по коридору.

Я немного растерялась от увиденного. Словно в музей попала. Паркет цвета слоновой кости, светлые стены и матовые двери с серебристыми ручками. Огромная кухня от гостиной не отделена. В каждой комнате пушистый ковер на полу. Белый кухонный гарнитур и стулья тоже белые, изогнутые, с голубыми сидениями в лиловый цветочек. Шторы с балдахином, с кистями. Диван с фигурной спинкой и пуфиками. Кругом идеальная чистота и нетронутость.

– Нравится? – с непонятной иронией спросил Роман.

– Ты, правда, тут живешь?

– Не похоже, да? – хихикнул он, забавляясь моим замешательством. – Из клинига раз в неделю женщина убираться приходит, после нее я тоже квартиру не узнаю. Первые минуты хожу на цыпочках, боюсь на зеркало дышать. Расслабься! Через пару дней будет обычная холостяцкая берлога.

– Сколько здесь квадратов? – небрежно спросила я, пытаясь сопоставить масштаб с квартирой тети Светы.

– Где-то пятьдесят восемь, точно не помню. Достаточно для одного, но с гостями тесновато, конечно.

Он надул щеки, медленно выдыхая воздух, озабоченно посмотрел в угол, где сверкал белоснежными гранями холодильник.

– Пустой, как всегда. Сейчас закажу еды. Суши хочешь? Пиццу?

– Я сыта, а тебе надо выпить таблетку и сироп против ларингита. И лечь в постель, а то завтра совсем разболеешься. Доу Джонс заскучает.

– Сегодня НЛМК упало после открытия. Я успел урвать жирный кусочек. И в «Лензолото» обещают хорошие дивиденты. «Иркутск» выстрелил на продажах «Суперджета». Все хочу!

– У тебя не голова, а компьютер! – восхищенно сказала я.

– Что я слышу? Первый комплимент от вас, девушка. Это приятно.

Он ласково глянул на меня покрасневшими глазами и тотчас на шаг отступил. Зато я ринулась в атаку.

– Ты будешь лекарство пить? Или я звоню твоей маме!

– Сдаюсь, Дина, сдаюсь… Но ты же еще ванну не видела.

– Варя успела расписать в красках.

– Уверяю тебя – оригинал гораздо интереснее. Пошли, пошли, не стесняйся.

Я настроилась увидеть обычную ванну – ладно, пусть большую и тоже ослепительно белую, но контраст заставил едва ли не вскрикнуть вслух. Из светлого коридора мы попали в темно-зеленый грот с бассейном и точечными светильниками, искусно запрятанными среди шершавых камней.

На всю стену грота простиралась мозаика в античном стиле. Три голенькие красавицы в томных позах отдыхали у ручья, а маленькие сатиры среди плюща играли им на дудках.

Может, меня зрение подводило или игра бликов создавала такой эффект, но у маленьких сатиров были непомерно большие интимные органы. Роман кашлянул сзади, шмыгнул носом и тяжело вздохнул.

– Ага, безобразие. Я первый раз тоже офигел, хотел переделать, а потом привык. Есть в этом что-то дикое, первобытное… натуральное. Как считаешь?

– Красиво, – честно призналась я и тут же поправилась. – Но не для детей.

– Так и нет же пока детей. А-а, ты насчет Вари… Она когда приезжает, здоровается с каждой девицей и сатирам листочки приклеивает.

– Молодец! – от души похвалила я. – Только мне непонятно. Ты для журнала снимался здесь?

– Какого журнала? – переспросил он, хмуря брови.

– Вы в списке самых выгодных женихов города, Роман Денисович, разве не читали материал в «Нашей тусовке»?

– Ах, ты про это… – я глазам не поверила, он умеет смущаться или так подействовала простуда.

Глаза ладонью прикрыл и держится за дверной косяк.

– Даже не помню, что там наговорил. Ребята взяли интервью на бегу, я отшучивался. Хотел выглядеть молодым и стильным, в струю попасть. Тоже реклама "ТрейдПриору". Не переборщил, как считаешь?

– И фотографировали тебя здесь? Девушка или парень? – допытывалась я.

– Ну, да… Потом из фотошопа налепили картинок. Они умеют. А что такое, Дин?

– Да ничего.

Я показала нимфам язык и повернулась к выходу, давая понять, что собираюсь выйти в коридор. Роман уперся руками в дверные косяки, наклонил голову – прямо, как бык с той площади в Нью-Йорке.

– Давай, признавайся, что тебя зацепило в этой статейке?

– А что меня могло зацепить… Наоборот, узнала о тебе много нового. Впрочем, стандартный набор богатого холостяка – массаж, стриптиз, ночные клубы, знакомства…

– Врать не надо! Там ничего не было про ночные клубы.

– Я просто расширила список.

– А кто просил? Нет, я понимаю, фантазия у тебя – ого-го! Пираты, разбойники, султаны…

– Какие султаны? Что ты выдумываешь? – возмутилась я.

– Значит, с пиратами угадал. Ну, понятно. Девочки вы такие девочки.

– Дай мне пройти!

– Ты будешь меня лечить, Камышёва? – сорванным голосом прорычал он, поднимая голову и сверкая воспаленными глазами.

– Тш-ш! – я приложил ему палец к губам. – Не надо нервничать.

И в этот же миг сама собой у меня в голове возникла картинка. Обнаженный по пояс Роман Ордынов привязан за обе руки между двух столбов, как провинившийся древнеримский раб, рядом надсмотрщик собирается его бичом стегать, но тут я в платьишке древней матроны (с прической и в украшениях – такая вся из себя!) подхожу с солнцезащитным зонтиком и властно приказываю отпустить беднягу.

Дерзкий раб Роман Денисович падает в пыль и пытается поцеловать мои ножки в сандалиях с розовым маникюром.

«Как мне благодарить тебя, прекрасная госпожа?»

«Будешь сопровождать в купальню и выполнять все поручения!»

«Я умру за тебя, прекрасная госпожа! Только не прогоняй!»

Дивные видения промелькнули за пару секунд, но мне стало жалко Ордынова до такой степени, что я виновато обняла его за талию и прижалась носом к плечу.

– Прости! Я не имею права тебя ревновать. У тебя может быть куча всяких женщин…

– Нет ни одной, – хрипло признался Роман. – Камышёва, ты что делаешь? Ты заразиться хочешь? Дай мне отлежаться пару дней, потом мы закроемся где-нибудь на неделю и я весь твой.

– С Доу Джонсом в придачу?

– Пошел он в задницу! Дина, хватит меня дразнить.

– Не богохульствуй, а то биржевой бог обидится и накажет.

Роман глядел куда-то в потолок, еще чаще шмыгал носом и неуверенно держал меня за плечи – то ли хотел сильнее прижать, то ли тихонечко оттолкнуть.

– Хочешь сказать, не повезет с деньгами – повезет в любви? Предпочитаю золотую середину. Без денег любовь тоже быстро заканчивается.

– Значит, это была не любовь. Пошли на кухню.

– Проверять не тянет. Пошли.

Он был невероятно послушный. Выпил сиропчик и в горло брызнул антисептиком. Потом закатал рукава рубашки, улегся на диван, попросил меня включить ноутбук.

– Мне надо заявки посмотреть. Простой ежедневный допинг.

– Как ты справляешься в выходные, когда нет биржевых торгов? – посочувствовала я.

– Читаю аналитику и пытаюсь угадать, куда пойдут цены.

И вдруг спросил невпопад:

– Куплю фитнес-центр, займешься?

– В смысле, работать там? – уточнила я с неровно бьющимся сердцем.

– Ага! Два зала – групповой и тренажёрка. За пару лет должен окупиться, я думаю.

– Как ты все быстро решаешь…

– Жизнь такая, Дин, – ухмыльнулся он. – Мне нравится быстрый ритм. Я иначе не умею.

И взялся за телефон.

– Адрес скажи!

– Чей?

– Твой. Куда такси отвезет.

– Мне за тобой не успеть, – с досадой заметила я.

– И не надо. Я могу за двоих думать. Ты только не слишком сопротивляйся, ладно? И веди себя хорошо, когда меня рядом нет.

– А с тобой, значит, можно плохо себя вести? – невинным тоном уточнила я.

Роман со стоном повалился на бежевую бархатную подушку, тяжело дышал приоткрытым ртом.

– Слушай, Дина… не заводи меня сейчас. Я немножко не в форме.

– Но на акции тебе сил хватает… Нет-нет, не вставай! Не хочу болеть, меня мама ждет.

– Когда-нибудь я тебя поймаю, птичка, – угрюмо пригрозил он.

– Ой-ой, как страшно! Совесть не замучит потом? Брошенное гнездышко на станет по ночам снится?

– Я такого больше не допущу, – глядя мне в глаза, серьезно проговорил он, и мне стало стыдно за неуместную иронию.

Веду себя, как глупая малолетка – краснею, сыплю банальностями, пытаюсь неуклюже шутить. Роман молча копался в телефоне, будто забыл о моем присутствии на соседнем диване.

У меня появилась возможность еще раз не спеша оглядеться. Обстановка студии дорогая, но слишком помпезная для меня. Даже в "Белых ключах" мебель показалась более современной и легкой. А здесь вычурный двухдверный шкаф у стены, массивный стол и полки под стать. Ни одного комнатного растения.

Я вздрогнула, когда в тишине снова раздался хриплый голос Романа.

– Чтоб ты знала, Камышёва – я тоже фантазирую на твой счет.

– Да-а?

– Угу! Воображаю, как ты плещешься в моей ванной.

Он закинул руки за голову, мечтательно прикрыл веки и продолжил:

– Просишь, чтобы я к тебе присоединился. А я делаю вид, что занят. А ты настаиваешь… требуешь, зовешь. Наконец, сердито высовываешься из воды – мокрая, как русалка, волосы прилипли к груди… розовые сосочки торчат, возле пупка кружево пены. Конечно же, я сдаюсь, медленно снимаю халат и медленно спускаюсь в бассейн. А ты подплываешь ближе… садишься ко мне на колени. М-м-м…

Не открывая глаз, он повернул голову в мою сторону и деловито спросил:

– Если каждый день по много раз представлять, сбудется, как считаешь?

– Я не знаю… (пропищала, как мышь, на которую невзначай свалилась душистая головка "Рокфора").

– По крайней мере, ты уже здесь. Это вдохновляет на расширение визуального ряда.

Он подмигнул мне и нетерпеливо поерзал на диване.

А я сидела, ошарашенная открытием.

"Оказывается, взрослые мужчины тоже разыгрывают в голове эротические сценки с долгой прелюдией. Роману нравится представлять, как я упрашиваю его заняться любовью. Что это может означать? Все-таки неистребимы в нем замашки властного босса и пирата. А я могу на себя любой образ примерить – и благосклонная госпожа и покорная рабыня, и дерзкая воительница… Тоже с удовольствием расширю визуальный ряд. Хотя бы до ванны с нимфами и сатирами…"

– Какие у тебя планы на завтра? – хрипло спросил Роман. – Навестишь меня?

– До обеда мы еще раз наведаемся в офис застройщика, а потом… вторая смена до вечера.

– Что? – от изумления он даже приподнялся на локте. – Какая смена? Ты больше не работаешь на ресепшен.

– Но мне еще замену не нашли, я же не стану подводить компанию. Кстати, вашу с отцом компанию.

– Пусть Тамара подсуетится – это ее обязанность. Я сейчас позвоню…

– Пожалуйста, не надо никого беспокоить в выходной день! Я в любом случае завтра выйду на работу и все узнаю. Еще у меня занятия после восьми…

– Хочешь с кофейником повидаться? – сквозь зубы процедил Роман.

Мне хватило пары секунд, чтобы понять, о ком вообще идет речь. Удивлению не было предела.

– Да я и думать забыла об этом Ярцеве! Ему нравится Тигри… короче, у него другие интересы. Не хочу сплетничать.

– И поэтому согласилась поехать со мной? Отвлечься от раны сердечной? – с ехидцей спросил Роман.

Я чуть с дивана не подпрыгнула.

– Что за ерунда? Ну, как тебя убедить, что мне до Ярцева нет никакого дела. Хочешь, честно скажу?

– Скажи.

– Это было… было, как легкий утренний ветерок. Привет-пока и волнующий такой ветерочек в холле, понимаешь? А с тобой…

Я отвернулась к окну, чтобы не встречаться взглядом с Романом.

– С тобой будто ураган. Все сильнее и сильнее захватывает. И уже страшно немного. У меня такого не было никогда. И масса разных эмоций одновременно.

– Расскажи. Хотя бы половину эмоций – расскажи, – зачем-то настаивал он.

– Ты смеешься? – жалобно прошептала я.

– Нет. Я себя скверно чувствую физически, но в душе эйфория.

– От того, что скоро НЛМК подрастет? – улыбнулась я, желая напомнить о приятном.

– Оттого, что ты рядом птичка… Динка, я похоже, влюбился. Что будем делать?

– Выздоравливать, – строго сказала я. – На ночь обязательно выпей еще сироп и горло полощи каждый час.

– Не хочу тебя отпускать, но такси уже у подъезда, – сбивчивым шепотом пробормотал он. – Вечером позвони мне, ладно?

Я кивнула и подошла к его дивану. Поцеловать не решилась, только пригладила волосы и положила ладонь на лоб, проверяя температуру.

– Может, маме сказать, что ты заболел?

– Моей маме? – усмехнулся он. – Дин, мне не десять лет, забыла? Хотя, с тобой веду себя, как мальчишка. Сбой программы. Иди домой и выпей что-нибудь для иммунитета. Не хватало еще подхватить простуду…

Он прижался горячей щекой к моей ладони и быстро отпустил. Не помню, как спускалась на лифте, выходила на улицу. В голове звенели крохотные колокольчики. И та же самая эйфория. У нас даже фантазии сходятся. Это хороший знак.