Доверься мне (СИ)

Глава 2 Влад

Весь следующий день на работе я изнывала от скуки. На форуме про Спасителя мне так и не ответили. Призрак в зеркале не появлялся. Жизнь текла своим чередом, и я успокоилась. В конце концов, призраки могут считать, что угодно, и совсем не значит, что это имеет отношение к реальности. К вечеру пришлось расстроить Волчонка и поехать не к нему. Меня сжирало любопытство, что такого в этой книге, и потому все свободное время я читала, ища в ней… да что угодно. Что-то, что объяснило бы, зачем она Хозяину. Но ничего такого не находилось, это всего лишь собрание информации о тех крупных апокалипсисах, которые случались в прошлом. История и догадки автора. За день я осилила лишь половину, и потому продолжила уже вечером дома. Примерно так и уснула: в любимом кресле в зале, завернутая в плед, с книгой на коленях.

Мне снился сон. Я шла по узкому каменному мосту. Впереди мост уходил в неизвестность, позади выходил из ниоткуда. Снизу плавали облака, а вокруг висело мутное серое небо. Я шла, шла, и на пути оказался этот мальчишка. Он протянул ладонь.

— Торопись, времени нет, — настойчиво произнес он.

Я помедлила, раздумывая, стоит ли ему верить, как вдруг он сам схватил за запястье и дернул. В тот же момент опора начала уходить у меня из-под ног. Мост рушился.

— Быстрее! — крикнул он.

Мальчишка потащил меня следом, и мы побежали. Почему-то в голове появилась мысль: интересно, как он не путается на бегу в своей робе? Хотя это же сон, здесь возможно все. Но несмотря на понимание, что вокруг сон, было невероятно страшно. Я знала, что должна бежать. Слышала, как почти под самыми ногами крошился в пыль мост, и мне казалось, что ОНО нагоняет нас. Средоточие моих страхов. Конец света. Я хотела посмотреть назад, но меня остановил окрик мальчишки:

— Не оборачивайся!

Но я не могла оставлять ЭТОМУ спину. Было невыносимо страшно, и паника взяла свое: я повернулась, из-за чего споткнулась и упала. Мальчишка резко затормозил и, развернувшись, бросился в мою сторону, но не успел. Мост уже раскрошился, и я полетела вниз.

— Хранитель! — крикнул он, упав на колени у края, но в попытке поймать меня схватил лишь воздух.

Он не успел лишь самую малость, я даже ощутила прикосновение его пальцев. Странно, но как только началось падение, мост крошиться перестал, будто его целью была именно я. Лететь было страшно, потому что там зияла пустота неизвестности. Разинутая пасть ТОГО, что гналось за нами.

— Хранитель! — снова раздался голос мальчика. — Да проснись же! Хранитель!

Я сонно поморгала. Тусклый свет ночника разгонял темноту. На коленях поверх пледа лежала книга, за чтением которой я уснула. Одежда на мне была обычная: трусики и халатик — все это я натянула прежде чем начать читать, рассчитывая, что могу уснуть. Привычный вид всего вокруг рассеивал неприятное послевкусие сна и помогал мыслям прийти в норму. Я огляделась по сторонам в поисках мальчика или зеркала, но ни того, ни другого не обнаружила.

— Ну наконец-то, — в его голосе послышалось облегчение. — Не издавай звуков, молчи!

Это он очень вовремя сказал, я уж было собралась спросить, где он и почему слышу его, ведь зеркал рядом нет.

— Хватай книгу и беги в свою спальню! Только тихо!

Это начинало надоедать. С момента появления он только и делал, что приказывал. Я опустила босые ноги на мягкий ковер с желанием сначала выяснить, в чем дело, а только потом выполнять команды, но он не дал мне и рта раскрыть:

— Быстрее же! Чужак уже почти внутри.

Чужак? Прозвучало как «захватчик». Стоп, у меня что, в доме кто-то есть? И опять страх пополз по позвоночнику. Одно дело бояться чего-то паранормального, что даже потрогать не можешь, и совсем другое — того, кто достаточно реален, чтобы навредить. В конце концов, я всего лишь обычная женщина, и максимум, кому я причиняла вред за свою жизнь, это комары. И что мне делать? Я вскочила с кресла и осталась растерянно стоять.

— Книга! Забери! И не выключай свет, иначе он поймет, где ты.

Да, точно, нужно уходить. Надо спрятаться в спальне. В состоянии шока я готова была слушаться любых команд, потому что все силы уходили только на то, чтобы подавить панику. Ненавижу это состояние. Ненавижу! Выскочив с книгой из зала, я пробежала по коридорчику до комнаты, попутно услышав шорохи в замке входной двери в квартиру. Звук сразу придал мне скорости и разбудил окончательно.

— Под кровать! Поторопись!

Я неуклюже забралась куда сказано, сжимая книгу в руках. Никогда бы не подумала, что могу сделать это так быстро, хотя в общем-то никогда и не пробовала. От пыли засвербило в носу, и я, чтобы ненароком не чихнуть, схватилась за него обоими пальцами и сдавила, начав дышать через рот. Последние два дня для меня были буквально переполнены эмоциями, и по сравнению с предыдущей размеренной жизнью это было тяжело. Они давили своей избыточностью. От напряжения захотелось разрыдаться, но звуки могли выдать меня. Кроме того, плакать в одиночестве — это даже хуже, чем не делать этого вовсе, потому что начинаешь жалеть саму себя, и от осознания одиночества становится только больнее и хочется рыдать громче. Так что плакать сейчас было никак нельзя, и чтобы успокоиться, мне нужна была поддержка хоть какая-нибудь, пусть даже и от призрака. За все это время он не сделал мне ничего плохого и даже предупредил об опасности. Может, не такой уж он и страшный?.. Но сейчас он молчал, и на секунду в очередном приступе страха, который накатывал волнами, скользнула мысль, что он оставил меня одну:

— Где ты? — шепотом спросила я, чтобы удостовериться, что он здесь.

— Тише, — ответил в голове его голос. — И смотри в зеркало. Доверься мне.

От нервов я чуть было не хохотнула вслух. Он говорил так, будто реально мог что-то сделать, помочь мне, защитить. Нет, мальчик, ты просто призрак, бесплотный дух. Но за поддержку спасибо. Оставалось лишь надеяться, что этот «чужак» меня не найдет. Хм, какое странное слово. Наверное, тоже какие-то особенности восприятия его речи.

— Смотри в зеркало! — нетерпеливо повторил мальчик. — Иначе я не смогу тебе помочь.

А он действительно может мне помочь? Очень захотелось в это поверить. Я чуть переместилась, чтобы иметь возможность заглянуть в зеркало, которое было прикреплено на шкаф в моей комнате напротив кровати. Я повесила его сюда почти сразу после того, как съехала от Волка. Оно напоминало о нем и о той комнате, в которой я жила у него, там тоже было зеркало в двери напротив кровати. У меня оно было таким же большим, во всю дверцу, но из-под кровати, лежа на боку и прижимая к груди книгу, заглянуть в него получалось с трудом, буквально краем глаза, я и так здесь еле помещалась. В зеркале в темноте комнаты отражался мальчик, спокойно стоящий посередине и привычно держащий руки за спиной. Свет фонарей с улицы его не касался, проходя насквозь, но я довольно четко видела его очертания. Его немного надменный и очень серьезный взгляд встретился с моим. На мальчишеском лице это выражение выглядело неестественно, ребенок не должен смотреть так, будто прожил уже тысячу жизней.

— Я не оставлю тебя в беде, — сказал он, ободряюще кивнул мне и перевел взгляд на дверь.

Как раз в этот момент она тихо открылась. На пороге стоял человек. Было темно, и потому я видела лишь его очертания. Изодранная куртка неряшливо наброшена на плечи. Штаны, тоже драные, болтаются на ногах. На голове капюшон, и шарф замотан так, что лица не видно. Руки скрыты перчатками, и в правой зажат нож. Телосложение выдавало весьма накачанного мужчину.

Он шагнул внутрь. Я ощутила, как к горлу начала подкатывать парализующая паника. Не хочу умирать! Не за какую-то книгу. Нынешнее убежище показалось вдруг смешным. Я ведь под кроватью, ему достаточно лишь наклониться, и он меня увидит. Сердце стучало так громко, что казалось, оно своим звуком меня выдаст.

Мальчишка шагнул за спину вошедшего, встал в полоборота, схватил со стола ножик для бумаги и замахнулся на его шею. Внезапно осознав, что сейчас случится, я сжалась в комок и зажмурилась от страха. Следом за этим раздалось тихое звяканье — ножик упал.

— Не отрывай взгляд от зеркала! — властно рявкнул голос Хозяина в моей голове. — Смотри в зеркало!

Все еще пребывая в панике, я покорно распахнула глаза и уставилась в отражение. Мужчина к этому моменту уже присел на корточки и поднял нож, разглядывая его и пытаясь понять, откуда тот взялся. Я замерла не дыша и даже не моргая, но это не помогло: он покрутил головой по сторонам и заметил мою тушку под кроватью. На удивление странно видеть это через зеркало. Кажется, что мужчина смотрит не на меня, и я хватаюсь за остатки надежды, а вдруг обойдется. Но внутри все сжимается от страха, потому что знаю: заметил, ни черта не обойдется. Будто книга могла помочь, я вцепилась пальцами в нее так сильно, что побелели костяшки. Кричать и звать на помощь бесполезно, здесь некому услышать, а даже если так, меня убьют десять раз, пока помощь подоспеет. Оставалось лишь надеяться на Хозяина и не отрываться от зеркала.

— Вылезай и отдай книгу! — рявкнул мужчина.

Он дернулся в мою сторону, но в этот момент ему прямо в висок влетел край моей любимой статуэтки в виде обнаженной девушки с кувшином на плече. Тело свалилось на пол, а из головы потекла кровь, заливая ковер. Позади него, замахнувшись повторно, замер мальчишка, но наносить второй удар не стал. Я же наблюдала за этим через стекло, словно смотрела фильм. Тело мужчины у ног мальчишки — два силуэта во тьме.

— Все, — с удивительным спокойствием сообщил Хозяин, медленно опуская статуэтку.

Я выползла из-под кровати к шкафу, стремясь оставить это место, в котором испытала столько страха, выронила книгу по дороге и, не поднимаясь с колен, растерянно уперлась ладонями в зеркало, словно происходящее было там, за стеклом, а не рядом со мной. В голове все путалось. От шока и переживаний меня бил озноб, и казалось, что здесь жарко и холодно одновременно. Сознание вяло отметило холод стекла под пальцами, которое моментально нагрелось и стало казаться теплым.

— Хранитель? — в голосе Хозяина скользнуло беспокойство.

Я обернулась туда, где он стоял. Конечно же я никого не увидела, а статуэтка упала на землю, лишившись своей опоры. Упала на труп, который лежал посередине моей комнаты. Труп. В моем доме. На моем ковре. Труп! Я в шоке уставилась на него.

— Хранитель, — властно произнес голос. — Посмотри на меня.

Как-то даже мысли не возникло ослушаться. От шока просто не знала, что делать. Я снова перевела взгляд на зеркало. Мальчишка подошел ко мне со спины и встал за правым плечом.

— Это один из культистов Пророка. Того, кто принесет в мир очередной апокалипсис. И раз его человек здесь, значит, он уже начал приготовления. Ему нужна книга.

— Я… Я не хочу в это вмешиваться! — крикнула я, выражая в этом крике всю свою панику, и стукнула кулаком по стеклу, отчего оно жалобно задрожало вместе со шкафом; и как только не разбилось? — Я отдам ему эту книгу, и пусть оставит меня в покое!

— Прости, Хранитель, но ты им тоже нужна. Убив тебя, они точно закроют мне проход в этот мир, отбирая последнюю возможность спасти всех от гибели, — он положил руку мне на плечо, глядя в глаза. — Я спасу тебя от них, но ты должна завершить начатое. Воспользуйся книгой, и я стану твоим верным слугой и защитником до тех пор, пока мы с тобой не отведем от тебя и от мира эту беду.

Я опустила лицо в ладони и разрыдалась. Ощущение его пальцев сразу пропало с плеча.

— Возьми себя в руки, Хранитель, — его голос звучал ровно, но уже не властно, а успокаивающе.

— Сережка, — я всхлипнула, — мне надо позвонить Сережке. Что мне теперь делать с трупом? У меня в комнате труп! Ты понимаешь? Труп!

Я встала, чтобы найти телефон, а голос продолжал говорить.

— Хочешь и его втянуть? Правильно, сделай это, покажи Пророку свою слабость. Пусть он найдет твоего ненаглядного, пусть мучает его на твоих глазах, а потом убьет.

Эти слова заставили меня замереть на месте. Я не рассчитывала, что Пророк способен на такое. Но если все так, то не стоило Волчонку в это влезать. Хотя именно сейчас так хотелось к нему прижаться и успокоиться в его объятиях…

— Да, ты прав… Ты прав.

Я плюхнулась на ковер, скрестила ноги по-турецки и взялась за голову. Думай, Алиса, думай. Что делать? Для начала успокойся. Да уж, успокоишься тут, когда такое творится. Сосредоточиться не удавалось, и я бросила бесплодные попытки. Подняла взгляд на зеркало.

— И что мне теперь делать? Что мне делать?

— Я помогу, если попросишь. Я маг, в конце концов, — мальчик снова вскинул подбородок.

— Да, я прошу. Прошу!

— Я не это имел в виду. Нужен твой зов. Позови меня на помощь. Открой книгу на середине, — он включил ночник, и мягкий свет разогнал тьму вокруг.

Я все сделаю, все. Даже самое странное. Только бы получилось! Я взяла книгу.

— Страница сто сорок три. Первое предложение на странице. А затем читай дальше, но не глазами.

— Не понимаю, как это «не глазами»?

— Просто позови меня, — он положил ладонь мне на макушку. — Читай.

Я наконец отвела взгляд от зеркала и нашла нужную страницу. На ней приводилась цитата с какой-то каменной таблички. Странный язык, не похож ни на один из известных мне, но надписи рядом имели расшифровку латиницей. И я, коверкая выговор, начала читать. Уже к середине предложения поймала себя на том, что понимаю его смысл. Я взывала к некоему Великому. А еще показалось вдруг, что мой голос, который читает, на самом деле не мой. Словно нечто придавало ему сил. Нечто, что отзывалось на мой голос, резонировало с ним и вплеталось в слова. Какая-то Сила. Какое приятное ощущение… Меня охватила легкая эйфория. Веки отяжелели, и глаза сами собой закрылись, но я продолжала видеть текст перед глазами. А еще показалось, будто слышу ритм, словно дыхание мира. И я пела в нем очень приятную мелодию, буквально говорила этой музыкой.

— …прошу: явись на мой зов. Явись и служи мне. Доверь мне свою мощь так же, как я вверяю тебе свою жизнь, — закончила я фразу на неизвестном языке и ощутила, как музыка стихла, а по лицу пробежал порыв ветра, словно ласковое касание.

Я открыла глаза и огляделась. В комнате ничего не изменилось. Хозяин по-прежнему стоял в отражении позади и смотрел на меня, только руку с головы убрал. Я обернулась. Никого.

— Не получилось? — разочарованно спросила я, повернувшись к зеркалу.

И тут я заметила, что на мальчике играли блики синих огоньков, как будто с его стороны зеркало светилось.

— Я готов принять твое предложение и явиться в этот мир. Ты готова?

— А все это, что я сказала, правда? — любопытство дало о себе знать.

— Что именно?

— Что ты переходишь в мое полное распоряжение и обязуешься выполнять все приказы, чего бы я ни попросила, — именно об этом гласил весь тот текст, что я читала.

— Да, — он кивнул. — Я готов принять эти условия. Не бойся меня.

Бояться его? Хм, нет, сейчас я его точно уже не боюсь. Лично мне он не сделал ничего плохого и вроде бы не собирается, если все, что он говорит, правда. А судя по всему это так. Ну не может никто так натурально врать.

— Что ж… — я покосилась в сторону трупа, но так и не доведя до него взгляд, отвернулась и опасливо поежилась, — я готова.

Он обошел меня, опустил взгляд, смотря на зеркало со своей стороны, и неуверенно коснулся его. С моей стороны зеркало выгнулось, будто оно жидкое, и обтянуло его пальцы. Честно признаться, выглядело жутковато. Мой мозг начинал ломаться, пытаясь поверить в реальность происходящего. Но я видела то, что видела, и это был факт. Хозяин убрал руку и поднял на меня улыбающийся взгляд.

— Я наконец-то вспомню, что значит дышать и чувствовать чье-то тепло, — сказал он и, не дав ответить, шагнул в мою сторону.

Наверное, это тяжело, когда нет ощущений. Я бы с ума сошла. Но обдумать эту мысль я не успела, зеркальная поверхность полностью облепила фигуру мальчишки, как жидкая пленка, когда он прошел сквозь него наружу. Но к моему удивлению, фигура начала менять очертания, увеличиваясь в размерах, словно под этой пленкой скрывалось аморфное существо из ужастиков. Я испуганно вскочила на ноги и попятилась в сторону, прикрываясь книгой, будто она могла защитить, и готовясь отбиваться этим куском бумаги.

Тем временем зеркальная жижа быстро стекла с пришельца и испарилась. Дар речи покинул меня. Это оказался мужчина лет двадцати пяти или двадцати восьми — натуральный красавчик, каких еще поискать, ему самое место на обложке какого-нибудь журнала. Черные волосы, длиной до подбородка, острижены неровно, но стильно. Ростом мужчина оказался выше меня немногим меньше, чем на голову. Даже одежда его изменилась, став современной. Черное пальто, длиной чуть ниже колен, было распахнуто, а его вертикально стоящий воротник заканчивался выше подбородка, скрываясь под кончиками волос. Поверх пальто, накинутый на шею, свисал небольшой черный шарф. Рубашка бордового цвета была застегнута на все пуговицы, кроме самой верхней, у основания шеи, и ее маленький воротничок торчал довольно аккуратно. На ногах — штаны под цвет пальто и налакированные туфли. Глаза внимательно наблюдали за мной, и я не смогла не встретиться с ним взглядом. Ух ты, а глаза, оказывается, не черные, а очень темного кровавого цвета, и даже кажется, будто в их глубине горит огонек. Оторвать взгляд от них было просто невозможно. Мое сердце пропустило пару ударов.

Убедившись, что я в полном шоке пялюсь на него и ничего не собираюсь говорить, пришелец в неизвестном мне древнем жесте плавно опустился на одно колено и склонил голову. Правая ладонь легла на сердце, а пальцы левой руки опустились на пол:

— Я здесь, чтобы служить тебе, госпожа, — не поднимая глаз, будто завершая некую церемонию, произнес маг грубоватым, но приятным глубоким низким голосом. — И я в полном твоем распоряжении.

Боже мой! С ума сойти! Мысли, будто получив разрешение, моментально взбесились. Как это? Кто это? И какой симпатичный!

— Ты кто? То есть… Как ты это сделал?

— Это мой истинный облик. Я не хотел пугать при своем первом появлении, поэтому принял облик ребенка. Дети более располагают к себе. Особенно женщин, — ответил он в пол.

— Черт бы тебя побрал! Ты знаешь, как жутко это было?! — рявкнула я. — Чтоб ты знал, в нашем времени куча ужастиков о всяких призраках и демонах как раз твоего возраста! Когда ты впервые явился, я думала, у меня крыша поедет!

— Моя ошибка, признаю. Ты имеешь власть и право наказать меня за это, — спокойно произнес он, не меняя позы, и в голосе не было слышно ни капли сожаления, будто он констатировал самый обычный факт.

Власть и право наказать? Это как вообще? О чем речь? Сама фраза и спокойствие, с каким он это произнес, сбили меня с толку. Тише, Алиса, тише. Держи себя в руках. Я осторожно приблизилась к нему, как к хищному зверю, от которого не знаешь чего ждать. Вроде не проявляет признаков агрессии. Почему он не встает? Может, это ритуал? А может, ожидает моих указаний? Мысли путались. Нет уж, подожди, дай мне прийти в себя. И почему он кажется таким опасным, и в то же время таким притягательным? Минуточку, он ведь обязан выполнять все приказы, значит, мне ничего не грозит, верно? Что ж, от осознания этого немного спокойнее. Значит, можно позволить себе маленькие вольности.

Я начала медленно обходить его по кругу, разглядывая. Всегда, когда видела что-то новое, хотелось это потрогать. Конечно, он не вещь, а живое существо, но ведь он мне не сделает ничего плохого, да? Ну, я тоже не собираюсь ничего плохого делать, просто потрогаю. Очень осторожно. Коснулась плеча. Хм, обычное пальто, настоящее. Провела по шарфу. Дотронулась до спины, продолжая обходить. Мужчина не двигался, замер, будто статуя. Я остановилась по левое плечо от него, коснулась пальцами волос. Он действительно реален! В глубине души поднялась волна восторга: какой симпатяжка, и весь мой! Кхм. Ну, в некотором смысле. Улыбку сдерживать не стала, все равно не видит, ведь он голову опустил. Осмелев от его неподвижности, коснулась кончиками пальцев щеки, и он, закрыв глаза, рукой прижал мою ладонь к своей чуть шершавой от щетины щеке.

— Не представляешь, как это приятно, когда можешь ощущать, — прошептал он, поглаживая тыльную сторону моей ладони.

От звука шепота и прикосновения по позвоночнику скользнула приятная дрожь, всколыхнув во мне волну жара. Все происходящее показалось слишком интимным, поэтому я испуганно выдернула руку и отшатнулась на пару шагов назад. Так, надо срочно убить атмосферу вокруг, а то я словно сама не своя. Вон как прихватило…

— Э… Ладно. Ну что ты на колене стоишь, встань. У нас не принято так делать.

— Уже нет? Я заглядывал в ноосферу, но мне сложно бывает воспринять информацию в хронологически верном порядке, — сказал он, поднимаясь.

Какой же у него все-таки приятный голос. Обволакивающий. Притягательный. С нотками властности. Стоп, о чем он? Ноосфера? Что это? Что-то знакомое, в книгах в моем магазине это слово мне встречалось.

— Я вот сейчас вообще не поняла, что ты сказал.

В пару широких шагов он достиг меня, отчего я испуганно попятилась, не понимая, что он задумал. Маг потянулся правой ладонью ко мне и за затылок притянул к себе, уткнув носом в грудь.

— Не смотри, — сказал он, шевельнув левой рукой за моей спиной и направив туда все свое внимание.

И тут я вспомнила. Там все еще лежал труп. И я, все это время отходя назад, чуть было не споткнулась об него. Тем временем, за спиной появился источник жара. Хотела обернуться, но Хозяин лишь крепче прижал меня, не позволяя.

— Пусти!

Мои ладони возмущенно уперлись ему в грудь. Не то чтоб я в самом деле хотела посмотреть, возмутил сам факт запрета. Маг сразу ослабил хватку на затылке, возвращая мне свободу действий, и убрал правую руку себе за спину, словно говоря этим, что он больше не мешает. Я обернулась, не отходя от него и не отнимая рук. Тела человека позади меня уже не было. Вместо него там лежало нечто не столь страшное, похожее на огромный бесформенный кусок угля, который тлел буквально на глазах и превращался в быстро пропадающий дым, причем без запаха.

— Ты сжигаешь его? — удивилась я.

— О нет, это более тонкая работа. Точечно перевожу одну материю в другую. Это как ваша нынешняя алхимия.

— Химия, — поправила я его.

— Что? — он с трудом оторвал свой взгляд от происходящего, и процессы там замедлились.

— Ничего, — я вернула взгляд к нему, по-прежнему не отходя, и ладони мои все еще покоились у него на груди. — Не отвлекайся.

На удивление приятное ощущение под пальцами. Я чуть повела ими, пока он занят и не заметит. Несмотря на то, что интуиция во всю глотку вопила, что он опасен, рядом с ним я чувствовала себя защищенной. И от этого было хорошо до невозможности. В голове мелькнула мысль, что когда все это закончится, будет безумно жаль с ним расставаться, но пока что я задвинула эту мысль в дальний уголок сознания. Пока хотелось наслаждаться его присутствием и мощью, которую, как казалось, я ощущала под пальцами. Он буквально излучал ее.

— Готово, — сказал он и перевел взгляд на меня.

Его левая рука, ныне освободившаяся от своих обязанностей, опустилась мне на талию поверх халатика так, словно там ей самое место, и прижала меня к нему. Возражать не хотелось. Сейчас, когда мне так сильно требовалась поддержка, он ее давал. А кроме того, Хозяин теперь соучастник преступления. Это вносило свою лепту в чувство общности между нами.

Я покосилась на место происшествия. Больше не было ничего, что напоминало бы о случившемся. Даже кровь пропала. Одна лишь статуэтка лежала на ковре. Чистая. Я с сожалением оторвалась от своего гостя, подняла ее и поставила назад на комод.

— Ты перенервничала, отдохни. Да и время уже давно за полночь, — он убрал обе руки за спину, уверенно выпрямившись и гордо приподняв подбородок так же, как делал раньше, будучи мальчишкой в зеркале.

— Нет, нет, нет. Здесь только что был труп. Я не смогу уснуть. Особенно здесь, — я готова была снова впасть в панику.

— Я посторожу твой сон. Спи, где пожелаешь.

— Разве ты сам не хочешь отдохнуть?

— Я спал две тысячи лет, госпожа. И сейчас мне сон не нужен.

Госпожа? Хм. Я задумчиво покрутила это слово в голове и так, и сяк. Нет, не нравится.

— Не зови меня так. Я не госпожа и не Хранитель. И вообще это слишком официально. Называй меня Лисс. Это мое имя.

— Странно. Другие хранители желали именно такого поведения.

Сердце кольнуло. Нравы в древние времена были те еще, ему ведь могли приказать что угодно. Нет законов, запрещающих спать с джиннами и с магами, выполняющими все твои желания.

— А что еще тебе приказывали другие Хранители? Если ты обязуешься выполнять все, что попросят, значит… — я не стала вслух продолжать логическую цепочку.

— Я сам выбираю, на какие условия соглашаться. Позвать меня к себе на помощь означает заключение договора о защите, а успешный договор возможен лишь при взаимном согласии обеих сторон. С другими я не пошел бы на такое. Но они не ты, — он слегка склонил голову на бок и посмотрел мне в глаза. — Тебе я доверяю.

По телу пробежала приятная дрожь от этого взгляда и слов, сказанных таким тоном и таким голосом. Мысли снова забурлили в голове, подбрасывая мне картинки, что я могла бы сделать с ним, и не все из них были приличными. Бр-р-р, да что со мной! Мы ведь всего лишь разговариваем! Я мотнула головой.

— Все равно, зови меня Лисс, — с нажимом произнесла я и направилась к выходу.

— Как пожелаешь, — ухмыльнувшись, он пошел следом.

— Пальто можешь повесить вон там в шкафу, а обувь — туда, — я махнула рукой в нужном направлении. — И еще нужно придумать тебе имя. Если я на улице назову тебя Хозяином, меня неверно поймут. Есть пожелания?

— Сэм.

— Почему именно Сэм? — войдя в зал, я жадно покосилась на диван; после пережитого стресса сильно клонило в сон.

— Это имя Хранителя, который сразу поверил мне.

Я плюхнулась на диван, и глаза стали сами собой слипаться. Похоже, организм наконец понял, что я в безопасности, и решил, что пора бы и силы восстановить после такого количества нервов.

— Нет, не пойдет. У нас таких имен нет… — я широко зевнула, прикрыв рот рукой.

— Тогда Влад, — сказал он.

И это было последнее услышанное, прежде чем сон взял свое.

Трель звонка в дверь вырвала меня из объятий Морфея. Сон отпускал с неохотой, и было настолько большое нежелание куда-либо идти, что я подумала позвонить Игорьку, придумать отравление несвежей пищей и остаться дома. На меня было наброшено покрывало, хотя я точно помнила, что падала спать без него. И тут я услышала, как входная дверь открылась… Стоп, что? Я и забыла, что вытащила вчера Хозяина из зеркала, так что не сразу вспомнила, кто мог открывать мою дверь изнутри. Ну, а прийти ко мне мог лишь один человек.

Спотыкаясь и путаясь в покрывале, я бросилась к выходу из зала. Глазам открылась та еще картина. За порогом квартиры в коридоре подъезда стоял Сережка и внимательно настороженно разглядывал Хозяина. А тот стоял, полностью перегораживая дверной проем, скрестив руки, и презрительно разглядывал его в ответ. Сейчас он уже был без пальто, в одной рубашке, расстегнутой на большее количество пуговиц, чем я помнила вчера. Сережа перевел на меня взгляд через его плечо и явно оценил мой коротенький халатик. В его глазах читалось сразу множество вопросов: от «это твой любовник?» и до «как ты могла не сказать мне?» О да, я прекрасно знала все, что он хочет мне высказать. И эта обида в его глазах… Черт! Невыносимо! От досады я готова была себя сожрать.

— Я все объясню! Это не то, чем кажется! — сразу заявила я, комкая в руках покрывало.

— Разве? — с нажимом в голосе произнес Хозяин.

Я не сразу поняла, на что он намекает, но когда сообразила, план показался неплохим. Он предлагал сделать вид, что мы с ним вместе. В этом случае Волчонок перестанет со мной общаться и не попадется нашему врагу в поле зрения. Но я не могла быстро решиться на подобный шаг, несмотря на всю его разумность, это оказалось очень тяжело.

— Пусть Серж войдет, — я схватила Хозяина за локоть и потянула от двери.

— Полагаю, планы на сегодня отменяются? — спросил Волк, входя. — Я всего лишь заехал подбросить тебя на работу. Но раз ты занята, готов не мешать.

Сережка все время обращался ко мне, словно Хозяина здесь не было. И в каждом слове я замечала обиду и боль, которые он пытался скрыть.

— Ты не понимаешь, просто много всего случилось…

Я оборвала фразу на полуслове и покосилась на Хозяина. Тот стоял молча и внимательно наблюдал, предоставляя мне самой решить, что хочу со всем этим делать. Прости, Волчонок, не могу я тебе всего этого сказать. Хочу до безумия, но если наш враг про тебя узнает, ты окажешься под прицелом. Оказывается, так тяжело позволить себя ненавидеть… Но ради тебя же самого лучше считай, что я тебе изменила и теперь сплю с другим. Эй, Алиса, да ты же сама же хотела порвать с ним! Вот он, твой шанс! Вперед! Я сдавила скомканное покрывало в пальцах и стиснула зубы, чтобы ни одной слезинки не появилось. Волчонок не должен был ничего заподозрить.

Хотела начать говорить, даже рот приоткрыла, но не смогла, потому что знала — разревусь после первого же слова. Он, словно почувствовав мое состояние, потянулся взять меня за плечи — я прекрасно знала этот жест и заметила по движению рук — но быстро остановил себя, вспомнив о стоящем рядом мужчине.

— Я все понимаю. Ты и он, — он кивнул на Хозяина, — это не мое дело. Просто ответь, у тебя все хорошо? Только ответь честно и смотря мне в глаза.

Я собралась с духом, как перед прыжком в холодную воду, чтобы абсолютно честно соврать, и посмотрела ему в глаза.

— Да, у меня все хорошо. А это Влад, мы с ним вместе, — ну, хоть голос у меня не дрогнул, слава богу. — Владик, это Сережа. Мы с ним дружим с самого детства.

— Да, ты рассказывала, — совершенно спокойно и очень искренне наврал тот и протянул моему другу руку, изобразив улыбку. — Приятно познакомиться.

Мой друг покосился на руку в размышлениях, но потом все же пожал.

— Я слышал о тебе только хорошее. Лисс тебя ценит, — Хозяин напряг пальцы, сжав ладонь Волка крепче. — Верю, что и ты очень ценишь ее. Отныне можешь не волноваться, она под моей защитой.

Они посмотрели друг другу в глаза. У меня создалось ощущение, что между ними промелькнул какой-то диалог, который понимали только они, мужчины.

— Я понял, — ответил Сережа, а затем добавил, словно бы лично для меня, хотя на меня он в тот момент не смотрел. — Но все же буду присматривать за ней. Я ведь по-прежнему ее друг.

— Ну конечно. Если ей так угодно, ничего не имею против, — отпуская руку Волка, сказал Хозяин таким тоном, будто ответил на какие-то другие слова, которые так и не прозвучали.

— Что ж, Алиса… Звони, если что, — сказал мне Сережка и быстро вышел.

А я посмотрела вслед на закрывающуюся дверь, и пришло жуткое ощущение, что он ушел навсегда. Глаза нещадно защипало, а щеки защекотало от потекших слез. На плечо опустилась ладонь Хозяина.

— У нас есть дела, — сказал тот, кто олицетворял сейчас все мои беды.

— У нас?! Я не хочу иметь к этому отношения! — я сбросила руку с плеча и развернулась к нему. — Конец света останавливаешь ты, вот и останавливай, я тебя для этого и выпустила из зеркала. Меня хотели убить или сделать еще что похуже, я уже пережила это, и с меня достаточно! А теперь я потеряла лучшего и единственного друга!

Я обошла его, направляясь к шкафу. Чувство потери выворачивало душу наизнанку.

— Я уезжаю на работу. А судя по тому, что вижу, ты в нашем времени вполне неплохо ориентируешься, я тебе для этого не нужна. Действуй. Вторая пара ключей от дома вон в той тумбочке.

— Увы, это невозможно…

— Ты выполняешь все мои поручения, вот и выполняй, — перебила я. — Останови конец света, не привлекая к этому меня!

Закинув покрывало в шкаф и совсем забыв, что на мне всего лишь халатик, я схватилась за пальто, но стащить его с вешалки не успела, когда он закончил фразу:

— …ибо если отхожу от тебя на большое расстояние, то теряю свое физическое воплощение. Чем дальше, тем больше.

— Ну замечательно! — я расстроенно плюхнулась на стул у двери.

— Кроме того, сегодняшнее нападение последним не будет, и я бы не хотел так глупо тебя потерять.

— Что?! — я уставилась на него, как баран на новые ворота. — Я ведь уже выпустила тебя, зачем им теперь книга? Зачем им я?

Он опустился на одно колено передо мной, и вся его горделивость куда-то пропала, будто он включал и выключал ее по желанию.

— Ты слишком переволновалась, раз забыла вчерашний вечер и все мои слова, — он ласково провел мне по щеке тыльной стороной пальцев. — Убив тебя, они заберут у меня возможность взаимодействовать с миром. Мы с тобой связаны, Хранитель.

Я обреченно опустила взгляд. Он взял мои руки в ладони и заглянул в глаза.

— Я не глуп и не слеп. Вижу, что тебе тяжело. Всегда тяжело отказываться от того, к чему привыкаешь. Знаю по себе. И потому имею право советовать: когда рушится вся жизнь, это значит лишь одно. Можно построить новую. И в этой новой жизни у тебя снова будут близкие и любимые. И я могу значительно больше, чем ты думаешь. В твоей новой жизни я смогу дать тебе все, что пожелаешь. Власть, деньги, рабов — все падет к твоим ногам!

Слово «раб» резануло слух, но кто знает, как было в его время и что для него нормально, поэтому я решила не заострять на этом внимание.

— И когда я уйду, все это останется с тобой до конца, — согнутым пальцем он провел мне по щеке, стирая слезу. — Не плачь об ушедшем, найди радость в грядущем. И помни, что оставив тех, кого любишь, ты ограждаешь их от боли и бед.

Я тихо всхлипнула и кивнула. Стало ли мне легче от его слов? Нет, конечно нет. Но я понимала их правоту. Все происходящее опасно для жизни, и пусть лучше Волчонок считает меня изменницей, но останется жив, чем наоборот. Ведь если я не перестану цепляться за него, это будет настоящим предательством.

Пальцы Хозяина снова коснулись щеки, вырвав меня из мыслей. Все чувства в душе смешались. Кто он для меня, этот странный маг из зеркала? Придя в мою жизнь, он, пусть и из лучших побуждений, выгнал из нее Сережку, и в душе образовалась пустота. Такая бывает в коридорах разрушенных зданий, где гуляет сильный сквозняк. Холодно, пусто, безжизненно. Хозяин внимательно смотрел в глаза, пытаясь понять мое настроение. Его пальцы скользнули по подбородку и ушли, отчего я ощутила еще большую пустоту, словно последняя капля тепла покинула тело, и захотелось вцепиться в его руку с просьбой не оставлять меня. Внезапно он схватил меня на руки. Я подняла на него удивленные глаза.

— Ты не одна. И не смей так думать. У тебя есть я. Вокруг поднимается буря, и я здесь затем, чтобы закрыть от нее. Нужно лишь принять мою помощь.

Я закрыла глаза и привалилась виском к его плечу. Выдохнула. Будь что будет. Тепло начинало постепенно возвращаться, заполняя пустоту, но тепло другое, незнакомое. Волчонок был как вода, которая обволакивает и греет, медленно увеличивая свою температуру, чтобы случайно не обжечь. Хозяин другой. Он как присмиревший огонь, который готов полыхнуть в любой момент и сжечь дотла, но не делает этого, строго выделяя лишь то тепло, которое уже греет, но еще не причиняет вред. И как бы он ни уверял, я не могла поверить, что этот огонь не опасен. Но с ним определенно было спокойнее, чем без него. Если даже меня, союзника, он пугает, то что с врагами будет творить — подумать страшно.

— Хорошо… Спасибо.

— Рад услужить, Хранитель.

— И что мы будем делать с Пророком? — нужно отвлечься, заняться делом, это поможет мне вернуться в норму.

— У меня есть план. Не первый раз сталкиваемся, так что пара козырей в рукаве имеется. Начнем с пункта номер один. У тебя есть ноутбук, достань его.

— Он на работе… Ой, работа! Совсем забыла! Отпусти.

Он позволил мне встать на ноги и привычно убрал руки за спину, глядя на мои сборы.

— Работа тебе больше не нужна. Скоро ты получишь намного больше, чем все, что она способна дать.

— Нет-нет-нет, ничего и слышать не желаю. Иначе я свихнусь, — отрезала я и помчалась в комнату переодеваться.

— Как пожелаешь, — донеслось мне вслед.

По нашему городу всегда было сложно передвигаться на общественном транспорте, поэтому сегодня, желая комфорта, я взяла такси. Мы с моим новым подопечным, если его можно так назвать, сели на заднее сиденье и долгое время ехали молча, пока я обдумывала произошедшее, снова и снова перебирая события в памяти. Впрочем, от этого становилось только тоскливее, и, поймав себя на этом, я решила, что нужно отвлечься, например, поговорить. В конце концов, нечасто удается пообщаться с теми, кто выходит из зеркал.

— А как ты туда попал?

— Куда? — Хозяин отвлекся от созерцания прохожих за окном.

— За ту сторону зеркала, — сказала я тише, косясь на водителя, но тому, кажется, было все равно, да и музыка, игравшая в машине, приглушала наш разговор.

— Я сам себя туда отправил.

— Зачем? — я искренне удивилась.

— Потому что только у меня достает сил сопротивляться Пророку. И так было всегда. С тех пор, как он впервые попытался уничтожить планету. Знаешь, еще немного и у него бы все получилось. Он уничтожил почти всю человеческую расу, чуть не расколов Землю. Мне в последний момент удалось перевести его удар в планету, осколки которой вы сейчас называете Фаэтон. К сожалению, спасти людей я не смог. И изначальный язык умер вместе с ними. Выжили лишь единицы, которые потом долго прятались, не зная, что я уже справился с Пророком.

— Но если ты его убил, то откуда он сейчас здесь? Его воскресили? — я готова была поверить во все, что угодно.

— Воскрешение — невозможный процесс. Ушедшие в глубокие слои Той Стороны не возвращаются, как нельзя вытащить из моря именно ту каплю, что упала туда. И я не говорил, что убил Пророка. Я сковал его силу своей и усыпил. Проклял его и запечатал. И теперь каждый раз, когда, накопив сил, он просыпается, срабатывает печать и пробуждает меня.

— А какое отношение к этому имеют Хранители? Это ответное проклятие Пророка, чтобы тебе было сложнее до него добраться? — собственно, да, зачем нужна я, было неясно.

— Нет, Хранители не обуза. Они выполняют две функции. Поначалу я не умел пользоваться ноосферой, и Хранители были нужны как источники информации о текущем времени. Но основное назначение — это проводник, связь с миром. Я в некотором роде сознание в чистом виде. Без проводника не могу ничего.

На этих словах мы подъехали к магазину, и выглянув в окно, я впала в ступор. Нас встретили осколки витринного стекла, разбросанные на асфальте, выломанная дверь валялась около входа, а все подступы к магазину ограждала полицейская лента. Толпа зевак окружала место происшествия и создавала дополнительную суету.

— Что произошло?! — я снова подумала вслух, эмоции меня переполняли.

— Похоже, слуги Пророка одновременно пытались найти книгу и у тебя дома, и на работе. Это плохой знак. Значит, они знают все обычные места твоего пребывания, — ответил он. — Но во всем есть плюсы.

— И какие же они здесь? — я не смогла сдержать рвущийся наружу сарказм.

— Встреча с полицией была у меня в планах, — он открыл дверь и вышел, протянув мне руку.

— Зачем они тебе? — мой голос смягчился, жест был приятен.

Хозяин подвел меня к ленте ограждения, проигнорировав вопрос.

— Эй, уважаемый! — он окликнул одного из полицейских, которые стояли за лентой, повысив голос, чтобы его было слышно за общим шумом.

— Пошли вон, нечего тут смотреть, журналюги проклятые! — отмахнулся тот.

— Моя жена здесь работает. Что случилось?

— Работает? А, извините, подождите одну минутку, — он исчез в проеме магазина.

— Ты что затеял? — негромко спросила я, суета вокруг успешно заглушала мой вопрос.

— Не беспокойся, я все продумал, — так же тихо ответил он.

К нам подошел упитанный мужчина лет пятидесяти. Волосы его уже начали седеть, а по центру головы виднелась залысина. Распахнутое пальто открывало объемный живот, недвусмысленно говорящий о любви своего владельца к пиву. В руках мужчина сжимал блокнот.

— Это вы тут работаете? — спросил он, перелистнув и приготовившись писать. — А то мы пытались пробить информацию о владельцах, да вся эта бюрократия, знаете ли. Результат пока не получили. Это хорошо, что вы сами появились. Итак, как вас зовут?

— Алиса Цветникова.

— А я ее муж, Владислав Цветников, очень приятно познакомиться, — сказал Хозяин и протянул ему руку.

Тот, сунув ручку в другую руку, которая держала блокнот, протянул ему ладонь и пожал.

— Взаи… — начал он и затих, глядя на моего спутника.

— Подскажите, будьте любезны, — спокойно проговорил тот, не выпуская его ладонь, — много ли в последнее время вам встречалось всплесков активности культистов, фанатиков и иже с ними?

Я испуганно начала оглядываться, заметил ли кто-то случившееся. Но похоже, что нет. Люди не обращали на нас внимания, щелкая камерами мобильников, набирая на них тексты и просто обсуждая происшествие друг с другом. Заметив этот жест, Хозяин левой рукой сгреб меня за талию и подвинул к себе ближе, приобняв. Упс. Намек понятен, оглядываться перестаю.

— Этим занимается другой отдел. Но да, знаете, в последнее время митингов много, — ответил ему полицейский довольно бодреньким голосом, по которому со стороны и не распознать, что с ним что-то не так. — Люди паникуют. Какой-то тупой журналюга ляпнул чушь про конец света, а люди поверили. И вот теперь ходят группами и вопят про грядущий армагеддон. Глупо поступают, вы так не считаете?

— О да, конечно, — улыбнулся Хозяин. — На магазин моей жены напала как раз такая группа. Они разбили все окна, выломали дверь, все перевернули внутри и ушли.

— Да, так оно и есть. Я тоже так думаю, — покорно согласился тот.

— Моя жена забыла на работе свой ноутбук. Принесите его, окажите любезность.

Только после этого он отпустил его.

— Да, конечно, минутку, — озадаченно пробормотал полицейский и, отвернувшись от нас, направился внутрь.

А я стояла и молча смотрела на всю эту сцену.

— Гипноз, — сказала я вслед уходящему полувопросительно-полуутвердительно.

— Я уже упоминал, кто я, — Хозяин гордо вскинул подбородок.

— Что это за культисты, о которых ты спрашивал?

— Видишь ли, Хранитель, битва с Пророком — это не бой один-на-один, — его рука с моей талии уходить не собиралась. — Это настоящая война, на которой сражаются тысячи и десятки тысяч. Ему нужны истинно верующие, которые пойдут за ним. Мне требовалось узнать, насколько он уже силен. Без последователей Пророк станет для меня легкой мишенью.

— И ты будешь убивать десятки тысяч?!

— Ты снова говоришь об убийствах, — он укоризненно посмотрел на меня. — Это не обязательно. Вся сила — в вере. Чем больше людей верят в него, тем он сильнее.

— А ты? — ладно, он меня успокоил.

— Да. Я тоже тем сильнее, чем больше мне поклоняются. Именно поэтому мой план включает в себя необходимость получить себе больше верующих.

— Боюсь, в наше время атеистов тебе будет сложно…

— О, дорогая, ты переоцениваешь человеческий интеллект.

К этому моменту к нам вернулся полицейский. Он протянул мне ноутбук:

— Этот ноутбук ваш?

— Да, спасибо, — я забрала его.

— Ваша компания приятна, но нам пора, — сказал Хозяин и оттащил меня прочь. — Теперь наша задача — найти моих последователей в этом времени.

— Каких твоих последователей?

— В одиночку войну не выиграть. И я кое-что оставил себе на будущее, когда был здесь в прошлый раз.

Нет, никаких последователей и никаких «кое-что», хватит, а то голова лопнет. Мне срочно нужно что-то обычное.

— Как насчет завтрака? — я схватила его за локоть и повела за собой. — Я голодна. Кстати, смотри, вон Макдональдс. Там и поедим.

— Как скажешь, — сопротивляться он не стал. — Но помни, время не ждет. Чем раньше мы займемся делами, тем лучше.

— Твоя голова забита лишь Пророком и всем, что с ним связано. Но ведь нам не обязательно прямо сейчас заниматься этим. На завтрак время точно должно быть. Попробуй современной жизни, а я как Хранитель тебе все покажу. И, в конце концов, я тебе нужна, а без еды долго не протяну.

— Как угодно, Хранитель.

Я завела его внутрь, заказала нам гамбургеров и картошку с колой и посадила за один из столиков.

— Ты ведь теперь живой, да? А живые едят. Вот, попробуй, — я пододвинула к нему гамбургер.

— Ты уверена? — он недоверчиво покосился на еду, и снова весь его пафос куда-то пропал. — Мне не требуется пища.

Сейчас он выглядит так обычно… И все вокруг тоже такое обычное. Вон там поодаль стоят ожидающие заказа посетители. Часть столиков вокруг занято. И я сижу, словно с другом, общаемся. Приятное ощущение, будто все на своих местах, как должно быть. Так же, как бывало с Волчонком. Эх, Сережка… Воспоминание моментально испортило настроение, ведь мне теперь нельзя с ним общаться. Чувство потери снова зашевелилось в душе колючим ежом. Я задумалась, вспоминая, как мы с ним бывали вместе. Как ходили в кино, гуляли в парке. Как я, бывало, пока еще жили раздельно, оставалась у него дома на ночь без всякой причины и действительно просто спала. И как бывало, что и не спала…

— Хранитель? — приятный голос моего спутника вытащил из воспоминаний.

Я подняла на него взгляд. Он сидел с надкушенным гамбургером в правой руке, откинувшись на спинку стула, и пристально смотрел на меня. Черт бы его побрал, он создавал впечатление человека, находящегося в дорогом ресторане с бокалом вина в руке. И как только у него получается? Дьявольская харизма, не иначе. О, а гамбургер он все-таки попробовал. Этот факт вызвал у меня улыбку.

— Ты сидела и смотрела в одну точку довольно долго. Я начал беспокоиться.

Я смущенно отвела взгляд. Полагаю, ему было бы неприятно узнать, о чем я в действительности задумалась. Хозяин отложил гамбургер, потянулся и взял мои руки в свои. Удивительно приятные теплые пальцы, тонкие, как у аристократа, ласково поглаживали тыльную сторону моих ладоней.

— Алиса… — тихо попросил он. — Не отворачивайся от меня.

Впервые обратился ко мне по полному имени, и из его уст, сказанное так, оно прозвучало до неприличия интимно. Внезапно захотелось броситься к нему в объятия и целовать до умопомрачения. Я подавила порыв и сразу застеснялась собственных мыслей. Да что происходит, почему он так притягателен? Ну не веду я себя так с малознакомыми людьми. Хотя обычно таковые ко мне из зеркал и не выходят. Нервный смешок сорвался с моих губ, и тут пришло осознание, что вокруг стоит тишина. Не слышно ни единого звука, кроме нас двоих. Люди ходят, но не обращают на нас никакого внимания и не издают ни единого шороха. По коже ползали мурашки, и ее щекотно покалывало, но ласка Хозяина прогнала странное ощущение.

— Что это? — я обеспокоенно огляделась по сторонам. — Твоих рук дело?

— Это купол тишины. Очень удобная способность, когда хочется побыть наедине даже в людном месте.

— Как можно быть наедине у всех на виду?

— Ошибаешься. Они не видят нас, — он лениво отмахнулся. — В куполе два заклятья. Второе — отвод глаз.

— Они что, видят вместо нас кого-то другого?

Интересно, а что он еще может?

— Они не замечают нас. А заметив, сразу забывают. Видят, что здесь кто-то есть, но им безразлично, кто именно.

— А что еще ты умеешь?

— О. Много чего. Обещаю показать всё. Тебе понравится.

Он ухмыльнулся, и мне почудился двойной смысл в этой фразе, заставивший меня снова смутиться. Так, Алиса, держи себя в руках, сделай морду кирпичом. Вот так, молодец. А теперь срочно смени тему.

— Как тебе гамбургер? — выдала я самое интеллектуальное, что пришло в голову.

Вот блин, нашла, что спросить. Всегда так: сначала ляпну не подумав, а потом мне с этим жить.

— Интересный вкус, — он покосился на оставленный гамбургер. — Странный, но это нормально. Мне непривычна еда Хранителей, потому что она каждый раз разная.

— А чем питались в твое время? — я набила рот картошкой.

— Не помню. Между пробуждениями память стирается.

— Что, вся? Как же ты тогда про Пророка не забыл?

— Не вся. Ты не помнишь событий десятилетней давности, и никаких проблем не испытываешь. Я тоже. А порой это даже помогает. У тебя есть то, что ты хотела бы забыть?

— Какой странный вопрос, — я перебрала в памяти свою жизнь. — Забыть — нет, а вот изменить свои решения иногда было бы неплохо. А ты можешь меня назад во времени отправить?

Хозяин хмыкнул, отпустил мои пальцы и откинулся на стуле назад.

— Я не отказался бы от подобного умения, но увы. Этого не может никто. Находящиеся вне линии времени не существуют для тех, кто внутри.

Опять какие-то странные материи. Да к чертям это. Я дожевала свою порцию фри и покосилась на его почти нетронутую еду.

— Ладно, фаст-фуд не про тебя, как вижу. В следующий раз угощу чем-нибудь другим, — я встала. — Идем? Прогуляемся немного.

— Как пожелаешь, Хранитель.

Мы покинули помещение и направились вперед по проспекту.

— Давай договоримся раз и навсегда. Ты перестаешь называть меня Хранителем, хорошо?

— Желаешь фамильярности?

— Я просто не хочу, чтобы ты ощущал себя в клетке или на цепи. Пусть ты обязан меня слушаться, но я не стану приказывать. Ты такой же свободный, как я. Иное было бы неправильно. И я хочу, чтобы ты это знал.

— Тебе это понравится?

— Ну конечно! Говорю же: хочу, чтобы ты ощущал себя свободным.

— Я спрашиваю о фамильярностях. Тебе это понравится?

— Просто будь самим собой. В нашем времени нет господ и рабов. Есть равные.

На его лице скользнула улыбка. Его это забавляет?

— Я серьезно! В моих словах нет ничего смешного.

— Господа и рабы есть всегда, Лисс. Им лишь меняют названия, каждый раз очерняя предыдущее, чтобы на его фоне новое казалось чище.

Он умудрялся произносить мое имя так, что меня в дрожь бросало и хотелось просить его повторять еще и еще. Задумавшись об этом, я даже пропустила продолжение его фразы.

— Отлично. Так и зови.

— Не боишься, что тебе понравится?

Уже понравилось! Но конечно же я этого не скажу.

— Нет!

— То есть тебе не нравится, и мне называть тебя Хранителем? — он усмехнулся.

— Нет. То есть да. То есть… — я окончательно запуталась и замолчала.

— Женщины во все времена непоследовательны, — хмыкнул он.

Мы свернули с проспекта и сейчас двигались по набережной. Справа размеренно плескалась вода. Слева в ряд росли деревья, за которыми виднелась дорога. Вечерами здесь бывало полно народу, но и сейчас, днем, мы были не одни. Вокруг то тут, то там прогуливались парочки, а порой и целые компании. Раньше здесь рядом со мной всегда бывал Волчонок. Это осознание отозвалось болью глубоко в душе. Да ведь для меня весь город наполнен воспоминаниями о нем. Тяжело будет отвыкнуть. Очень тяжело.

Я остановилась и задумчиво смотрела на воду, когда Хозяин позвал меня:

— Алиса… — дождался, пока я повернусь, и продолжил. — Что бы я ни делал, в твоих глазах грусть, даже когда на лице улыбка. Ты сторонишься меня, боишься касаться, боишься смотреть. Я вызываю неприязнь? Объясни.

Он застал меня врасплох. И что ему сказать? Что рядом с ним тоскую по другому мужчине? Нет, конечно, он невероятно харизматичен, но я не могу вот просто так взять и забыть Сережу.

— Это невозможно, — произнесла я вслух по своей привычке, а осознав это, испуганно покосилась на Хозяина. — Ой. Я опять вслух…

Он не дал договорить, обнял за талию и прижал спиной к парапету. Руки легли по обеим сторонам от меня, а сам он встал так близко, что едва удалось подавить нервную дрожь.

— Отвечай. Это из-за того смертного, что приходил к тебе сегодня?

Меня вдруг взбесило такое его поведение. Как он смеет лезть мне в душу да еще с таким напором? Я не пускала его туда и не хочу.

— Да из-за всего! Убери руки!

— Считаешь их ограничителем? — моя вспышка эмоций словно мимо прошла, голос его остался спокоен. — Нет. Это защита. И каждый раз, когда ты попросишь меня перестать защищать тебя, я буду отказываться. Ты не готова к тому, что грядет. Оно потребует многого: отказаться от прежней жизни, измениться и стать другим человеком. Одна ты не справишься.

— Да не хочу я всего этого! — я вцепилась пальцами в его запястья. — Я не герой, а обычный человек. Не хочу нести эту ношу и не готова спасать мир. Да что там, я даже думать об этом не готова!

Он склонился ближе ко мне и снизил громкость голоса:

— Если бы я мог сказать «забудь, живи и будь счастлива», то с радостью сделал бы это, — его правая ладонь скользнула по моей руке к плечу. — Но я не могу, потому что это означает бездействие, и тогда Пророк одержит верх, и катаклизм тебя все равно коснется. Поэтому говорю: давай пройдем через это вместе. Я проведу тебя. Доверься мне.

Рука остановилась у меня на подбородке, и приподняла его, заставляя посмотреть в глаза.

— Я люблю тебя. Влюбился, когда первый раз увидел, и теперь кажется, будто схожу с ума.

Его пальцы аккуратно захватили локон моих волос.

— Никогда ничего не жаждал так сильно. Я бы хотел остаться с тобой в вечности, — он прикоснулся к пряди волос в поцелуе.

От этого жеста и слов у меня на секунду дар речи пропал, настолько личным оно все показалось. Я смущенно опустила взгляд. Ладно. Раз он с такой искренностью раскрыл свои сокровенные чувства, с моей стороны было бы неправильно умолчать о своих.

— Знаешь… Ты… — я собралась с духом. — Ты мне тоже очень нравишься…

Я не могла сказать «люблю», потому что не была в этом уверена, но «нравишься» прозвучало скудно, и на секунду меня охватил испуг, что он обидится или расстроится. Я ожидала, что он скажет об этом, но он в ответ молча прикусил мне кончик уха, вызвав волну дрожи, будто вознамерился без слов доказать, что я испытываю к нему нечто большее, чем просто «нравишься».

— Не бойся своих чувств, — шепнул он на ухо.

Ладонь Хозяина легла на шею, пальцы стали ласково ее поглаживать, когда его губы нашли мои. Целовался он восхитительно: взрывная смесь нежности и агрессии. Я за секунды забыла обо всем на свете, растворяясь в ласке его губ. М-м-м, да, наверно, именно такими должны были быть инкубы, если бы они существовали. Я поймала себя на мысли, что хочу наброситься и начать срывать с него одежду. Надо сказать, что такое поведение в общественном месте мне несвойственно, но с ним все было иначе. Я словно проваливалась в эйфорию, и лишь изредка сознательные мысли пробивались через удовольствие. Ох, и когда я успела вцепиться пальцами в волосы на его затылке? Ого, да мои руки блуждают по нему, как у себя дома: второй рукой смяла ворот рубашки в попытке тянуть его на себя. Интересно, разозлится? А впрочем, наплевать… Да что же со мной такое? Нет-нет, похожую реакцию у меня вызывал только Волчонок, и ведь именно из-за этого я собиралась с ним расстаться! Это осознание отрезвило, и я заставила себя остановиться.

— Стоп, стоп, хватит, — я прервала поцелуй и, подняв ладони, будто в меня целились из оружия, попыталась отдышаться, — стоп.

— Я сделал что-то не так? — он заглянул мне в глаза, а руки вернул на парапет, по-прежнему не давая мне никуда деться.

— Нет. Нет, все в порядке. Просто я… — не придумав путного окончания для фразы, я просто жалобно попросила. — Идем домой. Пожалуйста.

Он продолжал смотреть мне в глаза еще несколько секунд, хотя я отвела взгляд, но спорить в конце концов не стал, выпрямился и предложил локоть.