Драэкора

Заин покачал головой.

— Попробуй еще раз.

— Нет, правда, — сказала она. — Прямо сейчас, например, ты думаешь, что я сумасшедшая.

— И прямо сейчас я думаю, что это, возможно, единственные правдивые слова, которые я слышал от тебя за весь вечер.

Казалось, они зашли в тупик. Позиция Заина была непоколебимой, но Алекс не могла сказать ему то, что он хотел услышать. Она глубоко вздохнула, ее плечи поникли.

— Заин, пожалуйста, — сказала она тихо. — Я знаю, у тебя нет абсолютно никаких причин доверять мне, но я прошу тебя — я умоляю тебя — пожалуйста, отпусти это.

Он выдержал ее пристальный взгляд, его собственные глаза блуждали по ее лицу. Она заставила себя поддерживать зрительный контакт, только снова моргнув, когда он коротко кивнул.

— Хорошо, — сказал он. — Я отпущу это, но только если ты поклянешься звездами, что однажды ответишь.

Алекс выразительно покачала головой.

— Это я могу сделать. — Однажды в далеком-далеком будущем она поступит именно так.

— Поклянись.

Не зная точно, что сказать, Алекс придумал это на лету.

— Э-э, я клянусь звездами, что однажды я скажу тебе, откуда я знаю твое имя.

Стиснув зубы, настала очередь Заина вздохнуть, и Алекс не была уверена, было ли это разочарование, принятие или и то, и другое.

— Похоже, шторм утихает, — сказал он, сдержав свое обещание сменить тему. — Ты должна быть в порядке, чтобы вернуться туда прямо сейчас.

Алекс собрала свое лучшее жеманно-милое выражение лица и направила его на него. Очевидно, даже бессмертные, крутые меярины не были невосприимчивы к ее взгляду с выражением «пожалуйста, помогите-бедной-маленькой-девочке-мне», потому что он снова вздохнул, на этот раз гораздо глубже.

— Валиспас снова должен быть безопасен, — сказал он, проходя мимо нее к двери. — Поторопись, и я отвезу тебя обратно к твоему принцу.

— Он не мой принц, — заявила Алекс, бросаясь за ним сквозь затяжной моросящий дождь, молния теперь сверкала далеко вдалеке.

— Мне все равно, кто он, пока ты его проблема, а не моя.

Алекс не соизволила ответить, но скорчила гримасу за спиной Заина.

— Двигайся, Эйлия, — рявкнул Заин. — У меня нет времени.

Она подпрыгнула, думая, что он уловил ее незрелый жест, но поняла, что ему просто не терпелось избавиться от нее. Закатив глаза на эту более молодую, но явно более раздражительную версию Заина, она поспешила к нему и приготовилась к тому, что земля уйдет у них из-под ног. Но это не помогло, так как она все равно врезалась в барьер.

Не обращая внимания на презрительный взгляд Заина, она огляделась, пока они мчались по потрепанному непогодой городу. Ущерб был далеко не таким серьезным, как она могла себе представить после шторма. Практически не было никаких признаков того, что вообще имело место какое-либо серьезное метеорологическое событие. Очевидно, что город был не только архитектурно красив, но и конструктивно надежен. Неудивительно, что это так хорошо продолжалось на протяжении тысячелетий… в чем Алекс могла убедиться из первых рук.

Когда Валиспас остановился перед парадной аркой входа во дворец, Алекс повернулась, чтобы поблагодарить Заина, но прежде чем она успела заговорить, раздался другой голос.

— Эйлия! Слава свету!

Алекс оглянулась и увидела Рока, бегущего в ее сторону, промокшего с головы до ног. Облегчение на его лице было явным, когда он окинул ее взглядом, оценивая физическое состояние. Затем он повернулся к Заину, и черты его лица напряглись.

— Если ты причинил ей боль, я клянусь…

Лицо Заина потемнело.

— Успокойся, принц. Твоя драгоценная Эйлия в безопасности. Вы должны быть благодарны, что я случайно встретил ее в «Алом воре», иначе я, вероятно, не смог бы предложить такую же уверенность.

Алекс вздрогнула, зная, что его слова были правдой.

Все взгляды устремились на нее, отмечая реакцию на слова, которые она не должна была понимать, поэтому она прикрылась тем, что расстегнула плащ Заина и вернула хозяину.

— Спасибо, — сказала она.

Он не ответил, только потянулся за плащом, и она подумала, что, возможно, он не хотел, чтобы Рока знал, что он понял ее язык.

Бросив последний пронзительный взгляд на принца, Заин снова пустился в путь по Валиспасу.

Рока наблюдал за ним, пока тот не скрылся из виду, прежде чем повернуться к Алекс.

— Я искал тебя повсюду. Эйвен сказал… Он сказал мне… — Рока замолчал, убирая с лица мокрые темные волосы. — Звезды, мне жаль, Эйлия. Я не знаю, о чем он думал, оставляя тебя там одну. Я бы никогда не попросил его присмотреть за тобой сегодня, если бы думал, что он тебя бросит.

— Эй, все в порядке, — сказала Алекс, положив свои ледяные пальцы на руку Роки. Почувствовав его влажную, но теплую кожу, она быстро отдернула руку, вновь осознав, что меярину не было бы так холодно, как ей. — Я в порядке, видишь? Никто не пострадал.

Он недоверчиво посмотрел на нее.

— Не пострадал? Как ты можешь так говорить, когда я застал тебя у входа во дворец с одним из самых отъявленных преступников Мейи?

Заин? Преступник? Алекс ничего не могла с собой поделать и расхохоталась.

Рока посмотрел на нее с беспокойством.

— Пойдем, давай отведем тебя внутрь. Я не могу себе представить, как ты оказалась в «Нарсе де Тригон», но у тебя явно был травмирующий вечер. Тебе нужно отдохнуть.

— Может ли это место быть еще более странным? — со смехом спросила Алекс, когда Валиспас направил их прямо в ее спальню. Когда они остановились в коридоре рядом с ее дверью, она со смехом добавила: — В следующий раз ты скажешь мне, что вы с Кией ненавидите друг друга.

Рока нахмурил брови.

— Ненависть — это очень сильное слово. Но я удивлен, что ты это поняла… обычно мы пытаемся скрыть, что чувствуем друг к другу, когда находимся рядом с другими.

Это заставило Алекс замолчать, и она сразу же протрезвела.

— Подожди, что? — На вопросительный взгляд Рока она добавила: — Разве вы двое не помолвлены?

Настала очередь принца расхохотаться. Его голова откинулась назад, из глаз брызнули слезы, так велико было его веселье.

— Клянусь всеми звездами на небе, где ты это услышала?

Алекс почувствовала, все, что она знала, рушится вокруг нее.

— Но ты же… Ты… — Она сделала паузу, собираясь с мыслями, и попыталась снова. — Вы — Рока и Кия. Вот кто вы такие.

Рока, все еще смеясь, покачал головой.

— Мы хорошо выступаем на публике, поскольку оба выросли в суде и знаем, как вести политическую игру. Но мы едва выносим друг друга, Эйлия.

Видя правду, написанную на его лице, Алекс не была уверена, хочет ли она плакать или ударить что-нибудь. Прошлое — отстой, подумала она, удивляясь, как все могло быть так неправильно. Как мог Заин, правая рука Рока, лидер Зелторы, быть преступником? И притом печально известным? Как могли почти до тошноты влюбленные Кия и Рока не быть парой, не говоря уже о том, чтобы не выносить друг друга? Как относились Эйвен и Нийкс — Лидер Повстанцев и Подчиненный Повстанцев будущего — к тому, что Алекс почти сочла бы милым?

Когда ее мысли задержались на Эйвене, Алекс поняла, что не хочет спрашивать. На самом деле, она этого не сделала. Но она должна была знать, с чем имеет дело, поэтому набралась смелости и спросила:

— С твоим братом все в порядке?

Когда челюсти Роки сжались, она поняла, что ответ не был хорошим, даже если все, что он сделал, это повторил:

— Он никогда не должен был оставлять тебя.

Алекс махнула рукой.

— Давай забудем это. С ним все в порядке после того, что заставило его сбежать в такой спешке?

Рока коротко покачал головой.

— Мой брат — это слишком. Разочарованный, возможно, один из них. Его глаза открылись на некоторые истины, которые он не был готов открыть, и ему еще предстоит принять то, как обстоят дела. Но не утруждай себя, Эйлия. С ним все будет в порядке.

Алекс достаточно хорошо понимала язык тела Рока, чтобы понять, что он совсем не доволен тем, что произошло после того, как его брат ворвался обратно во дворец.

— А как насчет Заина? — спросила Алекс, быстро меняя тему. — Если он преступник, почему ты его не арестовал?

Сжатые челюсти Роки сжались еще сильнее. Он разжал их только для того, чтобы сказать:

— Долг платежом красен. Я искал тебя всю ночь, но он вернул тебя во дворец целой и невредимой. Я не мог с чистой совестью вызвать стражу.

— Он не просто вернул меня целой и невредимой, Рока, — осторожно сказала Алекс. — Заин спас мне жизнь.

— Уверен, что ты слишком остро реагируешь, — сказал Рока, слегка улыбаясь, как будто хотел убрать пренебрежительный оттенок из своих слов. — Нарсе-де-Тригон — это не то место, которое я бы хотел, чтобы ты когда-нибудь посетила, но это не значит…

— Ты знаешь меярина по имени Скрэгон? — прервала Алекс.

Огонь, зажегшийся в золотистых глазах Роки, и воздух, с шипением вырывавшийся у него сквозь зубы, были единственным подтверждением, в котором она нуждалась.

— Поверь, Рока. Я не слишком остро реагирую, — тихо пообещала она, ее голос был полон смысла. — Заин действительно спас мне жизнь сегодня вечером. Или он, по крайней мере, спас меня от разбитой жизни, которую никто не должен был терпеть. Преступник он или нет, но теперь я у него в долгу.

Впившись в нее взглядом, Рока спросил:

— Что бы ты хотела, чтобы я сделал, Эйлия?

Алекс не поняла его ответа.

— Сделал с чем?

— Ты должна быть под защитой Дома Далмарта, под моей защитой, — сказал Рока. — Другой член моего Дома подвел тебя, поэтому я подвел тебя, так что я должен возместить тебе это. Если ты должна Заину, а я должен тебе, то это приводит к выводу, что я должен Заину. Так скажи мне, Эйлия, что бы ты хотела, чтобы я сделал?

Алекс внезапно осознала, в каком положении она находится. И она не собиралась тратить его впустую, даже если она использовала ситуацию в своих интересах.

— Я хочу, чтобы ты позволил Заину попробовать себя в Зелторе.

Рока снова запрокинул голову и снова оглушительно расхохотался.

Алекс стояла, скрестив руки на груди, и ждала, пока он успокоится.

— Я не шучу, Рока.

— Заин Эррейя скорее умрет, чем станет частью моей элитной гвардии, — сказал Рока, все еще с юмором в глазах, когда он оглянулся на Алекс. — Зелтора выступает за то, против чего он выступает. Правда, справедливость и моральная порядочность.

Алекс покачала головой.

— Ты ошибаешься. Они значат для него все. — Под испытующим взглядом Рока она мысленно поморщилась от своего ужасающего отсутствия заботы и быстро добавила: — Из того, что я поняла за те несколько минут, что была с ним. — Она поспешила продолжить, сказав: — И просто чтобы ты знал, он придерживается мнения, что это ты скорее посадишь его в тюрьму, чем впустишь в Зелтору.

— Он не ошибается.

— Рока! — воскликнула Алекс, теперь уже раздраженно. — Ты спросил меня, что ты можешь сделать. Я дала тебе свой ответ. Ты собираешься исполнить свой долг или нет?

Рока задумчиво посмотрел на нее.

— Ты серьезно, не так ли?

— Смертельно, — честно ответила она.

— Ты хочешь, чтобы я позволил Заину Эррайе попытаться пройти Варрунгард? И если он завершит его с необходимыми результатами, ты тогда хочешь, чтобы я предложил ему место на тренировке, чтобы он стал одним из моих самых надежных воинов?

— Да.

На щеке Рока дрогнул мускул, и он отошел, расхаживая по комнате, бормоча себе под нос на меаринском:

— Я, должно быть, сошел с ума, раз даже подумал об этом. Но что еще мне оставалось делать? Если он действительно спас ее от этого зверя меярина, тогда я в долгу перед крегоном. — Рока раздраженно провел рукой по влажным волосам и продолжил: — Во всем этом виноват Эйвен. Если из-за этого моего брата-норота я закончу жизнь с кинжалом в спине от рук одного из моих собственных воинов, клянусь звездами, я буду преследовать его из своей могилы.

Алекс спрятала улыбку при этой мысли… и от того, что Рока преследует брата, что, по общему признанию, было бы довольно забавно, и от мысли, что Заин может поднять руку на своего будущего лучшего друга.

Наконец, глубоко вздохнув, Рока подошел и встал перед Алекс.

— У него есть один шанс, — твердо сказал принц. — Вот и все. Если он сделает что-нибудь не так, его не просто выпустят, я сам запру его в Тэварге. Ясно?

Алекс широко улыбнулась.

— Кристально.

Рока скорчил гримасу, которая сказала ей, как сильно он хотел бы, чтобы за нее отвечал кто-то другой. Это только заставило ее улыбнуться еще шире.

— Отдохни немного, Эйлия, — приказал он с покорным ворчанием. — Мне нужно выяснить, как найти твоего нового друга и убедить его попробовать Варрунгард, так как я уверен, что ты также не примешь от него «нет» в качестве ответа, я прав?

— Ты уже так хорошо меня знаешь, Рока. Мы отлично поладим.

Судя по взгляду, который он послал ей, Алекс решила, что она достаточно испытала свою удачу на эту ночь, и быстро пошла открывать свою дверь.

— Я не уверен, что происходит с Эйвеном, — сказал Рока как раз перед тем, как она смогла уйти в свою комнату, заставив ее оглянуться. — Но, несмотря ни на что, завтра у тебя будет целый день обучения. Будь готова, так как после того, как я потеряю все свое достоинство, умоляя преступника стать воином, поклявшимся защищать наш народ, я, вероятно, не буду относиться к тебе легко.

Зная, что его угроза не была пустой, она сказала:

— Я могу принять это. И серьезно, спасибо, Рока. То, что ты готов это сделать, очень много значит. Все это… забота обо мне, обучение меня, все.

Рока слегка улыбнулся, но в остальном отмахнулся от ее благодарности.

— Спи, Эйлия. Увидимся утром.

Она вошла в комнату и уже почти закрыла дверь, прежде чем окликнула его в последний раз, сказав:

— Просто чтобы ты знал, мы также не закончили говорить о Кие. Так что приготовься, Рока. Если ты думаешь, что я серьезно относилась к Заину, просто подожди, что я собираюсь сказать тебе о ней.

Увидев его испуганный, но в то же время вопросительный взгляд, Алекс быстро закрыла дверь, зная, что ей придется заняться этой конкретной проблемой в другой раз. Сватовство — это совсем другая игра, особенно когда в ней участвует такая важная пара, как Рока и Кия. Ей нужно было быть свежей, если она хотела как-то помочь им, особенно если их текущее состояние отношений было таким плохим, как он предполагал. И Алекс поможет им. Потому что, несмотря на то, что они были вместе в ее будущем, кто мог сказать, что она не сыграла свою роль в том, чтобы это произошло в прошлом?

Весь парадокс временной шкалы был настолько запутан, что у Алекс болела голова всякий раз, когда она думала об этом. Но она все больше и больше убеждалась, что находиться там, где находится, не просто так. Ей нужно было только переждать, чтобы понять почему. И если она не добилась ничего, кроме того, что помогла Заину и Рока найти свой путь друг к другу, то она уже считала свое время в прошлом потраченным не зря. Кия и Рока были бы просто дополнительным бонусом.

Пока она ходила по комнате и готовилась ко сну, Алекс связалась с Ксираксусом, чтобы убедиться, что он и остальные драконы пережили шторм, только чтобы обнаружить, что они не испытали его с Драэкорой, расположенной так высоко над облаками. В итоге ей пришлось целых десять минут выслушивать его разглагольствования о ее беспокойстве. Молния, поразившая Мейю, помешала ему улететь куда-нибудь поблизости от города, но он все еще чувствовал ее страдания в таверне и ненавидел то, что не мог броситься и спасти ее.

В то время как он прямо высказал ей свое беспокойство, она с разочарованием осознала, что весь ее вечер мог быть предотвращен, если бы она догадалась связаться с ним раньше и попросить подвезти ее обратно во дворец до того, как разразилась буря. У нее, конечно, никогда раньше не было собственного летающего такси, так что вполне естественно, что она не подумала о нем.

«Ксира?» позвала она, слово прервало его клятву выследить любого, кто снова попытается поднять на нее руку. «Я ценю твою заботу, но сейчас мне действительно нужно поспать».

Алекс не была уверена, что он сказал в ответ, только то, что его тон был достаточно спокойным, чтобы она задремала, не дожидаясь его полного ответа.

В ту ночь ей приснился яркий сон, вероятно, из-за того, что она провела день, полный тревог. Ей снились ее друзья, Джордан, Д.К., и Биар, все они гуляли по лесам вокруг Вудхейвена, смеясь над чем-то, что сказал Джордан. Ей снилось, как ее родители, Рейчел и Джек, проводят каникулы на Кальдорас в своей библиотеке Древнего Египта, исследуя окаменелый помет летучих мышей и все остальное, что попадется им под руку, и прекрасно проводят время. Ей снился ее директор и друг Дарриус Марсель, а также многие другие ее учителя, Картер, Финн, Охотник, Каспар Леннокс, Мэгги и даже администратор Джарвис. Ей снились ее одноклассники, их лица мелькали перед ее мысленным взором. Ей снился Флетчер, доктор, который делал все возможное, чтобы сохранить ей жизнь, даже когда она создавала ему трудности. Она мечтала о своих друзьях — меяринах будущего — ее Рока, Кие и Заине. И, наконец, ей приснился Кайден. Она мечтала о спарринге с ним на уроке боевых искусств. Она мечтала танцевать с ним на вечеринке по случаю дня рождения Д.К… Она мечтала о его нежных прикосновениях, его сильных руках, его невероятно, невероятно голубых глазах.

Каждый ее сон заканчивался одинаково: смеющийся Эйвен торжествующе стоял над их мертвыми телами.

Джордан мертв.

Д.К. мертва.

Биар мертв.

Ее родители, ее учителя, ее одноклассники. Все мертвы.

Рока, Кия, Заин. Мертвы.

Кайден… мертв.

Когда она проснулась, тяжело дыша, посреди ночи, Алекс почувствовала, что между ней и всеми, о ком она заботилась, нависла тяжесть тысячи жизней.

Тоскуя по дому, который в настоящее время был далеко за пределами ее досягаемости, все, что она могла сделать, это перевернуться на другой бок и попытаться снова заснуть. Когда ей, наконец, удалось снова заснуть, она сделала это с мокрой подушкой и единственной слезинкой, все еще катящейся по щеке.

Глава 19

Прошла почти целая неделя, прежде чем Эйвен снова появился во дворце. До тех пор все говорили только о том, как он кричал на своего отца… о том, как принц сошел с ума и кричал на монарха о смертных, которые крали у Мейи. Новость быстро распространилась за пределы дворцовых стен, и всякий раз, когда Алекс бродила по городу, она слышала сплетни меярин на улицах. Она изо всех сил старалась игнорировать все это, зная, что будет, и вместо этого сосредоточилась на своих тренировках.

Рока был требовательным учителем, но Алекс и не ожидала меньшего. По ее просьбе они сосредоточились в основном на теоретических знаниях, а не на практическом опыте, поскольку она все еще понятия не имела, как обойти проблему цвета своей крови, и упорно избегала спарринга с ним каждый раз, когда он предлагал, а ее оправдания становились все более ничтожными каждый раз, когда он спрашивал. Бонусом стало то, что в течение шести дней она почти бегло заговорила на языке меярин, начала изучать долгую историю бессмертного народа и, что самое интересное, ее научили пользоваться Валиспасом.

Оказалось, что последнее на самом деле довольно просто. Все, что ей нужно было сделать, это заставить его активироваться вокруг нее и сосредоточиться на том, куда она хотела пойти, и это просто как бы… происходило. Но ей также приходилось концентрироваться на протяжении всей поездки, иначе она могла оказаться где-нибудь непреднамеренно … как она узнала на собственном горьком опыте во время одной из своих первых сольных поездок. В какой-то момент она каталась на американских горках вместе со своими мыслями о Золотых утесах, а в следующий момент она задавалась вопросом, почему Заин постоянно отказывается принять предложение Рока попробовать себя в Зелторе. Это навело Алекс на мысль о самих воинах, и не успела она опомниться, как Валиспас выплюнул ее в центр гарнизона, как раз в тот момент, когда элитные гвардейцы были в разгаре учебных учений. Все взгляды обратились на нее, и она неловко заставила себя отшутиться, сказав на меаринском:

— Ну, это точно не кухня.

Рока не позволял ей забыть это в течение целого дня. Нийкс постоянно подшучивал, поскольку в отсутствие Эйвена он достал карточку «лучшего друга» и регулярно связывался с членами королевской семьи, сообщая им, что с их сыном и братом все в порядке, но им нужно некоторое время, чтобы остыть. Делая это, Нийкс проводил во дворце гораздо больше времени, чем Алекс могла бы предположить. Что еще более странно, он, казалось, был в дружеских отношениях со всеми ними… даже с Рока, который был тем, кто советовал Эйвену лучше выбирать друзей. Было просто странно видеть, как Нийкс так непринужденно общается с Рока, Кией, даже с Астофом и Ниидой, зная, что, как и Эйвен, он не был одним из хороших парней. И все же, в этот период времени, он вроде как был. Конечно, он патологический ловелас и неутомимый обаяшка в придачу, но Алекс заметила, что он был таким не только с ней, но и со всем, что двигалось. Как только она пришла к этому осознанию, ей стало гораздо комфортнее находиться рядом с ним. Она не могла забыть его угрожающую будущую версию, но каким бы невероятным это ни было, она не испытывала к нему абсолютной ненависти в прошлом. Одна только его жизнерадостная личность делала это почти невозможным.

Помимо уроков с Рока и ежедневных словесных перепалок с Нийксом, Алекс проводила большую часть своего времени с Кией, которой было поручено рассказать ей об обычаях и культуре меярин. Все это было ужасно скучно, но это дало Алекс возможность тщательно разведать, как женщина-меярин относится к Рока. К сожалению, принц не притворялся, когда намекал, что они с Кией не ладят. На самом деле, если Алекс правильно поняла их отношения, Рока сильно преуменьшил уровень, на котором они ненавидели друг друга. Настолько сильно, что она задумалась, не лучше ли ей просто позволить им самим справиться с этим, зная, что в конечном итоге они окажутся вместе. Она собиралась пробыть в прошлом всего пару недель и пришла к выводу, что, возможно, будет безопаснее не поднимать больше волн за то время, которое у нее осталось.

Решив, что это лучший план — если, конечно, не возникнет возможности, когда она не сможет удержаться от роли Купидона — Алекс сдерживала волнение, проводя дни беззаботно. Каждое утро она завтракала с королевой, чей общий язык улучшался так же быстро, как и меяринский Алекс. Помимо ее желания лучше общаться с Алекс, официальная причина королевы заключалась в том, что она приютила кого-то, воспитанного смертными, и считала это хорошим признаком того, что она должна инвестировать в способность общаться с человеческой расой. Возможно, это был ее официальный ответ любому, кто спрашивал, но Алекс знала правду. Однажды утром Ниида расплакалась и призналась, что благодарна судьбе за то, что у нее есть чем заняться, чтобы отвлечься от мыслей о своем младшем сыне, о котором она очень беспокоилась. Любовь и страх, сиявшие в ее глазах, чуть не поставили Алекс на колени, и она без сомнения знала, что королева была в ужасе от перемен в Эйвене. Все, что Алекс могла сделать, это держать Нииду за руку и говорить ей, что все будет хорошо, предлагая ложную надежду, но истинное утешение, когда королева плакала у нее на плече.

Когда она не лгала эмоционально разбитым монархам или не училась у Рока и Кии, остальное свободное время Алекс проводила, исследуя просторные и экстравагантные залы дворца, прогуливаясь по улицам прекрасного города и проверяя Ксираксуса, чтобы узнать, насколько он близок к тому, чтобы получить энергию для возвращения через абрассу обратно в свое время. Каждый день его ответ оставался одним и тем же: недостаточно силен. Но она все равно продолжала спрашивать, ожидая того дня, когда он скажет ей, что они готовы. И в то же время она была полна решимости, что когда, наконец, покинет прошлое, ее присутствие почти не оставит никакого следа.

…Кроме как разобраться с Заином.

…И, может быть, с Кией и Рока, если бы она могла это сделать.

Но больше ничего.

Как будто ее там никогда и не было.

В воскресенье, ровно через неделю после ее прибытия в прошлое, Алекс направлялась в свою спальню, чтобы привести себя в порядок к ужину после ошеломляющего трехчасового сеанса, на котором Кия читала ей лекцию о семи разных палатах Верховного суда меярин. Далмарта, очевидно, была одной из них, так же как и семья Нийкса в Доме Рэдон. Пятью другими были Лоренн, Варсей, Фрейлорн, Куорис и Таренния. У каждой из Палат был один избранный представитель, который заседал в правящем совете, и Кия сочла необходимым как можно скорее просветить Алекс, узнав, что все эти члены совета будут присутствовать на ужине этим вечером.

Голова раскалывалась от необходимости воспринимать так много информации за такое короткое время, Алекс смотрела вниз, когда открывала дверь в свою комнату, поэтому, только когда услышала, как кто-то кашлянул, ее взгляд поднялся, и она увидела, кто сидел на кровати, ожидая ее.

— Эйвен! — взвизгнула она. — Что… Как… я имею в виду… Все тебя искали! Что ты здесь делаешь?

Осознав, что он не понял ее, она хотела повторить на меяринском, когда он первым вмешался, показывая, что также практиковал свои языковые навыки, прекрасно отвечая на общем языке.

— Прости мое вторжение, Эйлия, — сказал он, вставая на ноги и проводя расстроенной рукой по своим растрепанным волосам. — Я только хотел поговорить с тобой без свидетелей.

Алекс никогда не видела его таким растрепанным, ни в прошлом, ни в будущем. Его одежда была измята, кожа покрыта грязью, а под глазами залегли тени, что говорило о том, что он некоторое время не спал.

— Ты в порядке? — выпалила она, прежде чем смогла сдержаться. Это твой враг, напомнила она себе. Но, глядя на него сейчас, она просто не могла вызвать в себе ненависти по отношению к нему. Не тогда, когда он выглядел таким… потерянным.

Принц испуганно засмеялся, но в смехе не было веселья.

— В порядке? — повторил он, его тон был таким же непроницаемым, как и выражение лица. — Эйлия, я бросил тебя посреди чужого города без возможности вернуться в безопасное место прямо перед тем, как на нас обрушилась одна из самых сильных бурь, которые когда-либо видел город. Как, после всего этого, ты можешь быть настолько любезна, чтобы спросить, все ли со мной в порядке?

Когда он так выразился, Алекс не могла придраться к его рассуждениям. Заправив прядь волос за ухо, она нерешительно отошла от двери и приблизилась к нему.

— Ты казался очень расстроенным, когда уходил от меня, — осторожно сказала она, продолжая настаивать, даже когда его челюсти сжались. — И никто не видел тебя почти неделю. Конечно, я хочу знать, все ли с тобой в порядке. Твоя мать, твой отец, Рока… все так волновались.

— Нийкс должен был передать, что со мной все в порядке, — сказал Эйвен, его позиция была жесткой.

— И он это сделал, — подтвердила Алекс. — Но одно дело слышать, что ты «в порядке» от твоего лучшего друга, и совсем другое — полностью поверить в это. По крайней мере, я так полагаю, поскольку твоя мать плакала в моих объятиях последние три утра.

Наконец на лице Эйвена промелькнуло раскаяние, сказав Алекс, что глубокая любовь Нииды к сыну не была односторонней.

— Оставить тебя одну было прискорбно с моей стороны, — сказал Эйвен, избегая слов Алекс и возвращаясь к своей первоначальной теме. — Я сделал это, потому что в то время меня снедала жажда справедливости. Это желание не менее сильно во мне и сейчас, несмотря на мою неудачную попытку служить своему народу. Но в данный момент это не имеет значения. — Он сделал глубокий вдох и снова выдохнул. — Я здесь, чтобы извиниться, Эйлия, за свое непростительное поведение. Я не могу предложить вескую причину для того, чтобы бросить тебя, но, пожалуйста, знай, что всю прошлую неделю я был полон глубокого сожаления о том, что сделал. Я искренне сожалею.

Все, от выражения его глаз до поникших плеч, говорило Алекс, что он имел в виду каждое сказанное им слово. Но она не нуждалась в его извинениях. Хотя та ночь была отстойной, в основном из-за грязного Скрэгона, если бы Эйвен не оставил ее одну, она, возможно, никогда бы не столкнулась с Заином и, следовательно, у нее никогда не было бы шанса заставить Рока дать ему шанс на Зелтору… что Заин все еще отказывался делать, но Алекс утверждала, что ему просто нужно было время. Ничего из этого не случилось бы, если бы Эйвен не сбежал от нее. И то, что он был так подавлен этим, странно подействовало на Алекс… почти так, как будто ей было жаль его. Поэтому она сделала единственное, что могла.

— Я принимаю твои извинения, — сказала она ему тихо и искренне. — И я ценю, что ты предлагаешь это, Эйвен. Это очень много значит. Но теперь, когда мы все выяснили, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал.

Он подошел ближе к ней, его взгляд потерял часть своей мрачности, когда надежда сменила темные эмоции.

— Что угодно.

— Я хочу, чтобы ты отпустил это, — сказала ему Алекс. Когда его лицо стало непроницаемо, она внутренне вздохнула и решила, что сделает все, что можно, уточнив свои слова: — Я хочу, чтобы ты перестал сожалеть о том, что бросил меня. Каким бы ни был твой крестовый поход за справедливость, это твое решение. Но что касается нас, почему бы нам просто… не начать все сначала?

— Начать все сначала? — повторил он, и на его лице снова появилось выражение сомнения, но надежды. — Ты бы согласилась на это?

Алекс пожала плечами, мысленно задаваясь вопросом, о чем, черт возьми, она думает.

— Уверена, ты заметил тот факт, что мне было неловко рядом с тобой с тех пор, как мы впервые встретились, — и в прошлом, и в будущем это было правдой, — поэтому я думаю, что для нас может быть хорошей идеей начать все с чистого листа и начать заново. Что ты об этом думаешь?

Алекс знала — она знала — то, что она делала, было рискованно. Леди Тайн сказала, что в будущем невозможно что-либо изменить, поскольку события уже произошли и, следовательно, произойдут. Но, может быть, просто может быть, был способ, которым Алекс могла оставить след на Эйвене, который каким-то образом смягчил его по отношению к смертным. Даже если он все равно продолжит свою ужасную резню в следующий раз, когда люди посетят его — а она молилась, чтобы это произошло еще через много-много лет — возможно, если она проведет с ним достаточно времени, то сможет посеять семя, которое однажды позволит ей преодолеть его ненависть к смертным и…

Ну, она еще не знала, что в этом есть «и». Все, что она могла сделать, это надеяться, что ее присутствие в прошлом может принести что-то хорошее в будущем. Потому что прямо сейчас все, что у нее было, — это надежда. И этой надежды должно быть достаточно, чтобы она пережила следующие несколько недель.

— Если ты хочешь, — тихо сказал Эйвен, подходя к ней и протягивая руку к ее рукам, — тогда я бы очень этого хотел.

В то время как Алекс предложила оливковую ветвь, она былапсихологически не способна не реагировать на его прикосновение, но ей удалось лишь слегка напрячься, когда его пальцы переплелись с её и слегка сжали.

Именно тогда его брови нахмурились, и он поднял ее левую руку, пока она не оказалась на уровне глаз, где он раскрыл ее ладонь и нахмурился, глядя на ее плоть.

— Во имя света, какая рана могла оставить на тебе такой след?

Алекс отдернула руку, прижав ее к груди в защитном жесте, и быстро отступила.

— Эйлия, — вопросительно прошептал Эйвен, его лицо наполнилось беспокойством, и ирония этого не ускользнула от Алекса.

— Я… Это… Правда, это ничего, — сказала она ему, мысленно крича на себя, чтобы успокоиться. Сердце бешено колотилось только от тихого вопроса о шраме на ее руке, который никто еще не заметил за все время ее пребывания. — Просто неприятный порез, вот и все.

Эйвен выглядел скептически.

— Я видел много ран, нанесенных клинками, но ни одной, которую лэндра не смогла бы залечить.

— Воспитанная смертными, помнишь? — сказала Алекс, пытаясь одарить его странной улыбкой, которая, вероятно, больше походила на гримасу. — Я должна была исцелиться, как одна из них. Никакой лэндры для меня.

Половина из этого была правдой — часть о лэндре. Другая часть была ложью, поскольку рана закрылась почти сразу после того, как Эйвен порезал ее Аэнарой и завершил свой запрещенный ритуал Притязания. Флетчер пытался избавиться от светящегося серебристого шрама, но безрезультатно. То же самое можно было сказать и о входном отверстии на ее спине, где лезвие вошло в тело. Флетчер признался, что гадал, было ли мгновенное заживление обеих ран и оставшихся в результате рубцов следствием меяринской крови Эйвена или, возможно, просто из-за самой Аэнары. По сей день у Алекс не было ответа на этот вопрос, и она смирилась с тем, что это может навсегда остаться загадкой.

— Это имеет смысл, однако, должно быть, это была серьезная травма, раз ты не смогла полностью исцелиться от нее естественным путем, — настаивал Эйвен, внимательно наблюдая за ней.

— Она загноилась, — сказала Алекс, не подумав. По озадаченному взгляду Эйвена она поняла, что, поскольку меярины не могут смертельно заболеть, вполне вероятно, что они также не могут заразиться инфекцией крови. Она быстро добавила: — Я имею в виду, лезвие было пропитано кровью хироя, и мне было очень трудно исцелиться.

Эйвен продолжал вопросительно смотреть на нее, заставляя вспомнить, что у его расы было другое название для рычащих зверей и их парализующей крови. Напрягая память, она вспомнила имя, и Алекс выкрикнула его, возможно, слишком громко:

— Сарнаф! — Она откашлялась и гораздо более спокойным голосом продолжила: — Лезвие было пропитано кровью Сарнафа. Вот почему у меня были такие проблемы с исцелением.

Выражение ужаса на лице Эйвена сказало ей, что ее ложь была достаточно правдоподобной, чтобы объяснить ее шрам, и она почувствовала, что ее тело снова расслабилось… немного.

— Должно быть, это был травмирующий опыт для тебя, — сказал он, его тон показывал, насколько серьезно он это говорил. — Я никогда не слышал о том, чтобы кто-то выжил после заражения крови Сарнафом без того, чтобы ему не провели Менаду дэ Лоранса.

Даже новые способности Алекс к переводу не могли полностью интерпретировать фразу, которую он использовал, поэтому она повторила ее в вопросе.

— Менада дэ Лоранса?

— Требование Жизни, — сказал ей Эйвен, заставив ее тело мгновенно замереть. — Когда-то это была процедура, используемая целителями в самых тяжелых обстоятельствах. Это позволило им связать жизнь другого меярина с собой, позволяя им делиться энергией, почти как связь ваэлианы, которую ты имеешь с твоим драконом.

Все внутри Алекс задрожало от его слов, и по мере того, как он продолжал, становилось только хуже.

— Ритуал был запрещен задолго до моего рождения, в основном из-за побочных эффектов связи, когда кто-то не желает отпускать получателя после того, как его жизнь была спасена.

Алекс удалось выдавить два слова из своих одеревеневших губ.

— Побочные эффекты?

Эйвен кивнул, его лицо было мрачным.

— Пока связь действовала, воля потерпевшей стороны больше не была их собственной. Они были полностью под контролем целителя, пока их не освободят от уз.

Едва смея надеяться, Алекс спросила:

— Как… Как они освобождали их?

Эйвен посмотрел на нее с любопытством, как будто мог прочитать ее едва сдерживаемое отчаяние, чтобы услышать его ответ.

— Насколько я понимаю, связь позволяла создателю связи отдавать мысленные и словесные команды тем, над кем они проводили ритуал. Все, что создателю нужно было сделать, это приказать пострадавшей стороне принять свою свободу от уз после того, как их общая энергия исцелила рану, и после принятия связь была мгновенно разорвана.

Неужели это может быть так просто? Может ли Джордан быть освобожден от Эйвена одним приказом?

— Конечно, именно поэтому было так важно объявить ритуал вне закона, поскольку были случаи, когда те, кто его проводил, были поглощены силой, которая была у них под рукой, и отказывались освободить волю того, с кем они были связаны. — Эйвен покачал головой с грустью и отвращением. — То, что они сделали, достойно порицания. Чтобы украсть чью-то волю… Это была бы участь хуже смерти. Я не могу представить себе монстра, который причинил бы такие страдания другому.

О, милая ирония судьбы.

Эйвен стряхнул с себя все темные мысли, по которым блуждал его разум, и снова сосредоточился на Алекс.

— Я действительно не слышал ни о каком меярине, пережившем порчу крови Сарнафом без Менады дэ Лорансы. И поскольку это запрещено, я знаю, что ты не могла пройти ритуал. Так как же получилось, что ты стоишь здесь, Эйлия?

Быстро подумав, все, что смогла придумать Алекс, было:

— У смертных, с которыми я жила, у них был действительно хороший врач… целитель, я имею в виду. Мне повезло, лезвие было лишь слегка покрыто кровью Сарнафа, так что в мой организм почти ничего не попало, но и этого оказалось достаточно, чтобы я сильно заболела на несколько дней и рана не заживала так быстро, как должна была. Целитель прикладывал ко мне травы и припарки, поддерживал мое здоровье и помог мне пройти через это.

Эйвен издал насмешливый звук.

— Травы и припарки. — Он покачал головой, в его глазах сверкнул гнев. — Методы смертных. Тебе повезло, что они не убили тебя по незнанию.

— Они не все плохие, Эйвен, — прошептала Алекс, даже зная, что от этого мало толку. Увидев, как его глаза потемнели, она попыталась придать голосу более веселый тон, когда сказала: — Давай посмотрим правде в глаза, если кто-то вроде меня может выжить так долго, как я с ними, значит, в них что-то есть. Не забывай, ты видел меня на Валиспасе.

Выражение лица Эйвена просветлело, когда юмор проник в его сердце.

— В тебе, кажется, слишком мало изящества, хотя ты одна и нас.

— Эй! — воскликнула она с притворным возмущением, собравшись с духом и слегка ударив его кулаком в бицепс, точно так же, как она сделала бы с Джорданом или Биаром. — Мы не можем все двигаться так, как будто плывем по воздуху.

— И все же, остальные из нашего вида делают, так что очевидно, что мы все можем так двигаться, — ответил он с ухмылкой на лице. — Ты, кажется, единственное исключение из правила. Поздравляю.

— Да, да, — пробормотала Алекс, изображая игривое ворчание. — Разве тебе сейчас не нужно быть в другом месте? Кого-то еще беспокоить?

Его ухмылка стала еще шире от ее фальшивого отношения.

— Я знаю, но и тебе тоже. — Когда она непонимающе посмотрела на него, он напомнил: — Ужин с советом. Я полагаю, ты присутствуешь?

Ее глаза расширились, когда она подумала, сколько времени она потеряла с Эйвеном и как скоро они оба должны будут спуститься вниз. Затем ее взгляд скользнул по его неопрятному виду, и она отреагировала автоматически.

Он испуганно хихикнул, когда она развернула его, положила обе ладони ему на спину и с силой подтолкнула к двери.

— Тебе нужно привести себя в порядок, прямо сейчас, — сказала она, подталкивая его вперед. — Твоя мать умрет, если увидит тебя в таком состоянии.

Эйвен снова усмехнулся.

— Я надеюсь, что нет, так как я навестил ее перед тем, как прийти в твою комнату.

— Тогда я предполагаю, что она была слишком счастлива видеть тебя, чтобы заметить, что ты выглядишь как бездельник. Если ты появишься на ужине в таком виде, я сомневаюсь, что тебе улыбнется удача.

Последовала пауза.

— Признаю, что за последнюю неделю я многое выучил на вашем языке, но термин «бездельник» выше моего понимания.

— Это… Ты знаешь что, неважно, — сказала Алекс, когда они подошли к выходу из ее комнаты. Она убрала руки с его спины и открыла дверь, нетерпеливо постукивая ногой, когда он просто посмотрел на нее, очень довольный.

— Я нахожу тебя очаровательной, Эйлия, — сказал Эйвен, золотые глаза загорелись юмором.

— Это фантастика. Но как насчет того, чтобы сделать это позже, а не прямо сейчас? Иначе мы оба опоздаем.

Эйвен слегка рассмеялся и, застав ее врасплох, протянул руку и нежно погладил ее по скуле, прежде чем активировать Валиспас и исчезнуть из поля зрения.

Алекс на мгновение застыла на месте, прежде чем вздрогнула и снова закрыла дверь.

«Это то, что мне нужно», — напомнила она себе, отбрасывая свое беспокойство.

Если план смягчить его отношения к смертным вообще будет эффективным, надо быть достаточно дружелюбной, чтобы поделиться своим мнением. Она должна преодолеть себя и принять сегодняшнего Эйвена, а не того, которого она знала в ближайшие годы.

Друзья с Эйвеном, подумала она, качая головой и продолжая готовиться к ужину. Я, должно быть, сошла с ума.

Все, что она могла сделать, это надеяться, что это того стоит.

Глава 20

Если ужин в тот вечер и был напряженным из-за повторного появления Эйвена и присутствия всего совета, Алекс едва ли это заметила. Она почти не знала сегодняшних

трех членов, которых уже знала в будущем: Лоро Гайэль из Дома Варсей, Ласа Риза из Дома Фраелорн и Лоро Роатус из Дома Лоренн. Хотя, конечно, было интересно увидеть их в прошлом, особенно мудрого старого Роатуса — не говоря уже о том, что Гайэль и Риза больше не смотрели на нее свысока, — Алекс была слишком отвлечена, чтобы уделять кому-либо из них много внимания. И это было связано с присутствием другого члена совета, представителя Дома Куорис; семья, в которой родилась королева Ниида, прежде чем выйти замуж за Дом Далмарта. Членом совета Куориса был ее отец, дед Рока и Эйвена, и его звали Яанрака.

Основатель Акарнаи.

Всю первую половину ужина Алекс изо всех сил старалась отвести от него взгляд, настолько она была поражена его присутствием. Она просто не могла поверить, что ужинает с меярином, создавшим академию, которая станет ее домом через тысячи лет в будущем. Только когда по кругу разнесли десерт, он заговорил с ней напрямую, отчего ее ошеломленное «я» пришло в еще больший восторг.

— Итак, Эйлия, да? — сказал Яанрака, его бирюзовые глаза пронзили ее с другого конца стола. — Я слышал, ты выросла среди смертных. Это правда?

Алекс быстро проглотила глоток, который сделала из своего кубка, и ответила на идеальном меаринском:

— Да, Лоро Яанрака. Я прибыла сюда всего неделю назад.

— Кто были твои родители, малышка? — спросила Ласа Наэлин из Дома Таренния — тетя Кии.

— Эйлию бросили в младенчестве, — сказал Рока, сидящий справа от Алекс, прежде чем она успела ответить, его твердый тон говорил всему совету быть осторожными со своими следующими вопросами.

— Я заинтригован, узнав, как тебе удалось так долго выживать среди людей, — сказал отец Нийкса, Лоро Сайкор из Дома Рэдон. От него сын унаследовал темные волосы и грубоватую внешность, но вместо аметистовых глаз Нийкса у Сайкора были притягательные серые глаза, которые светились глубоким, хитрым умом.

И снова Алекс не успела ответить, прежде чем кто-то другой заговорил первым. На этот раз это был Яанрака.

Фыркнув, основатель Акарнаи сказал:

— Ты говоришь о смертных как о дикарях, Сай.

— Насколько нам известно, они могут быть именно такими, — ответил Сайкор, небрежно пожав плечами. — В конце концов, Яан, ты один из немногих за этим столом, кто общался с ними в течение длительного времени. И даже тогда те, кого ты допускаешь в свою школу, вряд ли представляют большинство, если я правильно понимаю. Напомни, как ты их называешь?

— Одаренные, — ответил Яанрака. — Как ты уже хорошо знаешь.

— Прошло почти триста лет с тех пор, как ты назвал это место в честь себя, и все же ты все еще не отказался от них, — вставил Гайэль с насмешкой в голосе. — Почему ты беспокоишься, старый друг?

Яанрака вгрызся в похожий на губку пудинг и поднес ложку ко рту.

— У тебя есть свои увлечения, у меня свои.

Алекс почувствовала неприятный укол в животе при мысли о том, что таких людей, как она, меярин, ответственные за объединение их вместе, считают просто хобби, и она не смогла скрыть своего отвращения.

— Кажется, я обидел тебя, Эйлия, — сказал Яанрака, пристально наблюдая за ней.

Она тщательно обдумала свой ответ, прежде чем сказать:

— Мне трудно смотреть на людей так же, как большинству из вас. Для меня они не дикари или хобби, они люди, которые заботились обо мне, когда никто другой этого не сделал бы, включая меярин. Простите меня за обиду; я все еще изучаю обычаи вашего — нашего — народа.

Что-то мелькнуло в глазах Яанраки, искра гордости или одобрения, подумала Алекс, но затем выражение его лица снова потускнело, и он сказал:

— Я могу понять, как ты оказалась в долгу перед ними. Это вполне естественно, учитывая твое воспитание.

— Давайте отойдем от темы смертных, — дипломатично сказал король Астоф, стараясь не смотреть на Эйвена, который на удивление хранил свои собственные взгляды на эту тему в тайне. — Яанрака, расскажи нам о своих последних событиях с Сорайей де ла Торра.

Слова, которые использовал Астоф, не были меяринскими, но в них была знакомая лирическая интонация языка, на котором говорила Леди Тайн. Переведенные мысленно благодаря ее связи с Ксираксусом, Алекс поняла, что они означают «Свет Миров». Но что имел в виду Астоф, она понятия не имела.

— И, конечно же, — продолжил король, — вы также должны рассказать нам, как поживает молодой Фреян, который только что воспользовался путями эйдена, чтобы добраться сюда, когда мы видели вас в последний раз.

Сделав еще один глоток, Алекс чуть не разлила жидкость, настолько она была поражена его вопросом.

«Фреян» было словом, для которого ей не нужен был перевод.

Эйден на неизвестном лирическом языке означал «дверной проем».

Соединив все точки над i, Алекс внезапно поняла, что имела в виду Сорайя де ла Торра — Свет Миров.

Астоф говорил о Библиотеке.

Как я могла быть такой глупой? Алекс ругала себя, опуская дрожащую руку, пока кубок не оказался на столе. Семь дней она была в прошлом, и ни разу не подумала о том, чтобы отправиться в Библиотеку, даже после того, как освоила использование Валиспаса. Хотя она не могла знать наверняка, вполне возможно, что если Библиотека была способна перенести ее из Фрейи в Медору — между двумя совершенно разными мирами — то, возможно, она также была способна искривлять время и возвращать ее в будущее.

На самом деле, до этого момента она также никогда не задумывалась о том, что другие Фреяне когда-либо посещали Медору, хотя она смутно помнила, как Биар и Джордан однажды сказали ей, что она была первой, кто прибыл сюда за тысячи лет. Это означало, что на каком-то этапе до нее кто-то еще путешествовал из ее мира в Медору. Задаваясь вопросом, возможно ли, что человек, о котором спрашивал Астоф, был предшественником, о котором говорили ее друзья, Алекс снова обратила все свое внимание на беседу.

— Сорайя де ла Торра показывает себя все более великолепной каждый раз, когда я брожу по ее залам, — ответил Яанрака с довольной улыбкой, осветившей его лицо, что, с темными волосами и резкими чертами лица, делало его похожим на более старую версию Рока. Семейное сходство было поразительным. — Не может быть никаких сомнений в том, что это действительно Жемчужина Медоры, и теперь я понимаю, почему за нее так долго боролись другие расы этого мира. Акарная не была бы тем, что она есть, без Великой Библиотеки, заложенной в ее основу.

— А Фреянин? — спросила Ниида у своего отца. — Что с ним?

Яанрака издал рокочущий смешок.

— Его зовут Енох, и какая у него история. Мне было на удивление трудно выучить его диалект, а ему — выучить общий язык настолько, чтобы понимать немногим больше, чем базовое понимание. Но из того, что я понял, он утверждает, что однажды гулял с другом, а потом внезапно его больше «не был».

— Он больше не был кем? — спросила Ниида.

Яанрака развел руками.

— Это единственные слова, которые он использовал.

— Должно быть, это было, когда он путешествовал по тропам эйдена и нашел дорогу в Медору, — предположил Рока, и его дед кивнул.

— Действительно, — подтвердил Яанрака. — И я должен сказать, Енох — довольно интригующий смертный. Он уже прожил намного дольше, большинство людей, населяющих наш мир, и все же он все еще считается молодым во Фрейе. У него пытливый ум, и вместо того, чтобы желать вернуться в свой мир, он довольствуется тем, что остается здесь, пока не придет время отправиться в то, что он называет ха адар халеа.

Судя по взглядам всех за столом, Алекс была не единственной, кто не смог понять фразу.

— «Великое Запредельное», — перевел для всех Яанрака. — Я полагаю, несмотря на наши языковые барьеры, что он имел в виду смерть.

— Боже. Болезненную, насколько? — пробормотала Алекс себе под нос, забыв, что теперь за столом было по крайней мере пять человек, которые понимали общий язык — Ниида, Астоф, Рока, Эйвен и Яанрака. По подергивающимся губам Роатуса и Сайкора она поняла, что они тоже поняли ее тихо произнесенные слова.

Глаза Яанраки сверкали, когда он сказал:

— Он приятный человек, юная Эйлия, болезненный или нет, и он, кажется, доволен тем, что часами бродит по коридорам Сорайи де ла Торра, пока его дни приближаются к своему окончательному завершению.

— Люди из другого мира такие странные, — впервые за весь вечер заговорил Эйвен. — Независимо от того, откуда они родом.

— Как бы то ни было, вряд ли нам стоит судить, учитывая наше происхождение, — коротко сказал Рока, заставив Алекс навострить уши, любопытствуя, что он имел в виду. Но ей придется подождать, пока Кия расскажет об этом на своих уроках, поскольку вряд ли было уместно спрашивать об этом в присутствии совета.

Когда разговор перешел на менее интересные темы, а со стола убрали еду, Алекс обдумала все, что узнала этой ночью, и задалась вопросом, когда она сможет улизнуть в Акарнаю. Но так получилось, что ей не нужно было беспокоиться о разработке плана, потому что, когда все начали покидать обеденный зал, Яанрака сразу же разыскал ее.

— Эйлия, я подумал, что, возможно, учитывая твое прошлое, тебе будет интересно присоединиться ко мне для экскурсии по моей школе?

Его слова были совершенно понятны на общем языке, и, рискуя показаться слишком нетерпеливой, она ответила:

— Я бы с удовольствием! Когда можно прийти?

— Как тебе «прямо сейчас»? — Он потянул за воротник своего двубортного жилета, как будто ему не терпелось оказаться подальше от дворца. — Если только у тебя нет других планов?

— Вовсе нет, — с энтузиазмом ответила Алекс. Рока многозначительно откашлялся, и она послала ему умоляющий взгляд. Он закатил глаза и махнул рукой, позволяя пропустить урок, который запланировал на ночь. Она просияла в ответ, и принц весело покачал головой, выходя за дверь с другими меяринами и оставляя ее со своим дедом.

— Вперед? — спросил Яанрака, жестом приглашая следовать за собой, когда они вышли из обеденного зала. В тот момент, когда они оказались в коридоре, он активировал Валиспас, и они взлетели, удаляясь от дворца и от Мейи.

Все быстрее и быстрее они летели сквозь золотые и серебряные леса, пока деревья не превратились в обычную зелено-коричневую разновидность. Она уже проходила этот путь раньше с Заином, но тысячи лет назад это было не менее примечательно, чем в ту ночь в будущем.

Вскоре Вечный Путь начал замедляться, и Алекс широко раскрытыми глазами смотрела на знакомые очертания Башни академии, силуэт которой вырисовывался на фоне ночного неба. Сойдя с Пути и ступив на основание средневекового сооружения, она с благоговением огляделась вокруг. Территория была той же: от потрясающего озера Фи, отражающего звездное небо, до горы Педрис вдалеке и лунных лучей, отражающихся от ее заснеженной вершины. Но что касается зданий академии, то они определенно отличались от будущего кампуса Акарнаи. Кроме Башни и двух больших строений, которые находились в тех же местах, что и будущие здания общежития и фудкорта, больше ничего знакомого не было. Там не было ни конюшенного комплекса, ни арены, ни боевой. Самое примечательное, что здесь также не было здания Общего сектора, и без Ген-Сек Алекс гадала, где проводилось большинство теоретических занятий, не говоря уже о том, где располагалось медицинское отделение.

Пораженная похожей, но такой разной академией, раскинувшейся перед ней, Алекс обвела взглядом пейзаж, прежде чем обернуться и обнаружить, что Яанрака внимательно изучает ее.

— Я осмелюсь сказать, что это выглядит совсем не так, как ты привыкла. Я прав, Александра Дженнингс?

Алекс уставилась на него. Она даже не смогла ничего возразить, настолько уверенным было его заявление.

Должно быть, она выглядела такой же встревоженной, как и чувствовала себя, потому что он протянул руку и успокаивающе положил ее на плечо, мягко улыбаясь.

— Все в порядке, Александра. Я никому не собираюсь рассказывать.

— Как… Как…

— Я привел тебя сюда сегодня вечером не для того, чтобы провести экскурсию по академии, с которой ты уже знакома, — сказал Яанрака, положив руку ей на плечо, чтобы провести в здание Башни. — Я привел тебя сюда, потому что меня об этом попросили.

Высоким, недоверчивым голосом Алекс пропищала:

— Кто?

Яанрака усмехнулся и повел ее к знакомой лестнице, ведущей вниз.

— А ты как думаешь?

— Библиотека рассказала? — спросила она, высказав свою лучшую и единственную догадку. — Тебя послали за мной?

Яанрака кивнул, когда они вместе спускались по лестнице.

— Забрать тебя было единственной причиной, по которой я вернулся в Мейю сегодня вечером. Я ненавижу эти заседания совета и претенциозных представителей Палаты представителей. Они навечно застряли в своих рассуждениях. Мой народ может быть развитой цивилизацией, но иногда мы можем быть совсем не цивилизованными… особенно по отношению к другим расам.

Он повел их через большое фойе Библиотеки ко второй лестнице, ведущей вниз.

— Я не знаю, что произойдет в будущем, Александра, и я не буду просить тебя говорить мне. Но вот что я скажу: не забывай, зачем ты здесь, потому что в этом твоя сила.

Подождав немного в надежде на дополнительную информацию, которая в конечном итоге не поступила, Алекс нерешительно спросила:

— Под «здесь» ты имеешь в виду прошлое?

Яанрака остановил ее со стоическим выражением лица.

— Медора, Александра. Не забывай, почему ты в Медоре.

— Я… — Алекс замолчала, неуверенная. — Я не уверена, что понимаю. Я в Медоре, потому что Библиотека перенесла меня сюда из моего мира.

— Это «как», а не «почему».

Алекс на мгновение задумалась и, наконец, призналась:

— Я не понимаю.

— Тебя позвали, Александра, — сказал Яанрака, используя термин, которого она давно не слышала. — И ты была Избрана.

Как будто в каменных стенах была какая-то акустическая система, Алекс услышала шепчущее воспроизведение исчезнувшего воспоминания.

«Многие Призваны, но немногие откликаются на Призыв. Еще меньше людей откликаются на него и следуют туда, куда он ведет… И именно поэтому ты не только Призвана, но и Избрана. Потому что ты будешь продолжать проходить через двери, куда бы они ни вели».

— Как я уже говорил тебе, Александра, — продолжил Яанрака, когда в Библиотеке слова затихли, — я не знаю, что принесет будущее. Что принесет тебе будущее. Но я знаю, что ты была Призвана в Медору — и в прошлом, и в будущем — по какой-то причине.

Еще одни слова, произнесенные шепотом, прозвучали в ее ушах, как бы соглашаюсь с меярином.

— Потому что ты Избрана… И ты нужна в такое время, как это.

Алекс качала головой, не зная, от страха, отрицания или замешательства.

— Я не знаю, что я должна делать, — прошептала девушка.

— Я привел тебя сюда не для того, чтобы указывать, что делать, — так же тихо ответил Яанрака. — Но если это поможет, просто знай, что тебе никогда не придется сталкиваться с большим, чем ты способна выдержать.

Несмотря на то, что момент был очень торжественным, Алекс не смогла не фыркнуть.

— Прости, но ты видел, в каком беспорядке моя жизнь?

— Что я вижу, так это то, что ты стоишь здесь передо мной, — сказал он. — Поскольку ты все еще дышишь, можно сделать вывод, что ты действительно была способна справиться с любой ситуацией, с которой ты еще сталкивалась в жизни.

— Верно подмечено, — неохотно признала Алекс. — Но это не значит, что я хорошо справляюсь.

Губы Яанраки растянулись в улыбке.

— Это не та поддержка, которую я тебе предлагал.

Алекс рассмеялась.

— Хорошо сыграно, ты, подлый эльф.

Склонив голову набок, Яанрака продолжил:

— Я полагаю, мне лучше не спрашивать о значении этого термина, учитывая контекст, в котором он был использован?

— Наверное, это разумно, — согласилась Алекс, все еще ухмыляясь.

— Возможно, я не забуду как-нибудь разыскать Еноха и спросить его, — размышлял Яанрака.

Теперь смех Алекс стал гораздо более лёгким.

— Удачи, так как я сомневаюсь, что у них было много отсылок к поп-культуре во Фрейе в… в каком бы году это ни было. Насколько я знаю, по земле, вероятно, бродят динозавры.

— Думаю, тогда мне придется оставить это как тайну, — сказал Яанрака. Он придвинулся на шаг ближе к Алекс и положил обе руки ей на плечи, наклонив голову, чтобы встретиться с ней взглядом. — Для меня было честью познакомиться с тобой, Александра Дженнингс из Фрейи, но здесь я должен тебя покинуть.

Она посмотрела на него в замешательстве.

— Что? Но…

— Меня попросили забрать тебя, не более того, — сказал он ей. — С этого момента ты сама по себе. — Он сжал ее плечи и отпустил. — Пусть звезды всегда ярко сияют над тобой, и свет будет твоим проводником во веки веков.

С этими странными словами, похожими на благословение, Яанрака напоследок улыбнулся и исчез обратно вверх по лестнице, оставив Алекс одну.

Мысленно подтолкнув себя, она спустилась по винтовой лестнице вниз и, убедившись, что у нее в голове сложилась четкая картина того, куда она хочет попасть, пожелала, чтобы перед ней открылся дверной проем.

Шагнув в кромешную тьму, Алекс провалилась сквозь темноту, пока не приземлилась в пещере, разделенной рекой, текущей между двумя трещинами в каменных стенах по обе стороны большого пространства.

Алекс не была уверена, почему она выбрала пещеру в качестве места своего назначения; возможно, это было просто чувство ностальгии и желание оказаться в знакомом месте. Это было место, где она впервые пообщалась с Библиотекой, место, где ей пришлось сделать выбор, оставаться ли в Медоре или вернуться в свой мир. Алекс чувствовала, что это символично.

— Библиотека? — позвала она, вставая на ноги и подходя ближе к реке, наблюдая, как свечение усиливается и ослабевает, как будто сам свет был живым.

— Мне было интересно, когда ты навестишь меня, Александра, — ответила Библиотека, — И когда ты этого не сделала, я подумала, что, возможно, небольшая мотивация была бы не лишней.

— Спасибо за это, — смущенно сказала Алекс. — Не знаю, почему я не догадалась прийти сюда раньше.

— Я осмелюсь предположить, что у тебя было многое на уме.

Если это не было преуменьшением, то Алекс не знала, что именно.

— Могу я задать вопрос?

— Ты всегда можешь спросить меня о чем угодно.

Алекс едва удержалась от того, чтобы скорчить гримасу, когда пояснила:

— Позволь мне перефразировать. Могу я задать вопрос, на который ты ответишь так, чтобы я поняла?

В Библиотеке раздался смешок, и этот звук успокоил слух Алекс.

— Почему бы тебе не спросить, а мы посмотрим?

Ну, по крайней мере, это не было «нет».

— Откуда ты знаешь, кто я? — спросила она. — Технически мы еще не встречались.

— Я знала тебя задолго до твоего рождения, Александра.

Она ждала продолжения, но когда Библиотека больше ничего не сказала, Алекс подсказала:

— Это здорово и все такое, но опять же, технически я еще не родилась.

— Тебе было бы трудно стоять здесь и разговаривать со мной, если бы это было правдой, — с иронией сказала Библиотека.

Алекс нахмурилась.

— Ты только что… Это был сарказм? — Когда ответа не последовало, она добавила: — Ты — Библиотека. С каких это пор у тебя появилось чувство юмора?

— Очевидно, с тех пор, как я решила попросить Яанраку забрать тебя сегодня вечером.

Широко раскрыв глаза, она закричала:

— Вот! Ты только что сделала это снова! Кто ты и что ты сделала с Библиотекой, которую я знаю?

— Я та, кем была, точно так же, как я та, кем буду, — сказала Библиотека. — Я та же самая вчера, сегодня и вовеки.

Алекс моргнула и попыталась осознать это.

— Верно. Что ж, говоря о вечности, давай вернемся к тому, откуда ты меня знаешь.

— Давай вместо этого перейдем к тому, почему ты здесь, — ответила Библиотека.

— Ты знаешь, почему я здесь, иначе ты бы не послала за мной Яанраку, — сказала Алекс. — Но все же, мне нужно знать. Ты можешь вернуть меня в мое время?

С колотящимся сердцем Алекс ждала ответа, звуки журчащей воды наполняли ее уши, когда она напряглась, чтобы снова услышать голос Библиотеки.

Наконец, это пришло, но не с тем ответом, которого она ждала.

— Я отвечу тебе, Александра, но сначала я хочу тебе кое-что показать. Это причина, по которой я позвала тебя сюда сегодня вечером.

Заинтересовавшись, Алекс сказала:

— Ты привлекла мое внимание.

Она испуганно подпрыгнула, когда река внезапно успокоилась и на поверхность поднялись три знакомых валуна, предлагая мост к появившемуся новому дверному проему. Дверь была открыта, но Алекс не могла видеть, куда она ведет.

— Разве это принятие желаемого за действительное — надеяться, что это приведет меня туда, откуда я родом? — спросила Алекс, пробираясь через валуны.

— Это никуда тебя не приведет, — сказала Библиотека, — или, возможно, куда-нибудь. Только ты можешь решить.

— Я действительно ненавижу, когда ты говоришь загадками, — вздохнула Алекс.

— Переступи порог, Александра, и ты скоро поймешь.

«С таким обещанием чего я жду?» — подумала она, глубоко вдохнув и делая шаг вперед. Здесь ничего не происходит.

В отличие от любого другого раза, когда она проходила через двери Библиотеки, на этот раз она чувствовала это так, будто это было физически, будто масло покрывало ее кожу, спотыкаясь о паутину или переходя вброд через воду… возможно, все три сразу. Когда она вышла с другой стороны, ей пришлось несколько раз покачать головой, прежде чем ее зрение прояснилось, а затем она отступила на шаг от открывшегося перед ней зрелища.

Она была в Трюллине, столице Медоры.

Или в том, что от нее осталось.

Перед ней стояли тлеющие развалины некогда процветающего мегаполиса. Центр города представлял собой не что иное, как дымящийся кратер, величественный дворец был наполовину разрушен, а остальное рушилось само по себе. Повсюду был огонь, люди бегали по улицам, кричали от боли, звали на помощь.

Алекс просто стояла там, застыв от ужаса.

— Что здесь произошло? — прошептала она сама себе — или так ей показалось.

— Это будущее, Алекс.

Она механически повернула голову к обладателю голоса, когда он подошел к ней. Он выглядел точно так же, как когда она видела его в последний раз, его потрясающие голубые глаза пленили ее собственные, когда она произнесла его имя, не веря своим ушам.

— Кайден?

— Это будущее, — повторил он, — или оно будет, если ты потерпишь неудачу.

Глава 21

— Ты не настоящий, — выдохнула Алекс. — Ничего из этого не реально, этого не может быть.

— Это еще не реально, — сказал ей Кайден. — Но только ты можешь предотвратить это.

— Как ты… Кто ты? — требовательно спросила она.

Он шагнул к ней лицом.

— Я — проявление, которое ты вызвала из своего подсознания в качестве проводника.

Она моргнула, глядя на него.

— Ты теперь кто?

Уголок его губ приподнялся.

— Ты в симуляции, Алекс. Виртуальная реальность, созданная для того, чтобы показать тебе вероятное будущее, которое может произойти, если тебе не удастся победить Эйвена.

Алекс посмотрела на горящий город.

— Значит, я была права… все это ненастоящее. Это просто… гипотетическая возможность.

Кайден протянул руку и обхватил пальцами предплечье Алекс. В тот момент, когда он вступил в контакт, мир закружился вокруг них, и внезапно они оказались уже не в Трюллине, а в Акарнае.

Алекс не была уверена, была ли она более шокирована тем, что почувствовала прикосновение Кайдена, или новым зрелищем перед ней.

Акарная стала пустошью. Если бы не озеро Фи и гора Педрис, Алекс никогда бы не узнала, где они находятся, хотя озеро было цвета крови, а гора выбрасывала пепел высоко в небо. Но это было ничто по сравнению с самой академией, где все, что осталось, — это несколько разрушенных зданий, окруженных уничтоженными лесами.

— Гипотетически или нет, я здесь, чтобы показать тебе, что может случиться с нашим будущим.

Алекс отвернулась от разрушительного зрелища и спросила:

— Почему ты?

Кайден встретился с ней взглядом.

— Ты выбрала меня.

Алекс пролепетала:

— Прости?

— Со мной ты чувствуешь себя в безопасности.

— Я что?

В его глазах появился уверенный огонек.

— Продолжай, Алекс. Если ты не можешь признаться в этом самой себе, то кому ты можешь признаться в этом?

— Ты плод моего воображения, — прошипела Алекс. — Буквально. Я так не хочу вести этот разговор сама с собой.

Он усмехнулся, и звук был настолько реалистичным, настолько похожим на звук настоящего Кайдена, что Алекс на самом деле почувствовала, как дрожь пробежала по ее спине.

— То, что я сказал, правда, — заявил он. — Твое подсознание знало, что то, что ты здесь увидишь, будет травмирующим, и что тебе понадобится кто-то, с кем ты чувствовала бы себя в безопасности, чтобы провести тебя через это.

— Есть много людей, с которыми я чувствую себя в безопасности, — сказала Алекс. — Почему ты в начале списка?

— Назови хоть одного, — бросил вызов Кайден.

— Джордан, — мгновенно ответила Алекс, назвав первое имя, пришедшее на ум.

Покачав головой, Кайден сказал:

— Неправда. Поскольку на него в настоящее время претендует Эйвен, твое подсознание знает, что рядом с ним ты не будешь в безопасности.

— Это плохой пример, — признала Алекс. — А как насчет Биара? Д.К.? Я знаю их обоих намного лучше, чем тебя.

— И на данный момент, после потери Джордана, ты бы никогда не позволила одному из них никуда пойти с тобой, если бы это оставило другого одного на какое-то время, виртуальный сценарий или нет.

Алекс пока не желала уступать.

— А как насчет моих родителей?

Кайден снова покачал головой.

— Ты бы не стала подвергать их какой-либо опасности, даже если бы все это было у тебя на уме.

— Дарриус. Флетчер. Рока, Кия, Заин… черт возьми, даже Охотник и Картер. Я доверяю им всем.

— Да, — согласился Кайден. — Но со мной ты чувствуешь себя в безопасности. — Он не смог сдержать самоуверенной усмешки, когда сказал: — Отрицай это сколько хочешь, мы оба знаем правду.

Алекс скорчила гримасу.

— Ты раздражаешь.

Он расхохотался.

— Я ненастоящий, помнишь?

— Это только делает тебя еще более раздражающим.

Через мгновение смех прекратился, и выражение его лица стало серьезным.

— Нам здесь недолго осталось. Ты готова?

— Чтобы посмотреть, что может случиться в будущем, если я подведу весь мир? — спросила Алекс, ее тон был лишь слегка горьким. — Конечно. Показывай.

Взяв Кайдена за руку, она с растущим ужасом наблюдала, как он показывает ей не только разрушенные города и массовые захоронения, но и конкретные — и ярко детализированные — события.

Она увидела пустые глаза Астофа и Рока, оба лежали в лужах серебристой крови. Она увидела торжествующего короля Эйвена, стоящего над их безжизненными телами, приказывающего своим гарсетам и Зелторе убивать всех смертных, которых они смогут найти.

Дома были снесены.

Семьи убиты.

Деревни уничтожены.

И целью Эйвена были не только люди. Он уничтожал целые расы, от обитающих на деревьях джарноков до земноводных Флипов и множества других существ, с которыми Алекс никогда не сталкивалась. Даже могущественные Ходоки по Теням не смогли пережить его тиранию, их город тьмы и все его жители сгорели среди хаоса.

Если видеть все это было больно, к довершению Алекс стала свидетелем смерти своих друзей.

Биар был первым, его семью вытащили из их дома в Вудхейвене и повесили в клетках из Мирокса за пределами дворца меярин, оставив умирать медленно и мучительно от голода. Симуляция или нет, Алекс никогда не забудет их жалобные мольбы или вид их истощенных, заброшенных тел до конца своей жизни.

Затем ей пришлось наблюдать, как Эйвен захватил Д.К. и приказал принцессе убить своих собственных родителей, прежде чем обратить свой клинок на себя… и все это на глазах у толпы перепуганных зрителей, которые затем были вынуждены поклониться своему новому бессмертному правителю.

Затем появились родители Алекс, покинувшие безопасную Библиотеку только для того, чтобы быть схваченными группой разведчиков гарсетов. Рейчел и Джека сначала пытали, прежде чем повстанцы обнаружили их связь с Алекс, и только потом их доставили непосредственно к Эйвену. Его смех был почти таким же громким, как их последние крики, когда он медленно, очень медленно оттягивал их смерть.

Так продолжалось, пока одну за другой у Алекс не отняли жизни, которые были ей дороже всего; доброта в мире погасла, как свеча. Опираясь на Кайдена все сильнее с каждым проходящим кадром, она ничего не могла сделать, кроме как попытаться отстраниться от того, что она видела, говоря себе, что это ненастоящее.

Но это было реально. Или, скорее, это может стать реальностью.

Все достигло апогея, когда Эйвен выбрал Джордана, чтобы возглавить финальную атаку на Акарнаю, представив худшее из всего, что Алекс пришлось наблюдать. Ее одноклассники, ее учителя, сама академия вступили в войну против бессмертной силы Эйвена. Там были даже медорские военные во главе с генералом Дроком и майором Тайсоном. Наблюдатели сражались бок о бок с ними, а сестра Кайдена, Джира, стреляла из Стабилизаторов в нападавших меяринов со всех сторон, но безрезультатно. Оружие смертных едва ли поражало бессмертных, если им вообще удавалось нанести удар.

Люди отдавали столько же, сколько получали, отбиваясь всем, что у них было. Но, в конечном счете, они были уничтожены.

Дарриус мертв.

Флетчер мертв.

Картер, Охотник, Финн мертвы, мертвы, мертвы.

Дрок, Тайсон, Джира — все мертвы.

Деклан мертв.

Другие боевые парни мертвы.

Мел, Коннор, Блинк, Пипсквик и остальные ее одноклассники и учителя мертвы.

Все… мертвы.

Сам Джордан пал также в академии.

Он сражался против Кайдена — настоящего Кайдена — их клинки двигались так быстро, что расплывались в воздухе. Несмотря на то, что у Джордана было преимущество связи с Эйвеном, они были настолько близки друг к другу, что было невозможно увидеть, кто выйдет победителем.

Но затем Кайден сделал паузу в своей атаке и в отчаянии крикнул Джордану:

— Алекс простила бы тебя, ты должен это знать. Я был с ней в конце, и она ни разу не обвинила тебя. Даже сейчас я знаю, что она бы этого не сделала. И ты тоже.

Что-то вспыхнуло в глазах Джордана, горящий уголек эмоций, но он быстро растворился в самодовольном взгляде, когда его отстраненный голос ответил:

— Ты узнаешь, правда ли это, раньше, чем я.

И без какого-либо дальнейшего предупреждения меч пронзил грудь Кайдена сзади, ледяной дизайн был до боли знаком — как и рука, нанесшая смертельный удар.

Когда Эйвен вытащил Аэнару из Кайдена, и тело безжизненно упало на землю, меярин повернулся к своему подчиненному и одним быстрым движением рассек легендарным клинком основание шеи Джордана.

Потрясенная, Алекс закрыла рот руками, и симулированному Кайдену пришлось обхватить ее руками, чтобы она не упала на колени.

— Я почувствовал, что ты колеблешься, — сказал Эйвен вкрадчивым голосом Джордану, который захлебывался собственной кровью, лившейся, пачкая землю академии. — Ты был постоянной болью, каждый момент борясь с моей волей. Я сохранил тебе жизнь, чтобы мучить дорогую Александру и остальных твоих друзей, но теперь, когда они ушли, ты мне больше не нужен.

Не в силах принять то, что, как она знала, должно было последовать дальше, Алекс уткнулась лицом в шею Кайдена, но это не помешало ей услышать тошнотворный звук Аэнары, врезающейся в плоть Джордана, его булькающий стон, в конце концов, затих.

Со смертью Джордана зрение Алекс потускнело, а пейзаж изменился, и она осталась стоять с Кайденом среди руин некогда прекрасной Мейи.

— Что здесь произошло? — спросила она, ее голос прозвучал как хриплое карканье. — Разве не отсюда должен править Эйвен?

— В этом будущем Эйвен становится одержим своим желанием неограниченной власти, — тихо ответил Кайден, протягивая руку, чтобы вытереть слезу с ее щеки и убрать прядь волос за ухо. — После того, как он сравнял Медору с землей, он ищет за ее пределами, сосредоточив свой взор на людях Фрейи.

Алекс судорожно втянула в себя воздух.

— Это из-за меня?

— Мне жаль, Алекс, но ты должна знать, что ненависть, которую Эйвен испытывает к тебе в этом будущем, не имеет себе равных.

— Но почему? — воскликнула она.

Кайден покачал головой.

— Не могу тебе этого сказать. Ты должна выяснить это сама, следуя выбранному тобой пути и видя, куда он ведет.

Алекс ничего не могла с собой поделать; ее глаза снова наполнились слезами.

— Но это может привести сюда. С Эйвеном во Фрейе, и все в Медоре мертвы.

— Эйвена нет во Фрейе в этом будущем, Алекс, — мягко сказал ей Кайден. — Он никогда не добирается туда.

Она в замешательстве огляделась вокруг.

— Тогда… Если его там нет, и его здесь нет, то где он?

— Он ушел. Тиа Ауранс узнали, что он планирует, и вмешались прежде, чем он смог причинить вред кому-либо еще. Они спасли Фрейю, но для Медоры было слишком поздно.

Тиа Ауранс…

— Ты говоришь о людях, которые создали Валиспас?

Намек на улыбку тронул губы Кайдена.

— Они сделали гораздо больше, чем это, но да, они — несравненно могущественная раса существ, населяющих мир под названием Тиа Аурас. Именно оттуда родом меярины, прежде чем их давным-давно изгнали, чтобы они жили в Медоре.

Голова шла кругом, Алекс не знала, о чем спросить в первую очередь.

— У нас нет времени, — сказал Кайден, прежде чем она смогла собраться с мыслями. — Мне жаль, что тебе пришлось все это видеть, но ты должна знать, за что ты борешься, каковы ставки. Ты уже знала, что это будет плохо, но это не просто несколько человек, которых убьет Эйвен, это все, о ком ты заботишься, и даже больше. Он не остановится, пока все смертные в Медоре не будут мертвы.

Голосом, в котором едва слышался какой-либо звук, Алекс спросила:

— Что я должна делать?

— Ты уже делаешь это. Просто не останавливайся.

Ее губы задрожали, когда она посмотрела в его нежные глаза.

— Мне страшно, Кайден. Я недостаточно сильна для чего-то подобного. Что, если я не смогу предотвратить это будущее?

Он тихо рассмеялся и погладил ее по щеке.

— О, Алекс. Нет никого сильнее тебя. — Он наклонился вперед и поцеловал ее в лоб, сделав паузу, чтобы прошептать: — Я верю в тебя.

И с этими четырьмя словами пейзаж вернулся в реальность, и Алекс обнаружила, что лежит на полу темной пещеры Библиотеки.

Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы успокоиться, прежде чем она смогла подняться на ноги, и даже тогда она с трудом произносила слова.

— Я не… — Голос Алекс был таким грубым, что ей пришлось откашляться и попробовать снова. — Я не хочу такого будущего.

— Никто не хочет, — ответила Библиотека. — Даже Эйвен.

— Неужели я действительно единственный человек, который может остановить это? — спросила она, чувствуя тяжесть мира на своих плечах.

— Ты не единственная, кто может победить Эйвена, — сказала Библиотека, и Алекс почувствовала проблеск надежды, пока голос не добавил: — Но ты единственная, кто может остановить это будущее.

Крепко зажмурив глаза, Алекс обхватила себя руками, чтобы отогнать холод от этих слов.

— Ты можешь вернуть меня в мое время? — снова спросила она.

— Если это то, чего ты хочешь, — сказала Библиотека, открывая дверь слева от Алекса.

Она посмотрела в дверной проем, ее глаза расширились, когда она смотрела живое воспроизведение своих последних мгновений перед тем, как провалиться в прошлое. Там было ее будущее «я», в заснеженном лесу с Ксираксусом, его распростертые крылья, готовые взлететь и унести ее в абрассу.

— Почему он был там? — прошептала Алекс. — Почему Эйвен затянул Ксираксуса в будущее?

Библиотека молчала.

— Если я уйду сейчас, я ничего не узнаю, не так ли? — поняла Алекс. — Я уйду, оставив так много вопросов без ответа. Заин — преступник, Кия презирает Рока, даже изменение личности королевы Нииды. — Ее мысли продолжали вращаться по спирали, пока она не пришла к выводу: — У меня не будет шанса попытаться каким-либо образом повлиять на решения Эйвена, оставить на нем какой-либо след. Мне придется реагировать на будущие события по мере их развития, без малейшей надежды склонить его мнение или его действия в нашу пользу.

Библиотека снова молчала.

— Давай же! — воскликнула Алекс, раскинув руки. — Дай мне что-нибудь! Что угодно!

Библиотека по-прежнему не отвечала. Не напрямую. Вместо этого Алекс услышала, как слова Яанраки эхом разнеслись по всей пещере.

— …ты была Призвана в Медору — как в прошлом, так и в будущем — по какой-то причине.

Дрожа внутри, Алекс поняла, что это было все руководство, в котором она нуждалась. Но как только она переставила дрожащие ноги, чтобы закрыть дверь обратно в свое будущее, Библиотека снова заговорила, заставив ее остановиться на полпути.

— Нужно учесть одну вещь, Александра. Я никогда больше не предложу тебе дверь во времени. Если ты решишь остаться сейчас, ты сможешь вернуться только через Пустоту.

Алекс уже предполагала это, учитывая серьезность решения, но от этого слышать его было не легче. Как бы то ни было, теперь, когда она сделала свой выбор, она не свернет со своего пути.

Выпрямившись, она решительно захлопнула дверь, и через несколько секунд та полностью исчезла.

Алекс уставилась на теперь уже пустое место, внезапно охваченная сомнением.

— Каждый раз, когда я прихожу сюда, мне приходится принимать действительно трудные решения.

— Жизнь полна трудных решений, Александра. Это просто доказательство того, что ты жива.

— Но как я должна знать, правильно ли я поступаю?

— Это не то, о чем ты когда-либо узнаешь. Все, что ты можешь сделать, это жить настоящим моментом и не беспокоиться о том, что может принести будущее. Не трать впустую сегодняшний день, боясь завтрашнего дня, потому что завтра наступит, готова ты к этому или нет.

Мысленно повторяя эти ободряющие слова, Алекс, наконец, сказала:

— Думаю, теперь я готова вернуться к Мейе.

Не говоря больше ни слова, появился новый дверной проем.

Алекс сделала шаг вперед, но заколебалась.

— Вернусь ли я сюда снова? Пока я в прошлом?

— Ты можешь навещать меня, когда захочешь, — ответила Библиотека. — Но помни, я всегда с тобой, даже за этими стенами.

— Итак… это «да» Библиотеке сталкеров, но «нет» возвращению сюда в ближайшее время?

Библиотека усмехнулась.

— До следующего раза, Александра.

Услышав отказ, Алекс с легкой улыбкой покачала головой и шагнула в дверной проем, приземлившись на знакомой лесной поляне, окруженной грибами.

— И я вернулась к тому, с чего все началось, — прошептал Алекс, оглядывая Раэлию, когда дверной проем исчез за ее спиной.

— Ты определенно не торопилась.

Алекс подпрыгнула, когда силуэт приблизился к ней в темноте. Луна была скрыта за облаками, так что единственным опознавательным знаком был его голос.

— Эйвен! Что… эм… — пропищала Алекс. — Почему ты здесь?

Она ничего не могла поделать со своим внезапно забившимся сердцем. Несмотря на ее миссию подружиться с ним, всего несколько минут назад она была свидетелем того, как он убил ее друзей и семью.

— Я слышал, дедушка пригласил тебя в свою школу, — ответил Эйвен, придвигаясь достаточно близко, чтобы Алекс могла видеть очертания его лица. — Я подумал, что он не сможет удержаться, чтобы не показать тебе Сорайю де ла Торра, и вместо того, чтобы возвращаться сюда по Валиспасу, скорее всего, ты вернешься по одному из эйденских путей. — Эйвен пожал плечами, пытаясь изобразить его ожидающее присутствие как ничто. — Библиотека не открывает свои двери ближе к городу, чем здесь. Я думал, что встречу тебя и провожу обратно во дворец.

Он выглядел так, как будто был смущен, хотя Алекс не могла себе представить почему.

— Это очень заботливо с твоей стороны, Эйвен. Спасибо.

Уголок его рта приподнялся.

— Я признаю, что мои действия были не совсем альтруистичными.

Алекс подняла брови.

— То есть?

Он повел плечами, словно стряхивая напряжение.

— Мне нужно было подышать свежим воздухом после ужина. Это было… трудно — сидеть там и держать свои мысли при себе.

Алекс задала вопрос, который задавала себе ранее этой ночью.

— Тогда почему ты это сделал?

Тон Эйвена был сухим, когда он ответил:

— Я решил, что лучше избежать еще одного скандала с моим отцом, тем более что там был совет.

Вопреки здравому смыслу Алекс сказала:

— Мне показалось, что некоторые из них встали бы на твою сторону.

Эйвен склонил голову набок.

— И что это за сторона, Эйлия?

«Вау, не в бровь, а в глаз, да?» — подумала Алекс, мысленно собираясь. Она послала ему дразнящую улыбку и сказала:

— Если ты не знаешь, значит, у тебя больше проблем, чем ты думаешь.

Он слегка усмехнулся и шагнул ближе, активируя Валиспас вокруг них.

— Эй, давай отвезем тебя домой.

Пролетая сквозь Серебряный лес, Эйвен ничего не говорил, что вполне устраивало Алекс, учитывая ее рассеянные мысли. Только когда они остановились у ее спальни, он нарушил молчание.

— Спасибо тебе, Эйлия.

Алекс удивленно посмотрела на него.

— За что?

— За то, что не осуждаешь меня. За то, что не сказала мне, как я должен думать или во что должен верить. За то, что не навязываешь мне свое мнение, когда я знаю, что ты не согласна с моей позицией.

Видя, что он ждет ответа, Алекс осторожно сказала:

— Какое я имею право заставлять тебя во что-то верить? В конце концов, твои ценности — это твои собственные ценности. Никто не должен указывать тебе, что чувствовать. — Она говорила эти слова, хотя хотела обратного.

Эйвен закрыл глаза, что выглядело так, будто принц испытал облегчение.

— Для меня очень много значит, слышать это от тебя.

Чтобы скрасить внезапно наступивший тяжелый момент, она хитро улыбнулась и сказала:

— Ну, сейчас ты можешь так думать, но будь осторожен, принц. К тому времени, как я корректно закончу обучать тебя обычаям смертных, ты будешь так влюблен в людей, что захочешь ускакать с ними навстречу закату.

Эйвен удивлённо рассмеялся, к счастью, это было той реакцией, на которую она рассчитывала, а не противоположной.

— Это так?

— Именно, — сказала Алекс с шутливой уверенностью.

— Я могу ошибаться, но думаю, что корректность вылетает в окно, когда твое заявление звучит как предупреждение.

— Ну, черт возьми, — сказала Алекс, прикидываясь дурочкой. — А я-то думала, что веду себя о-о-очень хитро.

Эйвен снова рассмеялся и подтолкнул Алекс к двери.

— Тебе нужно уйти от меня, пока твоя смертельная влюбленность не стала заразной.

— Меярины не могут смертельно заболеть, — самодовольно напомнила ему Алекс. — Итак, это приводит к выводу, что все, что ты поймаешь, сделает тебя только лучше. Как новая и улучшенная версия самого себя. Эйвен Два-Точка-Ноль.

Закатив глаза, он твердо сказал:

— Спокойной ночи, Эйлия.

— Не волнуйся, уверена, завтра у нас будет достаточно времени, чтобы снова поговорить об этом, — сказала ему Алекс с веселой улыбкой. — И послезавтра, и послезавтра, и послезавтра, и…

— Свет звезды, останови это, — пробормотал Эйвен, прерывая свою бесконечную обличительную речь. Он снова подтолкнул ее вперед, на этот раз не так нежно, и втолкнул в открытую дверь. Убедившись, что с ней все в порядке, он быстро закрыл дверь у девушки перед носом.

Именно тогда Алекс сделала то, на что она никогда не думала, будет способна после встречи с Эйвеном.

Она рассмеялась.

Глава 22

На следующий день Алекс была в дворцовой библиотеке, изучая обширную, но однообразную историю Семи Домов, когда она с громким хлопком закрыла книгу.

— Я просто не понимаю, — сказала она Кие, которая с вопросом смотрела на нее. — Это Рока. Что тебе в нем может не нравиться?

— Все остальные могут быть готовы нянчиться с тобой, говоря на твоем языке, но это не значит, что я готова. Тебе нужно практиковать свой меяринский, — ответила Кия.

Алекс издала разочарованный звук.

— Давай, Кия. Теперь ты знаешь общий язык, так же хорошо, как и любой другой.

Когда Кия промолчала, Алекс закатила глаза и сменила язык.

— Хорошо, — сказала она несколько воинственно на теперь беглом меяринском. — Но если это была твоя попытка уйти от ответа на мой вопрос, подумай еще раз.

— И что это за вопрос?

Алекс пригвоздила ее понимающим взглядом.

— Рока, Кия. Я не понимаю твоей проблемы с ним.

Кия поднялась и подошла к ближайшему книжному шкафу, рассеянно просматривая полки.

— Почему ты так настаиваешь на этом? Такое чувство, что каждый день мне приходится заново доказывать свою правоту.

— Потому что твое дело не имеет смысла! — воскликнул Алекс. — Позволь мне повторить, это Рока!

Кия повернулась и раздраженно посмотрела на неё.

— Если ты думаешь, что он такой идеальный, почему бы тебе самой не последовать за ним?

Алекс издала невнятный звук, не уверенная, была ли она больше удивлена или обеспокоена этой идеей. Помимо их абсурдно несовместимых возрастных различий, существовал также тот огромный факт, что они даже не принадлежали к одной и той же расе. Это было бы похоже на… все равно что скрестить дойную корову с призовым жеребцом. Идея о том, что Алекс думает о каком-либо меярине так, как предлагала Кия, была просто неправильной.

Будучи не в состоянии должным образом объяснить свои доводы, все, что Алекс могла сделать, это усмехнуться и сказать:

— Поверь мне, он не в моем вкусе.

Вскинув руки в редком проявлении эмоций, Кия сказала:

— Тогда почему ты можешь решать за меня?

— Потому что вы двое созданы друг для друга! — Алекс повернулась, слегка отчаявшись в своей попытке сватовства. — Тебе просто нужно дать ему шанс, вот и все.

Кия подошла к тому месту, где сидела Алекс, и снова опустилась рядом с ней.

— Зачем мне это делать, если он всего лишь высокомерный, тщеславный, самоуверенный, надутый, упрямый крегон?

К концу своей речи она была на взводе, почти выкрикивая слова, когда они полились рекой.

— Знаешь, — задумчиво сказала Алекс, — кроме крегона, я почти уверена, что большинство этих слов означают одно и то же, плюс-минус.

— Ааа! — воскликнула Кия, откидываясь на спинку стула и раздраженно качая головой.

— Но пусть никто не говорит, что ей не хватает обширного словарного запаса, — раздался очень веселый голос Рока, когда он вышел из-за одного из шкафов. — Мне особенно понравилось сочетание «надутый» и «упрямый». Поэзия на века.

Алекс была в ужасе от Кии, но не смогла подавить свой совершенно неуместный смешок. В защиту можно сказать, что выбор времени принцем был ужасно забавным, как и его беззаботная реакция на злобную клевету.

— Пожалуйста, не сдерживайся в следующий раз, милая Кия, — закончил Рока, его губы дрогнули, а глаза заискрились весельем. — В противном случае Эйлия может продолжать верить, что мы, хм, «созданы друг для друга».

Бедная Кия выглядела так, словно была в растерянности, не зная, как реагировать. Если бы это была Алекс, она бы пожелала, чтобы могла самопроизвольно воспламениться, но у Кии было больше мужества, чем у большинства. Это, и она выросла вместе с Рока, так что это был не первый их опыт обмена оскорблениями.

— Ты не слышал ничего такого, чего я не смогла бы сказать тебе в лицо, — произнесла Кия, скрестив руки на груди и закинув одну ногу на другую, ее поза была небрежно апатичной.

— Но ты так редко удостаиваешь меня своим безраздельным вниманием, — ответил Рока, не теряя ни секунды. — Я думал, что недостоин твоего внимания, но теперь я вижу, что ты долго и упорно думала о своих страстных чувствах ко мне. Я тронут, Кия. По-настоящему.

Алекс с трудом сдержалась, чтобы снова не рассмеяться над безудержным сарказмом Рока. Но она все равно, должно быть, издала какой-то писк, потому что Кия повернула прищуренные глаза в ее сторону.

— Я точно понимаю, почему ты такого высокого мнения о нем, Эйлия, — сказала она с таким же явным сарказмом. — Он настоящий обаяшка.

— Ты можешь добавить это к моему длинному списку достоинств, — сказал Рока, подмигнув. — Вставь его перед «крегон».

«Нельзя смеяться, нельзя смеяться», — нараспев повторяла Алекс, но без особого успеха. Ей лишь наполовину удалось превратить свое веселье в кашель, и она быстро заговорила, прежде чем Кия успела бросить ей в голову книгу.

— Я думала, ты был занят с королем до позднего вечера? — спросила Алекс Рока, по привычке переходя на общий язык.

— В конце концов, оказалось, что отец не нуждается во мне до конца дня, — ответил Рока. — Я подумал, что, возможно, вы обе тоже захотите отдохнуть во второй половине дня.

Алекс оживилась, радуясь любому предлогу, чтобы отложить в сторону бесконечные уроки о Высоком Суде меярин.

— Эйвен искал меня раньше, — продолжил Рока. — Он предположил, что мы все могли бы воспользоваться перерывом, и что мы должны провести некоторое время вместе вдали от дворца. Убраться подальше от всего этого.

— Это идея Эйвена? — удивилась Алекс. Когда Рока кивнул, она спросила: — Ты, эм, не против этого? Я имею в виду, проводить с ним время. После всего, что произошло на прошлой неделе, когда…

— Я знаю, о чем ты говоришь, Эйлия, — мягко прервал ее Рока. — Возможно, мне трудно понять его ярое неприятие смертных, но независимо от того, какие обиды у нас с Эйвеном, он всегда будет моим братом, моим ближайшим доверенным лицом.

Алекс пришлось отвернуться, чтобы он не смог прочитать выражение ее глаз. О, Рока. Если бы ты только знал.

— Кроме того, — взволнованно продолжал принц, — прыжки со скалы — это идеальный способ объединить людей.

— Прыжки со скалы? — повторила Кия, и даже в ее голосе прозвучало нехарактерное для нее нетерпение. — Почему ты не сказал об этом раньше?

— Если бы я начал с этого, я бы пропустил твое бурное перечисление моих крайне недооцененных личностных качеств.

Кия открыла рот, но Алекс вмешалась.

— Рискуя прервать то, что, я уверена, было бы прекрасным примером язвительного остроумия, — сказала Алекс, наклонив голову с притворным уважением к Кие, — могу я просто сказать, Рока, что я знаю этот язык всю свою жизнь и ни разу не слышала, чтобы кто-то использовал это слово «кипучий» в предложении. Я не уверена, должна ли я аплодировать тебе или сказать, чтобы ты перестал читать словарь общего языка в свободное время и занялся своей жизнью.

Кия расхохоталась, и даже Рока издал смешок, еще раз доказав, что он действительно был идеальным принцем, не приняв ее слова близко к сердцу.

— Я буду иметь это в виду, Эйлия, — сказал он полным юмора голосом. — Возможно, как раз в тот момент, когда я соберусь столкнуть тебя с Золотого утеса.

— На самом деле, я рада, что ты вернулся к этому, — сказала Алекс, вставая. — И что именно ты имел в виду под «прыжками со скалы»?

Ей совсем не понравился блеск, появившийся в глазах Рока, у Алекс не было возможности отступить, когда он потянулся, чтобы притянуть ее ближе к себе. Кия восприняла это как намек и тоже вскочила, встав рядом. Один из двоих — предположительно, Рока — активировал Валиспас, и тот понёс их.

— Я не совсем уверена, что мне комфортно от того, что здесь происходит! — произнесла Алекс, перекрикивая вой ветра, но все, что она получила в ответ, были одинаковые улыбки, полные предвкушения.

Когда Валиспас остановился на вершине утеса в том месте, откуда Эйвен водил Алекс осматривать достопримечательности, она попыталась выровнять дыхание, чтобы не выдать, насколько встревожена. Как и в ее первый визит, отсюда открывалась прекрасная панорама города. Но смотреть на это с отстраненной признательностью было совсем, совсем не так, как смотреть на это и задаваться вопросом, означает ли «прыжок со скалы» именно то, что предполагала Алекс.

— Я думал, ты никогда не доберешься сюда, брат, — сказал Эйвен, подходя к ним сзади.

Когда Алекс повернулась, она увидела, что он был не один; Нийкс стоял рядом. Оба они, как и Рока, были самыми непринужденными, каких Алекс когда-либо видела, в легких брюках и рубашках, с босыми ногами. Они не носили доспехов, не держали в руках оружия. Они выглядели почти в точности так, как Алекс представлял себе Джордана и Биара в будущем. За вычетом джинсов, конечно, но она не могла представить, чтобы какой-нибудь меярин носил что-то столь обычное, как джинсовая ткань. Это было бы так же странно, как увидеть дракона в комбинезоне в горошек.

Кия и Алекс, с другой стороны, обе были одеты в летние платья, которые Алекс привыкла носить, находясь в этом времени. Изящный, красивый наряд определенно не подходил для прыжков со скал.

— Прекрасная Эйлия, — нараспев поприветствовал Нийкс, смело обнимая ее за плечи. — Я надеялся, что ты не откажешься прийти сегодня днем. Мой день только что стал еще ярче.

Она попыталась выскользнуть из-под его тяжелой руки, но он только усилил хватку и притянул ее ближе, так что она демонстративно нахмурилась. Он послал ей дерзкую ухмылку — выражение, которое Алекс привыкла видеть, учитывая безжалостную игру в кошки-мышки, в которую он так любил играть.

— У тебя есть квота, которую ты должен использовать? — спросила Алекс, положив руки на его твердый торс и сильно толкнув, несмотря на всю пользу, которую это принесло. Он едва заметно вздрогнул.

— Квота? — повторил он вопросительно, глядя на нее сверху вниз сверкающими аметистовыми глазами.

— Ну, определенное количество девушек, за которыми ты должен приударить каждый день, прежде чем остановиться.

Его глаза заблестели еще больше.

— Не волнуйся, котенок. Квота или нет, у меня всегда найдется для тебя время. Я знаю, что встреча со мной — это главное событие твоего дня, и я бы никогда не лишил тебя этого.

— Фу, гадость, — сказала Алекс, скорчив гримасу. Она проигнорировала смех окружающих и снова оттолкнула его, преуспев только потому, что Эйвен вмешался, чтобы помочь.

— Один — ноль, Ний, — сказал младший принц, без особых усилий отрывая Алекса от своего друга. — Но я предполагаю, что из излишне подробных отчетов, которые ты мне дал о том, что она отвергла твои ухаживания на прошлой неделе, возможно, тебе лучше поискать свой следующий роман в другом месте.

Нийкс послал Алексу злую ухмылку.

— Она поддастся моему обаянию. Это только вопрос времени.

— Серьезно, — сказала Алекс, — я думаю, что меня только что вырвало немного.

Во всяком случае, все просто громко рассмеялись… включая Нийкса.

— Пойдем, — сказал Эйвен, ведя ее за руку ближе к краю обрыва.

Она уперлась пятками и прижалась к нему.

— На самом деле, может кто-нибудь, пожалуйста, объяснить мне, почему мы здесь? Рока сказал, что мы прыгаем с обрыва, но, конечно же, мы не… — Она замолчала, увидев взволнованные выражения на лицах всех четверых. Бросив взгляд вниз, она отметила, насколько невероятно высоко они находились над городом. — Опускаю руки, вы все сумасшедшие, если думаете о том, чтобы спрыгнуть с этой скалы.

Нийкс фыркнул.

— Не будь смешной, Эйлия, это было бы самоубийством. — Она почувствовала, как ее мышцы расслабились, по крайней мере, до тех пор, пока он не закончил: — Мы прыгаем оттуда.

Посмотрев в сторону, на которую он указывал, Алекс почувствовала, как ее сердце подпрыгнуло к горлу при виде огромного водопада.

Дрожь страха пробежала по ее телу.

— Э-э-э. Ни за что.

Но прежде чем она смогла привести какие-либо дальнейшие доводы, все подошли ближе, и Валиспас активировался, перенося их на выступ в середине бушующего каскада. Сила ветра была настолько сильной, что вода разбрызгивалась прямо вверх по скалам, промочив Алекса за считанные секунды. Звук гремел у нее в ушах, а каменистая платформа под ногами грохотала от буйства природы в его самом ужасающем проявлении.

— Вы все сумасшедшие! — закричала Алекс, перекрывая шум потока, яростно дергая Эйвена за руку. Однако он не отпустил ее, а лишь крепче прижал, Нийкс, с другой стороны, потянулся к другой руке, его хватка была нежной, но твердой, чтобы не дать ей пошевелиться.

— Мы не будем прыгать, пока ты не будешь готова, — сказал ей Эйвен, наклонившись к ее уху, чтобы она могла услышать его сквозь рев воды.

— Ты не понимаешь! — закричала Алекс. — Я уже делала это раньше! Водопады и я плохо сочетаемся!

Конечно, Алекс никогда не прыгала с такой высокой скалы, но она падала с огромного водопада внутри одной из картин, написанных маслом в Библиотеке, во время своего первого года в Акарнае. Это был один из самых страшных моментов в ее жизни. И, однако, выходило далеко за рамки всего.

— Я не смогу этого сделать! — закричала Алекс, пытаясь вырваться и от Эйвена, и от Нийкса.

Эйвен, стоявший справа, отвернул ее от Нийкса, пока они не оказались лицом к лицу, обвив свободной рукой ее талию, чтобы он мог наклониться еще ближе. Это было признаком того, насколько она была напугана, что у нее даже не хватило присутствия духа, чтобы считать его своим будущим врагом и оставить между ними пространство.

— Даю тебе слово, Эйлия, ничего плохого не случится, — сказал он ей на ухо, его рука легонько сжала ее талию. — Теперь ты одна из нас. Отпусти свои смертные страхи и прими этот момент как меярин. Ты никогда не почувствуешь себя более свободной.

Видя, что она все еще не убеждена, он сказал голосом, предназначенным только для нее:

— Живи настоящим моментом, Эйлия. Я обещаю, ты не пожалеешь об этом.

Алекс не была уверена, был ли это его нежный тон, его искренние глаза или его абсолютная уверенность, но что-то в ней передалось его словам, тем же словам, которые Библиотека сказала ей только прошлой ночью. Живи настоящим моментом. Это была пугающая мысль, но, возможно, хотя бы на один день это было именно то, что ей нужно было сделать.

«Ксира?» она мысленно позвала его. «Ты меня слышишь?»

Ему потребовалась всего секунда, чтобы ответить.

«Все в порядке, Алекс? Ты чувствуешь… беспокойство.»

«Если я спрыгну отсюда, — она послала ему мысленный образ того, насколько гигантскими были водопады, — каковы шансы, что я выживу?»

Грохочущий смешок Ксираксуса эхом отозвался в ее ушах даже сквозь шум проливного водопада.

«Это зависит от обстоятельств.»

«Каких?»

«Умеешь ли ты плавать.»

Алекс издала раздраженный звук и каким-то образом сумела перевести его в свои мысли.

«Если я правильно понимаю, когда я умру, умрешь и ты. Я уверена, что мне не нужно напоминать тебе, что в твоих же интересах быть честным со мной прямо сейчас».

Дракон только усмехнулся громче, но, к счастью, он также дал ей прямой ответ.

«Прыгнешь как смертная, и у тебя будут неприятности. Прыгнешь как меярин, и ты должна получить удовольствие. Но прыгай в любом случае, Алекс. Полет пойдет тебе на пользу».

Алекс мгновенно вспомнила, как они с ним парили над облаками вокруг Драэкоры, и ощущение невероятной свободы, которое пришло вместе с этим опытом.

«Скоро, — пообещал он, прочитав ее мысли. — Скоро мы снова полетим вместе». И с обещанием его присутствие исчезло из ее головы.

Собравшись с духом, Алекс посмотрела вниз от Рока, стоявшему справа от нее, на Кию, затем на Эйвена, переведя взгляд на Нийкса слева. Алекс задавалась вопросом, как получилось, что она оказалась рука об руку с такой необычной группой друзей. И она с поразительной ясностью осознала, что это именно то, чем они были. Нийкс и его игривое высокомерие, Кия и ее циничная насмешка, Рока и его вдумчивый ум, и самый большой сюрприз из всех — Эйвен и его неожиданная приветливость. Они действительно были друзьями, как бы странно это ни звучало. И Алекс верила, что они защитят ее, смертную или нет.

С неожиданным приливом эмоций она не могла не представить, каково это — стоять на вершине водопада с Джорданом, Д.К., и Биаром. Джордан и Биар, без сомнения, будут улыбаться во весь рот от предвкушения приключений, в то время как Д.К., скорее всего, разделит опасения Алекс и скажет, что они все сумасшедшие, если думают о прыжках. Но Алекс знала правду — принцесса прыгнула бы прямо рядом с ними, даже если бы это означало, что она будет орать во все горло во время полёта вниз.

Внезапная тоска по дому захлестнула Алекс, чувство, которое было столь же нелепым, сколь и болезненным — нелепым, потому что технически она ничего не упускала. Все ее друзья застыли во времени, даже не подозревая, что ждут ее возвращения. Но для Алекс время все еще двигалось вперед, и если она хотела увидеть их снова, ей сначала нужно было пережить следующие несколько мучительных минут своей жизни.

Воспользовавшись моментом, чтобы собраться с мыслями, Алекс позволила своим обостренным чувствам проявиться. Это было похоже на объятия старого друга или погружение в ванну с пеной, настолько успокаивающим было для Алекс позволить своим способностям меярина взять верх. А когда она открыла глаза, вид перед ней стал еще более великолепным.

А также гораздо более пугающим.

Преисполненная решимости насладиться чудом момента, она сумела изобразить на лице полуреалистичную улыбку и лишь слегка дрожащим голосом сказала:

— Давайте сделаем это.

С ликующими криками Рока, Кия и Эйвен взялись за руки, а Нийкс и Эйвен схватили Алекс за руки.

— Раз! — крикнул Рока.

Сердце Алекс колотилось в груди, как молот.

— Два! — Нийкс последовал за ним.

Она задавалась вопросом, не потеряет ли она сознание прежде, чем они доберутся до края.

— Три! — закричал Эйвен.

И, взявшись за руки, они впятером спрыгнули с Золотого утеса и устремились вниз по каскадам воды в долину.

Крича во всю глотку, Алекс могла думать только о том, что Эйвен оказался прав: она никогда раньше не чувствовала себя свободнее, чем сейчас.

Глава 23

Если бы кто-то сказал Алекс, что она с удовольствием проведет день, прыгая с водопадов и плескаясь в каменистых бассейнах с будущим психопатом Эйвеном, его правой рукой Нийксом и будущими обрученными, а в настоящее время ненавидящими друг друга Рока и Кией, она бы никогда в это не верила. Но правда заключалась в том, что Алекс не могла вспомнить, когда в последний раз ей было так весело. Всего на несколько часов она почувствовала себя свободной от своих забот. Она просто жила настоящим моментом, именно так, как Библиотека — и Эйвен — поощряли ее делать.

И… Это… Было. Блестяще.

После того, как они вернулись мокрые и хохочущие обратно во дворец и проглотили поздний ужин, все пятеро чуть ли не ползком выбрались из столовой в свои комнаты. У Алекс едва хватило сил переодеться из мокрой одежды в шелковую ночную рубашку, прежде чем она рухнула на кровать, от усталости мгновенно погрузившись в сон.

Но, несмотря на то, что она устала, она все равно вздрогнула и проснулась несколько часов спустя, когда кто-то потряс ее за плечо и тихо позвал по имени.

— Спокойно, это всего лишь я.

В любое другое время, услышав, как Эйвен произносит эти слова глубокой ночью, Алекс потянулась бы к Аэнаре и замахнулась бы изо всех сил. Но после их приятного дня, проведенного вместе, она не могла найти в себе сил вызвать какие-либо опасения.

— Что ты здесь делаешь, Э-Э-Эйвен? — спросила она, невнятно произнося половину слов и зевая его имя. — Сейчас середина ночи.

— Прости, что так поздно, но я хочу тебе кое-что показать.

— Почему бы мне не запереть дверь? — проворчала Алекс, переворачиваясь на другой бок и зарываясь лицом в подушку.

— Эй-ли-я, — позвал Эйвен, насмешливо растягивая ее имя. — Поверь мне. Ты не захочешь пропустить это.

Алекс раздраженно застонала и снова перевернулась, прищурившись на него, чтобы проворчать:

— Лучше бы это того стоило.

Он торжествующе ухмыльнулся и протянул ей дымящийся кубок.

— Выпей, и ты сразу почувствуешь, что проснулась.

Веря его обещанию, всего после нескольких глотков того, что Алекс узнала как подогретый нектар лэндры, она почувствовала себя так, будто проспала несколько дней и теперь была готова покорить мир.

После того, как Эйвен вышел из ее комнаты, Алекс переоделась в то, что она считала нарядом для ночных вылазок — колготки, ботинки и темную тунику, стянутую на талии, в сочетании с плащом с капюшоном, — Алекс встретила его в коридоре. Не говоря ни слова, он притянул ее к себе и активировал Валиспас.

— Ты не хочешь рассказать мне, что происходит? — спросила Алекс, когда они вылетели из дворца в город.

— Я уже это сделал, — рассеянно ответил Эйвен. — Я же сказал тебе, что хочу тебе кое-что показать.

— Ты мог бы быть немного более конкретным.

Но ему не нужно было отвечать, потому что Валиспас остановил их в темном переулке перед Алым Вором.

Со стоном Алекс сказала:

— Нарсе де Тригон? Действительно, Эйвен?

Выглядя удивленным, Эйвен спросил:

— Ты была здесь раньше?

— Это не то воспоминание, которое я хочу пережить заново, — сказала Алекс. — Почему мы здесь?

— Я знаю, что это не самое… гигиеничное место, но я обещаю, что у нас есть веская причина быть здесь.

— Гигиеничное — это не то слово, которое тебе нужно, — ответила Алекс, направляясь ко входу.

— Нет, это определенно так, — сказал Эйвен с намеком на улыбку. — Возможно, мы и не сможем смертельно заболеть, но если бы среди нашего народа когда-нибудь вспыхнет чума, я уверен, что она начнется здесь.

Войдя в грязную, плохо освещенную таверну, Алекс не могла не согласиться. Будучи человеком и, следовательно, восприимчивым к болезням, она также мысленно напомнила себе ни к чему не прикасаться. Фу.

— Торо, — поприветствовал Эйвен дородного бармена, наблюдавшего за ними из-за стойки. Казалось, он ожидал увидеть принца, но выказал явное удивление, увидев Алекс.

Она тоже была удивлена, хотя и не тем, что снова увидела его. Скорее, она была удивлена, не увидев в комнате больше никого. В заведении было пусто.

— Они все на заднем дворе, — сказал Торо Эйвену. — Я закрыл заведение пораньше, как ты и просил. Не забудь запереть дверь, когда закончишь.

Эйвен кивнул в знак согласия и повел Алекс вглубь таверны, его шаги были широкими и энергичными.

— Серьезно, Эйвен, — сказала Алекс, и по ее коже поползли мурашки дурного предчувствия. — Почему мы здесь?

Он остановился у деревянной двери, знававшей лучшие времена, покрытой подозрительными пятнами и грязью из бара.

— Мне нужна услуга, Эйлия.

Алекс заинтригованно взглянула на него.

Он пристально посмотрел ей в глаза и сказал:

— Только на сегодня мне нужно, чтобы ты забыла, что выросла среди смертных.

Сердце Алекс пропустило удар.

— Что?

— Я знаю, что ты высоко ценишь их из-за своего воспитания, но сегодня вечером все, о чем я прошу, это чтобы ты была не предубеждена и просто… слушала. Может быть, посмотрела на вещи с другой точки зрения.

— Эйвен…

— Это действительно важно для меня, Эйлия, — тихо сказал Эйвен, золотые искорки в его глазах горели, как угли. — Ты можешь сделать это для меня?

— Ты просишь многого, — сказала ему Алекс, только наполовину правдиво, поскольку он просил невозможного.

— Я знаю, что это так, — мгновенно ответил он. — Но это всего лишь одна ночь. Ты можешь уйти, когда захочешь, но я надеюсь, что ты останешься хотя бы ненадолго. И тогда ты сможешь снова вернуться к своему любящему людей «я».

Не зная, что ответить, Алекс указала на дверь.

— Кто там внутри?

— Только несколько моих друзей.

Ее трепет мгновенно возрос, когда понимание обрушилось на нее, как наковальня, упавшая на голову.

— И… э-э, что они делают?

На его лице появилась загадочная улыбка.

— Ждут меня.

И с этими словами он открыл дверь к тому, что, как Алекс знала без тени сомнения, было встречей первоначальных повстанцев Эйвена… Гарсет.

Учитывая тот факт, что она стала свидетельницей одной из первых встреч группы будущих убийц, Алекс обнаружила, что ничего такого революционного не происходило. Не было никаких церемониальных убийств невинных людей, никаких призывов к насильственным беспорядкам и, к счастью, никаких ритуалов кровного соединения слепых преданных. Это была просто кучка молодых меяринов в комнате, болтающих за напитками и подозрительно выглядящими закусками… подозрительно, потому что Алекс полагала, что еду поставлял Торо, и, как сказал Эйвен, Нарсе-де-Тригон едва ли был самым гигиеничным местом.

После того, как его торжественное появление было встречено бурным восторгом со стороны меярин, Эйвен оставил ее в углу с извинениями, сказав, что ему нужно сделать обход. Но она не сводила с него глаз, очарованная тем, как он разговаривал с ними, как он уделял им все свое внимание, обращаясь с ними так, как будто все, что они говорили, было самой важной вещью, которую он когда-либо слышал. Дарриус однажды сказал ей, что Эйвен одарен почти неестественным количеством харизмы, и, увидев, как он общается, Алекс пришлось согласиться.

Он был действительно очень эффектен.

Как бы то ни было, Алекс начала нервничать, все еще не понимая, зачем она здесь.

— Ты выглядишь так, как будто тебе не помешало бы выпить.