В просторной, увешанной семейными фотографиями, комнате было тепло и уютно. В тарелке аппетитно дымилась вторая порция куриного супа. На столе стояла сковорода с жареной картошкой, рядом — крынка со сметаной, чашка с вареньем и прочие деревенские вкусности. Не было одного — спиртного. Денис сразу предупредил: «на службе не пьем», чем заслужил откровенное уважение хозяйки и, как следствие, порцию горячей добавки. Но злоупотреблять гостеприимством казачек не стоило. Вряд ли, этот хлеб доставался им легко.
— Что ж, спасибо вам за вкусный обед, — сказал он, поднимаясь из-за стола. — Нам, кажется, пора, засиделись.
— Так вы же еще ничего не съели, — указала на сковороду Маришка.
— Вам больше достанется.
— Нет, правда, — прошамкал сменившийся с охраны Стас, — дайте караулу нормально заправиться.
Денис, выходя из комнаты, достал сигареты.
— У тебя 5 минут, пока покурим.
Бойцы потянулись на улицу.
Во дворе крякали возившиеся в лужах утки. В сарае блеяла коза. Пахло печным дымком.
— Хорошо здесь, — закурив, сказал Сергей.
— У нас летом хорошо, — вышла на крыльцо хозяйка. — А сейчас грязь, сырость.
Денис посмотрел на ближайший лес.
— Скажите, а в ваших краях целебные коренья растут?
— Наверное, — пожала плечами женщина, — я этим не увлекаюсь, но бабки ходят летом, что-то собирают.
— Увидев нас, вы сказали: «опять солдатики». Кто-то приезжал еще?
— Да, заезжали недавно ребята. Спрашивали, как обстановка, нет ли в станице боевиков, где раньше переправа была.
— Когда раньше?
— Ну, тогда… в старину.
— И где она была?
— Бабушка рассказывала, там, — женщина указала пальцем в сторону Терека. Я и сама точно не знаю.
— Солдаты туда ездили?
— Конечно.
Денис посмотрел на Сергея.
— Проверим, — кивнул тот, докуривая.
Попрощавшись с хозяйкой, они отправились к БТРу, где уже стояли Андрей с Маришкой.
— Ну-ка, быстро в нору, Донжуан! — рявкнул Макс, взбираясь на броню. — Первым делом, самолеты.
— Ну, а девушки? — простонал Андрей.
— А девушки потом, — грустно вздохнула Маришка.
БТР завелся, выбросив из выхлопных труб клубы густого дыма. Спустя секунду, к машине уже бежал напуганный Стас.
— Вы что, без меня хотели уехать?!
— Естественно, — кивнул Сергей. — Без тебя как-то спокойнее…
Нужное место нашли быстро, точно там, куда указала хозяйка. Небольшая дубовая роща брала свое начало метрах в 50 от реки и уходила вверх, в поле. Подъехав к береговым камышам, спрыгнули с брони, внимательным образом осмотрелись.
— Он начал копать сразу с первых деревьев, — сказал Денис, увидев взрытый под одним из дубов грунт.
— Вам лупа не нужна, доктор Ватсон? — съехидничал Стас, как обычно.
— Лучше б мы его за столом забыли, — пробурчал Сергей, разглядывая противоположный берег Терека. Там, вдали, зловеще темнел колючий горный хребет.
От камышей двинулись вверх, вдоль рощи. Деревья, под которыми была вскопана земля, встречались нечасто. Макс попытался уловить в выборе мест какую-то закономерность, но ничего не вышло.
— Присвистнули твои разведчики, — сказал он, загибая пальцы.
— Ты о чем? — не понял Денис.
— О том, что рыжий здесь полрощи выкопал. Я насчитал всего 3 деревца.
— Интересно, по каким соображениям он их выбирал?
— Мы же не ботаники, чтоб это понимать, — заметил Сергей. — У них свои заморочки.
— И надо было для этого в Школе милиции учиться, — хмыкнул Стас. — Простых вещей не замечаем.
Все взглянули на него, как на неожиданно заговорившую лошадь.
— Кто это сказал? — не поверил своим ушам Сергей.
— Я тоже не понял, — удивился Макс.
Денис, хорошо зная друга (тот мог иногда ляпнуть что-нибудь дельное), не разделил замешательства коллег.
— Ну, не тяни, рожай.
— Ладно, пожалею вас, бестолковых, — выдержав паузу, снизошел Стас. — Все деревья — дубы…
— Ха-ха-ха! — покатился Сергей.
— Столетние…
— Охо-хо.
— С искривленными стволами.
— Охо-к, — смех резко оборвался.
Денис обвел взглядом вскопанные деревья. Действительно, у каждого из них был неровный ствол.
— И что это нам дает?
— Провал очередной версии, — прокомментировал Макс. — Под старыми дубами, например, могут быть древние корни, желуди или еще какая фигня. Короче, все объяснимо.
— А искривленные стволы?
— Кто знает. Может у них корневая система крепче, может, слабее — это не нашего ума дело. Поехали отсюда, вечер на носу.
Они неторопливо спустились к БТРу, окинув прощальным взглядом окрестности, стряхнули грязь с ботинок и дружно вскарабкались на броню. Но уехать сразу не получилось.
Как только завелись моторы, на противоположном берегу раздался тяжелый хлопок, и через реку полетела красная кумулятивная граната.
— Граник! — крикнул Сергей. — К бою!
Все соскочили с брони, устремившись в рощу.
Заряд с недолетом ухнул в камышах.
— Уводи бэтэр! — заорал Макс.
Команда была излишней, потому что машина, истошно взревев, рванула задним ходом быстрей, чем ездила передним. Через секунду-другую до нее могла добить разве что артиллерия.
Бойцы укрылись за деревьями, открыв ответный огонь. С противоположной стороны заработал пулемет. Поднялся грохот. Завязалась перестрелка.
— Ух-ты, блин, у них ПК! — вскрикнул Сергей, прячась за дуб. — Серьезные ребята.
— Перекатись к другому дереву, — подполз к нему Стас.
Сергей сначала перекатился, потом спросил:
— Зачем?
— У этого ствол потолще.
— Ух-ты, жук навозный!
Денис, выстрелив по вспышке, тут же получил очередь в ответ.
— Здорово лупят, — проворчал он, меняя позицию, — на месте не залежишься.
Макс реагировал на движения, не дожидаясь выстрелов. Мелькнула тень — очередь, шевельнулся куст — две, а если уж сверкнула вспышка — то и три, и четыре.
Сергей, отрезав двоечку, посмотрел на Стаса. Тот лежал за широким дубом, не высовываясь.
— Эй, а ты, почему не стреляешь?
— Куда стрелять — цели-то не видно.
— Здесь тебе не тир, мишени выставлять никто не будет.
— Тогда и дергаться нечего.
— Ориентируйся на вспышки.
— Я так не могу. Пойдут в атаку, тогда и клацну.
— Стас, ты дурак, или просто так?! В какую атаку, здесь река, не заметил?!
— Тем более, чего тогда в прятки играть, поползли отсюда.
— Стреляй, я те говорю! Может, с дуру попадешь, на одного гада меньше станет.
— Ой, да пожалуйста, — Стас, выглянул из-за дерева, прицеливаясь.
В это же время наводчик Андрей нажал электроспуск башенного пулемета. Мощный рокот всколыхнул воздух.
— Ни хрена себе, — охнул Сергей. — Ты какие патроны заряжал?
— Ядерные.
После первых же очередей БТРа духи потеряли всякий интерес к стрельбе. А кому понравится, когда по тебе лупят с недосягаемого расстояния, причем, такими пулями, от которых не всякий дуб прикроет. Зато наводчик Андрей вошел во вкус.
— Буду-б, буду-б, — громыхал он короткими очередями, выкашивая на противном берегу кусты, камыши и молодые деревья.
— Песня, а не стрельба, — довольно сказал Денис, меняя магазин. — Слушал бы и слушал.
— С той стороны уже никто не отвечает! — прокричал Макс. — Пошли нашего бойца успокаивать, а то весь боекомплект просадит.
Сделав знак остальным, они отползли вглубь рощи и, поднявшись с земли, направились к машине. Андрей не унимался до тех пор, пока по броне не застучали откидные приклады… После десятого удара, наконец, наступила тишина.
— Мертвая тишина! — крикнул Макс, хлопая себя ладонями по оглохшим от стрельбы ушам.
— Не ори, мы слышим, — сказал Денис.
— А?
— Понятно. Теперь до завтра будет горлопанить.
— Интересно, мы кого-нибудь убили? — поинтересовался Андрей, высунувшись из люка.
— Пару лягушек и время, — пробурчал Сергей, с укором взглянув на Стаса.
— Я стреляю только по людям, — сказал он в свое оправданье. — Если их не вижу — не стреляю.
— Все правильно, — согласился Денис. — Под Грозным увидел бойцов на броне и сразу выстрелил. Молодец.
— Хватит уже, проехали. Ты лучше похвастайся очередным провалом. Я ведь предупреждал, что убийца из местных джигитов. Здесь тебе не тюрьма, где за лишнее слово на пику садят.
— Вот именно, здесь еще круче — война.
— И все равно — мотив ваш притянут за уши.
— На войне мотив один — враг, и задается он изначально. Как говорил старик-орденоносец — это понятие самодостаточное и в дополнениях не нуждается. Возможно, для мирного времени повод и выглядит малозначительным, а для военного — более чем.
Сергей, счищая грязь с бушлата, покачал головой.
— Поражаюсь я тебе, Антишерлок: умудряешься собственную позицию своей же защитой опровергать.
— В смысле?
— Ты ж сам сказал — для специфичных условий характерны и специфичные мотивы. С чем, спрашивается, споришь? Или для тебя война — это обычная жизнь?
Стас слегка замялся, но попыток оправданья не оставил.
— И все равно я считаю, что шпион зарезать не мог — слишком подозрительно. А вот кавказец — запросто. Горячая кровь.
— Для курортного пансионата — наверное, подозрительно. А на войне, где каждый день гибнут сотнями, да при нашей-то неразберихе — вряд ли. И потом, что здесь подозрительного, если мы до сих пор сомневаемся в шпионской руке. Все верно рассчитано: грешим-то на кавказцев.
Молчавший до этого Андрей, вдруг разразился философской мыслью.
— Незначительный мотив — это характеристика жестокого и циничного образа убийцы. Что ставит его в отдельный ряд.
Стас посмотрел на наводчика, как на предателя.
— Ты где таких слов нахватался, умник?
— По криминологии реферат в свое время писал. Тема сходной была.
— Вот и засунься в свой колодец со своим рефератом. Хватит пережевывать одно и то же. Я, между прочим, совсем другое хотел сказать.
— Так скажи, кто мешает.
— Я и говорю. Если ваш шпион и существует, чему я, естественно, не верю, то это уж точно не капитан. Может, разведчики здесь тоже под обстрел попали, что он, по-вашему, в своих палил? Хорошенький агент: одной рукой информацию сливает, а другой собратьев крошит.
Андрей, прищурившись, окинул взглядом противоположный берег.
— Я там в прицел окопчики видел. Значит, постреливают регулярно. Не в бою же они их рыли.
— Вот и я о том же, — удовлетворенно кивнул Стас.
— Что он сказал?! — крикнул Макс.
Денис, задумавшись, отмахнулся.
— Домой, говорит, пора.
— Это правильно! — поехали, пока светло…
Обратная дорога всегда короче прямой. К тому же, небо к вечеру прояснилось, видимость стала почти идеальной. За бортом потянулись станицы бывшей Кавказской Линии. Прославленная Наурская, знаменитая смелыми казачками, которые во время Кавказской войны 19 века сами, без мужчин (казаки были в походе), отразили нападение аварского хана. За ней — колоритное село Чернокозово, известное своей огромной, с заборами выше кремлевских стен, тюрьмой. Строгие порядки, установленные здесь казаками, наводили ужас даже на самых отчаянных горцев. Отсюда до Моздока было рукой подать…
К воротам овощебазы подъехали в сумерках. Не успели загнать БТР на территорию, как из ангара выскочил взволнованный Влад.
— Где вы были?! Я уже целый час здесь сижу!
Бойцы, молча спрыгнув с брони, успокоили перепуганного друга, как могли.
Денис похлопал его по плечу.
Макс — по груди.
Сергей сбил на нос шапку.
Стас отпустил саечку…
— А, вообще-то, можно было обойтись с ним поласковей, — сказал Андрей, заходя в ангар, где на составленных в ряд табуретках лежали многочисленные кульки с продуктами.
Все с ним согласились и, сняв с себя грязную, как сама грязь, амуницию, бросились к батарее, умываться. Много времени это не заняло. Через пять минут чистенькие (если это слово здесь уместно) бойцы уже сидели за импровизированным столом.
— Вот теперь, здравствуй, Владик, — с доброй улыбкой сказал Сергей, выворачивая ножку из куриной тушки. — Спасибо тебе за ужин.
— Докладывай, как прошел день, — откусив чебурек, прошамкал Денис.
— Значит, так. Прапорщик…
— Об этом потом. Сначала о заявке.
— С заявкой проблем нет, все уже приготовленно. Завтра придет транспорт, добью остаток.
— Молодец. Теперь, давай о шпионах.
— Значит, прапорщик, после встречи с вами, целый день ходил с загадочным лицом, а к вечеру не утерпел и похвастался духовской лентой.
— Пред кем?
— Перед всеми. Сказал, что друзья трофей с передка подогнали. Намекнул, что скоро еще кое-что выкатят.
— Другого я и не ждал.
— А?! — крикнул Макс.
Влад закрыл уши.
— Он что, глухой?
— Я и забыл, что ты не слышишь, — спохватился Денис. — Помнишь, я тебе утром сказал, что к вечеру будем знать результат операции?!
— Да! И что?!
— Вот и узнали! Прапор оказался обычным прохиндеем и треплом!
— Почему?!
— Трофеем перед всеми хвастался, намекал, что скоро еще кое-что получит!
Макс понимающе кивнул. Ясно, что вражеский агент не стал бы кичиться духовским трофеем и уж тем более, умолчал бы о своих темных делишках, точнее, вообще бы с ними не связывался.
— Понятно! Балаболка, не шпион! — крикнул он, заставив всех болезненно поморщиться.
Сергей, доев курицу, перешел к копченой колбасе.
— Итого — минус два, — сказал он, составляя трехэтажный бутерброд.
— А кто первый? — спросил Влад.
— Рыжий.
— Вы его уже проверили?
— Да, только что, — Денис бросил взгляд на грязную амуницию, лежавшую у кроватей.
— Значит, остается один старлей?
— Получается, так.
Стас, жуя и чавкая, нечленораздельно, но вполне предсказуемо посоветовал.
— Нужно его припереть к стенке под стволом.
— Нам его нечем припирать. Он на всю эту математику: «минус один, минус два», плевал с высокой колокольни.
Влад, задумчиво покусывая ногти, неуверенно проговорил.
— Я вот сейчас вспоминаю тот вечер, и мне кажется, что именно старлей спрашивал о том, куда мы собрались идти.
— Вот, уже тепло, — отрезая кусок сыра, сказал Денис. — Думай дальше.
— И еще мне кажется, что он как-то очень легко относился к разгромам колонн. Будто его это совсем не задевало.
— Ты факты вспоминай, а не ощущения.
— Кстати, об ощущениях, — плюясь крошками, сказал Сергей. — В одном суде рассматривалось дело о краже с завода. Ущерб был небольшой, воришка — молодой слесарь, и все рассчитывали, что срок будет условный. Но судья, еще не старая, но уже вредная баба, впаяла ему на полную катушку. Прокурор обалдел от такой суровости и после заседания забежал к ней уточнить причину гнева. Оказалось, что бабе просто не понравилось, как паренек во время процесса корчил рожи. А у того, всего-навсего, болели зубы. Так-то — полагаться на собственные ощущенья.
— Вот еще что! — встрепенулся Влад. — Из тех колонн, что попадали в засаду, две были с лекарствами. Так вот, когда капитан говорил мне про линейку…
— Про какую линейку? — сразу уточнил Денис, чтоб не оставлять на потом неясности.
— У меня тогда линейка со стола пропала, я просил ее вернуть. Так вот, когда капитан сказал, что мы здесь, мол, линейки спрашиваем, а бойцы в Грозном — патроны, старлей к этому добавил: «и медикаменты». Тихо так пробурчал, видно, думая о своем. Но у меня слух хороший, — он покосился на Макса, — я все расслышал, только значения не придал.
Сергей проглотил последний кусок бутерброда.
— Момент, конечно, спорный. Но то, что духи запасаются лекарствами, я лично слышал от армейцев. Говорят, вроде бы, к тяжелым боям готовятся.
Стройно получается, отметил про себя Денис. Духи нуждаются в медикаментах, и колонны рвутся именно с медициной. Налицо прямая связь. Завтра понадобятся патроны, и под откос пойдут машины с боеприпасами.
— Нашим солдатам лекарства нужны не меньше, — возразил Стас. — Может, старлей это хотел сказать.
— Возможно, но второе совпадение из жизни одного человека наводит на некоторые мысли, согласись? Если сюда прибавить наш математический расчет, то очень даже реальная версия получается.
Сергей покачал головой. Ему были известны случаи, когда жуликов ловили буквально на месте происшествия и то не всегда могли доказать виновность, а здесь…
— Этими уликами ты его не прижмешь. Спровоцировать надо, но как?
— Да, в нашем положении оперативную комбинацию не выстроишь, — уныло кивнул Денис. — Есть у меня, правда, маленькая надежда, но это уж так, от безысходности.
— Загадками будешь говорить? — возмущенно прочавкал Стас.
— Да какие загадки. Просто сейчас сходим с Владом, пропустим пару звонков, а завтра увидим, что из этого выйдет.
Андрей подозрительно прищурился.
— Куда это ты позвонишь?
— В те города, откуда они прибыли.
— Ты с местными собровцами хочешь связаться?
— Ну, да. Скажу, что из Грозного и срочно надо. Кстати, это слово работает, как пароль, я уж проверял.
Сергей сытно выдохнул.
— Уважают героев.
— Так вы не будете задерживать старлея? — не понял Влад.
— Пока не с чем.
— Хочешь сказать, что вы уедете, а я со шпионом останусь?
— Не знаю. Пошли пока звонить. Надеюсь, в твоем кабинете никто сверхурочно не работает?
— Будь спок, сегодня уже в 4 все разбежались.
Денис решил так. Если из этой затеи ничего не выйдет, то перед отъездом заглянуть в особый отдел и слить там всю, накопленную за три дня, информацию, пусть доводят ее до ума и реализуют. В конце концов — это их хлеб.