Дракон моих кошмаров, или Не злите Ведьму

Глава 39

Просторный проход меж дюжин пустующих скамеек вёл меня к алтарю. Эзер стоял во всем белом, как принц из сказки. Смотрел на меня своими лазурными глазами, светящимися даже в полумраке. Как же приятен был этот взгляд. Он цеплял за душу. Он говорил без слов все то, что я хотела услышать.

Как он меня ждал и как, наконец, заполучил.

А я счастлива отдаться ему.

Мы встали перед алтарем – огромным полупрозрачным белым ониксом, возвышающимся над нашими головами еще на три горшка, и застыли, слушая речь служителя.

Я вроде ловила каждое слово и в то же время забывалась, рассматривая, как блики пламени от тысячи свечей играют на прекрасном лике нареченного, как они отплясывают танцы в его сверкающих властных глазах.

– Клянусь своей жизнью перед Стихиями, – не мешкая, выдал Эзер.

– Клянусь своей жизнью перед Стихиями, – шепнула следом за ним я.

Затем служитель велел нам коснуться камня, и тот вспыхнул белым светом, прожигая наши метки истинности и меняя их цвет с темно-синего, почти черного на бардовый.

– Истинные! – с придыханием объявил служитель, а потом торжественно добавил: – Отныне перед небом и землей, перед жизнью и смертью, перед великими Стихиями вы муж и жена! Да будет так!

От этих слов сердце забилось чаще и вообще сигануло неистово, когда мой… теперь уже муж коснулся моих губ поцелуем.

Все завертелось. В прямом смысле. Не голова, а мир завертелся, так как Эзер воспользовался порталом, и мы через пару секунд исчезли из зала бракосочетания и оказались в комнате.

Эзер отстранился от меня всего лишь на секунду, чтобы заглянуть в мои глаза, а затем прильнул вновь, лаская губы. Тягучий, страстный поцелуй становился все глубже, не оставляя шанса прийти в себя.

Да я и не собиралась. Клещами никто бы не оттащил от Эзера, особенно сейчас, когда он был не готов остановиться на одних только поцелуях.

Я хотела следовать за ним, хотела растворяться в нем и растворять его в себе. С охотой и вожделением отзывалась на каждое его прикосновение. Сама хозяйничала в его густых волосах, повторяла изгибы широких могучих плеч.

Одежда летела на пол. И в другом случае я бы побеспокоилась о целостности платья, но сейчас сама небрежно и жадно стягивала с мускулистой спины любимого рубашку, которая, может быть, даже трещала по швам.

Крепкие руки подхватили меня за бедра и опустили на кровать. Эзер навис сверху, позволяя мне ощутить часть его тяжести, и продолжил страстные ласки.

В распахнутое настежь окно врывался прохладный воздух, но я его совершенно не чувствовала из-за жара наших тел, сливающихся воедино. Я хотела большего, и Эзер дал мне это с лихвой, перемещая в совершенно другой неизведанный мир, где взрывались тысячи планет. До этой ночи я не знала, что умею летать.

Я проснулась на рассвете. Ожидаемо с улыбкой. И стала еще счастливее, обнаружив себя в крепких хозяйских объятиях мужа. Надо же, не отпускает даже когда спит.

Я хихикнула про себя и осторожно, чтобы не разбудить, сняла с себя его руку.

Поглядела на своего истинного еще несколько минут и поняла, что отныне хочу просыпаться только так, рядом с ним. Улыбнулась, накинула на себя халат, заботливо заготовленный прислугой с вечера, и подалась к окну.

Теплое утро разливалось за стёклами. Мир был так прекрасен, что мне хотелось стать той маленькой птичкой, что щебетала сейчас под окном, и запорхать рядом вместе с ней.

Что ж, крылья любви у меня выросли, и я уже на них летала, а вот променад в реальной жизни придется осуществлять ножками. Но сначала – в душ.

Я повертелась по комнате в поисках того, во что можно было бы принарядиться, и наткнулась на десяток новеньких платьев. Выбирай – не хочу.

Взгляд упал на солнечное, не желтое, а именно солнечное платье. Как раз такое у меня было настроение.

Чуть дальше стоял раскрытый сундучок с кучей… кхм… выглаженного нового белья.

«Надеюсь, мой подарочек тебе понравится», – гласила записка от Мари.

Моя ж предусмотрительная. Мне понравилось! Даже если бы и не понравилось, за отсутствием иного выбирать не приходилось. Мои-то вещи в Академии остались.

Теплые капли омыли кожу, придали бодрости. Я смотрела в зеркало и не узнавала эту сияющую красотку. Как она мне улыбалась. Ой.

Причесалась и вышла в комнату, где Эзер уже меня потерял. Мы обменялись нежными поцелуями и договорились встретиться за завтраком. А после надлежало все-таки увидеть родных и… взорвать их спектр эмоций новостью о тайном венчании.

Пока Эзер собирался, я осматривала дом.

На втором этаже находилось несколько комнат. Две гостевые спальни, и еще две были пустыми. Именно они располагались рядом с нашей опочивальней, и я немного покраснела, подумав, что здесь неплохо было бы устроить детские.

На первый этаж вела величественная белоснежная лестница с массивными перилами, которую до этого я как-то не успела рассмотреть. Просторный холл перетекал в коридор. Первые двери от входа вели в два каминных зала. В большой и… нет, второй был не маленьким, а огромным!

Матушка всегда мечтала, чтобы в одном зале мы коротали вечера семьей, а в другом устраивали приемы. Ну и получила, нужно сказать, похожие условия ровно за полгода до моего побега.

Представляю ее выражение лица, когда она увидит ЭТО!

Помимо столовой, двух залов и кабинета, тут была еще и библиотека. Меня одурманило запахом книг, и я уже готова была схватить что-нибудь увлекательное с полки, как желудок напомнил, что надо бы сперва поесть.

Решив, что я непременно вернусь сюда вечером – может, даже не одна, – я зашагала обратно к столовой, где меня уже ждал… муж. Какое же непривычное слово.

За завтраком мы условились, что сначала пойдем радовать мое семейство, а на ужин уже попадем к Риссам.

Эзер хотел использовать артефакт перемещения, ссылаясь на то, что так передвигаться по городу безопасней, но я попросила повозку. И охрану, если уж на то пошло. Но прыгать из дома в дом и света белого не видеть – выше моих сил.

Рисс не сразу, но согласился. Пошла притирка.

Пока колеса стучали по брусчатке, я продумывала, что скажу своим родным. А Эзер тем временем крепко сжимал мои пальцы, унимая их волнительную дрожь.

Вот и дом, порог которого я не переступала уже более двух лет. И не смогла переступить сейчас, потому что раздался до ужаса знакомый голос.

– Рина, – позвал меня Азель.

Я обернулась, но никого не нашла, кроме Эзера и пары стражей, что следовали с нами.

– Что такое? – Напрягся, как зверь перед атакой, Рисс, заметив мое смятение.

– Мне показалось, что… – Я не успела договорить. На пороге появились сестры и с визгом кинулись ко мне в объятья, напрочь не замечая, с кем я пожаловала.

А вот когда уже заметили Эзера, так и звякнули челюстями о каменную дорожку.

Мы прошли в дом. Здесь ничегошеньки не изменилось. Те же светлые стены в бежевом шелке. Лепнина на потолке. Те же слуги, лица которых я почти позабыла. Они кланялись и улыбались нам, указывая путь к хозяевам двора.

Матушка стояла у окна, нервно теребя в руках платок. Она уже не выглядела той жестокой женщиной, что готова была хлопать дверями, лишь бы добиться своего.

Но я понимала, что это впечатление обманчиво. И матушка такая мягкая лишь оттого, что никак не ожидала моего появления.

Отец держался более достойно. Пожал руку моему… кхм… мужу. Предложил присесть и велел слугам нести чай.

– Зачем же вы пожаловали? – осторожно спросил отец, поглядывая на наши сплетенные пальцы. – Неужели надумали провести помолвку?

– Ксаво! – Мать толкнула его, указывая взглядом на более заметную вещь – тяжелые золотые браслеты.

– Ох!

– Господин Солт, нас давно обвенчали небеса, сделав истинными, а прошлым вечером Стихии приняли наш союз, даровав достопочтенный брак, – почтительно изъяснился Эзер.

И теперь за сердце схватилась мать. Дальше пошли вопли сестриц, которые, позабыв о правилах приличия, закружили меня в хороводе. Матушка пыталась их приструнить, а мне и отцу было весело. Эзер тоже улыбался.

Мы остались на обед, и, пока он готовился, папочка решил обсудить с драконом какие-то дела, а меня утащили сестрицы.

– Ну, госпожа Рисс, рассказывай! – велели они, так как не готовы были поверить, что сбежавшая из-за угрозы свадьбы девчонка вернулась домой с тем самым человеком.

Мы похихикали минут десять, потом вошла леди Солт. Моя мать.

Она была немногословной. Просто обняла меня и велела быть осторожной.

– Моя большая девочка, – шепнула мама, а затем прихватив с собой сестер, чтобы отчитать за выходку с танцами, выволокла их из комнаты.

Я осталась одна в старом, почти забытом антураже. Прошлась по мягкому ворсу ковра, касаясь кончиками пальцев хорошо знакомой мебели, и приблизилась к зеркалу.

– Рина! – Вновь прозвучало в моей голове, а в отражении я увидела не себя, а проклятого Азаля!