Драконы Света и Тьмы

Глава 10 Пещера

Родители смирились с нашими периодами отсутствия на даче, но всё же не отказались полностью от своих убеждений, и мы с Севой пошли с ними на компромисс: мы можем уходить утром и возвращаться вечером следующего дня, но — не позже девяти часов. Что ж, хоть какая-то свобода.

Прошёл почти месяц.

Моя ферма вступила в стадию расцвета. У меня появились драконы Лавы, Пыли, Кипения, Грязи, Льда, Глины, Зелени и Металла. У меня были три огорода, и я мог выращивать на них всё, что заблагорассудится, — вплоть до медового клевера. Я купил за пятьдесят тысяч золотых арену, на которой драконы в добровольном спарринге развивали свои бойцовские качества. Наконец, я поставил фонари, благодаря которым моя ферма порой была открыта для посетителей до восьми часов вечера.

Я выучил наипростейший диалект драконьего языка и теперь подолгу разговаривал со своими воспитанниками на, скажем, весьма «приземлённые» темы; философские диспуты предполагали знание диалекта на два порядка повыше.

Ещё я заметил, что все драконы, которые умели летать, стали совершать долгие воздушные прогулки. Я, конечно, не был уверен, что они сумеют улететь далеко, но всё-таки их полёты немного меня беспокоили.

Я уже не говорю о мелких странностях моих драконов. Лавовик Аркон, например, время от времени нырял в колодец с лавой, видимо, затем, чтобы принять ванну. Водяной Эа часто притворялся мёртвым и ложился на дно бассейна брюхом вверх, но никто не верил, что он… того. Драконы Земли, Пыли и Глины любили зарываться в почву и, пока их оттуда не выкопаешь, — питаться одной землёй, пылью или глиной. Ашо, дракону Кипения, нравилось прыгать в бассейн Эа и заставлять воду в нём испаряться, а Эа — выпрыгивать на сушу. Грязевик Хэш притаскивал откуда-то липкие тёмно-коричневые комки, судя по всему, грязи из луж и опускал их в свою часть бассейна; но ему нравилось, когда его мыли. Ледовый дракон по имени Уско любил превращаться в замороженную окаменелость. Дизи, дракон Зелени, иногда отращивал себе дополнительную пару ушей, по форме похожих на листья. А Металлик Баро всё время просил у меня плеер с «тяжёлым» роком и иногда устраивал вечеринки в своём жилище. «Переходный возраст», — говорила Ульяна и во многом была права.

Однажды утром я стоял у жилищ и смотрел, как драконы-летуны возвращаются из очередного воздушного загула. Я спросил у них:

— Что вы видели интересного?

— Мы… видели… э-э… остров… а там… пещеру… а там… сокровища… — отрывисто пролаял Асси — голубая змейка уже метровой длины — и закашлялся: последнее слово («сокровища») он выучил совсем недавно, и оно давалось ему с трудом.

— Я правильно понял, что вы заметили сокровища в пещере на острове? — спросил я. Драконы кивнули. — А остров был в реке?

— Да…

— Мне всё ясно: вы полетели на восток, добрались до Енисея, спустились вниз по течению и увидели остров с пещерой сокровищ, да?

— Да…

— Как далеко?

— Откуда?..

— Обратно вы летели по прямой?

— Да…

— А расстояние?.. — Я уже начинал терять надежду узнать что-нибудь конкретное.

— Пять… тысяч… взмахов… крыльями… — проговорил Ангу.

Я мысленно перевёл данную длину пути в привычные для людей единицы и получил, что заинтересовавший меня объект находится в двадцати пять километрах пути на восток-северо-восток.

На самом деле лексикон Малых драконов намного уже приведённого; я просто переводил скомканные фразы на нормальный человеческий язык.

— Вы меня туда отведёте? — спросил я.

— Когда?..

— Завтра.

— Да…

— Всё, отдыхайте… Скоро открытие.

Я рассказал о пещере Севе и Ульяне, и им захотелось посмотреть на сокровища, если только драконы о них не наврали.

Мы решили назначить поход на завтра, двадцать пятое июля. Направление мы уже знали, поэтому с навигацией проблем не предвиделось. Мы решили взять припасов на два дня, потому что двадцать пять километров — это вам не дракон чихнул, придётся идти в одну сторону часов семь и ещё в пещере возиться. Отправление было намечено на шесть утра, чтобы дойти туда, пока не стало жарко. Мы подумали и согласились взять с собой трёх летающих драконов, наш выбор остановился на Ангу, Арконе и Баро, уже достигших девятого уровня подготовки…

Все вопросы были разрешены, оставалось только подождать…

Я проснулся в полпятого, скатился с кровати, сделал в ванной всё необходимое, наскоро позавтракал, схватил рюкзак, собранный с вечера, и был таков.

Через полчаса я присоединился к своему брату и однокласснице с такими же рюкзаками, мы сориентировались по компасу и пошли. Драконы, выбранные нами, полетели следом над нашими головами.

На этот раз Ульяна была в синей футболке и джинсах; я — тоже, но моя футболка имела оранжевый цвет. Что же касается Севы, то он напялил на себя чёрную водолазку и спортивные штаны из синтетики. Но это так, для полноты картины.

Насколько я мог понять диалог наших крылатых подопечных, Ангу и Аркон увлечённо спорили о максимально допустимой ширине выпускаемой струи пламени и её напоре, а Баро тихонько ругался: мол, что так рано подняли, и всё в таком духе, — между прочим, за десять минут ни разу не повторился.

Невысоко стоявшее над восточным горизонтом солнце слепло мне правый глаз, поэтому я старался смотреть всё время влево.

Было довольно прохладно — градусов пятнадцать, поэтому все мы накинули кофты, чтобы не простудиться, но не куртки, чтобы не свариться.

Воздух в довольно редком, залитом солнечным светом лесу был намного чище, чем в Красноярске, куда мы с Ульяной ездили четыре недели назад и где учились в школе. Честно говоря, я уже отвык от заваленных мусором улиц, где дышать тяжело, трудно протискиваться через людские потоки, где снег зимой на дорогах коричневый, а на обочинах — серый.

Я отогнал мрачные воспоминания и вернулся к наслаждению умеренно влажным зелёным утром. Всё-таки здесь было лучше, чем в пятидесяти километрах на юг — в невзрачные стеклянно-бетонных джунглях, в которых каждый клочок земли был заасфальтирован, а каждый дом — закрыт на кодовый замок.

Мы несколько раз останавливались, чтобы отдохнуть, перекусить и напиться. Мы ели бутерброды, а драконам давали сушёный дракорень в сахаре.

Мы шли долго, и через семь с лишним часов ноги да компас привели нас к месту, с которого была видна уже упоминавшаяся пещера.

Она стояла на острове, находившемся посреди реки примерно в пятидесяти метрах от берега. Плыть через ледяную воду не хотелось. Баро подсказал иное решение: он подлетел к самой высокой сосне, растущей у самой воды, и своими железными рогами подпилил её так, чтобы дерево перевалилось через поток, а его верхушка оказалась на острове.

Мы переглянулись; я прошептал Баро несколько благодарных слов; мы перешли по тонкому бревну на остров и очутились перед входом в пещеру.

Набравшись смелости, я сделал шаг и заглянул внутрь. Остальные двинулись за мной.

В пещере было темно, но мы догадались взять с собой фонарики, так что непроглядную черноту сразу же прорезали три ослепительно белых луча.

Чего там только не было! Тысячи и тысячи Д-монет, слитки золота, целые сундуки рубинов, фонтаны изумрудов, бассейны сапфиров, водопады аметистов, огромное количество серебра и платины!

— Тут богатств миллиарда на три, если не больше! — прошептал я, ведь крик мог вызвать обвал, и плакали тогда все наши сокровища.

— Больше! — ответил Сева. — Четыре миллиарда!

— Пять миллиардов! — вставила Ульяна.

— Пять миллиардов, раз! Пять миллиардов, два! Пять миллиардов, три! Продано! — сказал я.

Ангу пыхнул огнём и сплавил две тысячи золотых монет в сорок маленьких слитков.

— Осторожнее! — попросил я, копаясь в соседней куче. — О! Давайте сейчас возьмём столько, сколько сможем унести, и таким способом по частям перетащим всё к себе!

— Мы так сто лет будем туда-сюда бегать, — проворчал Сева.

— Согласен, долго, но такова цена богатства, — заметил я. — Слишком трудно перетаскивать…

Мы взяли килограммы тридцать драгоценностей, разделив ношу на троих. Но в пещере оставалось ещё тонн семьсот, так что нам пришлось бы сделать около двадцати пяти тысяч рейсов туда и обратно, и даже если делать это каждый день, всё равно на переноску ушли бы две трети века, поэтому Сева, когда говорил про сто лет, был почти прав.

Мы сгибались под тяжестью рюкзаков, наполненных золотом и драгоценными камнями, словно венерианские миллионеры, но всё-таки упорно шли к выходу.

Вот уже виден нам импровизированный мост на берег. До него совсем чуть-чуть…

Внезапно выход из пещеры загородили железные прутья в руку толщиной, мгновенно опустившиеся с потолка. Мы оказались в ловушке.