Драксон: Полное погружение

Часть четвертая. Справедливость. Глава 43

За час до выступления состоялся последний военный совет. На него Бава позвала трех своих помощников, которыми стали бывшие стражники — Бравус, Коварнус и Другс. Воительница посвятила их в план и поинтересовалась мнением.

— Звучит странно, — признался Коварнус, почесывая подбородок. — Я думал, мы разделимся на мелкие отряды и постараемся пробраться незаметно, не вступая в бой.

— Согласен, — кивнул Другс. — Вроде сначала так планировали, что-то изменилось?

— Изменилось, — мрачно кивнула Бава. — Дело в них.

Воительница кивнула в сторону трех путников, недавно присоединившихся к отряду. Бабы Гасты с ними не было, старушка решила пораньше занять позицию. Возраст у нее уже не тот, поэтому на это ей требовалось время. Зава, которая знала ее лучше других, усомнилась, что настоящая причина в этом. Скорей всего, старушка не хотела участвовать в очередном бесполезном, по ее мнению, совете.

— А что меняет их присутствие? — поинтересовался Бравус. — Неужели они втроем могут справиться со всей стражей?

— Можем, — ледяным тоном заверил его Кассетто.

В голосе Багряного было что-то неуловимое и пугающее. Бывшие стражники поежились и спорить не стали.

— Хорошо, пойду подготовлю ребят к бою, — пожал плечами Коварнус. — Они еще зеленые, так что даже на обычное построение в походный порядок потребуется время.

— Тогда я просмотрю карту города и выберу лучший маршрут до Большого дома. Нужно миновать посты стражи и пройти через бедные кварталы, где мы сможем найти поддержку, — кивнул Другс.

— Тогда я на разведку, — подытожил Бравус.

Распределив обязанности и получив одобрение Бавы, помощники покинули совет.

— Что ж, на этих ребят можно положиться. Вместе с Корсом и Грэшем они со своей задачей справятся, — сказала воительница. — Нам тоже пора занять позиции, времени не так много.

Ребята дружно кивнули. Наконец-то они освободят Стого!

Вечерняя мгла потихоньку опускалась на Вислу и окрестности. Баба Гаста сидела в тишине на большом камне на берегу озера. Вокруг никого: ни людей, ни животных, слышалось только гудение парочки жуков, да водяную гладь изредка колыхала беспокойная рыба. Часов у бабы Гасты не было, но она почувствовала, что пора начинать и аккуратно соскользнула с валуна на мягкий песок. Немного размяв затекшие старые ноги, она улыбнулась, руки ее нащупали под складками плаща пару бумерангов. Как же давно все это было, как же долго она всерьез не использовала оружие и магию в бою! Что ж, пришло время тряхнуть стариной и показать молодежи, что опыт тоже оружие, даже если мышцы и рефлексы уже не те, что раньше. Вздохнув и собравшись с мыслями, баба Гаста приступила к делу.

Со всех сил размахнувшись, она метнула бумеранг, но не по прямой, параллельно водяной глади, а под углом, в небо. Когда оружие достигло верхней точки и собиралось развернуться обратно к бабе Гасте, та вдруг исчезла. Старушка оказалась в небе — перенеслась к первому бумерангу — и метнула следующий, также под углом. На секунду баба Гаста зависла в воздухе, а потом начала падать, но искупаться ей не пришлось. Едва не коснувшись воды, она опять исчезла и переместилась ко второму бумерангу. Несколько таких бросков и бабе Гасте удалось набрать высоту. Таким мудреным способом она пересекла озеро и часть города. Когда старушка оказалась над Большим домом, хорошо различимом сверху, она метнула бумеранг вниз. Как только тот воткнулся в крышу, она сразу же оказалась возле него. Проделала она все быстро, и вечерняя темнота скрыла ее маневры. Только какой-то молодой рыбак все видел, но над его рассказом о странной старушке в небе потом долго смеялся весь городок, советуя юноше после выпивки закусывать.

— Да, стара я стала для таких путешествий, — пробурчала себе под нос баба Гаста, доставая бумеранг из крыши. — Не могу уже так легко прыгать в небе, как раньше. Зато какие ощущения… Нет, от них я никогда не откажусь!

Долго ждать старушке не пришлось. И минуты не прошло, как рядом с ней приземлилась Зава. С крыльями девушка освоилась, и полеты уже не вызывали таких сложностей как раньше, сейчас она даже не устала. Что ни говори, а практика свое дает.

— Вы здесь, — улыбнулась она бабе Гасте. — Не знаю, как вам это удалось, но я рада, что все получилось.

— Сомневалась, значит, — недовольно пробурчала старушка. — Ладно, нечего время терять, поторопимся, девочка! Не забыла план дома, надеюсь?

Именно за этим баба Гаста отлучалась днем, когда Зава и Кассетто разговаривали с Вамени. Старушка хотела получше подготовиться. Пока Светлая играла с девочкой, баба Гаста поговорила со всеми в лагере, кто когда-либо имел доступ к Большому дому и составила подробный план здания. А потом не отстала от Завы пока не убедилась, что та все запомнила. Баба Гаста по опыту знала, что в таких операциях важна каждая секунда, и раздумья куда свернуть могут стоить жизни. Женщины уже собирались покинуть крышу, как вдруг услышали чье-то тихое покашливание и шаги.

— Я, конечно, дико извиняюсь, вот только никто никуда не идет, — прокаркал вдруг кто-то, и из-за большой трубы показался невысокий мужчина в шляпе с бледным лицом и самодовольной ухмылкой. По его команде на доселе спокойной крыше закипела жизнь, из укрытий вылезли несколько лучников. Еще несколько стражников с мечами вбежало через открывшуюся с чердака дверь. Солдаты из отряда тайной службы Вислы взяли на прицел двух женщин в центре крыши, но те даже бровью не повели.

— Кажется, в наш лагерь заслали шпиона, — спокойно поделилась выводом баба Гаста.

— Справитесь с этим самодовольным индюком? Я вас прикрою, — предложила Зава, с предателем они разберутся позже, сначала нужно выиграть бой.

Старушка согласно кивнула и метнула бумеранг во Времана.

— Залп! — в панике скомандовал тот и юркнул обратно за трубу, надеясь, что это его спасет, но не тут-то было. Бумеранг вылетел за пределы крыши, а рядом с ним материализовалась старушка и с расстояния в несколько шагов метнула в офицера второй снаряд. На это ушла лишь доля секунды, баба Гаста бросала наудачу, не целясь, поэтому попала лишь в плечо. Офицер вскрикнул от боли и схватился за рану. Нестерпимо больно, но, кажется, все обошлось — старушка скрылась из виду, падая с большой высоты на мощеную мостовую. Офицер победно оскалился, но эта ухмылка застыла на его губах посмертно. Оказалось, баба Гаста заранее бросила не один бумеранг, а два. Второй сейчас как раз пролетал над трубой, за которой прятался офицер. Переместившись к бумерангу, старушка оказалась у противника над головой. Теперь у нее было достаточно времени, чтобы прицелиться и попасть Времану точно в голову. Не дожидаясь приземления, баба Гаста переместилась к третьему бумерангу, который она еще в начале боя воткнула в центре крыши рядом с Завой.

Пока старушка разбиралась с офицером, так и не оказавшим достойного сопротивления, Светлая сложа руки не сидела. Сначала она спасла себя и бабу Гасту от роя стрел, что выпустили лучники по команде Времана. Девушка легонько толкнула их вниз, и снаряды утыкали крышу вокруг женщин, так и не долетев до своих жертв. Потом пришел черед стражников. Стреляя, они замерли на месте, стараясь прицелиться, а потому стали отличными мишенями. Зава нескольких столкнула лбами, других впечатала в каменные трубы или декоративные выступы — крыша была неровной. Паре бедолаг повезло меньше, и они с криками сорвались вниз. Высота тут порядочная, поэтому Зава, не хотевшая убивать, подстраховала несчастных, слегка их подкинув прямо перед землей, смягчая удар. Оставшиеся на крыше тоже все выжили, но сражаться уже не могли — кто-то только оглушен, у кого-то сломана парочка костей и он не может встать. Эти ребята не члены «Драксона», только исполняют свой долг, поэтому с ними можно было помягче. Нет, лечить их девушка не собиралась. Опытным глазом лекаря она определила, что никто из солдат при смерти не находится, а небольшой урок им не помешает. Тут рядом со Светлой появилась баба Гаста и взглядом окинула место схватки. Заметив, что Зава уже закончила, старушка довольно хмыкнула.

— Да, быстро мы их, — буркнула она удовлетворенно, направляясь за трубу, чтобы вытащить свои бумеранги из тела Времана. — Кажется, в этом городе нет сильных противников. Что ж, это и к лучшему!

Баве не нравился план с самого начала, но ничего лучшего она предложить не могла. Что ж, теперь остается только все четко исполнить. Так, раздираемая противоречивыми чувствами, она с Голге и Кассетто прошла по основному тракту к центральному входу в город. Решили двигаться цепочкой. Впереди шла Бава, настоявшая, что основной удар примет на себя. Также, в ее обязанности входило прикрывать шедшего следом Голге от ближних атак, он хоть и первоклассный лучник, но в ближнем бою уязвим. Ронтер должен был обстреливать бандитов из-за спины воительницы и прореживать ряды неприятеля. Замыкал шествие Кассетто, прикрывавший тыл всего отряда. Сначала Багряный хотел возглавить отряд сам, но Бава была категорически против. В конце концов, ей пришлось сказать, что она тут командир, а они лишь вызвались помочь, поэтому поступят так, как скажет она. Кассетто скрежетал зубами, но смирился и убедил себя, что отсиживаться в сторонке ему все равно не придется, на его долю бандитов в мундирах тоже хватит.

Так они и дошли до городка, где их уже поджидала толпа стражников из самых кровожадных, собственноручно пожелавших прикончить парочку мятежников. Возглавлял их сержант Бьюн, тот самый, что утром согласился исполосовать кнутом пятилетнюю девочку.

— Кажется, у нас гости, ребята, — бросил он остальным, заметив три силуэта, приближающиеся к городу. — Только что-то их маловато будет!

Остальные противно заржали.

— Тебе вполне хватит, — огрызнулась Бава, выходя на свет. — Советую сложить оружие и разойтись по домам. Откажитесь — живыми отсюда не уйдете!

— Ну конечно, — рассмеялся Бьюн, выставляя на показ свой черный зуб. — Ладно, хватит базарить, режь их, ребята!

Стражники заулюлюкали и бросились вперед с оружием наголо. Но не успели они дойти до воительницы, как в воздухе пропели стрелы. Они лишь задели несколько самых ретивых головорезов, и те тут же замерли, не способные и пошевелиться. Через несколько секунд эти стражники уже лежали на земле и мирно сопели, погруженные в первый на сегодня сон. Дело в том, что Голге, как и Зава, не собирался никого без необходимости убивать. Он взял с собой усыпляющие стрелы, те самые, что использовал против своих друзей в день их первой встречи, но доработанную версию. Первый образец мог мгновенно парализовать человека, но действовал не дольше нескольких минут. В замке Матерей бумеранга Голге узнал о другой траве. Она работала как снотворное, но попадала в кровь не сразу. Действие начиналось через некоторое время, зато цель отключалась надолго. Голге решил объединить оба эффекта. Сегодня он впервые использовал комбинацию этих трав в бою и остался доволен результатом.

Сержант Бьюн остервенело бросился на Баву, размахивая тяжелым клинком. Воительница блокировала его первый выпад, но мужчина в боевом экстазе осыпал противницу градом ударов со всех сторон, не давая передышки. Другие стражники не решались подойти ближе, опасаясь ненароком получить от своего же предводителя, но Баве от этого легче не стало. В умении она превосходила соперника, но физически сильно уступала. Да и запал придавал ему сил и скорости. Голге помочь тут не мог — противники быстро перемещались и был риск зацепить Баву. И вот, от очередного выпада клинок воительницы отскочил чуть дальше, чем ей бы хотелось. Следующий удар сержанта должен был достичь цели, но между противниками непонятно откуда возник Кассетто и поймал меч Бьюна, спасая Баву от неминуемой смерти.

— Беру этого на себя, — прорычал Багряный. — Займись остальными и помоги Голге!

Воительница спорить не стала, благодарно кивнула и бросилась на стражников, строй которых изрядно поредел. Ронтер со своей задачей справлялся — он успел забраться повыше на один из ближайших домов, с которого открывался прекрасный обзор места схватки. Противник пока не определил, почему некоторые из них падают и откуда атакуют. Стрелы лишь задевали стражников и ни одна из них не торчала из упавших тел. Из-за темноты проследить траекторию и обнаружить постоянно перемещающегося стрелка оказалось непросто. Да и поддержка с земли сыграла свою роль — стражникам некогда было по сторонам смотреть. Бой с ними закончился быстро, на ногах остались лишь Голге с Бавой. Только пара стражников погибла от клинка воительницы, большинство же спокойно спали или валялись оглушенные эфесом или ударом плашмя. Потом их арестуют и назначат справедливое наказание, а пока пусть отдыхают, хоть и не заслужили.

Если бой с рядовыми стражниками не составил труда, то с сержантом пришлось повозиться. Сначала Бьюн придерживался той же тактики, что и с Бавой: размахивал мечом направо и налево, стараясь снести Кассетто голову, но тот хладнокровно и без особых усилий блокировал удары руками. Багряный пытался зафиксировать клинок и вырвать его из рук противника, но это ему не удавалось. Несколько минут и сержанту такая дуэль наскучила.

— Что, рукопашной хочешь? — презрительно сплюнул Бьюн и отбросил меч в сторону. — Да я тебя и без этой железки уработаю!

И это оказалось его ошибкой. Если раньше Кассетто приходилось маневрировать и уклоняться от ударов меча, то теперь он без лишних сомнений бросился в бой. Бьюн мнил себя воплощением силы и скорости. Вот только в мастерстве рукопашной схватки он сильно уступал тому сектанту с кастетами, которого Багряный победил в Фашене. А по силе вообще не шел ни в какое сравнение с гигантом Тумуном. Да и сам Кассетто с тех пор стал куда сильнее. Что не говори, а постоянные тренировки результаты дают. Через двадцать секунд все было кончено. Бьюн первым нанес удар, и Багряный с размаху принял его кулак на кулак. Оба били со всей силы, вот кости сержанта и не выдержали. Вечернюю мглу разорвал душераздирающий крик. Стражник привык, что он всегда сильнее, что это он бьет, а от него в страхе разбегаются, а тут все пошло наперекосяк. К боли Бьюн совершенно не привык и в крике забыл обо всем и потерял бдительность, за что Багряный его и наказал. Кассетто не дал противнику прийти в себя. Он хорошо помнил страх Вамени и ее описание сержанта, хотевшего отхлестать ее кнутом. Еще в начале боя Кассетто отлично рассмотрел гнилой зуб, о котором говорила девочка. Он намеревался отомстить за ребенка и научить сержанта хорошим манерам, потому жалеть Бьюна не собирался. Сломав тому руку сразу в двух местах, он нанес удар ногой в живот сержанта, отчего тот сложился пополам.

— Никогда больше не смей обижать детей, паскуда, — проорал он тому в ухо, потом ударил в нос, а затем по здоровому плечу. Нет, он не убил сержанта, так просто тот не отделается. Кассетто его даже не оглушил, пусть полежит пострадает. Что ж, Вамени отомщена, левой рукой этот парень никогда уже не сможет никого обидеть. Возможно, Зава потом его и вылечит, если у них будет на это время, но до этого момента у сержанта будет уйма времени подумать о жизни. Оставив истошно скулящее и плачущее тело позади, Кассетто присоединился к друзьям, и они заспешили по улицам городка к Большому дому. За девочку он отомстил. Почему же на душе не стало легче? Даже наоборот, ему казалось, что он поступил не лучше самого сержанта. Кассетто тряхнул головой, прогоняя гнетущие мысли…