Другой Отбор «The Selection» [СИ]

Глава 33 Ты мой маленький океан

Алекс.

Её холодная рука медленно спадает вниз по моей щеке, а её глаза снова закрываются. Моё сердце забилось быстрее, а моё дыхание кажется, остановилось. Она сказала, что любит меня? Или у меня начались галлюцинации? От её холодной руки меня будто ударило током, и я ещё быстрее стал подниматься по лестнице. Забежав в больничное крыло и уложив её на каталку вокруг неё стали суетиться врачи. Я тяжело дышу и с ужасом смотрю на всё это.

Прошло три часа и наконец, врач выходит, из специально оборудованной палаты и я тут же иду к ней на встречу. Меня попросили подождать в коридоре, чтобы я не мешался.

— Как она? — С нетерпением и ужасом спрашиваю я, потому что на вид она была хуже не куда.

— У неё истощение организма, обезвоживание, потеря крови и… очень много телесных повреждений. Удивительно, что у неё ещё все кости целы. Девочка многого натерпелась. — Женщина собирается уходить, но вдруг разворачивается и снова идёт ко мне. Я же не в состоянии сделать и шагу стараюсь ровно дышать. — Вы можете зайти, — предлагает она, но мне страшно смотреть на неё.

Она долго смотрит на меня, пока я всё же не решаюсь зайти вместе с ней. На её лицо надета кислородная маска, рядом с её кроватью кардиограф даёт понять, как бьётся её сердце. Стоит капельница, и множество трубочек проведены к её руке. Меня будто пырнули ножом прямо в сердце. С неё смыли ту грязь и кровь, и теперь все синяки и раны видны во всей красе. У меня возрастает желание лично разорвать глотку тем, кто это сделал с ней, но сейчас, я даже не хочу отлучаться от неё, чтобы узнать взяли ли их.

— Мы подключили к ней внутривенное питание, чтобы она восстановила силы, — говорит женщина и оставив меня одного, выходи из палаты.

Нерешительно подхожу к стулу напротив её кровати и сажусь. Её грудная клетка медленно поднимается и отпускается. Беру её руку и, поднося к губам, целую её, она такая холодная. Подношу её ко лбу и закрываю глаза.

— Мне удалось? — Тихо говорю я, не открывая глаз и не выпуская её руки. — Мне удалось переубедить тебя, что любовь всё же существует в этом испорченном мире? — В наступившей тишине раздаётся лишь звук кардиографа.

— Как бы я хотел, чтобы ты мне сейчас ответила. — Смотрю на неё и провожу рукой по её искалеченной коже. — Сколько же раз ты нуждалась во мне, а меня не было рядом, — прошептал я в пустоту.

Стоит задуматься о её любви ко мне и вообще, вспомнит ли она о том, что сказала мне, когда очнётся? Я знаю, что я всегда буду переживать за неё, даже если мы будем не вместе и даже если мы будем далеко друг от друга. Что-то постоянно притягивает меня к ней. На маскараде я специально прислал Кейси украшение, чтобы узнать, что это именно она. Я пытался найти в ней что-то от Лии. Когда я с девушкой, то я всегда сравниваю её с Лией. Я будто делаю это неосознанно, просто в мыслях вдруг появляется она и та девушка, которая находится передо мной, будто исчезает.

Я не люблю её, но если я её не люблю, то почему не одна женщина в мире не может мне заменить эти волосы, эти плечи, и эти зелёные глаз? Я не люблю её…

Лия.

Я ничего не чувствую. Ни душевной, ни физической боли, ни спокойствия, ни волнения, будто меня здесь нет, будто меня вообще нет. Моё сознание начинает возвращаться и ощущения тоже. Это странное чувство, чувство некого ожидания. Чувствую ощущение теплоты на своей руке, это прикосновение будто парализует меня. Пытаюсь разлепить веки, но это оказывается не так легко сделать. Мне удаётся открыть глаза, я так думаю, но быстро начинаю в этом сомневаться, потому что вижу лишь темноту. Зрение начинает восстанавливаться, а глаза привыкать к темноте. Слабый свет из окна освещает комнату, в которой я нахожусь, должно быть, сейчас ночь. В помещение гуляет лёгкий ветерок, что очень успокаивает искалеченную кожу. Моё дыхание прерывается, когда я вижу тень возле себя. Я вскрикиваю от ужаса и, вздрогнув, пячусь назад, но чувствую за спиной стену. Некто вздрагивает, но в темноте я не могу разглядеть кто это.

— Лия, это я, это я, Алекс, — шепчет знакомый голос.

Я отцепляю приставучий пластырь на своей руке и тут же кидаюсь ему на шею, вдыхая родной запах.

— Алекс! — Выдыхаю я и подавляю слёзы, мне надоело плакать, не могу больше! Но теперь я наконец чувствую себя в безопасности. — Никогда не отпускай меня.

— Всё хорошо, — он сильнее прижимает меня к себе. Это вызывает дикую боль, но я пытаюсь подавить её, потому что не хочу, чтобы объятия заканчивались. — Я здесь. Я с тобой. Мы вместе.

Он ещё сильнее прижимает меня, но на этот раз я не выдерживаю, и у меня вырывается стон. Алекс тут же отпускает меня и виновато смотрит на меня.

— Я позову врача, скажу, что ты пришла в себя. — Алекс отпускает мои руки и собирается уходить, но я тут же пытаюсь остановить его.

— Нет, не уходи, не оставляй меня одну, пожалуйста, — взмолилась я смотря на его лицо освещённое светом из окна.

— Хорошо, хорошо, — говорит он, подходя ко мне. — Давай, тебе нужно лечь обратно.

Я покорно ложусь, а он трясущимися руками пытается найти нужные трубочки, чтобы снова подключить их ко мне.

— Не нужно, я в порядке, правда. — Он успокаивается и снова садиться на стул. Я беру его за руку. — Сколько я уже здесь? — Алекс немного ёжится, будто не хочет мне говорить.

— Четыре дня. — Боже, четыре дня? — Прости меня.

— Ты не виноват!

— Тебе нужно поспать, — пытается перевести тему он.

— Что? — Шепчу я в пустоту, потому что снова не вижу его лица. — Я спала четыре дня, знаешь, мне хватило, — смеясь, говорю. Да, кажется, я ещё не разучилась смеяться. Слышу, как он тоже смеётся, но как-то грустно.

— Они могли затравить тебя, запугать, запрятать, и в результате получить покорную куклу, но твои мысли и ты сама всегда будут неподвластны им, — сказал он, немного задумавшись.

— Алекс, иди сюда, — я отодвигаюсь немного назад, освобождая место на кровати.

Он снимает халат, и ложиться рядом со мной, обняв меня со спины он оставляет нежные поцелуи на моей шеи.

— Я так скучал по тебе! — Шепчет он, уткнувшись мне в волосы. — Я боялся, что могу больше не увидеть тебя.

Его слова эхом отдаются в моей голове. Я поворачиваюсь к нему лицом и утыкаюсь в его грудь. Сейчас мне ничего не нужно, кроме того что уже есть.

Чувствую, как сильно бьётся его сердце, но с минутами оно снова принимает нормальный ритм. Алекс поглаживает меня по спине и это действует на меня успокаивающе. Сон ко мне не приходит, я боюсь закрывать глаза, потому что боюсь, что открою их и снова окажусь там, в тех холодных стенах и со страхом, что снова буду избитой. Но Алекс засыпает, его дыхание становиться ровным и совсем тихим. Его рука на мое спине останавливается, но ощущение безопасности никуда не уходит.

— Что, если я никогда не забуду тебя. — Шепчу я, хотя знаю, что он меня не слышит, но этого и не нужно.

Закрываю глаза, но знаю, что не усну. Хочу полностью прочувствовать этот момент, потому что он может закончиться и возможно никогда уже не повториться. Я не ошиблась, не ошиблась в словах, которые ему сказала. Мне нравится чувствовать тепло его тела так близко, нравится его запах. Не знаю, любит ли он меня, но я не хочу знать, по крайне мере до самого конца Отбора.

Проходят часы, возможно, я и заснула на пару минут, но солнце уже начало пробиваться сквозь лёгкие шторы и теперь оно освещает всю комнату. Снова закрываю глаза и вдруг слышу, как кто-то открывает дверь и немного погодя снова закрывает. Должно быть это врач, но думаю, Принцу простят, что он лежит со мной в одной кровати. Чувствую лёгкие прикосновения на макушки моей головы. Начиню глупо улыбаться и заставляю открыть глаза и немного приподнять голову. Встречаюсь с глазами Алекса, которые довольно смотрят на меня.

— Привет, — говорим мы одновременно, а потом легко смеёмся.

— Кто-то заходил. — Я снова опускаю голову на подушку.

— Да, слышал и поэтому, думаю мне лучше подняться, — говорит он и, выпустив меня из своих объятий, поднимается с кровати. Я недовольно хмурю брови, но потом всё же вознаграждаю его лёгкой улыбкой и потягиваюсь на своей кровати.

Боль снова сковывает меня, и я не успеваю подавить стон, вызванный ощутимой болью во всём теле. Улыбка с его лица мгновенно исчезает, и я тут же натягиваю на себя одеяло. Больничная рубашка скрывает мои ноги лишь по колено и когда я потягивалась, мало того что он услышал как мне больно так он ещё и увидел все мои синяки ниже колен. Алекс накидывает халат и быстро выходит из палаты. Я недовольно морщусь, всё тело жжёт, будто я несколько часов лежала на раскалённых углях. Дверь открывается и заходит женщина лет тридцати.

— Здравствуй, я Эллис, — здоровается она со мной, я пытаюсь сесть на кровати, но это не сразу у меня получается.

Элис недовольно на меня посмотрела, когда увидел, что я отклеила пластырь вместе со всеми трубочками, что он держал.

— А мне можно будет идти в свою комнату? — Осторожно спросила я, хотя что-то мне подсказывает, что меня отсюда ни куда не выпустят.

— Его Высочество сказал, чтобы я с вас глаз не спускала и не выпускала, — спокойно ответила она, когда я ожидала, что она недовольно вскрикнет на меня.

Алекс! Как он мог? Я и так по его словам здесь четыре дня провалялась.

Она попросила меня пройти за ширму и раздеться. Здесь есть зеркало во весь рост, я просто ужаснулась, увидев своё отражение. На моём теле нет ни одного живого места. Я вся в синяках, ссадинах и порезах. Фиолетовый цвет стал цветом моей кожи. Ключицы так сильно выпирают, что практически отвлекают от выпирающих рёбер. Мало того что меня там морили голодом так я ещё и здесь последнюю неделю почти ничего ни ела. Элис зашла за ширму с маленьким подносом, на котором стоят маленькие флакончики, бинты, вата и крема.

— Ты ведь хочешь, чтобы всё это прошло быстрее? — Увидев мою реакцию, спросила она. Я кивнула в согласии, и она попросила меня лечь на кушетку.

Холодная и мокрая вата коснулась кои моих ног, и стало невыносимо щипать. Я старалась не вскрикивать от боли.

Обработав и намазав мазью и даже забинтовав некоторые участки нижней части моего тела я накинула свободные штаны, похожие на пижамные. Мягкая ткань практически не касается моей кожи и поэтому я согласилась остаться в них. Мы прошли обратно на мою кровать и когда я легла на живот Элис стала проделывать тоже самое с моей спиной.

На этот раз кожу совсем не щиплет, а наоборот, очень успокаивает. Наверное, на ногах у меня были открытые ранки, а на спине просто синяки. Слышу, как дверь открывается и, повернув голову в её сторону, встречаюсь с взглядом Алекса. Он смотрит на мою спину будто загипнотизированный.

— Алекс! — В отчаянии говорю я и снова утыкаюсь в подушку. Я не знаю что делать, он не должен этого видеть. Элис заметила мою реакцию и поспешила мне помочь.

— Ваше Высочество, вам лучше уйти, — подойдя к двери, сказала она и снова закрыла дверь.

Я поблагодарила ее, и Элис снова занялась моей кожей. Она забинтовала мне руку в области пореза, и мои колени. Я надела мягкую футболку под горло, и с длинными рукавами. Алекс больше не заходил. Я попросила Элис позвать Линду, и через десять минут кто-то постучался в дверь. Я позволила войти и как только дверь открылась, я увидела на пороге Линду. Светлые волосы служанки как всегда завязаны в тугую шишку, на ней привычная форма и поднос в руках с моим обедом.

— Мисс! — Воскликнула она и, зайдя в комнату, поставила поднос на стол. — Наконец вы вернулись! — Она взяла мою руку в свою и шмыгнула носом отгоняя слёзы. Я сжала её руку в знак поддержки.

— Эй, всё в порядке, видишь, я жива! — Я улыбнулась ей, и она улыбнулась мне в ответ. — Я здесь уже четыре дня, да?

— Сегодня пятый день. Вы не представляете как Принц Алекс переживал за вас, даже когда вы уже были здесь, под присмотром врачей!

— О чём ты? — Я посмотрела на девушку с ожиданием, я хочу, чтобы она мне рассказала все, что я пропустила.

— С того момента как вы суда попали он практически не выходил из вашей палаты. Он ночевал здесь, запретил кому либо, ну кроме врачей, заходить к вам. Он разговаривал с вашими родителями.

— Правда?

— Да! Он обещал им, что вернёт вас. — Она странно на меня посмотрела, будто я что-то от неё скрываю. — Ах да, — вдруг что-то вспомнила она. — Алексию отчислили, — Линда широко улыбнулась.

— Что? Ты серьёзно сейчас? — Я не могу поверить собственным ушам! Наконец эта стерва покинула этот дом. Но что такого она могла натворить, что её отчислили в момент моего отсутствия?

— О да, — протянула девушка. — Было столько криков. Я сама не слышала, но все говорят, что Его Высочество услышал, как она говорила о вас. Мол, почему он ни обращает внимание на других девушек, почему он занимался лишь вашим похищением. Так он так громко наорал на неё! Говорят, она даже призналась ему в любви, но это не помогло! Он защищал вас мисс.

— Я сказал ему, что люблю его, — вдруг вырвалось у меня, но я и не думала переставать глупо улыбаться. Девушка моментально изменилась в лице, улыбка сошла с её лица, но её секундное колебание сменилось диким шоком. Она поднесла руки ко рту и округлила глаза.

— Боже, мисс! — Захлёбываясь в собственном смехе, говорит она. — Вы, правда, любите его?

— Да!

— А что он вам ответил? — И не думая успокаиваться, спрашивает она.

— Ничего, — улыбка сошла с её лица и я тут же поспешила объяснить. — Я просто отключилась. Но у меня такое ощущение, будто он думает, что я забыла, что сказала ему это.

— Напомните ему об этом.

— Мне нужна твоя помощь, — загадкой говорю я. — Попроси Бета поискать мне нежное платье, только чтобы оно было всё закрыто. — Она выжидающе на меня посмотрела, а я оттянула горло футболки и показала ей свои синяки. Девушка охнула в ужасе и сдержанно посмотрела на меня. — Я хочу пойти на ужин. Я хочу ему напомнить.

— Я выполню вашу просьбу мисс, если вы съедите всё что есть на этом подносе.

— Ты издеваешься, я всё это не съем!

Мы разговаривали с ней как старые подруги, этого мне и не хватало. Мне пришлось почти всё съесть, но она сжалилась надо мной и позволила не доедать. Линда сказала, что обязательно передаст моё послание Бэту и сказала, что больше никому не скажет. Теперь нужно попросить Элис выпустить меня, иначе весь мой побег пойдёт крахом.

Алекс больше не заходил. Неужели я отпугнула его? Весь день я провела в своей постели и разговаривала по мобильному телефону с родителями. Я и представить не могу, как они волновались. Они потеряли старшую дочь и могли потерять ещё и меня. У меня из головы до сих пор не выходит мысль, что это всё строил Джеймс, не понимаю, как он мог? Он всегда казался мне таким похожим на Грейс. Они казались мне идеальной парой. Возможно, это её утрата его так изменила. Люди всегда меняются после того, как испытывают боль. В дверь кто-то стучится и я, отложив давно зачитанную до дыр книгу о классическом танце, разрешаю войти. Где-то глубоко в душе я хотела, чтобы это был Алекс, но куда лучше будет, если это не он.

— Бэт! — Вскрикнула я, когда увидела своего стилиста. — О Боже, Даффи. — Она идёт прямо за ним.

— Дорогая! — Даффи кидает чехол с платьем на кровать и раскрывает руки для объятий. Я медленно и аккуратно встаю и обнимаю её.

— Не так сильно, — предупреждаю я её.

— Ох, извини. — Я отстраняюсь от неё и иду к Бэту. Он слегка меня обнимает и спешит показать мне платье.

— Ты чокнулась, потому что он тебя убьет! — Предупреждает меня он и наконец, вытаскивает платье. Я немного огорчаюсь, потому что платье выглядит слишком тёмным, я хотела что-то нежнее. — Если бы я взял цвет нежнее и светлее, то платье бы не скрыло всех твоих синяков.

— Ладно, платье и так красивое, нужно собираться.

Мы очень долго возились с платьем. Ткань очень грубая и одеть его, чтобы ещё сильнее не повредить кожу и не причинить мне боль оказалось не так-то просто. Наконец, покончив с платьем, Даффи принялась делать мне макияж. С этим ей тоже пришлось очень постараться. На лице у меня нет синяков и ран, но цвет кожи не очень здоровый, щёки впали, и красные следы от ударов до сих пор не прошли. Потом она занялась моими волосами и наконец, закончив с моим образом, я подошла к зеркалу и в восхищении прикрыла одной рукой рот.

— Невероятно, — прошептала я, смотря на своё отражение.

Облегающее платье тёмно-бордового цвета сидит идеально, конечно, Бэт очень долго его подгонял под мои новые параметры. Платье начинает немного распускаться с колена. Поверх бордовой ткани пришита чёрная сеточка с разными узорами. Эта сеточка закрывает мои руки до самых запястий и доходит до самого горла. Даффи накрутила мне волосы крупными локонами и сделала их объемными. Она не стала делать слишком тёмными глаза, кроме туши практически ничего нет, а вот губы она накрасила мне в тон платья. Даффи пришлось сделать мне скулы, не думала, что они могут мне так пойти!

— Ах, да! — Воскликнул Бэт и подал мне чёрные балетки.

Я обула их и, сделав пару шагов, поняла, что они очень удобные.

— А как Элис тебя отпустила? — Спросила Даффи, но я не могу пока ей сказать, вед я рассказала Элис, что люблю его и хочу сказать ему это. Да, я немного приврала, но лишь чуточку, что хочу сказать ему, а не напомнить.

— Алекс точно будет на ужине? — С сомнением спросила я.

— Да! — Уже, кажется, в сотый раз сообщают они мне.

Делаю глубокий вдох и открываю дверь.

— Постой! — Кричит Бэт, и я тут же поворачиваюсь к нему. — Вот, кольцо. — Он подал кольцо сестры, которое, кажется, было на мне.

— Что, откуда оно у тебя?

— Когда тебя привезли, нам поручили принести тебе одежду, когда я зашёл я заметил, что он чуть не спало у тебя с пальца, но я ведь знаю как оно для тебя важно, поэтому снял его на всякий случай.

— Спасибо.

Я надеваю кольцо, любуюсь на него секунду и ещё раз взглянув на своих стилистов, выхожу из комнаты. Сначала мне пришлось хорошенько потрудиться, чтобы найти выход из этих нескончаемых коридоров, но гвардейцы мне помогли, хотя смотрели так напугано, будто увидели приведение. Спускаться по лестнице оказалось куда труднее, чем просто идти, но к счастью я с этим справилась. Наверное, я прилично опоздала, пока пыталась дойти суда. Но вот, теперь пути назад нет. Гвардейцы распахивают передо мной двери и как только я захожу в обеденную, все взгляды тут же устремляются на меня. Все замолчали, перестали есть, просто открыв рты стали смотреть на меня. Мне стало как-то неловко и я, неуверенно улыбнувшись, пожала плечами.

— Лия! — Николь подбежала ко мне и так сильно стиснула меня в объятиях, что я еле-еле подавила звук боли. Я попыталась улыбнуться и не подавать виду, но кажется, моя улыбка получилась измученной.

Вижу, как Алекс срывается с места и бежит ко мне.

— Николь, — говорит он и буквально оттаскивает от меня девушку. Он выжидающе на неё посмотрел в надежде, что она сама всё поймёт без объяснений.

Девушка сжала мою руку и, улыбнувшись, села на своё место.

Алекс положил свою руку мне на спину и, взяв свободной рукой мою руку, повел к моему месту за столом.

— Что ты делаешь? Я в состоянии дойти сама, я ещё помню, где я сижу, — говорю я, немного смутившись, что все на нас смотрят.

— Что ты здесь делаешь? — Спрашивает он, наклонившись ко мне. — Ты с ума сошла?

Я не стала отвечать, просто села на своё место. В его интонации было что-то несерьёзное, будто он ожидал, что я приду. Девушки старались делать вид, будто ничего не произошло. Я видела как Рейчел постоянно делала глубокий вдох, будто она хотела что-то сказать, но не решалась. Кейси старалась мне улыбаться, но сомневаюсь, что моя улыбка выглядела искренней. Королева смотрела на меня с искренним сожалением. Дэвид избегал моего взгляда, а Марта наоборот неприлично долго смотрела.

Как только ужин объявили оконечным я сорвалась со своего места и по детски улыбнувшись, выбежала, ну насколько это было для меня возможно, из обеденной. Я поднялась на второй этаж и зашла в свою комнату. Ну, давай же! Алекс! Иди за мной! Думаю я про себя. Слышу, как дверь открывается и тут же закрывается. Прохожу на свой балкон и слышу приближающиеся шаги. Чувствую, как он аккуратно отпускает свои руки на мои плечи и через секунду, чувствую обжигающие, но в то же время лёгкие поцелуи на своей шеи.

— Алекс, — выдыхаю я и поворачиваюсь к нему. Его голубые глаза рассматривают меня. Я положила ему на щёки ладони и заглянула в его глаза.

— Ты мой маленький океан, — шепчу я, — и я тону в тебе. — Чувствую, как его руки обнимают мою талию. Напряжение между нами нарастает, нарастает и желание. — Я люблю тебя! — В три этих слова я вкладываю столько чувств, искренних чувств. Алекс тяжело вдыхает и закрывает глаза на пару секунд. — Я люблю тебя. Я не имею в виду, что люблю тебя, как я люблю кофе без сахара, или люблю тебя, как дополнительные десять минут сна. Я люблю тебя так, как никого никогда не любила прежде. — Он целует меня и я, кажется, распадаюсь на части.

Это наш первый поцелуй после полёта в Париж. Он притягивает меня ближе, и мои коленки подкашиваются, но он не даёт мне упасть. Мы прерываемся и он отстранятся, глубоко вдыхает, чтобы что-то сказать, но я его перебиваю.

— Нет! Молчи. Никогда ничего мне не обещай и не говори, если абсолютно в этом не уверен! — В ужасе шепчу я. — Потому что невыполненные обещание это, по сути, тоже самое, что и ложные надежды.

— Ты такая красивая, — выдыхает он и, закрыв глаза, снова целует меня.