Друзья

Глава Тридцать Первая

День начался паршиво. А всё из-за того, что утро встретила… без Марата.

Стоп, я действительно… это только что сказала? Не-не-не. Чушь. Обман. Игра слов — послышалось вам.

И так…

День начался паршиво. А всё из-за того, что…

бр, бр, бр… пиу, пиу, пиу… так-с. Я не скажу "это" вновь.

Ах, да… всё из-за того, что соседки (бабки на лавочке, у подъезда) так поразились моему частому присутствию в этом доме, что даже одна из них, в конце-то концов, не выдержала и решила окликнуть…

… и тут кровавая понеслась.

А что ты, а где ты, а с кем ты. А что собираетесь делать?

Черт, у меня что… на лбу написано: "Готова всё всем рассказать??"

Да??? Тогда сотрите немедленно!

Прошу…

В общем, кое-как выпуталась: "у друга живу, на квартире"… "простите, опаздываю на работу".

"А кем работаешь?"

(и на кой черт им это сдалось?)

— Частный предприниматель в сфере торговли. Простите великодушно, но действительно, спешу.

(резкий разворот — и бесцеремонно пошла (едва не побежала) от них долой)

А дальше…. а дальше — всё было намного хуже.

И у этого "хуже" есть название — … "МАМА".

А вернее, скандал с ней.

Десять утра, как раз наплыв покупателей — и тут заявилась она.

(неужели вспомнила? в ком веке??)

— Патти, я хочу с тобой серьезно поговорить.

— Ну, не сейчас же!

— А когда?

— Мама! Люди ходят, и Эльзы нет — давай потом…

— Когда потом? Я и так уже сколько ждала!

— Мама!

— Патриция…

— Вам виноград? Секундочку…

(стоит, стоит над душой — не уходит — ждет, выжидает свой час,

час… когда окатить словами, как холодной водой)

…

— Ну. Я слушаю.

— Так дальше нельзя. Одумайся, прошу… Время! время упустишь — и всё…

— Мама, если ты снова о том, что я "ДОЛЖНА" сделать — то оставь эту затею сразу. Ничего не хочу слушать. Я уже решила.

— Решила, да?

— Да.

— И матери слово совсем ничего не значит?

— Значит. Но не в этом случае…

— Ты жизнь себе погубишь.

— И что?

— А то что твой Фернандо уже вышивает по району с новой девкой, а ты будешь — до самой старости с обузой, подаренной им тебе… И потом…

— Что потом?

(пытаюсь проглотить боль от новости)

— А потом то, что сама видела какой он… пьяница, необразовщина, разбойник, гуляка… Вообще, кто его знает, что там за дитя будет! Если не с какими отклонениями в плане развития, то уж больное, с подорванным здоровьем — точно…

— А кто сейчас здоровый? А? И то, что у меня с детства ВСД — разве… ставит крест на мне? А? Может, и меня рожать не стоило?

— Может.

(закинулась, дернулась я — проглатываю, проглатываю новый выстрел, плевок)

— Патти, молю… одумайся, пока не поздно. Без него у тебя есть еще огромный шанс хорошо устроиться в этой жизни, быть нужной… кому-то; завести нормальную семью…

— Я и так нужна.

— Кому?? Тому твоему неизвестному другу? Очнись!

— Мама…

— Что мама? Патриция, кому нужны чужие дети? Чужая головная боль? Чужая обуза?

— И я для тебя была обузой?

— Нет. Причем тут?

Ты… пойми, когда я тебя рожала, мне было давно уже не двадцать три. А у тебя, а у тебя — еще вся жизнь впереди. Патти!

(глубокий вдох — в чем-то ты права,

может, даже… и во всем… Но)

— Нет. Ничего не хочу слышать! Я оставлю всё как есть!

— И будешь всю жизнь сама

… как я?

— Ты не одна. У тебя есть — я.

— Да, да. Придет время… (или оно уже пришло) — развернулась, махнула хвостом — и убежала. Наплевала.

Разве не так? И потом, я сейчас не о детях — их ты успеешь завести. Я тебе о мужской поддержке говорю.

— А разве так уж мужчина необходим? Разве нам было плохо?

— А разве хорошо? Разве от ХОРОШЕЙ жизни… ты на рынке сейчас стоишь торгуешь, а не в университете — высшее образование получаешь?

— Да кому оно нужно??

— Всем, Патти. Всем. И ты сама это прекрасно понимаешь.

— В общем, так, мама. Не нужны мне твои мужчины. Не нужны ВУЗы. Я хочу — этого ребенка. И точка.

— Ты так сильно любишь Ферни?

— Нет. Нет, конечно. —

(опешила, задергалась я от такого предположения)-

Я его уже едва ли не ненавижу.

…

И он явно здесь не причем.

— Как не причем? А кто тогда?…

(растерялась от шока)

— Не в том плане, мама!

Я же тебе — не трофей от папы. Я — есть я, твоя дочь. И только.

И так будет в моем случае.

— Патти…

— Нет, мама. И потом, я не хочу так глупо рисковать ради какой-то там мечты, "шанса"… А вдруг… все пройдет не так, как запланировано? И больше не смогу…

(боюсь даже договорить такие слова)

— Да сколько другие делали… Я, даже…. до тебя, до твоего рождения — делала аборт… И что?

Все нормально.

(глубокий вдох)

— Не всем везет. А я так глупо размениваться не хочу. Тем более — я люблю этого малыша. И он мне — очень нужен.

— Нужен?

— Да.

(короткая пауза — глотая, эмоции)

— И что? Будем жить втроем?

— Можем, втроем, могу… и отдельно — вдвоем.

(молчаливо покачала головой;

шумный вздох)

— Подумай, прошу… Патти, подумай хорошо!

Пока время есть — пойдем… и вместе всё это… сделаем. Прошу.

— Нет.

(тяжело сглотнула я)

Увы, сама еще примеряю "за" и "против". Но кому-кому… а маме в этом не признаюсь.

Черт! Ну, я действительно хочу его оставить! ОЧЕНЬ!!!

Тогда в чем дело? Почему… НЕЛЬЗЯ??

Годом раньше — годом позже.

Да и потом, и без ребенка… я глубоко сомневаюсь, что мне светит что-то стоящее.

Вот наиграется со мной Марат, надоем — выбросит. И всё — одинокая… хоть и с пузом, хоть и без.

Да и причем тут Марат? Любой так поступит, который хоть каплю себе цену знает…

А так, оставив всё, как есть, — … хоть кто-то, близкий сердцу, будет со мной. Будет тот, кому я искренне, радостно отдам, посвящу всю свою жизнь.

Молчит мать. Молчу и я…

Вдруг несмелый разворот… и пошагала та прочь.

Я знала, знала, что разговор еще не закончен. Ой, как не закончен! Что еще многое предстоит пережить, высказаться, услышать…

… но хоть какой шаг, но в наших отношениях он был сделан.

Марат говорил, что она меня поймет, примет мое решение — теперь уже и мне так кажется. Заоблачная, слишком заоблачная еще это перспектива — но она есть.

Раз пришла, раз переживает, раз ЛЮБИТ — значит… значит, всё будет хорошо: чтобы я не решила, мы всё равно останемся вместе.

Упасть на свой стульчик-ящик, поковырять (машинально) пальцем мелочь в тарелке

(успокаивая нервы), и…

Черт! Черт! Чееерт!

И чего так больно? Чего так сложно всё?

Несмелое движение — старая, гадкая привычка: нервы, нервы, когда совсем сдают мои нервы — тут же тянусь за сигаретой (Эльзы пачка тут как тут). Одну, две затяжки — и…

Чирк, чирк…

Глубокий вдох — и дым обжог мне сердце, укутывая в тепло душу…

А черт! Мать твою!

(спешно выбросила на пол, задавила шлепанцем сигарету)

— Прости. Забыла, что нельзя. Прости, малыш. Обещаю…. я буду тебе… прилежной матерью. Обещаю… Такого больше… никогда не повториться.

____________

ВСД — вегето-сосудистая дистония.