Дуэльный Кодекс. Том 3: Шепчущий Во Снах

Глава 24

— Проклятье! Прошу, аккуратнее! — Поморщился Денис Фомин, а потом, когда я поудобнее поддержал его руку, перекинутую через мое плечо, он аж вскрикнул, — Черт!

— Кажется, герцог, — я медленно помогал ему спуститься с лестницы на первый этаж, — кажется, у тебя сломаны еще и ребра.

— Я уже начинаю понимать, — кивнул он, — дышать трудновато. Ничего, я уже вызвал медиков дома, они скоро будут.

Мы медленно спускались по лестнице, Денис пыхтел и кривился от боли.

— Проклятье. Вираксис огрел меня так, что я пролетел всю комнату и хлопнулся в стену. Стар я стал для таких вещей… Ох стар…

Когда мы выбрались наружу, тут уже скопилась толпа зевак. В основном простолюдины, они внимательно смотрели на труп гиганта Ольгерда, который не изменился после смерти, как это обычно бывает с оборотнями. Вираксис так и лежал на асфальте, огромный и краснокожий.

Те из людей, кто был посмелее, приближались. Трое мужчин и низкорослая женщина в мужской одежде подошли к нам, когда я с трудом усадил Фомина на порожек у заднего входа.

— Здравствуйте, господа, — поклонилась женщина, — что у вас случилось? Что это, — она обернулась, — что это за чудовище?

— Неважно, — мотнул я головой, — теперь все хорошо. Оно мертво.

— Да-а-а-а, — потянул Фомин, — и его смерть сулит нам определенные проблемы.

— Может, — неуверенно спросил мужик, — вызвать жандармерию?

— Не стоит, — мотнул головой Фомин, утирая кровь со лба белым платком, — мы уже вызвали.

Он, разумеется, лгал. Сюда приедет родовая гвардия Фоминых, но я не думаю, что простолюдины смогут отличить ее от специального отряда имперской жандармерии.

— Просто не подходите к телу, — посмотрел я серьезно на людей, — это алхимик. Труп и кровь может быть пропитана ядом и выделять ядовитые испарения.

Простолюдины испуганно переглянулись. Женщина тут же побежала назад, к телу, когда увидела, что несколько человек опасливо приближаются к гиганту.

Кстати, про яд в крови и испарения, я лгал. Не хотел, чтобы простые люди крутились здесь, у тела Ольгерда. Это для их же блага. Я знал, как родовая гвардия многих домов любит разгонять зевак. Обычно она делает это при помощи тяжелых дубинок.

— Черт, — проговорил Фомин, провожая людей взглядом, — хорошо ты придумал с ядом. Не нужен нам тут избыток народу. Он замолчал и вздохнул. Потом посмотрел на меня.

— Эта черная спора, о которой ты говорил. Откуда она? Я никогда не видел такого, — он поморщился от боли, — зараза… как же болит…

— Меньше разговаривай, герцог. Береги силы.

Фомин кивнул, попытался сесть на самую высокую ступеньку. Я помог ему, и Денис откинулся назад, уперся спиной в дверь.

— Это какая-то очень зловещая магия, Игнат, — он посмотрел на меня, — когда ты использовал ее, у меня было какое-то странное чувство. Чувство неправильности. Неестественности. Будто бы подобная сила не должна существовать.

— Враги пытались убить меня при помощи этой магии. Но я смог поставить ее себе на службу.

— Как? — С интересом в глазах взглянул на меня Фомин.

— Я не знаю, — твердо ответил я.

Фомин некоторое время смотрел, не спуская глаз. Потом медленно кивнул и проговорил:

— Я никому не скажу, что видел здесь. А еще, — он вздохнул, — я хочу извиниться.

— За что?

— Я втянул тебя в эту историю. По моей вине тебе пришлось убить Ольгерда.

— Что сделано, то сделано, — ответил я, — так было нужно. Если бы мы его не убили, он убил бы нас.

— Верно, — грустно закивал Денис, — но я все равно чувствую себя виноватым. Поэтому сам разберусь с вопросами, которые возникнут у его дома, и имперского управления прокураторов, в связи со смертью Вираксиса. Я думаю, это будет честно.

Я не ответил, поудобнее расположился на нижней ступеньке. Немного ныла спина после падения, хотя силовой щит униформы и погасил почти всю энергию удара.

— А еще, — помолчав некоторое время, проговорил Денис, — хочу сделать тебе подарок, чтобы извиниться.

— Я не считаю тебя виноватым, герцог, — улыбнулся я, — я же говорю, так было надо.

— Прошу, не спорь.

Денис снял часы с руки, протянул мне. Я уставился на корпус и браслет из белого металла.

— Прошу, прими. Это артефакт.

— Если он душеактивный, то я не смогу его использовать.

— Он душеактивный, — Кивнул Денис, — но к нему привязана не моя душа.

— А чья?

— Так просто не расскажешь, — он зашипел от боли, когда неудачно двинулся, — это показывать надо. Давай, повременим пару дней, — он хохотнул, — пока я не залечу свои старые кости магией. А потом покажу, как это работает.

— Что они, хоть делают?

Я посмотрел на часы. Судя по цвету металла, они были изготовлены из платины. По черному циферблату, между серебряными цифрами бежали серебряные же стрелки.

— Я делал их себе на заказ. Очень полезная штука для прокуратора.

— Почему же?

— Все просто, — он уставился Денис на часы, — внутри сидит душа гончей архонта. А выпускать эту девочку лучше где-нибудь подальше, — он кивнул на отстранившихся от тела, но все еще не разбежавшихся зевак, — подальше от посторонних. Нюансы работы с гончей расскажу потом. Сейчас у меня голова плоховато работает, — он прикрыл глаза, — сука… это была слишком длинная ночь…

— За руль пустишь? — Я заглянул внутрь моей машины, когда Венера подъехала к магазинчику, чтобы забрать меня.

Девушка кивнула и перебралась на пассажирское сидение.

— Я убил его, — захлопнул я дверь и взялся за рулевое колесо.

— Спасибо, — выдохнула Венера, а потом сжалась на сидении.

Уперев локти в ляжки, девушка устало положила голову на руки.

— Неужели это кончилось, — проговорила девушка.

— Кончилось, — посмотрел я на фасад магазинчика, за которым был бой.

С этой стороны двухэтажная лавка эликсиров выглядела совсем нетронутой. Вокруг скопились машины родовых гвардии и медслужбы. Я видел, как медики помогали Денису забраться в карету скорой помощи. Огромное тело Ольгерда плыло по воздуху, управляемое телекинетическим заклинанием офицера гвардии, шедшего рядом.

— Десять дней. Десять дней я бегала от этого мудака.

— Он считал, что вы отлично подходите друг другу. Хотел от тебя великих детей.

— Да мне плевать! — Она скрестила руки на груди, откинувшись на сидении.

Девушка все еще выглядела очень напряженной и даже настороженной. Создавалось впечатление, будто она не верит, что все закончилось.

Я тронулся, мы медленно поехали вперед, чтобы добраться до широкой дороги, а с нее попасть за город.

— Куда мы едем? — Проговорила Венера.

— К Предлесью. Поживешь у меня некоторое время, придешь в себя.

— Что еще за Предлесье? — Посмотрела на меня девушка.

— А, — я улыбнулся, — ты ведь ничего не знаешь. Предлесье — мой замок. Находится за городом, но близко к Екатеринодару. Живу там теперь.

— Как ты умудрился обзавестись замком? — Удивленно проговорила девушка.

— Расскажу как-нибудь. Мне есть что рассказать. Думаю, тебе тоже.

Венера вздохнула.

— На самом деле, мне особо нечего рассказывать. Двенадцать дней я лежала в больнице. Потом, когда вышла, мне нужны были деньги, чтобы купить билет до Москвы.

— Участвовала в ставках на дуэли? — Посмотрел я на нее.

— Да, — девушка кивнула, — туда у меня было хоть какое-то окошко. Я встретилась с парнем, который работает с ареной у птицефабрики сейчас. Замещает Хлебова, я так понимаю, — девушка помолчала и опустила взгляд, куда-то на коврик, а потом добавила, — после его смерти.

— Ты, наверное, говоришь про Георгия? Он был с нами, когда мы выкуривали карнозавров с арены на птицефабрике.

— Да, — несколько безразлично проговорила девушка, — наверное, он. Я что-то забываю имя постоянно.

— И как? — Я вырулил на большую дорогу, — получилось с дуэлями?

— Ольгерд все похерил, — поджала девушка губки, — он увидел меня на арене, когда я встречалась с этим Георгием, — девушка поморщилась своим воспоминаниям, — почему-то обнюхал меня, а потом предложил помощь.

— И ты согласилась? — Я иронически посмотрел на Венеру, — это на тебя не похоже.

— Я и не согласилась, — строго сказала Венера, — ну… поначалу, — замялась она. А потом он рассказал мне, что работает прокуратором, и я решила, — девушка покачала головой и коснулась век, — решила познакомиться с ним, чтобы уехать в Москву. Предки… какой дурой я была?

— Ты знаешь, — холодно ответил я, — что он обещал Лодычеву вернуть тебя обратно? Перевести в Москву.

— Нет, — нахмурилась девушка, — не знаю.

— Ольгерд рассказал это мне, перед смертью. Правда, он решил не делать этого, а просто забрать тебя себе.

— Он обещал, что поможет, только если я стану его наложницей и пойду в гарем. Я сразу отказалась и попыталась прервать с ним любые контакты. Но не смогла.

Я не ответил, только покачал головой.

Мы ехали по пустой ночной дороге. Фонари шоссе мелькали над нами. Мерно шуршали шины за бортом. Некоторое время мы ехали молча. Потом девушка вздохнула,и наконец спросила:

— А знаешь, что самое ироничное?

— Неа, — ответил я, не отвлекаясь от дороги.

— Что я сама хотела попасть к Лодычеву.

— К Лодычеву? Зачем? Я считал, что ты ненавидишь его.

— Верно, — девушка тоже смотрела вперед, не отрывая глаз от дороги, — ненавижу. И хочу убить. Именно за этим мне нужно в Москву, — она посмотрела на меня, а я ответил ей взглядом, — я стану по-настоящему свободной, только когда он умрет.

Лодычев был моим дядей в прошлой жизни. На самом деле, я не помню, что он делал мне что-то плохое. Правда, именно он познакомил меня с Мясницким, когда тот был еще в Ордене. Кажется, дядя что-то знает. С другой стороны, я не позволю Венере: во-первых, рисковать собой, во-вторых, убить его просто так, не разобравшись в ситуации.

Я рассматривал девушку, пока мы ехали. Она выглядела изможденной. Ей нужно время, чтобы восстановиться. Если она бросится вершить свою месть прямо сейчас, то скорее всего, просто погибнет. Такого исхода я не мог допустить. И потом, нужно было узнать, что делает Лодычев. Единственным информатором в Москве был герцог Мясницкий. К завтрашнему вечеру почтовый ворон должен был уже достигнуть адресата. Подожду ответа от герцога, пока он будет приходить в себя.

— Пока что ты останешься в Прелестье, — строго, но спокойно сказал я, — тебе нужно время, чтобы восстановиться.

— Мне нужно быстрее убить его. Убить Лодычева, — насупилась девушка.

— Сейчас, с наскока ты не сможешь этого сделать. Слишком слаба. Кроме того, я должен кое-что проверить относительно него.

— Я благодарна тебе, Игнат, — Венера опустила глаза, когда я посмотрел на нее. Казалось, она стеснялась заглянуть мне в лицо, — ты рисковал многим, чтобы защитить меня сейчас. И я тебе очень благодарна. Ты спас меня от… от Тенехождения, — Венера вздохнула, — и этого я никогда не забуду. Никто не делал для меня подобных вещей.

— Будет но? — Строго посмотрел я на девушку.

Венера молчала, нахмурив бровки. Было видно — она думает, что ответить.

— Нет. Не будет. Пока я останусь у тебя.

— Можешь оставаться насовсем, если захочешь. В Предлесье много места. И работа найдется для каждого.

— Не уверена, что держать возле себя дворянку из проклятого рода убийц, хорошая идея.

— А как насчет, держать возле себя, Венеру Абрамову? Способного мага, отличного война, красивую девушку и, — я посмотрел на нее, и на этот раз она мне ответила взглядом, — и хорошего друга?

Венера улыбнулась. Ее тусклые в свете уличных фонарей глаза заблестели, и девушка тут же спрятала их, посмотрев вниз.

— А это звучит уже не так плохо. Соглашусь, — ее голос был немного смущенным.

— Я тоже так думаю, — проговорил я.

Мы свернули с основной дороги и въехали на ту, что вела через чернеющий в ночи лес к Предлесью.

— Эта новенькая девушка, Венера, которую ты привез, — проговорила сновидица Света, как-то наивно посмотрев на меня, — она очень странная.

— И чего же в ней странного? — Приподнял я бровь.

Мы сидели в библиотеке. Большое окно моего кабинета было задернуто толстыми шторами. Снящая повесила их для более комфортных сеансов снологии.

Мы расположились на большом мягком коврике, который Света выписала через интернет. Насколько я понял, он предназначался для занятий спортом или йоги, однако девушка собиралась использовать его, чтобы погрузиться в сновидческий транс, а уже из него попытаться попасть в нигде.

— Сегодня утром, когда я проснулась, увидела ее. Она выходила с кухни, — Света, седевшая до этого поджав ноги, приняла позу лотоса, выпрямила спину.

— И что же в этом необычного? — Тоже сидя на полу, я сцепил руки, обняв колени.

— А то, что она ела огурец! Представляешь!

— И что? — Прыснул я.

— Ну… как же? В холодильнике столько вкусного! Вика запекла вечером мясо по-французски, а она лопает огурец!

— Может, ей хочется, — пожал я плечами.

Света задумалась, а потом выдала:

— Ладно. Об этом я не подумала. Может, ей правда хочется. Но все равно! Она какая-то нелюдимая!

— Дай ей время привыкнуть, — улыбнулся я, — она только недавно присоединилась к нам. И пережила многое. Не меньше твоего. Вспомни себя. Всего несколько дней назад ты собиралась выпрыгнуть из окна.

— Ну… — Она нахмурилась, — ну ладно. Наверное, ты прав. Мне кажется, — девушка поджала губки, — что я как-то отстала от жизни. Очень давно не общалась с людьми, и иногда совсем их не понимаю. Не знаю: шутят они, или говорят серьезно. Не знаю, хотят ли они огурец или мясо по-французски. — Она вздохнула, — Мне кажется, что я выгляжу дурой. Наверно поэтому и накручиваю себя.

— Все в порядке. Дай и себе время тоже. А вот у нас времени совсем нет. Давай начинать.

— Ты прав, — кивнула девушка и зазвучала иначе, не как наивный ребенок, а как профи, — сначала нужно провести сеанс легкой медитации. Ты медитировал когда-либо?

— Конечно. Когда развивал ореолы.

— Нет-нет! Я говорю не о такой медитации. А о самой обычной, которая доступна даже пустым.

— Нет, — мотнул я головой, — так я не пробовал.

— А это очень важно. Нам обоим нужно уметь входить в это состояние, чтобы проще было синхронизироваться во время сеанса сновидчества. Особенно если речь идет о проникновении в общий сон. Особенно, — подчеркнула она интонацией, — если речь идет о такой необычной штуке, как нигде. Если твоя Екатерина может втянуть тебя туда за счёт связи, то со мной все не так просто. Сначала я должна научиться снить твой сон. А потом уже смогу проскользнуть следом, когда Екатерина затянет тебя в негде. И тогда, — девушка потерла руки, — мы уже посмотрим, что можно вылепить из таинственного пространства твоей невесты.

— Хорошо.

Медитировать я научился далеко не сразу. На это ушло следующие несколько дней. Сеансы были частыми, но недолгими. Несмотря на это, я чувствовал себя уставшим. Если поначалу я думал что ни о чем не думать, это довольно просто и даже приятно, со временем оказалось, что поддерживать голову пустой на протяжении даже двадцати минут — сложная задача. Однако, в конце концов я справился.

— Отлично, — проговорила снящая, когда мы продержались в медитации уже полчала.

Это случилось примерно на пятый день наших занятий.

— Теперь попробуем совместный сон, — серьезно проговорила Света, — ты заснешь, а моя задача: перевести тебя в правильную фазу сна, вызвать сновидение и попробовать присоединиться.

— Звучит сложно, — я расправил затекшие после позы лотоса, ноги.

— Для тебя ничего сложного. А мне да, придется попотеть. Ну ничего страшного. Однако, проблемы все равно могут быть.

— Проблемы? — Нахмурился я.

— Да. На первом этапе совместного сна. Ты можешь начать видеть будущее, или, словно бы вселяться в головы других людей. Но это лишь фантом, вызванный тем, что я воздействую на твое сновидение магией. Тебе будет лишь казаться, что ты видишь будущее или находишься в голове другого человека. Проблема тут одна — отличить реальность ото сна. Ну и не верить тому, что ты видел. А это бывает сложно. Но ничего, — девушка улыбнулась, — я постараюсь тебя экранировать.

— А что будет, если я все же увижу это, — я свел брови, — лжеведение будущего?

— Это вряд ли. Но если такое действительно случиться, есть риск схватить эпилептический припадок. Такие сны всегда заканчиваются припадком. Однако я не думаю, что такое случиться. Просто предупреждаю.

— Хорошо, — я встал, — тогда давай начнем.

Я провалился куда-то быстро. Очень быстро. Мне казалось, что я подаю, правда, почему-то вверх. Кроме того, очень болела спина. Болела так, словно бы в нее вонзили нож.

Все это промелькнуло так быстро, что я даже не сообразил, куда попал. А потом окружающая действительность: зеленый склон и синее небо, превратились в черный туман.

Потом была боль. Болезненное пробуждение ото сна. Сновидческие покои в кроваво-красных цветах. Цвет крови. Кровь повсюду.

— Что с вами, господин⁈ — Далекий крик слуги.

Сконцентрировать зрение сложно, боль в спине одолевает.

— Где она⁈ Где⁈ — Кричу я против своей воли странным, совершенно чужим голосом. Голосом, не принадлежащим мне, — Принеси мне ее, Бром!

— Да! Вот она, сейчас!

— Быстрее! Он заколол меня ножом! И теперь… — я хватаюсь за голову так, будто она раскалывается. И правда, чувствую, как в висках колотит боль, — теперь что-то пытается проникнуть в мою голову! Где она⁈

Я пытаюсь встать, но все тело будто в огне. Падаю с кровати.

— Господин! Давайте я помогу!

Слуга хватает меня за одежду, пытается поднять.

— Пошел прочь! — Отталкиваю его, сажусь на кровать своими силами, — где она⁈

— Вот! Я принес!

Поднимаю глаза, перед ними все плывет. Пожилой слуга тянет мне что-то блестящее золотом. Я беру это в руки. Смотрю на это. Золотая маска смотрит на меня в ответ. Я вижу, как трясутся мои руки. Желание надеть ее одолевает. Она — мое лицо. Настоящее лицо. То, что дано мне при рождении — фальшивка, просто маска, не имеющая смысла. Я беру его, беру свое золотое лицо и надеваю его. Тогда, несмотря на острую боль в спине, приходит облегчение.