Дух лунной башни

Глава 14. Древний пожар

— У каждого цвета магии свои особенности. Красные маги на пике достигают невероятной мощи и способны сокрушить горы. Но после выброса сила идет на спад, и ее владельцы уязвимы. Другое дело — синие маги. Они расходуют мощь равномерно, их практически невозможно застать врасплох. Причем, способности черно-синих заведомо выше бело-синих. Черно-синие — одни из самых опасных противников.

Я сидела за партой на «Теории цветовой магии», подперев щеку рукой, и слушала Летисию Дитрих в полуха. Ее рассказ касался и меня. Но голову занимали другие мысли, совершенно не относящиеся к учебе. Например, гадкий Ульрих, которого я за полторы недели не видела ни разу. Или его вынужденное признание в ведьмовском происхождении в саду Германа Шаадея.

Кстати, о Шаадее. Вечно взъерошенный мэтр поверил в нашу с Ульрихом сказочку, и не догадывался о «приключении» в отражении. Зато проявил невероятную прыть в розыске владельца разрывающейся коробочки. Им оказался старшекурсник, жаждавший отомстить Шаадею за несправедливое, по его мнению, наказание. Треклятой коробке полагалось взорваться посреди ночи, разнеся сад. Увы, бездарь не учел, что вредоносная игрушка из особой партии, и реагирует исключительно на движение. В общем, теперь горе-мстителю предстояла отработка в восстановленном саду до самого лета.

Нас же с Ульрихом от наказания освободили, посчитав, что своё мы получили. Я гордо задрала нос. Вот и отлично! Не придется встречаться! День за днем я запрещала себе думать о мерзком мальчишке, но любопытство пересилило обиду. Я не удержалась, наведалась в библиотеку и огорошила леди Филомену очередным странным запросом.

— Почему тебя интересуют истинные ведьмаки? — спросила она, взирая поверх овальных очков в тонкой оправе. — Их всех давно истребили в войне с магами.

— Знаю. Но я любопытна от природы.

— Занятно, — протянула библиотекарша. — Ты первый полуцвет, который ищет здесь что-то помимо учебной или развлекательно литературы.

— Это плохо? — не вовремя проснулся едкий характер.

— Поживем — увидим, — ответила леди Филомена после раздумья и ушла за книгой.

В отличие от «Истории Гвендарлин» и ее высокопарного слога, новое чтиво увлекло с первых страниц. Я узнала, что ведьмаки и ведьмы (или природники, как их называли) веками жили отдельно от магов, женились только на своих, детей учили сами, не отправляя в Гвендарлин или другие учебные заведения страны. Сила особого народа не уступала полноценным, что многим не нравилось. Ведь если маги сами являлись сосудами силы, то ведьмаки черпали ее из недр природы, тянули из земли, водоемов или растений. Родной магии — ноль!

В книге не говорилось прямо, но, похоже, эта особенность и послужила причиной раздора. А еще подозрительная обособленность природников. Война потрепала обе стороны, и неизвестно, чем бы закончилось противостояние, если б не предательство своих. Несколько ведьмовских кланов заключили союз с магами. Выдали секреты собратьев в обмен на свободу и безопасность.

Маги сдержали обещание, но предатели всё равно поплатились. Их силы загадочным образом иссякли. Три сотни лет назад выжившие ведьмаки и ведьмы перестали быть природниками. Остались «бледнокровные пародии», как назвал их Ульрих. Они пользовались накопленными знаниями — варили зелья, чтобы колдовать или заставлять летать метлы, вроде той, с которой плюхнулась в грязь Джемма Паскуале.

Вот так бездарно закончилась многовековая история народа…

Увы, вопреки стараниям, я не нашла в книге упоминания, что случается, если у ведьмака и мага рождается ребенок — в чем его отличие от остальных. Но главное сообразила сама: подобная беспечность приводит к последствиям, как и у несовместимых магов. Ульрих — не полуцвет, но его магия искажена. Каким образом, не ясно. Однако он и его родственники вряд ли жаждут, чтобы тайна открылась.

Ну, дела…

Впрочем, демоны с Ульрихом. Пусть прячет истинную сущность, сколько влезет. Я его не осуждала. Если б не предатели-глаза, меняющие цвет по несколько раз на дню, полуцветы бы тоже притворялись полноценными. Почему нет? Но получалась вот какая штука: если Ульрих наполовину ведьмак, причем, из настоящих, значит, в Многоцветье, по-прежнему, живут природники, скрываясь у всех на виду. Может, они и в Гвендарлин учатся, мастерски водя всех за нос. Они же по силе не уступают магам.

Выводы я предпочла держать при себе. И без чужих тайн проблем хватало. Я так и не помирилась с Агнией. Анонимный донос пришел директору Бритту из сектора полуцветов, и отделаться от мысли, что к нему приложила руку огневичка, не получалось. Мы с ней, как и раньше, жили в одной спальне, но не замечали друг друга. Друзей поделили. Агния выбрала Лиана, хотя чаще коротала время в компании Милли. Мне достался Шем — на правах «официального» жениха.

Спасибо хоть кошмары перестали сниться. Пару раз я слышала треклятый голос, зовущий в темноту ночных коридоров. Но приглушенно, издалека. Я просыпалась, переворачивалась на другой бок и проваливалась в новые сны — о чем-то приятном и беззаботном. Может, я привыкала к странностям Гвендарлин. Или, вправду, срабатывала защита куклы, добытой Урсулом в шкафу.

— Домашнее задание: внимательно прочитайте три следующих параграфа, будет контрольная, — объявила Дитрих под печальный вздох класса. — После займемся искусством самообороны. Но мне слабо верится, что в нем вы преуспеете лучше, чем в теоретических занятиях.

— Стерва, — услышала я ворчание Агнии позади. — Как ее вообще к ученикам пустили?

В такие моменты я особенно сожалела о затянувшейся ссоре. С удовольствием составила бы соседке компанию по перемыванию косточек Дитрих. С Шемом не посплетничаешь. Будущий великий темный маг благородно отказывался говорить гадости о мэтрах. Как и слушать. Приходилось изливать негодование Урсулу. Но и синего кота нытье не вдохновляло. Он сворачивался клубком и сладко засыпал.

— Кто сегодня ведет практику? — спросил Лиан.

— Ван-се-Росса, — отозвалась Агния печально.

Она недолюбливала среднего герцога. Считала позером. Зато ей нравился Дюваль. С тех пор, как тот разрешил практиковаться, используя родовой огненный дар. Для всех остальных занятия мгновенно превращались в зрелище. Полуцветы восторженно наблюдали, как красноволосая девчонка жонглирует огнями, не прикасаясь к ним, или выпускает мощное пламя изо рта. Признаться, я тоже любовалась умением Агнии. Дома ее, без сомнения, обучили управлять магией. Кто-то очень и очень могущественный.

«Ван-се-Росса, значит», — повторила я мысленно.

Средний герцог так и не возобновил тренировки. С одной стороны, это давало возможность высыпаться по утрам, с другой — мне не хватало контролируемых выбросов негативной энергии. Да, теперь (спасибо, паразиту Ульриху) я знала, что с моей вечной агрессией не всё так просто, как у нормальных магов или полуцветов. И всё же прежде занятия с Эмилио приносили пользу. И временное облегчение.

Что ж, посмотрим, сочтет ли он нужным объяснить прекращение тренировок.

— Добрый день, леди и господа.

Когда средний герцог с традиционным приветствием вошел в зал для практических занятий, я не узнала его в первый миг. Ни намека на привычный лоск и свежесть. Эмилио либо не спал несколько ночей подряд, либо столкнулся с серьезным недугом. Стальные глаза ввалились и сливались с кругами под ними — почти такого же цвета. Уголки изящных губ опустились, легкий румянец на щеках сменила мертвецкая бледность. Вот уж точно — в гроб краше кладут.

Неужели, дело в призраке? В загадочной Маргарите?

Все соки высосала из бедолаги эта история…

— Разделитесь на две команды, — велел Эмилио, выйдя на середину зала.

К потолку взлетел черно-синий полосатый мяч и завис, переливаясь, будто на солнце.

— Ваша задача — отправить мяч на территорию противников. С помощью родовой или вспомогательной магии — не важно. Действуйте по очереди. Одна удачная попытка — одно очко. Победит та команда, которая заработает больше пятидесяти. Если уничтожите мяч, потеряете набранные очки.

Полуцветам затея мэтра понравилась. Все засуетились, заспорили. Старшекурсники взяли инициативу в свои руки, спеша заполучить наиболее ценных «игроков». Особенно активничал Кайл Нестор. Разумеется, я и Шем оказались в команде противников. Как и Лиан. Зато Агнию староста забрал к себе. Она предвкушающе заулыбалась, глянула на мяч, прищурившись. Явно прикидывала, как расправиться с ним, не подпалив.

— Конец мячику, — протянул Шем, имея в виду не огневичку, а, скорее, себя или меня.

Я оценила юмор и показательно сжала пальцы, изображая, как мяч лопается.

— Не честно! — возмутился кто-то в другой команде. — У них на одного больше!

Полуцветы переглянулись, пересчитали друг друга по головам и вопросительно уставились на мэтра. Интересно, как выкрутится? Может, очко команде добавит?

— Вы правы, незадача, — изрек Эмилио, дурашливо изобразив досаду. — Нужно уравновесить шансы. Лилит, — он поманил меня рукой. — Подойди сюда. Остальные — начали!

От возмущения волосы на затылке приподнялись в попытке встать дыбом. Я только обрадовалась возможности запустить мячик в старосту Кайла, а меня выставляют из команды, как нашкодившего котенка! Ну, ничего. У кошек когти имеются. И характер!

— Будешь судьей? — улыбнулся Эмилио, не подозревая о бушующих в душе страстях. Или нарочно их не замечая.

— Нет.

— Тогда зрителем.

— А есть выбор?

Вертикальная морщинка на лбу среднего герцога болезненно углубилась.

— Извини, что вывел из игры. Я хотел кое-что обсудить с глазу на глаз, а наши тренировки в ближайшие дни возобновить не получится. Я занят неотложным делом. Здесь же, пока все шумят, нас не услышат.

С этим не поспоришь. Кайл Нестор под громкие крики первым отправил мяч на территорию моей бывшей команды. Применил незнакомое заклятье, вызвавшее неприятный свист.

— Я слушаю, мэтр. Внимательно.

Удостоить Эмилио взглядом я не потрудилась. Делом он занят. Призрака ловит ночи напролет, не иначе. Ну обоих лесом. И всю семейку Ван-се-Росса заодно. Элиаса, втягивающего меня в неприятности. Герцогиню Викторию с ее покровительством и…

Стоп! Память в деталях нарисовала госпожу, встреченную в кабинете директора. Хм. А ведь она о чем-то договорилась с Бриттом. Уж не вместе ли матушка и сынок заняты «делом»?

— Я хотел поговорить о вечере маскарада, — огорошил Эмилио.

Будь сердце птицей, непременно выпорхнуло б из груди с перепуга.

— Маскарада? — переспросила я, следя за мячиком, но в упор не видя, кто им управляет.

— Не стану спрашивать, что за ссора приключилась у тебя с моим братом. Это ваши дела. Меня волнует другое. Ты не заметила, кто стоял рядом с Элиасом?

— Э-э-э… — язык отнялся напрочь.

— Подумай, Лилит. У Элиаса серьезные неприятности. Но он не дает ему помочь.

У Элиаса неприятности? Или у всего таинственного ордена? И у меня заодно? — Не знаю. Кто-то из полноценных стоял.

Я чуть не ляпнула — Брайс Райзен, но вовремя вспомнила, что высокомерный мальчишка самозабвенно «ссорился» с Рашель, принимая удар на себя. Жаль. Он единственный кандидат для «жалобы». Коршуна Тео я не знала, а подставлять Ульриха или Юмми — нечестно. Особенно, Юмми. Да, именно ее, а не полуведьмака! Девчонка не посчитала зазорным поблагодарить меня за помощь. А это дорогого стоит.

— Мне нет дела до Элиаса и любых его дружков, — я скрестила руки на груди. — И вообще, к демонам маскарад. Подставили нас — полуцветов. Воров, залезших в кабинет мэтра Рица, так и не нашли, верно?

Эмилио грустно вздохнул, думая явно не о лжи Бритта, а об ордене.

— Не нашли.

Я воспользовалась моментом и перевела тему.

— На днях видела вашу матушку в кабинете директора. Удивилась встрече.

В глазах среднего герцога промелькнула настороженность.

— Да, родителей нечасто вызывают в колледж, но Элиас всерьез опростоволосился, — ответил он уклончиво, и я утвердилась в мысли, что упомянутые «дела» у них с герцогиней Викторией общие.

— Но как госпожа попала в замок? Без печати?

— Воспользовалась гостевой печатью. Такие выдают в особых случаях.

Он снова солгал. Моя интуиция не просто подсказывала, а кричала, срывая голос.

Ба-бах!

Черно-синий мяч ударился о потолок и взорвался, рассыпавшись на пол обугленными клочьями. Ликующие и разочарованные возгласы слились в единый гвалт. Шем — виновник происшествия — раздосадовано топнул ногой. Зато староста Кайл победно вскинул руку, вызвав у меня мощную волну неприязни. Пришлось вонзить ногти в ладони и стоять, морщась от боли, минуты две, дабы самой не напортачить.

Радовался Кайл не зря. Эмилио наколдовал новый мяч, но это не спасло положения моей несостоявшейся команды. Их разбили в пух и в прах. Старые баллы сгорели вместе мячиком, а новых удалось набрать ровно столько, чтобы не закончить игру с нулевым результатом.

— Два очка! — сокрушался Лиан всю дорогу к родному сектору.

Шем сконфуженно молчал, в полной мере ощущая вину за поражение, будто проиграл последнюю корову.

— Не переживай, — шепнула я. — С каждым могло случиться.

— Но не случилось же.

Он до поздней ночи просидел в углу гостиной, уткнувшись в учебник по «Теории цветовой магии». Я устроилась неподалеку, как и полагалось «официальной» подруге. Чушь, конечно. Присматривать за приятелем заставляло не глупое прикрытие. Я переживала за Шема. Было в его облике что-то тревожное. Не такое, как в день памятного выброса магии. И всё же, когда сильного темного полувета угнетают мрачные мысли, наедине с терзаниями его лучшего не оставлять.

В гостиной сладко пахло кофе и ванилью. Милли кормила всех желающих собственноручно испеченным тортом. Она позвала и меня, но я отказалась, обнаружив за столом Агнию, и теперь жалела о решении. Уж больно умопомрачительные стояли запахи. Подружки восторгались угощением, и на пухлых щеках Милли играл веселый румянец. Нет, она не наслаждалась похвалами, просто искренне радовалась, что умеет что-то делать лучше остальных, а они это признают. Милли вообще производила впечатление неплохой девчонки. Если, конечно, сбросить со счетов, что она встречалась с Кайлом и увела у меня подругу.

Дабы отвлечься, я вновь взялась за «Историю Гвендарлин». Игнорируя девичий щебет, преодолела первую главу и добралась до знаменитого пожара, погубившего основателей.

Я и не подозревала, что выгорела почти половина замка, точнее, его южная и западная части. Больше всех досталось коридорам, ведущим к близнецам. До зеркал смертоносный огонь не добрался. Помогла особенная магия, охраняющая главную реликвию Гвендарлин. Обгоревшие тела супругов Ван-се-Рмун нашли у зала близнецов. Причина возгорания осталась загадкой. Легенды ходили самые разные. И мрачные. В том числе, о недовольстве духа. Повезло еще, что пожар произошел в каникулы. Иначе жертвы исчислялись бы десятками, а то и сотнями.

Я задумалась. Недовольство духа? Элиас рассердился, когда на днях я посмеялась над легендами Гвендарлин. Что, если это правда, и некое злое воплощение веками живет в замке и в любой момент способно нанести новый удар. Кого-то же мы с Шемом видели в гостиной — фигуру, «выпорхнувшую» сквозь стекло.

Бррррр.

«Говорят, основателей погубил дух, с которым Дарлин Ван-се-Рмун не сошелся характерами. Оба жаждали власти, но дух был заведомо сильнее и отплатил магу за самодовольство и непочтительность. Основатели лишь возвели стены Гвендарлин, истинную силу замка всегда питал дух».

Еще раз брррр.

Я собралась захлопнуть книгу, но обнаружила на полях едва заметную надпись карандашом: «Непопулярные легенды». Почерк несомненно был женский: витиеватый, с аккуратно выведенными буквами. Хм. Еще одна книга? Надо вновь озадачить леди Филомену. Может, наткнусь на что-то полезное.

Я обвела гостиную усталым взглядом. Все разошлись. Остались Шем и я. Отлично. Полезно заняться и насущными, немагическими заботами.

— Что с тобой творится? — спросила я, ставя стул напротив кресла приятеля.

Шем печально развел руками.

— Я думаю. О силе. О силе полуцветов, если точнее.

Ого! Загнул.

— И что надумал?

— Ну… — он потер лоб смешным полудетским движением. — Считается, что большинство из нас — тени со сломанной силой. Или ее подобием. Но есть и другие. Почти нормальные. Как ты или я. И Агния, пожалуй. Мы же сильные. Будто не совсем…

Он запнулся, испугавшись своих слов.

— Не совсем сломанные, — подсказала я.

— Ага. Это пугает. Даже своих. Не замечала, как они шепчутся за нашими спинами?

— Нет.

Я не кривила душой. Забот столько, что не до глупого шушуканья или косых взглядов.

— Взять Милли Дорвис, — продолжил Шем угрюмо. — Она владеет кулинарной магией. Правда, умеет готовить только сладости. Остальное горит, как ни старайся. Но она пойдет в кондитеры. Отличная работа. И всем вокруг польза. Или наш Лиан. Какой из него выйдет лекарь, пока не ясно. Но нашего брата любой устроит. Полноценные лечить полуцветов не торопятся. А мы? Что ждет нас?

Ох, Шем. Глубоко копнул.

— На худой конец поселимся с тобой на отшибе, и будем прогонять недоброжелателей мощной черной магией, — отшутилась я, хотя на душе скребли собратья Урсула.

Я предпочитала не задумываться о будущем. У меня-то ситуация посложнее, чем у остальных полуцветов. Как там сказал Ульрих? Искаженная магия и побочка.

— Ой! — Шем подскочил в кресле, указывая пальцем в окно. — Там!

— Где? — я нервно прищурилась, вглядываясь в ночную тьму.

Ничего. Только черное небо с седыми тучами.

— Показалось, наверное, — тяжело вздохнул Шем. — Будто кошка сидела. И подслушивала.

— Урсул, — заверила я. — Он любитель шастать по карнизам.

— Нет. Твой кот крупнее, — Шем поежился. — Ладно, давай спать. А то еще что-нибудь померещится.

Я последовала совету приятеля, но пролежала в синей постели с открытыми глазами часа два. Думала о духе, пожаре и погибших основателях. Но, когда победа в битве с бессонницей осталась за мной, приснились не они, а Урсул. Он бежал по темным коридорам замка, шустро работая лапами. К лунной башне. На лестнице, ведущей наверх, его поджидали. На нижней ступени сидела миниатюрная черная кошка.

Я могла поклясться, что это Тира.

На следующий день на «Истории магии» нас ждал особенный урок. Рэм Дюваль сдержал данное в начале сентября обещание и устроил экскурсию по Гвендарлин. Мы вчетвером всю дорогу держались мэтра, дабы не нарваться на пакость от полноценных. Агния смотрела Дювалю в рот, изображая рвение, чтобы педагог и дальше поощрял на практических занятиях. Шем плелся темнее тучи. Индивидуальные тренировки с мэтром, назначенные после памятного выброса в коридоре, не ладились. Вынужденная прогулка по замку в компании «наставника» вдохновения не добавляла.

— Гвендарлин существует более восьми столетий, — рассказывал Дюваль на ходу. — Колледж строили семь лет. Материалы привозили на кораблях по морю и поднимали на скалу. Это требовало и времени, и усилий. Замедляли процесс и регулярно проводимые обряды. В стены вплетено столько защитной магии, ни одному другому замку не снилось. «Спрятали» Гвендарлин позже. Через пять лет. Сюда проникли наемники, чтобы похитить двух учеников — отпрысков влиятельной в Многоцветье семьи. Существующая защита не сработала. Преступниками были выпускники, покинувшие колледж несколькими месяцами ранее. Они знали многие секреты. Тогда погибло две дюжины магов, включая детей. С тех пор и появились порталы с печатями.

Всё это я знала из «Истории Гвендарлин», но слушала Дюваля очень внимательно. В его устах сведения звучали гораздо интереснее, чем в пафосной книге. События оживали. Воображение рисовало закутанных в черные плащи злоумышленников. Они крались во мраке, пробираясь к ученическим спальням, где спали ничего не подозревающие дети. Ох, сколько же всего видели коридоры с высокими сводчатыми потолками. Я не раз мысленно называла колледж древним и доисторическим. А ведь правда, он — свидетель стольких историй, горестей и радостей. Судеб! Мы все песчинки по сравнению с ним.

Дюваль вел нас все дальше и дальше, рассказывая о первых годах Гвендарлин: подробно, с красочными деталями, словно это происходило вчера. Основатели колледжа были темными магами, но хотели, чтобы в стенах учебного заведения все ученики чувствовали себя, как дома. Поэтому придумали черно-белые плащи и разноцветные стены с коридорами. Каждому оттенку нашлось здесь место.

— Почему же форма синяя? — пискнул кто-то из полноценных.

— О! — улыбнулся Дюваль. — Это дань уважения. И памяти. Изначально ученики ходили в родных цветах, но после пожара, унесшего жизни супругов Ван-се-Рмун, педагоги ввели форму. Синюю форму, как магия основателей.

Я споткнулась. Ну, дела!

Гвенда и Дарлин Ван-се-Рмун были черно-синими магами?! Как я?

Не повод для гордости. И все же…

— Кстати, о пожаре, — продолжил Дюваль с нотками грусти в голосе. — Мы пришли. Именно здесь он и начался.

Заслушавшись мэтра, я не обращала внимания, куда он нас ведет, и едва сдержала изумленный возглас. Знакомое место! Зал с неработающим фонтаном в форме кита и цветочными кадками вдоль стен. Взгляд устремился выше. Сквозь арки просматривался коридор, где я вытащила из стены сокровище. Совпадение? Кто знает. С другой стороны, Юмми Свон сказала, что кубок с птицами хранился там пару столетий. Огонь же охватил колледж значительно раньше.

— Интересно, почему в «Истории Гвендарлин» не написано, откуда начался пожар?

Шем дернул меня за рукав. Полноценные зашушукались.

Ох ты, пропасть! Я задала вопрос вслух!

— Эта книга, на мой взгляд, не слишком удачна, — проговорил Дюваль с легкой улыбкой, он не считал мой интерес неуместным. — Она правдива, но в ней немного… э-э-э… приукрашиваются события и действующие лица. А еще упускаются детали. Не из умысла, а, скорее, из-за небрежности автора. Например, пожар. В книге столько предположений и зловещих легенд, зато ни слова о месте возгорания. Но пожар начался именно здесь и распространился дальше, поглотив западную и южную части. Северная и восточная не пострадали. А всё благодаря талантливому водному магу, проводившему обряды при строительстве. Защита сработала, остановив огонь. Чего не скажешь о работе другого мага-водника, вплетавшего магию в стены с юга и запада. Основатели специально привлекали разных магов, чтобы максимально обезопасить владения. Кто-то оказался полезен, кто-то не оправдал ожидания. Жаль, это выяснилось при столь трагических обстоятельствах.

— Но почему колледж загорелся? — спросил Нильс Бернарду.

Я невольно перевела взгляд на мальчишку. Сходство со страшим братом легко угадывалось. Все те же черные волосы, смугловатая кожа, идеально ровные носы и тонкие губы. Однако Ульриху досталась более интересная внешность: и утонченнее, и мужественнее одновременно. А еще глаза! Я впервые обратила внимание на цвет. У Нильса они тоже зеленые, но обычного оттенка, не насыщенного, как у полуцветов. Не такие, как Ульриха.

— Почему загорелся? — пробормотал Дюваль задумчиво. — Боюсь, на этот вопрос не сможет ответить никто, кроме супругов Ван-се-Рмун. Но и они никогда не заговорят.

— А как же легенды? Про… про… — Нильс замолчал и покраснел, вспомнив, что при мэтрах запрещено упоминать местную «достопримечательность».

— Легенды о духе? — усмехнулся Дюваль под удивленные возгласы учеников. — Легенды — на то и легенды, чтобы множить выдумки.

— А еще говорят… говорят… — не унимался мальчишка, заикаясь от волнения.

— Что говорят, Нильс Бернарду? — спросил мэтр все с той же отеческой улыбкой.

Неугомонный братец Ульриха уткнулся взглядом в пол.

— Говорят, что Дарлин Ван-се-Рмун сам был недобрым магом. Что всё из-за него. Вот.

Дюваль помолчал с полминуты, раздумывая над вопросом. Или над ответом. А потом развел руками.

— Основатель был темным магом. А им испокон веков приписывают злодеяния или дурные намерения. Тебе ли не знать. Ты сам происходишь из древнего темного клана.

— Да, но…

— Вот, что я скажу, Нильс, — перебил мэтр жестко. — Основатели погибли восемь столетий назад. Все сведения почерпнуты из письменных воспоминаний их современников. Там есть и дифирамбы, и осуждения. Истина, как водится, где-то посередине. Но самое важное: супруги Ван-се-Рмун подарили Многоцветью наш колледж. Я считаю, этого достаточно, чтобы чтить память о них.

Ученики дружно закивали, признавая правоту Дюваля. Даже три полуцвета. Все, кроме меня. Нет, я тоже не спорила с мнением мэтра. Но мне послышался смешок, и я завертела головой в поисках несогласного. Звук исходил не от учеников, а из глубины коридора. Странно. Как я расслышала его на расстоянии? Почудилось? Однозначно.

Или нет?

Вдали мелькнул силуэт. Кошачий силуэт! Как накануне заметил Шем, гораздо миниатюрнее, чем у моего синего приятеля Урсула.