Дурман любви

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Клари, укутанная в теплую накидку, стояла рядом с Джеком и смотрела вслед Бенджамину Уилмоту, с которым они только что распрощались. В Богемия-вилидж ему предстояло сделать первую остановку на пути в Филадельфию. Он увозил с собой два письма, написанные Джеком и Клари лондонской родне Джастина.

– Вот и обрывается последняя нить, связывавшая меня с лучшим моим другом, – сказал со вздохом Джек. – Как это грустно. Мартинсоны – фамилия древняя и благородная. Надеюсь, младшая ветвь окажется достойна старшей.

– Давай пройдемся, – предложила Клари. – Мне хочется поговорить с тобой наедине.

Она взяла Джека под руку, и они пошли в сторону поля. Под ногами поскрипывал снег, было так холодно, что изо рта шел пар. Клари никак не могла решить, с чего начать, но Джек первым нарушил молчание. Он все еще оставался мыслями с умершим другом и событиями прошедшего дня.

– Жалеешь, что не стала маркизой? – спросил он. – Признайся, завидно быть женой Джастина Мартинсона?

– Вовсе нет. Мне больше нравится быть женой Джека Мартина.

– Счастье мое, ты не представляешь себе, как я рад твоим словам! Это тревожило меня с того момента, как я узнал, что ты прочла письмо маркиза Джастину.

– Когда ты услышишь то, что я собираюсь сказать, ты обрадуешься еще больше, Джек. Я должна перед тобой извиниться за то, что продолжала терзать тебя и лезла с расспросами, хотя ты просил меня проявить сдержанность… и еще за то, что рылась в твоих бумагах. Мне не следовало так себя вести. Я должна была поверить тебе во всем. И понять, что в тайне твоей не могло быть ничего постыдного.

– Тебе слишком многое пришлось перенести, поэтому ты и разучилась верить мужчинам на слово, без доказательств, – примирительно заметил он.

– В этом-то все и дело. Доказательства у меня были. Вся твоя жизнь на ферме, отношение к Мозесу и его семье, дружба с Сэмом – разве это не доказательства? Господи, Джек, даже твое обращение с хозяйкой публичного дома ясно говорило, что ты человек порядочный. А я оказалась слепой курицей!

– Ох, Клари, как же я тебя люблю! – Джек радостно рассмеялся. – Обещай, что всегда будешь такой же прямой и откровенной. Знаешь, больше всего мне нравится, когда ты употребляешь выражения, которые маркизе даже в голову не придут!

– Подожди, это еще не все, – сказала Клари. – После разговора с мистером Уилмотом сегодня утром я очень много думала о тебе… ты радикально переменил свою жизнь для того, чтобы защитить сестру. Для тебя это было нелегко. Шутка ли – английский аристократ становится фермером, сам убирает урожай, торгует на рынке. Филли как-то раз презрительно отозвалась о рабочих, и тебя, я думаю, воспитывали в том же духе. Я хочу, чтобы ты знал: я восхищаюсь тобой, тем достоинством, с каким ты перенес эту поразительную перемену.

– Ну, для меня это оказалось не таким трудным делом, как ты вообразила, – ответил Джек. – Я всегда предпочитал деревенскую жизнь городской, а когда был мальчишкой, больше всего любил базарные дни в городке, рядом с которым мы жили. Подозреваю, что будь я старшим сыном и наследником титула, то все равно предпочел бы жизнь, которую веду сейчас. Может, я даже затеял бы строительство какого-нибудь канала в Англии, – добавил он со смехом.

– Расскажи мне про свою семью, – попросила Клари, обрадованная тем, что наконец-то он заговорил свободно.

– Ты уже знаешь про Филли и про нашего старшего брата Ричарда, – сказал он. – Мать свою я обожал, но она умерла, когда мне было двенадцать лет. Отец относился ко мне почти так же, как старый Хантсли к Джастину… по сходным причинам. Думаю, Джастину, останься он жив, здесь тоже понравилось бы. Мы не слишком любили светскую жизнь. Нас всегда утомляли бесконечные вечера и рауты. Одним словом, мы были там белыми воронами. Если бы мы не отправились в Америку, то, наверное, уплыли бы искать приключений в Индию. Младшие сыновья часто так делают.

– Как я рада, что оказался ты именно здесь! – сказала Клари. – Не представляю, как я жила бы в этом времени, если бы не встретила тебя.

– Если бы я поехал в Индию, ты оказалась бы там, – возразил он. – Я уверен, что наша встреча была суждена свыше. И еще я твердо верю, что ты останешься в этом времени.

– Я тоже верю. Помолчав, она добавила:

– Мне не хотелось бы возвращаться в старую жизнь. Мое место здесь, рядом с тобой.

– Ну, поскольку ты веришь в это и знаешь теперь обо мне все, мне кажется, что пришла пора раскрыть наконец любящему мужу свою тайну.

– Джек, я никогда не поверю, что знаю о тебе все, – засмеялась Клари. – Всю жизнь я буду узнавать о тебе что-то новое.

– У меня такое же ощущение, радость моя, именно поэтому мне и нужно узнать правду.

– Какую правду?

Клари не могла поднять на него глаз. Она пыталась придумать какую-нибудь уловку: надо скрыть от него то, что он так хотел узнать. И она мысленно выругала себя, потому что должна была предвидеть подобный поворот событий.

– Об измене твоего мужа, – мягко, но настойчиво произнес он. – Как только ты рассказала мне об этом впервые, я сразу понял, что ты что-то скрываешь.

– Мне не хотелось бы говорить об этом, – пробормотала она.

– Ты уходишь от моих вопросов точно так же, как я уклонялся от твоих, – улыбнулся он. – Но я уверен, что оснований у тебя гораздо меньше, ведь в этом времени нет никого, кому это могло бы повредить. Клари, у тебя не должно быть от меня тайн. Ты всегда стояла на том, что брак должен быть основан на честности. Вот и настала твоя очередь.

Голос у него дрогнул, и она поняла, что этот разговор очень важен для него. Из любви к нему она была обязана раскрыть все, что омрачало ее воспоминания о прошлом.

– История не из приятных, – сказала она. – Именно из-за этого мне было так трудно довериться тебе полностью, хотя с самого начала я знала, что ты совсем не такой, как Рич.

Декабрьский день близился к вечеру, сумерки быстро сгущались. И Клари решилась, наконец, заговорить о том, о чем не могла бы сказать при свете дня.

– Я уже говорила тебе, что застала Рича в постели не одного…

– Ас твоей лучшей подругой, – добавил Джек, словно бы помогая ей. – Но она не была тебе настоящей подругой, если стала заниматься любовью с твоим мужем.

– Не она, а он.

Труднее всего было выговорить именно это. Дальше все оказалось просто – Клари сама изумлялась, как легко потекли слова.

– Это был наш общий друг, которого мы знали много лет. Он был свидетелем на нашей свадьбе. Он приходил к нам по вечерам в воскресенье и днем по понедельникам – смотрел с Ричем футбол. Я даже пыталась сосватать его своим незамужним подругам. Все это время они с Ричем были вместе. А я даже ни о чем не догадывалась. В двадцатом веке к таким вещам относятся гораздо спокойнее, чем в вашем времени, но это меня не спасло – ты представить не можешь, какое потрясение я испытала, когда вошла в комнату и увидела, чем они занимаются. За несколько мгновений все рухнуло: я увидела свою жизнь, свой брак совсем с другой стороны. Сразу вспомнились какие-то мелкие детали и случайные фразы – и все вдруг встало на свои места. Я поняла, что была невероятной дурой.

– Нет, ты была честной доверчивой женщиной, и твоей доверчивостью воспользовались. Клари, ты не должна была этого видеть!

Джек не пытался к ней прикоснуться, понимая, что не следует мешать ей, пока она не выговорится до конца.

– Я думала, что умру на месте. Я не могла дышать, сердце у меня колотилось, как бешеное, перед глазами все плыло. Не помню, как села в машину, куда поехала. Очнулась я только на мосту. – Она остановилась и взглянула на него. Ей вдруг стало удивительно радостно. – Джек, как странно! Сейчас я рассказываю тебе о том, что столько времени держала в себе… и понимаю, что все это уже не имеет никакого значения. Я помню, как мне было плохо, но вспоминаю о событиях той ночи совершенно равнодушно. Я словно вылечилась. А ведь все это действительно происходило в прошлой жизни. Думаю, ты согласишься со мной – сегодня мы освободились от нашего прошлого.

– От пережитой боли, – поправил он. – Но не от того, чему прошлое нас научило.

– У меня так легко на душе! – воскликнула она.

– Совсем недавно мне удалось почувствовать то же самое. Правда придает силы и помогает верить в будущее.

Взяв его за руки, она взглянула на него с улыбкой и увидела, как он улыбается в ответ.

– Я люблю тебя, Джек Мартин, и благодарю Бога за то, что это случилось вовремя! – сказала она. – Ты нашел меня и спас мне жизнь… и не один раз!

– Любимая! – Он наклонился и поцеловал ее. – Именно ты нашла меня, провалившись в канал, и это стало самым счастливым днем моей жизни.