Дурная кровь (в сокращении)

5

В три сорок пять я оставила машину на углу Одиннадцатой улицы и прошла немного в восточном направлении, к огражденным колючей проволокой воротам. Возле ворот меня ждал Майк.

Мы шли через заставленный какими-то гигантскими механизмами двор. Здесь кипела жизнь: «песчаные кабаны» в рабочих комбинезонах, детективы в спортивных куртках поверх футболок, городские чиновники в повседневных костюмах — все суетились и возбужденно переговаривались. Таких облаков табачного дыма я не видала со времени моего первого ночного вызова в убойный отдел полиции.

— Смотри не поскользнись, — предупредил Майк и протянул мне руку. — Пожарные заливали огонь и развели здесь вчера грязищу.

Запыленный, двойной ширины жилой автоприцеп был затянут черным крепом. Майк открыл дверь.

— Добро пожаловать в «свинарник». Я не шучу, они сами его так называют.

Я на пару секунд задержалась на пороге, оглядываясь. В продолговатом помещении стояло несколько рабочих столов и множество складных стульев. На столах лежали кипы бумаг, какие-то инструменты, пластиковые контейнеры для еды и пепельницы. На стенных крючках висели заляпанные грязью клеенчатые желтые плащи и спецовки. Несколько рабочих сидели перед телевизором и смотрели новости. Когда я проходила мимо, многие провожали меня настороженными взглядами.

Приехавший раньше нас Мерсер представил меня Джорджу Голдену, геологу из Министерства охраны окружающей среды.

— Четверо детективов вашей группы уже в туннеле. Кто-нибудь еще ожидается? — спросил Голден. Ему было лет пятьдесят пять — загорелый мужчина с тяжелыми веками и острым носом.

— Больше никого, — ответил Майк. — Давайте начнем с самого верха. Что мы здесь имеем?

— Мы находимся прямо над главной артерией Водовода номер три, туннеля длиной шестьдесят миль, который пройдет на шестьсот футов ниже уровня земли и обойдется, когда прокладка завершится, более чем в шесть миллиардов долларов. А завершение работ ожидается не раньше 2020 года.

— Почему выбрана именно такая глубина? — спросил Майк.

— Ближе к поверхности находятся подземка, электрические кабели, канализация, а под ними еще один водовод. Так что выход у нас один — закапываться все глубже, — ответил Голден.

— А сколько вообще требуется воды, чтобы утолить нашу жажду? — поинтересовался Мерсер.

— И помыть вас? И спускать воду в туалете? Начните с полутора миллиардов галлонов в день.

— И для этого у нас имеется водохранилище Кротон, — сказал Майк, подразумевая находящуюся в округе Уэстчестер и состоящую из двенадцати огромных резервуаров систему, из которой вода поступает в город по трубопроводам длиной примерно пятьдесят миль.

Голден кивнул:

— Кротон достиг предела своих возможностей еще в начале двадцатого века. Поэтому инженерам пришлось прокладывать каналы дальше на север, к горам Катскилл и реке Делавэр.

Дверь прицепа отворилась, и заглянувший в нее рабочий крикнул:

— Джордж! Путь свободен, можно спускаться.

— Спасибо. Больше тебе детективы ничего не сказали?

Мы все обернулись к двери, чтобы выслушать ответ.

— Они весь день проковырялись там с тестами этой штуки — как она называется?

— ДНК, — ответила я. Три мои самые любимые буквы алфавита. В 1989 году, для того чтобы получить хотя бы предварительные результаты генетического анализа, требовалось полгода лабораторных исследований. Теперь же мы, обнаружив на рассвете останки человека, можем уже к закату установить его личность — и прямо на месте преступления.

— Ну да, у них тут передвижная лаборатория на улице стоит. Это явно Дюк и те двое из Тобаго.

— А кто эти двое? — спросил Майк.

Джордж протянул руку за одним из клеенчатых плащей.

— Не повезло Дюку. Из наших людей он был, наверное, последним, кто вызвался бы работать с этой парочкой. Дюк был «кабаном» в пятом поколении, настоящим профессионалом. А эти двое — просто сопляки, двоюродные братья с южных островов, появились у нас всего пару месяцев назад. Вчера их впервые назначили в вечернюю смену.

— Так здесь и по вечерам работают? — спросила я. Мне трудно было представить себе, как люди и в дневное-то время отваживаются спускаться на такую глубину, а в темноте и подавно.

— Работы ведутся круглые сутки и без выходных, Алекс, — ответил Джордж. — Ну что, будете спускаться все трое?

Ответ застрял у меня в горле, но Майк и Мерсер ответили сразу: да.

Джордж подошел к группе «кабанов», сидевших перед телевизором.

— Ребята, мне нужен один из вас в провожатые.

Все они молча, точно не слышали его, поднялись со стульев и потянулись к двери.

— Бобби! Бобби Хассетт, — позвал Голден, — будь добр, сделай мне такое одолжение.

— Прости, Джордж, я тут с рассвета на подхвате кручусь. Пора и домой ехать. — Хассетт распахнул дверь и придержал ее открытой.

— Ну ладно, кто-нибудь, наберитесь смелости, — сказал Голден. — Эти детективы хотят разобраться в случившемся, сделать нашу работу более безопасной.

Никто ему не ответил.

Голден хлопнул по спине ближайшего к нему «кабана»:

— Надевай амуницию и пойдем.

— С ней я вниз не пойду, — мрачно ответил «кабан».

— А в чем дело-то? — спросил Майк. — Она бывала в таких местах, куда ты не сунулся бы, даже если бы я шел впереди тебя с «Калашниковым» в руках.

Голден отмахнулся:

— Не обращайте внимания, Алекс. Все это старые бабьи сказки. Якобы женщина в туннеле — дурная примета.

Судя по реакции на просьбу Голдена, эту сказку считали здесь правдой чистой воды.

— Это не сказка, — угрюмо произнес «кабан» и пошел к двери. — И не примета. Какая, к черту, примета. Там внизу смерть ходит, Джорджи. С начала этих работ мы потеряли тридцать человек. Сколько еще людей должно погибнуть?

— Если мы все не поместимся, могу подождать здесь, — сказала я.

У моих ног стояли на земле деревянные ящики со штампом на каждом: «ВЗРЫВЧАТКА — 30 ФУНТОВ». Прямо передо мной находилась железная клеть восемь футов высотой — вроде тех, в каких аквалангисты спускаются в океан, чтобы фотографировать акул. Сетчатые стены ее были выкрашены красной краской, она висела над зевом шахтного колодца на цепи огромной лебедки. К самому верху клетки была прикреплена табличка: «ОПАСНО — ВО ИЗБЕЖАНИЕ УВЕЧЬЯ ДЕРЖИТЕ РУКИ ПОДАЛЬШЕ ОТ ДВЕРИ».

Джордж Голден улыбнулся мне:

— Входите, Алекс. Она нас всех выдержит.

Майк подтолкнул меня в спину, и я без всякой охоты вошла в «Алимак» — маленький лифт, которому предстояло спустить нас на самое дно. Мы были одеты в форменные желтые плащи, на головах — пластмассовые каски, на ногах — резиновые сапоги со стальными носками. Мои оказались мне великоваты — чтобы не спотыкаться, приходилось идти, шаркая подошвами по земле.

Пятый из нас, оператор, уже стоял у пульта механизма, который опускал и поднимал лифт по колодцу шириной тридцать футов. Я прижалась спиной к сетке лифта, ухватившись одной рукой за ноздреватые железные ячейки. Металлический ящик дрогнул, когда в него вступили Майк и Мерсер, — и еще раз, когда за ними последовал главный геолог.

— По-моему, вы нервничаете, — обратился ко мне Джордж. — И напрасно, бояться там нечего. А вот пальцы поберегите.

Я опустила руки по швам. Майк нашарил в темноте и крепко сжал мою ладонь. Оператор щелкнул переключателем, и лифт пошел вниз. Пока железная клетка с лязгом набирала скорость, я смотрела вверх, на дневной свет над головой.

— По человеку всегда легко сказать, понравится ему внизу или не понравится, — заметил Голден.

— Со мной все будет нормально.

— Если у вас там найдется маленький бар, зеркало и губная помада, Куп освоится быстро, — сообщил Майк.

Когда мы прошли первую сотню футов, мне стало казаться, что вокруг нас смыкаются стены. Я опустила голову, взглянула сквозь решетчатый пол на дно и увидела крошечные точки света.

— Вниз лучше не смотреть, Алекс. — Голос Джорджа отражался от каменных стен, покрытых капельками воды.

— Среди ваших рабочих есть такие, кому там сильно не нравится? — спросил Майк.

— Да, немало. Эта работа должна быть у человека в крови. Как-никак, еще две минуты, и мы окажемся на пятьсот футов ниже дна Гудзона.

При мысли о том, какая тяжесть повиснет над нами, я содрогнулась.

— Вам не холодно? — спросил Голден. — Там внизу температура всегда одна и та же. Около тринадцати градусов по Цельсию.

— А чем там люди дышат? — спросил Майк.

— Воздух засасывается большими вентиляторами, затем перекачивается по трубам вниз. Правда, его приходится постоянно проверять на наличие токсичных газов.

Газов. Держись, держись. Меня уже подташнивало, железная клеть, казалось, стукалась о стены, подрагивала, а я цеплялась за руку Майка. Дым и пыль, поднятая ночным взрывом, все еще висели в воздухе. Я прикрыла ладонью рот и закашлялась.

Голден полез в карман, вытащил несколько масок и протянул их нам:

— После пожара дышать здесь стало труднее.

Капли воды превратились в струйки, стекавшие за железной сеткой нашей клети по укрепленным бетонными кольцами стенам. Чтобы удержаться на ногах, мне приходилось прилагать немалые усилия и думать о прекрасном июньском дне, который я снова увижу, выйдя на поверхность. Мы уже приближались ко дну шахтного колодца, все вокруг заливал мертвенный искусственный свет.

Оператор дернул за рычаг и свистнул, предупреждая тех, кто находился внизу, о необходимости освободить для нас «посадочную площадку». Клеть содрогнулась, повиснув на огромной, уходящей к лебедке цепи.

Голден сдвинул засов двери и вышел на верхнюю площадку деревянной лестницы, которая спускалась к полу шахты, отделенной от Манхэттена шестьюстами футами земли.

Майк двинулся за ним по ступенькам. Я глянула вверх, пытаясь понять, что там так жутко лязгает над моей головой.

— Ты как? — спросил Мерсер. — Держись, Алекс. Надо идти.

Я ухватилась за перила, мне очень не хотелось покидать деревянную платформу.

Мерсер начал спускаться по ступенькам. Лифт дернулся и пошел вверх, — лязг вверху усилился.

— Не задерживайся, — сказал Мерсер и протянул руку, чтобы помочь мне спуститься.

И тут я увидела его лицо и услышала крик: «Вперед!»

Я рванулась вперед, резко пригнувшись, каска слетела с моей головы и упала в грязь. За моей спиной, всего в нескольких дюймах от меня, вонзилась в деревянный помост смертоносная железная пика — монтировка, упавшая или сброшенная в шахтный колодец с самого верха.

— Отведите ее подальше от колодца! — приказал Голден.

Я выпрямилась и как можно быстрее сошла в грязь.

— Что за чертовщина? — закричал Майк. — Верните лифт — мы поднимаемся. Эта дрянь едва не убила ее!

— Разглядеть Алекс сверху невозможно. Должно быть…

— Не кормите меня сказками, — оборвал его Майк, оборачивая верхний конец смертоносного оружия своим носовым платком. — Кто-то послал нам предупреждение, и очень ясное. Вы вошли в лифт последним и выйти должны были первым, значит, любой, кто это видел, знал, что в вас он не попадет. Эта штука предназначалась для одного из нас.

Сердце мое так громко стучало, что мне казалось, будто звук от удара монтировки все еще отражается эхом от каменных стен. Майк с Голденом стояли нос к носу, как борцы на ринге.

— Майк, оставайся здесь и займись делом, — сказал Мерсер, оттолкнув двух мужчин друг от друга. — А я поднимусь, выясню, кто в это время был наверху.

— Я поеду с вами. Сейчас вызову лифт, — сказал Голден, поворачиваясь к установленному возле лестницы диспетчерскому пульту. И указал Майку на туннель: — Вас ждет О'Мэйлли.

Я прищурилась, вглядываясь в черноту, и увидела Тедди — знакомый силуэт обрисовался в мглистой дымке в каких-нибудь десяти шагах от нас.

— Давайте поживее, Алекс, — сказал он.

Здесь все было опасным. Нас окружал мир, погруженный во мрак и туман, лишь кое-где тьму прорезал свет лампочек, свисавших с протянутого над нашими головами провода. Яркие цвета клеенчатых плащей и касок составляли резкий контраст преобладающим здесь черно-серым тонам.

— Простите. Быстрее я не могу.

— Старайтесь идти по шпалам, — сказал Тедди. — Между ними — вода и грязь.

— Зачем здесь рельсы? — спросил Майк.

Мы шли гуськом, переступая со шпалы на шпалу. Диаметр туннеля составлял около двенадцати футов.

— Этот отрезок туннеля тянется на девять миль к югу, — сообщил Тедди. — Он соединяет наш водовод с бруклинским. А передвигаемся мы здесь на маленьких дрезинах. Их по частям спускают на том самом лифте, на котором вы приехали, и собирают уже внизу.

Майк обернулся — посмотреть, не отстаю ли я. Потом посмотрел поверх моей головы:

— А сзади нас? Что там?

— Вторая часть туннеля длиной тринадцать миль. Тянется из северной части штата, проходит под Бронксом. — Тедди вытащил из кармана пластиковый пакет, достал из него сигарету, закурил. — Полицейские эксперты ждут вас у кротователя. Там, где произошел взрыв.

— Что такое кротователь? — спросила я.

— Машина, которая бурит большие дыры в скальной породе. В Штатах их прежде никогда не использовали. Именно с их помощью прорыли под Ла-Маншем туннель, который соединил Англию с Францией. Весит три сотни тонн, стенки оставляет гладкие, как лед, и работает в три раза быстрее, чем прежняя техника. Из-за нее-то многие «кабаны» и ищут теперь работу.

Далеко впереди замелькал луч света. Похоже, там кто-то помахивал фонарем. За моей спиной вдруг послышался нарастающий гул.

— Сойдите с путей и прижмитесь к стене, — сказал Тедди. — Это сигнал о том, что к кротователю идет поезд.

Я вцепилась в плечо Майка, прижалась к стенке туннеля. Пронесшаяся мимо нас дрезина с вагонетками подняла пыль, от которой я закашлялась.

— Куда она направляется? — спросил Майк.

— Это мусоровоз. Кротователь сверлит породу, оставляя обломки — мусор. Его необходимо вывозить, доставлять к конвейерному подъемнику, который находится позади лифтовой шахты.

— А почему вы просто не отремонтировали старые водоводы? — спросила я.

Тедди покачал головой. Голос его гулом отдавался в моих ушах:

— Назовите это усталостью металла или еще как-то, но вся инфраструктура, которая обеспечивает город водой, может развалиться в любую минуту.

Я взглянула вверх, на гигантские болты, которые, казалось, удерживали надо мной скальный потолок.

— Так, стало быть, Дюк Квиллиан во вчерашней ночной смене не состоял? — спросил Майк.

— Нет. Он вообще мог не выходить на работу до следующей недели. Не понимаю, что он делал под землей. Те двое из Тобаго занимались уборкой. Вчера утром мы произвели здесь несколько взрывов. А когда взрывники заканчивают работу, на смену им приходит команда со шлангами, по которым подают воду и сжатый воздух, и смывает оставшуюся после взрыва грязь.

Мне казалось, что мы прошли по грязи уже целую милю. По арочным стенам змеились огромные вентиляционные трубы, а под ними тянулись, ряд за рядом, черные кабели. И вот наконец мы добрались до нашей цели. Здесь у стены были свалены лопаты, грабли, сита для просеивания грунта — обычные инструменты саперов, обследующих место взрыва.

— А вот и Халлоран, — сказал Майк, увидев возглавлявшего следственную группу копа.

Майк и Тедди поздоровались с полицейскими, казавшимися на фоне гигантского кротователя карликами. Я тоже пожала коллегам руки.

Халлоран, не теряя времени, начал вводить Майка в курс дела:

— Никаких взрывных работ на вчерашний вечер назначено не было. В ночной смене работало еще восемь человек, они ничего до самого взрыва не слышали. Их допрашивали сегодня весь день.

— А что они могли услышать? — спросила я.

— Не сердитесь на нее, — сказал Майк. — В Уэллсли горнопроходческое дело не преподают.

— Взрывы производят в туннеле почти каждый день, — сказал Тедди. — Взрывники закладывают в стену заряды, затем всех рабочих уводят подальше от места взрыва. Если ты не хочешь, чтобы взрывная волна выбросила тебя наружу где-нибудь в Бруклине, тебе лучше удалиться от этого места на три мили. Перед взрывом подается сигнал трехминутной готовности.

Халлоран подозвал к себе криминалиста, фотографировавшего расщепленные остатки деревянной крепи. Только что подъехавшие сюда рабочие собирались загрузить на дрезину уже обработанный экспертами мусор.

Один из «песчаных кабанов» поднял с земли длинный шланг, повернул кран. Вагонетки наклонили, чтобы удобнее было забрасывать в них мусор. Двое других «кабанов» взялись за лопаты, а первый стал поливать мусор водой из шланга.

— Какого черта?.. — начал было Халлоран.

Тедди перебил его:

— Сор необходимо увлажнять, иначе мы все задохнемся от пыли и помрем. Это обычная процедура.

— А, ну ладно, но только, когда мы поднимемся наверх, нам нужно будет перерыть все еще раз, — сказал детектив.

Тедди поднял руку, останавливая рабочих:

— Я думал, с этим вы уже покончили.

Халлоран взглянул на Майка, словно искал поддержки:

— Да, мы перерыли его дважды, но при таком освещении не много увидишь. Во дворе расстелены два брезентовых полотнища, пусть этот мусор свалят на них. Он требует более тщательного изучения.

— И что вам удалось найти?

— Куски тел, — ответил Халлоран. — Несколько зубов.

Он указал по туннелю вдаль:

— Наши саперы обнаружили эпицентр взрыва футах в двадцати отсюда, однако фрагменты тел и прочего разлетелись на большое расстояние.

— Остатки взрывного устройства нашли? Вообще тебе хоть что-нибудь о нем известно? — спросил Майк.

Халлоран наклонился и рукой в резиновой перчатке вытащил из стоявшей между рельсами картонной коробки динамитную шашку.

— Мы нашли среди сора обрывки детонирующего шнура. Скорее всего, им были обмотаны несколько динамитных шашек. Все это уже отправлено в лабораторию.

Майк окинул взглядом еще остававшиеся на земле груды мусора:

— Так чего ты хочешь от этих парней?

— Да пусть себе грузят сор в вагонетки, — ответил Халлоран. — Мне просто не хочется, чтобы они при этом уничтожили какие-нибудь улики.

Майк кивнул Тедди, и работа возобновилась.

Халлоран стоял у второй вагонетки, освещая ручным фонарем растущую на ней груду мусора.

— Посвети-ка, — сказал Майк, вытягивая из заднего кармана брюк резиновые перчатки и почти утыкаясь в мусор носом. — Вот сюда.

Халлоран направил мощный сноп света поверх плеча Майка, я присела рядом с ним на корточки. И, увидев поверх мусора толстый белый палец, быстро прикрыла рот болтавшимся у меня на шее респиратором.

— Поместите его в пакет для вещдоков, Халлоран, — распорядился Майк. — Этот пальчик не взрывом оторвало. Кто-то отрезал его у еще живого человека.

— Как ты себе это представляешь, Мерсер? — спросил Майк. — Думаешь, закончив заниматься любовью, Куп в ту же минуту выскакивает из кровати и бежит умываться-переодеваться?

Я только что вышла из спальни, Мерсер разливал в моем кабинетике выпивку по стаканам. Я переоделась в футболку и джинсы и теперь вытирала полотенцем мокрые волосы.

— Чистота полезна, мистер Чапмен, — ответил Мерсер. — Я провел в шахте вдвое меньше времени, чем вы, и все равно долго не мог избавиться от тамошнего запаха.

— Ты принимаешь душ даже чаще, чем все известные мне девицы, — укоризненно заметил Майк. — Неужели тебе не нравится, когда на твоей форме появляется немного грязи — как будто ты только что прорвался к футбольным воротам? Не хочешь выглядеть этаким бесшабашным удальцом?

— Я взял у бесшабашности отпуск. Так что сказал медэксперт?

— Предсмертная ампутация. — И Майк согнул поднятый вверх указательный палец.

Дюк Квиллиан — это подтвердил анализ ДНК, проделанный мобильной лабораторией, — был еще жив, когда палец покинул его ладонь, чтобы погулять в одиночестве.

Я взяла со стола стаканчик с виски и присела на диван.

— Отпечатки его в наших базах данных имеются?

— Нет. В холодную его ни разу не таскали.

— Тебе уже удалось понять, как мы прозевали его родство с Бренданом?

— Я весь день пытался откопать хоть какую-нибудь связь между ними.

— А как насчет монтировки?

— От мертвого осла уши, Алекс, — ответил Мерсер. — «Песчаные кабаны» решили провести все расследование самостоятельно. Никто из них не признался, что видел в то время кого-либо около шахты, а копы были заняты тем, что отгоняли репортеров.

— Но ведь какой-то юрисдикцией мы под землей обладаем, верно? — спросил Майк.

— «Мы» — это Батталья? Если где-то в галактике совершат преступление и при этом луч света с той планеты упадет на тротуары Манхэттена, Батталья заявит, что это преступление в его юрисдикции.

— Вот на это я и рассчитываю. — Майк встал и пошел в сторону кухни. — У тебя поесть что-нибудь найдется? Сыр, крекеры?

— Даже этого нет. Прости. Если хочешь, закажу еду.

— Может, хватит питаться тем, что продают в супермаркетах? Не переключиться ли нам на китайскую кухню? — спросил Майк.

— Я бы с удовольствием, — сказал Мерсер, и я выдвинула тот ящик стола, в котором у меня лежало меню ближайшего китайского ресторана.