Душа Зоны

Девятая глава Борьба умов

Холодный осенний лес качает голыми ветвями. Промозглый порывистый ветер. Листва давно пожухла и облетела, свалявшись на земле в плотный бурый ковёр. Блёстки маленьких лужиц. Ноги порой предательски проскальзывают. Противный дождь периодически сменяется маленькими ледяными крупицами. Резкие порывы ветра бросают их прямо в моё лицо. Одежда давно насквозь промокла, прилипнув к коже, и теперь ужасно выхолаживает тело. Укрыться абсолютно негде. Кисти рук буквально закаменели от холода, и едва сжимаются, зубы мелко постукивают, из носа тянется холодная струйка, уже нет лишних сил, чтобы её смахнуть или высморкаться. Я куда-то бреду, совершенно не представляя конечной цели изрядно затянувшегося путешествия. Бреду и всё тут. Впереди переломанные и перекрученные тёмные древесные стволы, вибрирующий пробирающий до костей гул устроившейся посреди леса мощной гравитационной аномалии. На поясе противно потрескивает примитивный радиометр, сообщая о немного повышенном фоне в этих местах. И что я тут делаю? Вопрос. «Наконец-то нашел…» — в голове стучится лишь одна мысль. Непослушными руками достаю из внутреннего кармана куртки детектор «Отклик», подходя с ним вплотную к аномалии. Белая лампочка начинает периодически помигивать, писком дополнительно детектор сообщает о присутствии в аномалии неизвестного мне артефакта. Внутри заметно потеплело. Азарт, предвкушение. Даже руки стали лучше ощущаться. Стоило на полшага приблизиться к колыхающемуся мареву из висящих в воздухе дождевых капель, как аномалия возбудилась, резко вытянув в мою сторону протуберанец. В последний момент едва отпрыгнул назад, поскользнувшись на мокрой листве, упав на задницу и выронив детектор. «Фух, отпустило…» — мысль облегчения и большой досады одновременно. Надо же как-то добыть злополучный артефакт, иначе вскоре можно смело зубы класть на полку. Дожил… поднявшись и отряхнувшись от грязи, скинул с плеч тощий вещмешок, доставая из него початую бутылку водки. Пара жадных глотков и мерзкая жидкость скатывается в желудок, растекаясь там приятным теплом. Заметно полегчало и появилось чувство какой-то странной уверенности. Теперь-то у меня всё обязательно получится. Снова детектор в левую руку, в правую корявую двухметровую палку. Аномалия снова хочет меня ухватить, но я то подхожу к опасной границе её возбуждения, то снова выхожу из неё. Пусть привыкнет к моему соседству и перестанет беспокоиться. Лампочка детектора вспыхивает всё ярче, писк всё громче. Артефакт где-то тут. «Проявка». Что-то мелкое и блестящее упало за опасной границей, тускло сверкнув пару раз. Палочкой его палочкой. К себе, к себе… неожиданно ощутил, как буквально весь вспотел. Вместо пробиравшего до костей холода изнутри пошел сильный жар. Адреналин. Кровь стучит в висках. Ещё, ещё. И вот он уже в моих руках. Быстро его в шар контейнера, а тот в карман, пока никто не заметил. Опасливо озираюсь по сторонам. Вдруг за мной кто-то наблюдает. Сейчас никому нельзя верить, даже бывшим друзьям. Любой готов вцепиться тебе зубами в глотку, если тебе вдруг улыбнётся удача. Ужасные времена. Вдохнуть, выдохнуть. От промокшей одежды идёт пар. Нужно ещё разок приложиться к заветной бутылочке…

Утробный рык крупного зверя совсем рядом. Откупоренная бутылка падает к ногам, расплёскивая по мокрой земле драгоценную жидкость. В руках уже заряженная крупной картечью двустволка. Резкий рывок в сторону, упасть, перекатиться. Прямо мордой в холодную грязь, но главное — двустволка до сих пор в руках. Сверху стремительно проносится бурая тень. С разворота бью в неё дуплетом, уже понимая — перезарядиться не удастся. Спастись от матёрой химеры можно только в аномалии — других шансов нет. Ещё один стремительный бросок, и прыжок у опасного круга, где я натоптал заметную тропинку. Рык разозлённого выстрелами зверя пробирает до самого желудка, заставив крепко стиснуть ягодицы, дабы сохранить штаны, химера прыгает вслед за мной, но она гораздо массивнее меня и возбудившаяся аномалия перехватывает её прямо в полёте, затягивая в центр и начиная сжимать. Инфернальный визг твари оглашает промокшие и продрогшие окрестности. Хлопок мощной разрядки и видимое мне пространство на пару секунд окрашивается в розовые тона. Судорожно сглотнув тягучую слюну, трясущимися руками ощупываю патронташ, перебирая в нём последние патроны, и оглянулся в поисках выпавшей двустволки. «Надо отсюда срочно выбираться» — ещё одна полезная мысль в голове. Нашумели мы изрядно. Как бы кого ещё случайно не принесло. Подняв двустволку и вещмешок, очистил от грязи и перезарядил оружие. С огромным сожалением посмотрел на опустевшую бутылку и резко пнул её прямо в аномалию. Прямо на лету она лопнула россыпью сверкнувших искорок. Распробовавшая живую плоть аномалия стала только злее.

Осенний лес снова качает голыми ветками, ветер шумит, а снежная крупа царапает лицо. Стоило мне лишь отойти на пару сотен метров от столь удачной аномалии, как ноги и руки стали предательски слабеть. Наверное, откат. Зажевать его бы чем-то сладким или энергетика тяпнуть, да нету. Пришлось присесть на корточки, чуток передохнуть, иначе рискую упасть. Очередной порыв колючего ветра донёс резко пробуждающее затуманенное усталостью сознание весьма характерное потявкивание. Собаки. Двустволка снова в руках, шаг в сторону, разворот на неожиданно близкий звук. Псы уже тут. Много. Штук десять, все какие-то облезлые, но весьма крупные. Бах, бах. Бью в тех, кто ближе всего, суетно пытаясь перезарядить стволы. Поздно. Рывок в сторону за дерево, уходя с острия атаки стаи. Случайно полоснул выхваченным ножом по пролетевшей мимо туше, громкий визг и рык, тяжелый удар сзади, больно ударившись о выступающий корень, качусь по сырой земле, пытаясь отмахнуться от нацелившейся прямо на моё горло зубастой морды.

— Ааааа… — вспышка сильнейшей боли оборвала крик.

— Что с тобой? — Лариса вскочила на смятой кровати вместе со мной, излучая вовне большую тревогу.

Я же ещё переживал события прошедшего сна, пытаясь отделить привычный мир от того кошмара. Откуда это взялось? Да, сны мне и тут периодически снились, но самые обыкновенные сны. Размытые и нечёткие, а тут просто ужасающая детализация и полное проживание. В том сне был я и не я одновременно. Руки мои и не мои одновременно. Как будто на время доживал последние остатки чужой жизни. Признаться — изрядно пробрало.

— Это был всего лишь плохой сон… — пробормотал я, всё же сумев разделить себя и тот кошмарный образ. Пробирающий холод, затаённый страх и напрягающее чувство огромной нужды в нём перевешивало даже пережитую смерть. Есть чего испугаться. Неужели именно так живут и гибнут в Зоне обычные сталкеры? Возможно, возможно.

— Я уловила отзвук постороннего присутствия, — одними губами прошептала резко напрягшаяся и застывшая Лариса. — Оно только что было где-то тут, рядом, и вдруг бесследно исчезло. Мне это сильно не нравится!

Её слова заставили меня быстро одеться и заняться прочёсыванием прилегающих к дому окрестностей. Ни в лесу, ни на берегу реки, ни даже на её другой стороне никого не обнаружилось. А искал-то я, максимально раскрывая все доступные мне чувства. Да и Лариса изрядно напряглась, сумев охватить ментальным вниманием огромную территорию. Даже до деревни новичков дотянулась, чего ранее у неё никогда не получалось. Остаток ночи и часть утра ушли на абсолютно бесполезные поиски. Чёрная кошка вовремя сбежала из тёмной комнаты, да и вообще вопрос — была ли она там?

— Ты кого-то подозреваешь? — Спросил я хмурую жену, когда мы, наконец, собрались немного перекусить, заедая досадную неудачу.

Время было ещё относительно ранее, приготовить завтрак Лариса не успела, но чай и сахарное печенье у нас пока есть.

— Образ был явно женский, но какой-то неправильный… — она покачала головой, поднося парящую чашку с чаем к губам. — Возможно, кто-то похожий на нас с тобой, очередной супер контролёр. И его способности эффективно воздействовать на столь большом расстоянии меня откровенно пугают. Учитывая к тому же нашу защищённость от всего подобного. Только не надо мне говорить, что это вдруг была сама Зона, — строго посмотрела она прямо на меня, едва я захотел озвучить пришедшую в голову мысль, мне оставалось лишь пожать плечами. — Единственный положительный момент, который я сейчас вижу… — продолжила говорить она, — это случайно обнаруженная уязвимость. Во сне естественная защита разума явно слабеет. Можно попытаться настроить наши имплантаты на контроль активности коры во время сна с выдачей пробуждающего сигнала. Но я бы ещё с большим удовольствием нашла бы ту хулиганку… — а во взгляде самый настоящий азарт охотницы.

— Предлагаешь половить на живца, меня, то есть? — Я сразу понял, куда свернула её мысль.

— Догадливый… — Лариса плотоядно ухмыльнулась. — Потому ставим сразу две задачи. Настраиваем твой имплантат на постоянное наблюдение и ждём повторения сонной атаки. Спать же будешь со своей девкой после того, как её утомишь, да и сам изрядно утомишься. Сделай так, чтобы она запомнила томный вечер на всю оставшуюся жизнь. Это важно! — Лариса подняла вверх указательный палец левой руки. — Раз против нас вышла глупая баба с ментальными или ещё какими способностями — это её должно обязательно зацепить и спровоцировать. Я же затаюсь рядом, чтобы случайно не вспугнуть дичь. Чувствую — за тебя кто-то серьёзно взялся и вряд ли отступится, пока мы ей крепко не накостыляем… — а взгляд буквально пылает большим предвкушением.

Спорить с женой в таком состоянии крайне глупая затея. Хоть дело и попахивало очередной авантюрой, но других разумных выходов я тоже не видел. А пока до ночи ещё есть время, нужно заняться другими делами. И так слишком многое отложено в долгий ящик.

Ага, кто-то куда-то собрался. Наивный. Не прошло и получаса, едва чашку свежезаваренного чая выпил, как Лариса вдруг резко напряглась, а после заметила с хмурым выражением на лице:

— Кого бы только можно было ждать к нам в гости… — хмурый вид лица сменился предвкушающим чего-то интересное. — Скоро к деревне подойдёт группа с Янтаря, притащив за собой и долговскую охрану. Чувствую там старых знакомых и академика Сахарова собственной персоной. Что должно было произойти, чтобы он выбрался наружу из своего кабинета? — Она покачала головой. — В том письме я рассказала ему, где примерно сейчас обитаю, однако вряд ли могла ждать, что он сюда лично заявится проведать. Ему от тебя явно что-то сильно нужно, «Долг» тоже пришел с какой-то своей целью, а не просто ради сопровождения учёных. В общем так… — она характерно пожевала нижнюю губу о чём-то раздумывая, — веди академика сюда одного. Пусть убедится, что его бывшая подопечная прилично устроилась и ни в чём особо не нуждается. Я пока приготовлю завтрак на четверых. Он обязательно насядет на тебя с чем-то исключительно важным, он умеет быть убедительным. Соглашаться с ним или нет — решишь сам. Я постараюсь смолчать и твою излишне резкую подругу отдельно предупрежу, чтобы держала рот на замке, пока мужики говорят.

Вот за это ей отдельная благодарность. Вика действительно в последнее время стала резковато выражаться, да и действовать тоже. Почувствовала силу и поддержку за спиной. Хорошо это или нет — вопрос без однозначного ответа.

По-быстрому собрался, направившись к деревне тайной тропой. Раз — и я уже там. Группа же пока только добиралась, им прилично идти от известной тайной тропы со «Свалки». Несмотря на ранее время суток в деревне царила деловая суета. Хмурые беженцы в грязной одежде таскали инструменты и стройматериалы с места на место, а к исходящей паром полевой кухне выстроилась очередь с пустыми мисками в руках. За суетой внимательно смотрели наши парни, явно давая указания мужикам, что где брать и куда после складывать. Как я быстро догадался — ими задумано серьёзное расширение деревенских подвалов и погребов, дабы разросшееся население деревни могло где-то прятаться от выбросов и прочих неприятностей. В бункер ведь пока пускают только «своих» и это правильно. Меня дружно поприветствовали маханием рук и продолжили командование строительством.

Вышел из ближайшей избы отчаянно зевавший явно не выспавшийся и заметно помятый охранник Михась с сильно озадаченным лицом.

— Уже знаешь? — Сразу заметил он меня.

— Угу, — я кивнул. — А чего ты, друг, имеешь столь мятый вид? Вроде бы раньше мог вообще сутками без сна обходиться.

— Да вот… — он виновато опустил взгляд, а его лицо характерно порозовело. — Оказывается, для кое-кого из числа Вариных девочек я был далеко небезразличен. Тогда я и сам был мало расположен к общению с женщинами, всё тяготился потерей семьи. Плюс условия контракта охранника и всё такое… — его лицо вообще приобрело пунцовый оттенок от щёк до кончиков ушей. — И только теперь всё как-то сложилось само собой…

— Поздравляю! — Я похлопал его по плечу, искренне порадовавшись за его личную жизнь, которая вдруг совершенно случайно появилась.

— Ты извини, если что, — он продолжал излучать серьёзную вину. — Я действительно проспал возможную опасность, ведь кто-то должен был подать сигнал нашим отрядам самообороны занять опорные пункты по-боевому.

— Как видишь — в этот раз всё обошлось и без тебя, — я откровенно насмехался над его виноватыми чувствами. — И вообще — глупо тащить всё исключительно на себе. Сколько же можно жить в состоянии постоянного напряжения? Ладно, когда ты один в окружении врагов реальных и потенциальных. Но теперь-то нас много. И пусть особым чутьём наделены считанные единицы, пора нам выстаивать систему охраны, как это делают все прочие группировки. Секреты, фишки, наблюдательные посты и постоянное дежурство. Хотя бы по паре человек на наиболее угрожаемых направлениях, которых тут раз — два — и обчёлся. А то привыкли, понимаешь, выдвигаться только по сигналу с твоей стороны, занимаясь в остальное время другими делами.

— Хоть ты отчасти и прав, но… — Михась продолжал искренне переживать минуту проявленной слабости. — Понимаешь, совсем не дело нам всем окончательно милитаризироваться. Жить по уставу и распорядку, словно армия или там «Долг» какой. Поверь — на психику молодёжи и не только молодёжи это скверно влияет. Нам, тебе и мне, уже поздно дёргаться. Зона нас изрядно наградила способностями, но и надломила заодно. Мы обрели способность жить в том самом постоянном напряжении в постоянном ожидании удара. А вот все они — он махнул рукой в сторону суетящихся мужиков и командующих ими парней, — пусть сохранят в душе хотя бы иллюзию мирной жизни. Тяжелой, временами опасной, но всё же именно мирной жизни без отупляющей день за днём кондовой армейщины.

— Да… — я даже не нашел слов, чтобы ему аргументированно возразить. — Но как же тогда контролировать ближние и дальние окрестности? Вокруг ведь далеко не мирная пастораль. И желающих пощипать нам пёрышки тут хватает. Ты опять готов снова перейти в режим постоянного и бессменного дежурства?

— Куда деваться… — он только пожал плечами. — Я что-то придумаю, устроюсь как-либо. Тебе не стоит напрасно переживать за меня.

— Как знаешь… — я тоже пожал плечами, заканчивая разговор.

Глупо отговаривать, раз он так настроился и всё для себя решил. Да и его аргументы о вреде заменяющих жизнь армейских распорядков тоже выглядят достаточно убедительно. Кому-то они действительно нужны, если отсутствует свой личный распорядок и достаточная сила воли. Но в целом… да, пожалуй, с такой стороны прежде я на ситуацию даже и не смотрел.

Раз тревога оказалась ложной, оставалось только ждать. Зевающий Михась отправился досыпать в тёплую кроватку и мягкому боку, а я присел к остывшему за ночь кострищу в сторонке от народа, решив запалить огонёк, благо запас наколотых дровишек лежал рядом под навесом из жердей и куска полиэтиленовой плёнки. Пламя быстро разгорелось, жадно пожирая сухие чурбаки. Стало уютно, приятное тепло вытесняло из души промозглую сырость ночного сна. Снова подумал, кто же мог так подло на меня повлиять. Пожалуй, кроме той случайно встреченной в Баре рыжей высокой девицы больше некому. Она же и говорила тогда о снах. Видит она там что-то в них особенное, понимаешь. А может и не только видит. Вот влезть, к примеру, с грацией носорога в чужой сон — это просто нечто. Ей там от меня что-то сильно хотелось получить. Напоминает, зараза, о себе столь замысловатым образом. Возможно, и кто-то ещё балуется. Пусть Лариса займётся проблемой. Для неё это настоящий вызов.

Тем временем к деревне по частично восстановленным через стремительно оттаивавшее болото мосткам подошла большая колонна людей. Впереди шла парочка перехвативших прибывшую делегацию на подходе наших парней, за ними четверо долговцев в штурмовых активных экзоскелетах с многозарядными дробовиками и пулемётами в руках. У одного монструозная на вид крупнокалиберная винтовка с большим прямоугольным дульным тормозом и хитрым прицелом. Калибр наверняка 14,5, а то и все 20 миллиметров. Серьёзные мужики. Следом чуть отстала от них группа в похожих на плотно обегающие тела скафандры «Севы», только более светлого оттенка и наспинной системой поддержания жизнедеятельности. Это, наверное, и есть учёные с «Янтаря». И замыкали процессию ещё шестеро долговцев в экзах с тяжелым оружием. Таким составом и с такой экипировкой можно смело штурмовать полноценные укрепления, да пойди же ты — простой охраной и сопровождением прикидываются. Решили крепко надавить на нас для более удачных переговоров? Посмотрим, посмотрим. Поднялся с насиженного чурбака, направившись встречать нежданных утренних гостей.

— Почему не на танках сразу приехали? — Озадачил каверзным вопросом преградивших мне путь к учёным долговцев.

— Солярки для танков у нас маловато… — прогудел голос из-под лицевой маски мужика с большой винтовкой в руках. — Но мы за те танки тоже вполне сойдём, — добавил он с нотками лёгкой иронии.

— Сильно сомневаюсь… — я покачал головой, выражая лицом одно большое разочарование. — От танков металлолома куда больше после боя образуется. А металл нам сейчас нужен. С вас же, мужики, многого не взять.

— Мне говорили, что тут обитают изрядные шутники, вон, наших парней, говорят, в два счёта скрутили, забыв подумать о последствиях, а ты вообще крепко перегибаешь палку, — его голос стал строгим и даже угрожающим. — Или считаешь себя бессмертным? — Жалко за маской не видно выражение его лица, а то бы сильно захотелось по нему стукнуть.

Ответить мне не дал быстро подошедший к нам человек в научной «Севе».

— Мы же договаривались, Аркадий Степанович?! — Обратился он к долговцу с большой претензией в голосе через внешний громкоговоритель закрытого скафандра. — Вы мне обещали воздержаться от любых агрессивных действий.

— Но… — долговец хотел было возразить, однако решил промолчать, просто отойдя в сторону и подав знак рукой остальным бойцам проследовать за собой. — Мы ещё поговорим, — бросил он мне, неожиданно резко обернувшись, несмотря на всю внушительную инерционность своей защитной экипировки.

Стало понятно — проблему с недостатком подвижности активных экзоскелетов долговцы смогли частично или полностью победить.

— Обязательно поговорим… — тихо пробормотал я себе под нос.

— Здравствуйте, молодой человек, — наконец-то учёный обратился ко мне. — Если я правильно определил — то вы и есть тот самый неуловимый Бёрш Электроник? — Утвердительно заявил он. — Я академик Сахаров и нам нужно срочно многое обсудить. Многое и весьма серьёзное. От этого разговора могут зависеть множество жизней, — добавил он в конце.

— Пройдёмте в более удобное для разговоров место, — ответил ему, осмотрев обступившую нас со всех сторон делегацию в скафандрах. — Предлагаю идти вам одному, остальные пусть ждут здесь, — я махнул рукой в сторону деревни. — Сейчас здесь безопасно. Ни радиации, ни других вредных проявлений Зоны. Можно смело разоблачаться и спокойно дышать свежим воздухом. У полевой кухни есть реальный шанс получить порцию горячей еды и кружку чая. Наши повара обычно готовят с запасом. Чувствуйте себя, как дома, только помните, что вы в гостях, — напутствовал я их напоследок, увлекая главного за собой в сторону тайной тропы.

— Так вот где, оказывается, прятался профессор Белов, — воскликнул академик, едва мы вышли из тайной тропы к самому дому.

— Не здесь, — я поправил его, быстро вспомнив, о ком он говорит. — При нём тут имелись только голые каменные стены с остатками провалившейся крыши. Профессор Белов со своими людьми организовал лагерь поблизости в лесу, где все жили в быстро сборных щитовых садовых домиках, которые вы могли видеть, когда мы ещё шли через деревню. Их туда недавно перенесли. И, кстати, почему вы не смогли защитить его от посягательств со стороны известных недоброжелателей, раз он пошел на столь большой риск и столь весомые траты? Едва ведь живым остался, — выказал ему большую претензию.

— Тогда от меня мало чего зависело… — ответил Сахаров глухим голосом. — Думаете, меня устаивала роль формального, но не действительно руководителя? — Спросил он с явным вызовом. — К тому же Белов во многом сам виноват. Я ведь неоднократно предупреждал его о том, кто такой Гольдштейн и кто за ним стоит. Но он так отчаянно хотел получить дополнительное финансирование для завершения своих работ, что абсолютно не прислушивался к голосу разума, — а вот эта информация была для меня новой. — Я предлагал ему подождать планового выделения бюджетных средств, но он куда-то вечно торопился. Он сам выдал предварительные результаты своих исследований Гольдштейну, надеясь, что того удовлетворит роль главного соавтора в столь впечатляющем открытии мирового масштаба, забыв, что кое-кто любит брать всё, заодно избавляясь от лишних людей, на чём сделал впечатляющую научную и политическую карьеру. Впрочем, Белов оказался далеко не единственным, посчитавшим Гольдштейна истинным меценатом от науки. Мне столько высказали плохих слов в лицо, когда я настоятельно рекомендовал им держаться от него и его денег подальше. Увы — учёные тоже люди со всеми им присущими слабостями и недостатками, — тяжко вздохнул академик.

— Печально… — бросил в ответ я. — Так хотелось верить, что в мире есть хоть кто-то больше опирающийся на разум, а не подвластный голосам противоречивых чувств. И если это не люди науки, то кто?!

— Если бы «люди науки» жили в высоких башнях из слоновой кости, то, может, они бы и соответствовали вашим ожиданиям, молодой человек, — язвительно заметил Сахаров. — Но дело в том, что эти «люди науки» и ту самую башню сами построить не смогут. Разве только редкие единицы. У нас, молодой человек, совсем другая миссия.

— Какая миссия? — Мне вдруг стало ужасно любопытно.

— А об этом мы поговорим чуть позже, — Сахаров решил явно потомить меня ожиданием. — Надеюсь, вы уже давно догадались, кого я хотел увидеть помимо вас, несмотря на все возможные произошедшие с ней изменения?

— Прошу, — я пропустил академика вперёд, открыв перед ним входную дверь дома.

— Погляжу — вы тут отлично устроились, прямо зависть берёт, — ехидно заметил академик Сахаров, отмечая вполне очевидное явление, неспешно разоблачаясь в прихожей как любой порядочный человек, пришедший в гости к хорошим знакомым.

Торопиться с раздеванием было неуместно, ибо снимался закрытый скафандр только в несколько этапов. Сначала по команде владельца происходила разгерметизация, выравнивалось внутреннее и внешнее давление, а также переливалась охлаждающая жидкость из прилегающих к телу областей в резервуар хранения. Пару-тройку минут требовалось подождать до завершения всех процессов. Затем раскрывался запорный клапан заплечной системы жизнеобеспечения, и её можно снимать, отсоединив несколько гибких трубок и электрических разъёмов. Об удобстве изготовители скафандра тут подумали в последнюю очередь. Без умелого и знающего тонкости помощника долго провозишься. Следом раскрывался на две условные половинки и сам защитный комбинезон герметичной застёжкой-молнией с дополнительным уплотнителем. Пальцами в перчатках перебирать замучаешься. Конструкция выглядела далеко не самой продуманной и удобной, к тому же вместе с системой жизнеобеспечения весила весьма прилично. Но в таком скафандре без особого риска для здоровья можно забираться в самые «грязные» места Зоны. От воздействия активировавшегося «горячего пятна» или гравитационной аномалии он вряд ли спасёт, зато на любую аномальную химию и просто сильно фонящие участки зараженной местности можно смело плевать. Оригинальная «Сева», хоть внешне и похожа на этот скафандр, заметно отличается по внутреннему устройству. В ней система жизнеобеспечения проще и легче, а сам скафандр сделан с упором на возможные боевые действия, предлагая больше брони за счёт уменьшения защиты от аномальных проявлений. Учёные же действуют в Зоне исключительно под внешним силовым прикрытием, потому больше заботятся о своём драгоценном здоровье. Да и помощники у них обычно всегда под рукой, быстро оденут или разденут. Вот только тут со мной вышла досадная промашка, и профессору пришлось вылезать из скорлупы самостоятельно. В конечном итоге он всё же справился, оставшись в одном сером комбинезоне научных работников. Домашние тапочки я ему любезно предоставил.

Стоило нам дойти до кухни, откуда по всему дому расползались соблазнительные запахи, как едва переступив порог, академик надолго завис, крепко прилипнув взглядом к ладной фигуре своей бывшей помощницы. Она, понятно, его по обыкновению мысленно «поприветствовала», как всегда «забыв» о возможной реакции обычных людей на всё такое.

— Вынужден признать — вы были правы, Лариса Александровна, — наконец-то отмер он. — Со столь выраженными проявлениями мутаций даже моей нынешней власти вряд ли бы хватило, чтобы удержать отдельных коллег от страстного желания быстро довести ваш исключительный случай до вскрытия, — неловко отшутился он, присаживаясь на предложенный Ларисой стул около накрытого стола. — Да, и не говорите… — продолжил он, выслушав мысленный ответ, — вам пришлось бы брать грех на душу, но иного варианта тут просто нет. Вы же понимаете — иные учёные легко заткнут за пояс и оболваненных фанатиков, когда увидят перед собой столь привлекательную возможность отличиться. Хотя, скорее всего, просто сильно осложнят мне жизнь. У нас сейчас и так положение весьма шаткое, с огромным трудом удаётся сдерживать регулярные порывы внешнего руководства провести полную эвакуацию научного лагеря. Я ведь подробно разъяснил им, что возвращаться после какой-либо «нормализации» обстановки в Зоне будет просто некуда. Только это сейчас и останавливает их от принятия необдуманных решений.

— А почему вы так сильно держитесь за свой «Янтарь»? — Грызущее изнутри любопытство толкнуло меня бесцеремонно влезть в чужой разговор. — Понимаю, столько труда вложено в проект, но ведь изучать Зону, постепенно раскрывая её секреты, можно и из более безопасных мест, отправляя сюда отдельные экспедиции за материалом. Или я что-то плохо понимаю?

Академик оторвал взгляд от Ларисы и внимательно посмотрел на меня. Словно изучая ещё раз с неожиданно поступившей новой вводной.

— Видите ли, в чём дело, молодой человек… — он разочарованно вздохнул. — Если бы вы вместо каждодневного риска здесь озадачились бы получением высшего образования… — а ведь я действительно очень молодо выгляжу, хотя и помню о своём реальном возрасте, — то, вероятно, и сами бы догадались. Хотя, признаться — большинство выпускников ВУЗ-ов, как и вы, вряд ли дадут верный ответ, в чём именно заключается истинное назначение настоящей науки.

— Изучение нового? — Вставил пару слов я.

— Вас удивит, но это у нас как раз второстепенная задача, — тон академика стал менторским или учительским. — Вы ведь задумывались, зачем вообще изучать новое? — Спросил меня он с хитрым прищуром, но ответить ему я не успел. — Молчите уж, — продолжил он говорить. — Всё, что вы скажете, я слышал уже тысячи раз. Тысячи искренних заблуждений. Обычная или правильно говорить — типовая склонность всех людей лежит исключительно в практической области. Узнать, чтобы применить, так? — Я кивнул. — Так вот, на применении легко доступного обычно познание людей и заканчивается. Зачем углубляться в тонкости и детали? Разве только вынуждено, когда старые приёмы потеряли эффективность. И по своей сути техника и технологии, пусть даже и выросшие из науки, для большинства людей являются настоящей Магией, — крайнее слово особенно выделялось голосом. — Электричество, радиосвязь, вычислительная техника. Сколько людей знают, как всё это вообще работает? — Заметил он с искренним негодованием. — Чтобы нажимать кнопки много ума не надо, — а тут уже с ним легко согласился и я. — Зона же вообще наполнена различными чудесами, — продолжил вещать академик. — Артефакты, сильно изменённые существа и многое другое. И, главное — многие чудеса Зоны вполне применимы обычными людьми. Если отказаться от попыток изучения Зоны и её чудес изнутри, то Магия со временем победит науку. А без науки и научного мировоззрения мы просто остановимся в собственном развитии, со временем скатившись к первобытности. Вот тут и скрыт реальный смысл существования науки и научных работников, — выдохнул академик Сахаров в завершении монолога.

— Борьба с Магией? — Переспросил его я, пребывая под большим впечатлением.

— Не борьба, а познание, — поправил меня академик. — Познанная Магия магией быть перестаёт, превращаясь в понятную и изменяемую по нашему желанию технологию. У любых чудес есть рациональное основание, которое нам и нужно найти, дабы сорвать покров таинственности.

— Довольно философии, завтрак остынет, — в наш диалог нагло влезла Лариса, предлагая заняться более практичным делом и оценить её кулинарные таланты.

В кухне появилась и изрядно прихорошившаяся Вика в домашнем халате, усевшись напротив академика.

— И вы, молодая красавица, погляжу, тоже сюда перебрались, а как же ваша важная деятельность? — Сразу же заметил тот, я отметил тень лёгкого изумления на его лице, явно ведь халатиком впечатлился.

— Со старым покончено! — Решительно заявила она. — К тому же здесь куда интереснее, да и компания, — Вика бросила весьма выразительный взгляд в мою сторону.

— И почему меня это больше не удивляет… — Сахаров только развёл руки в стороны, заодно подбирая со стола столовые приборы.

А то заговорились мы на пустой желудок, понимаешь.

— Так и в чём кроется ваш интерес к нашим краям? — Задал я давно напрашивающийся вопрос академику, когда мы уже перешли к чаю и десертам. — Зачем вы притащили сюда целую экспедицию?

Народу с ним прибыло под дюжину человек, не считая внушительной долговской охраны. Сложно поверить в идею о простой прогулке ради одного удовольствия.

— Скажу вам начистоту, молодой человек… — академик оторвал губы от парящей чашки. — Я принял решение частично распределить по разным площадкам коллектив научного лагеря «Янтарь». Таким образом, мы снизим или вовсе исключим риск уничтожения всех одним внезапным ударом. Да-да, я серьёзно опасаюсь за наши жизни, — тон академика сейчас не предполагал двоякого понимания. — В сильно изменившихся внешних условиях наше существование здесь является одним из весомых сдерживающих агрессию факторов. Без нас будет легко объявить всю Зону вратами в ад или чем-то подобным. Мировая общественность легко проглотит такое заявление, когда оно прозвучит с самых высоких трибун. Пока же наша активная деятельность, регулярные публикации в научных журналах, информация в научных кругах и многое другое вынуждает определённые силы искать обходные пути. Им нужно, чтобы мы здесь просто исчезли. Желательно громко и показательно. Произойдёт ли масштабная катастрофа в одной из лабораторий или же скоординированное нападение отрядов наёмников на научный лагерь — их удовлетворит любой результат. Чем больше жертв — тем лучше. Лишь бы научный лагерь прекратил своё существование. Надеюсь, вы понимаете мою меру ответственности? — Академик буквально впился цепким взглядом в моё лицо, вопрос для него многое значил.

— Значит, вы предлагаете нам «приютить», — слово я выделил особо язвительным тоном, — тут ваших людей вместе с прибывшим с ними сопровождением? Да ещё и поставить на полное довольствие за наш счёт? — О дальнейшем было легко догадаться.

— В целом, именно так, — академик кивнул. — К сожалению, особыми ресурсами наш научный лагерь сейчас поделиться не сможет. Мы и сами перешли в режим большой экономии. У вас же, погляжу — хозяйство только растёт и ширится. Неужели так сложно прокормить ещё двадцать человек? — И такая характерная издёвка послышалась в его голосе.

Я мысленно выматерился, но продолжал рассуждать трезво. Возможно, сейчас меня банально проверяют. Хотя бы просто на человеческую чистоплотность — если можно так сказать.

— А какая нам будет польза от этих нахлебников? — Язвительно поинтересовался я у него.

— Зря вы так решили, — Сахаров даже обиделся на мои слова. — Просто расквартированные на базе два полных тяжелых сквада «Долга» придадут вам заметный вес. Многие потенциальные недоброжелатели трижды задумаются о том, стоит ли сюда лезть с недобрыми намерениями. Погодите, я ещё не договорил, — он сразу заметил моё большое желание высказать всё, что я думаю на этот счёт. — Вы можете считать себя вполне состоявшимися в военном и силовом плане, однако у «Долга» всё равно репутация выше, — пояснил он свою мысль, я лишь кивнул, признавая его правоту. — А научная группа доцента Авчинникова помимо исследований социального фактора в замкнутых новообразованиях, может изрядно поспособствовать образованию ваших людей. Он сам и его люди имеют хороший опыт преподавания различных дисциплин в нескольких известных российских ВУЗ-ах. Уверен — вы быстро найдёте с ними общий язык.

Бесцеремонность академика Сахарова меня изрядно напрягала, но при этом я понимал и его правоту вкупе с большой ответственностью. Действительно, прокормить ещё двадцать человек для нас вполне посильная задача. Другое дело — все кому не лень постараются сунуть везде любопытный нос. Нам и одного Болотного Доктора порой многовато бывает. Принимать же столь неоднозначное решение единолично я побоялся, вынеся его на общее вечернее собрание нашего клана-группировки, что вполне устроило академика, так как он явно рассчитывал произвести и там впечатление перед менее искушенной публикой. Затем он пожелал о чём-то поговорить с Ларисой наедине, а мы с Викой отправились в деревню, требовалось срочно придумать, где нам разместить столько лишнего народа. Забот нам только прибавлялось и прибавлялось.

Пока мы завтракали и разговаривали, прибывшие пытались организовать митинг в поддержку всего хорошего и против всего плохого, но тут их ждал крупный облом. Даже «замученные» работой беженцы предпочли пустому сотрясанию воздуха ту самую работу. Ибо уже знали истинную цену красивым словам. Нашел наших ребят-командиров у рабочего столика под навесом в сторонке от кухни и пояснил актуальный расклад. Ждал претензий и возражений, однако получил обратную реакцию:

— «Долг» сильно хочет защищать учёных и нас заодно? — Ехидно хмыкнул Сергей, залихватски крутя пистолет ГШ-18 на пальце. — Так с того нам только проще, освободимся от патрулирования ближайших к болотам окрестностей. Прибытка навыков и умений с рутинного однообразия почти нет, изучили каждый чахлый кустик, каждую кочку и ямку. Оставим пару наблюдательных постов контролирующих ключевые точки и всё. Ты давно советовал организовать дальние вылазки, вот ими и озадачимся. А возможное образование всем нам только пойдёт на пользу. Сам же знаешь о том, ради чего наши ребята сюда пришли, — добавил он в конце.

А я ведь уже и подзабывать стал. Основной коллектив наших игроков пришел сюда из других виртуальных миров, чтобы разобраться в том, как функционирует реальная техносфера жизни. Сейчас они уже освоили программирование и почти разобрались в достаточно примитивной цифровой электронике. По крайней мере — смогли полностью переписать микрокод детектора «Велес», существенно повысили скорость сканирования аномалий и внесли в его прошивку поддержку всех известных на сегодня артефактов. Теперь можно сразу видеть, что именно обнаруживается и стоит ли это вообще доставать. Пригодилась добытая мною информация. Да и над программной частью КПК сейчас активно работают. Связанные с обеспечением функционирования нашей подземной базы другие проекты тоже ведутся. Но достигнутого им явно мало, сильно недостаёт фундаментального подхода. Надеюсь, прибывшие учёные смогут его хотя бы показать, ибо моего образования мало. Я ведь действительно обычный практик. А тут… слова Сахарова заставляют серьёзно задумываться. Казалось бы — простая философия, помноженная на профессиональную деформацию. Чтобы понять его нужно получить высшее образование и проработать в научной среде какое-то время. Именно научной среде, а не научно-технологической, так как та чётко заточена на получение конкретного результата. И этим же результатом часто ограничивается. Чистая наука же смотрит шире и дальше. Вот, к примеру, зачем искать какой-то там «бозон Хигса»? Что он даёт человечеству в практическом результате? Так пойди же ты, под проверку гипотезы о нём был построен большой адрорнный коллайдер, затрачены миллиарды и прочее, прочее. Стоило ли вообще это делать? Выходит — стоило. Ладно, подумали чуток на отвлечённые темы, пора снова заниматься необходимой текучкой, которая стоит в сторонке и нагло ухмыляется, поигрывая в руках монструозным стволом.

— Я старший лейтенант Мешалкин, командир трёх сводных сквадов тяжелого оружия, — представился мне весьма молодой долговец.

Шлем он снял и теперь прохладный ветерок трепал его светлые кудри. На вид лет двадцать пять, но лицо достаточно жесткое с парой грубо зарубцевавшихся шрамов и чётко обозначившимися скулами. Взгляд пылает истинной добротой. Добротой по ту сторону снайперского прицела. Для врагов ему, значит, никакого добра не жалко. Самые лучшие патроны пойдут в ход. Вот и сейчас он смотрит на меня, как будто прицеливается. Буквально давит всем своим видом, всей массивной фигурой в экзоскелете и массивным оружием в придачу. Я ведь по обыкновению в простецком на первый взгляд плащике, словно новичок какой, из оружия только клинок на ноге. Совершенно несерьёзный вид. Остальные долговцы тоже сняли шлемы и устроились неподалёку на чурбаках у отдельного костерка, хитро косясь в нашу сторону. Косятся и наши парни, возможно уже сделав ставки, кто кого морально передавит и нагнёт.

— Мне представляться бесполезно, вы наверняка получили всё в ориентировке, — достаточно грубо ответил ему, выдерживая тяжелый взгляд.

— О да, получили, — лейтенант нагло усмехнулся, продолжая эмоционально давить. — Я раньше любил почитывать на досуге дешевую фантастику, так вот, кто-то тут, судя по всему, захотел переплюнуть многих мега крутых главных героев. Но я со своими парнями не склонен верить дешевым самовосхвалениям, — он расплылся в широкой улыбке, всем видом показывая, во сколько нулей без единицы оценивает чужие достижения. — Может, ты, — демонстративно переходя на «ты», он даже подался вперёд, влезая в зону моего личного пространства, — и умеешь тихо пролезать кустами, стреляя другим в спины, но вряд ли это делает тебе честь, — крайняя фраза прозвучала нарочито громко, чтобы все услышали.

Захотелось хорошенько подровнять выпуклости на его физиономии, хотя это и было тем самым, чего от меня сейчас добиваются. Вон, как народ за оружие держится в готовности в любую секунду пустить его в ход. Наши парни тоже насторожились.

— Вы явно оправдываете свою фамилию, стараясь во всё вмешиваться и всем мешать, лейтенант, — я открыто усмехнулся, оставаясь внешне спокойным и игнорируя все угрозы. — Только хочу напомнить, что здесь не «Бар», а «Прибрежные болота», потому, при таком поведении, вас попросят удалиться сначала вежливо, а после как получится.

— А получится? — Мой уверенный тон голоса явно остался без внимания. — Вы же все тут голозадые босяки. Ни снаряжения, ни дисциплины толковой. Просто анархисты какие-то! — И снова громкие заявления на всю округу.

Я крепко призадумался. С какой стати генерал Воронин прислал сюда этих раскрашенных петухов с искусственными гребнями? Проверить нас на прочность в очередной раз или же цель совсем иная? Они же формально сопровождают научную экспедицию и должны избегать вмешательства в чужие дела, когда это не касается безопасности учёных, а тут такое странное поведение.

Вместо ответа достал КПК, быстро набирая на экране сообщение генералу. Его личный контакт у меня теперь имелся. Ответ пришел буквально через пару минут, причём, не только мне одному. Лейтенант мгновенно переменился в лице, когда прочёл пришедшее на его КПК сообщение. Мне же генерал написал, что в случае эскалации конфликта желал бы вернуть только снаряжение прибывших бойцов, они сами его мало волнуют. Опять темнит Воронин. Зачем это ему? Непонятно. Но долговцы вроде бы перестали излучать вокруг себя истинное превосходство, лейтенант же вообще выглядел откровенно бледновато. Наверняка ему прислали в сообщении специальное дополнение — «полученной ориентировке верить беспрекословно», и теперь он размышлял, как может отреагировать на его слова тот самый главный герой из дешевой фантастики.

— Следуйте за мной, лейтенант, покажу, где вас предполагается разместить, — позвал я его, тот оставил бойцам своё оружие и молча пошагал за мной.

Договорились раньше предоставить «Долгу» один садовый домик, на большее пусть не рассчитывают. Там едва хватит места на шестерых, если поставить двух ярусные койки. Придётся им спать посменно. Где переодеться есть, тепло и сухо. Печка с артефактом шла в комплекте. Сортир в стороне, общие душевые в нашем ангаре. Жить можно.

Естественно, особого восторга от жилища лейтенант не выразил, сухо поблагодарив за заботу. Предстояло ещё найти место для учёной братии, пока я разбирался с наглыми долговцами, ей занялась Вика.

И, надо заметить — сложный вопрос к моему приходу был уже почти решен. За ангарами имелась расчищенная под предполагаемое расширение нашего строительства ровная площадка. Местечко тихое и полностью закрытое тем же ангаром со стороны берега. Откуда Вика взяла большую белую надувную палатку, можно было только догадаться. Подобные палатки используют в полярных экспедициях для быстрого возведения стационарного лагеря. Внутренний объём позволяет разместить с относительным комфортом двенадцать человек. Есть отдельный тамбур для переодевания. Осталось только сделать лежанки и найти тумбочки для вещей. Кстати, палатка — это очень хорошо. Пусть прибывшие учёные постоянно ощущают временность своего пристанища. Кто знает, куда и как дальше пойдут события? Сахаров, по моему представлению, напрасно нагоняет всякой жути. Скорее я поверю в то, что научный лагерь просто перестали полноценно снабжать. Блокада, как и у всех остальных. Вот ему и остаётся только делать уверенное в своей непоколебимой правоте лицо, да сплавлять потихоньку лишних едоков, переложив заботу о них на тех, кто здесь как-то устроился. Мысленно хлопнул себя по лбу, достал КПК, входя в программу управления кланом-группировкой. Ага, так и знал. Появился новый раздел «Научная деятельность клана», не научно-исследовательская, а именно «научная» с пока нулевым прогрессом и серыми пунктами возможных достижений. Наверняка за них причитаются какие-то особые награды. Для прокачки направления требуются научные работники в составе клана или временно привлечённые специалисты. Интересно. Наверняка подобные изменения затронули все сохранившиеся к настоящему времени кланы, и за свободных учёных начнётся борьба. Хорошо бы только политическая. Тут и наглые долговцы окажутся весьма к месту, ибо действительно обладают высоким авторитетом. Ссориться с ними дураков нет.

До вечерней темноты занимался всякой мелкой ерундой, помогал перетаскивать тяжелые грузы и тому подобное, готовя площадку для общего собрания. Нас уже стало много и вокруг одного костра все никак не поместятся. Пришлось строить отдельную трибуну для председательствующей комиссии и пожелавших выступить перед публикой докладчиков, а также расширять сидячие места для публики. Вместо большого костра устанавливать прожекторы освещения. Перед собранием народ плотно накормили. Как это сказывается на мыслительной деятельности вопрос индивидуальный, зато градус эмоционального реагирования точно снижается. На первых рядах перед трибуной расселись наши парни и девчонки, за ними беженцы и все остальные в качестве зрителей и статистов. У них право голоса отсутствовало. Как только все расселись, я взял первое слово. Кратко пересказав текущую ситуацию, высказал собственную точку зрения относительно причин появления в наших краях новых гостей. Политическая обстановка вокруг Зоны, расклады сил, внешняя блокада и всё прочее. Слушая меня, сидевший рядом с Ларисой на правой стороне первого ряда академик Сахаров периодически кривил лицо, Лариса же, как всегда, обворожительно улыбалась, наверняка сумев самостоятельно докопаться до истинных причин. Переодевшиеся в практичную туристическую одежду и непромокаемые плащи учёные недоумённо переглядывались друг с другом, видимо для них информация оказалась новой, а кое-кто особенно хитрый придерживал её под предлогом заботы об общем благе. На левом краю рядышком уселись Болотный Доктор и священник. Поп часто уточнял у Доктора, правду ли я сейчас говорю, а тот лишь кивал головой, задумавшись о чём-то своём. Долговцы в полном составе и полном боевом облачении стояли в сторонке. С их стороны потянуло какой-то коллективной неуверенностью. Наконец-то догадались об истинных причинах, почему именно их командование сплавило сюда. Наверняка ведь самые идейные из самых заслуженных. Воронину они теперь только мешают, а избавиться законным образом практически нереально. Вот и спихнули их в болота на край Зоны для попытки перевоспитания. Закончив вводную часть, отметил наши скудные возможности численного расширения уже устоявшегося коллектива. Испытание Тьмой заметно изменило всех нас. Трудно включить сторонних людей в уже устоявшийся круг доверия. Плюс сильно ограниченная материальная составляющая. Жить-то где-то нужно. Для расширения построек в деревне банально мало места. Есть идея восстановить и существенно расширить сгоревший болотный хутор на другой стороне болота, превратив его в торговую факторию, дабы сюда меньше всяких проходимцев захаживало. Островок не особо большой, но расположен в стратегической точке и места для построек хватит. На постоянной основе там смогут жить человек пять плюс возвести постоялый двор для десятка гостей. Есть идея разобрать на стройматериалы заброшенную ферму около железнодорожного моста. Всё равно там сейчас сильные пульсации психического излучения из аномалии под насыпью. Чтобы безопасно пройти мимо требуется знать расписание этих мини-выбросов или же обладать высокой ментальной устойчивостью. Обрисовав планы, вкратце изложил видение на возможную пользу постоянного присутствия у нас научной экспедиции, предложив выступить перед собранием академику Сахарову.

После моих слов тот нехотя поднялся, внимательно окинул взором притихшую публику, и в трёх фразах приказал верить предыдущему оратору — мне то есть. Действительно — положение дрянь, но мы должны сохранять в себе и поддерживать вокруг себя самые лучшие человеческие качества, иначе быстро скатимся к первобытной дикости, что местами уже и происходит. При окончательном оскудении ресурсов дело запросто дойдёт и до людоедства. Нам всем нужно противостоять подобным тенденциям, поддерживая планку цивилизации. А научная группа доцента Авчинникова нам в этом должна всемерно поспособствовать.

Следом за ним выступил и доцент Авчинников. Колоритный высокий мужчина лет сорока со щегольскими усиками на лице. Широкий лоб и явственно обозначившаяся залысина. Сильный голос и уверенная манера говорить на публику. Наверняка прочитал много лекций студентам. Он вкратце рассказал, что его весьма заинтересовал наш опыт выживания в тяжелейших условиях. Мы стали заметным центром объединения разрозненных людей, и этот опыт стоит внимательно изучить, дабы другим было на что опираться. Сделал всем нам приятные комплименты, покинув трибуну.

Я передал слово нашему формальному лидеру клана Сергею, а тот сразу без длинных предисловий поставил вопрос на голосование. Принимаем ли мы научную экспедицию или пусть с утра пораньше ищут себе других подопытных кроликов. Прямо так и сказал, я даже поперхнулся. Однако почти все проголосовали «за», при пятерых воздержавшихся. Решение принято. Время было позднее, все отправились отсыпаться кроме третьей рабочей смены и дежурных. Нам же с Викой и Ларисой ещё только предстояло подготовиться к охоте на «повелительницу снов», как мы её успели окрестить.

— Как будто в первый раз меня увидел! — Заметила Вика с прорезавшимся в голосе лёгким недовольством. — Почему руки до сих пор не распустил? — С лукавой ухмылкой добавила она.

Дюжину секунд назад она скинула с себя всю одежду разом в инвентарь, представ предо мной в костюме Евы. Плавно качнулись налитые соками полные груди, волосы рассыпались по белым плечам, ямочки на щеках отчётливо обозначились, притянув к себе моё внимание.

— Просто любуюсь, — подсел к ней ближе на кровати, одним мысленным движением убирая одежду с себя и опуская руки на её бёдра.

— Я ведь прежде и не подозревала, что ты законченный эстет! — Рассмеялась довольная моим комплиментом обнаженная девушка. — Будешь и дальше любоваться… хмм… — мои пальчики быстро пробежались по её телу, уделяя внимание известным эрогенным точкам. — Здесь, ещё… — мои ладошки скользнули вниз по внутренней поверхности бёдер, затем поднялись выше и пробежались по гладкому животу. — Люблю, когда меня гладят, — глухим голосом призналась Вика, подаваясь навстречу мне для поцелуя.

— Даже больше чем… — задал провокационный вопрос, с трудом оторвавшись от её губ.

— Ты продолжай и не отвлекайся! — Меня решительно толкнули на ложе, дабы удобно устроиться сверху, подставляя под ласковые руки спину и не только её.

Стоило отметить — ласки и поцелуи мне нравились ничуть не меньше того самого процесса, который обычно следует вслед за ними. В этот раз прелюдия сильно затянулась, продолжившись после парочки более плотных заходов. Простых ласковых поглаживаний и мне сильно недоставало — как теперь явственно обозначилось. Полностью удовлетворив взаимную потребность в нежности, мы уснули, крепко обнявшись, забыв накинуть сверху одеяло.

Весенний открытый перелесок, под ногами прошлогодняя трава, сквозь которую пробиваются пока ещё редкие молодые зелёные стебельки. Пахнет сыростью и плесенью, где-то неподалёку весело чирикают пташки — фи-фи, фи-фи. На белеющих юных берёзках раскрываются малюсенькие листики, облепляя тёмные ветки салатовой зеленью. В верхушках деревьев легонько шумит пробегающий тёплый ветерок. Я куда-то целенаправленно бреду, рефлекторно улавливая ногами натоптанную в траве едва заметную тропинку. В руках пусто, за плечами совсем лёгкий тощий вещмешок. В животе характерно бурчит, в рот давненько ничего съестного не попадало. Мысли полностью разбежались из головы, плохо помню, кто я такой и что тут вообще делаю. Но куда-то нужно быстрее дойти, там-то всё и узнаю. Ноги сами выносят меня к берегу небольшого озерца, яркие солнечные блики пляшут по спокойной поверхности воды. Пахнет сырой землёй и нагретым солнцем мхом, тихое жужжание пролетевшей мимо весенней мухи. Иду дальше вдоль берега. Желанная цель уже где-то близко. Пройдя по берегу озера, снова углубился в открытый перелесок, выйдя из него к почерневшему от времени дощатому забору, за которым раскинулся цветущий вишнёвый сад и угадывающиеся очертания тёмной шиферной крыши садового домика. Вот и висящая на одной петле покосившаяся калитка. Почти пришел. Окрестности огласил громкий скрип проржавевшей петли. Несмотря на всю очевидную странность ситуации, воспринимаю её вполне обыденно, как будто всегда ходил весенними тропами по покинутым людьми и даже животными заброшенным краям, где остались только птицы и ещё насекомые. И всё равно неправильность окружения заставляет остановиться и взглянуть на собственные мозолистые руки с чёрными окантовками давно не чищеных ногтей. И руки-то явно не мои, а чьи-то ещё. Пошевелил плохо слушающимися пальцами, оглядываясь по сторонам. Где я нахожусь и кто же я такой?! Острое мгновенье резкого открывшегося понимания, едва устоял на ослабевших ногах, схватившись за воротный косяк. Это всего лишь сон. И не просто сон, а целенаправленно навязанное мне сонное видение. «А вот хрен тебе!» — закрыв глаза и мысленно представив себя самого, снова открываю глаза, ощутив в руках приятную тяжесть знакомого оружия. Той самой ультимативной лазерно-метательной пушки на основе артефактов. Перед мысленным взором зажглась картинка интегрированного в неё прицельного комплекса. Ещё одно усилие сознательной воли, теперь восстановились и привычные рефлексы.

— Хватит прятаться, выходи! — Громко крикнул в окружающее пространство, отметив близкое присутствие кого-то постороннего.

Несколько десятков секунд ничего не происходило, всё так же щебетали мелкие пташки, да задувал весенний ветерок, покачивая ветки цветущих вишен, срывая с них и унося вдаль белые лепестки.

— Рановато ты пробудился… — послышался тихий женский голос откуда-то сбоку, я повернул к нему лицо.

Вдоль забора ко мне шла высокая девушка в накинутом на голое тело частично просвечивавшемся белом платье, её рыжие волосы разметал по сторонам мгновенно окрепший ветер. Руки пусты, во взгляде зелёных глаз отметил лишь лёгкое сожаление. Узнать её было просто, не так давно эта девица подкатила ко мне в Баре, требуя её куда-то сопроводить. Вполне ожидаемо, её-то мы и ждали.

— Что тебе нужно? — Строго спросил её, показательно нахмурившись.

— Неправильный вопрос… — она покачала головой, а сожаления в её взгляде только прибавилось.

— А какой вопрос правильный? — Я демонстративно поднял бровь, выражая больше нетерпение.

— Я была о тебе и твоих «подружках», — слово выделялось весьма ехидным тоном, — гораздо лучшего мнения, — ещё одно покачивание головы, ветер резко затих, перестав трепать рыжие кудри. — Вместо искреннего стремления познать неизведанное, вы приготовились к драке. А ведь могли бы и просто спросить… — в голосе явственно проскочила грустная нотка.

— И ты бы так просто ответила, перестав дурить людям мозги? — Я ехидно усмехнулся. — Прости, но ты не выглядишь заслуживающим доверия существом, — назвать её человеком, или тем паче — женщиной, почему-то постеснялся.

— Нет, не ответила бы, — открыто усмехнулась высокая рыжеволосая девушка. — Им бы точно не ответила, а вот тебе — да.

— Я чем-то особенным выделяюсь? — Мне стало сильно любопытно.

— Много чем, — при ответе её лицо вдруг стало весьма серьёзным. — К примеру, ты смог «пробудиться» уже со второй попытки, обретя полную сознательность даже в мире сонной иллюзии. Это, знаешь ли, крайне немногим удаётся, — похвалила она меня. — Более того, ты смог не просто вспомнить себя, но и частично перестроить иллюзию реальности. У тебя весьма большие задатки истинного сноходца! — Одарила она меня непонятным словом.

— Кого, кого? — При всей очевидности словосочетания, хотелось подробностей.

— Много ли ты знаешь о снах? — Ушла от прямого ответа рыжая бестия. — Даже учитывая твою сильную переделку организма, ты всё так же, как и обычные люди, видишь сны. Доводилось ли задумываться, откуда они берутся? — Спросила она с характерными нотками лёгкого ехидства.

— Есть много различные теорий… — я даже наморщил лоб, припоминая известную информацию. — Мне больше всего симпатична версия о том, что снами проявляется фоновая работа мозга по переработке дневного восприятия с очисткой короткоживущей памяти сознания и образованием кластеров долгосрочной памяти в бессознательном. Плюс снами проявляются актуальные ожидания и переживания индивида, при работе с той же долгосрочной памятью. Мозг способен перевести всё доступное ему в образы частичного или полного восприятия.

— Есть и такое… — рыжая улыбнулась одними уголками губ. — Однако это лишь малая часть или поверхностный уровень знания о снах. При более глубоком рассмотрении можно нащупать сонную связь между физическим миром и миром собственной души.

Признаться — я глубоко изумился услышанным словам, хотя обычно весьма скептически отношусь ко всякой мистике. И разговорам о той душе включительно.

— Время серьёзного разговора пока не пришло, — между тем продолжила Ведьма. — Тебе нужно многое принять на веру для начала, и только после ты сможешь найти потайную тропу к своей же душе, — её голос вдруг резко оборвался, а в окружавшем нас пространстве выключился свет.

Я резко подскочил на кровати, пытаясь схватиться за тончайшую ниточку оборвавшегося ментального контакта, но она мгновенно исчезла без остаточного следа.

— Я тоже опоздала, — к нам в спальню вошла заметно уставшая Лариса, присаживаясь на край кровати, Вика же так и не проснулась, продолжая тихо посапывать и умилительно шевелить во сне губами.

Наверняка ей снилось что-то приятное. Даже на секунду захотелось заглянуть в её сон, однако бесцеремонностью рыжей Ведьмы я пока не обладал, как и её возможностями.

— Хоть определила примерное направление? — Спросил расстроенную жену, обнимая её за поникшие плечи.

— Нет, — она покачала головой, широко зевнув. — Контакт продлился едва ли пару секунд, после чего ушел как будто вверх, — она подняла взгляд к потолку. — И это совсем не то, что доступно нам, супер контролёрам. — Ты сам-то хоть что-то понимаешь? — Она повернула лицо ко мне, ища в моих глазах явной поддержки.

Рассказал ей про сон и странный разговор с рыжеволосой Ведьмой.

— Она во многом права, — вздохнула Лариса. — Мы слишком мало знаем о природе снов, хотя этой темой интересовались многие учёные. С физиологией во многом разобрались, однако все те знания никак не объясняют наблюдаемые многочисленные феномены. Известны и описаны реальные случаи совместных снов и общения во сне разделённых огромным расстоянием людей. Наблюдаются и сны «вещие», которые невозможно объяснить простым психическим самопрограммированием. Спящие видели события будущего, с которыми они не имели прежде никакой связи. Много всяких феноменов, гарантированно выходящих за рамки чисто научного диспута и раскрывающих бездну мистики. Знаешь! — Она вдруг резко встрепенулась, скидывая с себя усталость и сонливость, взглянув в мою сторону с сияющим взором. — Я бы хотела пообщаться с той рыжей бестией без чисто бабского желания расцарапать её лицо.

— Чувствую — это вскоре произойдёт, — поддержал её энтузиазм учёного-исследователя. — Рыжей от меня нужна какая-то услуга, и она обещала заплатить знаниями. Хоть я до сих пор воспринимаю её с большой настороженностью, однако она убедительно демонстрирует нам новые горизонты человеческих возможностей. Ведь я так и не смог определить в ней ни мутанта, ни киборга, а это, знаешь ли, сильно интригует.

— Меня тоже, — Лариса опять широко зевнула. — Ладно, на дворе ещё темнота и больше нет желания сохранять остатки бодрости усилиями воли. Перенапряглась я малость, нужно отдохнуть, а то характер начнёт портиться. Обними меня крепче, я тоже хочу скорее нырнуть туда, откуда ты вынырнул.

Накрывшись одним одеялом, мы быстро провалились в сонное забытьё. Мне даже снова что-то приснилось, плохо помню. Где-то я ходил, чего-то искал, с кем-то ругался или торговался. Но это был самый обычный сон без какого-то тайного смысла.

Увы и ах, и в этот раз хорошо выспаться и всласть помиловаться нам помешали обстоятельства. Теперь меня подло разбудил крайне недовольным мысленным позывом бдительный Михась, сообщая о скором прибытии очередных гостей. Пожаловала «Свобода», от неё немного отстаёт группа «Рассвета», а за ними на приличном отдалении держались и пожаловавшие снова бандиты Борова. Нужно идти встречать. Мало ли что может случиться. Хоть сейчас ранее враждовавшие друг с другом группировки и примирились, на уровне командования так точно, а вот низовое звено может продолжать гореть старыми конфликтами. Чувство праведной мести и жажду крови приказом хрен уберёшь. Перебудив подруг, быстро собрался и поспешил к деревне.

Вот и первые гости подходят по дорожке из мостков. Четверо в штурмовых экзоскелетах с зелёными нашивками. Вооружены явно доработанными крупнокалиберными пулемётами «Корд». Таскать тяжелые американские М2 даже в активной экзе не особо приятно, вот и перешли отдельные свободовцы на российские оружие. Как по мне — всё это голимый пафос и ничего более. Но смотрится действительно солидно. Сверху в деревне появились и долговцы в полном боевом, вылезли встречать бывших идеологических оппонентов. Пока держат стволы дулом к земле, периодически поглядывая в мою сторону. Пришлось ментально закрываться, слишком уж токсично они пованивали.

— Правила знаете? — Я вышел вперёд, перекрывая прибывшим дорогу на берег.

— Правила? — Глухо прогудела через лицевую маску ближайшая ко мне массивная фигура. — И кто их здесь устанавливает? Они? — Незнакомый свободовец демонстративно взмахнул стволом пулемёта по направлению к быстро рассредоточившимся за укрытиями долговцам, на ком и сосредоточил всё своё внимание.

Только стрельбы нам тут сейчас не хватало. Переломают крупным калибром всю деревню. Благо наш народ благоразумно по подвалам схоронился, заодно утянув за собой и тех, кто пока ещё не осознал истинных причин для серьёзного беспокойства.

— Правила устанавливаю здесь я! — Жестко ответил напиравшей на меня массивной фигуре, легонько подтолкнув её телекинезом. — Кто первый случайно выстрелит, будет нуждаться в срочной помощи хирурга для извлечения кое-чего лишнего кое-откуда совсем для того не предназначенного. Понятно излагаю?

Тем временем приготовился скинуть телекинезом всю четвёрку зелёных разом в почти оттаявшее с краю болото. Здесь и у самого берега глубина будет им по макушку.

— Ты…? — Тут первый свободовец внимательно разглядел мою фигуру, заметив мерцающий знак ордена Героя Зоны на груди, резко замявшись, от него вдруг потянуло пробившим мои ментальные фильтры сильным смущением.

После чего все свободовцы синхронно перекинули оружие за спины, наглядно показывая действие тактической командной сети.

— Извини, были не в духе, — снова прогудела массивная фигура через защитную лицевую маску.

— Следуйте за мной, — повернулся и повёл гостей к выделенному для их группировки отдельному домику.

Долговцы же постарались открыто не попадаться нам на глаза, лишь изредка выглядывая из-за укрытий. Придётся со всеми опять говорить, иначе кто-то обязательно сорвётся. И заодно предупредить Макса и генерала Воронина. Мне их политические игры совсем не интересны.

И стоило лишь народу дружно забиться в помещение и отстегнуть шлемы, как я вдруг застыл на месте с приоткрытым ртом.

— Машка, а чего это ты тут вдруг делаешь? — Ехидно поинтересовался у той самой фигуры, с которой и говорил при первой встрече.

— Ты не рад меня снова видеть? — Слишком уж знакомая по базе «Свободы» исключительно любвеобильная девушка показательно нахмурилась.

Да уж, в тяжелой экзе все свободовцы одинаковы. Да и долговцы тоже. Отличия лишь в цвете нашивок. Хотя, если внимательно присмотреться — защитные костюмы у них всё же заметно различаются.

— Здесь тебе не там! — Я громко усмехнулся. — У меня жена строгая, мозги поджарит в один момент. Да и официальная любовница может сильно обидеться… — Машка и другие растерявшиеся свободовцы только хлопали глазами, просто не представляя, как правильно отреагировать на столь громкое заявление.

— Познакомишь? — Машка первой опомнилась и хитро улыбнулась. — Хочу увидеть своими глазами любимых женщин столь выдающегося мужчины! — А теперь уже сильно смутился я, как всегда подглядывавшая за мной Лариса изумлённо хмыкнула по телепатической связи.

— «И горазд же ты нагуливать всяких…» — заметила она ехидным тоном. — «Расслабься, мне она почти нравится!» — добавила она секунду спустя. — «Хорошая девочка, но ей сильно не повезло в жизни», — сразу выдала Лариса экспертное заключение.

— Чего молчишь? — Машка заметила мою краткую заминку. — Или я тебя так сильно стесняю?

— Нет, — я качнул головой. — Просто жена взглянула на тебя моими глазами и высказала мне своё веское мнение, — народ вокруг дружно хмыкнул, посчитав мои слова шуткой, а вот Машка наоборот резко посерьёзнела.

— То есть, ты действительно настоящий мутант и у тебя такая же жена? — Спросила она самым серьёзным тоном. — Вы действительно можете мысленно общаться на расстоянии? Я тоже так хочу! — Огорошила она меня и своих боевых товарищей заодно.

— Не готов чего-то обещать, — задумчиво ответил ей. — Дело это весьма стрёмное, одного желания для успеха совершенно недостаточно. И кстати, ты тут командуешь? — Переключил её внимание на другую важную тему.

— А, да, я, — Машка быстро переглянулась с троицей остальных свободовцев. — Это моя боевая группа, мы вместе ещё на Барьере с «Монолитом» воевали. Да и других опасных заварушек со стрельбой хватало.

— Тогда довожу до тебя настоятельную необходимость соблюдать тут подчёркнутый нейтралитет даже с теми, кого давно хочется увидеть в белых тапочках. Макс вам всё, надеюсь, разъяснил? — Спросил её без особого нажима, всё же личное знакомство позволяет быстрее договориться.

— Да ничего он толком не разъяснил! — Фыркнула Машка. — Приказал прибыть и внимательно осмотреться на месте, ибо ранее наших ребят здесь немного «обидели». Теперь-то я догадалась, кто это мог быть, — и так характерно стрельнула в меня глазками. — Сунул мне какие-то бумажки с какими-то инструкциями, я на них даже и не взглянула… — и ведь ни малейшей капли раскаяния на лице.

— М-да… — только и оставалось заметить мне. — Рекомендую сидеть тут, пока не изучите те инструкции. После свяжетесь со мной. Ты, Машка, можешь просто очень «громко» подумать, либо я либо моя жена тебя обязательно услышим. И повторюсь — про конфликты со старыми врагами просто забудьте. Вы тут как бы посольство, а не штурмовой отряд на зачистке!

Пока я устраивал на постой послов «Свободы» к берегу пожаловала группа «Рассвета». Нужно встретить. Идут трое. И тоже в полной боевой тяжелой. У двоих в руках незнакомые магазинные помповые дробовики четвёртого калибра с длинными толстыми стволами, третий несёт увесистый револьверный гранатомёт РГ-6. Экзоскелеты у «Рассвета» свои и явно иной конструкции. Другая система внешних подвижных элементов. На первый взгляд она проще, но это только так кажется. Бронекостюм определённо легче и смотрится на теле гораздо гармоничнее. Появляется своеобразный «хищный» опасный образ. Не столь массивный и подавляющий, как у «Долга» и «Свободы». Боец в нём выглядит исключительно подвижным. И действительно, приглядевшись внимательнее, отметил, что разгрузочная система для мышц более ориентирована именно на бег и, возможно — прыжки. Интересно. Когда до меня бойцам «Рассвета» оставалось пройти несколько метров, они дружно закинули оружие за спины и отсоединили лицевые щитки от шлемов. Тут тоже выявилась заметная разница в конструкции.

— Нас должны ждать, — заметил шедший первым молодой парень, окинув меня изучающим взором, сразу же отметив орден на груди и другие мелкие детали.

И я его практически сразу узнал. Видел его, когда ещё гостил у Болотного Доктора. И не просто видел, а сумел исправить произошедшее в результате суперпозиции двух одинаковых артефактов в поясе фатальное искажение его тонкого тела. Кажется, он близкий родственник главы группировки.

— Следуйте за мной, — поманил прибывшую группу за собой к назначенному месту проживания.

— Интересно, где я мог тебя раньше видеть? — Неожиданно спросил парень, постоянно кося взгляд в мою сторону. — Вроде бы мы раньше не должны были встречаться…

— На территории «Бара», возможно, — подкинул ему подходящий вариант. — Я принимал активное участие в последней большой заварушке.

— Нет, — парень медленно помотал головой, ему немного мешал компенсатор нагрузки шейных позвонков экзоскелета. — Пожалуй, вспоминается только твоя одежда. Вроде бы и самые обычные походные тряпки, но есть и характерные отличительные черты. У меня очень хорошая зрительная память. Вот только принадлежала эта одежда совсем другому человеку… — его голос заметно дрогнул, а лицо напряглось.

— Узнаёшь? — Тем временем я вытащил мысленным усилием подаренную мне рассветовцами гитару из инвентаря в правую руку.

— Что?! — Парень едва удержался на ногах, больше за счёт автоматики экзоскелета.

— Тогда я выглядел немного иначе… — я громко усмехнулся.

— Ходячая Аномалия?! Но… — парень просто растерялся.

— Не у тебя одного был в жизни «сложный период», — я снова усмехнулся. — Надеюсь, ты больше не пытался запихнуть в свой пояс пару «вывертов»? — Смутил парня ещё сильнее, он весь зарделся.

— А как же тогда другие изгои? — Парню сейчас было сильно неловко, он вспоминал о своём недолгом пребывании в больнице Болотного Доктора и других сильно пострадавших сталкеров.

— Для большинства их новая внешность стала вполне привычной. И каждый из них вполне способен вернуть себе прежний прекрасный облик, если того сильно захочет. Зона ведь благоволит им, раз позволила выжить. Нужно только выдержать её строгое испытание… — пояснил парню тонкий момент.

— А какое испытание было у тебя? — Спросил он, неожиданно остановившись, следовавшая за нами парочка тоже встала, навострив уши.

— Это дело сугубо личное! — Жестко отшил излишне любопытных, заодно задумавшись.

И ведь действительно вопрос — а какое именно испытание я тогда прошел? Что я такого сделал, чтобы исцелиться? Окончательно мой облик вернулся поле первой брачной ночи с женой, а что было до этого? Что такого я приобрёл, общаясь с изгоями? Надо разобраться. Чувствую — мои испытания ещё продолжаются.

— Извини, — парень снова сильно смутился. — Хоть мне и советовали меньше вспоминать о том давнем, хм, «опыте», но до сих пор есть осталась какая-то смутная тяга. Словно я о чём-то забыл или побоялся тогда спросить. У нас в группировке к изгоям плохо относятся.

— Почему? — Я даже возмутился. — Чем они вам не угодили? Или идеология мешает?

— Идеология? — Переспросил парень. — В отличие от «Долга» и «Свободы», у нас идеологии посчитай — и нет вовсе. Всё строится на взаимной симпатии. С кем тебе действительно приятно у прогоревшего костерка встречать рассвет над Зоной — те и есть твои лучшие друзья и соратники. Оттуда пошло и название группировки. У нас и ритуалы принятия новых членов такие. Можно несколько сезонов проходить потенциальным кандидатом, но так и не войти в коллектив. Зона быстро показывает истинное нутро человека, слабого и гнилого становится сразу видно. Наверное, потому у нас и изгоев не принимают. Всё же их большинство весьма неприятные внешне люди, — задумчиво замелил парень.

Я же отметил про себя проявившиеся особенности ментального «запаха» от этой троицы рассветовцев. «Пахли» они действительно иначе, нежели отряды из других сталкерских группировок. Теперь становилось понятной их неявная идеологическая основа — они подбирали к себе действительно близких по духу людей, а Зона сплачивала их вместе. Естественно, при таком подходе их общая численность оставалась весьма незначительной на фоне остальных, но при этом они как-то умудрялись отстаивать контролируемую территорию и порой серьёзно конфликтовать как с «Долгом», так и со «Свободой» одновременно. Да и посмотреть внимательно на экипировку стоит. Мало я раньше уделял внимания «Рассвету», стоит озадачиться или попросить Ларису.

— «Займусь», — сразу же откликнулась она, прочитав мои мысли.

— Пришли… — наконец-то мы дошли до предназначенного этому посольству домика. — Располагайтесь.

Рассветовцы меня дружно поблагодарили, спросив, куда подходить для вручения верительных грамот послов, дабы соблюсти все формальности. На что я только махнул рукой, сказав, что у нас пока маловато людей для бюрократии, а бытовые и прочие вопросы они смогут решить чуть позже, когда освободится от общения с другими послами наш формальный лидер клана Сергей. Я же всего лишь обычный привратник, чем вызвал у народа продолжительный приступ веселья. Тем временем пришла пора встречать очередных гостей.

По мосткам неторопливо приближается целая делегация. Первым идёт бандитский авторитет в чёрном плаще, положив автоматический дробовик SPAS на плечо. За ним следует одетый в цивильное гражданин с заметно выпирающий брюшком. Цивильное — это именно цивильное — обычные брюки из хорошей ткани, рубашка, серый пиджак, а поверх дорогой шерстяной плащ нараспашку. На голове кепка-аэродром, в подобных когда-то давно любили ходить всякие нацмены. И на небольшом отдалении от этой парочки семенит чёртова дюжина разномастно вооруженных бандитов в спортивных тряпках. «Калаши», различные пулемёты винтовочного калибра, помповые дробовики. Идут налегке без рюкзаков за спинами, словно в набег собрались. Когда делегация подошла ближе, я легко узнал первого авторитета.

— Жека Цыган собственной персоной! — Поприветствовал его, разводя пустые руки в стороны. — Погляжу — ты хорошо сохранился.

И вправду, бандит сейчас выглядел как настоящий Ален Делон. Чисто выбрит, пахнет дорогим мужским парфюмом, руки с чистыми ногтями все в золотых перстнях с разноцветными камнями. И ещё нагло ухмыляется скотина эдакая.

— А ведь ты тогда меня надурил, мастер! Пригрел мою ценную цацку, а потом даже и не раскаялся. Нехорошо… — бандит картинно оскалился, но я видел, что он действительно рад нашей встрече.

— Кто прошлое помянет — тому глаз вон! — Шутливо заметил в ответ.

— А кто прошлое забудет — тому оба! — Жека Цыган показательно нахмурился. — Ладно, ты был в своём праве, а я действительно крепко лоханулся, — его жесткое лицо малость смягчилось, а взгляд чуточку потеплел. — Значится так, я нынче главный в этой блудне, имею мазу базарить здесь за всю братву. Посол, пошел, пряный посол, так сказать… — он снова оскалился. — За мной будет, значит, барыга местный. Его погоняло — Толстопуз, — представил он следовавшего за собой солидного джентльмена в цивильном. — Он крендель у нас шибко грамотный всё знает почище иных головастиков, но за ним постоянный пригляд нужен, иначе возомнит о себе слишком много. А шестёрки, — он оглянулся, хмуро оглядев подпёршую сзади вооруженную толпу в спортивных шмотках, — наведут нам тут красоту и свалят обратно к корешам в село. А то снова дурковать кто вздумает, но здесь, погляжу, поляна уже крепко оприходована… — его цепкий взгляд быстро отметил «очень незаметное» присутствие в деревне массивных фигур в броне с тёмно-красными нашивками.

— Идём, — я развернулся, приглашая следовать за собой. — Как и договорились, отдельный домик с удобствами вам предоставлен.

— Це добро! — Рассмеялся бандитский авторитет, размашисто вышагивая рядом со мной.

Да, вот так занятно получилось. Для бандитов условия проживания оказались куда лучшими, чем для всех остальных гостей. Что ни говори — но криминал умеет договариваться, когда ему нужно, предлагая партнёрам равноценные условия и уважая взаимные выгоды, чего не всегда понимают другие сталкерские группировки.

— А как у вас здесь с бабами? Найдутся желающие согревать постельку за прайс скромный? — Обратился ко мне Жека, от идущего позади Толстопуза тоже потянуло сильным любопытством.

— Тут ещё до вас к нам пожаловала наверняка тебе хорошо известная мадам Варя со своими девочками, — сдал хитрую мадам с потрохами, как и она меня когда-то сдала Валету. — Их палаточный лагерь раскинулся чуток на отшибе, найдёшь сам и договоришься. Но сразу предупреждаю — они уже получили нашу «крышу», потому давить и запугивать не только бесполезно, но ещё и вредно. Понятно? — Я постарался сделать голос максимально строгим и твёрдым, дабы до всех сразу дошло.

— Ты нас эта, за беспредельщиков не держи, да! — Жека на меня даже обиделся. — Мы понимаем — поляна ваша, вам и честная доля с дела полагается. Зря не кипешуй и на нас напраслину не возводи! Знаешь, сколько командировочных послам полагается?! У нашего атамана хватает золотого запасу! — Пафосно похвалился он.

— Так и золотого? — Скептически заметил я.

— В наши времена к бумажкам доверия ноль. Что фантики, что керенки, да и президентики тоже на ладан нынче дышат. Промышленности за океаном больше нет, одни голимые биржевые спекули да гнилые барыги остались. Скажи, с чего они сюда так резко ломанулись, аж все подмётки оборвали? Да потому, что все жирные делянки в мире они уже благополучно распотрошили, осталась последняя Зона. Надвигается цунами мирового кризиса! — Жека сильно повысил голос от распиравшего его желания показать себя истинным знатоком мировой экономики. — Скоро единственными деньгами останутся еда и патроны. И ещё золотишко, а ещё лучше «золотень»! — Вспомнил он о местном аномальном материале с набором непонятных свойств и выглядящим как чистое золото.

— То есть ваше золотишко-то местное, — я ехидно хмыкнул.

— А и что с того, когда за него вдвое по весу обычным золотом кладут? — Бандит громко усмехнулся. — Боров распорядился отчеканить из него монеты, вот смотри, — он достал из кармана и подкинул левой рукой ярко блеснувшую монетку размером с современный российский рубль, после чего передал её мне. — Пять тысяч рублей Зоны, — объявил он её номинал, прежде чем и я сам сумел прочитать чётко проступающую надпись. — За них у нас можно купить консервы, патроны и вообще всё, чем барыжат на базаре. Принимают охотнее иных артефактов!

Мне оставалось только качать головой и рассматривать искусно выполненную монету. Подделать её с помощью обычной чеканки вообще нереально, да и индуктором тоже очень непросто, тут хорошо заметен индивидуальный почерк талантливого мастера. Хотя, если приловчится и найти источник той самой «золотени» — тогда вполне возможно.

— Предлагаешь и нам ввести их в оборот? — Я уже догадался, зачем мне это сейчас показали.

— А ты быстро просёк фишку! — Жека картинно оскалился, выражая всем своим видом большое довольство. — Эта блестяшка тебе личная премия от меня за сообразительность, — он остановил мою руку, когда я хотел отдать монету обратно. — Пока другие бакланы воюют, — он быстро взглянул в сторону сопровождавших нас на приличном отдалении долговцев, — мы создаём рабочую экономику, впрыскивая в неё новую кровь — деньги. От того всем будет большая польза — уж поверь мне сейчас на слово!

Да уж, возразить тут действительно нечего. Пока мы тут мелко суетимся, кто-то работает действительно по-крупному. Всякого можно думать о бандитах, но стоит отдать им должное — они умеют встраиваться в быстро изменяющиеся реалии местной жизни, занимая в ней важное место. Потому-то с ними считаются и все остальные сталкерские группировки, вместо того, чтобы просто раздавить силой. Нам остаётся только принять данность таковой, какая она есть.

И стоило только нам подойти к выделенному для бандитского торговца домику, у меня перед глазами появился светящийся текст:

«Открыто пятое клановое достижение „Общественное признание“. Вы привлекли к себе внимание всех наиболее значимых в Зоне сил. Причём, сумели избежать совершенно неизбежного в подобном раскладе конфликта. Начислено +10000 очков кланового рейтинга».

«Поздравляем! Ваш клан (официальное название не зафиксировано в системе) достиг 4-го уровня. Открыты возможности дальнейшего развития (смотрите изменения в контрольной панели вашего КПК)».

Игровая система отметила столь знаменательное событие и, по своему обыкновению, предложила что-то новое. «Что у нас там?» — открыл нужный раздел в КПК перед мысленным взором. Ага, пошла всякая социалка, контакты, посольства, официальные договорённости, обмены официальными нотами протестов в случае возникновения конфликтов. Не представляю, зачем это вообще нужно, но озадачу Сергея, если он сам уже не озадачился. Сообщение ведь одновременно получили все игроки клана. И пока бандиты заселялись, внимательно осматривая предоставленную недвижимость изнутри, заметил, как появляются один за другим крупные предметы мебели. У прибывшего барыги определённо имелся активный зелёный артефакт с доступом на удалённый тайный склад. Это прямо говорит о большой значимости торговой точки в нашей деревне, по мнению братвы. Ой, не нравится мне всё это, сильно не нравится. С этими хитрозадыми «послами» нужно всегда держать ухо востро. Не было раньше печали…

Пока я читал заметки в КПК, он принял сердитое сообщение от Сидоровича. Он, видите ли, заждался обещанного оружия и артефактов, ему всё нужно прямо вот сейчас. Скорый поезд «Старый кордон — Светлое будущее» вот-вот отходит, нужно спешно хватать чемоданы и заскакивать в последний вагон.

— «Тебя ещё хочет академик Сахаров увидеть», — обратилась ко мне мысленно Лариса. — «Он собирается отправляться к себе на „Янтарь“, но желает воспользоваться твоими услугами проводника, дабы ты довёл его одного новым маршрутом. Сопровождение „Долга“ он отпустит. Это не простое желание, а проверка перед тем, как сделать тебе какое-то важное предложение, прости, я не сумела вытянуть это из его головы, только образ какой-то закрытой папки и ничего более. В общем, будь осторожен», — предупредила она меня.

Стоило мне чуть отойти от домика бандитов, как сразу же наткнулся на полностью экипированного академика с двумя сопровождающими в броне с тёмно-красными нашивками.

— Вас-то я и ищу, молодой человек… — сразу же обратился он ко мне.

С большим трудом убедил его подождать вечера, мол — известные мне тропы ночью гораздо безопаснее. Поверил, нет — сложно сказать. Да и у долговцев моё заявление вызвало противоречивые чувства. Всё же ориентировку на мою персону они ещё разок плотно проштудировали, но до сих пор пребывали в больших сомнениях. По уловленным от них эмоциям понял — постараются проследить и ещё сообщат кому надо на всякий случай.

И пока от меня все временно отстали, метнулся в клановый бункер, перебирать запасы трофеев в нашем хранилище. Да и выложить кое-что лишнее из своего тайного хранилища заодно. Одну установку для производства электроники из аномальных материалов, например, передав её нашим ребятам для освоения. Пусть запускают её в работу, контакт группы Пашки Сисадмина я им уже передал. Вторую же установку позже размещу у себя в подвале дома. Мне она пригодится для всякого разного, о чём посторонним лучше не знать. Для производства тех же «пробивных пуль», благо один артефакт «поплавок» мне всё же удалось честно отжать у Пашки для более плотного изучения и последующего совершенствования связной аппаратуры. Но мы-то знаем и о его иных свойствах. Перекинув кучу всего со склада на склад, я побежал к деревне новичков.

«Так, а почему эта аномалия никак не желает успокаиваться?» — задал сам себе вопрос, натолкнувшись на неожиданную преграду. Выходил я к деревне со стороны железнодорожной насыпи прямо через разросшиеся там скопления гравитационных аномалий. Они пока ещё слабые и пустые, но пройти через них обычным образом уже практически невозможно. Уж больно плотно переплелись, вытянувшись в сторону деревни от плеши гравитационок толстым ветвистым рукавом. Планировал перескочить тут и спрятаться в перелеске, оттуда незаметно просочившись в бункер торговца, избежав пересечения с присутствующими в деревне непонятными мужиками. Да и ближе всего тут до нашего болота. И вот наткнулся на странную преграду. С ней явно что-то не так, я подстраиваюсь к ней, а она как будто сама от меня пытается отстроиться. Ага, а ещё временной сдвиг едва заметно плывёт. Странно. Бесшумно сполз в жухлую траву, мгновенно затаившись и полностью слившись с местностью. Нужно внимательно обследовать округу всем доступным набором чувств. Вроде пусто, аномалии, да и только, но нет. Кто-то есть в траве совсем рядом. Вот буквально сразу за той аномалией. То ли спит, то ли пребывает в глубоком трансе. Лишь временной поток вокруг него немного искажается и видна едва заметная примятость травы по форме напоминающая лежащее тело с ногами ко мне. Глазами его вообще не видно и даже прозрачный ореол вокруг тела отсутствует. Он меня мог бы раньше легко заметить, если бы только оглядывался. Хожу я бесшумно, да и аномалии при порывах ветре создают приличный звуковой фон. Пощупал бы то место телекинезом, но сильно мешает аномалия. Придётся рискнуть и усилить успокоение, осторожно проползя под основным ядром. Оно висит в метре над поверхностью, судя по форме и косвенным признакам — типичная «мясорубка». Ползу. Аномалия начинает волноваться, пытаясь меня прощупать, но моя воля сильнее её. Приблизившись к затаившемуся невидимке, выпускаю в него из своей руки мутаген. Несколько секунд и надёжно парализованное тело полностью проявилось. «Надо же, опять кенты!» — мысленно фыркнул я, заметив нарукавный шеврон с тянущим лук кентавром. Где есть один кент — наверняка может прятаться и второй. Потому осторожно ползу дальше, пытаясь нащупать сознание человека. Безуспешно. Доступ к телу есть, лезу под одежду за поясом с артефактами. Ага, пояс такой же безразмерный, как и у меня, в нём полно всякого, хорошо выделяется длинная цепочка «маминых бус» звеньев так на сорок. Осмотрю позже, пока скидываю сразу на тайный склад. Вот теперь и крепко сдавленное животным ужасом сознание проявилось. Мужик-то сразу понял, что к чему, но теперь и вдохнуть по своей воле не способен. Оружия у него нет только выполненный в виде массивного бинокля хитрый наблюдательный прибор с тремя объективами различного размера.

— «Лариса, походу, у тебя появился новый клиент», — сразу же связался с обеспокоенной женой.

— «Вижу…» — долетела до меня её задумчивая мысль. — «Сидорович как-то не так ощущается», — поделилась она наблюдениями. — «Возможно, просто сильно пьяный, но теперь можно всякого ожидать. Попробуй лучше подстроиться к этому телу, попытаюсь поковыряться в его мозгах через тебя».

Чего она там делала целые полчаса, я плохо понял, так как стоически боролся с наведённой сильной чесоткой и табунами марширующих по телу мурашек.

— «У Сидоровича должно быть двое», — наконец-то мурашки и чесотка прекратились вместе с озадаченным голосом жены. — «Это наблюдатель-контролёр, о нём они не знают. И он сам не в курсе, кого именно им заказали. Не исключено даже тебя».

— «Я тогда попробую пролезть к нему, пришли сюда наших спецов, пусть заберут тело», — принял решение снова рискнуть. — «Он будет пригоден к ментальному потрошению, я оставлю в нём небольшую частицу мутагена».

— «Ребята уже вышли», — быстро сообщила жена, прерывая телепатическую связь.

Пробежавшись по карманам и стянув более всего похожий на вторую «Зарю» незнакомый защитный комбинезон, оставил полураздетое тело в траве. Со стороны деревни его трудно заметить, разве только подойти ближе. Имелось опасение присутствия поблизости второго наблюдателя кентов, но как я ни старался, так не заметил чего-либо подозрительного. Высматривал подозрительные примятости в траве, искал следы — бесполезно. Соблюдая максимальную осторожность, пробрался невидимкой к входу в бункер, притаившись у закрытой двери. Стучаться глупо. Стоит дождаться другого посетителя и проникнуть внутрь вместе с ним.

Посетители что-то задерживались. Или их наверху кто-то запугал. Время шло, а я пытался разобраться с запорными механизмами двери бункера. Безрезультатно. Внутри хватало каких-то артефактов, даже гравитационное воздействие оказалось заблокированным. Потерпев неудачу, снова выбрался наружу. Что-то странное творится в деревне, ментальное чутьё тоже стало давать сбои. Быстро стало понятно почему. Народ наверху кто ещё не лежал пластом, то очень вяло шевелился из-за повышенного содержания спирта в крови. Упились все в хлам, по всей деревне валяются пустые бутылки и отдельные бесчувственные тела. Тут и раньше народ активно квасил, спасаясь от долетавших сюда «психических выбросов», а теперь ему кто-то выставил несколько ящиков белой и…

В одном полуразваленном домике банкет явно продолжается. Забраться туда не успел, народ полез наружу отливать. Четверо. Крупные такие кабаны, каждый весом за сто кило. Походу — это у нас местные заправилы. Кулаки большие, в домике валялись помповые дробовики. Пока они с шутками и прибаутками справляли нужду, тихо залез и стащил у них из уголка пару полных бутылок, оставив лишь половинку початой посередине условного стола на полу. Облегчившийся народ продолжил веселье, а я тихо пробрался к двери бункера. Скоро им захочется добавки.

И действительно через полчаса эти бугаи полезли вниз, задолбив кулачищами по железной двери. Щёлкнул запор, дверь стала медленно открываться.

— Валите отсюда быстро, — сказали из-за двери незнакомым голосом, кидая в щель картонную коробку.

Ближайший бугай неожиданно ловко её подхватил, я дальше не смотрел, невидимкой проскочив внутрь бункера. Держать невидимость уже тяжело, скоро придётся проявляться. А дело-то ещё не сделано.

Подождал пока открывший дверь молодой, лет двадцать пять на первый взгляд, мужик закроет её обратно и пойдёт дальше из переходного шлюза. Внутренняя дверь ведь тоже была закрыта. Сидорович же её обычно держал нараспашку. А эти ребятки явно перестраховываются. Ага, за дверью второй тип чуть старше первого. Оба выглядят обычными ходоками, одеты в простые туристические тряпки. Внешность самая рядовая. Один чуть темнее, другой чуть светлее. Руки крепкие жилистые, да и больше не за что глазу зацепиться. Тут каждый второй сталкер примерно такой. Вот только ментально эти типы вообще не ощутимы. Закрыты полностью. Сидорович ощущается в ближайшей подсобке. И действительно сильно пьян. Мужики переглянулись друг с другом, присаживаясь за стол с открытым военным металлическим ноутбуком высокой степени защищённости. На экране какие-то таблицы, присмотрелся внимательнее, определив, что это более всего похоже на список деловых партнёров торговца с их контактами. Адреса, телефоны, явки, пароли. То есть это и есть самая большая тайна Сидоровича, а не что-то иное. И пока кто-то слишком уж активно всматривался в экран, мутаген начал действовать.

Едва тела замерли, даже перестав моргать, потянулся к их поясам с артефактами. Надо же, точно такие же, как и у контролёра на поверхности, только тут цепочки «маминых бус» заметно короче. Звеньев шестнадцать — на первый взгляд. Теперь спешить некуда, можно рассмотреть подробнее, вытаскивая артефакты один за другим. Крупный четверной или даже пятерной «выверт», «колобок», «пружина», «ночная звезда», «окаменевшая кровь», «термостат». На закуску «мятый лист» и… долгожданное «обручальное кольцо контролёра». Все артефакты чистые без радиационного фона. Но чего-то здесь явно не хватает. Где оружие и другое добро? Ага, в кармане одного типа золотая коробочка с зелёным артефактом. Доступ к тайному складу. Соваться туда самому опасно — запросто могли какой-то «сюрприз» оставить. Только после вдумчиво потрошения мозгов.

— «Плюс два клиента», — сразу же окликнул жену.

— «Наши парни уже почти у тебя, открывай дверь», — быстро откликнулась она. — «Первого забрали, я сразу сказала им, чтобы рассчитывали на три тела».

— «Ты в меня верила», — что ни говори, а приятно.

— «Верила…» — а в мысленном голосе хватает скрытого недовольства. — «Как вернёшься, ко мне не домогайся, буду сильно занята в основном бункере под деревней, домой их не стоит тащить», — ответила она, снова обрывая контакт.

Открыл двери бункера, впуская прибывших парней. Народ молча переглянулся со мной, начав сноровисто привязывать скотчем палки к рукам и ногам бесчувственных пациентов, тем самым делая импровизированные носилки. Забрав тела, они оставили меня наедине с пьяным торговцем. Антидот против всяких токсинов у меня есть, найдётся и сильнейший протрезвляющий эликсир.

— Ааа… чёрт, башка… — громко простонал Сидорович, открывая заплывшие глаза.

— Бёрш?! Откуда? Ты! Здесь! Взялся? Чёрт подери! — Он сразу же попытался встать с пола, но потерпел поражение от подлой гравитации, снова растянувшись по полу.

— Могу тебе адреналина вколоть или боевой стимулятор, — мне его стало даже жалко.

Стоило ему лечебный артефакт на пояс пристроить, но обойдётся. Меньше стоило пить с всякими проходимцами.

— Ты хоть помнишь, с кем пил? — С лёгким нажимом спросил его.

— Помню… — он всё же сумел собраться силами и нормально сел, бегая глазами по сторонам и постоянно морща лоб. — Я их давно знаю, больше чем тебя… — он вдруг резко осёкся, заметив открытый военный ноутбук на столе. — Как ты его достал?! — Он буквально ожег меня злым взглядом.

— Это не я, а они, — я лишь меланхолично пожал плечами, глядя на него сверху вниз. — И это были не простые ходоки, а самые натуральные «Кентавры». Третьего я прихватил на поверхности. Он терпеливо ждал, чем закончится ваша дружеская попойка.

— «Кентавры»…? — Сидорович картинно выпучил глаза. — А куда они делись? — Он снова стал оглядывать помещение, ища следы крови и валяющиеся тела.

— Наши их на допрос уволокли, завтра узнаем, за кем они пришли. Но уже есть подозрение, что именно за мной… — я достал свой КПК, выводя на экран последнее сообщение с требованием как можно скорее доставить оружие и артефакты.

— Так это им те арты были сильно нужны! — Сидорович с кряхтением поднялся на ноги, покачнулся и едва устоял, схватившись за ближайшую стенку. — Они и полный задаток мне оставили, сроки у них там какие-то поджимали, наклёвывалась очень крупная сделка. А ты всё взял и испортил! — Он ткнул в меня толстым пальцем, пылая праведным гневом.

— А настоящим предметом сделки, стало быть, выступала моя голова, так? — Я тоже могу жечь взглядом и ещё ментально давить.

— Брешешь ведь! — Сидорович явно не хотел мне верить.

— А ещё они крепко споили всю деревню за твой счёт, — подкинул ему ещё немного «приятных» новостей. — Завтра сам можешь расспросить пожаловавших за опохмелом страдальцев, что стало официальной причиной столь великой щедрости с твоей стороны, — я ему хитро подмигнул.

— …! — Он грязно выругался, наконец-то поверив моему рассказу, такое нарочно хрен придумаешь.

— Оружие и арты я тебе принёс, но как-то не хочется их отдавать после всего этого… — я показательно нахмурился, продолжая подпирать спиной стенку. — Якшаешься не пойми с кем, а потом люди бесследно пропадают. Угадай, кто вскоре хватится тех кентов? Знаешь ведь, кто за ними реально стоит.

— Харон… — тяжело выдохнул старый торгаш. — Не отпускает меня былое, никак не отпускает.

— Скорее те, кто за ним стоит, — я покачал головой. — Вот и думай, кто к тебе следом заявится и что спросит.

— Раз я не видел, как они ушли, то могу просто сказать — «не знаю, был пьян», — он всё же сумел усмехнуться, грустно так усмехнуться. — Ладно, раз так скверно вышло, я тут кое-что предприму, — его голос заметно окреп, возвращая знакомые интонации. — Меня не так-то просто взять за горло, но тут да, расслабился старый дурень под хорошие обещания и крепкие напитки. Оружие мне оставь, я найду ему по-настоящему достойных владельцев, а арты… — он призадумался, наморщив лоб. — Давай так! Оставишь мне список имеющегося у тебя предложения, если что-то срочно потребуется, я договорюсь с клиентами, обилечу их, так сказать… вы после моего сообщения сделаете где-либо поблизости тайную закладку, скинув мне описание тайника.

— Годится! — Вариант был вполне рабочий и относительно безопасный.

Заодно открывалась возможность проследить за теми, кто придёт забирать закладку. Мало ли когда пригодится. Глядишь, и сами выйдем на местных контрабандистов. Теперь это уже стало мало актуально, Зона почти замкнулась сама на себя, но всё же.

После того, как я скинул ему оружейное железо, Сидорович подорвался инспектировать своё хозяйство, подсчитывая нанесённый гостями ущерб, мне же тут тоже больше делать нечего. На улице уже стемнело, пора возвращаться.