Двенадцать баллад

Железо в жилах уже не то,

Волос на руке не колюч,

А у сердца осталось ударов сто,

И сердце запрут на ключ.

Ему принесли винтовку — ту,

Что теперь возьмет его сын,

И за приступом взятую высоту

Золотые с гербом часы.

Он открыл затвор — напрасный труд:

Все патроны ушли в расход,

Часы стоят — часы не идут,

Им пыль переела ход.

И упала рука — с одеяла взяла

Славный лист, что положат в гроб,

На листе вверху — Гельсингфорс — скала,

Песий зуб внизу — Перекоп.

Лучше б яма волчья — шалый шлях,

Круторебрый Уральский лом,

Ему ль, точившему коготь в полях,

Умирать в углу за стеклом.

Из-за Рейна руки кричат ему,

Был Мюнхена лебедь ал,

На Востоке с красным серпом чалму

Качает Каспийский вал.

Но слышит ухо насторожась,

Что стук уже тут как тут,

Четыре лопаты, враз торопясь,

На Марсовом землю скребут.